Самуил Бабин
Хроники не прошедшего времени. Часть 2. Из жизни С. Сидорова во времена Гудка
(Сон Сидора).
Ему почему-то приснилась очередь в столовой, куда он зашел пообедать. Люди в очереди стояли к кассе вдоль стойки раздачи, за которой, с другой стороны орудовала половником полногрудая повариха в белом колпаке. Подойдя к ней, люди что-то говорили, и она с безразличным лицом накладывала им порции в тарелки. Те радостно ставили их на поднос и убегали в зал, где стояли столики. Наконец, очередь дошла до Сидора:
– На первое молочный суп с лапшой, – зевнула повариха и размешала большим половником, что-то в алюминиевом баке, на стенке которого от руки было написано красной масляной краской крупными буквами слово «БЮДЖЕТ».
– Я не буду первое, – поморщился Сидор, – Мне, если можно порцию сосисок с зеленым горошком.
– Не положено, – пробурчала в ответ повариха.
– Что значит, не положено, – возмутился Сидор.
– Бюджет на ваши сосиски еще не утвержден. Находится на рассмотрении в министерстве культуры, – скучно пояснила повариха, – Так, что сосиски пока вам не положено.
– А, что положено, – Сидор улыбнулся, стараясь, понравится поварихе.
– Вам либо запеканку творожную, либо котлеты картофельные, – тем же безразличным тоном ответила женщина.
–Запеканку я уже ел. Не понравилась, – задумчиво ответил Сидор, – Давайте тогда котлеты.
Повариха, отложив половник, взяла вилку и подцепила из бака две небольшие сухонькие котлетки, и положив их на тарелку, протянула Сидору.
– А полить чем-нибудь нельзя, – стоя с протянутой тарелкой, попросил Сидор.
– Может тебе еще сисю дать пососать, – ухмыльнулась в ответ повариха и поставила перед ним стакан с морковным чаем.
Сидор перевел взгляд на ее огромную грудь, выбивающуюся из разреза на блузке и ничего не ответив, взял нож и вилку, и отошел с тарелкой за дальний столик в глубине зала. Котлеты по вкусу мало чем отличались от запеканки и Сидор, с трудом проглотив одну, отодвинул тарелку в сторону. Он собрался было выйти, встал из-за стола, но в зал вошел запыхавшийся министр сельского хозяйства Рвачев с большим потрепанным портфелем. Он быстро подошел к столу раздачи и стал о чем-то заискивающе говорить с поварихой, оглядываясь подозрительно по сторонам. Сидор слегка прикрыл ладонью лицо и через пальцы стал наблюдать за министром. Тот продолжая оживленно говорить с поварихой, одной рукой достал из кармана шоколадку, а второй поставил перед ней портфель и раскрыл его. Повариха взяла половник и помешав им немного в баке, стала вычерпывать оттуда упакованные в пачки ассигнации, высыпая их в портфель министра. В самом конце повариха зачерпнула из кастрюли немного молочного супа и, вылив его в тарелку, пододвинула ее министру. Тот что-то весело произнес, положил перед ней шоколадку и взяв, тарелку отошел в противоположный от Сидору угол зала. Сидору теперь пришлось прикрываться от него правой рукой. А министр Рвачев с удовольствием принялся хлебать ложкой суп. Тут в зал в окружении трех черных пританцовывающих охранников, гремя орденами, вошел президент Каебуна с таким же портфелем, как и у министра сельского хозяйства. Увидев полногрудую повариху, каебунец обнажил белозубую конскую улыбку и, поставив перед ней портфель, распахнул его. Полногрудая засмущалась и, опустив глаза, стала, размешивая половником, вычерпывая периодически оттуда пачки денег и высыпая их в портфель каебунца. Когда портфель весь заполнился, повариха, еще раз зачерпнув половником, налила в тарелку молочного супа. Президент в ответ радостно что-то сказал и, отстегнув один орден с кителя прикрепил его на грудь поварихе. Та еще больше засмущалась, а каебунец подхватив портфель и тарелку с супом, отошел в зал и сел за столик. Его охранники разместились рядом за соседним столиком, и пока президент с аппетитом ел суп, показывали большие пальцы и отпускали воздушные поцелуи поварихе.
В зале к этому времени никого кроме них не было и Сидору, пришлось сидеть, прикрывшись одной рукой, а второй тыкать вилкой в пустую тарелку.
Первым закончил, обедать министр Рвачев, он тщательно вытер рот салфеткой и, помахав рукой поварихе, подхватив портфель, пошел к выходу. Каебунец тоже доел суп и тоже, обхватив двумя руками портфель с деньгами, пошел следом за министром. Сидор, дождавшись, когда танцующие негры из охраны каебунского президента, исчезнут за дверью, отнес пустую тарелку на стол для грязной посуды, и вышел из столовой. На улице уже вечерело, и он, оглядевшись по сторонам, понял, что находится на площади Красный факел. Он увидел, как через площадь в направлении стриптиз-клуба вышагивал, размахивая портфелем, министр сельского хозяйства, а следом обхватит свой портфель бежал вприпрыжку с танцующими неграми президент Каебуна. Подойдя к дверям клуба, они о чем-то переговорив с охранниками, и зашли внутрь. «Зачем они туда с такими деньжищами», – подумал с недоумением Сидор и, решив проследить, направился следом за ними.
– Пропуск где, – строго спросил охранник перед входом.
– Пропуск, – переспросил Сидор и, порывшись в карманах, достал каебунский орден и протянул его охраннику, – Вот этот подойдет?
– Проходите, пожалуйста, – лицо охранника расплылось в улыбке, и он распахнул перед Сидором дверь.
Внутри, в полумраке, виднелась сцена с никелированным шестом посередине. За стоящими в зале столиками сидело несколько посетителей. Прямо у сцены виднелась сутулая фигура министр сельского хозяйства Рвачев, с портфелем на коленях. Через пару столиков от него, сняв фуражку и расстегнув мундир, расположился президент Каебуна. Негров, наверное, в силу слабого освещения, Сидор нигде не увидел. Тут зазвучала мелодичная музыка и на сцену в синей форме летчицы поднялась, какая-то рыжая девица. Президент что-то громко крикнул и, достав из портфеля пачку денег, бросил ей под ноги. Рыжая помахала им рукой и сняв под музыку китель, бросила его в ответ каебунцу. В это же самое время в нее с другой стороны полетела другая пачка от министра сельского хозяйства. И тут луч прожектора упал на лицо рыжей, и Сидор с удивлением узнал в ней ту самую телеведущую из телевизора, которая била туфлей бедного польского журналиста. Музыка в это время зазвучала более ритмичная и рыжая, извиваясь и выбрасывая высоко вверх ноги, стала сбрасывать с себя следующие одежды. Одновременно в нее со стороны каебунца и министра Рвачева летели новые пачки денег.
«Вот тебе и колорадский жук, вот тебе и помощь союзническому Каебуну», – возмущенно подумал Сидор и решительно пошел к сцене.
– Я требую прекратить это немедленно, – забравшись на сцену, и прикрываясь руками от летящих в него пачек денег, крикнул Сидор, – Эти деньги принадлежат народу. Я запрещаю вам ими разбрасываться здесь.
И тут рыжая, уже успевшая по пояс раздеться, сняла с ноги туфлю и с криком:
«Ах, ты фашист!» бросилась на Сидора, но тот успел увернуться, и рыжая слетела со сцены прямо в объятья Президента Каебуна.
– Уберите его, – крикнула рыжая, прижимаясь к каебунцу.
– Взять, – рявкнул по-русски тот и появившиеся из темноты три танцующих негра, бросились к Сидору, подхватили его на руки и потащили к выходу. А рыжая вдруг выскользнув из объятий каебунца, сняла вторую туфлю и, догнав их стала каблучком бить в грудь Сидору.
– А-а-а, – закричал Сидор, пытаясь отмахнуться от туфельки рыжей и открыл глаза.
Он все также лежал на диване, а над ним склонился Челентано и, тыкая пальцем в грудь, пытался разбудить его.
– Ты чего так раскричался, – увидев, что Сидор проснулся, спросил Челентано.
– Да, сон дурной приснился, – приходя в себя и садясь на диване, ответил Сидор. – Это я телевизора насмотрелся.
–Впечатлительный ты больно. Проще надо ко всему относиться, – он взял со стола стакан и налив в него воды из графина протянул Сидору, – Выпей лучше. И ехать нам уже пора.
Сидор выпил залпом стакан, взял с дивана пиджак и пошел вслед за Челентано к выходу.
***
До Кривого театра они промчались по пустым улицам Квасквы на огромном правительственном лимузине в сопровождении десятка полицейских машин.
– А где люди все? Почему на улицах пусто, – выглядывая в окно, озадаченно поинтересовался Сидор.
– Откуда им взяться. Уже час как отцепили и перекрыли движение, – посмотрел на него с сожалением Челентано.
– А зачем?
– Разреши им ездить, никакого порядка вообще в стране не будет. А там и до цветной революции не далеко, – веско ответил Челентано, и добавил, усмехнувшись, – Потерпи месяц и будешь ездить как все.
– Потерплю, – согласился Сидор и в это время лимузин остановился у черного входа Кривого театра окруженного многочисленными секьюрити.
Они вышли из машины и, пройдя сквозь строй охранников, вошли через дверь сразу в кабину лифта и, поднявшись на несколько этажей, оказались в центральной, директорской ложе, где в кресле уже сидела Света.
– Из-за вас на полчаса уже задержали, – с раздражением произнесла Света и в это время в театре зазвучала музыка, и стал медленно открываться огромный бархатный занавес.
– Я подожду там, в фойе, – на ухо Сидору прошептал Челентано, – Я эту Баядерку уже двадцать раз смотрел.
Сидор согласно кивнул головой и Челентано тихо вышел. Сидор некоторое время смотреть балет, но из-за двери потянуло чем-то съедобным и он, вспомнив, что еды дома нет никакой, решил позвонить Петровичу и заказать на вечер пироги.
– Я в туалет, – сообщил он Свете и выскользнул за дверь.
Там, в небольшом фойе на стульчике сидел Челентано и с аппетитом ел бутерброд с колбасой.
–Вот откуда запахи идут, – усмехнулся Сидор.
– Жена с утра завернула на работу, – ответил, засмущавшись Челентано, – Но у меня больше нет.
– Ничего. Я сейчас Петровичу позвоню, он к концу представления привезет осетинских пирогов, – ответил Сидор и достав телефон, набрал номер Петровича.
– Але, Петрович, это я Сидор. Слушай, мне пироги нужны. Штук десять сразу привези, чтобы и на завтра. Я сейчас в Кривом театре. Приезжай прямо сюда, – весело, произнес он в трубку, – Что? Не можешь? Машину арестовали, – Сидор нахмурился и стал слушать ответ Петровича. – Я понял. Сейчас, что-нибудь придумаю и перезвоню, – выслушав, ответил Сидор и выключил телефон.
– У Петровича машину на штрафстоянку забрали, днем еще, когда он нам пироги привозил, – сообщил Сидор.
– И что теперь делать прикажите, – зевая, спросил Челентано.
– Надо бы ему помочь, – с надежной посмотрел на него Сидор.
– Нарушать не надо было, – недовольно произнес помощник.
– Да, как тут не нарушишь, если они везде знаков понаставили, так что без мигалки не пройти, не проехать, – возмущенный Сидор подошел к двери лифта и стал рукой искать кнопку на стене, – Как она открывается?
– Что ты хочешь?
– Хочу поехать в это Брюлево и помочь Петровичу. Премьер-министр я в конце концов или нет, – и уже в приказном порядке добавил, – Вызови сейчас же лифт.
– Ладно, – неохотно вставая со стула согласился Челентано, – Иди предупреди Светку, что Сам вызывает. К концу спектакля вернемся.
– Спасибо, – обрадовался Сидор и, заглянув на минутку в ложу, вернулся, – Все нормально. Договорился.
Они, чтобы не привлекать внимания, сели в машину охраны. Челентано еще раз позвонил Петровичу и уточнил адрес.
– Едем в промзону Брюлево. К городской штрафстоянке, – приказал он водителю и они, включив мигалку, стали пробиваться через стоящий в большой пробке город.
– Не успеем теперь к финалу Баядерки, – посмотрев на Сидора, криво усмехнулся Челентано.
– В следующий раз как-нибудь, – пожал плечами Сидор.
Примерно через час они наконец-то доехали до Брюлево и пропетляв по плохо освещенным улицам, выехали за жилые кварталы к границе промзоны, которая располагалась в низине, обнесенная по периметру бетонным забором. К промзоне вела одна единственная дорога, по которой в оба направления медленно двигались зеленые эвакуаторы. Причем, сверху, из города они ехали груженые автомобилями, а обратно возвращались уже пустые. У освещенного прожекторами въезда, стояло около десятка охранников, в бронежилетах, вооруженных резиновыми дубинками и щитами. А чуть дальше, за переносными ограждениями, колыхалась масса людей, должно быт владельцев эвакуированных машин, растворяющаяся в темном пространстве.
– И где тут искать твоего Петровича, – выйдя из машины и вглядываясь в темноту, спросил Челентано.
– Сейчас позвоню, – Сидор вышел следом и достав телефон, набрал номер. Петрович не отвечал. – Связи, похоже, нет.
– Поехали смотреть Баядерку, – недовольно произнес Челентано и сел в машину.
– Не хочу я Баядерку, – ответил Сидор и пошел в темноту. Он слышал сзади крики Челентано, что бы вернулся, но не стал останавливаться и направился в сторону промзоны. Не доходя освещенного прожекторами пространства перед въездом, он натолкнулся на стоящих в темноте людей.
– Простите, а почему вы здесь стоите, – спросил он у какого-то сутулого гражданина в шляпе.
– Не знаю, – ответил сутулый.
– Как не знаете, – удивился Сидор.
– Приехали машины забирать со штрафстоянки. А их не выдают. Компьютер у них сломался, – вздохнул сутулый.
– Да причем здесь компьютер, – раздался из темноты злобный голос. – С завтрашнего дня у них цена в два раза за штрафстоянку вырастут. Вот они держат до завтра.
– Это беспредел, – гневно понеслось с разных сторон. – Надо штурмом брать!
– У них же дубинки, – испугано крикнул кто-то.
– Ну и что, – не унимался злобный голос, – Нас больше. Мы количеством возьмем. Вперед, ребята! На штурм.
Народ в толпе одобрительно загудел.
«Товарищи штрафники! – пронесся в воздухе усиленный громкоговорителем голос. – Сегодня выдача машин производиться не будет. Просьба немедленно покинуть прилегающую территорию»
– На чем мы покинем! Верните машины! – раздались в ответ гневные голоса.
– Если вы не покинете территорию. Сюда будет вызван ОМОН и к вам будут применены средства физического воздействия, – продолжил настойчиво оповещать мегафонный голос.
Но толпа, уже не обращая внимания на предупреждение, сначала медленно, а потом быстрее, втянув в себя зазевавшегося Сидора, стала двигаться в направлении въезда с охраной. Вмиг железные ограждения были разбросаны и народ, выхватывая из огромной кучи со строительным мусором, палки куски арматуры, осколки бетона пошел на закрывшихся щитами и ощетинившимися дубинками, охранников промзоны. Сидор, попав в освещенную зону, вдруг увидел Петровича, достающего из кучи сломанный черенок от лопаты.
– Как хорошо, что я тебя нашел Петрович, – подбежал к нему Сидор.
– А, это ты, – взглянув на него, ответил Петрович, – Чего хотел?
– Я приехал помочь тебе машину освободить.
– Это хорошо, – одобрительно произнес Петрович и протянул ему черенок от лопаты, – Тогда за мной на штурм, – он, подхватив кирпич, и быстро побежал на охранников.
Сидор сначала растерялся, но боясь потерять Петровича из виду, сжав черенок в руке, побежал за ним. Когда до охранников оставались считанные метры в воздухе разнеслись мощные звуки сирены и к въезду на промзоны одна за другой стали подъезжать грузовые полицейские фургоны из которых выскакивали синие омоновцы в шлемах на головах, похожие больше на космонавтов. Омоновцы без предупреждений, вклинились в неорганизованную толпу штрафников, активно работая дубинками и за несколько минут, обратили их в бегство. Сидор увидел, как Петровича, сбили с ног два огромных омоновца и подхватив его под руки, потащили в автозак.
– Отпустите, его сейчас же. Я приказываю, – бросился было к нему на помощь Сидор, но был сбит на землю, подоспевшими другими омоновцами и вместе с Петровичем заброшен в автозак.
–Кажется, сегодня штурм не удался, – потирая ушибленное плечо, миролюбиво констатировал Петрович. – Завтра надо будет лучше подготовиться.
– Ага, завтра. Ишь размечтался, – скептически ответил сутулый, прижимая платок к разбитой губе, – Тебе завтра на пятнадцать суток в КПЗ отправят. Там будешь готовиться.
– Мне нельзя на пятнадцать суток. У меня, в машине осетинские пироги остались. Они испортятся за это время, – ответил Петрович.
В это время дверь в фургоне, где они сидели, распахнулась и появилась голова омоновца, в вязаной шапочке.
– Кто здесь Сидор, – строго произнес омоновец.
– Тебя кажется, спрашивают, – толкнул Сидора в бок Петрович.
– На выход, – поманил его рукой мент.
Сидор подошел к двери и спрыгнул на землю. Рядом с омоновцем стоял, и строго смотрел на него Челентано.
– Быстро пошли в машину, – схватил он за руку Сидора.
– Никуда я без Петровича отсюда не пойду, – уперся Сидор.
– Где твой Петрович?
– Там в автозаке, – указал на дверь Сидор.
– Освободите еще Петровича, Сержант, – приказал Челентано.
Омоновец открыл дверь и позвал Петровича.
– Вот спасибо вам большое, – увидев Челентано, произнес Петрович, – А то бы мне еще пятнадцать суток сидеть пришлось.
– На здоровье, – не взглянув на него, ответил Челентано и открыл дверь машины, на которой они приехали, – Так, нам пора ехать.
– А пироги, – остановился Сидор, – Я же сюда специально за ними приехал.
– Где его пироги, – Челентано повернулся к Петровичу.
– Они там, в машине, – Петрович махнул рукой в сторону промзоны, – Желтая такая. А на кузове ОС написано.
–Что значит ОС, – нахмурился Челентано.
– Осетинские пироги, – расшифровал Петрович.
– Сержант, отведите его. Пусть заберет эту свою ОС, – приказал Челентано.
– Есть,– козырнул омоновец и они с Петровичем ушли в сторону промзоны.
Сидор, заложив руки за спину, стал расхаживать вдоль машины.
– Скажи, а начальник полиции мне подчиняется, – остановился он напротив Челентано.
– Формально да. Ты второй человек в стране, – нехотя ответил Челентано, – Зачем тебе?
–Хотел завтра вызвать к себе. Что они тут себе позволяют, – ответил веско Сидор, скривив губы. И с возмущением добавил, – Премьер министра арестовывать без суда и следствия. Это заговор.
– Что-то мне подсказывает внутренний голос, что завтра ты снова станешь, дедом морозом, – ехидно произнес Челентано.
– Почему это?
– А потому, что каебунцу денег не дал. А это уже вмешательство во внешнюю политику. Сам этого не любит.
– Посмотрим, – буркнул в ответ Сидор и отвернулся.
В это время из ворот промзоны выехал маленький желтый автомобильчик и подъехав к автозаку остановился.
– Вот и пироги приехали, товарищи, – вылезая из авто, добродушно произнес Петрович, доставая с заднего сидения, огромную квадратную сумку, – Сколько тебе Сидор?
– Три сейчас, два на завтрак и на обед, – стал считать Сидор.
– Извини. У меня всего десять осталось, – перебил его Петрович, – А там ребятам в автозаке надо дать.
– И нам тоже оставь. А то с ними до утра сидеть не евши, – вылез из машины синий омоновец.
– Тогда честно поделим, – Петрович открыл сумку, вилкой вытащил два пирога и сунув их в бумажный пакет, протянул Сидору, – Это тебе Сидор, на ужин. А к завтраку я привезу еще. А ментам и задержанным по четыре получается, – он быстро распределил по пакетам оставшиеся пироги и протянул их омоновцу, – Отнесешь вот ребятам.
– Все. Поехали, – Челентано открывая дверь служебной машины. Сидор, попрощавшись за руку Петровичем и омоновцем, и влез на задние сидение. И машина, медленно лавируя, между едущими по дороге эвакуаторами поехала в сторону слабоосвещенных кварталов Брюлево.
В театр к окончанию спектакля они уже не успевали, поэтому сначала довезли Челентано до его дома, а потом поехали в загородную резиденцию премьер– министра. Доехав, Сидор отпустил машину, а сам с пакетом пирогов зашел в дом и прошел в гостиную. На диване перед столиком сидела Света все в том же китайском халате. На столике стояла початая бутылка виски и два бокала.
– Что-то случилось, – с сочувствием посмотрела на него Света.
– Все нормально, утряслось, – поставив пакет с пирогами на стол, ответил Сидор и стал снимать плащ.
– А у меня еще бутылка виски от Задворкина осталась. Будешь, – Света взяла бутылку.
– С удовольствием, – потирая руки и присаживаясь к столу, ответил Сидор. – А я вот осетинских пирогов привез к ужину. Где у нас тарелки?
– Я принесу, – Света встала, подошла к кухонной стойке и вернулась с двумя большими тарелками и столовыми приборами.
– Как прошла Баядерка, – разливая виски, бодро спросил Сидор.
– В этот раз не понравилась. Ты ничего не потерял.
– За это и выпьем, – Сидор поднял бокал, чокнувшись, выпил, и с аппетитом принялся за пирог.
– Ты очень изменился за последнее время, – сделав глоток Света, вопросительно посмотрела на него.
–Да, работа эта. Надоело все, – Сидор налил себе полный бокал. – Эх, месяц бы еще продержаться.
– И что потом, – удивилась Света.
– Что потом, – переспросил Сидор и задумался, – А потом отпуск хочу взять, -пришла ему идея. – Поехать куда-нибудь отдохнуть. Например, в Лисью нору, там говорят сейчас очень хорошо. Ты не хочешь?
– Хочу, – еще больше растерявшись, ответила Света.
– Возьмем красную Феррари, – наливая еще виски, продолжил Сидор, – Погоняем там по горным дорогам. Или на лыжах. – Он выпил и откинувшись на спинку дивана, и сунув руку в карман, нащупал там и достал каебунский орден.
– Что это, – удивленно спросила Света.
– Тебе нравится, – Сидор протянул ей орден.
– Красивая вещь, – с восхищением разглядывая орден, ответила Света.
– Дарю, – взмахнул рукой уже сильно захмелевший Сидор.
– Спасибо, – засмущалась в ответ Света, – Наверное, это очень дорогая вещь?
– Для тебя не жалко, – пьяно ответил Сидор и потянулся за бутылкой.
– Может не стоит больше пить, – осторожна, спросила Света.
– Еще одну и все, – Сидор поднял бокал, и пьяно улыбаясь, произнеся, – За тебя моя цыпочка, – выпил и добавил, – Примерь, пожалуйста, орден.
– Орден, – переспросила Света.
– Я имел ввиду брошку.
Света пристегнула орден к халату и встала, поведя грудью.
– Тебе очень идет, – зевая, похвалил Сидор.
–Может уже пора спать, – взглянула на него с интересом Света.
–Пора, – согласился Сидор.
Она вышла из гостиной, а когда вернулась обратно, Сидор уже дремал сидя на диване.
– Вставай, дорогой. Здесь неудобно будет, – она подошла к нему и провела по плечу рукой, – Пойдем в спальню, я уже постелила.
– В спальню, – переспросил проснувшийся Сидор, и согласно кивнув головой, встал и немного покачиваясь, пошел за Светой на ее половину.
***
Через сон Сидор услышал звуки государственного гимна, доносящиеся, откуда-то снизу и открыл глаза. Он лежал на большой кровати, укрытый белоснежным одеялом в комнате с голубыми обоями. «Ты проснулся, мой Презик», – справа от него раздался ласковый женский голос. Сидор скосил глаза и увидел рядом с собой улыбающиеся лицо Светы.
– Привет, – произнес Сидор, пытаясь улыбнуться, – А почему Презик?
– Ты же сам меня просил, когда-то так называть тебя. Когда тебя Сам назначил вместо себя президентом на один срок, – прошептала в ответ Света.
– Ах, да конечно. Вылетело из головы, – закашлялся Сидор. – А который сейчас час?
– Семь. Через час приедет твой Челентано. Хочешь, я сварю тебе кофе, – Света притронулась губами к его щеке.
– Откуда у нас кофе, – немного удивился Сидор, – Задворкины забыли?
– Нет, – тихо засмеялась в ответ Света, – Я вчера сама купила. Сходила в магазин на станцию. И виски тоже я.
– Ты прогрессируешь с каждым днем, – похвалил Сидор.
–Скажи, а зачем ты сделал с собой это, – Света просунула руку под одеяло и стала гладить его грудь.
– Что это, – не понял Сидор.
– Пластическую операцию, – рука Светы медленно опустилась ему на живот и продолжила круговые движения.
– Ничего я не делал, – растерянно произнес Сидор.
– Как же не делал. Если он стал у тебя на несколько сантиметров длиннее, – рука Светы, опустилась еще ниже.
– А-а-а. Вот ты про, что, – Сидор накрыл руку Светы своей рукой и вернул ее на грудь, – Ничего я не делал, он как-то сам.
– Врунишка, – Света освободила руку и хлопнула его по губам, – Ладно, пойду на кухню, готовить завтрак, как послушная жена. – Она вылезла из-под одеяла и абсолютно голой подошла к креслу, взяла китайский халатик и накинула его на плечи.
– Спасибо за подарок, – застегивая халатик, и вешая на него каебунский орден, произнесла Света, и вышла из спальни.
– Это, что же значит, я переспал с женой премьер-министра и ничего не помню, – Вслух произнес Сидор, – Точно презик. Пора завязывать с этим пьянством.
Он вылез из-под одеяла, и, завернувшись в простыню, озираясь по сторонам, вышел из спальни.
Света уже крутилась у плиты, откуда распространялся запах кофе.
– Твоя одежда и чистое белье в душе, – увидев Сидора, сообщила она, – Я подогрею вчерашние пироги.
– Спасибо, – кивнул в ответ Сидор и пошел в душ.
Когда он вернулся, на столике уже стояли пироги, а Света варила в турке кофе.
– Там твой Челентано под окном уже ходит, – сообщила она.
Сидор подошел к окну и увидел во дворе ковыряющего носком ботинка снег, Челентано.
– Зови его завтракать. «Тут всем хватит», – произнесла Света.
Сидор открыл окно и, свистнув, помахал ему рукой.
Через несколько минут, Челентано поздоровавшись, вошел в гостиную и сел на диван. Света наклонившись над столом, разлила кофе в чашки, и поправив на груди халатик с орденом, пожелав приятного аппетита, ушла на свою половину.
– Что это с ней, – подозрительно посмотрел на Сидора Челентано. – Завтрак приготовила.
– Тебе ее лучше знать, – пожал плечами Сидор, – Я с ней только первую ночь переспал. В смысле не с ней, а здесь на диване.
– Подожди, а что у нее на халате блестело? – оглянулся вслед ушедшей Светы Челентано.
– Брошка, – непринужденно ответил Сидор.
– Уж, больно она орден каебунский похожа, – Челентано снова подозрительно взглянул на Сидора, – Вчера у нашего каебунца орден такой же украли, после приема. Он даже заявление в полицию написал.
– Так это он и есть, – Сидор взял чашечку кофе и отвернулся в сторону, – Прицепился к моему пиджаку, когда я с ним обнимался. Не носить же мне его самому, вот я ей и подарил.
– Ты в своем уме, – вскрикнул Челентано, – Это же международным скандалом пахнет.
– Так никто же не узнает, – попытался его успокоить Сидор.
– А если она в Кривой театр начнет его одевать. Как брошку, – глаза Челентано искрились гневов. Он схватил пульт и включил телевизор, – Я не удивлюсь, что журналисты уже раздули эту историю про пропажу ордена.
На экране появилось бодрое лицо телеведущего. «Нашу страну вчера с дружеским визитом посетил президент Каебунской республики», – начал рассказ диктор.
– Ну, вот прямо с утра с Каебуна начинается, – раздосадовано произнес Челентано. «Однако вечером он не явился в посольство, и связь с ним была потеряна, – продолжил диктор, – а сегодня утром представитель Каебуна в Организации Объединенных Наций, сообщил, что бывший президент Каебуна, перед отъездом из страны, забрал из Каебунской казны все наличные деньги и драгоценности. Министерство внутренних дел Каебуна объявило бывшего президента в международный розыск, а Министерство финансов признало Каебун полным банкротом».
– Ну и дела, – изумленно произнес Челентано, – Выходит он еще и полтора миллиарда Казахсадских скаебунил, – и добавил, с уважением посмотрев на Сидора, – Какой же ты Сидор молодец, что не дал ему вчера денег.
– Он, мне сразу не понравился. Он и еще этот министр сельского хозяйства, – ответил Сидор, доедая кусок пирога. – Так, что мне теперь с этим орденом делать?
– Пусть Светка носит, раз ты уже подарил, – согласился Челентано.
Они допили кофе и стали собираться.
– Погода нелетная, – сообщил Челентано, – Сегодня поедем на машине.
Они сели в джип с правительственными номерами, стоящий у подъезда и выехали за ворота в сопровождении нескольких машин охраны. Со стороны Копейского шоссе ним навстречу подъехала красная Феррари и, остановившись на обочине, поморгала фарами.
– Притормози, – приказал водителю Челентано, – Это кажется шеф приехал.
Он вышел на дорогу и подбежал к Феррари и через некоторое время стал махать рукой. Сидор тоже вылез из машины и подошел к ним. Из-за опущенного стекла на него смотрел улыбающийся премьер-министр. Рядом, с ним сидела Алиса и отпускала Сидору воздушные поцелуи.
– Молодец, – премьер протянул Сидору руку, – Что каебунцу денег не дал. Теперь я спокойно могу вас с Челентано на хозяйстве оставить и ехать отдыхать.
– И куда собрались, – вежливо поинтересовался Сидор.
– В Лисью нору поедем, – он притянул Алису к себе, – Буду Алисочку на лыжах учить кататься. Кстати, как там у тебя со Светкой. Не деретесь?
– Нормально. На Баядерку вот вчера ходили, – скромно потупившись, ответил Сидор.
– Он ее каебунским орденом наградил, – со смехом добавил Челентано, – А она ему с утра за это кофе сварила.
– Ты смотри, – удивился премьер, – Из тебя может неплохой министр иностранных дел получиться. Вот вернусь из отпуска, предложу Саму твою кандидатуру.
– Не, не надо, – замахал руками Сидор, – Я только на один месяц с вами подписался.
– Вернусь, поговорим еще, – серьезным тоном добавил премьер, – Такими кадрами не разбрасываются, – он протянул Сидору руку на прощанье и заведя мотор, развернувшись на дороге, помчался в сторону Квасквы.
– Зачем ты ему про орден сказал, – садясь в машину, обиженно выговорил Сидор.
– А, что я ему должен был сообщить, что ты уже с его Светкой спишь, – ехидно парировал Челентано.
– Это случайно, по-пьяному вышло, – буркнул Сидор, – Ладно поехали на работу.
Они промчались по-пустому Копейскому шоссе до кольцевой дороги. Переезжая по эстакаде через кольцевую, Сидор увидел внизу замерший в оба конца, сплошной поток, из стоящий машин.
– А почему они стоят, – похлопав по плечу водителя джипа, спросил Сидор.
– Ждут, пока мы проедем, господин премьер-министр,– по-военному доложил водитель.
– Так ведь они нам не мешают, – удивился Сидор.
– Так положено, – повернулся к нему Челентано, – Рекомендации министерства безопасности.
– Останови, – крикнул Сидор, схватив рукой за плечо водителя. Тот сразу нажал на тормоза. Сидор вышел из машины и подошел к дежурившим на обочине полицейским.
– Я приказываю, немедленно открыть движение по кольцевой дороге, – закричал на полицейских Сидор.
Те выпучив глаза, вытянулись по стойке смирно и испуганно хлопали ртами как рыбы, вытащенные из воды. Но при этом не тронулись с места.
– Успокойся, – подошел сзади Челентано, и обнял его за плечи, – Что ты хочешь от них?
– Я хочу, чтобы пустили движение по кольцевой. Почему они не выполняют приказ пример– министра, – и Сидор сделал шаг в сторону полицейских закричал на них, – Я вас уволю бездельники.
– Хорошо, хорошо, я сейчас позвоню министру внутренних дел, – отводя Сидора к машине, стал успокаивать его Челентано, – Тот даст приказ начальнику дорожной полиции, тот начальнику Квасковской, тот начальнику дорожной полиции Квасквы, а тот уже командиру полка, и дальше батальона, и все будет нормально. Через час откроют движение, – и Челентано сочувственно посмотрел на Сидора, – Ну, что звонить?
