Сборник статей
Семёновские чтения
2. Артамонов М. И. История хазар. Л., 1962.
3. Бартольд В. В. Сочинения. М., 1966. Т. IV.
4. Гумилев Л. Н. Открытие Хазарии. М., 2004.
5. Ибн Хордадбех. Книга путей и стран. Баку, 1986.
6. Иеромонах Илларион (Алфеев). Ассирийская Церковь Востока: взгляд на историю и современное положение // История Древней Церкви в научных традициях XX века. Материалы церковно-научной конференции, посвященной 100-летию со дня кончины В. В. Болотова. СПб., 2000.
7. Известия ал-Бекри и других авторов о Руси и славянах. Часть 1 // Записки Императорской Академии Наук. Том 32. Приложение № 2. Спб., 1879.
8. История агвян Моисея Каганкатваци, писателя X в. СПб., 1861.
9. Константин Багрянородный. Об управлении империей. М., 1991.
10. Кузенков П. В. Поход 860 г. на Константинополь и первое крещение руси в средневековых письменных источниках // Древнейшие государства Восточной Европы. 2000. Проблемы источниковедения. М., 2003.
11. Кулаковский Ю. А. К истории Готской епархии (в Крыму) в VIII веке // Журнал Министерства народного просвещения. 1898. № 2. Отд. 2.
12. Никитина С. Е. Об имени собственном в русских конфессиональных группах // Семиотика, лингвистика, поэтика: к столетию со дня рождения А. А. Реформатского. М, 2004.
13. Памятники древнегрузинской агиографической литературы. Тбилиси, 1963. Вып. I.
14. Плетнева С. А. Хазары. М., 1976.
15. Путешествие Ибн Фадлана на Волгу. М.: Изд-во АН СССР, 1939.
16. Сказания о начале славянской письменности. М., 1981.
17. Хазанов А. М. Евреи в раннесредневековой Византии // Вестник Еврейского университета. 1994. № 1 (5).
18. Ханбабаев К. М. Христианство в Дагестане в IV – XII вв. (Начальный этап распространения) // Южнороссийское обозрение. Вып. 16. Ростов-на-Дону, 2003.
19. Штампфер Ш. Были ли хазары иудеями? // Научные труды по иудаистике: Материалы XVIII международной ежегодной конференции по иудаистике. М., 2011. Т. II.
Вклад слависта Ю.И. Венелина в Болгарское Возрождение
Матвеенко В.Э.кандидат педагогических наук, доцент Российский университет дружбы народов
Аннотация: Статья посвящена творчеству историка, слависта, филолога и фольклориста Юрия Ивановича Венелина, ставшего идеологом болгарского освободительного движения в середине XIX века и своей научной деятельностью повлиявшего на национальное возрождение Болгарии. Ю.И. Венелин совершил научную экспедицию на Балканы, где собрал богатый фольклорный, языковой и исторический материал, написал первую грамматику болгарского языка, издал первую книгу по истории болгар. Ученый научно обосновал родственность болгарского и русского народов, им первым было составлено полное описание болгарского языка. Книги Ю.И. Венелина по болгаристике инициировали подъем национального сознания болгар, имя Юрия Венелина символизировало борьбу народа против турецкого рабства. В настоящее время имя Ю.И. Венелина забыто не только российской, но и мировой научной общественностью, а его вклад в болгарское Возрождение несправедливо недооценен.
Ключевые слова : Юрий Иванович Венелин; болгарское возрождение; национально-освободительное движение в Болгарии.
Annotation: The article is devoted to work of Yu.I. Venelin, who made scientific researches about Bulgarian language and Bulgarian national roots. Scientist Yu.I. Venelin was the ideologist of Bulgarian national liberation movement in the middle XIX century, he made a great contribution in Bulgarian national Renaissance. Yu.I. Venelin organized a scientific expedition to Balkans, collected rich folk, language and historical material, wrote the first Bulgarian grammar book. He scientifically proved the affinity of Bulgarian and Russian nations. He was the first scientist, who described Bulgarian language. Yu.I. Venelin‘s books about Bulgarian language and history initiated the rise on Bulgarians‘ national identity. Name of Yu.I. Venelin was a symbol of national fight for independence from Turkey (Ottoman empire). Nowadays his name is unjustly forgotten in science, his contribution in Bulgarian Renaissance is underestimated.
Key words : Yu.I. Venelin, Bulgarian national liberation movement.
Как известно, с 1396 года по 1878 год Болгария была порабощена турками. Турция строго контролировала захваченные территории и проводила на них крайне жестокую политику, например, каждая семья должна была отдавать одного мальчика 14–16-летнего возраста в турецкую армию. Этих мальчиков обращали в ислам, они становились янычарами и воевали на стороне Османской империи. Во время турецкого рабства была уничтожена болгарская патриархия, разрушены монастыри, церкви, памятники христианской культуры. Людей, исповедовавших христианство, подвергали жестоким издевательствам и смерти. Болгары были вытеснены с плодородных земель, некоторые вынужденно приняли ислам. Болгарский народ платил тяжелые налоги османскому правительству, подвергался жестокой эксплуатации со стороны турок, восстания изуверски подавлялись. О зверствах турок по отношению к девушкам и детям написано в летописях, книгах по истории и даже в произведениях Ф.М. Достоевского.
В течение почти пяти веков Болгария была лишена независимости и только благодаря помощи России, ценой жизни российских солдат Болгария освободилась от турецкого гнета в 1878 году. При содействии России независимость от Турции получили также Черногория, Сербия и Румыния. Сегодня 3 марта – день подписания Сан-Стефанского мирного договора между Россией и Турцией – является национальным праздником Болгарии, первым днем после прошедших 500 лет, когда болгары снова могли без страха пойти в церковь и болгарские матери не плакали о своих униженных турецкими солдатами дочерях, сыновьях, обращенных в ислам и взятых в османскую армию. Бесспорно, большую роль в освобождении Болгарии от турок сыграло болгарское национальное движение, набравшее свою силу в середине XIX века. Его яркими идеологами стали Христо Ботев, Васил Левский, Сыби Стойков Попович (Георгий Стойков Раковский) и другие.
Эту статью автор посвятил деятельности вдохновителя болгарского освободительного движения Юрия Ивановича Венелина, российского ученого карпаторосского происхождения, имя которого и труды по болгаристике в настоящее время несправедливо преданы забвению. Однако именно Ю.И Венелин сыграл огромную роль в болгарском национальном возрождении: им было составлено первое полное описание болгарского языка (в то время, когда Болгария еще находилась под властью Турции), на основе лингвистических и исторических данных научно доказана родственность российского и болгарского народов, проведена научная экспедиция в Болгарию и собраны списки болгарских грамот, записаны болгарские народные песни.
Юрий Иванович Венелин – русин, один из основателей науки славистики, выдающийся историк, языковед, этнограф, фольклорист и вдохновитель болгарского освободительного движения против турецкого гнета первой половины XIX в. Он родился 4 мая 1802 г. в селе Большая Тибава (Nagy-Tibava), расположенном в Карпатских горах, получив при рождении имя Георгий Гуца (Georgius Hutza). Учился в Львовском университете на философском факультете, а позже переехал в Россию и поступил на медицинский факультет Московского университета. В Москве познакомился с выдающимися писателями, мыслителями и учеными того времени: М.П. Погодиным (историком, журналистом, академиком Петербургской Академии наук), И.И. Срезневским (филологом-славистом, академиком Петербургской Академии наук), А.С. Хомяковым (писателем, философом, художником, членом-корреспондентом Петербургской Академии наук). С.Т. Аксаковым (известным русским писателем, отцом русских славянофилов – Константина, Ивана и Веры Аксаковых. Ю.И. Венелин давал уроки Константину Аксакову). Эти люди оказали огромное влияние на творчество молодого ученого Ю.И. Венелина.
Ю.И. Венелиным сделан большой вклад в развитие болгарского языка: в 1830 г. Российская академия наук командировала его в научную экспедицию в задунайские земли. Перед отъездом молодой ученый составил программу («Инструкцию») – своего рода план по изучению и анализу болгарского языка, сбору исторических фактов. Маршрут экспедиции начинался от Силистры и проходил по многим городам и землям: Разград, Рущук, Тырново, Ловеч, Девно, Айдос, Бургас, Ямполь и др. Ю.И. Венелин не только исследовал грамматику, морфологию, ударение, синтаксис болгарского языка, но и провел сравнительный анализ болгарского языка к малорусскому, карпаторусскому и великорусскому наречиям, а также собрал богатый лексический материал – список слов, которые присутствуют только в болгарском языке, перевел их на русский. Ученый также выявил турецкие и греческие заимствования в болгарском языке. Во время экспедиции молодой ученый посещал монастыри, где им было найдено 66 грамот, переписанные копии которых он привез в Россию. Грамоты (оригиналы) датированы XIV–XVII вв. Ю.И. Венелин не только сделал списки с этих документов, но и тщательно исследовал их язык и структуру, а также составил подробные комментарии к каждой грамоте.
Ю.И. Венелин упрекал русскую общественность в том, что «непростительно забывать болгар, из чьих рук русские получили Крещение и которые научили их читать и писать» [4, с. 5]. Отдавая болгар в руки турок, забывая их славянское происхождение, «историческая наука совершает преступление против истины» [7, с. 44]. В российском образовании в это время ключевые позиции занимали немецкие профессора, которые пропагандировали прогерманские идеи, «великую роль» немцев в возникновении и развитии европейской (и особенно славянской) цивилизации и отодвигали в сторону, обесценивали, уничижали историю славян. Молодой ученый Ю.И. Венелин был возмущен этим. По рекомендации М.П. Погодина молодой ученый-русин начал писать свой первый труд о славянах «Древние и нынешние болгаре в политическом, народописном, историческом и религиозном их отношении к россиянам», 1829 [2]. Эта книга, полная оригинальных, научно обоснованных, свежих идей открыла двери в становление новой науки славяноведения. Ю.И. Венелин в этой книге настаивает на родстве болгарского народа и славян (а не татар, как утверждали ученые того времени): «Болгаре – племя славянское, одного рода со всеми прочими: россиянами, поляками, чехами, кроатами, словенами, сербами и пр. Язык, которым говорят болгаре, не имеет ни малейшего сходства с языком турок, жидов и армян, с которыми они беспрестанно находятся; они принесли его с собою из Сарматии (то есть из Руси) и он есть славянское наречие, походящее более всех прочих на русский язык» [4, с. 79]. В доказательство этого Ю.И. Венелин проводит анализ болгарских имен, подчеркивает их славянское происхождение (например, Batbajas, или Baianus есть исковерканное имя Боян, имя Аспарух звучит как у южных славян: силюх, ложух, конюх и прочее, болери – по-русски бояре, Boilus и Bulias – воевода или имя Волеслава. Ученый анализирует болгарский язык (имена собственные и нарицательные, наименования должностей, прилагательные), летописные данные о языке, быте, традициях и обычаях болгар, древние поселения. Он отмечает, что «Порта (Турция) воспрещает народу (болгарскому) вводить у себя славянские типографии и высшие училища» [4, с. 80].
После опубликования первой работы Ю.И. Венелин получил славу, но со скандальным оттенком – конкуренты и недоброжелатели поставили на Ю.И. Венелине клеймо «фантазера» из-за его смелых гипотез, противоречащих уже устоявшимся прогерманским теориям об «исторической дикости славянских племен», и неожиданных открытий, подтверждающих историческое богатство, глубокие, древние корни славян. По этой причине современники Ю.И. Венелина (преимущественно немецкие профессора высших учебных заведений России, приближенные к императорскому двору и обласканные российским правительством) не проявили должного интереса к его следующим работам, принципиально игнорировали их, подвергали разгромной критике несмотря на то что эти труды являются серьезными исследованиями в области славянской истории и языка. Изучению богатейшего творческого наследия основателя отечественной славистики посвящены работы немногих ученых (Л.П. Лаптевой, П.В. Тулаева).
В 1837 г. Венелин Ю.И. опубликовал в «Московском наблюдателе» статью «О зародыше новой болгарской литературы» [5], в которой он знакомит читателей с духовной жизнью болгарского народа;
рассказывает о своем путешествии по Болгарии, приводит информацию о болгарских книгах, вышедших в 20–30-е гг. XIX в. (произведения Неофита Рильского, Георги Пешакова, Анастаса Кипиловского и др.). Юрий Венелин предложил создать центры развития болгарской литературы за пределами Болгарии, так как турецкие власти запрещали вести любую культурно-просветительскую работу не тюркофильского толка. Благодаря настойчивости Ю.И. Венелина возникли болгарские культурные центры в Бухаресте, Москве, Одессе и т.д. В этих центрах велась активная борьба за освобождение Болгарии от турецкого ига, за сохранение болгарского языка, письменности, культуры. Труды Юрия Венелина подтолкнули многих образованных болгар к национальной идее. Например, живший в Одессе болгарский торговец В. Апилов был грекоманом, но после прочтения первой книги Ю.И. Венелина «Древние и нынешние болгаре…» вернула ему болгарское самосознание. Под влиянием Юрия Венелина Апилов стал болгарским патриотом, основал бесплатное Габровское училище для детей из всех сословий. Тем не менее, публикации Ю.И. Венелина о болгарах и их тесном родстве с россиянами сыграли ключевую роль в борьбе болгарского народа за национальную независимость и освобождение от турецкого ига. Писатели болгарского Возрождения знали произведения этого талантливого русина и активно использовали его идеи в своей просветительской деятельности. Для них сочинения Ю.И. Венелина стали программой действий по возрождению болгарской нации и ее культуры. Он высоко ценил древнеболгарскую литературу, утверждал, что ни одно из славянских племен не имело такого большого количества рукописей на своем наречии, как болгаре. Анализируя старые славянские и греческие рукописи, ученый пришел к выводу, что христианство было распространено среди болгар задолго до официального его принятия болгарским государством при царе Борисе в 864 г. Ю.И. Венелин доказывал, что Кирилл и Мефодий были болгарами, поэтому они стремились помочь культурному развитию соотечественников. В 40–70-е гг. XIX в., находясь под впечатлением от книг Юрия Венелина о единоначалии болгар и русских, многие представители болгарской молодежи отправились учиться в Россию (Г. Раковский, Хр. Ботев, Н. Бончев, Р. Жинзифов и др.). Имя Ю.И. Венелина стало популярным в Болгарии и символизировало борьбу против турецкого засилья в стране, воскрешало любовь к родному языку, истории и культуре, способствовало развитию патриотической борьбы за родную землю. Еще при жизни ученого болгарский поэт Георгий Пешаков написал «Оду Юрию Ив. Венелину» (1837 г.):
Тебе, Юрий Венелине,
Всите чада болгарски
Благодарност ти приносят
Все сердечни, роднински.
Что любив ти си показал
Да пишиш нихен род,
Откаде си ясно теглят,
Чи славянски са народ.
Книги Юрия Ивановича Венелина способствовали возвращению духовных традиций болгар после пятисотлетнего пребывания в турецком рабстве к славянским. Ю.И. Венелин – молодой ученый одного народа – оказал мощное идейное, патриотическое влияние на подъем духовной жизни другого народа.
Список использованных источников и литературы
1. Венелин Ю.И. в Болгарском Возрождении / Отв. ред. Г.К. Венедиктов. – М., 1998.
2. Венелин Ю.И. Древние и нынешние болгаре в политическом, народописном, историческом и религиозном их отношении к россиянам. М., 1841.
3. Венелин Ю.И. Древние и нынешние словене в политическом, народописном, историческом и религиозном их отношении к россиянам. Печать с издания 1841 г. М., 2004.
4. Венелин Ю.И. Истоки Руси и славянства / Сост., предисл. и коммент. П.В. Тулаев / Отв. ред. О.А. Платонов. М., 2011.
5. Венелин Ю.И. О зародыше новой болгарской литературы. М., 1838.
6. Влахо-болгарскiя или дако-славянскiя грамоты, собранныя и объясненныя на иждивенiи Императорской Российской Академии Юрiум Венелинымъ. Спб., 1840.
7. Лаптева Л.П. Значение творчества Ю.И. Венелина для болгарского национального Возрождения // Дриновський збiрник. Т. 4 . 2011. C. 43–49.
Англия в межгосударственных отношениях Средневековья
Правление Грифита ап Кинана (1081–1137 гг.) как новая страница в истории англо-валлийских отношений
Часовских Г.А.бакалавр истории СУНЦ МГУ Школа им. А.Н. Колмогорова
Аннотация : В данной работе на материале «Истории Грифита ап Кинана» демонстрируется постепенное изменение отношений между валлийскими королями и англонормандскими сеньорами. Предлагаются новые объяснения причин данного явления.
Ключевые слова : англо-валлийские отношения, завоевание, дипломатия, Грифид ап Кинан, валлийская марка.
Annotation: A gradual change in the relationship between Welsh kings and Anglo-Norman nobility is examined in the study, basing on «Historia Gruffud vab Kenan». New explanations of causes of this phenomenon are suggested.
Key words: Anglo-Welsh relations, conquest, diplomacy, Gruffydd ap Cynan, the Welsh Marches.
Сложно говорить об «англо-валлийских» отношениях конца XI – начала XII веков. Уэльс в этот период не являлся субъектом международных отношений. В данном регионе, представлявшем собой конгломерат постоянно враждующих королевств с часто изменяющимися границами, не существовало даже номинальной центральной власти, способной проводить определенную политику. Однако об Уэльсе можно говорить, как о едином культурном целом. В Англии, недавно пережившей болезненное нормандское завоевание, главным политическим актором являлся король, но самостоятельную политику в Уэльсе также могли проводить сеньоры Валлийской Марки (Marchia Wallie). Сложную систему взаимоотношений между валлийскими королями, сеньорами Марки и английским королем мы и будем называть «англо-валлийскими» отношениями.
Вильям Завоеватель, судя по всему, считал, что вместе с короной Англии, он унаследовал от англо-саксонских королей притязания на гегемонию над всей Британией. При нем была создана Валлийская Марка: сначала для защиты от валлийских набегов, а затем и для завоевания новых территорий в Уэльсе. Вильям Фиц-Осберн (ум. 1071 г.) был сделан эрлом Херефорда, контролирующим южную границу марки, Роджер Монтгомери (ум. 1094 г.) стал эрлом Шрусбери, ответственным за центральную часть границы, а фламандец Гербод получил Честер и северную границу [9, с. 21–26]. Однако Герборд был пленен в битве при Касселе, и вакантное графство было передано Гуго ‘Lupus‘ д‘Авранш (ум. 1101 г.), сумевшему организовать в своих владениях базу для нормандского завоевания Северного Уэльса. На острие наступления был вассал и кузен Гуго Роберт Рудланский. Продвигаясь вдоль прибрежных низменностей, Роберт смог к 1073 году укрепиться на реке Клуид, где был основан замок Рудлан, а к 1078 году он организовал форпост в местечке Дегануи на реке Конуи, недалеко от центральной части древнего валлийского королевства Гвинед, куда регулярно совершал грабительские набеги [2, с. 30–31].
В то время, как Роберт Рудланский уверенно продвигался в Северном Уэльсе, Грифит ап Кинан (род. ок. 1055 г.) воспитывался в окрестностях Дублина [6, с. 53]. Он был претендентом на трон Гвинеда (Gwynedd), одного из крупнейших валлийских королевств. Нам не известно, насколько Грифит был легитимен в глазах подданных, и был ли вообще его отец Кинан королем. В Хронике Принцев его иногда называют внуком Иаго, более известного короля Гвинеда, правившего в 1023–1039 гг. [1, с. 16]. Его матерью была Рагнхильд, происходившая из рода скандинавских королей Дублина (её дедом по отцу был Ситрик Шёлковая Борода) и местных гэльских королей (отцом её матери был Дунлайнг мак Туатал, король Лейнстера (ум. 1014г.)) [6, с. 54–57;
8, с. 96–97]. Согласно «Истории Грифита ап Кинана», Грифит попросил помощи у Мурхада мак Диармата, после чего в 1075 году отправился с отрядом ирландцев отвоевывать «своё» королевство Гвинед, которое на тот момент было разделено между Кэнуригом ап Риваллоном и Трахайарном ап Карадогом [6 с. 58–59; 1, с. 16]. В этот момент и произошел первый контакт Грифита и нормандцев: «Он [Грифит] отправился морем к замку Рудлан Роберта Рудланского, знаменитого, доблестного и сильного барона, племянника Гуго эрла Честера, и он просил его помощи против врагов, владевших его вотчиной» [6, с. 59]. Роберт обещал поддержку и прислал отряд из шестидесяти человек из кантрева Тегейнл. Очевидно, что таким образом нормандский барон пытался использовать одного из претендентов для дестабилизации королевства Гвинед, что облегчило бы дальнейшее завоевание. Грифит с нормандской помощью смог добиться некоторого успеха: Кэнуриг был убит, Трахайарн побежден и изгнан [6, с. 60–61].
С этого момента отношения Роберта и Грифита кардинально изменились. Грифит напал на замок Рудлан, разграбил его двор, но не смог взять цитадель, куда спрятались остатки разгромленных нормандцев. Однако валлийский король не смог закрепить свой успех, так как, согласно «Истории», среди его людей возникли разногласия, в результате чего ирландские дружинники были перебиты. Этим не преминул воспользоваться Трахайарн ап Карадог, нанесший Грифиту поражение при Брон эр Эру (Bron yr Erw) [6 с. 62–63; 1, с. 16]. Грифит был вынужден вновь бежать в Ирландию.
Очевидно, что Гуго д‘Авранш, Роберт Рудланский, Гварин Шрусберийский и Уолтер де Ласи с успехом воспользовались очередной смутой в королевстве Гвинед. С союзе с королем Поуиса они так разорили плодородные равнины полуострова Ллин, что «земля оставалась опустошенной восемь лет», а население покинуло его пределы. [6, с. 65] Возможно, этот рейд был не единственным.
Однако Грифит вновь собрал армию, состоявшую из ирландцев, датчан и бретонцев и в союзе с одним из сильнейших королей Южного Уэльса Рисом ап Теудуром победил и убил своего врага Трахайарна в битве при Мэнид Карн (1081 г.) [6 с. 67–69; 1, с. 17]. Вернув себе трон Гвинеда, Грифит вновь вынужденно столкнулся с нормандцами, которые уже проникли далеко вглубь его королевства. Поэтому Грифит отправился на встречу с Гуго д‘Авранш и эрлом Шрусбери, намечавшуюся в местечке Риг (Rûg) [6, с. 69–70]. Исследователь Льюис считает, что Грифит отправился туда в поисках признания и поддержки [4, с. 69]. И действительно, валлийский король уже имел опыт как минимум одного взаимовыгодного договора с нормандцами в лице Роберта Рудланского. Однако на этот раз нормандцы не собирались договариваться с Грифитом: он был схвачен и посажен в темницу города Честера.
Королевство Гвинед было обезглавлено, и нормандцы преступили к его оккупации. В Книге Страшного суда содержится запись о том, что Роберт платил королю £40 за Северный Уэльс, что означало признание его прав на все оставшиеся не завоеванными земли Гвинеда. Такое быстрое продвижение нормандских сеньоров, наблюдавшееся не только на Севере, но и в остальных частях Уэльса, заставило валлийского хрониста засвидетельствовать под 1093 годом, что «…франки (ffreink) захватили все земли бриттов» [1, с. 19]. Нормандцы приступили к строительству мотт и бейли в стратегических пунктах Гвинеда для облегчения контроля над завоеванным королевством [6, с. 70]. Причем расположение новых укреплений было очень сходным с сетью замков, построенных в конце XIII века Эдуардом I после окончательного покорения Гвинеда в 1282–1283 гг. [6, с. 70]. В этот период нормандцы были уверены в своих возможностях и проводили политику, полагаясь на военные ресурсы и используя лишь силовую дипломатию. Например, Ордерик Виталий так описывает действия Роберта по отношению к валлийцам: «Некоторых он безжалостно убивал, подобно стадам скота, как только видел. Некоторых бросал в темницы… или жестоко ввергал в позорное рабство» [7, с. 445]. Таким образом, многочисленные валлийские короли на этом этапе не рассматривались как равноправные партнеры, с которыми можно было вести диалог.
«История» сообщает, что в этот момент «Плач людей поднялся до Бога, и он услышал его» [6, с. 70]. После двенадцати лет заключения Грифит бежал из заточения в Честере, воспользовавшись помощью Кэнурига Высокого, и начал вести партизанскую войну с отрядом в 160 человек на территории Гвинеда [6, с.70]. В это же время происходит крайне важное событие. Небольшой отряд валлийцев в одном из своих рейдов убивает Роберта Рудланского, причем Ордерик Виталий приписывает это достижение Грифиту [7, с. 445–447]. В своих партизанских действиях валлийский король продолжает полагаться на помощь своих датских и ирландских союзников. В 1098 году король Норвегии и Островов Магнус Голоногий, действуя в союзе с людьми Грифита, убил Гуго Монтгомери, эрла Шрусбери, который в тот момент грабил Англси [6, c. 77–78]. Кроме постоянных рейдов эрлов Марки, северный Уэльс пережил два вторжения короля Англии Вильгельма Рыжего в 1095 и 1097 гг. Однако это не изменило сложившейся патовой ситуации, когда ни нормандские сеньоры, ни валлийский король, ведущий партизанскую войну, не могли закрепиться в Гвинеде.
Ситуация начала меняться с 1099 года, когда Грифит заключает мир «с франками» и получает от них остров Англси, с которого, правда, нормандцы, как утверждают хроника, увели всё население [1, с. 21]. Также он заключил мир со своим заклятым врагом Гуго д‘Авранш, эрлом Честера, который пожаловал ему три селения в одном из кантревов [6, с. 79]. Всё это свидетельствует о том, что партизанская война принесла свои плоды, и нормандцы более не чувствовали в себе сил контролировать Северный Уэльс.
Дальше – больше. После смерти Гуго д‘Авранш в 1101 году его земли переходят в руки малолетнего наследника, опеку над которым начинает оказывать сам Генрих I. Грифит отправляется к его двору, и Генрих уступает валлийцу кантревы Ллин, Эйвионид и Арллехуэд в королевстве Гвинед. Происходит это, как утверждает «История» при «посредничестве и дипломатии Эрве», епископа Бангора в Северном Уэльсе, которого ранее поставили сами нормандцы [6, с. 79]. Традиционно считается, что Эвре покинул свой диоцез в конце 1090-е, но он действительно мог выполнять посреднические функции и позднее [5, с. 65]. Таким образом была открыта новая страница в отношениях Грифита и нормандцев. Эти отношения не всегда были простыми: король в 1114 и 1121 гг. вторгался в Уэльс. Однако Грифит оба раза находил способы примирения с Генрихом, хоть это порой и требовало выступления против интересов остальных валлийских королей. Тем не менее такая политика привела в конечном итоге к созданию самого сильного валлийского королевства, которое впоследствии включило большую часть Уэльса и успешно противостояло Англии вплоть до 1282 года.
Что же было причиной успеха Грифита? Ллойд видел её в «племенном духе независимости» валлийцев [5, с. 18], а современный исследователь Льюис считает её результатом удачи, которая направила Грифта в «жадные объятья Генриха I как раз в тот момент, когда королевская политика переключалась с прямой интервенции на клиентуру «на расстоянии вытянутой руки» [4, с. 77]. Кажется, что это не совсем так. Во-первых, на стороне Грифита была география. Нормандцам приходилось продвигаться вдоль узкого участка побережья, чтобы достигнуть широких плодородных равнин полуострова Ллин и острова Англси, где бы они смогли закрепиться. Это делало уязвимыми как их линии снабжения, так и долговременные опорные пункты, которые могли подвергаться валлийским атакам с Клуидинских холмов, с гор Сноудонии и с моря. Во-вторых, победам способствовала «мобильность» валлийского общества, интенсивно практиковавшего отгонное животноводство. Валлийцы, как отмечает «История», с легкостью оставляли свои прежние места жительства и переселялись на новые. Более того, археологические данные также свидетельствуют, что валлийское общество в этот период стало более мобильным. Это же облегчало валлийским королям ведение партизанской войны. В-третьих, помогли обширные родственные и дружеские связи Грифита с ирландскими королями, скандинавами Дублина и королевства Островов. Его дружины почти всегда включали большое количество выходцев из этих регионов, а однажды его люди даже сражались в союзе с «королевской армией» Магнуса Голоногого. И наконец, Грифит продемонстрировал способность адаптироваться к новым политическим реалиям, сочетая силу и дипломатию. Это и позволило англо-валлийским отношениям сделать шаг от непримиримой и бескомпромиссной вражды к подобию игры, в которой уже действовали некоторые правила.
Список использованных источников и литературы
1. Brut y Tywysogion or the Chronicle of the Princes: Peniarth MS. 20 Version / ed. Thomas Jones. Cardiff, 1952.
2. Davies R.R. The age of conquest: Wales 1063-1415. Oxford, 2000.
3. Lewis С. P. Gruffudd ap Cynan and the Normans / Maund K. L. (ed.) Gruffudd ap Cynan: a collaborative biography, Studies in Celtic History 16. Woodbridge, 1996.
4. Lloyd J.E. A History of Wales; From the Norman Invasion to the Edwardian Conquest. New York, 2004.
5. Medieval Prince of Wales: The Life of Gruffudd ap Cynan / ed. Evans S. Felinfach: Llanerch, 1990.
6. Ordericus Vitalis. The Ecclesiastical History of England and Normandy, Vol. II. London, 1854.
7. Thornton D. E. The genealogy of Gruffudd ap Cynan / Maund K. L. (ed.) Gruffudd ap Cynan: a collaborative biography, Studies in Celtic History 16. Woodbridge, 1996. p. 79–108.
8. Walker D. Medieval Wales. New York, 1990.