Патил Гюв
Цвет будущего
– У меня нет зависимостей, а даже если бы и были, то спустя год ничего не осталось.
– Если тебе не оказывали психологическую помощь, если просто пила успокоительные, не значит, что избавилась от зависимости. Достаточно одного запаха и потом не остановишь от соблазна…
– Я здорова, и никакими зависимостями не страдаю. Я уйду отсюда либо с твой помощью, либо сама.
– Давай так, я узнаю, были ли у тебя какие-либо зависимости, если нет, то ты выйдешь в этот же день.
– Я ЗДОРОВАЯ…
– Я не буду с тобой разговаривать, если будешь кричать!
– Договорились. – Смотрела в густые темные брови Нормана. – Я тут помру. – Прошептала она.
– С тобой побудут друзья, пока я съежу домой, приму душ. Нормальную пищу приготовлю. – Лили надела ветровку.
– Хорошо.
С каждым днем ветер набирал мощь. Тучи ходили с серыми масками.
– Передавали, 8 метров в секунду. Будь осторожна.
– Хороша. Я ушла. – Она закрыла дверь, постояла немного…и пошла.
Буквально через 10 минут ворвались девочки.
– Он не спит, я же говорила.
– Вы пришли. – Улыбка сама собой появилась.
– А ты сомневался? – спросила Анна-Мария.
– Конечно сомневался. Ты видела, страшные коридоры, не больница, а заброшка какая-то.
– Рада, что ты в порядке. – Сказала Надя.
Её он не ожидал увидеть.
– Да. Напугал нас. – Фредова присела с краю, пока девочки стояли справа от него. – Мама считает, что ты споткнулся и влетел в зеркало.
– Сам та…
– Фредова!
– Что? Уже спросить нельзя?!
– Всё нормально. Я…мне показалось…вы подумаете, что я спятил.
– Да, куда хуже! Кались, давай. – Сказала Фредова.
– Я увидел как из головы растёт грибок, похожий на дерево только белое и начала раскалываться голова, тяжело дышать и…я увидел как из глаз что-то вылазит и…вы знаете, что дальше.
– О-о-о. – Растянула Фредова.
Они посмотрели на него с беспокойством в глазах, и Влад заметил , от чего стало страшно. Анна сгрустнула.
– И долго тут лежать? – Нарушила тишину Надежда.
Он выдохнул и сказал, что неделю.
И рассказал о том, что предстоит ему, а они поведали о корометражке Персидской.
– Как так можно! – Вскочил Влад, пытался, найди подходящие слова, но матов знал мало. – Ненавижу эту страну.
– Что теперь нам делать? – спросила Надежда.
– Мы должны доказать, что это ложь. Но как?. – Он вглядывался в окно в поисках выхода.
– Мы заманим его туда, где есть камеры? – спросила Надежда.
– Я думал на счет камеры в телефоне, но так тоже можно (ни у кого не было телефона для снятия видео).
– Как добудем доказательства, пойдем в милицию.– Сказала Фредова.
Девочки просидели пару часов с ним, обсуждая погоду, еду, быт Тейлоров. Стволы деревьев шатались под порывами северного ветра, тучи сгущались, скрывая солнце. Но друзья ушли и Влад остался один, не считая других пациентов за ширмой. Пытался удержать десятки мыслей в голове и разложить по порядку: завтра я запишусь на прием, в какое место и каким образом заманить мистера Ничто, как отреагируют родители, соседи, лишь бы поверили. Персик крутился в руке, но наконец он откусил.
– Я вам верю. – Сказал мужик, видна лишь высокая тень. Он заглянул через промежуток между ширмами: темное морщинистое лицо с грязной щетиной глазело на меня одним голубым глазом.
– Кто вы? – Влад не на шутку испугался.
– Том Фичер.
– Вы сын Глории Фичер?
– Верно.
– Соболезную. – Он немного расслабился.
– Ага. Я долго искал этого ублюдка и вышел на логово.
– И где?
– Здесь обитает, убивает и бог знает что еще.
– С чего вы решили?
– След из трупов привел сюда. Не в прямом смысле, конечно.
– И как давно вы тут?
– Две недели. – Он просунул голову, через щель, увеличив тем самым её. – Я хожу ночью, чтоб не мешался под ногами.
– Угу. – Том вернулся на свою койку.
Ночь тихо приближалась. Брок после не удачных поисков в архивах, пытался найти одну из медсестр…
– Стойте…э-э-э…
– Татьяна.
– Татьяна, где данные посещаемости Глории Фичер?
– Глория Фичер, Глория Фичер. – Она почесала голову, – вы думаете, что я запоминаю каждого больного?!
– Нет.
– Вот и всё. – Она пошла к лестнице. – Вы идете? – Он ринулся к ней.
На регистратуре выяснилось, что Глория так и не приходила с мая.
– Погодите, я то думаю, что-то знакомая фамилия. – Она стала копаться в картотеке, – её сын ждет своей очереди, у него…да у него умерла мать. То есть…
– Глория Фичер. – Под ложечкой засосало, – не знаете как или когда?
– Не знаю.
– Ладно. Спасибо. – Брок направился к скамейке, смотрел подноги. Заметил какой грязный пол. Желтовато-серые стены давили, он присел уже с головокружением.
Восемь часов вереча, зашел психиатр и сказал:
– Владислав?
– Я.
– Послезавтра прием в два часа дня. Запомнил?
– Да.
– В кабинете на первом этаже, беседка называется. Если не найдешь спросишь у медсестр.
– Угу.
– И не опаздывай.
– Хорошо. – Молниеносно отвечал Влад, который находился на грани сна. Думал, самому придётся искать его…
Влад не смог уснуть и пришлось слушать, как Том скребется у двери. Идиот стоит каждую ночь у двери, высматривая его. Даже не додумался затеряться до того как закроют двери. Хочется лечь под своё одеяло, среди знакомых ароматов, ждать, когда мама уснет и потом переключать на мультики, и засыпать под них; поскорее бы всё это кончилось…
Колба (51,5%). Что значит жить в Кеми? Колба (51,5%). Что значит жить в Кеми? Часть 1.
Лили Толстоногова зашла в дом, бегом поднялась в ванную и включила воду. В спальной собрала чистые вещи, закинула на стиралку и залезла в ванну. Регулировала воду, ели как накрутила теплую, намочила волосы и заплакала. Пыталась не скулить, хоть ей этого хотелось, била по лбу лейкой. Как могла второй раз поступить так с сыном и отцом… Десять минут размышляла какая дура была и есть и наконец, взяла шампунь…
В дом кто-то зашел. Лили замотала волосы в полотенце и голой шагала в спальню, легла и закрыла глаза, расслабилась; чуть-чуть не помешает. Кто-то поднимается по лестнице, и она слышит и облегчено вздыхает.
– Как ты? – Лили раздвинула ноги.
Саша Персидский стал расстегивать штаны, запрыгнул на кровать, снял футболку с кожаной курткой и воспользовался ею, как подростки пользуются дурами. Его обвисший живот прижался к плоскому и он, словно кролик беляк быстро водил задом…
Три минуты спустя оба лежал голые, Саша с одышкой, Лили в слезах.
– Всё хорошо. Всё будет хорошо. – Обнял её, но постепенно рука с живота тянулась к поднимающейся и опускающейся груди, такой мягкой, нежной…
Семья Викандеров собирала чемоданы:
Вещи дочери складывала Аделаида, пока та грустила на кровати.
– Мне тоже не хочется тебя отпускать, но отпуск папа давно планировал. – Говорит Аделаида, не зная из-за чего Анна не в настроении.
– Мы же заглянем к Владу по пути?
– Я скажу Авину. – Она заглянула в шкаф, – всё вроде собрала, и место осталось для игрушки.
– Угу.
– Я пойду, поговорю с Авином. – Пробубнила она.
Анна-Мария проверила, что мама спустилась и достала из подушки книгу "Такова жизнь", положила в чемодан под футболки, накрыла и застегнула. Спустилась, хоть и не хотела слушать, как они ругаются, снова.
– Я готова.
– Я еще не готов солнышко, подожки. – Сказал Авин.
Успенский собор. Убого выглядит снаружи и внутри. Изба без ножек. – Насмехалась Алиса Тейлор.
– Зачем мы сюда пришли? – Алиса до последнего надеялась, что пройдем мимо.
– Поставить свечку за здравие. – Сказала Лизи.
– Я не знала, что ты верующая. – Они зашли внутрь и запах сырого дерева ударил в нос.
– Нет, заставил муж. Да и когда скажу Лили, ей станет спокойнее.
– М-да. – Обе презрительно улыбнулись.
Лизи зашла в одну из комнат и говорит:
– Можно свечку за здравие?
– Сорок рублей за свечку и десять за записку.
– Угу. – Лизи протянула деньги и забрала товар.
– Записки будет писать богу? – Усмехнулась она.
– Имена.
"Владислав Толстоногов Александрович, Фредова Телкер Иоановна, Анна-Мария Викандер Авиновна."
Алиса вопросительно посмотрела.
– Другие обидятся, что их детей не вписала. – Она обернулась и стала искать скозь сотен горячих свечей свободное место. Зажгла и застыла, смотря на пламя.
– Всё?
– Да, пошли. Вечером бывает красивее.
– Александр, так звали мужа Лили?
– Да, – выдохнула она, – работает за границей, занимается импортом товаров и когда ехал домой якобы погиб в поезде, который сошел с рельсов в девяноста седьмом.
– В смысле якобы? – Они шли по рыхлой тропинке к машине.
– Никогда не верила этому лицимеру, – залезли в машину, – знаешь ли я всегда вижу людей насквозь, так вот узнала благодаря связям за границей и выяснила, хоть и через год, что его не было на поезде.
– То есть он живой? А Лили знает?
– Живой или нет, не знаю, мне все равно, а Лили я не рассказывала, не хватило храбрости, но из-за её сакрального отношения к нему порой хочется…
Лизи отвезла Алису домой.
– Спасибо, что поехала со мной.
– Кстати, а почему он не смог?
– Понос…ладно, пока.
– Пока. – Алиса подождала когда машина исчезнет из виду и вошла в дом.
– Лучше б делом занялась. – Сказал Джордж, не успела она и закрыть дверь.
– А ты прям сдвинулся с мертвой точки! – Он схватил девушку за руку, – Мы еще не женаты дорогая.
– Вот и не забывай это. – Вырвала руку из его тисков. – Мы даже не знаем, откуда начать.
– С реки…
Лили проснулась от холода, обнимая чужого мужа, она не согревалась. Светало, но теплых лучей солнца не видно. Надела трусики, лифчик и длинную кофту. Пошла на кухню готовить. Планировала Куринный суп и на второе запеченную картошку по-французски.
Вода с курицей кипела, закинула туда луковицу, морковь, свеклу. На противень разложила филе в майонезе со специями и сверху накладывала нарезанный картофель.
– Что готовишь? – Она вздрогнула.
– Это Владу.
– Завидую пацану!
– Чего надо? – Повысила голос.
– Покушать. Ты чего?
– Извини, не выспалась. – Все понимали дело не в этом. – ничего не готово.
Суп на медленный огонь, картошку смазать соусом и сверху осталось посыпать сыром.
Приготовлю, поем и пойду в больницу. Пускай думает что хочет, но сын мне дороже.
*Звонок в дверь*
Лили зашагала к ней.
– Кто?
– Арэн. – Открыла. – Привет, что-то случилось? – Блять. Вертелось в голове.
– Саша не ночевал дома, подумала он пошел к тебе, но ты естественно послала, просто скажи, во сколько это было? – Арэн чувствовала одеколон мужа.
– Э-э-э. Около девяти, не помню. – У Персидской слезились глаза.
– Он мне изменяет. – Она разрыдалась, и Лили вышла лестничную клетку.
– С чего ты взяла?
– Я тебя умоляю, это же мужик. Просто обидно, что мы не успели развестись, а он уже…– нервно выдохнула, – лучше б с тобой изменил.
– Почему?
– Не так обидно было бы.
– Так, упокойся, Ты его бросила. Ты хозяйка в доме…
– Да, ты права, ноги его в мое доме не будет…
– Стой…
– Спасибо Лили, всегда знаешь что сказать. Может, пойдешь со мной, будем выкидывать его вещи.
– Не могу. Я собираюсь в больницу.
– А да. Ладно, пускай поправляется.
– Спасибо. – Лили немного подождала, когда Арэн перестанет оборачиваться и зашла в дом.
– Значит, мне больше некуда возвращаться? Я останусь у тебя?
– Не сейчас.
– Это только на первое время потом…
– НЕ СЕЙЧАС. – Она закинула противень в духовку и включила.
Двууста пятидесяти градусов хватит. Так, суп готов, надо достать курицу и выковырять все кости. Александр тем временем оделся и покинул дом, не сказав ни слова.
Лили надела порезанные обтягивающие джинсы, ремень, белый топик серую футболку и накинула красную куртку. Отнесу покушать и на работу, а то порежут зарплату из-за прогула.
Июнь худший месяц этого лета, но тридцатое число наихудший день месяца. Как жизнь могла принести в тот день столько несчастья?! Я это заслужил? Хочешь сказать… а не важно. Первой пришла Анна-Мария.
– Мы сегодня уезжаем.
– В Смысле? Уже? Почему раньше не сказала?
– Я говорила. – Он озлоблено посмотрел, – мне снятся кошмары.
– О том дне?
– Да. – Влад раздвинул руки для объятия.
– Иди ко мне. – Маленькими шашками вошла в объятия.
– Когда снится кошмар вспоминай нас, как было весело, вспоминай… Дженифер Энингг, она ничего не боится. Да, читай её, когда тебе не спится.
– Когда я приеду, ты пойдешь со мной на первый звонок?
– Конечно, – растаял от такого милого вопроса. Она умела доводить до слёз и улыбки одновременно. – Первое сентября с тобой встречу как минимум семь раз.
Анна улыбнулась.
– Не нагоняй тоску. – Анна-Мария засмеялась. – Давай почитаю тебе немного.
– Давай.
– «Гла-ва три. Инстру-менты…» – Влад перебил.– Лучше я.
«Теперь рассмотрим, какие инструменты есть и что нужно приобрести. Познакомься с трудами Брюса Липтона, Николя Геген и другие. Ты должна понимать, что хочет человек. Отойду от темы ненадолго. Мама всё времят мне твердила, что в жизни будут люди, которые хотят тебя поиметь, будут ненавидеть и желать стать тобой. И это я усвоила. Девочка, которая читает эти строки обязана понимать людей, уметь манипулировать и лестно лить воду в ненасытные уши. Работай над собой, начни бегать. Бег ускорит результат, уверяю. Если будет желание, а оно есть, ведь ты читаешь эту книгу, то и сила воли готова поспособствовать, но не без твоей поддержки…» – зазвонил сотовый Анны.
– Алло…
– Дорогая, пора. Бегом спускайся, я на первом жду.
– Хорошо, иду.
– Уже уходишь?!
– Угу. – Они обнялись и Влад проводил до выхода из палаты.
– Чтоб хорошо отдохнула.
– Чтоб позвонил, когда будешь дома.
– Договорились.
Она побежала к лестнице, а Влад вернулся на койку.
– Юная леди! – Анна остановилась и обернулась.
– Вы мне?
– Ты одна бегаешь сломя голову . – Говорит медсестра. – Здесь неровные полы и прочего не мало, не хочу, чтобы ты ноги переломала в мясо.
– Извините. Больше не буду.
– Как зовут?
– Анна-Мария, для друзей просто Анна.
– «Просто Анна», а меня зовут Анна. Вот так совпадение.
– Да.
– Ты хорошая девочка сразу видно. У меня в подсобке пачка конфет завалялась на нижней полке, если хочешь можешь взять. Я бы сама достала, но врачи мне запретили наклоняться.
– Нет спасибо, меня папа ждет. – Дверь, возле которой они стояли приоткрылась, но из-за темноты ничего не было видно.
– Не любишь шоколад? – гнула своё Медсестра. – Неужто не веришь подруге?
– Вы мне не подруга. – В проеме Анна-Мария увидела лицо мужчины, нет двух мужчин: половинка педофила и половинка сталкера соединились в одного монстра. Она отступала к лестнице и говорит:
– Я никого из вас не боюсь. – Анна-Мария ринулась спускаться, и услышала хохот и слова, которые причинили боль на долгое время.
– И поэтому убегаешь?!
Прошел час и в дверях палаты появилась мать, которая пешком тащилась в гребанную больницу, поднималась по лестнице на пятый этаж. Ветер потерял мощь, с каждым часом тучи плотнели, вбирали силу ветра.
– В банке куриный суп, в контейнере картошка по-французски и…как ты тут? Не страшно? Не замерз?
– Нормально. Наоборот жарко.
– Никто недостает?
– Нет. – Ответил сквозь зубы Влад.
– А на прием записался?
– Да. Завтра к двум.
– Ладно. Приду тогда к…а нет. Ну, к четырем буду точно.
– Хорошо. А ты уже уходишь?
– Да, работать нужно. Аделаиду не хочу подвести, ей обещала помочь.
– Ну ладно, пока.
– Не скучай. – Лили погладила его волосы, которые на ощупь, словно искусственные и в то же время приятные. Это успокаивало. Как же она скучает по вечерам, когда засыпала с ним, поглаживая голову сына. Теперь он огрызается, если хоть пальцем тронешь.
– Смешно. – И Лили усмехнулась. – Я ушла. – И дверь закрылась.
Тем временем в доме Телкеров.
– Приготовь че-нибудь. – Попросил Иоан.
– Давай-ка сам. Я устала. – Размякшее тело Лизи лежало на кресле, муж на диване слева. И оба не смотрели друг на друга.
– Думаешь я не устал, держать дом в чистоте и порядке…
– Убирается Фредова, а ты только живот поддерживаешь в круглой форме. Я утром поехала в церковь, а потом в офис.
– Выслушиваю твои вечные закидоны, нытьё.
– Я хотя бы работаю, а не валяюсь целыми днями на диване. – Она прикрыла глаза, каждое слово забирало силы, голова в тумане.
– Я работал, – он вскочил, – на чьи деньги построен дом. Не на твои…– Фредова вышла на улицу, не желая слушать скандал. Пошла в дом Толстоноговых.
– Мы оба вкладывались.
– Ага, очередные выдумки. Я его построил, я дал имя дочери, оберегающее её.
– Я да я, кто воспитывает, на ком вообще держится семья? Не на тебе. – Она открыла глаза, гнев начал питать сердце, а тот мышцы.
– Сука, вечно забываю, что ты из тех баб, из которых надо выбивать всю дурь. – Иоан ударил ладонью, столь сильно, что Лизи упала вместе с креслом.
Гнев пылал в кулаках миссис Телкер, боль использовала как силу, голова трещала, была единственная мысль:
– Я думала ты мужик. – Еле встала.
– Значит мало. – Иоан кинулся на неё, но увернувшись, вмазала по носу, от боли трясла кисть.
Мистер Телкер отшатнулся, упал на деревянный стол, сломал своим весом. Лизи пошла на него, хотела продолжить избивать, как делал это он на протяжении тринадцати лет, телом и душой. Иоан вовремя взмахнул ногой и удар пришелся между ног. Лизи согнулась пополам, муж в попытках встать схватил за волосы и потащил на второй этаж в спальню, кинул на кровать.
– Не смей. – Закричала она. – Я заяву накатаю, ублюдок…
– Кто поверит шлюхе. – Он, наконец, стянул джинсы с трусиками и приспустил свои.
– Прошу Иоан. – Остановился.
Лизи швырнула лампой, которая проехалась по лицу, но выбраться так и не смогла.
– А-а-а…– Лизи орала, "любимый" закрывал рот, хоть в этом не было смысла. Боялась, что всё ей там разорвет, поэтому впивалась ногтями в руки, кусала пальцы, отчего он кричал вместе с ней.
Вечерело, мелкий дождь моросил. Одноэтажные теремки встречали на каждом повороте. Фредова резво переставляла ноги. По асфальтной дороге, размышляла о родителях, как часто ругаются и слава богу, реже дерутся. Фредова Телкер постучала. Ну же, на что надеюсь, мисс Лили скорее на работе, но продолжила стучать.
– Видимо никого дома? – Донося голос позади.
Как же пересралась Фредова, гримаса ужаса на лице выдавала это.
– Кто вы? – Медленно повернулась к незнакомцу.
– Друг Лили, Саша Персидский. Надеялся застать её дома, но видимо раньше на работу вышла. – Она не ожидала увидеть отца Нади у дома Толстоноговых.
– Тоже надеялась. Я Фредова Телкер. – У него в руках цветы, не могу разглядеть какие, в пакете вроде вино с конфетами и как факт: он разводится. Всё ясно.
– Знаю, знаю. Отец говорил, какая ты хозяйственная. – Она засмущалась.
Фредова знала, как войти в дом: ключ от второй двери в горшке с кактусом; и знала, что ей разрешат там переночевать, но впускать его не хотела и вряд ли могла.
– Ладно, я пойду.
– Давай.
– А вы останетесь?
– Нет. – Фредова три раза оглянулась, но он стоял на месте, на четвертый, наконец вышел за забор. А куда мне идти? Может к Анне? Не, это запасной вариант. К Тейлорам, не выгонят же если в такую даль пойду.
У реки.
– Солнце уже садится. – Ныла Алиса.
– Я говорил собирайся быстрее.
– Не нада тут. Твоя рухлеть час не заводилась. – Они разглядывали кровь под кустами, на стволах деревьев, шли точно по следу не смотря на сумерки.
– Как же много крови. – Сказала Алиса.
– Что? Страшно? – Заулыбался Джордж.
– Просто не понимаю, зачем так много смертей? Мне кажется у него есть свои отклонения.
– Типо, удовольствие получает.
– Да, в этом роде.
– Блять…– он споткнулся в третий раз, – идем второй час, а кровавый след не заканчивается.
На десятом километре реки, следы пропали.
– В смысле?
– Не знаю. Она просто оборвалась на этом месте.
– Может, прибрал улики? – Алиса направляла фонарь на деревья, корни. – Проверь листья кустов, где-то да найдется засохшая кровь. Искали полчаса так ничего не нашли.
– Пошли домой, – на секунду ужаснулась, что теремок, который ей приходилось терпеть назвала домом, – уже темно, а если сядут фонарики, мы вообще заблудимся.
– Да-да. – Говорит во второй раз на просьбы невесты и продолжает искать.
– Еще этот дождь, – она смотрела умоляюще и на минуту поняла, что левее отнего в кустах, дождь скоро смоет оттиск шин, – если начнется ливень я начну кричать.
– Иду. – Наконец-то подошел.
Теперь Алиса застыла, говорить или нет. Джордж дотронулся до гусиной кожи, миссис Тейлор обняла его, сильно как только могла, вдохнула запах, ощутила тепло и сказала:
– Слева следы шин.
– Где? – Указала направление и зашагали уже по болотистой почве. Дождь усиливался. Холодная одежда прижалась к телу, что подчеркивало формы Алисы, да и Джорджа. Какой же он лицимер, но красивый. Верно шла за ним, молясь, чтобы грязь её не засосала.
Фредова через тридцать минут оказалась на пороге дома Тейлоров.
*Стучит*
Нет, нет, нет. Их нет дома. Какого черта. Где они могут шляться в такую погоды? Кроме нас у них нет друзей, насколько знаю.
Свет горит в коридоре, но дверь закрыта и никакого движения. Фредова поискала ключ, под камнями, над дверью в горшках с мертвыми растениями, тщедно. Подождать, но дождь усиливается. Так неохота домой как и к Анне. К Персидским идти стремно, но придется. Еще сорок минут топала по лужам, осматривая окресноти города. Какой же маленький город: развлечений толком нет, забит супермаркетами, хоть пачками жуй; а развлечении в Кеми были в одном здании, где кинотеатр, боулинк, кафе, маленькие магазины и всё. Ах да, две большие церкви, и одна придорожная и еще одну собираются строить, хрен пойми где.
Лижь бы открыли.
*Стучит*
В окнах нет света.
*Стучит сильнее*
Яркая лампочка ударила в глаза, пока открывали дверь, Фредова заметила вещи разбросание по лужайке и запах горелого, едва ощутим, но есть.
– Фредова? Что…что-то случилось? – спросила Арэн.
– У родителей ссора, можно у вас переночивать?
– Конечно, проходи скорее. – Арэн закрыла дверь и заметила, что девочка промокла до нитки.
– Я принесу сухие вещи, – из соседней комнаты голос парировал, – маме помощь не нужна, может проверить их?
– Да нет, они не первый раз, поругаются и разойдутся по разным комнатам.
– Ну смотри. Надень пижаму, а вещи закину в сушилку.
– Угу.
Колба (52%). Что значит жить в Кеми? Колба (52%). Что значит жить в Кеми? Часть 2.
Тейлоры догадались куда вели отпечатки шин.
– …ведут к больнице.
– Значит, он убивает там или собирает трупы, потом отвозит к реке.
– Пошли обратно.
*Крики девушки доносились до них*
– Ну же! Идём! – Тянула его за руку.
– Он перед носом, не хочешь его…
– ЧТО?! Нас порежут как свиньев на скотобойне! Опомнись. Надо подготовиться. Мы знаем где, лучше застанем в расплох чем наоборот. – И он поддался усилиям Алисы и вернулись к машине.
Влад не мог уснуть, скрипы и громкие вздохи соседа у двери не давали возможности. Почему? Капец. Анна сегодня уехала. Наверно, уже взлетела. До сентября не увижу. Меньше хлопот будет. Проскочила мысль о её кошмарах, лишь бы они закончились. Если будет становится хуже, придется рассказывать родителям, тогда всем достанется.
Шел второй час без сна.
И как он может так долго стоять?! На ленейке в школе и то меньше стоим. Еще перхоть не отстает. Сколько можно, в самом деле. Повернулся к окну, где вовсю лил дождь.
*А-А-А*
Влад повернулся к двери.
– Из триста третье палаты. – Сказал Том.
– Откуда вы знаете?
– Он часто к ней захаживает, но обычно без криков. Видимо она разозлила его.
– В смысле? – Влад подошел к мужчине, – он не всегда убивает.
– Нет. Тех кого оставляет в живых медленно сходят с ума. Я думаю, его это забавляет.
Влад опирелся на ручку и пытался разглядеть что-нибудь, но ручка повернулась.
– Что? Почему дверь открыта? – Прошептал Влад.
Том отталкнул мальчика и побежал к лестнице.
Влад не понимал как закрыть дверь на замок, чуть погодя дошло, что они магнитные и закрываются при подаче электричества. Почему? Почему не закрыта? Значит и все остальные…
– Влад.
– М-м-м.
– Влад.– Звучал мамин голос. Огляделся никого вокруг.
– Влад я на третьем этаже, помоги.
– Чушь.
– Не будь трусом, Влад!
– Я не трус.
– Помоги мне спуститься, до санитаров хрен дозовешься.
– Что случилось? – Он пошел к лестнице.
– Подвернула ногу.
– Хоть бы это было правдой. Хоть бы....– гудел он.
– Чего говоришь?
– Ничего, мам.
Влад спустился на четвертый этаж, где шум ливня усилился в трое. Всё ниже, дальше, чуть медленнее и говорит:
– Ты где? Мама?
– Я тут. – На пути видит фиолетовый дым, голос матери звучал словно из трубы, но ничего на неё похожего не было.
Двери распахнулась, вышел мужик в маске, видны желтые глаза, в руке с тройным лезвием винтового профиля нож, с которого капала рубиновая вода. Влад взлетел на четвертый и Тот следом. Мальчик пробегал темные палаты, резкий поворот влево и влетел в четвертую палату. Всё потемнело, отошел к окну.
– Трус. – Он вскрикнул.
– Закрой рот. Я Амелия.
Влад смотрел на неё, но не видел головы, лишь чернота.
– За тобой гонится уборщик?
– Что?
– Монстр.
– Что?
– Развяжи меня, я помогу выбраться с психушки. – Он стал зарвязывать.
– Какой диагноз?
– Не считаю себя больной. – Осталось ноги.
У двери появилась тень человека. Влад застыл, а она продолжила шуметь. Молился чтобы монстр прошел мимо, но оно застыло на месте, тем временем Амелия не прекращала шуметь. Влад повернулся и увидел огромного мужика который замахнулся рукояткой ножа и вмазал по лицу, да так, что шея чуть не свернулась.
Через несколько часов Влад Толстоногов очнулся в большом холодном помещении, с тупой головной болью, сменяющейся острой. Толком не мог кого-либо рассмотреть, десятки людей ходили мимо него в белых, иногда в синих халатах, многие были испачканы кровью. Он не один был на каталке, тут десятки лежали по соседству или проезжали дальше. Меня начали везти. Ужас, попытался встань, но не выходит, во рту что-то.
– Стойте. Этого в кабинет. – Сказал откуда-то человек.
Влад заметил знакомое лицо, не раглядел или не сообразил кто это. Отвезли в теплое место, подальше от других в кабинет, где куча стальных ящиков забитые картачками мертвых пациентов. Оставили на против маленького стола. Смотрел на крело, потом в окно, в котором все что-то делали, возились с больными на каталках и…звуки страданий похожие на пилу… Зашел мужчина со шрамом у носа. Он сел на трон и стал таращиться.
– Честно, не ожидал. Оставался всё время в сознании. Это редкость для четырнацителетки. – Он рыскал среди бумаг.
– Ты…скоро сниму кляп не волнуйся. У тебя два варианта: сотрудничать со мной… – он нашел нужную, – или не сотрудничать.
Мужик подошел, Влад напрягся до предела, но кляп снят.
– Можешь покричать.
– Помогите… – у Влада началась истерика, он громко говорил, но не кричал, – прошу помогите. – Слезы лились ручьем.
– Первый вариант: ты помогаешь мне с эксперементами, выполняешь все приказы, если ослушаешься умрешь в мучениях. Это я гарантирую.
Понял? – Он кивнул. – Второй вариант: обычный, я травлю тебя своим газом на протяжении недели. Записываю побочки, пытаюсь их исправить. А в конце отдаю тебя врачам. Без анастезии они вырезают все органы, а что останется, там мясо, кожа и прочее, я выкавырю и продам как съедобный наркотик. Понял? – Влад завыл. – Какой вариант выбираешь?
– П-первый…
– Я несомневался. Посмотрим насколько хватит. – Он достал из ящика шприц, наполнил безветной жикостью и попытался вколоть, но я рыпался. – Не шевелись иначе… – Влад со слезами замер, ощутил тяжелый укол и через несколько минут заснул.
Колба (62%). Как вы бы поступили?
– А ты куда собрался в такую рань (8 утра)? – спрашивала Алиса.
– На работу. Меня Авин устроил в компанию.
– Ого. И кем?
– Помощником жены. – Джордж надел носки и спешил обуться.
– М-да, перспективно.
– Сама чем займешься?
– Сон, милый сон.
– Нет. К моему приходу, чтобы раздобыла оружие, кухонный нож не считается. План, схемы здание и прочее. Не маленькая разберешься. – Он вышел на улицу. Алиса только и могла держать рот открытым. И не возразила, придется теперь ....
Джордж Тейлор в здании. Выходит из лифта на пятом этаже.
– Ты опоздал! – Сказала Аделаида.
– Э-э, попал в пробку.
– Смешно. – Сидела за столом обложенная бумажонками. – Бери стул и садись рядом.
– Думал у меня будет свой стол.
– Свободных нет. – Он окинул взгляд на офис, в котором как минимум три было свободных. – Смешно.
– Запонимай как подшивать документы и куда их относить, потом будешь перепроверять расчеты и научу пользоваться программой С1.
– Ладно, я пошла. – Сказала Лили.
– Давай.
– Привет. Ты тоже тут работаешь?
– О-о, привет. Нет, просто помогала. На счет тебя не знала.
– Его Авин впихнул в помощники.
– Спаси и сохрани тебя, Адели.
– Смешно. – Злобно сказали они.
– Иди домой, выспись.
– Пока всем.
Во время работы и бесед с Аделаидой Джордж часто останавливал взгляд на груди и она это замечала, но не подавала виду.
Лили искала машину Лизи, которая обещала забрать, но заметила только вольву Александра. Подошла и села на передние седение.
– Не говори, что всю ночь тут прождал. – Лили заработалась в здании на против и как обещала помогла подруге.
– Не буду.
– Поехали.
В пути полного молчания надеялась, что он не начнет снова проситься пожить.