Rimma Snou
Соль 2. Обещана тебе
– Понял. – ответил, как ни странно четко. – Мы придем вечером к Тамаре…
– Семеновне… – добавляю. – И спокойно, ясно? Не дергай Маринку!
– Понял. – кивнул снова. – Мы на пары, и будем тут.
Вздыхаю, возвращаясь к Маришке. Она вовсе не бестолковая, и не ветреная, и… ужас весь в том, что я очень боялся такой вот ситуации, когда она по своей доверчивости окажется молодой одинокой мамой.
– Все, не реви. Вечером все решим. Обещаю, что без крика. – целую Маришкину золотистую макушку и подхватываю коробку с рациями.
Вот так заскочил домой! Охренеть, а не день рождения. Тащу коробку, будто она не три кило, а пятьдесят три весит, и на душе погано. Не уберег. А как тут убережешь? В клетку посадишь? У Олега такая же по возрасту соплячка скачет, мозг выносит. Моя хоть по барам не шляется, да одета прилично.
Весь день на производстве я без конца прокручиваю в голове утреннюю сцену, не находя подходящего решения. А каким оно может быть? Аборт или ребенок. Чего изображать идиота из себя? Как так-то? Смятение нарастает к вечеру, когда, измотав себя и подчиненных, я наконец, выезжаю домой.
На открытой парковке во дворе замечаю незнакомую Volvo, сиротливо прижавшуюся у въезда. Отмечаю такие перемены всегда и везде. Служба обязывает, да и просто приметливость. В неприятном настроении поднимаюсь в лифте и открываю дверь своим ключом. Тишина. Прохожу в кухню, оттуда в гостиную и никого. Набираю телефон Маришки.
– Пап, мы в пути. Полчаса.
– Где носит-то? Уже семь вечера! Кончились все пары вместе взятые!
– Ты обещал… без крика. – с укором отвечает Марина.
– Ладно. – тяжелый вздох. – Я дома.
Сбросив вызов, следом набираю Тому, но абонент не доступен. И чтобы это могло значить? Припоминаю, что когда-то установил на гаджеты своего семейства отслеживание, но ввиду доверительных отношений, кажется, ни разу не воспользовался. Противный холодок пробегается по спине, от чего невольно съеживаюсь, но нажимаю на значок загрузки. Впервые за время семейной жизни я решаю посмотреть, где моя супруга. Не поздновато ли? Усмехаюсь пришедшей на ум глупости, и сверлю глазами экран, чтобы хоть он вразумил мою «приболевшую» именно сегодня голову.
Спустя пару минут нехитрых телодвижений, я отчетливо вижу на карте, что телефон жены находится в нашей многоэтажке. Ушла в гости к соседке? Кладу гаджет на стол и одиозно убираю руки в карманы, бросая украдкой взгляд в окно. А там… к неизвестной Volvo, трусит Тамара, оглядываясь, и плюхается на пассажирское сиденье…
Водить машину она так и не научилась. Пробовала неоднократно за городом, по лесу, где одна прямая колея, но бесполезно. Педалей, скоростей и кнопок слишком много, а еще есть деревья, газоны (непроезжая часть) и пешеходы. За неимением своей авто, Тому иногда подвозили до дома подружки. Мне было известно о существовании пары таких, коллег по работе, вполне приличных, созерцаемых мною иногда, когда забирал благоверную из кафе или гостей. Вместе мы появлялись на людях не часто, если не сказать, что крайне редко, но подвезти, отправить с этой целью одного из свободных водителей холдинга было обычным делом. Но тут она как воришка добегает от соседнего подъезда к машине класса «люкс», и та срывается с места, открывая шлагбаум с ключа.
Она уехала с кем-то, кто живет в нашем доме? Потираю лоб, подбородок, натужно прикидывая, но вопросы лезут один за другим, раздражая до зубного скрежета. Никогда не принимал поспешных решений, не порол горячку, в отличие от Олега, но вот появляется задачка, которую придется распутывать. Для меня это нонсенс. Я в принципе догадливый до чертиков. Сейчас же мне надо признать, что у жены любовник? Или это детективная история с романтическим налетом? Бредятина, вот что это! И больше всего настораживает, что мне не особо это интересно в свете происшествий с дочкой.
ГЛАВА 3
Дон
– Пап… – голос Маришки выдергивает меня из размышлений, и я шагаю в прихожую.
– Умоюсь, а вы в кухне. Я голодный. – тычу указательным пальцем в парочку и скрываюсь за дверью ванной.
Холодная вода особо не помогла, но немного угомонила моих бешеных демонов, призвав разум к конструктивному диалогу. Сколько раз я наблюдал, как психуют и выходят из себя люди, удивляясь такой несдержанности. И вот сам уговариваю себя не горячиться.
Самое противное в том, что горячиться, собственно, не на что. Мы, именно мы оба с Томой приняли такое решение некоторое время назад как данность, и ни один не пытался это исправить. Соседи-друзья? Окей, спим под разными одеялами. Продукты пополам покупаем? Да, запросто! И какого попугая тогда удивляться, что у жены кто-то появился? Да и сам разок в неделю заглядывал в ресторанные випки. Страсть угасла, любовь свыклась, а тут еще и третья субстанция – забота. Так я и превращусь в деда на печи с выводком курочек, о которых «забочусь…»
– В универе все нормально? – спрашиваю, усаживаясь за стол.
– Да, через месяц практика. Мы выбрали одну школу, – заявляет Марина, подавая мне что-то мясное, приятно ласкающее обоняние.
Машинально жую, не разбирая, что именно, замечая краем глаза сжавшегося в комок парня. Он взирает на меня, как на чудовище, готовясь в любой момент сорваться наутек. Я снял пиджак, и на моем боку кобура. Дочка тоже усаживается рядом с ним в молчании.
– Ну, и? – не глядя им в глаза, вопрошаю. – Из парламентеров только я по ходу.
– Мы подали заявление в ЗАГС. Завтра довезем справку, чтобы расписали вне очереди. – нетвердо объявляет парень.
Пауза. У меня точно пауза, а эти двое ждут каких-то слов.
– Я не уверен, что это правильно. В паре хотя бы одному стоит быть взрослому.
– Извините, Михаил Нико-о…, простите, Николай Михайлович. Дети должны расти в семье.
– Это тебе кто сказал? – сужаю глаза от его слов, хоть они в принципе и верны.
– Отец…
– А я могу услышать это от него лично? Пора уже познакомиться. – хмурясь, взираю на него.
– Не сможете. Он погиб. У меня только мама осталась. Она готова познакомиться… с семьей Марины… и поддерживает нас. – уже смелее получается у него.
Не добрым выходит разговор, но я и не обязан выводить его на позитив. Это моя дочь, черт возьми, беременна в девятнадцать!
– Значит, решили в семью поиграть?
– Пап… Не поиграть. Мы давно вместе, уже почти год. У нас получится, конечно, не без помощи… – выдает Маришка.
– Я нашел подработку… – заявляет этот хлюпик.
Они оба вздрагивают, когда я уставляюсь на них невидящим взглядом. Горько, конечно, это все, но отправлять собственную дочь на выскабливание я не собираюсь. Это решение приходит само собой, хоть и обидно мне, как отцу, за нее.
– Если я хоть раз увижу ее слезы, или ты позволишь себе… – мой гаджет булькает сообщением о появлении абонента в сети, и я замолкаю. – Вы – тут. Пять минут. – бросаю, выходя из кухни и дожевывая на ходу.
– Тома, где ты?
– Я… уже еду домой. Задержалась на работе! – говорит неестественно приподнято.
Ну, зачем же ты врешь, Томка?! Хочется истошно заорать от напряжения, но это будет слишком просто.
– Я дома. Марина ждет тебя для разговора. Не оседай нигде. – стараюсь говорить холодно и сбрасываю вызов. – Мать едет. А где, собственно, собралась жить молодая пара? – возвращаюсь не к самому приятному разговору, но должен закончить его.
