Poki U
Палач
В то утро она сквозь сон, на мгновение пробудившись от шума, суетных движений собирающегося мужа, увидела, как Ванд укладывает в сумку свою рабочую одежду, жгуты, перевязочный материал и склянки с лекарственными мазями и снадобьями.
Лайз машинально, привычно спросила мужа, куда он собирается? Ванд встрепенулся, но через секунду оправившись, ответил, что у него возникли срочные дела. Он заверил ее, что быстро управиться и вернется домой еще до ее пробуждения. Лайз закрыла глаза и погрузилась в свой прерванный сон. Однако яркий мерцающий блик на границе сознания призывал ее к пробуждению. Он все тревожней и тревожней бередил ее душу.
Она вскочила, задыхаясь от волнения. С каждой секундой внутренняя тревога все нарастала. Возбужденный мозг со скоростью молнии рождал мысли о том, что на сегодня нет никаких казней. Для казни палачу без надобности лекарские предметы…
Сотрясаясь всем телом от нарастающей тревоги, Лайз заглянула во все комнаты дома, выбежала во двор в поисках мужа и сына. Но она никого не нашла…
Ведомая материнским чутьем, она, наспех накинув поверх ночной рубахи подвернувшееся под руку платье, побежала на городскую площадь, прямиком к дому стражи. Прорвавшись к знакомому командиру стражников, она сухо и быстро изложила свои подозрения и просила немедленно организовать поиски ее мужа и сына. Командир, зная о странном поведении палача, тут же организовал поисковую операцию. Во все концы города были направлены группы стражников.
В это время Ванд говорил с сыном:
– Мой любимый сын, я сильно виноват пред людьми, пред духами. Мою вину уже не смыть, она плотно впиталась в меня, она сидит под моей кожей. Однако я могу помочь тебе избавить тебя от этой вины, от этого проклятья предков, от этого ужасного ремесла…
И, обернувшись вправо, он добавил:
– Не мешайте мне, Инде, Сиор. Я хочу защитить свое дитя, избавить его от душевных страданий, избавить его от проклятья!
Напуганный Тиу, не выдержав, спросил отца:
– Отец, с кем ты говоришь? Я ведь здоров! Откуда у меня проклятье?
Ванд потрепал Тиу по голове, поцеловал его в лоб. Затем, взяв его правую руку, крепко перевязал ее жгутом выше локтя. Посадил сына на колени, немного придавил его сверху своим телом и положил его руку на колоду. Он вложил в рот Тиу деревянную щепу и сказал:
– Сын мой, крепко прикуси щепу и не выплевывай ее, покуда я тебе не скажу. Видишь там, у дома желоб с него капает вода. Смотри на эти капли, считай их и чтобы ни происходило, не отводи от них взгляд. Только так мы сможем снять с тебя проклятье.
Тиу очень любил и уважал отца. Отец был для него примером. Он безоговорочно верил его словам. Раз тот говорил о наложенном на него проклятии, значит, так оно и было. И лишь его любимый сильный отец сможет снять его.
Через пару секунд мальчик, даже не успев крикнуть, потерял сознание и безвольно упал на землю. В это время Ванд обрабатывал открытую рану ребенка, обильно поливал снадобьями, перевязывал. Затем Ванд взял сына на руки и отнес в охотничий дом.
После он вернулся к колоде, крепко перевязал свою правую руку жгутом выше локтя, сел на колени, тщательно примерился к деревянному срубу, выбирая позу, занес топор и нанес рубящий удар. Поза была неудобной, действовать приходилось левой рукой. Он допустил ошибку и не смог отрубить себе руку одним ударом. Однако он даже не вскрикнул, лишь до хруста прикусил щепу во рту и нанес еще один удар. Этот удар был точен, и его правое предплечье упало на землю рядом с маленьким обрубком руки его сына. Ванд обработал и перемотал свою рану и улегся на траве. На его лице читалась блаженная улыбка.
В это время по лесной тропе бежала стража, впереди которой неслась Лайз. Она еще издали увидела роковое движение мужа, рубящего свою руку. Нечеловеческий крик вырвался из ее груди …
Тиу пришел в себя через несколько дней. С ним была его измученная мать. Несмотря на опухшие от слез глаза, она старалась выглядеть веселой, говорила с ним, пела ему песни, рассказывала былины. И лишь при упоминании сыном отца она ожесточалась, отворачивалась, сухо отвечала, что отец там, где ему место, что отец преступил грань и утратил право на сына.
Тиу чувствовал боль, чувствовал произошедшие изменения, чувствовал ограниченность своих движений. Но он искренне не понимал, в чем вина его отца? Ведь отец избавил его от проклятья, которое жило в его руке. Теперь проклятья нет. Почему они не могут жить как прежде, счастливо?
Лишь повзрослев, Тиу понял, осознал все произошедшее, все содеянное его любимым отцом…
– Арн, такова моя история, таково мое прошлое. Я не берусь судить, было ли на мне проклятье или нет, прав ли мой отец или нет? Я лишь знаю, что это мое страшное прошлое, и я не могу изменить его. Но я могу изменить будущее…, и мне кажется, не только свое…
