Полина Кесслер
Лукта
Раздалось следующее приглашение: «Дина Романова».
Дина, натянув улыбку до ушей, уверенно зашагала по лестнице и сразу же оказалась подле директора, тянувшего руку для поздравительного рукопожатия.
– И её глубокоуважаемый наставник и заслуженный представитель лучших бойцов высшего разряда Марк Леман!, – громогласно добавил директор и отошёл от центра сцены, позволяя провести вручение диплома.
И я снова врезалась в эти серые глаза, что направлялись к моей подруге.
«Это был он! Он! Мой противник. Его зовут Марк. Марк Леман»
От дикого любопытства я привстала на цыпочки, чтобы лучше разглядеть, что происходит на сцене, но не прошло и минуты, как он ушёл со сцены. Дина последовала его примеру, и как надлежит, последовала за наставником.
И снова раздался голос директора: «Рита Мастик!»
Выпрямив спину и подняв подбородок, я сделала пару шагов и оказалась в центре всеобщего внимания. Свет прожекторов, освещающих сцену так и слепили глаза, но позволить себе морщиться я не могла. Не тот образ. Продемонстрировав зубы в улыбке, я пожала руку директору, который явно не забыл мою оплошность на экзамене.
«Отличная маска доброжелательности, директор!» – подумала я и встала посередине сцены в ожидании появления своего наставника.
На долю секунды я бросила взгляд на толпу людей, выстроившуюся подле сцены, и поняла, что бокал шампанского был совсем не лишним, а даже спасительным зельем. Волнение напрочь отсутствовало. Но не долго.
Заметив движение на лестнице, я приготовилась, оскалив зубы, встречать своего наставника с широкой улыбкой. Но хватило одного мгновения, чтоб искренность моей улыбки превратилась в натянутость.
Сегодняшний незнакомец и немного «спаситель». Голос директора раздался на этот раз довольно резко и более громко, что заставило меня дёрнуться от испуга и немного стряхнуть лишние мысли о моём недавно случившемся позоре.
– Давайте поприветствуем нашего лучшего выпускника и представителя отдела высшей боевой подготовки Александра Шуца!, – заявил директор.
Чувство неловкости и стеснения одолели меня. Ощутить, что мои щеки побагровели, было не ложным. Без единого удивления от повторной встречи мужчина подошёл ко мне и протянул свою руку. Но вместо рукопожатия он сцепил наши пальцы и подавшись вперёд, заставил меня двинуться к микрофону вместе с ним.
Я ощутила себя частью чужого выступления, но от непонимания, что делать, осталась послушной в ожидании очередного неординарного поступка этого мужчины.
Спустя мгновение он взял микрофон свободной рукой, а второй ещё сильнее сжал мою ладонь в своей.
– Выражаю огромную благодарность нашему Президенту и Совету… Вы подарили лучшим выпускникам прошлых лет шанс доказать превосходство в обучении бойцов. И своё превосходство я докажу на этой превосходной… малышке Рите, – договорил Александр и поднял наши сцепленные руки над нашими головами, заставив весь народ визжать и аплодировать.
Он расплылся в улыбке чеширского кота и подмигнул мне. Наконец он отпустил меня, и я последовала за ним. Чувство растерянности овладело меня полностью.
Малышке…Рите!? Какого черта?
Я не успела толком спуститься с лестницы, как Дина уже схватила меня за локоть и потянула ближе к себе.
– Нам всё это, – обведя глазами всех рядом стоящих наставников, Дина ухмыльнулась, – надо срочно обсудить!
Не имея желания больше смотреть на этих «новеньких выпускников», я поддалась идее Дины, и мы зашагали прочь.
Мы подошли к очередному столику, и я уже без предложения подруги схватила два полных бокала.
Спустя минут двадцать церемония была окончена, и количество выпитых фужеров увеличилось вдвое.
– И этот… белобрысый наставничек, Марк Ле-ее-м-мааан, – уже полупьяным голосом заявила Дина – даже не удосужился поздравить меня! Осёл!
– Да ладно тебе, ты же не «малышка» Рита!, – процедила я.
– Ну это вообще пиздец. – выпалила Дина и мы засмеялись, как две икающие вороны.
– Та-а-к, чего смеётесь?, – за нашими спинами прозвучал возбуждённый голос Макса, – Дина, потанцуем?
Дина удивлённо посмотрела на Макса, но тот настойчиво подал ей руку, приглашая на танец. Через минуту я уже наслаждалась видом на своих друзей, что так мило танцевали под нежную красивую музыку и перешёптывались. Но всю картину испортило моя внезапная тошнота. Видимо я переборщила с выпивкой.
Отойдя чуть в сторону, я двинулась внутрь лесной части парка. Никого не было. Я облокотилась на дерево и выдохнула. Этот сумасшедший день наконец-то заканчивался. Ну или я так думала, пока сбоку из темноты не вышел человек, уверенно направляющийся в мою сторону.
– Ты маньяк?
– Рот закрой, – прорычал Игнатьев, докуривая сигарету.
Я даже и не заметила, как с двух сторон меня окружила пара парней.
Игнатьев махнул рукой, и они разом, как слуги, подчинились его приказу, придавив меня спиной к дереву.
Мурашки пробежали по телу, как только спина врезалась в дерево, чья кора была сырой от вчерашнего дождя.
Игнатьев бросил сигарету почти возле моей щиколотки.
– Хм, не попал…Хорошо, что у меня не одна попытка, да?
– Что. Тебе. Нужно?, – мой пьяный голос на удивление даже не вздрогнул.
Резко приблизившись ко мне и придавив левой рукой мою голову к дереву, он поднял правую руку и начал водить пальцами по пластырю.
– Что мне нужно? Мне нужно, чтобы ты присела на свою задницу и не мешала другим, херова отличница. Тебе подозрительно много прощают. Может объяснишь?
– Если у других что-то не получается, нужно больше стараться. – еле договорила я, ибо Игнатьев приложил большой палец мне прямо на место пореза.
Он расплылся в злобной улыбке, и перестав давить на рану, чуть расслабил руку, но не убрал. Злость во мне начала расти. Руки парней не давали мне и шевельнуться. Единственное, что я могла сделать, это начать мотать головой и биться о дерево. На секунду это идея показалась правда выходом из этого дерьма.
– Какая же ты тупая. Дальше будет хуже. Я тебе обещаю. И да, – прикоснувшись кончиками пальцев до моего пластыря и зацепив его за края, Игнатьев дернул его, оторвав вместе с запекшейся кровью, – с выпускным, Мастик!
Дикое жжение на горле заставило меня скривиться и прорычать сквозь зубы. Хотелось заорать, но проблем я не имела права устраивать сегодня уже никому.
– Ублюдок.
– Эх, мне скучно, – выкинул Игнатьев и, начав разворачиваться, демонстративно указал рукой на меня, смотря на свою шайку, – Поиграйте с ней, если хотите.
Я яростно начала дёргаться. Сильные руки парней продолжали вдавливать мою спину в дерево. Но их босс ушёл, и они сразу же отпустили руки, не желая со мной возиться. Ушли.
Оглянувшись, я заметила, что поблизости никого нет. Никто ничего не видел и не слышал. Всё веселье было у сцены. Или наоборот, всё веселье все только что пропустили. Прикрывая ладонью кровоточащую рану, я медленно двинулась в сторону своей секции.
Пьяная голова и болевой шок сделали из меня неваляшку, еле добирающуюся на каблуках до своего укрытия. Красные гирлянды вдоль аллеи и вправду выглядели отвратительно и мрачно. В принципе, под стать мне.
Я уже вышла на финишную прямую. Мне оставалось пройти мед пункт и пару домов. Дунул ветер, мелкая пыль полетела прямо на меня. Рана начала щипать сильнее. Моя пьяная голова выдвинула идею незаметно забежать в мед пункт и хотя бы смыть с себя грязь и проступающую кровь с шеи. Идея была принята.
Двери в мед пункт были не заперты. Логично, ведь в любой момент кому-нибудь может понадобиться помощь. Например, мне. Да. Я нырнула внутрь. Кабинеты оказались заперты. Кроме перевязочной. Да, там должна быть раковина.
Насилуя свои ноги, пытаясь идти на цыпочках в страхе наткнуться на сторожа, я брела по коридору. Кажется, добралась до нужного мне кабинета.
Подтолкнув приоткрытую дверь, я увидела чей-то силуэт, рывшийся в каких-то коробках около перевязочного стола. Горел тухлый свет от фонарика, включенного на телефоне и лежавшего на одной из полок с лекарствами.
– Ты?, – шёпотом произнесла я.
Это был Марк. Марк Леман. Мой противник. Он удивленно обернулся на меня, уронив колбы обратно в коробку. Часть его парадной формы была раскидана. А точнее пиджак был точно выброшен на пол. На нём были только брюки и молочного цвета рубашка, без ясной для меня причины полностью расстёгнутая.
– Что ты…
Я не успела договорить, как раздались чьи-то голоса на входе. Марк в одно мгновение перехватил телефон с полки и двинулся на меня, потянув за локоть и прижав всем телом к стене. Он приложил указательный палец к своим губам с просьбой молчать.
Голоса приближались. Это был мужской и женский. Пара о чём-то спорила.
– Будет слишком много вопросов!, – раздался до жути знакомый женский голос.
– Мне плевать, главное – ты не задавай. А с мелкими разберёмся, – процедил мужчина.
Их диалог прервался прямо напротив перевязочной. Мужская рука пролезла в щель приоткрытой двери, открыв небольшой обзор кабинета.
Марк прижал меня сильнее. Телефон в его руке не вовремя завибрировал, вынуждая прижать руку сильнее к моему телу. Кажется, что все мои внутренности сжались от резкого света. Кажется, моё сердце тоже. Сжималось и резко начинало стучать. И так раз за разом. Вибрация телефона приостановилась, и стало слышно, как чужие голова начинаются отдаляться.
Оголённая грудь Марка, да и, в принципе, всё тело, прижимающееся к моему, – всё это сделало меня немой. Только сейчас он повернул голову на меня, и мы встретились глазами. Его серые глаза были испуганы, как в прошлый раз. Кровавый прошлый раз. И только сейчас в полумраке он снова замечает мою кровоточащую рану. Он касается пальцем одной из капель крови и будто спускает её вдоль шеи, размазывая по коже.
Его лицо стало неприлично близко к моему. Я попробовала сконцентрироваться на его глазах. Но он скользнул взглядом от моей раны до губ. И остановился. И хрен знает, что я сейчас захотела. Его дыхание будто начало согревать мои трясущиеся от напряжения и волнения губы.
Я поняла, что хочу. Я бы хотела сейчас предугадать его действия. Поймать ритм дыхания. Да. Но сейчас мы уже не боремся. И прерывистые толчки воздуха, выходящие из наших приближённых губ, больше походят на совсем другую игру. Он подался вперёд.