Руслан Темир
Пурпурный рассвет. Эпидемия
Часть 3. Глава 4. Стив.
30 июня. 20.28 по московскому времени
Трасса Дон М-4
«Тридцатое июня. Восьмой день с начала эпидемии. Уже третий день в дороге. Еду не быстро, скорость не вышел 40 миль в час. Спешить опасно, много препятствий и легко попасть в аварию. Освещения на трассе нет, заправки не работают, бензин пришлось качать вручную. Часто останавливаюсь, организм еще слаб после болезни, тяжело долго сидеть за рулем. Постоянно хочу спать. Ночью не могу уснуть вообще. Только закрываю глаза, сразу вижу Дез, мертвую. Пытаюсь ее реанимировать, но она смотрит на меня мертвыми глазами и говорить, что все бесполезно, что уже мертва, и это все из-за того, что я оставил ее одну. Я просыпаюсь, и больше не могу уснуть. Каждые два часа делаю остановку, потому, что засыпаю за рулем. Но днем Дейзи не покидает меня, мерещась постоянно. Если так пойдет дальше, то боюсь лишиться рассудка.
Работа немного отвлекает. Почти закончил базу. Каждый раз, занимаясь каталогизацией, поражаюсь, какой огромный объем информации был в открытом доступе. Медицина, химия, физика, биология, строительство, военное дело, производственные науки, инженерия, робототехника, сотни тысяч учебных материалов, справочники, исторических книг. Работа готова на две трети. Надеюсь она послужит выжившим в возрождении цивилизации, и будет полезна. Большинство серверов уже упало, интернет работает только в районах, где электричество идет от атомной станции, и то местами, некоторые линии связи уже отключились. Пару раз удалось подключиться к сети и дополнить базу. Но скоро такой возможности не будет. Навигация еще работает, но вечно тоже не проживёт. Орбиту спутников некому корректировать, приемные станции обесточены, так что запас топографических карт и атлас дорог я пополнил. С едой пока проблем нет. Снеки, консервы, заморозка кое-где еще не пропала, но скоро и это будет в прошлом. Придется добывать еду. Запасся витаминами, что такое цинга – знаю.
Выживших не видел. Кроме одной встречной машины почти на выезде из Москвы. Начал им гудеть и моргать фарами, но они просто пролетели на встречу, даже не успел разглядеть, кто сидел в машине.
Я скучаю. По людям, по цивилизации, по всему, что до эпидемии было нормой и успело надоесть. Скучаю по дому, по родной стране. Но больше всего по Дез. До сих пор не верю, что она это сделала. Смотрю постоянно на телефон, хотя связи почти нет. Представляю, как он зазвенит, и услышу ее: «я не умерла, это было не по-настоящему, не хотела, чтобы ты переживал и добирался в Штаты, подвергая себя опасности, но не выдержала и позвонила». Скучаю по ее голосу, по ее рукам. Не смогу ее забыть, даже если встречу выживших, я не смогу быть с другой никогда.»
Стив закончил печатать и закрыл крышку ноутбука. «Распечатать и подшить в дневник можно будет позже, когда доберусь до розетки».
Сделал большой глоток противно-теплого Рэд Булла из банки. Осмотрелся. В помещении заправки тепло и душно. Электричество здесь нет дня два-три, но кто-то постарался и вынес все скоропортящееся. Скорее всего местные жители, так как почистили досконально, оставив только сладкое и напитки. Остановился здесь заправить машину и надеясь найти генератор – подзарядить технику, но нашел только разочарование. Аппетита нет, просто приговорил банку энергетика и заел консервированной ветчиной, прямо из банки, не разогревая. Вкус отвратительный, но что-то готовить сил нет. Скоро сядет солнце, ночью ездить не любил – в темноте происходило что-то странное со зрением: все смазывалось, теряло резкость. Предпочитал пережидать ночь где-нибудь под крышей и желательно с электричеством. Если не поспать, то хотя бы поработать.
Надо выдвигаться, сотню километров Ростов-на-Дону. В сам город заезжать не хотел, но если судить по карте, то возле шоссе немало кафе, заправок и даже торговый центр, можно без проблем найти место для ночлега.
Тойота завелась с одного нажатия кнопки, как послушный пес. За эти дни прикипел к машине. Да, уже считал ее своей, если сначала грызли угрызения совести, за то, что угнал из салона, то, проехав пол европейской части страны и насмотревшись на происходящее на улицах, совесть успокоилась. Помимо всего, пикап просто нравился, в нем было что-то родное, близкое по духу. Стив никогда не страдал чрезмерным патриотизмом, но национальный дух – штука странная, проявился, когда меньше всего этого ожидал.
Включил музыку через подключённый к мультимедиа системе телефон. Спотифай[1] давно отключился, не хватало родного плейлиста. Хорошо, что на жестком диске есть небольшая подборка любимой музыки. Боб Дилан, Джонни Кэш, Дорз, группы к которым приучил отец, бесконечно гоняющий любимые записи в кабине своего старого Форд Бронко. Музыка успокаивала, отвлекала от негативных мыслей и, не смотря на по большей части медленные и убаюкивающие мотивы, не давала уснуть за рулем.
Стив не знал куда точно едет. Не был ни разу в Новороссийске, да и вообще в портовых городах. О мореходстве до этого не знал ничего, но уже успел почерпнуть знаний из своей же базы. В принципе, ничего сложного: каботажное[2] плавание, яхта с эхолотом, карта глубин. Но это все на бумаге, а как будет в реальности, не известно. Мысли о шторме в море вообще вгоняли в панику. С маршрутом уже определился: по Черному морю через Босфор и Дарданеллы в Средиземное, вдоль берега пройти до Гибралтара, потом вверх до Великобритании. Дальше – самое сложное: от Англии длинный переход до Исландии по открытому морю, затем до Гренландии и оттуда до острова Ньюфаундленд. Эта часть маршрута пугала больше всего. К тому времени уже точно не будут работать метеостанции, карт погоды не получишь, придется идти наобум. Переходы не сильно длинные, если найти яхту или катер с хорошим запасом топлива, то каждый займет до двух суток, но будет ли такая яхта в Новороссийске, справиться ли с управлением, найдет ли топливо, он не знал. Весь поход – большая авантюра, но просто сидеть на месте и ничего не делать –верная смерть. Путешествие давало цель, а цель заставляла жить.
Солнце полностью опустилось за горизонт, и Стив включил дальний свет. Ближним почти не пользовался – встречных машин нет. Опять сумерки, опять будет чувствовать себя как беспомощный котенок, с еще закрытыми глазами. Больше всего раздражало то, что слабость зрения проявлялась только за рулем, как только останавливался, все моментально приходило в норму. Еще и спать хотелось, очень. Даже открытое окно, Ред Булл и громкая музыка не спасали. Прошлой ночью поймал себя на том, что на несколько секунд отключился и машина выехала на встречную полосу. Умолял свое тело потерпеть совсем чуть-чуть, пару десятков километров до остановки, где можно поспать. Опять вспомнилась Дез, ее заливистый и громкий смех, очень неподходящий к милой внешности. Позволял себе шутку о том, что если бы она засмеялась так на первом свидании, то они вряд ли были бы вместе, а Дейзи в ответ лишь смеялась еще громче, закидывая голову назад. Жилки на ее шее вздувались, волосы тряслись от каждого звука. Грудь в тесном лифчике начинала колыхаться. Её грудь. Обожал её, и каждый раз, когда он видел любимую топлес, был как первый. Достаточно было увидеть ее возбужденные соски под тканью футболки, и он моментально заводился. Вот она опять хохочет, сидя у них дома на диване, поджав ноги, в коротких домашних шортах, силуэт груди проступает через майку, и он уже ни о чем не может думать.
Разбудил громкий хлопок и первое, что увидел в лобовое стекло – придорожные столбики. Инстинктивно вдавил педаль тормоза в пол. Машину повело, еле удержал от переворота. Из-под колес поднялось облако пыли, инфернально подсвеченное фарами, коричневой стеной застлав все окна и моментально заполнившее весь салон через открытое окно, забивая нос и рот сухостью и не давая дышать. Выскочил из машины, громко кашляя. Когда облако осело, увидел, что оба передних колеса пробиты.
– Fuck! – Вырвалось на родном языке. От отчаяния и злости, со всей силы пнул переднее колесо, тут же ответившее острым уколом боли.
Опустился прямо на асфальт и посмотрел на пикап со спущенными колесами. Хайлюкс выглядел, как скаковая лошадь со сломанной ногой, виновато смотрящая на хозяина, пытаясь понять, ее ли это вина, что она не может продолжить скачку.
Запаска в машине только одна. Ехать на дисках – самоубийство. Идти пешком до ближайшего сервиса, искать там подходящее колеса, искать машину, чтобы привезти все обратно? Слишком мала вероятность успеха, даже иголку в стоге найти более реально. Глубоко вздохнул и обхватил голову руками. Жаль, не додумался взять с собой бутылку чего-нибудь покрепче, сейчас бы она пришлась очень кстати. Обида на самого себя сдавила грудь тисками. Предательски защипало нос, накатила грусть, чувство беспомощности и одиночества. Залез обратно в машину, выключил фары и откинул полностью сидение. Уставившись в тканевый потолок, почувствовал, как слезы потекли по лицу.
«О каком переходе через океан я думаю, если не смог доехать до нужного города без происшествий? Какой там каботаж, если чуть не убился на пустой трассе. Что вообще могу сделать один? Еще пара недель и умру или от голода, или от тоски. Почему, почему все именно так? Почему весь мир умер, а я остался жить, именно я, а не Дез с ее оптимизмом? Она медик, ее навыки намного полезнее, чем мои. Кому теперь нужен компьютерщик? Почему не остался работать с отцом? Вот там бы научился полезным вещам. Обращаться с машиной как следует, чинить ходовые и двигатели. Сейчас автомеханики, как врачи – на вес золота. Но нет же, погнался за мечтой, стал программистом, и что, и где я сейчас?»
Слезы душили и перетягивали горло, дыхание вырывалось с всхлипами. Вспомнилось всё: и мертвая Дез, фотография с того вечера у бассейна, совместные планы. Заревел, громко, не сдерживая чувств, как ревут только в детстве. И так же как в детстве, не заметил, как из плача провалился в глубокий и тягучий сон.
Разбудил стук в окно, который сначала показался частью сновидения, но стучали настойчиво, и Стив осознал, что это в реальности. Подскочил на кресле, потер ладонью слипшиеся от сна глаза. Стекла в машине запотели, увидел лишь силуэт человека с наружи, стоящего в свете фар другой машины.
– Эй есть кто живой? – Низкий мужской голос.
Стив встрепенулся, за неделю отвык от людей, хоть и очень хотел встретить выживших.
– Да, есть. Чего вы хотели? – Спросил, чуть приспустив окно.
– О, здорово! Мы увидели, что у вас спущенные колеса, хотели предложить помощь. – Голос звучал учтиво и располагающе.
– Да, проколол, решил передохнуть, и заняться этим попозже. – Потер лицо ладонями, разгоняя кровь, и открыл дверь.
Ночной воздух моментально разбудил свежестью. Слева стоит машина, из-за яркого света не видно какая, но судя по высоте и размеру фар – крупный внедорожник или фургон. Прямо перед ним – мужчина, за сорок лет, высокий, с пепельными волосами и идеально выбритыми щеками. Выпуклые глаза с темными кругами внимательно смотрят, мужчина слегка улыбается.
«Вылитый Гомес Адамс[3], только без дурацких усов и седой, – подумал про себя, – и явно худее.» Незнакомец одет в дорогой спортивный костюм цвета слоновой кости, весь его внешний вид говорит о радушии и сопереживании.
– Так зачем спать в машине? Переночуйте у нас, а завтра вместе займемся вашей машиной. Тут и эвакуатор не сложно найти, отгоним на автосервис, найдем колеса, и поедете завтра, полный сил. – Мужчина улыбнулся еще сильнее. – Ой, извините, забыл представиться -Тафар Григорьевич Дедов, можно просто Тафар.
– Стивен Прайс. – Пожал протянутую руку. Рукопожатие крепкое и уверенное, кожа на руках мужчины оказалась грубой и мозолистой, что дисгармонировало с внешностью.
– Вы иностранец? Впрочем, уже догадался по акценту. Южные штаты?
– Да, Техас. У вас тоже имя необычное для славянина.
– Постоянно это слышу, точнее слышал. – Мужчина опять улыбнулся, демонстрируя идеально белые и ровные зубы, как у голливудской звезды. – Это все мать, работала по молодости где-то в Африке, и нахваталась всяких экзотических причуд. Ей, наверное, это показалось забавным, а я вот всю жизнь мучаюсь, хотя уже привык. Так что на счет нашего приглашения?
– Вашего?
– Да, я не один, сейчас, – Тафар повернулся к стоящей в стороне машине и махнул рукой. Послышался хлопок двери и через минуту в свете фар появилась женщина. Возраст почти нереально угадать, про таких обычно говорят «между двадцатью и пятьюдесятью». Ширококостная, крепкая, фигура почти мужская с толстыми руками, узким тазом, без талии и широкими плечами. Если бы не массивная грудь и длинные собранные в хвост волосы, вполне могла сойти за мужчину. – Агния Карловна, можно просто Агния.
– Стив. – Чуть склонил голову в приветственном жесте, присутствие женщины окончательно убедило в благих намерениях спутников. – Хорошо, приму ваше приглашение, надеюсь с машиной ничего не случиться.
– Какой забавный говор. – Сказала женщина, удивительно мягким и женственным голосом, который никак не подходил к её внешности. – Не переживай, все будет в порядке. Тут вообще почти никто не ездит, а если и ездят, на машины не обращают внимания.
– Наш гость – американец. – С довольным видом сказал Тафар. – Пригласил его к нам переночевать.
– Правильно. Людей осталось очень мало, должны помогать друг другу. А вообще куда направлялся?
– В Турцию. – Соврал Стив, но сам не понял, зачем.
– Ого, далековато. А туда зачем? – Склонив голову набок, поинтересовалась Агния.
– В Стамбул, в порт, дальше по воде в Штаты.
– Еще дальше. Нелегкое путешествие предстоит. – Подхватил разговор Тафар. – Что мы стоим? Закрывай машину и поехали.
Стив посмотрел на свой осиротевший пикап, со спущенными колесами.
– Сейчас, возьму некоторые вещи.
Первый порыв – взять кейс с жесткими дисками, но вспомнив, что всего на одну ночь, взял лишь рюкзак с самым необходимым и вернулся к новым знакомым. Подойдя ближе, узнал в силуэте машины земляка – Кадиллак Эскалейд в последнем кузове, по американский большой и мощный внедорожник. Агния стоит рядом с передней пассажирской дверью, услужливо открыв заднюю. Почти не нагибаясь, забрался внутрь. Приятная кожа сидений, легкий аромат Аква Ди Джио, широко, просторно и удобно. Тафар повернулся с водительского сидения, опять продемонстрировав отличную работу дантиста.
– Здесь не далеко, минут пятнадцать, и на месте. – Добрый и вкрадчивый голос, настолько что Стив улыбнулся в ответ, первый раз с начала эпидемии.
Мужчина не соврал, и уже через четверть часа подъехали к шикарному особняку в средиземноморском стиле. Три этажа, крыша, на сколько можно разглядеть в темноте, покрыта морковной черепицей. Широкий двор, застеленный диким камнем. Слышен шум генератора, везде горит свет, создавая уютную и располагающую обстановку. Тафар остановил машину прямо возле массивного крыльца с фигурными балясинами на каменных перилах.
– Добро пожаловать. – Сказал мужчина, выбравшись из машины и тут же затянувшись электронной сигаретой. – Это мое, точнее наше, скромное обиталище.
– Впечатляет. – Окинул взглядом дом Стив, и поправил лямку рюкзака на плече.
– Спасибо, это действительно мой дом. Построил лет пять назад. Всегда восхищался архитектурой Италии и решил себе устроить маленький кусочек Сардинии. – Ответил Тафар. – Пойдем внутрь. Давно последний раз нормально ужинал?
– Давно, дней пять назад, не меньше. Консервы в основном, ну и так, что находил на заправках.
– Тогда будешь рад нашему угощению.
Все вместе прошли в дом. Внутреннее убранство не уступало внешнему. Мраморный пол, отполированный до зеркального блеска. Расписные вазы с цветами и растениями. Картины в золотых рамах.
– Душ? – Спросила Агния.
– Не откажусь.
Стены в ванной покрыты мелкой мозаичной плиткой в бежевых и коричневых тонах. Душевой угол отделен стеклянной стенкой. Стив встал под тугие струи горячей воды. Душ расслаблял и смывал дорожную пыль вместе с усталостью. Уже отвык от нормального душа, довольствуясь остатками холодный воды в титанах на заправках или влажными салфетками. Гель для тела приятно пах ванилью и персиком. Переодевшись в чистое белье, вышел, почувствовав себя заново родившимся. Из столовой вкусно пахло запеченной курицей с розмарином и тимьяном. Прошагал в большое помещение с высоким потолком, настолько высоким, что люстра, казалось, висела под самой крышей дома. Посредине стоял стол на десять персон со стилизованной под камень столешницей. Ужин уже накрыт. Несколько красиво сервированных блюд, столовые приборы, бутылка вина и фрукты.
– К сожалению, не знаю ваших гастрономических предпочтений, но надеюсь, вам понравиться. Это Яния из курицы с черносливом, македонская кухня, салат с куриной пастромой, салат капрезе, и бутылочка Gaja Barbaresco, любите сухие вина? – Тафар поочередно указывал рукой на блюда и под конец поднял бутылку вина, бережно держа ее двумя руками, этикеткой к Стиву, как заправский сомелье.
– Больше люблю полусладкие, но сухого тоже не чураюсь. – Сглотнул слюну, надеясь, что никто не слышит урчание его живота.
– Тогда приступим. – С фирменной улыбкой сказал Тафар, налил бокал вина гостю и принялся раскладывать блюда по тарелкам. – Откуда едешь, если не секрет?
– Из Москвы, работал там. – Ответил Стив, прожевывая первый кусок курицы.
– В столице все так же, как и здесь? Хотя можешь не отвечать, сейчас везде так же. – Тафар сделал маленький глоток вина.
– А родные? Хоть кто-то выжил? Они в Штатах? – Присоединилась к разговору Агния.
– Да, в США. Как они не знаю, связи нет. Не успел ничего узнать, пока была. – Сказал в момент притихший Стив, про Дейзи решил не упоминать. – А вы и до эпидемии вместе были?
– Нет. Встретились уже после, в больнице, у меня скончались родители, у Агнии – брат. Нас объединило общее горе, я пригласил ее к себе – вместе легче выживать. Сейчас на всей планете не найдете пару, которая сохранилась после эпидемии. Это просто невозможное совпадение, чтобы при таком шансе выживаемости, остались в живых оба. – Тафар почти не ел, отдавая предпочтение вину.
Стив лишь молча кивнул, в голове отчётливо звучали последние слова Дез.
– Ты в Штаты куда-то определённо едешь? Связывался с выжившими? – Спросила Агния, наколов на вилку ломтик пастромы.
– Нет, просто еду домой. – Голова чуть закружилась, скорее всего от вина, сказывается усталость и истощение. – Там дом, все знакомое и привычное. Понимаю, что далеко и опасно добираться, но все же проще, когда вокруг все родное.
– А не думал остаться в России? – Тафар посмотрел с легким прищуром. – Ведь не факт, что ты доберешься до родины. Через океан переплыть одному – как подвиг Хейердала[4] повторить.
– Думал, но все же решил рискнуть. Для меня цель оправданна. – Стив на мнгновение зажмурился, самочувствие ухудшалось с каждой секундой, изображение перед глазами покрылось поволокой, к горлу подкатил комок тошноты. – Можно я на пару минут в туалет?
Поднялся из-за стола, но не смог сделать и шага, рухнув на пол и больно ударившись головой. В ушах зашумело. Картинка поплыла, как через мокрое стекло. Мысли начали разрываться на сотни мелких обрывков и разлетаться по голове, как взрыв конфетти.
– Я думаю он готов. – Услышал голос Агнии, звучащий, словно на замедленном воспроизведении.
Дальнейшее воспринимал как кадры фильма, который смотришь сильно пьяным, то и дело проваливаясь в сон. Видел комнату, заставленную мягкой мебелью с кучей подушек. Видел Тафара, полностью обнаженного, с двумя девушками. Судя по их состоянию, в такой же прострации, как и он сам. Тафар занимался с ними сексом и это больше походило на изнасилование, хотя девушки не сопротивлялись. Над Стивом постоянно нависало лицо Агнии. Он не чувствовал, что она с ним делала, только ноющее напряжение внизу живота и потное тело, вжимающее в диван. Иногда становилось сложно дышать, будто его душили. Терял сознание, но хлесткие пощечины возвращали в то ли сон, то ли реальность. Агния пила вино прямо с бутылки и поливала им его тело. Играла музыка, угнетающая, ритмичная, отзывающаяся в каждом углу мозга импульсами боли. Не мог шевелиться, тело просто не слушалось, а даже если бы и слушалось, то руки крепко привязаны к ручке дивана. Тафар то и дело открывал небольшой стальной цилиндр, рассыпал белый порош на тела девушек и вдыхал. Агния с определенной периодичностью клала в рот Стива таблетки и заливала вином, что бы точно проглотил. Он не знал сколько это тянулось, казалось, что целую вечность. Пах онемел и простреливал спазмами боли, но вакханалия продолжалась, как будто у насильников бесконечный источник энергии. Слышал шлепки, крики боли. Иногда кричал сам, то на английском, то на русском, но сам не мог разобрать свои слова. Чуть позже появился парень, присоединившийся к Тафару, но что там происходило, уже не видел, так как сознание отказалось воспринимать реальность. Даже несколько резких болевых импульсов, где-то в районе груди не вернули трезвость. Не помнил, как все это закончилось, его просто оставили в покое, и он потерял сознание.
Первое что почувствовал, придя в себя – адскую головную боль, словно череп обхватили стальным обручем и затягивали. Болело запястье правой руки, сначала показалось, что от вчерашней ночи, но попытавшись пошевелить руками, понял, что в наручниках. Сильно ныл пах, ощущение, что внизу все распухло и не помещалось между ног. Попытался встать и тут же застонал от усилившейся головной боли. Все тело ломит, желудок ощущается большим холодным камнем, давящим на внутренности. Чертовски хочется пить, от жажды слиплись губы. Глаза тоже не открываются, или нет сил, или они настолько сильно слиплись.
– О, смотри. Очнулся. – Услышал чей-то голос совсем рядом с собой.
– Хреново ему сейчас. Эй! Э-э-э-й! Стас! Стас, блин! – Второй голос, явно принадлежащий девушке.
Услышал, как открылась дверь, затем звук шагов и тяжелое дыхание рядом с собой.
– Ты как? Жив. – На лицо полилась вода, резко распахнул рот, глубоко вдыхая воздух.
Вода попала в легкие, сильно закашлялся, поджав ноги к груди. Открыв глаза, увидел просторное помещение, с окнами под самым потолком. Подвал, большой, не меньше пятнадцати метров по длинной стороне и десяти по другой. На полу белый кафель, отражающий свет диодных ламп. Под ним матрас, с простыней. Рядом на коленях сидит парень, совсем молодой, лет девятнадцать, светловолосый и белокожий. Если бы не серые глаза, и темные брови, можно подумать, что он альбинос.
– Как себя чувствуешь? Пить хочешь?
Захотел ответить, но из пересохшего рта вырвался только хрип. Блондин поднес к губам бутылку. Холодная вода смочила горло, приводя в чувство.
Ясно, значит живой. На, выпей. – Стас положил в рот таблетку, и дал запить. – Станет легче.
После этих слов белобрысый скрылся за дверью, снаружи послышался звук закрываемого засова. Стив приподнялся на матрасе, так чтобы прикованную к металлической петле руку можно было немного опустить. Осмотрелся. В подвале кроме него еще шесть человек, двое парней и четверо девушек. Кто-то полностью обнаженный, кто-то в нижнем белье. Один парень и трое девушек спят, еще одна девушка с черным каре и короткостриженый брюнет сидят поджав ноги, все прикованы.
– Что здесь происходит? – С трудом произнес Стив.
– Что у тебя за акцент? – Ответила вопросом на вопрос девушка.
– Я – не русский. Так что здесь за хрень твориться?
– А ты еще не вкурил? Ты в рабстве. В самом обыкновенном рабстве. – Ответил парень.
– Как это? Кто они вообще такие? .
– Мужик – Тафар, местный бизнесмен. Давно про него слышал. Я сам отсюда, из Ростова. Так вот, у него была фирма, до всей этой фигни. Что-то там по торговле. Штат из одних девушек. И продвижение у него можно было получить только через сам понимаешь что. Вайнштейн[5] хренов. – Парень смачно харкнул на пол. – Многие через него прошли. Были и те, кто не хотел, брал их силой. Было много заявлений в полицию, но ни одно не дошло даже до возбуждения дела. Несколько девочек вообще пропали, про одну знаю точно, что с собой покончила. Короче та еще мразь. И именно этот ублюдок выжил, теперь его ничто не ограничивает. Они с этой бабой, как ее там?
– Агния. Я про нее знаю, – отозвалась девушка с каре. – Она в тюрьме работала надзирателем, жила со мной на одном районе. У нее муж лет пять назад умер, говорили, они БДСМ оргии устраивали, с удушением, и она перестаралась, но дело замяли.
– Так вот, Тафар с этой Агнией, собирают выживших. – Продолжил парень. – Меня она нашла, я по городу скитался, искал что пожрать. Такая милая была, флиртовала. Я думал, не одному же мне теперь тусить, тем более баба, сам понимаешь. И поехал с ней. Это три дня назад было, как вторая волна пошла. Тут только вон та, – парень указал на спящую к ним спиной голую девушку, – Маша вроде, только она была. Они в первую же ночь нас накачали чем-то и оргию устроили. Потом еще этого, Стаса нашли, он с ними заодно, прислуживает, и спит с обоими, бисексуал. Потом других привозить начали. Кого Тафар находил, кого Агния, а кого и вместе привозили. Одна девка уже отъехала, не знаю передознули ее, или что, но она утром не проснулась. Тут каждую ночь такая фигня. Забирают двоих-троих и трахаются полночи. Потом дрыхнут до обеда и едут на поиски новых. Калигулы[6] хреновы.
– Он больной ублюдок. – Почти прошипела от злости девушка. – Мало того, что насилует, еще и садист. Бьет, лупит по лицу, сигареты об кожу тушит, душит. Его заводит, когда начинаешь в конвульсиях биться, психопат конченный.
– Тебе, я смотрю, тоже перепало?
Стив посмотрел на свое тело: плечи и руки покрыты глубокими царапинами, словно пытался унять взбесившуюся кошку. На груди виднелись несколько порезов, со следами запекшейся крови.
– Они помимо наркоты, еще возбудитель какой-то дают. – Снова сказал парень. – Член с яйцами потом весь день болит. Знаете, чего боюсь? Это у них сейчас жратвы еще навалом, а вот как кончится все, они может и жрать нас начнут.
От нахлынувшего страха перехватило дыхание. Засучил ногами, подтягиваясь как можно ближе к петле и несколько раз с силой дернул наручники. Браслет больно впились в кожу, но петля, торчащая из стены, осталась неподвижной.
– Эй, полегче, побереги себя. Это бесполезно. Там анкер в стене сантиметров на двадцать, ты себе только кожу сдерешь.
Захотелось кричать, звать на помощь, но вспомнил что звать некого, все кто могли помочь – мертвы. Он просто заперт в подвале у парочки сексуальных маньяков и вполне возможно, что не выберется отсюда живым. Безвольно опустился обратно на матрас. Другие узники молчали, начал думать о том, как планировал добраться домой.
«Проехать половину европейской части страны, найти яхту, перейти по морю пол мира. Какой же дурак. Насколько это мальчишеское и импульсивное желание. Можно было просто остаться в Москве, найти убежище и выжить. Нет, понесло черт знает куда. И вот результат. Чуть не разбился на машине и попал в рабство к двум психопатам.»
Вера в себя и людей таяла с каждой секундой, начал жалеть, что не умер вместе со всеми, тогда проблем было бы меньше. Просто лежал и таращился в потолок, не зная, чего ждать дальше.
Через пару часов в подвал спустился Стас с разносом еды. Каждому оставил пластиковую тарелку с картофельным пюре, котлетой и стакан сока. Ни ложки, ни вилки. Две девушки продолжали спать. Еще один парень и девушка проснулись, но вели себя молчаливо, избегая взглядов друг друга. Лицо проснувшейся покрыто синяками, обе груди в сотне неглубоких ровных порезов, успевших немного зажить. Девушка стыдливо прикрывала наготу рукой и прятала взгляд под опущенной головой.
Стив есть не хотел, желудок так и не пришел в норму. Вскоре проснулись остальные. Расспросили, как сюда попал, кто и откуда. В разговоре выяснилось, что еще одна остальные двое были пойманы по точно такой же схеме: ночь, прокол шин, неожиданная помощь и приглашение на ночевку.
«Быстро же эта парочка сообразила, что к чему, и показали, кто они есть на самом деле, – подумал про себя. – А ведь они не единственные, выжить могли и убийцы, и маньяки, и насильники. Помимо того, многие, кто скрывал свои пристрастия, под страхом уголовного преследования, сбросили свои маски. Теперь некого бояться. Простых людей некому защитить. Какой же я все-таки наивный идиот, даже оружием не обзавелся. В штатах у отца целый арсенал. Если там попробует кто-нибудь вычудить что-то подобное – просто застрелят. А здесь, в России, я отвык от оружия, нет его у людей, не привыкли они к нему, незаконно это. Хотя кто объяснит, что это незаконно, когда в дом вломиться грабитель или убийца, а у тебя нет даже завалявшегося двадцать второго калибра. Но после драки кулаками не машут, нужно думать только о том, как выбраться живым.»
Спустя несколько часов, сколько точно не знал, но думал, что около трех-четырех, снова вернулся Стас и притащил стопку железных медицинских уток. Расставил их возле каждого пленника и сказал, что вернётся через пятнадцать минут. Стив не сразу сообразил, что делать с этой железной посудиной. Одна из девочек заплакала.
– Эй Американец, отвернись, девчонкам и так стыдно. – Сказал парень, разворачиваясь к стене.
Повторил его действие и через минуту услышал звук журчащей струи.
– Простите, простите, простите! – Запричитала девушка с порезанной грудью сквозь слезы, стараясь заглушить звук опустошающего кишечника.
От неловкости и абсурдности ситуации захотелось провалиться на месте и забрать с собой всех присутствующих, чтобы оставить эту девушку одну. Мог только представить, что она чувствует, но прекрасно понимал, что рано или поздно придется пройти через тоже самое. Все помещение заполнил запах фекалий, от чего стало еще сильнее жалко девушку. Она зарыдала в голос, сквозь плач донеслись невнятные извинения. Стас вернулся, как и обещал, через четверть часа, скривился от запаха, бросил девушке рулон бумаги, затем вылил содержимое в принесенное ведро, закинул утки в черный целлофановый мешок и удалился. Пленники не разговаривали. Всем было стыдно и противно, от самих себя, от того что тупо попали в такую ситуацию и теперь сидят, как животные на привязи, не имея даже права удовлетворить свои естественные потребности по-человечески. Ближе к вечеру белобрысый вернулся, принес еду, так же на пластиковых тарелках и так же без приборов. Почти весь день просидели молча, лишь обменялись именами и парой скупых вопросов. Парни старательно отворачивались от обнаженных девушек, никто не хотел приравняться к парочке психов, заточивших их. Вечером, когда за окнами начало темнеть, пришел Тафар со Стасом, оба вооружены, и начали уводить девушек по одной. Возвращались пленницы с мокрыми волосами, еще более подавленные и разбитые. После того, как все девушки были вымыты, пришла Агния.