Ребекка Яррос
Железное пламя
– Я имею в виду не только в сексе. – Ксейден наклонился и нежно поцеловал меня.
Это было приятно, так сладко. Но я не готова чувствовать эту нежность. Не с ним. Со страстью я справлюсь. Но не с этим.
– Ксейден, – прошептала я и покачала головой.
Секунду он смотрел мне в глаза, а потом слегка улыбнулся, явно пытаясь скрыть разочарование.
– Вот именно. – Ксейден бережно поставил меня и придержал за талию – колени у меня дрожали. – Я хочу тебя больше жизни. Я хочу, чтобы ты смотрела на меня так, как раньше, но я не буду добиваться этого с помощью секса. Я не буду использовать секс, чтобы тебя вернуть. – Он взял мою руку и положил мне на грудь. – Я хочу быть вот здесь.
Я широко распахнула глаза. От внезапного понимания у меня свело живот.
– Так я и думал. – Он вздохнул, но не так, будто признает поражение, а просто очень печально. – Ты мне до сих пор не доверяешь. Но я понимаю тебя. И все же я хочу выиграть войну, а не сражение. Чувствую себя дураком, что так говорю. А впрочем, я всегда веду себя по-идиотски, когда дело касается тебя.
– Чего? – удивленно выдохнула я.
Видимо, он не очень-то хорошо все помнит, потому что обычно именно я вела себя по-идиотски из-за него.
– Давай договоримся… – Он глянул на мои губы. – Я буду целовать тебя, когда ты захочешь – просто не могу сдержаться, когда ты рядом…
– Когда я захочу? – Я вскинула брови.
Что, блядь, происходит?
– Да, когда ты захочешь. Потому что, если я буду целовать тебя, когда я захочу, я просто навсегда прилипну к твоим губам. – Ксейден сделал пару шагов назад, и мне сразу стало не хватать его прикосновений, тепла, исходившего от его кожи. – Прошу тебя, Вайолет, не предлагай мне свое тело, если не готова предложить себя всю. Я хочу не просто трахать тебя, мне нужно больше. Хочу услышать те заветные три слова.
Я посмотрела на него с открытым ртом. Он хочет услышать не «я тебя хочу», а «я тебя люблю»!
– Для меня все это в новинку. – Ксейден провел рукой по волосам. – И поверь, я сам удивлен не меньше тебя.
– Прости, но разве не ты в прошлом году сказал, что мы спокойно можем заниматься сексом до тех пор, пока не испытываем друг к другу нежных чувств? – Я сложила руки на груди.
– Вот видишь – я же говорю, что веду себя по-идиотски. – Он посмотрел на балки под потолком так, будто ожидал найти там ответы на свои вопросы. – В прошлом году я воспользовался бы любым способом, чтобы вернуть тебя. Но те три дня, когда ты была без сознания, я просто сидел рядом, смотрел на тебя и думал о том, что мог сделать по-другому. – Когда он снова взглянул на меня, в каждой черточке его лица читалась уверенность. – Вот я и пытаюсь делать по-другому.
Так, видимо, за последний месяц мы поменялись ролями.
– Я пытаюсь доказать тебе, что я тебя достоин. – Ксейден открыл дверь, пропустил меня вперед, положив руку мне на талию, и мы пошли по коридору. – Сейчас ты все еще мне не доверяешь, но когда-нибудь станешь доверять.
– Конечно. Как только у тебя не останется от меня секретов.
Он так говорит, будто это я во всем виновата!
Он тяжело вздохнул:
– Если мы хотим быть вместе, тебе придется научиться доверять мне вместе со всеми моими секретами.
Я схватилась за перила и стала подниматься по лестнице, перешагивая через две ступеньки.
– Этого никогда не будет.
– Будет, – сказал Ксейден и, когда мы добрались до первого этажа, сменил тему: – Ты проголодалась?
– Мне бы сперва помыться. – Я сморщила нос. – От меня наверняка страшно воняет после восьми часов полета.
– Тогда иди в мою комнату, а я принесу еды. – Он опустил руку, и мы пошли по коридору.
Когда мы вошли в его комнату, Ксейден махнул на дверь слева:
– Там – моя собственная ванная.
– Не может быть… – протянула я. – С чего бы у молодого лейтенанта была своя ванная, если даже у Миры нет!
– Ты очень удивишься, если узнаешь, чего можно добиться, когда никто не хочет делить личное пространство с сыном Фена Риорсона, – тихо отозвался Ксейден.
У меня похолодело в груди. Я не нашлась, что ему сказать на это.
– Да ладно, не переживай. Вон у Гаррика и других всадников одна ванная на пятерых. Давай мойся, я скоро вернусь. – Он снова махнул на дверь слева.
Через час я была уже чистая и сытая. Ксейден сидел за столом и возился с чем-то похожим на маленький арбалет, а я, устроившись на его кровати, расчесывала мокрые волосы. Я улыбнулась – все было так привычно: Ксейден занимается оружием, а я сижу рядом на кровати.
– Тэйрна они не обыскивали? – спросил он, не поднимая головы.
– Нет, зато выпотрошили мой рюкзак.
Я заметила на тумбочке возле кровати серый камень размером с ладонь, украшенный черной руной. Рядом лежала травинка со взлетного поля, я смахнула ее на пол.
– А Сгаэль не обыскивали?
Ксейден покачал головой:
– Только меня. И Гаррика. И всех остальных молодых лейтенантов из Басгиата с меткой отступника.
– Они знают, что ты вывозишь что-то из Басгиата. – Свесившись с высокой кровати, я положила расческу к себе в сумку. – Дай мне точильный камень.
– Подозревают, да. – Ксейден достал из правого верхнего ящика стола тяжелый серый точильный камень и осторожно передал мне, так, чтобы наши пальцы не соприкоснулись, и сразу вернулся к своему оружию.
– Спасибо.
Я взяла камень и достала из ножен на бедре один из кинжалов.
Моя жизнь зависит от остроты клинков. Но сейчас мне просто нужно было занять руки, ведь следующий вопрос задать было нелегко. Получалось, что теперь я от него кое-что скрываю.
– Там, у озера, до Рессона, – начала я, тщательно подбирая слова, – ты сказал, что убить вэйнителя можно только тем, что дает силу нашим чарам.
– Да. – Ксейден откинулся на спинку стула, подняв одну бровь и забыв о своем арбалете.
– Видимо, кинжалы выкованы из металла, который питает чары, – предположила я. – Того самого сплава, о котором говорил Бреннан.
Выдвинув нижний ящик, Ксейден покопался среди вещей и достал кинжал – точную копию того, которым я убила вэйнителя. Он подошел к мне и протянул кинжал рукояткой вперед.
Я взяла его и тут же ощутила тяжесть и едва различимый звон, исходивший от клинка. Мне стало дурно – то ли от пропитавшей его энергии, то ли от воспоминания о том, что произошло в прошлый раз, когда я держала в руке такой же кинжал. Глубоко вздохнув, я напомнила самой себе, что сейчас я не на спине Тэйрна. Никто не собирается убивать ни меня, ни моего дракона. Я в комнате Ксейдена. В комнате, защищенной чарами. В безопасности. В самом безопасном месте на всем Континенте.
Клинок был серебристым, обоюдоострым, а рукоятка – такая же матово-черная, как и у кинжала, которым я дралась в Рессоне, и того, который в прошлом году я нашла в столе у своей матери. Я провела пальцами по навершию, – оно было серого цвета и украшено на торце руной.
– Навершие из того самого сплава, – сказал Ксейден, подсев ко мне на кровать. – Из особого сплава разных металлов. Он сам не обладает никакой энергией, но может… хранить энергию в себе. Сами чары исходят из Долины рядом с Басгиатом, но на далекое расстояние их не хватает. А вот тут, – он тронул навершие, – достаточно энергии, чтобы напитать чары и расширить их зону покрытия. Чем больше этого сплава в каком-нибудь месте, тем сильнее там чары. Здесь, внизу, вся оружейная забита оружием с особым сплавом, который питает чары. Подробности не разглашаются, но ясно одно: места для форпостов выбраны не случайно, они закрывают слабые точки на нашей границе.
– Но почему чары слабеют, если их все время питает этот сплав? – Я провела большим пальцем по руне, и во мне тут же всколыхнулась моя собственная энергия, посылая разряды в воздух.
– Потому что в нем хранится не очень-то много энергии. Когда она закончится, навершие нужно будет снова насытить.
– Погоди. Насытить энергией?
– Да. Насыщение – это передача неактивной энергии какому-либо объекту. Всадник должен заполнить навершие кинжала своей собственной энергией, и такая способность есть далеко не у каждого. – Ксейден многозначительно посмотрел на меня. – Даже не проси. Сегодня вечером мы не будем разбирать, как это происходит.
– А этот сплав всегда используют только для кинжалов?
Ксейден покачал головой:
– Нет. Так стали делать незадолго до восстания. Я думаю, у Мельгрена было видение о предстоящей битве, и эти кинжалы играли важную роль – с помощью особого сплава он победил. После того как Сгаэль выбрала меня на Молотьбе, мы стали тайком переправлять по два-три кинжала дружественным отрядам, с которыми могли связаться.
– Нужно построить в Аретии кузницу, чтобы можно было делать сплав и оружие из него.
– Да. Пламя в горне может разжечь дракон, он у нас есть, и не один. А еще нужно усилить драконье пламя, иначе оно недостаточно горячее, чтобы создать сплав, – объяснил Ксейден.
Кивнув, я посмотрела на навершие из серого сплава. Как от такой маленькой детали может зависеть спасение целого континента?
– То есть нужно просто сделать навершие из сплава и можно легко убить вэйнителя?
Ксейден расплылся в улыбке:
– Ну, все немножко сложнее.
– Как ты думаешь, что появилось раньше? – спросила я, разглядывая кинжал. – Чары? Или возможность напитать их энергией? Или и то и другое одновременно?
– Это секретная информация. – Он забрал у меня кинжал и положил в ящик стола. – Давай-ка мы лучше поработаем над твоими щитами, а не над защитой всей Наварры.
Я зевнула:
– Я устала.
«Аэтосу будет все равно». Он легко скользнул ко мне в голову.
– Ладно. – Опершись руками о кровать, я откинулась назад и стала быстро, один за другим, выстраивать щиты. – Дерзай!
Ксейден улыбнулся, и я тут же пожалела, что бросила ему вызов.
Глава 13
При назначении наказания возможно учесть мнение непосредственного командира, однако главное слово остается за комендантом.
Кодекс драконьих всадников, пункт 5, статья 7
«Ты, случайно, не знаешь, как создать чары?» – спросила я Тэйрна на следующий день, когда мы подлетали к Басгиату с юго-востока, щурясь от яркого солнца.
Из-за встречного ветра лететь пришлось на пару часов дольше, и мышцы бедер у меня не просто возмущались, а уже готовы были устроить революцию.
«Что бы ты там себе ни думала, мне не шестьсот лет».
«Ну я спросила на всякий случай – вдруг ты скрываешь от меня тайные драконьи знания».
«Конечно, я скрываю тайные драконьи знания, но не о чарах. – Плечи у него напряглись, приподнялись, крылья сбавили темп. – Нам приказано лететь сразу на тренировочную площадку. Там тебя будут ждать Карр и Варриш».
Желудок будто ухнул куда-то, хотя высоту мы не меняли.
«Он предупреждал, что придумает мне наказание за то, что Андарна не пришла на занятие. Но я как-то не восприняла угрозу всерьез».
Тэйрн зарычал, и этот низкий, глухой рык прокатился по всему его огромному телу.
«А чего бы ты хотела?»
«У меня нет выбора». От плохого предчувствия у меня комок встал в горле.
«Выбор всегда есть».
Тэйрн так и не сменил направления, хотя ему скоро придется повернуть к тренировочной площадке.
Я справлюсь с любым наказанием, лишь бы только Андарна была в безопасности.
«Почти прилетели».
Через час я поняла, что мне придется не столько справляться, сколько тупо терпеть.
– Еще раз, – приказал профессор Карр.
Мы стояли на вершине горы, где обычно тренировали мою печать, и редкие седые волосы профессора развевались на ветру.
Сложно представить, что это всего лишь… предупреждение.
На меня навалилась усталость, но я знала, что жаловаться не стоит. Я уже успела пожаловаться, где-то на двадцать пятом подходе, – и профессор Карр всего лишь что-то записал в табличке в своем блокноте, пока майор Варриш спокойно наблюдал, устроившись неподалеку.
– Еще раз, кадет Сорренгейл, – повторил приказ майор Варриш со светской улыбкой, как будто ничего особенного не происходило.
Драконы Карра и Варриша – Брейган и Солас – стояли как можно дальше, рискуя сорваться с вершины. На тринадцатом подходе Тэйрн набросился на них и щелкнул своей огромной пастью в дюйме от их шей. Я в первый раз увидела, как драконы, мелко семеня, помчались прочь.
– Если не хотите попасть в карцер, – добавил майор.
Из пасти Тэйрна, стоявшего позади меня, вырвался протяжный и низкий рык, он впился когтями в скалу. Но больше он ничего не мог поделать. Его связывали законы Эмпирея, а меня – правила академии. Если я их нарушу, то попаду в карцер – и уж лучше я вызову тысячу самых больших молний, чем проведу хотя бы ночь в клетке на милости у Варриша.
Заметив, что я застыла на месте, Карр умоляюще посмотрел на меня, а потом быстро глянул на майора.
Со вздохом я подняла дрожащие от перенапряжения руки и попыталась захватить силу Тэйрна. Потом постаралась зафиксироваться в своей мысленной библиотеке, чтобы не упасть в огонь, в котором могла сгореть. Сила росла с каждой секундой. Лицо у меня покрылось капельками пота, пот сбегал и по спине – я как могла старалась обуздать эту силу.
Злость. Страсть. Страх. Молнии всегда возникали, когда меня обуревала какая-нибудь сильная эмоция. Сейчас мне дает силу гнев. Я вызвала обжигающую энергию и отпустила ее. Небо вновь разрезала яркая молния, угодив в соседнюю вершину.
– Двадцать два, – записал Карр.
Им все равно, умею ли я правильно целиться. Не волнуют их ни то, какой силы молнии я могу вызвать, ни как я ими управляю. Они хотят просто меня измотать, а мне нужно выстоять до последнего, чтобы не будить Андарну.
– Еще раз, – приказал Варриш.
Проклятье. Мне казалось, будто я сгораю заживо. Я расстегнула куртку, чтобы хоть немного выпустить наружу внутренний жар.
«Вайолет?» – сонно позвала меня Андарна.
Во мне вспыхнуло чувство вины – ярче, чем мои молнии.
«Все хорошо», – успокоила я Андарну.
«Просыпаться во время взросления очень опасно, – проговорил Тэйрн. – Спи».
«Что происходит?» – внезапно резко спросила она.
«Ничего особенного. Я справлюсь».
И это не совсем ложь, да?
– Майор, я ни разу не видел, чтобы она создавала больше двадцати шести молний за час. Если будете настаивать, она может перегреться и сгореть, – сказал Карр Варришу.
– Ничего страшного, выдержит. – Варриш посмотрел на меня так, будто знал это наверняка.
Будто он был в Рессоне и видел, как я одну за другой метала молнии в виверну. Если он – образец самоконтроля, то я просто счастлива, что не такая.
– Если она на секунду потеряет концентрацию или окончательно выдохнется, она сгорит, – предупредил Карр, нервно поглядывая по сторонам. – Одно дело – наказать ее за неподчинение и совсем другое – убить.
– Еще раз, – приказал мне майор, приподняв брови. – Если только твоя золотистая красавица, отказавшаяся явиться в должное время, не соизволит заглянуть к нам. Тогда обойдемся всего тремя дополнительными подходами.
«Это все из-за меня?»
Я съежилась, в животе у меня похолодело.
«Вот что бывает, когда дракон делает неправильный выбор, – вмешался Тэйрн. – Солас зря дал силу этому варвару».
– Я не собираюсь ставить на ней варварские опыты, – усмехнулся Варриш, как будто услышав Тэйрна. – Просто хочу, чтобы она запомнила, что должна подчиняться приказам.
«Терпеть его, блядь, не могу», – сказала я Тэйрну.
«Я чувствую, что ты почти выдохлась! Я сейчас прилечу…» – начала Андарна.
«Даже не думай! Иначе все перьехвосты в Долине будут в опасности, – напомнила я. – Ты что, хочешь, чтобы такие садисты, как Варриш, смогли устанавливать связь с маленькими дракончиками?»
Андарна в отчаянии заворчала.
Тэйрн покачал крыльями, чтобы ветер хоть немного охладил мою пылающую кожу.
– Ну? – Варриш кутался в плащ, в то время как от меня поднимался горячий пар.
Тэйрн зарычал.
– Люди не отдают приказы драконам, даже вы. – Я с трудом подняла руки и стала собирать силу.
На сороковом подходе колени у меня подломились, и я рухнула на камни. Чтобы не покалечиться, я успела подставить левую руку. Резкая боль обожгла плечо – кажется, от удара случился подвывих. Во рту вдруг собралось слишком много слюны – меня затошнило. Прижимая к себе левую руку, я с неимоверным усилием заставила себя встать на колени, чтобы не опираться на больную руку.
Вытянув шею, Тэйрн так громко зарычал на Варриша и Карра, что блокнот профессора выпал у него из рук, сорвался со скалы и полетел вниз.
«Серебристая больше не может!» – крикнул он.
«Они тебя не слышат», – напомнила я, с трудом превозмогая боль и едва дыша.
«А их драконы слышат».
– Если она погибнет, у вас будут проблемы не только с генералом Сорренгейл, но и с генералом Мельгреном. Ее печать – это оружие, о котором в этой войне мечтают все генералы. – Карр посмотрел в пустоту между мной и Варришем. – А если и этого недостаточно, чтобы вести себя осторожнее, вице-комендант, подумайте о том, что с ее смертью вы лишитесь поддержки сразу двух драконов из числа самых могущественных на Континенте. Плюс лейтенанта Риорсона с его даром управлять тенями.
– А, ну да. Эта досадная любовная связь. – Варриш поцокал языком, потом посмотрел на меня, склонив голову набок – так, будто я была для него всего лишь любопытным подопытным зверьком. – Еще раз. Чтобы доказать, что вы готовы исполнять приказы, в отличие от вашего дракона.
«Серебристая…»
«Я сделаю, как он хочет».
Я с трудом поднялась на ноги, надеясь, что смогу выставить руку, если прижму левый локоть покрепче к телу.
Я сделаю, как он хочет, – ради Андарны, ради все остальных маленьких дракончиков в Долине.
Мышцы стонали и дрожали, в левое плечо будто вонзили кинжал, но я подняла руки и снова потянулась за силой Тэйрна. Когда связь установилась, через меня опять прошла волна энергии.
Я направила ее наружу, и вспыхнула очередная молния.
Но тут мои руки свело судорогой, их будто выкручивали, и вместо того, чтобы выпустить энергию, я удержала ее в себе.
Вот блядь! Я никак не могла ее сбросить.
«Серебристая!» – закричал Тэйрн.
Сила плескалась во мне, и разряд получился слишком долгим. Молния ударила в северный хребет и отсекла огромную глыбу. Та покатилась по склону, а молния все не унималась, полосуя скалы как будто раскаленным клинком.
Я застыла. Я не могла опустить руки. Даже пальцами пошевелить.
Я сейчас погибну.
Тэйрн. Сгаэль. Ксейден. Мы все погибнем. Во мне переплелись страх и боль, и меня охватила паника – неудивительно, но сейчас мне никак нельзя было паниковать.
«Оборви ментальную связь!» – прокричал Тэйрн.
Молния продолжала полосовать скалы, и я услышала вдалеке крик Андарны.
Во мне полыхал огонь. С диким воплем я рванула в свою внутреннюю библиотеку.
Молния погасла, я повалилась на спину, на переднюю лапу Тэйрна и распростерлась у него между когтями. Каждый вдох давался мне с огромным трудом.
Карр с силой сглотнул.
– Достаточно на сегодня.
Я не могла подняться.
Посмотрев на разрушения, которые сотворила моя молния, Варриш повернулся ко мне:
– Восхитительно. Вы двое будете просто незаменимы, когда научитесь подчиняться. – Он повернулся и пошел к Соласу. Его плащ развевался на ветру. – Это первое и последнее предупреждение, кадет Сорренгейл.
Меня как будто пнули в живот, но я уже ничего не соображала, я словно горела изнутри.
Подошел Карр, приложил руку к моему лбу и присвистнул:
– У вас сильный жар. – Он глянул на Тэйрна. – Пусть ваш дракон отнесет вас во внутренний двор. Сами вы не дойдете. Поешьте и примите холодную ванну. – В его взгляде промелькнуло нечто похожее на жалость. – И хотя я всегда помню, что драконы нам не подчиняются, постарайтесь упросить Андарну явиться в следующий раз. Вы – редкая, могущественная печать, кадет Сорренгейл. Мне бы не хотелось проводить ваши тренировки так, как сегодня.
Я не печать, я – человек.
Но мне было так жарко, и я так устала, что не смогла произнести эти слова вслух. Да и какая разница – он все равно не видит во мне человека. Карр всегда был таким. Для него каждый из нас – просто совокупность способностей и сил. Я дышала как можно глубже, но даже холодный горный ветер не мог погасить пламя, бушующее в моих жилах.
Обхватив меня лапой и осторожно зажав между двумя когтями, чтобы не выронить, Тэйрн взмыл в воздух, а Карр остался на скале.
Мгновение спустя мы уже летели под облаками. Или час спустя. Время не имело значения. В отличие от боли, которая вынуждала меня сдаться, выпустить душу из клетки моего тела.
«Не смей сдаваться!» – рявкнул Тэйрн.
Он мчался со мной к Басгиату, причем так быстро, как мы еще ни разу с ним не летали. Меня обдувал ветер, и это было приятно, но он не заглушал огонь внутри – там, где легкие будто пылали, а костный мозг плавился.
Подо мной пеленой проносились горы и равнины, и вот уже впереди выросли знакомые стены академии. Но Тэйрн пролетел над внутренним двором и стал спускаться в долину позади него.
Река. Вода. Холодная. Чистая. Вода.
«Я уже вызвал подмогу».
В последнюю минуту он резко затормозил, подавшись вверх, и меня замотало из стороны в сторону. Тут же скрутило живот.
«Задержи дыхание».
В следующее мгновение я влетела в воду с такой силой, что испугалась, как бы не сломать себе что-нибудь. Вода накрыла меня с головой, ледяная, с подтаявших за лето ледников. От резкого перепада температуры мне показалось, что меня сейчас разорвет на части.
Я с детства знала, что такое боль, но этой агонии я просто не могла выдержать.
Я беззвучно вскрикнула, и изо рта у меня вырвались пузыри воздуха. Я по-прежнему болталась в когтях у Тэйрна, и вода вымывала жар из моего тела, спасительно охлаждая меня и одновременно молотя резкими струями с неистовой силой.
Тэйрн высунул мою голову из воды, и я стала хватать ртом воздух.
«Почти закончили», – сказал он мне, по-прежнему держа меня в ледяной воде.
Сильное течение безжалостно терзало меня, но температура постепенно падала. И вот наконец вода погасила последние языки пламени у меня внутри.
– Вайолет! – прокричал кто-то с берега.
Зубы у меня стучали от холода, а пульс замедлился.
– Вот так. – Тэйрн добрался до берега – я и не заметила, что все это время он стоял вместе со мной в воде – и опустил меня в высокую летнюю траву под деревьями, которые росли вдоль берега Якобоса.
Я лежала, отчаянно пытаясь вздохнуть. Сердце билось все медленнее.
Собрав все свои силы, я заставила легкие разойтись и вобрать в себя воздух.
– Вайолет! – донесся откуда-то справа голос Имоджен, а еще через пару секунд она опустилась рядом со мной на колени. – Что с тобой случилось?
– Слишком. Много. Молний.
Мне на плечи набросили грубое одеяло. Я дрожала всем телом, с носа, с подбородка, с расстегнутой летной куртки, которую я каким-то чудом не потеряла по пути сюда, капала вода. Ледяной холод внутри меня сменил жар, но зато теперь наконец я могла нормально дышать.
– Вот дерьмо. – Боди устроился рядом со мной с другой стороны, попытался обнять меня за плечи, потом отпустил.
– Ты такая… красная. – Это Эйя. Да, кажется, она.
– Глэйн говорит, ты чуть не сгорела, – проговорила Имоджен, осторожно погладив меня по спине. – Ей Тэйрн сказал. Что нам делать, Вайолет? Ты – единственная из всех моих знакомых можешь вызывать молнии.
– Мне. Нужно. Просто… – проговорила я в такт клацанью зубов и перекатилась на бок, поджав ноги. – Прийти. В себя. – Я посмотрела на ствол знакомого дуба перед собой и попыталась собраться с силами.
– Квер говорит, что теперь, когда она охладилась, ей нужно поесть, – сказал Боди.
– Зеленый знает, что делать, – уверенно заявила Эйя. – Надо ее накормить.
– Как это произошло? – спросила Имоджен. – Тебя заставил Карр?
Я кивнула:
– И Варриш.
Передо мной появилось смуглое лицо Боди.
– Вот блядь. – Он поплотнее закутал меня в одеяло. – Это все из-за Андарны?
– Да.
Боди широко раскрыл глаза.
– Не может быть! – воскликнула Имоджен. – Он использовал твою печать, чтобы наказать тебя за то, что Андарна не появилась на тренировке по пилотажу?
– Какой же мудак, – процедила Эйя, запустив руку в свою густую черную шевелюру, и переглянулась с Боди.
Через пару минут у меня уже хватило сил, чтобы самой укутаться в одеяло. Мышцы работают, и то хорошо. Я с тоской посмотрела на дуб, на его толстый ствол, на котором были отметины, когда-то нанесенные двумя моими кинжалами.
Мне нужен Ксейден.
Нет, он не смог бы остановить Варриша. Нет, мне не нужна его защита. Мне не нужно, чтобы он отнес меня в мою комнату. Мне просто… нужен сам Ксейден. Он – единственный, кому бы мне сейчас хотелось рассказать о том, что произошла на вершине.
– Надо как-то отвести ее в общежитие, – заметила Имоджен.
– Я разберусь, – пообещал Боди, пристально посмотрев на меня. – Этого больше не повторится.
«Скажи людям, что я все улажу с драконами», – сказал Тэйрн.
«Но как?..»
«Просто доверься мне».
Это прозвучало как приказ.
– Тэйрн говорит, что сам все уладит. – Я перекатилась вперед и встала.
Боди осторожно поддержал меня и нахмурился, когда я поморщилась от боли.
– Я готова. Идем.
– Ты можешь идти? – спросил Боди.
Я кивнула и посмотрела на дуб за его спиной.
– Мне так его не хватает, – прошептала я.
– Да. Мне тоже.
Я шла сама. А они просто шагали рядом со мной по сотням ступеней винтовой лестницы, которая вела от основания стен к общежитию. Вокруг царила тишина, которую нарушал лишь звук наших шагов.
Никто не решался сказать вслух о том, о чем мы все думали. Если Андарна не появится на следующем построении, новое наказание Варриша я вряд ли переживу.
* * *
– Ты уже тренировала приземление в прыжке? – спросила Имоджен в пятницу.
Слоун снова швырнули на мат, и мы поморщились, стоя неподалеку в спортивном зале, спиной к стене, чтобы никто не смог подкрасться сзади. А вот у Слоун завтра вся спина будет в синяках.
Рианнон была здесь потому, что договорилась о дополнительных тренировках между нашими первокурсниками и первокурсниками из Третьего крыла. Мы же с Имоджен пришли сюда в обычной форме в перерыве между занятиями только для того, чтобы посмотреть, как тренируется Слоун, которой катастрофически не хватало мастерства. Мы надеялись, что за неделю ее навыки улучшились, но нет.
– Тэйрн не разрешает мне вылезать из седла, – тихо сказала я, как будто он не подслушивал меня все время, с той самой тренировки на вершине, когда я чуть не сгорела.
«Я все слышу», – проворчал дракон.
«Потому что подслушиваешь».
Кожа у меня все еще была красной и болела, касаться спиной стены было неприятно.
Я поерзала, а потом отступила от стены. Я почти полностью оправилась после той страшной тренировки на вершине, остались только ожоги, похожие на солнечные, но они ужасно раздражали меня.
«Укрепи щиты, и мне не придется за тобой приглядывать».
– Отказываешься выполнять маневры? Не приводишь на занятия Андарну? – Имоджен притворно ахнула. – Да ты настоящая бунтарка! – Она посмотрела мне в лицо, потом глянула на мою шею. – Друзья все еще думают, что ты просто потеряла контроль во время тренировки?
Я кивнула:
– Если бы они узнали, что случилось на самом деле, они бы не отходили от меня ни на шаг.
– И ты была бы в безопасности, – заметила Имоджен.
– А они – нет, – отрезала я. Тут даже говорить не о чем.
– Следи за соперником! – прокричала Ри, когда Слоун подошла к краю мата.
Но Слоун на секунду глянула себе под ноги. Ее противник тут же этим воспользовался. Первокурсник нанес ей сокрушительный удар в челюсть, и Слоун распростерлась на мате.
Мы с Имоджен поморщились.
– Эй, Томас! Это же спарринг, а не настоящий бой! – рявкнула Ри командиру отряда из Второго крыла.
– Прости, Ри. Джейсек, притормози, – сказал командир отряда.
– Херово. – Имоджен сложила руки на груди и покачала головой. – Понимаю, что Джейсек сейчас озлоблен, но я еще никогда не видела, чтобы он бил с такой силой.
– Джейсек? Нэвил Джейсек?
Второкурсник из Третьего крыла. Мы с Есинией видели, как его схватил Маркем. А пару дней назад этот Нэвил был уже в списке погибших.
– Это его младший брат, – сказала Имоджен.
– Блин. – Мне стало жалко парня, хотя у Слоун ведь тоже погиб брат. – Кажется, Маркем его убил, – прошептала я.
Имоджен вскинула брови:
– Потому что он вовремя не вернул какую-то книжку?
– Думаю, он запросил такую книжку, которую просить не стоило. Да, понимаю, это звучит странно. Но иначе почему его нашли забитым до смерти в его комнате?
– Н-да. – Имоджен ненадолго задумалась. – Может, и так. Если только он был одним из нас.
Для остальных эта смерть вполне вписывалась в «особенно кровавое» начало учебного года, как это назвал Панчек. Я – единственная из нас, на кого было совершено всего одно покушение.
– Будь осторожнее со своей подружкой в балахоне, если уж писцы, как оказалось, решают, кому из всадников умереть.
– Есинию можно не бояться, – возмутилась я, но тут же прикусила язык: Джейсека схватили потому, что она зафиксировала его запрос.
– Все, заканчивайте, – сказал командир отряда из Второго крыла после того, как Слоун снова швырнули на мат.
– Я в порядке, продолжаем! – воскликнула Слоун, поднимаясь на ноги и стирая тыльной стороной ладони кровь с губ.
– Точно? – спросила Ри. По голосу было ясно: она уверена, что это идиотское решение. Впрочем, мы все были того же мнения.
– Абсолютно. – Слоун снова приняла боевую стойку.
– Она так и ждет, чтобы ее наказали, – заметила Имоджен. – Как будто ей прямо хочется, чтобы ее отметелили.
– Не понимаю. – Передо мной встал Аарик, и я подвинулась, чтобы лучше видеть Слоун. – Я думал, всех меченых с детства учат драться.
– Смотря где у кого прошло детство. – Имоджен подалась вперед вместе со мной. – К тому же после того, как Ксейден стал получать повышения… многие семьи, взявшие нас на воспитание, перестали нас тренировать, по крайней мере, судя по тому, что я слышу от первокурсников. Ей повезло, что она не оказалась в списке участников настоящих боев на этой неделе.
Джейсек снова бросил Слоун на мат – кажется, уже в сотый раз – и приставил колено к ее горлу, намекая, что победил. В реальном бою у Слоун сейчас были бы огромные проблемы.
– Первый бой у нее в понедельник, и, скорее всего, ей здорово надерут задницу. Если она вообще останется жива. – Я достала из ножен кинжал, подбросила его и поймала за острый кончик – будто мои умения могли ей как-то помочь, учитывая, что она со мной даже разговаривать не хочет.
– В понедельник? – медленно повернувшись, Имоджен уставилась на меня. – А ты откуда знаешь?
Блин. Ну ладно, она и так знает почти все секреты, из-за которых меня могут убить.
– Долго рассказывать… Из дневника моего брата.
– И с кем будет драться Слоун? – Она снова повернулась к мату.
– Ты даже не спросишь о дневнике, которого у меня не должно быть?
– Не-а. В отличие от некоторых, я не считаю, что обязана знать то, что для других – глубоко личное.
Жирный намек. Я фыркнула:
– Ну да. Но ты и не спишь со мной.
– Вот еще! Ты меня абсолютно не интересуешь. Хотя так-то в постели я великолепна. – Слоун снова швырнули на мат, на этот раз лицом вниз, и Имоджен поморщилась. – Нет, правда, с кем ей придется драться?
