Петр Лопатовский
Ахикар из Дамаска
– Хорошо я пойду к нему, но смотри, если обманул, я прикажу привязать тебя к вершине мачты, и ты будешь распугивать чаек до самой Александрии.
– А если я тебя не подведу? – заискивающе спросил плотник.
– Тогда дам тебе динарий. Впрочем, посмотрим, что он мне скажет.
Пробыв в Дамаске неделю, Ахикар отправился в обратный путь, не забыв купить благовоний, которыми действительно славилась Сирия. Снова сделав остановку в Капернауме, он наконец добрался до Яффо, где всё время его отсутствия трудился Демид.
– Рассказывай, как съездил. Удалось повидать сына? – воскликнул грек, поприветствовав своего компаньона.
– Да, я встретился с Джерабом в доме моей сестры. Он возмужал и стал очень красивым юношей. Теперь он даже выше меня ростом. К сожалению, Джераб не принял меня, как отца, хотя и был вежливым и доброжелательным. Думаю, он умеет таким быть, когда нужно.
Ахикар вздохнул и провел рукой по бороде.
– Мой сын стал удивительно утонченным, совсем, как римские сановники, не таким как я или мой отец. Впрочем, я рад, что ему не придется заниматься тяжелой работой. Кстати, ты был прав и кинжалу он обрадовался.
– Я рад, что угадал. А что твоя сестра? – спросил Демид.
– Она укоряла меня, что я совсем забыл своих богов и не приносил жертв в храме, почитаемой сирийцами, богини Астарты. Тогда я рассказал ей о нашем знакомом – торговце Захире. О том что он, как египтянин, почитает богов своей страны, но когда приезжал к эллинам, то жертвовал на храм Зевсу, а если бы оказался в Сирии, то и здесь, не забыл бы поучаствовать в жертвоприношении. При этом он очень богат и ведёт торговлю по морю, а также отправляет грузы с караванами. В чем же тогда смысл почитать только своих богов?
На это моя сестра сказала:
– Но ты не почитаешь никаких богов. А твой знакомый прав и дело не в том откуда ты и каких богов почитают твои предки. Быть со всеми в хороших отношениях, вот в чем секрет успеха. Так говорит и мой муж, а он умный человек.
– Ничего не могу сказать о твоем зяте, а твоя сестра точно мудрая женщина – одобрительно покачал головой Демид.
– Ты так говоришь, как будто сам поступаешь так же – удивленно сказал сириец.
– Я грек. Наши боги стоят выше египетских и уж прости сирийских богов. Сейчас я вдали от родной Эллады и не могу почитать их должным образом. Кроме того, я думаю твоя сестра имела ввиду не только почитание богов – произнес Демид, с улыбкой посмотрев на приятеля.
– Кстати, раз ты вспомнил Захира. Завтра с утра он будет на базаре и обязательно придет за индийскими пряностями. Тогда в лавке от них останется только аромат – добавил он.
– Ты ему рассказал, что сегодня прибывают торговцы из Индии?
– Ну иначе мы бы остались без лодки.
Ахикар вопросительно посмотрел на Демида.
– Это долгая история – произнёс грек, хитро улыбнувшись.
– Ладно, не беспокойся, я придумаю что-нибудь. Откровенно говоря, я и забыл про них. Так что ты вовремя напомнил – ответил сириец.
– Да, что-то эта поездка тебя сильно утомила – внимательно глядя на Ахикара, произнёс Демид.
С первыми лучами солнца, по улице ведущей в сторону базара, шел грузный и совершенно лысый человек. Это был купец из Египта – Захир. Его ступни в кожаных сандалиях, тяжело ступали по большим камням мостовой, отшлифованным тысячами ног. Он шел в лавку продавцов пряностями. Захир ждал этого дня долгих полгода и вчера получил долгожданную весть, что груз из далекой Индии благополучно прибыл в Иерусалим. Предсказание эллинского мудреца сбылось, так что он не станет наказывать своего плотника, впрочем, и обещанного динария, тот тоже не увидит, так как его он уже отдал эллину. Стоя у входа в лавку, купец переминался с ноги на ногу, нетерпеливо оглядываясь по сторонам и ожидая, что вот-вот появится ее хозяин. Он был очень доволен собой, что встал так рано и теперь будет первым покупателем. Неожиданно в лавке кто-то кашлянул, и циновка, закрывающая вход, отдернулась. Из темного проема на улицу вышел Ахикар, держа в руках увесистый тюк.
– Не зря народ говорит: если хочешь остаться без денег, сядь играть с сирийцем. Ты там ночевал что ли? – с нескрываемым удивлением спросил Захир.
– Лучше. Я пришел вчера вечером, когда они разгружались и принес с собой отличного вина. А потом предложил отметить их удачное возвращение.
– И скажи мне уважаемый Ахикар, там что-нибудь осталось? – с тоской в голосе произнес египтянин, кивнув на вход в лавку.
– Это смотря, что тебе нужно – лукаво улыбнувшись, произнес Ахикар.
– Шафран, вот что мне нужно.
– Тогда нет, извини.
– Вай, что же теперь делать? – захныкал как ребенок Захир, состроив страдальческую физиономию.
– Ты не уступишь мне хотя бы часть?
– Если расскажешь зачем он тебе, я подумаю – хитро глядя на египтянина, произнес Ахикар.
– Я обещал повару одного очень важного человека, что привезу.
– Насколько он важный?
– Он может сделать моего племянника, помощником у градоначальника.
– Значит действительно важный. Ладно, я уступлю тебе часть.
– И сколько попросишь?
– Нисколько. Просто отдай мне половину твоей лодки, когда пойдешь в Александрию.
Египтянин задумался, потом сказал:
– Мне нужно будет везти туда большой груз, но может я смогу найти немного места.
– Захир, ты ведь не глухой. Я говорю половину или ищи себе шафран, где-нибудь в другом месте.
– Хорошо, с тобой всё равно торговаться бесполезно.
– Ну вот и договорились.
– Хотя бы, что за товар, ты можешь сказать?
– Амфоры с оливковым маслом – ответил Ахикар.
– Знаешь, а я может даже куплю у тебя его.
Сириец задумался.
– Если сговоримся в цене, то я не против. Пусть твои дороги будут прямыми Захир.
Ахикар отдал обещанный шафран своему знакомому и взвалив свой тюк на плечо, быстро зашагал к докам, где его уже ждал Демид.
Грек встретил его у склада и вид у него был необычно растерянный и грустный.
– Что с тобой мой друг? – спросил Ахикар.
– Да так, ничего – отмахнулся Демид.
– Как бы не так, если у тебя на лице нет улыбки, да еще с утра, точно не все в порядке. Давай рассказывай.
– Понимаешь – сказал, вздохнув грек – я всегда хожу одной и той же дорогой в порт. Сначала иду мимо синагоги, потом прохожу базар, поворачиваю на право и выхожу к морю. Так вот там, на углу базарной площади всегда сидел один слепой бродяга, впрочем, ты его наверняка видел. Очень такой забавный. Он иногда привскакивал, когда кто-нибудь проходил мимо и начинал что-то отплясывать, при этом корча такие рожи, что удержаться от смеха было невозможно. А ещё, я заметил, что если встречал его перед крупной сделкой, и он устраивал своё представление, то на ней нас всегда ждала удача. Поэтому, я даже стал таскать с собой половину, а иногда и целую лепешку для него. Сегодня тоже взял. Так вот подошел я к тому месту, а бродяги там и нет. Я остановился, думаю может отошел и придет сейчас, однако он так и не появился. Тут мимо меня прошел один знакомый рыбак, который тащил домой сложенную сеть, видимо для починки. Я его спросил про слепого, а он мне и ответил: неужели ты не знаешь ничего? Я говорю: нет, не знаю. Рыбак посмотрел на меня и ответил: Он исцелился и ему больше не надо здесь сидеть. Его вылечил какой-то праведник, проходивший мимо. Я так и обомлел, потом говорю: Ты что-то путаешь, если бы я не видел, что у того бродяги с глазами, то может еще и поверил бы тебе, но такое нельзя вылечить. Рыбак улыбнулся и говорит: верить или не верить, это твое дело, а он теперь видит лучше, чем мы с тобой вместе взятые. Потом взял свои сети и пошел как ни в чем не бывало.
– Дай угадаю, а того праведного человека, который исцелил слепого, звали Иисус из Назарета?
– Да, точно, так рыбак и сказал – удивился Демид.
– Ты значит тоже слышал эту историю.
– Ну, не совсем эту, но похожую – задумчиво ответил Ахикар.
– Забыл спросить, тебе удалось купить индийских пряностей? – спросил грек таким голосом, как будто был уже уверен в отрицательном ответе.
– Да, хотя и пришлось потратиться на вино с закусками и провести всю ночь с не самыми приятными людьми. Причем, я опередил Захира – хитро улыбаясь, ответил Ахикар.
– Ай ты молодец. Я не перестаю тебе удивляться.
– Ты кажется говорил, что всё оливковое масло к нам в лодку не войдет – как бы между прочим, произнес сириец.
– Да.
– Ну так вот не беспокойся, я думаю, что с этой проблемой мы справимся.
– О, это вторая хорошая новость за утро. Не зря я встал так рано сегодня.
– Ты всегда встаешь рано – ухмыльнулся Ахикар – и как видишь, твои приметы не всегда верны.
– Наверно тот бродяга вспомнил про мои лепешки, когда прозрел. Вот нам и повезло – выкрутился Демид.
– Ну, может и так. Я пойду домой и немного отдохну, после бессонной ночи.
– А я схожу на базар, нужно купить еды и вернусь – сказал Демид.
Придя домой, Ахикар посмотрел на тюк с пряностями, который он взял с собой и понял, что отдыхать ещё рано. Нужно было рассортировать специи по мешочкам, в которых их удобно будет продавать, а это не быстрое занятие.
Тем временем Демид добрался до базара и быстро стал обходить нужные ему лавки. Купив немного продуктов и поговорив с продавцом лепешек о том, что говорят в городе, он решил, что пора возвращаться в порт. Демид пробирался через толпу к выходу и тут заметил своего знакомого торговца с острова Крит, по имени Стефанос. Демид хотел подойти поздороваться и поговорить, но народа вокруг было слишком много.
– Стефанос! – крикнул он, но его знакомый ничего не расслышал из-за общего шума базарной площади.
Грек махнул рукой и решил идти дальше, но неожиданно, стоявший впереди пожилой мужчина, громко вскрикнул и повалился на землю. На его белой одежде стало расплываться кровавое пятно. Демид узнал лежащего, это был один из слуг первосвященника. Стоявший рядом бородатый человек вскинул руки к небу и закричал очень громко:
– Да что же это делается! Среди белого дня убивают людей, и где нам обрести защиту.
У Демида от природы были зоркие глаза, и он сразу заметил на рукаве этого человека красное пятнышко.
– Сикарий – с ужасом подумал Демид.
В этот момент глаза молодого грека и убийцы встретились. Демид прочел в холодном и злом взгляде сикария неумолимый приговор, который, впрочем, не мог быть тотчас исполнен.
Демид отпрянул назад и расталкивая руками толпу, собиравшуюся к месту кровавой расправы, пробрался к переулку, выводящему с базарной площади. Постоянно оглядываясь, он добежал наконец к портовым докам и там остановился, тяжело дыша. Спустя полчаса, еле живой от страха, Демид добрался до жилища Ахикара. Он быстро прошел в небольшую комнату и к своему облегчению увидел сирийца, укладывающего пряности в маленькие мешочки.
– Ты не представляешь, что со мной сейчас случилось.
Грек, размахивая руками, в ярких красках обрисовал убийство слуги первосвященника и свою встречу с сикарием на базаре.
– Мне показалось, что он меня убьет – дрожащим от волнения голосом, произнёс Демид.
– И не напрасно. При несколько иных обстоятельствах, он мог так и сделать. Так что тебе определенно повезло – нахмурившись, произнес Ахикар.
– Как ты думаешь, он не станет меня искать?
– Не думаю. Твой испуг, по всей видимости был настолько красноречив, что он уверен в твоем молчании.
– Да уж, мне и в голову бы не пришло на него доносить. В конце концов он в своей секте не единственный убийца.
– Это точно – произнес Ахикар, закончив перекладывать пряности.
– А всё-таки зачем они это делают, эти сикарии. Неужели они думают, что таким образом смогут что-то изменить в существующем порядке и освободиться от власти Рима.
– Ну, насколько они преуспели мы можем убедиться, выйдя отсюда на улицу. Понимаешь Демид, я считаю, что есть занятия, которые человек не может совмещать. Торговец, который начал промышлять воровством, больше не торговец, он становится вором. А вор, однажды убивший преследующего его человека, перестает быть вором и становится убийцей.
– Ты хочешь сказать, что если даже это произойдет всего один раз и на то будут вполне серьезные причины, то твои утверждения всё равно верны?
– Оправдав себя в первый раз, не трудно будет сделать это и в последующие. Человек, который убил того несчастного на рынке, скорее всего нагородил себе целую кучу причин, чтобы оправдать свой поступок. И наверняка, сейчас он считает себя героем или каким-нибудь борцом за свободу. Но теперь он только убийца. За свою жизнь, я встречал торговцев, которые стали ворами и вора, который стал убийцей. И хотя каждый из них считал, что по-прежнему занимается старым ремеслом, на самом деле они уже изменились.
– А солдаты, как насчет них?
– Во-первых, воевать – это их ремесло, так же как наше – торговать, а во-вторых, и среди них встречаются хорошие люди. Мой отец командовал десятком в сирийском легионе и участвовал в походе на Галлию.
– Он был легионером в римской армии? – удивился Демид.
– Да.
– Я думал, что он был торговцем, а ты пошел по его стопам.
– Нет, скорее наоборот. Галльский воин, разбил моему отцу колено, огромной дубиной. С тех пор он передвигался с большим трудом и больше не мог принимать участие в походах. Ему перестали платить жалование, и он вернулся домой. С этого момента, мне нужно было начинать зарабатывать, чтобы помочь родителям, сестре и двум братьям. Однако, посмотрев на отца, я твердо решил, что буду заниматься таким делом, где никто никого не увечит и уж тем более, не ломает ноги дубинами. Мне было одиннадцать, когда я начал сопровождать разные торговые грузы, которые везли из Дамаска наши купцы. Это были самые разные товары, от благовонных масел до шерсти, и от кедровых досок, до пряностей. Я не отказывался ни от какой работы, внимательно слушал, что говорят купцы и смотрел, что они делают. За три года я научился разбираться в товарах и ценах на них, в путях и способах доставки, а главное, познакомился со многими людьми занимающихся торговлей в разных странах.
– В этом ты преуспел, я могу подтвердить – утвердительно покачал головой Демид.
– Не переживай, он не будет тебя искать, а нам нужно побыстрее продать пряности, так что можешь начинать – устало произнес Ахикар.
– И ты мне не поможешь?
– Нет. Я заслужил крепкий сон и предамся ему, как только ты уйдешь.
Демид взял в охапку мешочки с пряностями и немного постояв, как будто прислушиваясь, наконец вышел из жилища сирийца.
Прошла неделя с возращения Ахикара из Сирии. Захир, расплатившись за масло и всё-таки сторговав немного в цене, ушел со своими кораблями в Египет. Купленные Ахикаром пряности разошлись за пару дней и принесли двум компаньонам такую прибыль, что сириец даже подумал не отправиться ли ему самому в Индию, за столь выгодным товаром. К его счастью, Демид легко, как только он умел, разъяснил своему другу всю рискованность данного предприятия. В это утро Ахикар несколько опоздал на склад, так как у него совсем кончились продукты и ему нужно было зайти на базар. Он пришел в явно приподнятом настроении, что было не часто и с порога сказал Демиду:
– Знаешь, кого я только что встретил на базаре?
– И кого?
– Слепого бродягу, который сидел на углу, а потом неожиданно прозрел. Кстати, его зовут Амос.
– Да ты что, неужели. И он действительно видит?
– Он теперь прекрасно всё видит.
– Ничего себе. Значит всё это было правдой.
– А ты сомневался?
– Ну в это было не просто поверить. Всё-таки он с детства ничего не видел.
– Кстати, он спрашивал о тебе.
– Обо мне? – изумился Демид.
– Да, он помнит вкус всех твоих лепешек, которые ты ему давал. И благодарит Бога, что именно ты проходил мимо него.
– Надо же – сказал дрогнувшим голосом Демид.
– Жаль, что я не встретил его. Мне было бы интересно поговорить с ним, когда… Ну, когда он меня увидит. И чем он сейчас занимается?
– Он ходит за тем человеком, который его исцелил.
– За этим проповедником из Назарета?
– Да. Он старается помогать, чем может. Я успел спросить, о чем же всё-таки говорит его учитель.
– И он ответил?
– Да. В нескольких словах и кажется, я понял. Любить и заботиться о тех, кто рядом, кем бы они ни были. Прощать все обиды, даже самые тяжелые и судить только собственные поступки.
– Ага, ещё жить сегодняшним днем и ничего не копить – ухмыльнулся Демид.
– И это тоже.
– Ну я так и думал, что-то в этом духе я уже слышал от одного рыбака – рассмеялся грек.
Однако Ахикар оставался очень серьёзным.
– Ты не знаешь, Захир вернулся из Египта? Он должен был вернуться ещё вчера и обещал привезти меда и сладостей – спросил сириец, видимо желая сменить тему.
– Нет, но я видел его слугу, он очень обеспокоен отсутствием хозяина.
– Да, на него это не похоже.
– Ну может задержался. Как говорят: у моря свое расписание.
– Может и так. Ханнан просил помочь ему с лодкой, так что я пойду к нему. Увидимся завтра – произнес Ахикар.
– Не забивай себе голову плохими мыслями мой друг, это вредит желудку – с улыбкой ответил Демид.
Утром Ахикар зашел на склад, чтобы там прибраться, но тут услышал какой-то шум со стороны пирса и вышел на улицу. Он увидел, что метрах в тридцати от него собрались люди, некоторые из которых громко кричали и размахивали руками. Сириец решил подойти к ним и разузнать, что случилось. Ближе всего к нему стояла женщина, обхватившая руками голову и громко завывавшая. Она стояла спиной и Ахикар её не узнал, впрочем, расспрашивать её сейчас было бесполезно. И тут он заметил, стоявший у причала корабль, сильно потрепанный бурей. Мачты покренились, а висевшие на них паруса были местами разорваны. Сириец узнал его – это был один из кораблей его знакомого Захира. Почувствовав неладное, Ахикар быстро подбежал к толпе шумевших людей.
