Олег Викторович Астапов
З2 фуэте, или ПримаВера
– Ваше Величество, – обратилась Никия к Ночи, – позвольте вернуть вам вашу шаль, вы обронили её сегодня утром и её нашёл Ветер. Он принёс её мне, без шали и вашего волшебства сказка бы тоже не состоялась.
– Оставьте её себе, – улыбнулась Ночь, – это мой подарок. Теперь она ваша с Солором, пусть она оберегает вас, а я сотку себе новую. Да, и вот ещё что…
Ночь достала из своих волос алую звёздную розу, из Часовой башни, и прикрепила её к обручу на голове Никии. Роза поменяла свой цвет, и засияла нежным белым светом.
– Ну а теперь пора начинать бал! – воскликнул День, – Вы придумали желание?
– У нас одно общее желание, – ответил Солор, – Мы хотим, чтобы у каждого человека исполнилось хотя бы одно, самое важное, нужное и сокровенное желание.
– Да будет так! – промолвила Ночь, – Пусть исполняются человеческие мечты и людские желания, пусть всё происходит на благо человечеству и людям! Пусть царят Любовь и Свет!
Никия и Солор подбросили свои звёзды, и они плавно поплыли вверх, их примеру последовали все остальные, и когда звёзды собрались вместе и закружились в воздухе, со всех сторон в зал влетели звуки вальса.
– Вам открывать вальс, – улыбнулась Ночь, глядя на Никию и Солора. Влюблённые переглянулись, их глаза светились счастьем, Никия протянула руки Солору, он подхватил её и они заскользили в танце.
– А теперь наша очередь, – День протянул руку Ночи, и вторая пара понеслась догонять первую, вслед за ними тронулись все гости…
Мариус Петипа танцевал с музой танца Терпсихорой, Чайковский вместе с Одеттой, Лев Толстой с Анной Карениной, Александр Блок с Кармен, Весна с флорентийским живописцем Боттичелли, Минкус кружился вместе с Гармонией, рядом с ними скользили Любовь и Свет, Ветер и Тишина, Пушкин и Осень, Цветаева и Экзюпери, Лев Гумилёв держал за талию Анну Ахматову, Фёдор Крузенштерн зачарованно смотрел на Воду, Фернандо Магеллан о чём-то шептал Земле, Коперник и Солнце, Красота и Достоевский, всех было не перечесть, за всеми было не уследить.
Пары танцевали в зале, а в воздухе кружились звёзды и цветы. За первым туром вальса последовал второй, пары поменялись, Петипа пригласил Никию, Солор – Терпсихору, Ветер – Кармен, Солнце – Луну, затем третий тур, четвёртый… Иногда гости делали небольшие паузы, чтобы перевести дух, и тогда у столиков можно было увидеть Хемингуэя и Гумилёва, беседующих о море и дальних странах, или Магеллана и Крузенштерна, толкующих о парусах.
После вальса танцевали польку, кадриль, мазурку, далее снова несколько туров вальса. Затем начались игры и конкурсы, потом выходили на крепостную стену смотреть фейерверк, и снова танцевали или беседовали, время почти остановилось, ведь сегодня Земля и Солнце кружились не в небе по орбитам, а на балу вместе со всеми.
А жители города уже спали, и всем снились хорошие сны. Спали цветы в цветочных магазинах, троллейбусы, трамваи и автобусы в парках, спали деревья на улицах, витрины в магазинах, весь город казался нарисованным или выдуманным. Лишь светофоры на пустынных перекрёстках казались настоящими и были заняты делом. Они регулировали движение снов: детские сны – вам прямо, счастливые сны – вам за детскими, сны о любви – вам во все стороны, весёлые и радостные сны – вам всегда зелёный свет.
ЭПИЛОГ
Когда куранты на Часовой башне пробили пять раз, в зале начался последний танец – шуточный котильон. Затем гости стали прощаться и разъезжаться. Возвращались на свои места книги и картины, их авторы, герои и персонажи провожали друг-друга до музеев и библиотек, книжных полок и мастерских. Последние гости отправились из замка Ночи на величественном облаке, похожем на парусник, Луна уже заняла своё место на небосводе и бальный зал опустел…
А Ночь поднялась в свои покои вместе с Днём, Никией и Солором, чтобы выпить по чашке любимого чая перед дальней дорогой. Они стояли у окна и смотрели на спящий город, Ночь как обычно пила свой любимый чёрный чай с молоком, День травяной, а Никия с Солором – имбирный. Они видели, как за горизонтом просыпались солнечные лучи, и как всё замерло в ожидании Солнца. На площади у замка нетерпеливо перебирали ногами восемь вороных коней, запряжённых в карету, и всё-таки пора было собираться в путь.
– Спасибо, что согласились погостить у меня, – обратилась Ночь к Никии и Солору.
– Спасибо, что пригласили, Ваше Величество. Нам будет очень приятно, – ответила Никия. Она рассматривала покои Ночи, которые вот-вот должны были превратиться в знакомую театральную гримёрную и ей было немного грустно. – Мы полюбили этот город, – сказала она, – мы с радостью вернёмся сюда.
Когда на востоке раскалился горизонт, и первые солнечные лучи направились в город, Никия и Солор уже сидели в карете Её Величества, а сама Ночь чуть задержалась у кареты, ровно на один поцелуй. На один разливающийся и набирающий силу алый пожар на востоке, между Ночью и Днём.
Жители города всё ещё спали, и каждый видел свой сон. Сон, который скоро закончится, и уступит место новой истории или сказке, которую все мы ежедневно пишем на страницах одной общей книги, что зовётся Жизнь, где каждый новый день – новая страница.
Ну а пока ещё Его Величество День пешком направлялся во Дворец, карета Её Величества Ночи уносила своих пассажиров на запад, на её козлах вместо кучера сидел Ветер. А высоко-высоко в небе, в ожидании солнечных лучей, парил сокол, он видел, как следом за каретой во всём городе в фуэте кружились листья, и каждый лист делал ровно 32 фуэте.
Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора
