Ольга Полосина
Страна Городов

Полная версия

– История Геи циклична, первая цивилизация, которую она создала не имела того сознания, что сейчас имеет человечество. Существа были более духовными, мирными, но случилось то, что может случится в таком мире. Мире света, понимания, принятия, счастья и отсутствия жизненных невзгод. За несколько тысяч лет до последнего дня их количество настолько превысило все допустимые пределы, что жизненные резервы Геи исчерпались практически полностью. Существа предложили выход, уничтожить половину жителей планеты и продлить существование остальным. Знаете, та цивилизация обладала коллективным разумом. Они решили, что погибнут сами, но дадут жизнь Гее. Они знали ее, верили в нее, любили ее. Гея запустила процесс терраформирования и планета возродилась снова. И еще раз снова, несколько новых циклов. Все циклично, всегда по-разному, но причина и следствие всегда повторяются. Первая жизнь, эпоха динозавров, которым так и не удалось эволюционировать, затем погибшая Атлантида. Цивилизация, которая настолько быстро технически развилась, что уничтожила себя сама, не рассчитав силы. Это как человеку с самосознанием римлянина в эпоху восьмого века до нашей эры дать абсолютное оружие, вышедшее из под контроля. Селиус рассказал нам об этом, рассказал о том, к чему это привело. Он был единственным вечным, кто остался в живых. – Кибелл задумчиво посмотрел на книжные полки, затем практически молниеносно вскочил и достал потрепанный томик в кожаном переплете, – кстати, в итоге он сошел с ума. Вот Атлантида, вот то, что он рассказал.

Вечный раскрыл книгу в самой середине и нашим взглядам предстала гравюра, подписанная самим Селиусом. Высокие, странные люди с удлиненными конечностями, гигантские здания, огромные окна, двери. Их рост становился понятен, если сравнивать их с деревьями вокруг. Множество разных сюжетов: вот они воздвигают какой-то конус на явно механическую установку, над ней линза, один атлант удерживается тремя атлантами за шею и руки и пытается помешать, его лицо искажено от страха и боли. На следующей странице атланты горят. Города и строения остаются практически невредимыми. Еще через пару страниц я вижу атланта, рвущего свои длинные волосы у колыбели со вспыхнувшим ребенком.

– Это сын Селиуса, единственный сын, не все вечные могут позволить себе это. Трудно решится на такое заведомо зная, что переживешь своего ребенка, – Кибелл провел рукой по лбу, загребая волосы в кулак и задумчиво посмотрел на картинку.

– Лея уже здесь, – раздалось у двери, через секунду Гай поднялся по лестнице и протянул Ане бутылку пива, в другой руке у него было зажато еще три порции. – Греческое, просто отвратительное, но пока Артур не готов нас накормить чем-то более внятным.

– Я слышу ее, – Кибелл криво усмехался, – сейчас будет номер.

Через секунду в библиотеку ворвалась взъерошенная девица в коротком платье, с разрезом глаз Кибелла, но синими и чарующими, чуть вытянутыми вверх во внешних уголках. На ее плечи был накинут мужской пиджак, но казалось будто это продуманный до совершенства, скрипящего на зубах, образ. Дорогие туфли, украшения от Дома Гермес и сумочка Биркин. Такая типичная российская леди тяжелого люкса.

– Отец, – строго сказала она, снимая сумочку с одного локтя и перевешивая ее на другой, – какого черта? Ты мог бы мне просто позвонить и я бы пришла, совершенно не обязательно лишать меня средств к существованию!

Ее голос взвился до невообразимой высоты и Аня заткнула левое ухо пальцем, усмехаясь.

– Я звоню тебе уже два года, родная, – Кибелл улыбнулся, затем двинулся к дочери и крепко ее обнял, – я действительно скучал, не заставляй меня нервничать лишний раз.

– Что такого произошло, что ты прибегаешь к таким методам? – Лея высвободилась из его рук и повернулась ко мне, смерив заинтересованным взглядом, – ты решил приодеть свою подругу? Другого повода я не вижу.

Пришла моя очередь усмехнуться формулировке и я ответила:

– За чужой счет не откажусь, а если он приоденет еще и мою подругу, то мы с ним точно поладим. – я улыбнулась девушке, отсалютовала пивом и снова вернулась к изучению фолианта.

– Лея, уймись, нам нужно, чтобы ты связалась с Геей или помогла связаться ей, – Гай показал в мою сторону, – кстати, познакомься с девочками.

Аня снова посмотрела на меня при упоминании этого слова. Почему он нас называл девочками – не понятно. Внешне мы не выглядели сильно моложе вечных. Лея так же казалась нашей ровесницей, на более чем двадцать пять лет она не тянула, но в ее глазах чувствовался интеллект, тяжелый опыт, тяжелый взгляд.

– Я Аврора, а это Аня, она земляная, а я, можно сказать, новорожденная стихийница. – осмелившись подойти ближе я протянула руку для приветствия, девушка заинтересованно ее пожала и кивнула моей подруге. Лея села на стул рядом со мной, положив ногу на ногу и оголив гладкое бронзовое бедро.

– Что вы хотели узнать у прародительницы? – она обвела нас всех взглядом полным веселья, – Сколько у нас времени? Что нам делать? Как спастись или как спасти остальных? Пандемия не помогла, есть еще варианты?

Я онемела, уставившись на Кибелла, понадеявшись, что мой взгляд выглядит по-настоящему испепеляющим:

– Так и знала, что это ваших рук дело, видишь? – я обратилась к подруге, а та на шаг отшатнулась от Гая, нервно тряся рукой, которой касалась его, будто стряхивая грязь.

– Нет, что ты, не этих двух глупых и ограниченных, ты только подумай, вечных людей! Это дело рук Талии. Она чуть более беспринципный мутант, эти пупсики по сравнению с ней просто дети. – Лея смеялась над ними. – А знаешь, папочка, я рада, что умру. Я не хотела бы вообще появляться на свет, скоро двести лет с дня моего рождения, а я уже устала, еще пять сотен лет просто не выдержу жизни в этом сумасшедшем мире.

Я переводила взгляд с Леи на Кибелла и обратно, он подошел к ней, опустился на одно колено у ее ног и взял ее руку:

– Она ничего тебе не говорила? – Лея просто покачала головой.

– Когда мы виделись последний раз она говорила, что ее хватит еще на несколько десятков лет, ситуация слишком быстро изменилась, она сама не понимает почему. Мы так же ей нужны для существования, но сейчас мы приносим вреда больше. Ты же знаешь как она изъясняется, будто бы хочет сказать, но не может. Отец, столько пожаров было в томм году, я думала мы не справимся! Нас слишком мало, столько фейри погибло, она так много плакала. Даже когда я не слышу ее мне кажется она плачет.

– Значит пандемия была средством снизить популяцию человека? – холодно переспросила Аня. – И как вам удалось?

– Талия работает над множеством вирусов последние несколько десятков лет в надежде излечить себя и понять что с ней стало, позже мы встретимся и с ней. – Гай подошел ближе к Ане и протянул к ней руки, пытаясь восстановить потерянное доверие, – У нее возникла идея с ковид, но таких исследователей как она среди людей тоже достаточно много. Как она не пыталась усилить пропаганду антивацинаторства – у нее ничего не вышло. Погибло в сотни раз меньше людей чем она рассчитывала. Если бы нас было больше, то такого бы не произошло, мы бы смогли помешать ей.

– Что вы несете? – я встала, – Дети погибли, люди, чьи-то матери, отцы, друзья. Теперь понятно почему конкретно твои отношения с дочерью не складываются. Вы циники!

– А ты идеалистка, верно? – Кибелл вскочил с колена и прошел к окну. – Как часто ты участвуешь в протестах против войн и насилия? Давно ли в Африке детей от голода спасала? Может быть пластиковое пятно в Тихом океане ты с командой на той неделе очищала?

Уделал. Да, я лишь раздумывала о несправедливости, да, часто корила себя за бездействие, но я обычный маленький человек и приняла для себя мысль, что мой удел – маленькие дела. Потопом снесло целый город, пожаром уничтожены дома, очередного ребенка совратил собственный отец, очередную женщину убил муж, очередная страна объявила войну другой, а правители соседних стран решили поддержать выбранную сторону. И даже не сторону правых, правых в подобных ситуациях нет. А ты идешь дальше на работу, выполнять свои обязанности, потом забежишь на маникюр и проблема становится словно бы дальше. Да и происходит, в общем-то, не с тобой. Как бы ни было паршиво вокруг – нужно продолжать жить. Этим мне часто импонировали последователи современных мировых религий, в Исламе, например Аллах не возлагает на человека сверх его возможностей. Как-то я видела блог одной мусульманки, которая в ходе продолжительной борьбы с раком все же потеряла своего младшего сына и ей точно было гораздо легче перенести это испытание. Для нее это послал ее Бог, послал ровно столько, сколько она могла бы перенести, чтобы вынести очередной урок терпения. Я бы так не смогла, я была трусливой, часто мелочной, заносчивой, думала чаще о себе, деньгах или еде.

– Аврора, – прервал мои размышления Гай, – нас стало очень мало. Я много думал о том, как так вышло. Мы эволюционировали, мы стали «людьми» так же как люди. Поначалу, еще до первого столкновения вечных, я, как и многие из нас, придерживался мысли, что нам стоило бы установить собственную власть. Мы раскрыли себя, показали людям всю свою силу, способности, многие политеистические религии, известные тебе стали результатом наших действий. Но и в ходе нашего, пускай и короткого правления, ничего не изменилось. Теперь они шли в бой с нашими именами на устах, может быть только у Афины сложился боле или менее приятный эээ, – Гай замялся, подбирая слова.

– Фандом, – закончила за него Лея и рассмеялась, – а потом случилась одна из самых первых битв среди вечных.

– Гигантомахия, – догадалась я, – так это было сражение между вечными, а не олимпийскими богами и гигантами? Тогда кто такие гиганты?

– Когда ты увидишь Селиуса у тебя все вопросы отпадут. – сказал Кибелл.

– И челюсть, – добавила Лея, – он же сумасшедший, последний раз, когда я передавала твое письмо, папа, он поразил даже меня. Кстати, где еда? Я расстроена, а когда я расстроена – я много ем.

– Ты всегда много ешь, – ласково пожурил дочь вечный и пересел во главу стола. Он двигался плавно и одновременно опасно. Гай, если не приглядываться выглядел вполне себе обычным мужчиной. Этаким айтишником с этими его футболками поло и широкими штанами. А Кибелл казался иногда практически монструозным, как гора, возвышаясь над толстой столешницей. Огромные руки, огромные плечи и круглая мощная спина придавали его внешности какую-то неповоротливость когда он сидел. Но как только он начинал двигаться это ощущение исчезало сменяя себя на хищнические повадки грациозного льва. Аня поймала мой взгляд и подойдя ближе прошептала прямо над ухом:

– Конец света буквально у тебя на носу, а ты решила влюбиться? Неужели он тебе понравился?

– «Понравился?»Мы по-твоему в третьем классе? Откуда такая лексика? Да ты и сама не против завести себе парня, я посмотрю, – прыснула я, слишком громко рассмеявшись так, что каждый присутствующий в зале поднял на меня глаза. Правый уголок рта Кибелла пополз вверх являя мне самую обворожительную улыбку Вселенной. Сердце забыло как стучать, легкие забыли как дышать и меня подмывало вскочить с места и запрыгнуть ему на колени, зарыть руки в его волосы и прикоснуться губами к мочке уха.

– Прекрати, друг, – сказал Гай и встал между мной и вечным, – девчонки еще совсем зеленые, им трудно сопротивляться.

Кибелл засмеялся, почти смущенно потер свой нос и кивком головы пригласил за стол, я села рядом и прямым взглядом уставилась на вечного:

– Зачем это тебе? – я не смутилась, даже без его способностей я бы, вероятнее всего, и так отдалась бы без серьезных раздумий, серьезных отношений у меня давно не было, еще и апокалипсис маячит в ближайшей перспективе, так что поразмыслив буквально две минуты я поняла, что идея прыгать на его коленях не так уж и плоха.

– Было интересно насколько разумно ты отреагируешь на то, как рушат твои личные границы. Нам это понадобится чуть позже. Сходим к шаману вечером. – Кибелл изучающе проследил взглядом за Гаем, галантно подвинувшим стул для Ани и снова многозначительно посмотрел на меня. Я протянула руку и коснулась внешней стороны его ладони, сначала аккуратно провела ногтем по выпуклой вене, а затем подушечкой пальца очертила пару кругов. Он улыбнулся, а я прошептала:

– Удивительно, но вы ничем не отличаетесь от людей.

– Как и ты, не забывай, ты теперь одна из нас, – вечный повернул руку в запястье и взял меня за пальцы, проведя большим по камню на кольце.

– Знаешь, что считается первым признаком появления гуманизма? – я не стала убирать его руку, его прикосновения отрезвляли, они дарили ощущение реальности происходящего.

– Сросшаяся бедренная кость древнего человека, знаю, но это же миф, родная, и наверняка это твой любимый пример, – Кибелл улыбался, совершенно искренне и удивительно и его улыбка была действительно чарующей даже без применения способностей.

– Миф или не миф сама фраза антрополога, но я уверенна, что такой факт был, люди могут заботиться друг о друге. Эволюция работает в обе стороны. Появляются не только качества жестокости, но и любви, заботы о близком человеке. Я правда в это верю.

– Да кто спорит, – подал голос Гай и я вдруг вспомнила, что мы не одни в этой комнате, обернувшись, я поймала недоуменный взгляд подруги, которая уставилась на наши сомкнутые руки с вечными. – И хватит переглядываться, мы все здесь взрослые люди на пороге чего-то ужасного, должно же случится хоть что-то по-настоящему хорошее.

Аня улыбалась, ни у кого не осталось сомнений что он имел в виду и ей явно нравилось то, как он сказал. По-настоящему хорошее, я несколько раз проговорила эту фразу про себя, смакуя последнее слово. Хорошее, хорошее слово, хорошие люди, хорошая машина, даже военных называют хорошими. Мир бывает только с кулаками, имея хороших военных, такая риторика сейчас в этой известной нам Вселенной, на этой почти отжившей свой век планете. Проблема не в слове, слово обесценили люди. Глаза защипало и страх сковал меня, в голове всплыли лица моих родителей, они погибнут, погибнут раньше чем планировали. Когда наша страна избежала первый ядерный конфликт они хотели уехать в дом деда, чтобы там пережить второй, я подумала, что стоило бы им позвонить и дать рекомендацию все же отправится туда. Они погибнут, довольно молодые по европейским меркам, довольно добрые по моим. И еще миллиарды таких людей.

Мои мысли прервала открывшаяся дверь и вошедший совсем молодой парнишка, в руках у него был просто огромный поднос с тремя блюдами, закрытыми крышкой. Следом за ним вереницей в залу проследовали официанты, занося то, что реально могло улучшить мое настроение – вино и какие-то совершенно огромные порции пасты карбонара.

– Спасибо, Артур, – прощебетала Лея, – кстати, отлично выглядишь.

– И ты тоже, – парень, казалось бы все равно пропустил ее комплимент мимо ушей, расставил напротив каждого из нас по порции, остальной персонал организовал сервировку, буквально три минуты и я приступила к поеданию самой прекрасной пасты в моей жизни, совершенно не стесняясь и не соблюдая какие-то нормы приличий. Вино оказалось сухим и на секунду я сморщилась, ощущая непривычно кислые нотки, но потом какой-то остаточный вкус корицы смягчил вкус. Через несколько минут вошли еще несколько человек и принесли еще несколько бутылок вина, салаты, немного закусок из огурцов, красной икры и краба.

– Десерта не хватает, – до конца не прожевав первую вилку еды заявила я.

– Будет, – успокоил меня Артур и молча откланявшись вывел за собой всех официантов.

– Он в курсе кто вы? Или ведьмак? – спросила Аня и переложила в свою тарелку несколько закусок.

– Ведьмак, – сказала Лея мечтательно, – кстати, мой бывший.

Я чуть не поперхнулась, осознавая насколько они похожи на обычных людей. Обычные отношения, обычная любовь, обычный секс. Лея на секунду замерла и уставилась в пустоту пред собой, затем кровь сошла с ее лица, губы потеряли краску, глаза закатились, а пальцы затряслись, медленно загребая воздух. Кибелл и Гай отреагировали спокойно и я сразу сделала выводы, что это ее состояние не являлось чем-то необычным, но тут она вскочила с места, выбросив вилку в сторону и возмутилась:

– Какого черта? Вы что пригласили Талию сюда? – Лея, опомнившись подняла вилку с пола и стукнула ею о стол так, что Аня подпрыгнула. – Я чувствую ее, она готовит портал. Аня, – она перегнулась через стол, оперевшись на него своими худыми руками, звякнув браслетами на запястье, – Тебе нужно уходить немедленно.

– Да ладно-о-о, ну что ты в самом деле, – протянул Гай, но все же взял Аню за руку, – прошли сотни лет, ты серьезно думаешь, что ей до сих пор есть дело?

– Думаю есть, вспомни что случилось с Натали, – Лея удивленно изучала отсутствие реакции Гая.

– А что случилось? – спросила я, чуть напрягшись. Новые друзья – это, конечно, замечательно, но новые враги – так себе история.

– Она ее спрятала и морила голодом почти два года, она поехавшая, представляешь? – Лея подошла к Ане и, схватив ее за руку, пошла к двери. – Аврора, если хочешь, оставайся, тебе ничего не угрожает, а мы пока прошвырнемся по магазинам.

Лея выставила руку, сходу открывая портал, но уже в двух шагах от него ее арку разрезала красная линия. Я поднялась, но Кибелл удержал меня за запястье, шепотом произнеся:

– Все будет в порядке, Талия не голодна.

– Не голодна? Что это значит вообще, – прошипела я в ответ.

– То и значит, по крайней мере она ее не съест. – Кибелл, тем не менее, был довольно напряжен и его свободная правая рука явно вычеркивала некое заклятие. Я снова сделала мысленную заметку расспросить его про то, каким образом работает эта ритуалистика. Список вопросов ширился и пока первым из низ стоял элемнеталь. Кто они такие и почему я – они. Аня подернулась светло-голубым сиянием на долю секунды и снова стала обычной.

– Это мой фирменный щит, – сказал вечный. – Он дважды спасал мне жизнь, когда эта сумасшедшая пыталась меня выпить. Слышала что-нибудь про упырей?

– Слышала, – подтвердила я, – только упыри едят человеческую кровь вместе с мясом, вампиры только пьют.

– Боже мой, ты даже в таких ситуациях продолжаешь умничать, – Гай закатил глаза и отправил еще небольшую порцию пасты в рот.

Портал открылся и из него вышла сама Эльвира – повелительница тьмы, такая ассоциация родилась, хотя я уже начала забывать об этом шедевре американских комедий. Высокая женщина, с высокой грудью, высокой прической из самых черных волос, что я когда-либо видела. На абсолютно белом лице без единой розовинки мерцали красные яркие глаза сумасшедшего размера.

– Итак, – ее лелейный голос прозвучал громко, как флейта, – почти все персонажи нашей грядущей драмы в сборе. Не хватает только Селиуса. Думала, когда же вы позовете меня обсудить нашу смерть снова.

– Мы его не позвали, – прогремел Кибелл и отодвинул стул для Талии, Лея одновременно с этим развеяла портал вампирши и уже вскинула руку для своего, как Талия, обернувшись к ним проворковала:

– Хочешь спрятать девчонку, угадала? От нее пахнет грядущими поцелуями Гая, – вечная уставилась на Аню взглядом тысячи волков. – Мне больше нет дела до твоих шлюх, – проговорила она в никуда, – мой ад скоро подойдет к концу. Тысячи лет я ела таких как она. Тысячи лет искала возможности ощутить вкус нормальной пищи, ощутить вкус поцелуев Гая, теперь мне нет до этого дела. Интересный поворот, не так ли, Кибелл? Ты все эти годы хотел стать императором мира, вершить праведный суд, а теперь и твоей мотивации пришел конец.

Ни один мускул на лице вечного не дрогнул, но я осторожно высвободила руку и с любопытством посмотрела на него. Он поднял на меня глаза и пожал плечами, словно извиняясь.

– Было дело, – подтвердил он.

– У вас есть план? – спросила Талия. – Будете спасаться или насладитесь последними годами жизни?

– Да, у нас есть план? – уточнила я и прошла к окну, потому что мне казалось будто от Талии пахнет свежей кровью. Мне срочно нужен был хотя бы намек на свежий воздух. Окно не открывалось, старая деревянная рама будто срастила створки и чугунная резная ручка не проворачивалась, Кибелл оказался рядом и тихо спросил:

– Ты останешься у меня на ночь?

Сердце подскочило к горлу и я не смогла отвести взгляда от его лица, оказавшегося слишком близко ко мне. Точеный низ подбородка и сразу пухлые и, наверняка, теплые губы. На момент приезда к подруге я думала, что закончила с любыми отношениями между мной и этим многообразием абсолютно ничтожных мужчин вокруг. Но он был другим, а я была вымотана, выглядела худощавой, угловатой, да и бельишко не комплектное. «Боже мой, о чем ты думаешь, Аврора», – подумала я про себя.

– Мы собирались к шаману и, кстати, не понимаю зачем, – в сторону сказала я и, как ни странно, засмущалась. И в ступор меня ввело ни его внимание, а то, что я всерьез рассчитывала ответить на него взаимностью. Он открыл окно и прохладный воздух погладил мою шею, я обернулась спиной к нему и поняла, что мою шею сзади теперь гладит рука вечного.

– У меня есть план, Аврора, но многое в этом плане будет зависеть от тебя. Отчасти поэтому я хочу, чтобы ты хорошо ела и была рядом.

Я подняла на него глаза, он улыбался мне, улыбался мне как Кларк Гейбл. Собрал в себе все штампы.

– А отчасти еще почему? – почти пробурчала я в ответ.

– Обсудим это позже. Итак, – он обратился к присутствующим и я поняла, что нить общего разговора упустила, – Аврора видит Гею, причем видит как существо. Она элементаль. Это странно, я вижу такое впервые, но слышал от фейри, что такое бывает. Позже мы пойдем к шаману и попробуем поговорить с ней через Аврору, пока она не может наладить ней связь самостоятельно. Возможно она скажет сколько у нас времени и что мы можем сделать.

– Это чушь, – рявкнула Талия, – Селиус говорил, что некоторое время назад одна ведьма хотела собрать людей и совершить ритуал на геноцид. Геноцид человечества. С Ковид у меня не вышло, так может попробуем этот способ? Проблема Геи в людях. Я убеждена в этом. Именно люди уничтожают ее, именно люди уничтожают себя. Раковая опухоль планеты, бесконечно размножаются, – она пренебрежением посмотрела на Аню, – ровняют с землей все, что даровала им прародительница. Они ничтожны.

Я онемела, лишь открыв рот. Аня уставилась на вампиршу без обиняков с толикой омерзения, до конца не понимая что конкретно она чувствует по поводу версии вечной.

– Но это ужасно, – пролепетала я. – такое уже было, фашистская германия, уничтожение евреев, вторая мировая в целом. При этом было сравнительно недавно по меркам истории и не помогло, как видишь.

– Давай посчитаем, девочка, к концу пятидесятых годов на плате жили всего три миллиарда человек. Погибло в ходе второй мировой около пятидесяти миллионов человек. Несоизмеримо. Сейчас вас 8 миллиардов. Уничтожим половину и я, более чем уверенна, гибель Геи отложится еще на тысячи лет.

– Мы не будем проверять твою теорию, – строго сказал Гай, – к тому же нет таких ритуалов.

– Тебе о них не известно, но мы знаем как погибла первая цивилизация, они знали как уничтожить половину своего рода. – Талия облокотилась на спинку кресла и сложила руки, замкнувшись.

– Мы ничего не знаем, – подала голос Аня, – но явно не просто так Гея приходит к Рори и зовет ее. Копать нужно здесь. И еще, чисто арифметически, после того, как будет уничтожена половина человечества снова останется не более сотни лет. Именно потому, как ты говоришь, что мы размножаемся.

– Тогда уничтожим те нации, что размножаются сильнее всего, индийцев, например. – предложила Талия.

– Не думаю, что если этот ритуал существует он настолько избирателен. – вставил Гай.

– Я не верю, что вы это всерьез обсуждаете, – я поймала себя на том, что в ужасе прикрыла рот рукой.

– О да, госпожа – гуманистка, давайте просто все умрем, – съязвила Талия.

– Давайте, – подтвердила я. – Давайте просто умрем и уступим место следующим. Тем, кто, возможно, не будет срать вокруг, тем, кто не создаст ядерное и химическое оружие, тем, кто не уничтожит Сену, Волгу, Амазонку и Тихий океан. Тем, кто не будет сжигать леса, не оставит голодными бедных, не будет так ненавидеть друг друга, как мы, за религию, цвет кожи, ориентацию. За последние десять лет было два ядерных конфликта. Два! И один из них между вполне себе цивилизованными странами. Удивительно, что люди до сих пор не остановились. Или давайте дождемся третьей мировой, уж она-то точно доконает все человечество и Гея останется жива. Безжалостно, капиталистично, иллюзорно. – я всплеснула руками и улыбнулась. Возможно, как психопатка.

– Не факт, дорогая, – сказал Кибелл, – в случае ядерной войны скорее всего она уже в себя не придет. Это все лишь теории, нужно с ней поговорить.

Гай посмотрел на часы и открыл еще одну бутылку вина, разлив по фужерам, подошел с одним ко мне и, протянув сказал:

– Его дом уже почти под закатом, у нас около двадцати минут, пора выдвигаться. Сейчас ты выпьешь вина, я обезболю тебя и мы пойдем.

– Обезболю?! – взвизгнула я, – Я ненавижу иголки и не позволю вам в меня чем-то тыкать.

Ситуация приобретала слишком быстрые обороты, если несколько ночей назад я была обычным, средненьким таким, человеком. Простой, взрослой женщиной, с небольшим капиталом, не хватающей звезд с неба. Сейчас я вдруг стала человеком, на плечах которого оказался груз, который уже казался слишком тяжким. Решать что-то за себя, еще куда ни шло, разгребать проблемы цивилизаций уже через чур. И я залпом выпила, на самом деле, очень кислое вино.

– Закрой глаза, – посоветовал Кибелл и я подчинилась.

Гай положил ладонь на мой лоб, теплая волна прокатилась от головы до самых пяток, затем еще раз и еще, прямо с закрытыми глазами меня перевели через портал, а затем долго вели за обе руки по каким-то камням, буреломам и мху, судя по дряхлой мягкости. Слышился плеск явно речных волн, гул мошкары, запах теплой сырости бил в нос, но прикосновения рук я чувствовала отдаленно, как под анестезией.

– Кибелл, – позвала я, – где мы?

– Идем вдоль реки Лена, – легко сказал вечный, – сейчас уже подойдем.

Мы взяли чуть выше и идти становилось труднее, затем в нос ударил трупный запах и я чуть было не открыла глаза, но Гай, мне показалось, что это именно Гай дернулся и снова приложил ладонь к моему лицу. Мы прошли еще десяток шагов и мне разрешили открыть глаза.

– Что тут делает яранга? – удивилась я, разглядев впереди куполообразное строение из мехов и дубленой кожи. Коричневые толстые ленты опоясывали сооружение в несколько рядов, и я заприметила вход в левой стороне купола.

– Мы идем к особому ведьмаку, он предпочитает жить в местах чуть более теплее Чукотки, – сказал Кибелл и прибавил шагу, сильно обгоняя нас. Я снова залюбовалась им, но поспешила выгнать эти мысли из головы. Кольцо заволновалось, ободок начал жечь кожу, но боль была пока терпима. Оно давно не давало о себе знать. Эмоций его я распознать не могла. В нем была и горечь утраты, и страх перед смертью, и какая-то слабость со вкусом теплого пива.

– И он шаман? Постой, – я схватила Гая за руку, удерживая на месте, – я вот чего не понимаю. Я чувствовала силу Геи и твою тоже, вы не использовали никаких ритуалов. А Кибелл использовал для создания щита. Ваша сила у вас в крови и возникает по вашему желанию. Варвара использует в работе ритуалы, и я видела у нее книги с заклинаниями и обрядовой магией, она будет учить этому Аню. Так зачем нам нужны какие-то приспособления для использования силы?

– Это я могу объяснить: мы с Кибеллом и остальные родились такими, и я могу сказать, что эта сила существует в нас не отдельно от Геи – это и есть сила Геи. Она транслирует ее через нас. У вас тоже силы Земли, но для их направления нужен проводник. Отчасти именно поэтому, когда ведьма умирает, рождается другая. Закон сохранения энергии. Это как физика, ты должна меня понимать, ты же человек науки, – с сарказмом закончил вечный и пошел дальше. На самом деле примерно так я и думала. Хотя его тон мне не понравился.

Запах тлена плоти я снова почувствовала не дойдя и пары метров до яранги. Что-то мне подсказывало, что внутри уже давным-давно нет никакого шамана, или он умер некоторое время назад, а труп и похоронить было некому. Вдруг я поняла, что Аня пошла с нами. До этого момента я и звука от нее не слышала, а сейчас она зашла в ярангу сразу после вечных, обойдя меня сзади, крика и визга я от нее не услышала и сделала вывод, что там никого нет. Вывод ошибочный. Как только я приподняла чоугрын, прошла после холодной комнаты в иоронгу, я сразу поняла, почему не было крика. Гай прижимал к себе Аню, держа за талию одной рукой, а второй закрывал рот. Глаза подруги были расширены от ужаса, она шумно и глубоко дышала носом. Вечный тихо сказал ей на ухо:

– Ты должна молчать. Мы и не думали, что вы такие впечатлительные. Я сейчас отпущу тебя, но ты не должна издавать громких звуков. Поверь. Поняла меня?

Вечный дождался, когда подруга кивнет головой, и отпустил ее.

– Чего ты так испугалась? – спросила удивленно я, и Аня молча подняла руку с вытянутым указательным пальцем; я проследила направление, и сама потеряла дар речи, когда сквозь мрак яранги на меня уставилось сухое черное морщинистое лицо старика, хотя его веки и были закрыты и вдавлены в лицо, будто там уже не было глазниц. Кожа обтянула скулы и подбородок. Судя по всему, это был эвенк, а не чукча. Нос был приплюснутым, и ростом он был явно с Гая. Шаман сидел с другой стороны старого очага, согнув ноги в коленях. В левой его руке был зажат яркий и почти не потертый кожаный бубен диаметром не менее метра. Я подошла к нему ближе и ощутила тепло от кольца – благодарность мне за то, что мы оказались здесь. Причудливый головной убор из меха и бусин спускался по обе стороны от лица на верхнюю одежду из небольших шкурок неизвестных мне животных. А от шамана пахло тленом и грязными волосами, мокрой кожей и застарелыми кошачьими экскрементами.

– Здравствуй, Хайлань, – тихо сказал Кибелл и сел на противоположную старику сторону очага. Затем жестом пригласил присесть и нас. Меня шатнуло, хмель не отпускал, и мутная голова плохо понимала, что вообще происходит. Потом я просто буднично моргнула, глаза закрылись в одном мире, а открылись в другом.

Вот и попала я на Инзерские зубчатки, хотя бы так. Мы были на плоском возвышении, и Кибелл стоял рядом со мной, почему-то держа за руку. Слева была видна гора Ямантау – «злая гора», хотя мне больше нравился другой перевод – «дурная башка», а справа – гора Иремель. Всегда на Урале считалась «башка» плохой горой, а Иремель – хорошей, священной. Хребет, на котором мы стояли, находился между ними, словно разделяя добро и зло. Ветер сшибал меня с ног, хотя я и не чувствовала себя пьяной. Боли пока не ощущалось, я постаралась прислушаться к себе, пытаясь уловить присутствие Геи, но не чувствовала ее. Вокруг было пусто, и сумрак стремительно опускался на землю. Поражала абсолютная тишина, и даже ветер был неслышен, хотя я и ощущала на себе его воздействие.