Павел Ан
Талая вода
Глава 7
Сказанное Олесей привело сидевших за столом в сильное возбуждение.
– Нет, ну ты посмотри, сынок. На ловца и зверь бежит!
– Ага, зверь! Это значит, что они никуда не свалили и не угомонились, и железно решили с Олесей расправиться. Нет, она никуда не пойдёт и точка! Это очень опасно.
– Вот ты за неё уже всё и решил. Ладно, успокойся. Да и ты, Олеся, присядь пока, в ногах правды нет. Поешь возьми каши, а мы пока немного подумаем.
– Да тут и думать нечего!
– Так, а ну успокойся! Раскудахтался мне тут, ну прям как баба… То, что они затевают там что-то это понятно, но для нас это хороший шанс. Надо теперь подумать, сможем ли мы повернуть это в свою пользу.
– Риск слишком велик.
– Да? А что будем ждать, пока они вычислят наш дом и устроят на него налёт? Придут сюда ночью и порешат нас с матерью, да и сколько Олесе у нас теперь скрываться? Они ведь пока не засветились нигде, могут и на дно залечь, подождать и недельку, и месяц, если уж им очень надо. А как мы их тут найдём? Да никак. Если они очень сильно захотят грохнуть Олесю, они это сделают, рано или поздно. Охрану мы к ней не приставим. У нас теперь только один шанс, взять их, что называется, на живца.
– Не надо, бать, никакого живца. Я просто увезу её в Ростов и спрячу там.
– Да!? А может ещё ей имя и фамилию поменяем, а ещё пластическую операцию сделаем? И скажи мне, почему она, честный человек, должна скрываться от каких-то там бандитов-отморозков, когда есть полиция? Не для того ли мы с тобой, сынок, и существуем, чтобы честные граждане могли спокойно по улицам ходить, жить в своих домах, заниматься своими делами?
– Мы раскрутим Грушину, выйдем на них и поймаем.
– Да хватит уже фантазировать, фантазёр ты долбаный! Тут человеку помочь надо, здесь и сейчас, а не фантазиями твоими заниматься. В общем так, я мобилизую Григорича. Подключим ещё нашего кибергения Каретского, он давно хотел в шпионов поиграть, а тут такой случай. Ну и Гаврилу попрошу посидеть поблизости в засаде.
– Пап, времени мало, осталось всего полтора часа!
– Так давай проведём его с пользой, сынок.
– Блин, если с Олесей что-то случится, я тебе этого никогда не прощу.
– А вот ты приложу руку, чтобы ничего не случилось, а не кудахтай тут. Ладно. Встретимся с Григоричем, обсудим детали.
Дальше события развивались весьма стремительно. Сергей Павлович отправил Филиппа на машине за Корецким, а сам ушёл сделать несколько телефонных звонков. Олеся осталась одна за обеденным столом. Она теперь была в сильном нервном возбуждение. Всё-таки, беседуя спросонья со Светой, она ещё не отдавала себе отчёт в том, насколько она теперь сильно рискует. Теперь она уже пожалела о том, что согласилась на встречу с ней, да и вообще, не надо было брать трубку, надо было сначала рассказать всё остальным, а потом уже, если что, и перезвонить.
Вскоре сверху пришла Кристина. Она вполне себе выспалась, и теперь, прибывая в неведение, была в хорошем настроение. Впрочем, узнав, как теперь развивались события, она очень сильно перепугалась.
Тем временем начали собираться все участники предстоящей операции. Сергей Павлович вскоре вернулся к ним за стол. Ещё минут через пятнадцать приехал Стоцкий. Он разулся и, не снимая верхнюю одежду, прошёл прямиком в гостиную.
– Чего это ты тут, Палыч, с бодунища такое удумал? – сказал он, заходя в комнату.
– Не я удумал, обстоятельства так сложились.
– Слушай, ты самодеятельность вот эту свою брось. Не игрушки всё это. Обо всём уже давно пора сообщить Чубатову и если что-то такое и предпринять, то только с его санкции.
– Ага, Чубатову. До встречи остался один час, да и сегодня воскресение. Чубатова, наверное, вообще в городе нет. Да и не с чем нам пока к нему идти. Одного выбитого окна будет недостаточно.
– Тогда пусть переносит встречу на завтра.
– Ага, так и скажет, прости, но сегодня выходной день, полиция не сможет, давай завтра. Тоже мне придумал, умник. Если она сейчас не придёт или перенесёт встречу, они поймут, что мы её ведём.
– Думаешь, после ночного побега они так и не поняли, что к чему?
– Выходит, что не поняли, раз сами встречу назначают. Я приехал на гражданской машине, один. С чего им понять, что я был мент?
– Слушай, если это правда отморозки, да ещё те, которые распотрошили мужика в Темиринде, у них с собой может и оружие быть. Для такого дела привлекают СОБР, если ты не в курсе. А если что случится? У нас с тобой два пистолетика, ну ладно, у Гаврилы третий, это если он ещё успеет подъехать.
– Да у него и калаш есть.
– Ага, калаш… Да ты представляешь себе, что будет, если вдруг что-то случится? А если кто-то из гражданских пострадает? С нас же голову снимут…
– Да чтоб тебя! На это и расчёт. Понимаешь, они не дали нам времени на подготовку, застали врасплох. Они делают ставку на нашу боязнь ответственности. Если Олеся сейчас не придёт в одиннадцать часов, это значит, что вчера им не показалось. Тогда они ни хрена не передумают её убивать, а просто изменять тактику, будут осторожны. Грушина –наша единственная зацепка, на контакт с нами уже не пойдёт и всё, мы будем как слепые котята, даже если у нас будет санкция начальства и СОБР в кустах. А потом с нас же Чубатов спросит, где результат? А мы не сможем этот результат выдать, у нас будет просто ещё один трупп на руках и никаких концов. Они назначают ей встречу в людном месте. Убивать прямо посреди улицы они её точно не будут, а уйти из людного места мы ей не дадим.
Стоцкий, который до этого прохаживался из стороны в сторону, остановился и напряжённо задумался. Немного постояв, он, ничего не говоря, присел за стол.
Вскоре вернулся Филипп, который привёз с собой молодого парня лет двадцати пяти. У парня при себе была большая спортивная сумка.
Он поздоровался со всеми присутствующими за руку.
– Макс Корецкий, – представился он девушкам.
– Садись Макс за стол и давайте приступим. Времени у нас в обрез. Доставай свой ноутбук и открой нам карту в районе центрального рынка.
Макс быстро достал ноутбук и уже вскоре на нём была карта города.
– Значит так, – начал Сергей Павлович. – Место встречи назначено вот здесь, у входа в рынок. В воскресение это очень многолюдное место, тут всегда сотни людей. Здесь рядом находится автобусная остановка. Колесникова садится в автобус и приезжает на эту остановку, переходит дорогу здесь и ждёт Грушину.
Так, Олеся, мы повесим тебе на одежду маленький микрофон и будем слышать всё, что вокруг тебя происходит. Ты должна очень хорошо понимать одну важную вещь. Сейчас на Грушину у нас по-настоящему ничего нет, нам даже не с чем пойти к начальству, чтобы привлечь против этих ребят необходимые спецсредства. Твоя главная задача, и это просто жизненно необходимо в первую очередь для твоей собственной безопасности, ты должна спровоцировать Грушину на откровенный разговор. Она должна тебе что-то такое ляпнуть про секту или сделать какую-то глупость. У тебя в ухе будет маленький наушник, если что, мы будем тебе подсказывать, но в первую очередь всё зависит от тебя. Ты должна выглядеть спокойно, Грушина не должна ничего заподозрить.
Вы с ней встретитесь, она предложит тебе куда-то пойти. От этой точки можно относительно безопасно отойти в любую сторону, так что пойдёшь куда она тебе предложит, мы будем рядом. Вы не должны садиться в общественный транспорт или в какую бы то ни было машину, идите только пешком. О большем тебе беспокоиться не надо, остальное мы возьмём на себя. Помни, мы будем рядом и при возникновение любой угрозы немедленно вмешаемся.
Так, теперь наша диспозиция. Филипп, ты будешь находиться внутри рынка, вот здесь, на случай если Грушина поведёт её через рынок. Она знает тебя в лицо, поэтому будь осторожен выдерживай дистанцию минимум пятнадцать метров. Я буду стоять здесь, несколько в стороне от рынка, на случай если вы пойдёте в другую сторону. Григорич, встретишь Олесю на остановке и останешься на той стороне. Макса мы посадим в твоей машине вот здесь, он будет обеспечивать связь. Рациями никому не пользоваться без особой команды. Гаврила будет сидеть в засаде вот здесь. Обращаем внимание на высоких, крепко сложенных людей, а также на белый фольксваген пассат. Кто такой увидит, сразу говорит в эфир. Экстренный канал связи – мобильный телефон. Всё остальное на месте.
– А я? – спросила Кристина.
– Что ты?
– Я тоже могу что-нибудь сделать.
– Нет, не надо, обойдёмся без твоей помощи. Ты остаешься здесь. Подождёшь мою супругу и поможешь приготовить ей обед. Вопросы есть?
– Вопросов нет, просто хочу ещё кое-что добавить, – сказал Стоцкий. – Я договорился через мою жену, поблизости будет дежурить машина скорой помощи с реанимационным оснащением, так, на всякий случай. Очень хороший хирург из пятой больницы находится в состояние боевой готовности, если что, он приедет в кратчайшие сроки и прооперирует.
– Ну вот зачем ты Олесю напугал? Мог бы просто шепнуть мне об этом на ушко. Ладно, всё, времени мало, если вопросов нет, выдвигаемся на позицию.
Олеся села в джип вместе с Филиппом и Сергеем Павловичем. До назначенной встречи оставалось пол часа. На улице навалило достаточно много мокрого снега, который теперь частично растаял, так что местами было довольно слякотно. Сам переулок, в котором они находились, замело снегом. Проехав по нему, они оказались на улице Дзержинского, на которой уже был асфальт, покрытый серой слякотью.
– Мы высадим тебя поблизости от автобусной остановки на Чугунном, – сказал Сергей Павлович. – Сядешь на тридцать первый автобус, поедешь на рынок. В автобусе ты будешь ехать одна, но они не смогут это просчитать, так что там с тобой ничего не случится. Мы пока поедем вперёд, подготовим всё на месте и займём исходные позиции. Я смотрю, ты волнуешься сильно. Постарайся успокоиться, на вот, попей водички. Ты справишься, я в тебя верю.
Олеся натянуто улыбнулась и кивнула, беря в руку бутылку воды.
Ну вот и молодец. Уже почти приехали. Так, Филипп, давай поверни сюда в переулок к церкви, высадим её здесь, чтобы уж наверняка.
Филипп остановил машину напротив церкви.
– Удачи, Лесь, мы будем рядом, – сказал он ей на прощание.
Джип уехал дальше по улице.
– Да уж, сейчас, пожалуй бы не мешало зайти поставить свечку, чтобы всё действительно обошлось, – подумала Олеся, глядя на церковь. Она повернулась и пошла по дорожке вниз в сторону улицы Дзержинского.
Так, надо успокоиться и собраться. Скорая помощь с реанимационным оборудованием, отморозки-потрошители, всё это уже ждёт меня, как мило, какой милый денёк…
Вскоре она подошла к пустой автобусной остановке. Не переставая, шел мокрый снег, впрочем, не очень сильный. На улице было очень сыро и противно. Не самая хорошая погода для прогулок. Ладно, всё будет хорошо… Может сегодня это всё и закончится…
Она зашла в остановившейся возле неё автобус и, достав телефон, посмотрела на часы. До встречи оставалось тринадцать минут. Олеся опять сильно разнервничалась, от волнения у неё вспотели ладони. Она пробилась к запотевшему окну и, встав возле него, смотрела на засыпанную снегом улицу. Ей надо было проехать всего две остановки, не очень много, и она, пожалуй, приедет на место немного раньше. Впрочем, она всегда была пунктуальной и обычно приходила немного раньше назначенного времени, чего нельзя было сказать про большинство местных жителей.
Ух, может Света не придёт и на этом всё закончится? Раскрутить её на откровенный разговор… Интересно как я буду это делать? У меня вообще нет ни одной мысли на этот счёт. Ладно, может мне что-то в наушник подскажут…
Тем временем автобус уже подъезжал к предпоследней остановке.
– Раз, два, три, проверка связи, – раздалось у Олеси в ухе. Та вздрогнула от неожиданности.
– Как там, Олеся, не очень громко работает динамик? – послышался голос Макса.
– Громковато, – сказала она тихонько.
– Так… А теперь?
– Да, так хорошо.
– Значит оставим так. Если что, тебя все слышат, Я от тебя переговоры в эфире скорою, чтобы не отвлекали, но при необходимости выведу с тобой на связь кого надо.
Наушник замолчал. Автобус уже отъехал от остановки и двигался по Гоголевскому, подъезжая к центральному рынку.
И вот автобус остановился. На этой остановке выходила чуть ли не большая половина пассажиров. Олеся встала в живую очередь и через какое-то время, заплатив воителю за проезд, вышла на улицу. Прямо на самой остановке и возле неё было огромное столпотворение людей, снующих в разные стороны. Тут же сидели некоторые уличные торговцы, конечно, их было не так много, как летом, но тоже вполне достаточно. До нового года оставалось чуть больше недели и многие уже начали предпраздничную подготовку, чему благоприятствовал выходной день.
Олеся было попробовала найти в этой толпе глазами Стоцкого, который должен был быть поблизости, но так его и не заметила, что было немудрено, ведь он был невысокого роста. Оставалось надеяться, что он действительно был где-то здесь, поблизости.
Ладно, всё, успокойся Леся, успокойся… Так хорошая девочка, ты справишься.
Она пробилась сквозь толпу людей и дошла до пешеходного перехода, откуда посмотрела на противоположную сторону. Там, у входа в центральный рынок, по мокрому асфальту ходили сотни людей. Где-то там, среди этой толпы, её должна была поджидать Света.
– Так, мы все на позициях и готовы к работе, – послышался в динамике голос Сергея Павловича.
Олеся перешла дорогу по пешеходному переходу и направилась в сторону входа в центральный рынок. Она достала из кармана телефон, было без четырёх минут одиннадцать. Светы нигде не было видно.
Тогда Олеся просто остановилась возле росшего поблизости дерева и стала смотреть в идущую мимо толпу.
– Пока всё тихо, – послышался голос Сергея Павловича. – О, я её вижу, Грушина идёт по дорожке со стороны Чехова, через пару минут будет у тебя, так что готовься. Она одна, вроде поблизости от неё никого нет.
Олеся ненадолго закрыла глаза чтобы сосредоточиться, потом открыла их и глубоко вдохнула.
Она отошла от дерева и вышла на площадку невдалеке от рыночных ворот, толпы людей постоянно ходили в разные стороны поблизости от неё. Эта минута ожидания очень сильно затянулась, как наконец среди толпы людей, идущей со стороны улицы Чехова, она увидела Свету.
Она была одета в чёрное драповое пальто, чёрную шапку, высокие чёрные чуть ли не до колена сапоги и колготки. От ушей под одежду уходили проводки наушников, смотрела она куда-то себе под ноги, вовсе не пытаясь высматривать Олесю. Она подняла голову только оказавшись в двадцати метрах от входа в рынок и посмотрела по сторонам. Наконец, она заметила стоящую поблизости Олесю и приветливо улыбнулась, Олеся улыбнулась в ответ.
Света сняла и убрала в карман наушники.
– Привет, Лесь, давно стоишь?
– Да вот, только пришла, минуту назад.
– Погодка сегодня, конечно, жесть, ну хоть ветра сильного нет. Не то что вчера вечером.
– Да, вчера был сильный ветер, – послышался в наушнике голос Сергея Павловича.
– Да, вчера вечером действительно так дуло, ужас просто, – сказала Олеся.
– Ты как мне про разбитое окно сказала, это кошмар какой-то. Это какой же надо быть тварью, чтобы зимой окно выбить. Может это какие-то личные враги?
Их разговор едва начался, но Олеся уже почувствовала, что Света говорит с ней как-то скованно и, по-видимому, сама очень волнуется.
– Да какие у меня враги, просто хулиганы.
– Вот уж не знаю, хулиганы. Хотя, у вас там тот ещё райончик, не хотела бы я там оказаться ночью одна. Ну ладно, что мы всё о грустном… Такая проблема, а я только сыплю тебе соль на рану.
– Ничего, это всё мелочи жизни.
– Как ты к этому спокойно относишься, я бы вот нервничала, наверное, целую неделю, понапридумывала бы там всякого…
– Ты и сейчас нервничаешь, – ляпнула Олеся и тут же пожалела о своей промашке.
– Нервничаю? Да, ты, пожалуй, и права… Прости, я очень впечатлительный человек и после всего произошедшего в последнее время, я и правда очень нервная. У меня уже, наверное, и глаз дёргается?
– Вроде, пока нет.
– Ну значит скоро начнёт. Ладно, чего же мы стоим, холодно. Пойдём, сходим по поводу твоего стекла.
– Пойдём.
– Это там, немного ниже по Гоголевскому, – показала рукой Света. – Пойдём, перейдём дорогу, прогуляемся немного.
Они повернулись и пошли обратно через пешеходный переход.
– Ага, не на рынок, – заговорил Сергей Павлович в эфире. – Направляются в сторону Радуги. Так, Григорич, иди вперёд и держись перед ними, дистанция сто метров. Филипп, выходи из рынка и иди за ними, дистанция сто пятьдесят метров. Я пойду по другой стороне Гоголевского.
– Я всё-таки хотела попросить у тебя прощение, – продолжила говорить Света. – Просто мы с Ирой старые подруги, близкие подруги. Она мне совсем не чужой человек, и я очень болезненно переживаю, если на неё… Ну, кто-то там катит бочку или…
Света явно сильно волновалась.
– Выходит, не только я плохой актёр, – подумала Олеся, и эта мысль её несколько успокоила.
– Я вовсе не катила на неё бочку, – сказала Олеся вслух.
– Ты просто к ней так относишься… Ну вот она заскочила к нам ненадолго в город, пригласила тебя, чтобы повидаться, а ты и не хотела даже прийти. Да и когда тебя наконец уломала Кристина, то посидела всего двадцать минут и ушла, даже ни с кем не попрощавшись.
– Это, конечно, невежливо, но у меня был очень трудный день. Ты же знаешь, Свет, что мне сейчас приходится много работать, заниматься дипломом, это много времени и нервов. Кроме того, есть ещё много всяких проблем. Мне просто было не до того.
– Я это всё прекрасно понимаю и тебя ни в чём не виню. Но просто это как-то всё невежливо что ли. Мы же все были хорошими подругами. Вот Ира ради тебя приехала и посидела бы в кафе, отложила бы какие-то свои дела. Я уверена, что её совершенно не пришлось бы уламывать.
– Она провоцирует тебя что-то ляпнуть про Данилевскую с обиды, – послышался в динамике голос Мясницкого. – Не проявляй к Данилевской никакой неприязни.
– Мне такое отношение к ней кажется несправедливым, – продолжила говорить Света. – Очень несправедливым и обидным, ведь Ира настоящий и преданный друг, который никогда не подставит.
Света внимательно смотрела Олесе прямо в глаза.
– Да, ты права, прости. Мне, пожалуй, стоит позвонить и извиниться перед ней, – сказал Олеся и отвела взгляд в сторону дороги.
– Ну ладно, то ты уже сама решишь. Я вроде как прощения у тебя просила, а тут не выдержала и опять высказала всё что накипело. Но мне теперь уже стало полегче. Да… Вообще уже скоро новый год, неделя всего осталась. Знаешь, у меня почему-то совсем нет новогоднего настроения, хотя вроде и снег пошёл…
– У меня тоже…
– Может оно ещё появится, время есть.
Света опять посмотрела на неё и улыбнулась, их разговор явно не клеился, атмосфера оставалась какой-то напряжённой.
Глава 8
– Хотя какое там настроение после выбитого окна, – продолжила говорить Света, отведя взгляд в сторону дороги. – Ты мне сказала, что тебя забрал какой-то там знакомый… Знаешь, я даже немного удивилась. Не в обиду… У тебя же вроде никого нет в этом городе, или может появился парень?
– Приехал отец Кристининого парня, он сам не смог, – послышался в наушнике голос Сергея Павловича.
– Нет, парень пока не появился. Просто мне осталось недолго здесь жить, после защиты диплома я сразу отсюда свалю, и я не хочу, чтобы меня что-то связывало с этим местом. Поэтому я оставила личную жизнь на потом. Ну а за мной приехал отец Кристининого Вити.
– Отец Вити?
– Да, Кристина была вместе со мной, зашла в гости и осталась у меня ночевать.
– Да… А ты мне не сказала, что она придёт…
Света осеклась, теперь ляпнула она, ей совершенно не стоило это говорить.
– Я сама не ожидала, – продолжила говорить Олеся. – Для меня это был такой приятный сюрприз. Просто её Витя был в ночную, Кристине стало скучно, и она решила устроить небольшой праздник. Накупила кучу роллов, мы ими просто объелись, потом сидели, смотрели фильм. А потом этот кирпич в окно…
– Да, кто-то испортил вам праздник… Мне жаль, что так получилось, Лесь, правда жаль…
Света опять посмотрела на Олесю, было видно, что она сильно волнуется.
– Да ладно, ты то тут причём?
– Не причём… Но мне просто жаль… Ладно, да. Ты говоришь, это был Витин папа?
– Где это был? – послышался голос Мясницкого. – Давай, напирай на неё, она сильно нервничает, её надо дожать.
– Где это был? – повторила Олеся фразу Сергея Павловича.
– Ну… – Света опять запнулась. – Приехал за вами ночью… на машине.
– С чего ты взяла, что на машине, – послышался голос Сергея Павловича. – Ну, твёрже!
– С чего ты взяла что на машине? – сказала Олеся уверенным голосом и посмотрела Свете в глаза.
– Ну… Как же, ночь… уже было поздно, на чём же приехать как не на машине…
– Он приехал на трамвае, – сказал Сергей Павлович.
– Да нет, он приехал за нами на трамвае, – сказала Олеся.
– На трамвае? – Света внимательно посмотрела на неё.
– Ты пошутила, – сказал Сергей Павлович.
Олеся улыбнулась.
– Да ладно, я шучу, конечно, на машине, – сказала она.
Аха… Света нервно засмеялась и снова стала смотреть на дорогу.
– Да, хорошо, продолжаем её раскачивать, – сказал Сергей Павлович.
– Ну… А как же вы уехали? – спросила вдруг Света и опять внимательно посмотрела Олесе в глаза.
– Уехали на машине, – сказал Сергей Павлович.
Подсказки Мясницкого были теперь очень кстати, так как Олеся сама очень волновалась и мысли просто не шли ей в голову.
– На машине, конечно, – сказала Олеся.
– Да, точно … – сказала Света и улыбнулась. – А какая у него машина?
– Да блин, белая, – послышался раздражённый голос Мясницкого.
– Белая, а так я не разбираюсь в марках.
– А зачем, мать твою, спрашиваешь? – сказал Сергей Павлович.
– А почему ты интересуешься его машиной? – спросила её Олеся.
– Я… Мне просто интересно стало… Ну, про Витиных родителей. Мне говорили, что они богатые люди… Вот… Ладно, проехали, да…
– Спроси, как ей спалось сегодня ночью, – сказал Сергей Павлович.
– Странная ты какая-то, – сказала Олеся. – Ты выглядишь какой-то совсем не выспавшейся. Наверное, плохо спала сегодня?
– Я… Вопрос Олеси просто ввёл Свету в ступор, так что она замолчала и ничего не говорила. Пауза очень затянулась. Наконец, Света просто остановилась и перестала идти.
– С тобой всё в порядке? – спросила её Олеся.
– Нет, не в порядке… прости, Лесь, мне как-то нехорошо, Ой… Света закрыла руками лицо. – Что же я делаю, – сказала она себе тихо под нос. – Нет, Лесь, прости, сейчас… Она видимо пыталась взять себя в руки. – Вот же… Она принялась делать глубокие вдохи пытаясь успокоиться.
– Добивай, не давай её опомниться, – сказал Сергей Павлович. – Предложи вызвать скорую.
– Ты какая-то сегодня совсем странная. Может, давай я вызову скорую помощь?
– Нееет… Не надо… Ох…
Света вдруг повернулась и пошла от неё прочь в обратном направление.
– Догоняй, хватай за руки, – сказал Мясницкий.
Олеся догнала уходящую от неё Свету и аккуратно взяла её за руки
– Ты чего? – спросила она, глядя ей прямо в глаза.
– Леся! – Крикнула Света и вдруг взахлёб заревела, уткнувшись Олесе в грудь, та обняла её. Света продолжала и продолжала реветь, так что не могла остановиться. Всё это происходило невдалеке от пересечения Гоголевского с Александровской улицей.
– Так, всем внимание, – сказал в эфир Стоцкий. – Александровская, сто метров от перекрёстка, припаркован белый фольксваген пассат.
– Молодец, Григорич, теперь поворачивай на Александровскую и тихонько посмотри поближе, давай нам его номер.
Стоцкий повернул на Александровскую и неспешно пошёл вдоль улицы.
– Палыч, у него двигатель включён, стоит под парами. Номер К204УТ регион 161.
– Давай, Макс, живо пробей, чья это машина.
– Уже пробиваю.
– Кто там внутри? – спросил Мясницкий.
– Окна у него затонированы, ни хрена не видно, – ответил Стоцкий. – Я прошёл мимо, иду дальше по улице.
– Ты там далеко не уходи, зайди в какой-нибудь ближайший магазин. Что там, Макс, с номером?
– Зарегистрирована на Гринько Виктора Петровича, Матвеев-курган. Так, стоп… Под этим номером идёт другая марка машины…
– Ага, вот они где голубчики, теперь бы только не спугнуть.
Вдруг у Светы зазвонил мобильный телефон. Та резко перестала реветь и, отпрянув от Олеси в сторону, уставилась на неё заплаканными глазами. Потом она сунула дрожащую руку в карман и достала из него мобильный телефон. Она увидела, кто ей звонит и мертвецки побледнела.
– Не давай ей взять трубку, напирай, – сказал Сергей Павлович.
– Ты чего, Свет? – сказала заботливо Олеся, аккуратно беря её за руки.
– Я… не надо, Лесь, не надо… Света отпрянула было в сторону, её руки тряслись.
Олеся опять взяла её за руку с телефоном, на этот раз уже твёрже, вызов всё не переставал идти.
– Леся… – прошептала Света, слабо отрицательно мотая головой. Наконец телефон перестал звонить.
Из фольксвагена вышел высокий мужик и пошёл в сторону Гоголевского, – сказал в эфир Стоцкий.
– Да, вижу его, – сказал Мясницкий. Филипп, быстро иди к девчонкам, Григорич, заходи сзади, Гаврила уже едет, я тоже подхожу.
Короткостриженый мужчина в чёрной куртке быстро шёл пол улице по направлению к перекрёстку, он повернул и посмотрел вдоль улицы, Олеся и Света стояли от него метрах в тридцати.
И тут он заметил практически бежавшего к девушкам Филиппа, который смотрел прямо на него. Он быстро поднял руку вверх и махнул ей. Тут же белый фольксваген рванул с места и стремительно понёсся к перекрёстку, позади него на Александровской, показалась машина ДПС.
И тут, быстрым движением руки, мужчина выхватил бывший у него за пазухой пистолет и, казалось, не целясь, несколько раз выстрелил в сторону девушек.
Фольксваген, визжа резиной, остановился перед перекрёстком. Стрелявший мужчина быстро запрыгнул в уже открытую дверь. Тогда фольксваген рванул прямо на красный свет, через несущийся по Гоголевскому поток машин. Водитель фольксвагена зажал клаксон и каким-то чудом смог сманеврировать так, чтобы ни в кого не врезаться. Таким образом он смог пробраться через перекрёсток и стремительно понёсся прочь по Александровской. Машина ДПС включила сирену и тоже было попробовала сходу проскочить через перекрёсток, но из-за так опасно проехавшего по нему фольксвагена, на нём уже образовался затор и быстро это сделать не получилось.
– Давай, Гаврила, поднимай всех, у них номер не соответствует машине, есть за что их ловить! – закричал в рацию Сергей Павлович, который, находясь на некотором отдаление, ещё не понял, что в девушек стреляли.
Нападение произошло столь стремительно, что Олеся даже не успела толком испугаться.
Она услышала вскрик Светы. Та поскользнулась на покрытом мокрым снегом асфальте и упала на спину прямо в бывшую на улице слякоть. Олеся наклонилась, чтобы помочь ей встать, как тут заметила, что её пальто в области плеча порвано и немного поменяло свет. В Свету попали.
Тут же к ним подбежал Филипп.
– Олеся, ты цела?! – крикнул он, схватив её за руки. Он находился в сильнейшем нервном возбуждение
– Да. Света, она ранена.
Филипп тут же переключил своё внимание на Свету. Та всё ещё находилась в сознание, но теперь была до смерти перепугана и ошарашенно смотрела на подбежавшего к ним Филиппа.
Вторым к ним подбежал Стоцкий. Он сразу заметил, что Свету ранили и немедленно, достав мобильный телефон, куда-то позвонил.
– Перекрёсток Гоголевский-Александровская, огнестрел, грудь ближе к плечу, давайте живее! – крикнул он в трубку телефона.
Он быстро положил в трубку и, немного отойдя в сторону, опять кому-то позвонил.
Тем временем к ним подбежал Сергей Павлович, который долго не мог перейти дорогу из-за движущегося по ней потока машин.
– Епт. Он что, стрелял?! – воскликнул он, увидев лежащую на снегу Свету. Стекавшая из раны кровь уже образовала под ней небольшое красное пятно. Она по-прежнему была в сознание, но при этом страшно напугана.
– А я же тебя, блин предупреждал! – закричал на него Стоцкий, положив трубку мобильного телефона. – Да он чудом не положил их обеих!
– Ладно, не кипятись. Олеся цела, значит всё обошлось. Ну а тебя, Грушина, мы починим, не бойся. А вот и скорая подоспела.
И действительно, послышался вой сирены. Со стороны центрального рынка по Гоголевскому подъехала машина скорой помощи, которая заехала прямо на тротуар и стала рядом с ними. Помимо участников операции вокруг уже собралась толпа зевак из ходивших поблизости прохожих, ведь место это было довольно многолюдным. Из машины выскочили врач и медсестра, которые, протиснувшись сквозь толпу, немедленно принялись оказывать первую помощь пострадавшей.
Олеся очень сильно испугалась и на эмоциях разревелась. Она вообще теперь пребывала в состояние какого-то аффекта, это была самая настоящая истерика, какой с ней давненько не случалась. Она толком и не помнила, как Филипп оттащил её в сторону от толпы.
Тем временем раненую погрузили на носилки.
– Так, Григорич, давай вместе с ней. Проследи, чтобы там всё максимально быстро сделали, да и пригляди за ней, мало ли что.
Стоцкий молча кивнул и залез в машину скорой помощи, которая, включив сирену, немедленно уехала на большой скорости.
– Первый, приём, – послышался голос в рации.
– Да, я слушаю.
– В общем, потерял я их, уж извини.
– Да чтоб тебя! Смотрю, ты их недалеко потерял, раз рация ловит.
– Да сразу почти, пока проезжал через этот долбаный перекрёсток. Но ты не переживай, уже весь город на уши подняли, часик другой и их поймают.
– Ладно. Вот что… Езжай как ты пока на Пальмира Тольятти 8, подожди меня там во дворе, я скоро буду.
– Добро.
– Филипп! Беги живо за своим джипом и давай его сюда!
– Поедим их искать?
– Искать их и без нас найдут. Мы поедим работать по горячим следам. Давай живо! Я тут сам с Олеськой постою.
Филипп кивнул и бегом бросился по Гоголевскому в сторону центрального рынка, где он оставил на стоянке свою машину.
– Ну всё, всё, успокойся, самое страшное уже позади, – сказал ей Сергей Павлович.
– А мне что делать? – послышался в динамике голос Макса.
– Садись за руль и тоже езжай в пятую, надо будет помочь там Григоричу. Улучите момент и осмотрите телефон Грушиной. Все контакты, все вызовы. Всё пробить.
– Понял.
– Ну успокойся же ты, не надо плакать. Нервишки-то надо свои беречь, уж столько понервничала за последние пару дней.
– Они подстрелили Свету, – сказала, всхлипывая Олеся.
– А ты её уже оплакиваешь, тоже мне нашла себе подружку. Да она вела тебя прямиком к этим головорезам, совсем немного не довела. А представляешь, если бы мы её не раскачали или если бы мы не знали, что они на белом фольксвагене. Да они бы тебя уже убили. А ты ещё по ней, дурочка, плачешь.
– Я… Просто Света, она не могла… Они её заставили или угрожали ей как-то…
