Самуил Бабин
Время синих

Сидор сидел за столиком в кафе торгового центра, дожидаясь звонка из автосервиса, куда он сдал машину на ремонт пару часов назад, и привычно просматривая свою страничку в Фейсбуке. Открывая сообщения от друзей, он продолжал удивлять, как изменились суждения многих из них в последнее время. Прошло всего несколько месяцев, как страна, в силу особенностей ее руководителей, стала вдруг агрессивной и воинственной к остальному цивилизованному миру. Из телевизора сплошным потоком полились грязь и клевета в отношении бывших добрых соседей, проводящих реальные демократические преобразования. Ладно, телевидение, думал Сидор, им деньги платят за это. Они подневольные и как оказалось не обремененные, в связи с этим моральными принципами. Но, больше всего Сидора удивляла реакции обычных людей, лайкающих котиков, вывешивающих фотки с красивыми видами и посты с умными цитатами великих людей, которые вдруг в считанные месяцы превратились в непоколебимых патриотов и сторонников злого карлика, узурпировавшего власть в стране. Правда, основная масса друзей и знакомых вообще относились с безразличием к происходящему, не находя здесь ничего для себя занимательного, а уж тем более предостерегающего. В Фейсбуке хорошо видно, реакция людей, а точнее сказать ее отсутствие на опубликованные Сидором посты, о средневековых инквизиторских законах, принимаемых парламентом, судебных разбирательства с не согласными, осуждаемых на тюремные сроки, как грабителей и наркоторговцев. Но особого интереса эта информация ни у кого не вызывала. Притом, что большинство людей его круга, были люди и хорошо образованные, и много и умно читающие, и в театры, постоянно посещающие и по миру поездившие. И вдруг такое превращение. И сейчас листая сообщения, Сидор обнаруживал, все новые пополнения в рядах этого безразличного большинства и на душе становилось муторно и тоскливо, несмотря на предстоящий впереди выходной.

Продолжая листать сообщения, вдруг взгляд Сидора остановился на одном посте из двух фотографий. На первой был запечатлен силуэт строящегося громадного здания из трех прямоугольных башен, похожий на чудовища-монстра, нависшего над остальными строениями. И на второй, какие-то причудливые фигурки зверушек и растений почему-то с человеческими лицами, сделанными из цветного пенопласта и расставленные в снегу на земле, вокруг толстого ствола березы. К фотографиям был кем-то оставлен комментарий: «Этот город давно стал заселяться странными существами, а людей в нем остается все меньше и меньше…»

– Интересное наблюдение, – криво усмехнулся Сидор, увеличив изображение и разглядывая детали фото. – Что-то с людьми стало не то происходить. Как будто их заколдовали, – возвращаясь к не приятной теме про радикальные изменения в мировоззрение друзей и знакомых, – подумал он и в то же самое время раздался телефонный звонок: «Ваш, автомобиль готов. Можете приходить, забирать» – сказал голос в телефоне. И Сидор, закрыв страничку в Фейсбуке, надев куртку, направился к выходу.

Автосервис находился не далеко, в трех трамвайных остановках. Но Сидор, чтобы не ждать трамвая, который по выходным ходил редко, пошел напрямую через дворы, срезая дорогу, приблизительно ориентируясь в направлении, где находилась мастерская. Однако он запутался и через десять минут дойдя до обрывистого склона, заканчивавшегося внизу железнодорожной насыпью, понял, что сбился с курса, «Куда же я зашел? – оглядываясь по сторонам произнес Сидор, и вдруг увидев медленно идущую в невдалеке фигуру в черной куртке и кроличьей шапке, побежал за ней.

– Вы, не подскажите, как пройти на Беломорскую, – Сидор тронул за плечо фигура в куртке. Та остановилась и пригнулась как бы в ожидании удара.

– Вы не бойтесь меня. Я заблудился. Мне бы выйти на Беломорскую, – повторил Сидор и дружески похлопал по плечу фигуру.

– Беломорская, там. – Фигура резко развернулась и выкинула в сторону руку с указательным пальцем. Сидор с удивлением увидел, что рука этого человека была абсолютно синяя. Она не была одета в перчатку, это была голая рука, с кожей синего цвета.

– Что у вас с рукой? – спросил Сидор, взглянув на странного человека, непроизвольно делая шаг назад, и вдруг оступившись, покатился вниз с откоса. Он, пролетев его весь и чуть не вылетев на железнодорожный путь под мчавшуюся на всей скорости электричку. Когда снежная пыль, поднятая электричкой, обсела, Сидор с трудом встал на ноги, медленно поднял голову вверх, откуда он только что скатился и увидел всю ту же фигура в заячьей шапке, молча смотрящего на него с откоса, выкрашенной синей краской лицом.

– Там, Беломорская, там. – Синий, выбросил в направление Сидора кулак с торчащим средним пальцем и громко расхохотавшись, исчез за гребнем откоса.

Сидор потянулся, поприседал. И удовлетворенно отметив, что ничего не повредил, полез вверх на откос. Забравшись, увидел идущую навстречу старушку с собачонкой.

«И никакая она не синяя. Это, похоже, у меня помутнение приключилось», – ухмыльнулся Сидор. Старушка показала, как пройти на Беломорскую и Сидор, забыв о происшествии, пошел в указанном направлении. По дороге ему еще повстречались несколько человек с абсолютно нормального цвета лицами, и Сидор совсем перестал обращать внимание на прохожих. В сервисе, его настроение окончательно улучшилось. Никаких серьезных проблем с авто не возникло и ремонт обошелся не дорого.

– Сейчас мастер выгонит вашу машину на площадку, – пересчитывая деньги, сказал приемщик, – Вы подождите пока в холле. – Сидор, налил себе кофе из автомата, взяв горячий стаканчик, вышел в общий зал и остановился у витрины с аксессуарами для авто.

– Чей Пежо? Возьмите ключи, – раздался за спиной голос.

– Мой. – Сидор оглянулся и, отшатнувшись, чуть не выплеснул на себя остатки кофе. Перед ним стоял полноватый мужчина в синем рабочем комбинезоне и протягивал ему, абсолютно синей рукой с короткими толстыми пальцами ключи от машины.

– Спасибо, – выдавил Сидор и медленно поднял вверх глаза.

– Все нормально. Счастливого пути. – На Сидора смотрела улыбающаяся синяя голова мастера. – Что вы на меня так смотрите? – Перестав улыбаться, спросила голова.

– Простите, а вы не испачкались случайно, – и Сидор провел рукой по своей щеке.

– Ерунда. Нам не привыкать. Подумаешь масло. Оно даже полезно для кожи, – ответила голова и, махнув синей рукой, исчезла за дверью мастерской.

Сидор осторожно открыл дверь и выглянул на улицу. Рядом курили и болтали две молодые девицы. Сидор взглянул на лица девушек, но под толстым слоем косметики разглядеть настоящее лицо было невозможно. Они выглядели как пирожное с кремом «розочка» или куклы Барби. Уже сев и заведя машину, Сидор краем глаза увидел нормальное лицо мужика в проехавшем мимо автомобиле. «Опять, наверное, померещилось», – с сомнением подумал Сидор и, проехав немного, остановился на выезде, у шлагбаума. Из будки дежурного выбежал охранник, – Пропуск верните, – сказал он и протянул, через опущенное стекло салона руку. Рука была синяя, но не такая яркая, как у мужика в кроличьей шапке и у мастера в автосервисе, а светлее, почти голубая. Сидор, не поднимая глаз на охранника, протянул ему пропуск и, отпустив тормоз, выехал на дорогу. «Похоже, лечиться пора, – подумал Сидор и, прибавив газу, помчался вперед, стараясь не смотреть на лица встречных водителей. Недалеко от дома, свернув с главной улицы, он сбросил газ, зная, что в этом месте за знаком ограничение скорости, любят стоять гаишники, обирая невнимательных водителей. «Так и есть. Уже кого-то сцапали, – констатировал Сидор, увидев стоящие у обочины машины и гаишника в ярко-желтом жилете. Он непроизвольно посмотрел на полицейского, который в этот момент повернул голову в сторону его машины, и резко нажал на тормоз. Голова полицейского была такой же синевы, как и у того, на откосе, над железнодорожной веткой. Полицейский покрутил по сторонам своей синей головой и не торопясь, вразвалочку пошел в сторону остановившейся машины Сидора.

– Что-то случилось? – строгое синее лицо полицейского появилось в проеме водительской дверки автомобиля и обдало Сидора сильным запахом кожаной портупеи и цветочного одеколона.

– Простите, обознался, – преодолевая подступившую к горлу тошноту от тяжелого запаха гаишника, натянуто улыбнулся Сидор. – Вы просто очень похожи на одного моего знакомого. Прямо один к одному.

– Не пили? – и гаишник глубоко втянул воздух своим курносым, синим носом.

– Нет, что вы. Я из сервиса еду, – ответил Сидор, искренне смотря на инспектора.

– А запах какой-то странный, – продолжал прокачивать гаишник.

– Вот, счет, там время указано. – Сидор протянул бумагу, выданную в сервисе.

– Ладно, езжайте, – с неохотой махнул рукой гаишник, и Сидор включив указатель поворота проехав немного, свернул к своему дому.

«Это уже третий, – перебрал Сидор в памяти встреченных за сегодня синих. – Сколько еще ждет впереди? – с иронией, и страхом подумал он, выходя из припаркованной машины.

Время было послеобеденное. Солнце уже начало клонится к закату и на белом снегу лежали синие тени от деревьев, лавок и дорожного ограждения. «Красиво, – подумал Сидор и остановился, залюбовавшись яркими зимними красками.

– Чего, стоишь? Уснул что ли? – раздался сзади хриплый голос. Сидор оглянулся. Это был Петрович, сосед Сидора по лестничной площадке. Он стоял, прищурившись на солнце, жуя во рту потухшую сигаретку. В руке он держал затертую тряпичную сумку, в которой позвякивала что-то стеклянное. Лицо Петровича, как всегда, было двухцветным, лоб обычный желтоватый, а все что ниже глаз каким-то красновато-розоватым. Сколько помнил Сидор, лицо Петровича всегда и зимой, и летом не менялось, и было всегда таким.

–Чего уставился? Не узнал, что ли? – и Петрович хлопнул Сидора по руке.

– Извини Петрович. Задумался?

– Думать вредно по выходным. Для этого людям выделяются рабочие дни, – выплюнув окурок, улыбнулся Петрович, и сумка его призывно зазвенела вновь.

– Послушай, Петрович, все время спросить у тебя хотел. А почему у тебя такой цвет лица желто-красный?

– Нормальный цвет. Я же на стройке работаю всю жизнь. На свежем воздухе и в соответствующем коллективе. Условия труда и отдыха специфические. У нас там у всех такие лица. Понял?

– А-а-а. Ну, да. Послушай, а синих у вас там, нет?

– Что значит синих? Голубых что ли? – лицо Петровича вмиг нахмурилось.

–Нет, я про цвет кожи. Не про ориентацию. Откуда на стройке голубые, – извиняющее уточнил вопрос Сидор.

– Нет, таких нет. Это же не здоровый цвет лица. У нас с плохим здоровьем долго не выдерживают. У нас все красно-рыжие. Кроме узбеков, конечно. Да и те со временем линять начинают, – вновь подобревшим голосом ответил Петрович.

В это время дверь подъезда распахнулась, и на улицу вслед за маленьким песиком на поводке, выкатилось круглое, одетое в пуховик тело Виктора Ивановича, живущего над Сидором.

– Привет, Соседи, – выпуская морозный пар изо рта, выдохнул Виктор Иванович. И Сидор, замер с открытым для ответного приветствия ртом. Голова Виктора Ивановича, кроме каракулевой шапки, была ярко синего цвета. И даже пар, выходивший из него, имел какой-то синеватый оттенок. Собачонка Виктора Ивановича задергалась на поводке и, не давая ему, остановится, потащила в сторону по своим делам.

– Ты, чего застопорился? – подергал Петрович Сидора за рукав.

– Послушай Петрович. А какого цвета лицо было сейчас у Виктора Ивановича? – приходя в себя, и растирая лоб рукой, спросил Сидор.

– Какое? Нормально лицо. Может я чего-то не заметил?

– Оно не синего цвета, было? – переспросил Сидор.

– Нет. Обычного кожаного. Чего ты к нашим рожам сегодня цепляешься? – обиженно закончил Петрович.

– Извини, Петрович. Понимаешь, мне сегодня весь день люди с синими лицами попадаются. Не все конечно. Но Виктор Иванович, уже четвертый. Не могу понять, что со мной, – расстроено, произнес Сидор и тяжело вздохнул.

– Ты, вчера не пил. В смысле лишнего не перебрал? – внимательно посмотрел на него Петрович.

– Нет, нет. Давно уже не пил, – махнул рукой Сидор.

– Вот! Значит, тебе надо обязательно выпить. Прямо сейчас. Пойдем ко мне, я как раз из магазина иду, – и он слегка потряс сумкой, вызывая стеклянный перезвон. – Пойдем, пойдем. У меня грибочки там соленые и сало свежее из деревни привезли. Вылечим тебя вмиг, – открывая подъездную дверь, с настроением засуетился Петрович. Настроение Петровича как-то передалось Сидору, и он с легким чувством зашел следом в сырую темноту подъезда.

***

Петрович, быстро приготовил закуску, обещанные грибочки и сало. Разложил все по тарелкам красиво, и они сели за стол, занимавший половину его маленькой кухни. Разлили по первой, чокнулись, выпили. Петрович открыл форточку и закурил. Свежий морозный воздух закружил над столом сигаретный дым. В окно светило солнце, искрясь на граненых стаканчиках и полированных грибочках на тарелке.

– Хорошо, – сказал Петрович. – Повторим, – и он налил по второй. Выпили, – Ты, закусывай, закусывай, – тыкая вилкой в гриб, подбадривал Петрович. – Что там у тебя со зрением, расскажи, – Петрович наполнил стаканчики. – Будь здоров, – чокнулись, выпили. Сидор почувствовал, что напряжение стало проходить, и он уже с юмором рассказал Петровичу про синие видения сегодняшнего дня.

– Странно? Если бы ты пил запойно, тогда понятно. А так, я затрудняюсь, – наливая следующую, недоуменно произнес Петрович. Они выпили еще, и Петрович потянулся приоткрыть шире форточку.

– Смотри Сидор, вон внизу кто-то идет. Какого он цвета? – тыча пальцем за окно, Петрович прильнул к стеклу. Сидор вытянулся, чтобы разглядеть человека внизу, но из-за солнца, светящего прямо в лицо, не смог разглядеть лицо прохожего.

– Пошли, тогда на балкон, – забирая бутылку и рюмки, Петрович поднялся из-за стола. Они вышли на крохотный балкон, заваленный всяким хламом, и допили там остатки водки, уже не закусывая, вглядываясь сверху в лица редких прохожих. Но видно уже немного опьянев или с высоты восьмого этажа, Сидор так и не смог точно разглядел ни одного лица.

– Понятно, – возвращаясь в комнату и закрывая балконную дверь, задумчиво произнес Петрович.

– Что тебе понятно? – усмехнулся Сидор.

– Водка, на пользу пошла. Чего тут непонятного. Пойдем, у меня еще одна бутылка есть.

– Не, не, не – мне уже нормально, замахал руками Сидор.

– Так, парень. «Эксперимент надо довести до конца», —строго сказал Петрович, поднимая над головой указательный палец.

– Какой еще эксперимент? – скривился Сидор.

– Сейчас выпьем еще по одной и пойдем к Виктору Ивановичу, – прищурился Петрович.

– Зачем?

– Посмотрим ему в лицо и убедимся окончательно.

Это был аргумент, и они, вернувшись на кухню, открыли вторую бутылку.

– Ну, что готов, – поставив рюмку, спросил Петрович, глядя на Сидора. – Если сомневаешься, то лучше повторить.

– Повторить, – утвердительно махнул головой Сидор. Надо сказать, что предстоящая встреча с Виктором Ивановичем каким-то холодком отдалась в груди и немного отрезвила Сидора.

– Все. Пока хватит, – закрывая бутылку и убирая ее под стол, сказал Петрович.

Они, не одеваясь, вышли на площадку, поднялись двумя этажами выше, где жил Виктор Иванович и остановились напротив его двери.

– Отойди немного в сторону, – Петрович отодвинул Сидора за дверной проем и нажал кнопку звонка. За дверью послышались чьи-то шаркающие шаги, и раздался недовольный женский голос, – «Кто там еще»

– Зоя, это я Петрович. Позови Виктор Ивановича.

– Нет его. И не пьет он больше. Я же тебе сказала, не приходи сюда, – не открывая дверь, зло ответила Зоя.

– Да, я по другому поводу, – замялся Петрович, – Чего делать то будем? – повернувшись к Сидору, спросил Петрович.

– С кем это ты там разговариваешь? – послышался из-за двери злой Зоин голос.

– Не с кем. Я может быть долг хотел вернуть, – ответил Петрович и показал язык дверному глазку. – Пошли Сидор. Не откроет. Я ее знаю, – и он начал спускаться вниз. В это время дверь распахнулась и на лестнице показалась бесформенная тетя в цветастом, ситцевом халатике.

– Какой еще долг, – уже более миролюбиво переспросила Зоя, – А, это ты Сидор. Что тоже связался с этой пьяницей? – увидев прижавшегося к стене Сидора, бросила Зоя и, не дожидаясь ответа, опять переключилась на Петровича. – Можешь мне вернуть. Я передам.

– Ага, разбежался. Пошутил я. Жадная ты баба – покачал головой Петрович.

– Сам, козел, – громко хлопнув дверью, Зоя скрылась в квартире.

– Пойдем Сидор, выпьем. Не удался эксперимент, – махнув рукой, Петрович и стал спускаться вниз.

– Подожди, – хрипло остановил его Сидор. – Какого цвета Зоя была?

– А чего? – настороженно посмотрел на него Петрович.

– Да синяя она у меня вся стояла, кроме халатика, – выдавил Сидор.

– Может, показалась? – с надеждой переспросил Петрович. – Здесь освещение плохое.

– Нормальное освещение. «А Зоя синяя», —с расстановкой произнес Сидор.

– Это надо переосмыслить. «Пошли ко мне», —сочувственно произнес Петрович.

– Да, чего там переосмысливать? Пятый человек за сегодня. – И Сидор закрыл лицо руками.

Петрович, поднялся к нему, обнял за плечи, – Ничего, ничего. Тебе сейчас парень одному нельзя оставаться. Пойдем ко мне. Водки не хочешь, чаю попьем. Но водка сейчас тебе полезней. Пойдем, – и они, обнявшись, стали медленно спускаться вниз по ступеням.

***

– Нет, так мы с тобой ничего не высидим, – убирая вторую, пустую бутылку под стол, сказал Петрович, глядя с сочувствием на склонившегося над столом Сидора.

– А, что делать? – не поднимая головы, заплетающимся языком выдавил Сидор.

– В магазин надо идти, – с облегчением выдавил Петрович, давно терзающую его мысль.

– Зачем, – механически переспросил Сидор.

– В люди. У меня там много хороших знакомых. Пообщаемся, пока магазин не закрыли. Может они что-то знают. Нельзя замыкаться, – продолжил аргументировать Петрович, – У тебя деньги есть?

– Есть, вот, – и Сидор порывшись в кармане достал сдачу, оставшуюся после автосервиса.

– Этого хватит. Пошли. Я обещаю, мы сегодня ответим на твой вопрос, – уверенно произнес Петрович, выходя в прихожую за верхней одеждой.

До магазина было минут двадцать ходьбы, через районный парк. Уже стемнело, и сколько не вглядывался в лица прохожих. Сидор не смог различить их цвет. Все они отливали каким-то одинаково лиловым, да и Петрович не давал ему остановиться и приглядеться. «Давай, давай не отставай, скоро закроют, и не успеем», – тянул он его за собой. Внутрь магазина, они не стали заходить. Винно-водочный отдел находился за углом, и продажа производилась через окно в стене, освещенное сверху тусклой лампочкой. В стороне от окна куч ковались три-четыре человека и, увидев Петровича, они радостно загалдели.

– Ты напрямую не рассматривай никого. Могут не понять и обидеться. Я сам потом подберу момент – бросил на ходу Петрович, радостно здороваясь с приятелями. Потом он протянул в окошко деньги, взял три бутылки и пакетик чипсов.

– Не будем здесь пить. Сейчас менты могут приехать. «Пойдем в парк, на детскую площадку», – сказал один из собутыльников и они, всей компанией весело переговариваясь, углубились в парк, где в почти в полной темноте, быстро выпили первую, разлив водку по пластиковым стаканчикам.

– А теперь продолжим эксперимент, – наклонившись к Сидору, тихо сказал ему Петрович, – Перекур, господа – продолжил он уже громко, прикуривая от зажигалки и протягивая огонь к лицам стоящих дружков. Все закурили, и начался обычный пьяный треп.

– Ну, что, как тебе их лица? – немного покачиваясь, наклонился к Сидора Петрович.

– Странные, конечно, немного. Но вроде не синие, – неуверенно ответ Сидор.

– Вот видишь. Я же тебе говорил. У меня все нормальные, – обрадовался Петрович, – Так, открываем следующую, – и он достал из кармана вторую бутылку.

Сидор, чувствуя, что начинает сильно пьянеть, отошел в сторону, постояв немного, вдыхая бодрящий морозный воздух и видя, что про него забыли, пошел медленно в сторону видневшихся за паркими огнями автодороги.

Уже выходя из парка, Сидор услышал сзади вой полицейской сирены. Он оглянулся – в месте, где остался Петрович с дружками теперь стоял полицейский уазик с включенным проблесковым маячком, отчего вокруг, по парку, носились причудливые синие тени. Сидор прибавил шагу и скоро вышел на дорогу. У него оставалось немного денег, и он решил поймать такси. Дорога была не главная, объездная, и редкие машины проносились мимо, не обращая внимания на стоящего с поднятой рукой Сидора. Тогда Сидор медленно побрел по краю дороги в направлении дома. Уже подходя к магистральной улице, опять раздался вой сирены и мимо него заливая все мигающим синим цветом, пронесся картеж больших черных лимузинов, в сопровождении полицейских машин. «Что они так все любят этот синий, – непроизвольно подумал Сидор, – Может и мои синие как-то с этим связаны, – мелькнула у него мысль, но в это время он уже подходил к своему дому и увидел стоящую у подъезда, немного покачивающуюся фигуру Петровича.

– У тебя все нормально? – заплетающимся языком спросил Петрович. – А, то я уже беспокоится начал.

– Нормально. Прости, что ушел. Прогуляться захотелось, – извинился Сидор.

– Правильно сделал. Наших всех менты повязали. Нельзя оказывается сейчас на улице выпивать. Закон новый вышел. «Но я там, в снег упал, и меня не заметили», – сказал Петрович, и зачем-то сняв шапку, вытер ей лицо. – Зато, у меня третья бутылка осталась. Допить надо, – и Петрович вытащил из кармана уже распечатанную пол литру и стал медленно наливать в помятый пластиковый стаканчик, который он все время держал в левой руке. От резкого запаха водки, у Сидору внутри все сжалось, и тут же прорвалось наружу, на снежный сугроб у подъезда.

– Это не водка плохая, а потому, что без закуски пили последнюю, – стоя над склонившимся Сидором, объяснял Петрович.

– Уйди, Петрович, – отмахнулся Сидор и, почувствовав облегчение, быстро пошел к подъезду. Поднявшись к себе, он, с трудом раздевшись, упал на диван и, натянув на себя покрывало и тут же уснул. А завтра должен был наступить понедельник. И надо было в шесть вставать на работу.

***

Проснулся Сидор в восемь. Он продолжал лежать и вспоминая события вчерашнего дня. Но сегодня, почему то, все это показалось ему каким-то мелким и незначительным. «Так, надо вставать и двигать на работу, – с неприязнью подумал он, понимая, что там его ждут серьезные неприятности. Новый начальник, совсем еще молодой парень, назначенный недавно, невзлюбил почему-то и активно прессовал Сидора. И состояние было на грани, увольнения. Мысли про работу, полностью отключили Сидора от происшествий вчерашнего дня. Он, забыв про синих. Зашел в душ, освежился немного. Потом вскипятив чайник и заварив крепкого чая прямо в чашке, сделав простой бутерброд с маслом и только собрался позавтракать, как раздался звонок с мобильного.

– Вы, где, сейчас находитесь, – услышал он пренебрежительный голос начальника.

– Я, пока дома. Плохо себя чувствую, – сморщился Сидор.

– Как дома? Вы должны были с утра принести мне сметный расчет, – съязвила трубка.

– Я принесу. Через два часа буду. Уже выхожу, – и Сидор отключил телефон не дослушав, ответа начальника.

Он отхлебнул, уже остывший чай, откусил бутерброд и с чашкой в руке подошел к окну. День был серый, пасмурный. Внизу по тротуару бежали на работу люди с опущенными вниз лицами. Вдруг один прохожий остановился и, подняв голову, вверх посмотрел прямо на Сидора. «А ведь он кажется синий, – присмотревшись к прохожему, вслух подумал Сидор и, поставив чашку на подоконник, полез в тумбочку, где у него лежал бинокль, когда-то купленный с непонятной целью. Вернувшись с биноклем к окну, Сидор не обнаружил прошлого прохожего и, наведя резкость, стал рассматривать всех подряд. «Один, два, три», – считал он, держа у глаз бинокль, – Четыре. Нет, этот нормальный. Вот дети пошли. Фу, ни одно синего. А этот с портфелем, прямо фиолетовый, – рассматривая прохожих, обсуждал их вслух Сидор. В это время опять зазвонил телефон и высветился номер начальника. Сидор, включил ответ и картавым механическим голосом произнес: «Абонент находится вне зоны досягаемости. Попробуйте перезвонить позже, – и, отключив телефон, стал быстро собираться на работу.

Выйдя из подъезда, он увидел пустую бутылку из- под водки, одиноко стоящую под скамейкой и его, опять начало мутить. «Из чего они ее делают, – с отвращением подумал Сидор, садясь в машину и доставая из бардачка жевательную резинку. Доехав до метро, он припарковал машину во дворах. В центре города, где он работал, сделали платные парковки явно превышающие финансовые возможности обычного человека и приходилось дальше добираться на метро. Быстро спустившись вниз и запрыгнув в вагон подошедшего поезда, Сидор, прислонившись к двери, стал рассматривать лица пассажиров. «Пять синих», – насчитал он. В это время поезд остановился, и в вагон вошла девушка-мулатка. Ее смуглый цвет лица сразу понравился Сидору: «Лучше бы они вместо синих становились шоколадными», – грустно подумал Сидор и улыбнулся мулатке. Поезд остановился на его станции, и Сидор, помахав рукой девушке, выскочил на перрон. «Решено, женюсь на черненькой или на китаянке, это знак, – постоянно шарахаясь от попадающихся на встречу синих лиц, попытался шутить Сидор.

«Интересно, а сколько их на работе, – остановился Сидор, открывая офисную дверь и сразу столкнувшись с синей физиономией здоровенного охранника Феди.

– Опаздываешь, – вместо приветствия, сказал Федя и сделал отметку в журнале.

– Да, пошел ты, – улыбаясь Феде, тихо произнес Сидор.

– Что? – подозрительно переспросил Федя.

– Послушай, а чего у тебя рожа такая синяя, – уже громко сказал Сидор.

– Синяя? – Федя испуганно провел рукой по лицу.

– Не то слово, – подтвердил Сидор и побежал дальше и, оглянувшись через плечо, увидел, как Федя, что есть силы, трет платком свою круглую физиономию.

Заскочив в свой кабинет и взяв со стола папку со сметой Сидор, бросив на стул куртку, вышел в коридор и пошел в приемную начальника. «Все. Напишу заявление на отпуск. Неделя осталась от прошлого года. И надо показаться врачам пока, не поздно, – успокаивая себя перед разговором с шефом и принимая по ходу компромиссное решение, чтобы не нагрубить, подумал Сидор, открывая дверь приемной.

В приемной за столом сидела секретарша Люся и держа в руке маленькое зеркальце, подводила другой тени на веках. Услышав стук, звери, Люся опустила руку с зеркальцем и уставилась на Сидора синим лицом с ярко накрашенными красными губами.

– Ой, – непроизвольно отшатнулся Сидор и натянуто улыбнулся, – Какая же ты красивая сегодня Люська.

– Да, ладно, – большие красные губы расплылись в улыбке, приоткрыв ротик, с действительно красивыми, ровными белыми зубками

– Особенно зубки. Женился бы, если бы не был женат, – улыбнулся в ответ Сидор

– Так ты же вроде не женат? – удивилась Люська.

– Не женат. Но помолвлен. Наши родители договорились. Такие законы, – нашелся Сидор.

– Ты, что еврей? – вытаращилась на него Люська.

– Почему еврей, – удивился Сидор. Люська была хоть глупа, но неординарная. И это очень нравилось в ней начальству. – Мулат, я. Голубых кровей. – вспомнил про девушку в метро, сделав строгое лицо, почти шепотом сообщил Сидор. В это время, динамик на ее столе прохрипел голосом начальника, – Сидоров не объявился еще?

– Здесь он, – в унисон Сидору шепотом произнесла Люська.

– Пусть зайдет, – скрип прекратился.

– Иди, он тебя сейчас резать будет на мелкие кусочки.

– Мулаты не сдаются, – махнул головой Сидор и открыв створку двери, вошел в кабинет. А Люська все с тем же удивленным выражением лица, быстро набрала номер телефона и сняла трубку. «Зоя, это я. Ты знаешь, что я узнала. Сидор оказывается гомик. В смысле голубой. Почему сразу вру? Он мне сам сказал. А ты думала, почему он на тебя голую не набросился, тогда на моем дне рождении. Будешь знать теперь» – и она, положив трубку, опять взялась наводить синие тени над глазами.

Открывая дверь в кабинет, Сидор не сомневался, что увидит перед собой, синее лицо начальника. Но неожиданно лицо оказалось хоть и не привлекательное, но не синее. Оно смотрело на него через модные очки в золотой оправе с презрительно искривленным ртом, демонстрируя, по-видимому, высшую степень недовольства.

– Здравствуйте, – махнул головой Сидор. Подошел и положил перед начальником папу. – Вот, смета.

Начальник, не взглянув на папку, выдавил из себя, – Вы, наверное, не хотите работать у нас.

«Ах, ты сучок, сам работает второй месяц, а уже аборигеном стал, – подумал он, но пропустил мимо замечание и, подвигая папку. «Смета, готова. Посмотрите», – повторил Сидор. Начальник, не взглянув на смету, протянул Сидору чистый лист бумаги:

«Напишите объяснительную, почему вы опоздали на работу. Вон стол у окна. Садитесь, пишите прямо здесь», – и он отвернулся к экрану монитора, стоящему сбоку.

Сидор, взяв бумагу, отошел в сторону, и быстро написав уже обдуманный заранее текст, вернул ее начальнику.

– Все? – удивленно посмотрел на него начальник, и быстро пробежав текст, переспросил, – И, что это значит?

– Там же все написано, – он забрал бумагу и стал читать: «Я опоздал сегодня на работу по причине плохого самочувствия. Мне срочно необходимо обследоваться у врачей. Прошу предоставить мне неделю отпуска, оставшегося с прошлого года. С уважением. Сидор Сидоров».

– И, что у вас за болезнь такая? – немного отодвигаясь туловищем назад, спросил начальник.

– Понимаете, – наклоняясь к нему заговорщически приговорил Сидор, – У меня, что-то с головой, – и он приподнял рукой и попробовал на вес массивную настольную лампу, стоящую на столе.

– Что с головой? – Косясь на лампу, настороженно переспросил начальник.

– Я людей стал видеть в другом цвете. Не всех, конечно, но многих.

– В каком? – Начальник заелозил в кресле.

– В синем. Но вот вы почему-то нормальный, а вот Люська синяя.

– Какая Люська? – ничего не понимая испуганно посмотрел на него начальник.

– Секретарша ваша. И охранник еще на входе тоже синий. Я на улицу боюсь выходить уже. Там больше всего синих, – Сидор отошел в сторону, к сервировочному столику, налил стакан газировки и залпом выпил. Сушняк от вчерашнего перебора давал знать. В это время дверь приоткрылась и выглянула синее личико Люськи.

– Господин начальник, к вам из бухгалтерии и из финансового отдела, – и Люська скосила любопытные глаза на Сидора.

– Пусть войдут, – обрадовавшись, замахал, рукой начальник.

В кабинет, заискивающе улыбаясь, вошли две крупные дамы с бумажками в руках. Пока начальник читал бумаги, Сидор налив еще стакан газировки, отвернулся к окну и по привычке стал пересчитывать синих прохожих. Через некоторое время сзади раздалось предупредительно покашливание, Сидор обернулся, дам уже не было. Он подошел к столу и пристально посмотрел на начальника, произнес, – Эта из финансового очень синяя, а вот бухгалтерша не понятно, какая-то размытая. Таких я раньше еще не встречал.