Петр Вяземский
Вилла Бермон
V
В жизни бывают дни и часы, особенно освященные душевною скорбью, которые никак не поддаются выражению и не вмещаются в тесный объем его. Многие неуловимые оттенки их ускользают не от внимания, не от чувства, совершенно поглощенных ими, но от скудного и холодного механизма слова. Такими днями были предсмертные дни Великого Князя. Свидание с Отцем, Братьями и Невестою, все, что мог он прочувствовать в эти минуты, все, что перечувствовали они, может быть постигнуто и угадано сердцем, но вполне передать это невозможно. Имел ли он сознание, имел ли предчувствие близкой своей кончины, мельком ли только вглядывался он в участь, которая была ему суждена, сказать трудно. Окруженный всеми теми, которых он любил, настоящим семейством своим и желанным будущим, которое предстало ему в лице любимой Невесты, в минуты отдыха, когда голова его не была угнетена страданием, он особенно ко всем был внимателен и нежен. С благоговением совершил он предсмертный христианский обряд. Чистая душа его, напутствуемая священными таинствами Веры и Церкви, готова была приступить к великому таинству смерти. Сие последнее земное таинство совершалось над ним в первом часу по полуночи 12-го (24-го) апреля.
