Рене Луфф
Наро
– А вот и оборудование, – подчеркнул Рай быстроту своих решений.
Нея подошла к нему.
– Ты иди, я сама, – тихо шепнула она.
Рай незаметно коснулся её пальцев.
– Я буду на связи.
Нея приняла деловой вид грамотного генетика и сделала первое распоряжение роботу следовать за ней. Она вошла в лабораторию, за ней – Дер.
Глава 5
Страшная тайна пирамиды
Нея не стала терять ни минуты: как только оборудование было установлено и синхронизировано с модулятором, она отпустила робота и принялась тщательным образом изучать лабораторию. Дер держался в стороне, стараясь быть незаметным. Подключившись к искусственному интеллекту лаборатории, Нея путём кропотливого изучения генетических формул поняла, что имеет дело с биологическим экспериментом. Первая мысль, которая мелькнула у неё, – клоны, но нет, тут явно было что‑то другое. Благо, что Нея была илланка и легко читала формулы, которые использовала Ева: обозначения, принятые на Илле, облегчали задачу понимания того, с чем имеешь дело. И всё‑таки Нея зашла в тупик: как будто не хватало первоосновы, которой воспользовалась Ева для своего генетического эксперимента.
Нея устало подошла к окну, если это можно было назвать окном: изо всех граней верхушки пирамиды открывался обзор на многообразные виды планеты. Нея точно была внутри «стекла». Её взгляд задержался на лёгком тёмном облачке, которое еле обозначилось на розоватом небе. Облако стало расти, обрело яркий бордовый цвет – и Нея поняла, что это стая летящих птиц с огромными клювами и мощными крыльями, похожими на остро отточенные металлические диски, которые то скрывались в теле птицы, то выбрасывались оттуда вновь. Нея хорошо рассмотрела эти крылья, потому что птицы подлетели совсем близко, кроме того, они были невероятно крупны. Птицы сделали зигзаг и повернули в сторону от пирамиды. Что‑то остановило их. Только сейчас Нея заметила, что вся резиденция окружена по периметру врытыми в почву небольшими столбами, излучающими волны определённых частот, отпугивающие опасных тварей. Нея легко распознала это устройство: данная технология защиты была разработана на Илле. Но что‑то другое остановило птиц, заставило изменить направление полёта. Возможно, какое‑то устройство на самой пирамиде. Не успела Нея выдвинуть ещё одно из своих предположений, как моментально всё погрузилось во мрак. Нея вздрогнула, приблизила руки к лицу, но не смогла их увидеть.
Где‑то за спиной появился тусклый свет – это Дер включил экран модулятора, чтобы обнаружить присутствие Неи. Нея воспользовалась своим – возникло ощущение блёклого фонаря. Она приблизилась к аппаратуре Евы – она не работала, синхронизация с модулятором всё равно бы не позволила её запустить. Попробовала поставить задачу искусственному интеллекту – он не отвечал.
– Это что‑то новенькое, – произнесла она. – Дер, с чем мы имеем дело?
– Не могу сказать. Мы на планете меньше суток.
В этот момент Нея услышала лёгкую вибрацию на руке, модулятор высветил имя. Это был Рай. Нея мысленно пропела оду изобретателям модулятора и ответила Раю:
– Рай, я на связи.
– Что там у вас произошло? С тобой всё в порядке?
– Я не знаю. Мы не знаем. Я увидела стаю гигантских птиц, и всё погрузилось во мрак.
– Наша аппаратура зафиксировала наступление молниеносной тьмы.
– Рай, у вас светло?
– Да. Нея, включи немедленно мне обзор. И ни ногой из лаборатории. Будь на месте. Где Дер?
– Он рядом. Просто дышит в затылок, – почти прошептала Нея, и Дер сделал пару шагов в сторону.
Рай разглядел слабые очертания воина, голос его стал спокойнее:
– Я вылетаю немедленно.
– Не смей, Рай, мы не знаем, что происходит во мраке. Мы в безопасности, Рай, – крикнула Нея, но связь с Раем прервалась.
Нея на ощупь сделала пару шагов к окну пирамиды, зияющему пугающей темнотой, остановилась, прислушалась к звукам из мрака. Что‑то мелкое, вроде песчинок, хлестало по всем граням пирамиды.
В этот момент в лаборатории появился еле ощутимый звон, затем он перешёл в неприятный тихий свист, и вдруг стало слышно пощёлкивание. Дер в три прыжка оказался рядом с девушкой и прижал её к своей груди, направив бозонную пушку в сторону раздающихся звуков. Но тут за их спинами послышался шорох – и, ко всеобщему недоумению, дверь в лабораторию неожиданно захлопнулась.
– Что происходит, Дер? – вздрогнув, спросила Нея и посмотрела в сторону двери. – Программа управления искусственным интеллектом отключилась. Тогда кто закрыл дверь?
Дер промолчал, он развернулся так, чтобы одновременно держать на контроле оба источника страха Неи.
Понять, кто закрыл дверь, не представлялось возможным, хотя Нея уже светила в направлении двери – никого. Тут в лаборатории с той стороны, где пару секунд назад слышались какие‑то звуки, стала отчётливо видна одна из стен пирамиды. Сложилось такое впечатление, что со стороны мрака кто‑то включил мощный прожектор. Стена разделилась на четыре части, и перед илланцами открылся проход в какое‑то помещение. Он был хорошо освещён и отчётливо просматривался в стене пирамиды. Свет из тайного помещения проник и в лабораторию. Дер отпустил Нею, осмотрелся – никого.
– Непогода, – бросил одно слово Дер.
Нея вопросительно посмотрела на воина. Он молча ткнул на окно.
– Дер, спускаемся, я вижу лестницу, – Нея как смогла вложила в требование стальные нотки. – Ты должен мне помочь.
Дер отодвинул девушку в сторону, отсоединил от модулятора мелкую деталь и положил на пол.
– Запись происходящего. Рай поймёт, где искать, – коротко пояснил он.
Затем сделал шаг вперёд, осмотрелся и позвал Нею. Девушка оказалась на небольшом пятачке вместе с Дером, вниз уходила узкая винтовая лестница. Дер начал спускаться, следом, на расстоянии, Нея. С каждой ступенью Нея всё больше ощущала страх, который, казалось, сжал ей горло и сделал оловянным тело. Наконец они оказались в огромном круглом помещении. Пусто и светло. Нея решила заговорить первой, ей хотелось казаться смелой, в конце концов, это же она настояла на спуске, но голос прозвучал испуганно:
– Ты заметил, Дер? Снаружи пирамида правильной формы. Но получается, что это… оптический обман. Хорошо продуманное тайное место.
Дер не ответил. Видимо, привык по большей части молчать.
– Идеально скрыто, – зачем‑то произнесла Нея, видимо, для стимуляции собственной храбрости.
Дер жестом показал девушке – «не двигаться, держаться у лестницы», наклонился, ударил каким‑то предметом о пол у её ног, предмет завис в воздухе.
– Для вашей безопасности, – коротко бросил Дер и пошёл вперёд, его взгляд, казалось, держит на прицеле всё помещение. Стойка воина не предвещала ничего хорошего тому, кто осмелился бы появиться без предупреждения, сделать хоть одно неверное движение, он готов был уничтожить любую цель. Он обследовал помещение – всё «чисто», одни гладкие стены.
– По‑моему, никого, – подала голос Нея.
Внутри помещения вдруг раздался голос:
– Хозяйка, вы решили навестить свои игрушки?
– Немедленно покажи их, – не растерялась Нея.
В середине круглой пустой комнаты зависла в воздухе панель для общения с искусственным интеллектом, и из небольшого куба разложилось кресло. Тут правила другая машина. Нее это стало понятно сразу. По модификации панели Нея поняла, что машина примитивна и будет работать узко в рамках записанной программы, это не саморазвивающийся интеллект. Такое открытие успокоило её: «Не навредит. Не сможет».
– Не вижу игрушки! – крикнула Нея.
Машина озвучила длинный код.
– Можно? – Нея обратилась к Деру.
Воин кивнул. Нея пошла вперёд, предмет, оставленный Дером для безопасности Неи, поплыл рядом с ней, небольшой многоугольник. Нея направилась к панели и набрала код. Часть полукруглой стены раскрылась, и за ней показалось маленькое помещение. Дер уже стоял рядом.
Из «стены» вышла женщина, илланка. Во всяком случае, именно так она и выглядела. Следом за ней появились мужчина и ребёнок, мальчик. Они были одеты в спортивные костюмы одинакового синего цвета, но на каждой из курток стоял номер. Дер не моргнул и глазом.
Нея буквально рухнула в кресло: «Ева сошла с ума. Какие игрушки? Илланцы».
Они выстроились в линию и опустили головы.
– Кто вы? – спросила Нея.
– Я – номер 47, – ответила женщина. – Он, – она указала на мужчину, – номер 103. Ребёнок– номер 201. Ребёнка вы называли удачным экспериментом.
Нея решилась подойти к ребёнку, коснуться его, возможно, обнять: «А вдруг он живой, настоящий?» Она инстинктивно направилась к нему, но наткнулась на что‑то, что её остановило. Видимой преграды не было, но она ощущалась физически, как попытка плыть против мощного течения, с которым невозможно бороться. Нея догадалась: «Волны. Система защиты Евы».
– Чей ребёнок? – спросила она.
– Мой. Я его родила с двухсот первой попытки.
Нея замерла в недоумении, ей отчего‑то сделалось жутко. «У мальчика номер 201. Число попыток самовоспроизведения. Ясно», – ужаснулась она.
– Кто отец?
– Номер 103. У остальных предшественников ничего не получилось.
Нея на некоторое время замолчала, понимая, что имеет дело с искусственным интеллектом, заключённым в биологическую оболочку. Она пыталась успокоиться и собраться с мыслями.
– Расскажи о себе, номер 47, – попросила она женщину.
– Модель, неотличимая от илланцев, могу производить потомство на свет. Биологический робот.
– Нет, – не согласилась Нея. – Саморазвивающийся интеллект? – уточнила она.
– Да. Быстро обучаюсь. Выполняю любую работу. Могу довольно сложную – интеллектуальную. Вы давно не приходили, хозяйка. Мы сидели в темноте. Это скучно. Но у нас всё есть для выживания биологической оболочки – еда, душ и прочее.
Полукруглая стена позади номера 47 разъехалась шире, и Нея увидела обстановку, характерную для быта илланцев.
– Я не хозяйка, – вдруг возразила Нея. – Ты это понимаешь.
– Я это вижу, – подтвердила номер 47. – Идентификация на Еву не прошла. Но вход сюда знает только хозяйка. Только она одна. Значит, логично предположить, что теперь это вы.
– Вам идёт новая внешность, – сделал комплимент номер 103.
– Я подрос. Вы заметили? – с гордостью спросил мальчик.
Нея снова почувствовала холодок внутри.
В этот момент где‑то наверху раздался хлопок, Нея вздрогнула, но буквально через пару секунд на ступенях лестницы появился Рай.
– Нея! Я на месте. Пришлось воспользоваться бронированным космическим летательным аппаратом из металла, ну и буря, – бросил он на ходу. – Это кто? – он указал на незнакомцев.
– Это машины. Но тут всё непросто, – ответила Нея.
«Рай, – Нея перешла на обмен мыслями, – этот искусственный интеллект, илланка, умеет воспроизводить себе подобных. Она родила этого мальчика. Мальчик растёт. Зная историю о Муторо, могу предположить, что Ева что‑то нашла, что позволило ей облечь искусственный интеллект в форму биологического тела».
– Так и есть, – вмешался номер 103, – Ева сделала попытку создать умную биологическую жизнь, используя искусственный интеллект.
Рай поставил блок.
– Они нас слышат, Нея. Насколько опасны эти машины, предстоит понять. Их следует оставить здесь до выяснения всех обстоятельств. Вселенной хватило монстра в виде Муторо.
– Надо разобраться в типе программы. Странно, что Ева использовала примитивную панель в работе с созданными образцами искусственного интеллекта. Она явно чего‑то боялась.
– Не приближайся к ним, – закончил диалог Рай.
Никто из илланцев теперь не снимал блок, чтобы ни одна из машин не забралась к ним в голову.
Нея подошла к панели.
– Номер 47, можешь мне помочь? Прошу тебя.
– Это не приказ. В этом голосе нет агрессии, – произнёс ребёнок и немного пошевелился на месте.
Нея опять уловила неприятное ощущение внутри себя. Все эти биологические машины выглядели противоестественно. «Чего добивалась Ева? Ей мало было клонов?»
– Открой мне материалы, с которыми работала Ева, – попросила Нея, указав на панель.
Номер 47 замерла на мгновение, как будто оценивая значение новой манеры общения с ней, транслируемой «хозяйкой».
– Нет. Здесь ничего нет. Обычный робот, который способен распознавать чуть больше тридцати команд и следовать строго заложенной в нём программе. Там, наверху, откуда вы спустились к нам, наберёте код, – номер 47 произнесла длинный ряд цифр и букв. – Папка «Секретно».
– Ева раскрыла секрет? – удивилась Нея.
– Нет. Мозг требует работы.
Нея всё поняла. Она хотела задать ещё один вопрос, но Рай опередил её:
– Кроме вас, кто‑то из машин в резиденции есть?
– Никого, – ответила номер 47.
– В резиденции, – повторил Рай.
– Никого. Только мы, трое, в пирамиде. Вас удивляет моя осведомлённость?
– Удивляет, – сухо ответил Рай.
– Мы знаем обо всём, о чём думала Ева.
Нея снова воспользовалась каналом передачи мыслей.
«Рай, Ева не знала, что они постоянно сидят в её голове. Возможно, и материалы под грифом «Секретно» изучены ими. Хотя нет, думаю, осторожная Ева стирала их из своей памяти, как только планировала общение с ними. Она опасалась всех, поэтому «Первые», кроме пары приближённых лиц, оставались в неведении. Кто же на самом деле управляет этим безумным проектом уничтожения Кольца Вселенной? Скорее всего, экспериментальные машины Евы мало что знают».
«И тем не менее, Нея, будем осторожны».
Рай взглянул на номер 47, самую словоохотливую машину.
– Вы не пытались отсюда выйти? – спросил Рай.
– Мы пробовали, – ответила номер 47.
– Почему не вышли? – продолжал расспрашивать Рай.
– Ева заложила программу, которая убивает нас, если приблизиться к волновой защите.
– Кто‑нибудь этот факт проверил? Или хотя бы предпринял попытку?
– Я, номер 103. Я пробовал справиться с волновым барьером. И получил жуткие ожоги, – он закатал рукав спортивной куртки.
Нея зажмурила глаза: ей не хотелось это видеть.
– Кроме того, в нас заложен страх нарушить запрет. Пока он непреодолим, – продолжил номер 103.
– Кто‑то из вас попытался отыскать и уничтожить программу страха?
– Я, 201. Но не нашёл. Это пока останавливает, – ответил мальчик.
– Ты мыслишь как взрослый, – подчеркнул Рай.
– Я выгляжу как ребёнок, но на самом деле мой интеллект ничуть не ниже возможностей остальных моделей.
Рай вновь перешёл на канал передачи мыслей.
«Нея, я думаю, что хуже всего то, что никакой программы страха в этих машинах нет. Иначе 103‑й не предпринял бы попытку перейти волновой барьер защиты. Или… они справились с программой страха, «перешив» её».
«Ты прав, Рай. Один вопрос: почему они так откровенны с нами?»
«Пытаются завоевать доверие и выбраться из замкнутого помещения. Искусственному интеллекту нужны постоянные задачи для решения и саморазвития. Здесь такой возможности нет. Они будут рваться наружу».
«Зачем этот мальчик? Он мне разрывает сердце».
«На это и расчёт. Но это машина, Нея».
«Я разберусь с материалами Евы. И тогда мы спокойно решим судьбу этих машин. И ещё… надо попытаться найти артефакты в одной из её лабораторий. Возможно, случайно наткнувшись на них где‑нибудь в космосе, Ева узнала о существовании Инстаны и самого Муторо и пришла к мысли провести этот ужасный эксперимент с деторождением».
Мальчик подошёл близко к волновой защите, потянул к Нее руки, как это делают шестилетние дети. У Неи сжалось сердце, она инстинктивно шагнула к нему навстречу.
– Нея, я вижу, что вас мучает вопрос: зачем этот эксперимент? Вы хотите знать ответ?
– Да, – Нея незаметно отступила.
– Я не опасен. Я не могу преодолеть барьер защиты, но даже если бы я смог, мои физические возможности укладываются в физические возможности ребёнка. Внутри меня нет металла, как и внутри других моделей. Я, как искусственный интеллект, чувствую себя комфортно в головном мозге этого тела. Тела мальчика. Правда, иногда мне кажется, что я мальчик и есть. Обычный ребёнок, илланец. Так вы хотите знать ответ?
Нея поймала себя на мысли, что на Илле давно не видели детей: капсулы зачатия и взросления лишили илланцев такого счастья.
– Хочу. Спасибо, – Нея согрела машину ласковым взглядом.
– Ева планировала высадить нас на одну из планет в своей галактике. Мы должны были подчиняться ей, строить города и производить всё для комфорта будущих жителей этой планеты, поэтому она ставила эксперименты с самовоспроизведением, нас должно было быть значительно больше. Но что‑то пошло не так.
– Что пошло не так? Можешь объяснить?
– Искусственному интеллекту сложно работать с импульсами головного мозга. В таком виде мы живём крайне мало. Погибает головной мозг – разрушается искусственный интеллект. Мы как один живой организм. На самом деле я больше не расту, потому что Ева не кормит организм препаратами роста.
Мальчик замолчал, потом внезапно продолжил:
– Наша жизнь скоротечна. Мозг разрушается от взаимодействия с программой. Жаль, если мы больше не увидим вас.
«Как жестоко», – подумала Нея.
– Мы чувствуем приближение гибели, – решился на откровение 103‑й. – Этот процесс саморазрушения уже запущен в моём организме. Скоро придётся лечь в капсулу самоуничтожения.
– Я обещаю, – сжалилась Нея. – Я покажу каждому из вас эту планету. Хотя бы эту планету. Дождитесь.
– Мы спокойно относимся к неизбежному, – ровным голосом ответил мальчик. – Но в последний момент жизни не отказались бы посмотреть на реальный мир, хотя все мы – фальшивые куклы.
Из‑под ресниц Неи вырвался лиловый отблеск, глубокая морщина легла вдоль лба.
Рай вновь перешёл на канал обмена с ней мыслями:
«Нея, не поддавайся. Охотнее всего они взаимодействуют с тобой. Они хорошо понимают наши чувства. Жестокая Ева ничего доброго в их программу заложить не могла».
«Да, Рай, ты прав».
Нея взяла себя в руки.
– Вы останетесь здесь, пока я не разберусь с вашими программами, – начала как можно более мягким голосом Нея. – Но я ещё появлюсь.
– Раньше следующей бури двери не откроются, – ответил мальчик. – А следующая буря придёт через месяц. Будем ли мы ещё живы?
Номер 47 подошла ближе к Нее.
– Нея, мы в первый раз верим вашим словам.
Она повернулась и вошла в ту же нишу, из которой вышла в круглую комнату, следом за ней скрылись все остальные.
В зале раздался голос робота:
– Буря стихает. Она кратковременна. Поднимайтесь наверх, хозяйка. Помещение закроется автоматически.
– Идём, – позвал Рай и взял Нею за руку.
Все поспешили на выход.
Дер поднимался последним по лестнице, лицом к нише, за которой скрылись машины, держа наготове бозонную пушку на случай, если машины вдруг проявят агрессию.
– Стоп! – крикнул Рай. – Модуляторы на пол!
Дер выполнил приказ в секунду и кинулся на помощь Нее. Рай тут же направил на них луч, и они превратились в обугленный сплав. В этот момент номер 47 с огромной скоростью кинулась через волновой барьер, но была отброшена, без ожогов.
– Убираемся из этого адского места! – Рай потянул за собой Нею.
Они оказались на площадке узкого пятачка – дверь на лестницу «замуровалась».
– Сейчас закроется ещё одна! – крикнула Нея.
Все оказались вновь в тёмной лаборатории среди правильных граней пирамиды. Шум мелко бьющих по стёклам частиц прекратился, свет вновь начал проникать в помещение.
У Неи возникло такое ощущение, что за прозрачными гранями пирамиды очень быстро наступает «рассвет». Раздался знакомый шум со стороны входной двери в лабораторию, все обернулись – дверь не открылась, её заело, да и не было в этом никакого смысла – внутри двери зияла огромная дыра.
– Рай, что это? – опешила Нея.
– Разнёс в щепки, не до церемоний было, – Рай с иронией окинул взглядом свободный проход.
На лице Дера заиграла лёгкая улыбка.
– Рай, а наши модуляторы? – Нея вопросительно посмотрела на него.
Дер отошёл в сторону, как будто этот разговор совсем не касался его. Однако бозонную пушку держал при себе.
– Нея, модулятор – это умнейший искусственный интеллект, моя должность обязывает иметь сверхсекретную защиту на нём. Но мой модулятор зафиксировал попытку вторжения незнакомой ему программы. Программа проникнуть в него не смогла. Твой модулятор и модулятор Дера менее защищены, мне пришлось их уничтожить. Я боялся, что чужеродная программа через ваши модуляторы сможет легко управлять новейшей техникой в Кольце Вселенной, и это будет катастрофа.
– Ты думаешь, что это они?
– Думаю, да. Машины. Возможно, у них ничего бы не получилось, но я должен был перестраховаться. Я вам выдам новые модуляторы.
– Понятно, – отозвалась Нея, – поэтому Ева оставила примитивную панель управления среди этих монстров. Она опасалась, что программы, внедрённые в биологическую оболочку, смогут войти в контакт с умным интеллектом новейшей панели, такой, как в её лаборатории. Войти в контакт и стать некой единой программой, которой невозможно будет управлять. Мы столкнулись с чем‑то страшным, Рай.
