Ольга Леонидовна Вербовая
У ведьм свои секреты
***
В таверне было шумно. Гвалт, пьяный смех, неприличные шутки перемешивались со звоном посуды.
Впрочем, посетителей в этот час было немного, и добрая половина вели себя вполне пристойно. В то время, как дон Гильермо Алькантара, опрокидывая в себя очередной бокал вина, выкрикивал на всю таверну шутки, которые и продажную девицу заставили бы покраснеть, и сам же, запрокинув голову, хохотал над ними во всё горло, считая их, по-видимому, верхом остроумия. Одни посетители поддакивали, другие молча терпели, но никто из них не решался его оборвать и поставить на место. Все знали, что сеньор Алькантара не только придворный, но и личный друг самого короля. Не решалась ему перечить и хозяйка таверны, лишь с тревогой наблюдала за почтенным доном и молилась, чтобы он не разнёс в щепки всё заведение. Молчала и её сестра десяти лет от роду.
Собственно, последней не было дела до разбушевавшегося сеньора. Она не сводила любопытных глаз с молодого человека в капитанском мундире. На вид ему было лет двадцать, и в этой таверне он был достаточно редким гостем. Его стать и манера держаться приводили девочку в восхищение. И хотя сама она старалась быть незаметной, втайне мечтала, чтобы капитан Рамирес посмотрел на неё, сказал пару слов.
– Долорес! – голос сестры отвлёк девочку от созерцания. – Принеси ещё вина сеньору Алькантаре.
Долорес тихонько усмехнулась, неловко прикрываясь рукой:
– Куда ж ему ещё? И так уже хорош как незнамо кто!
Но, естественно, подчинилась – побежала в погреб за вином.
Фелиса проводила её взглядом и глубоко вздохнула. Порой она так завидовала сестре, а вернее – той живости и весёлости, которую она сама постепенно растеряла. А ведь когда-то она была беспечным ребёнком. Отец и мать в ней души не чаяли. Они даже назвали её Фелисидад(1). Когда восьмилетней Фелисе сказали, что у неё скоро будет брат или сестра, она приняла эту новость с радостью и восторгом.
Мать не пережила родов. Малышке, погубившей её своим появлением на свет, дали имя Долорес(2).
Вскоре умер от лихорадки отец. Так Фелиса в четырнадцать лет осталась одна с маленькой сестрой на руках. Нелегко было содержать доставшуюся в наследство таверну. Хотя Долорес и помогала по мере сил, но ведь она ещё совсем ребёнок. Чтобы не упасть духом, девушка часто повторяла самой себе: "Ты справишься, Фелисидад! Ты сильная!".
– Эй, хозяйка! – громко крикнул сеньор Алькантара. – Подойди сюда!
– Что Вам угодно, сеньор? – спросила девушка, приблизившись.
– Иди сюда, моя птичка! Красавица!
Он положил одну руку ей на плечо, другой схватил за талию.
– Пустите меня! – закричала Фелиса, безуспешно пытаясь высвободиться.
Но Алькантара только крепче сжимал её в медвежьих объятиях. Вторая рука уже не лежала на плече девушки, а бесстыдно шарила по неприличным местам. Посетители наблюдали за этой сценой кто со злорадством, кто – с сочувствием. Работник Хосе растерянно стоял в углу, не решаясь вступиться за хозяйку.
– Отпустите меня! Пожалуйста! – умоляюще проговорила девушка.
– Да ты не ломайся, девка! – весело бросил в ответ Алькантара. – Я хорошо заплачу.
Он попытался было сорвать с неё платье, но перед ним неожиданно встал капитан Рамирес.
– Вы плохо расслышали, сеньор Алькантара? – обратился он к обидчику. – Отпустите, пожалуйста, сеньориту.
– Попрошу не вмешиваться! – ответил тот резко.
Капитан схватил его за плечи и развернул к себе…
Когда вернулась Долорес с кувшином вина, в таверне вовсю кипела ожесточённая борьба. Фелиса, напуганная, стояла в стороне, Хосе что-то ей говорил. Остальные, глядя на Рамиреса как на безумца, тихонько шептались между собой: отделает ли он зазнавшегося придворного или же сам получит от него на орехи?
Наконец, поверженный сеньор Алькантара, ругаясь, поднялся с пола и под сдавленное хихиканье посетителей таверны, направился к выходу.
– Вы ещё пожалеете об этом! – гневно прокричал он на прощание. – Меня, меня так унизить!
И ещё долго, удаляясь, бормотал, что он, близкий друг Его Величества, так просто этого не оставит, и что дерзкий капитан дорого заплатит за его оскорбление.
Рамирес, казалось, остался равнодушен ко всем этим угрозам.
– Вы в порядке? – обратился он к Фелисе.
