Олег Сергеевич Шаст
Цена верности
Глава 4. Железноглазый рыцарь
Личный транспортник гранд-мастера несся над лесами и равнинами Льветара, держа курс на северный мыс материка. Хеалс Севен сидел в одиночестве на одном из сидений салона, и редко отрываясь от своих мыслей, бросал взгляд на спину пилота или в окно иллюминатора.
После операции он получил два механизма, которым для работы нужно получить прямой контакт с мозгом. Один в виде паука, теперь располагался у него на спине, и почти не ощущался пока его не включить, а второй был сделан по типу механического глазного протеза и, закрывая обезображенную часть лица, плюсом восстанавливал зрительную функцию, позволяя Севену вновь широко смотреть на мир.
Горящий ненавистью, и желанием спасти Эйлис, Хеалс освоил новые способности всего за пару дней.
Как только операция вживления завершилась, хранитель сразу же принялся тренироваться. Он мог долгое время применять ускоритель в глазном протезе, но соединять его с пауком на спине получалось лишь на краткий миг. Устройства начинали сразу же нагреваться, и если бы львет продолжал их использовать, могли убить его. Только даже нескольких секунд объединения хватало, чтобы Хеалс превзошел любого рыцаря стократно. Поэтому, на последней проверке, он смог в одиночку справиться с двенадцатью рыцарями и даже не запыхался. Этого оказалось достаточно, и Аскан посчитал, что Севен готов. Как и обещал, он вызвал корабль из города и теперь летящий в нем хранитель молча ждал, когда транспорт приземлиться на заснеженную площадку северного поселка.
В голову львета постоянно лезли страшные мысли изображающие участь девушки, попавшей в плен к безумному ученому. Хеалс каждый раз вздрагивал, когда не успевал отогнать очередную всплывшую в сознании картинку с обезображенной льветессой и тихонько рычал, сжимая рукоять сабли.
Спасая его из плена, Аскан не позаботился забрать снаряжения рыцаря и, восстановив львета в должности, предложил взять новый комплект. Но испытывающий чувство вины Хеалс отказался и самостоятельно приобрел себе саблю и метатель на столичном рынке, как только получил первую Орденскую выплату. Они оказались сильно поношенными и покрыты ржавчиной, только хранитель собирался оставить именно их для напоминания о собственной глупости, из-за которой он чудом не погиб. Теперь же львет собирался забрать у аристократа собственный пояс с экипировкой и отомстить за пять циклов плена.
Помимо спасения Эйлис и двух других рыцарей, Аскан дал Севену особое задание. Оно заключалось в добыче нескольких артефактов, изучаемых в подземельях. Особенно Лакас выделял некий амулет, способности которого пока не удалось раскрыть, и дал бумагу с наброском этого предмета.
Пытаясь отвлечься от лезущих в голову мыслей, Хеалс развернул скомкавшийся в кармане листок и в очередной раз всмотрелся в изображение. Обычное украшение в виде красной жемчужины, которую оплетает хищная лоза.
Севен не понимал, что может быть важного в этой безделушке, но Аскан недвусмысленно намекал на особенность амулета. Нужно было его найти, но все этот только после спасения Эйлис. Сначала Хеалс собирался спасти девушку и только потом выполнять задания гранд-мастера, как бы сильно тот не настаивал.
– Хранитель, – раздался голос пилота в затемненном салоне, – мы подлетаем к поселку, приготовитесь к выходу.
Хеалс встрепенулся, прогоняя задумчивость, и в клочья изорвал листок от нахлынувшего чувства ненависти.
Раскидав мелкую бумагу по салону, рыцарь встал с кресла и приблизился к иллюминатору, пытаясь рассмотреть виднеющиеся вдали огни поселка. Они смогли добраться сюда только ночью, и кроме того снаружи бушевала сильная вьюга, мотающая транспортник в стороны. Если бы они летели на маленьком катере, то пришлось бы приземляться и пережидать поднявшийся буран, иначе его могло попросту разбить.
Вглядываясь в слабые огни деревянных домов, Хеалс так ничего и не увидел, но вспомнил как прилетел сюда в прошлый раз, считая что скоро сможет стать командующим и получит пост в одном из управлений. Наивная глупость, за которую он понес жестокое наказание, оставила очень сильный след в душе львета, требуя мести, но пока у него есть Эйлис, Севен не собирался отпускать то добро, что в нем оставалось.
Если бы не любовь девушки, Хеалс мог до сих пор пускать слюни на еду или вместо адекватных мыслей в нем бы постоянно кипела ненависть. Он просто обязан спасти Эйлис, и был готов заплатить любую цену. На этот раз даже Судьба должна проявить благосклонность, и смилостивиться над страданиями рыцаря.
Транспортник начал снижаться на слабо освещенную площадку и его стало трясти сильнее. Впервые за долгое время Хеалс помолился богине, надеясь на ее помощь, и отвернувшись от иллюминатора, подошел к трапу, чтобы быстрее оказаться снаружи.
Корабль тряхнуло в последний раз и, приглушив двигатели, пилот начал опускать тяжелую дверь отсека.
Поток ледяного воздуха хлынул внутрь корабля, и даже плотный капюшон плаща Хеалса затрепетал от его порыва.
– Как только я выйду, закройся в корабле и жди моего возвращения. Не вздумай никому открывать дверь и выходить наружу, – проскрипел Хеалс.
Молодой пилот, появившийся в салоне, покорно склонил голову, хлопнув себя по груди.
Немного поежившись, Хеалс покрепче сжал рукоять висящей на поясе сабли и, удерживая капюшон, вышел в бушующую метель.
В такую погоду площадку никто не расчищал и львет сразу же провалился в сугроб по колени. Он сделал несколько шагов, загребая снег плащом, и обернулся. Пилот выполнил указания хранителя, и тяжелый трап медленно поднимался, закрывая отсек. Рыцарь кивнул собственным мыслям, и продолжил топтать дорогу к посёлку. В таких сугробах оба его механизма с ускорением, были бесполезны, и следовало попасть на расчищенную площадку как можно скорее.
Преодолев где-то половину пути, Хеалс уже не смог разглядеть даже силуэта корабля из-за метели. К тому же пилот погасил аппаратуру, чтобы не выдавать свое присутствие, чем заслужил еще немного уважения у хранителя. Теперь позади осталась лишь темнота и крупные хлопья снега, пытавшиеся забиться под капюшон. Зато впереди, помимо огней поселка маячил одинокий фонарь, свет которого постепенно приближался к рыцарю.
Севен уверенно пошел на встречу и вскоре увидел очертания завернутого в теплые шубы кота. Он был один и, судя по запыхавшемуся дыханию, сильно спешил на площадку.
Хеалс подождал, пока львет приблизиться, а потом резко ухватил его за шиворот, и всмотрелся в напуганное лицо. Пойманный рыбак затрясся, боязливо разглядывая лицо рыцаря, и косился на виднеющийся под капюшоном протез.
Излишнее внимание к механизму, немного разозлило Хеалса, и он встряхнул львета, чтобы вывести его из ступора.
– Господин рыцарь! Простите, не признал поначалу, – залепетал рыбак, разглядев белый плащ. – Как же вы сюда добрались в такую метель? Небось, и корабль поломали?
Хеалс смотрел на львета и пытался понять, что в его лице кажется знакомым, а рыбак продолжал сокрушаться на погоду и балаболить.
– Вам бы в тепло, господин. Зябко нынче на свежем воздухе гулять. Скажите вы один прибыли или с товарищами? Может, помощь кому нужна?
– Помощь сейчас потребуется тебе, – проскрипел Хеалс и рыбак начал икать, услышав скрипучий голос хранителя.
Напрягая память, Севен узнал в работяге одного из грузчиков, к группе которых он присоединился на заводе, чтобы найти спуск в подземный город. Встреча оказалась определенно удачной, и теперь этот львет мог его немного выручить.
– Слушай меня внимательно, если хочешь еще раз увидеть дневной свет. Пару дней назад в вашем поселке пропали хранители и мне известно, что их увели в подземелья под консервным заводом. Отведи меня туда, и я сохраню тебе жизнь.
Рыбак начал дрожать, слушая слова Хеалса, и потянулся за пазуху, но хранитель, используя лишь малую часть ускорения, с легкостью опередил кота и, выхватив у него метатель, отбросил оружие в снег.
– Ты видимо не понял?! Предупреждаю в первый и последний раз, если попытаешься дурить снова, я лишу твои плечи возможности носить тупую голову. Веди!
После крика Севена, рыбак как то сильно сник и закивал, соглашаясь сопроводить рыцаря.
Как только хранитель его отпустил, кот довольно бодро засеменил по засыпанной снегом тропе в сторону консервного завода. Хеалс отправился за ним, отмечая, что идти по следам гораздо легче, чем топтать дорогу самому. Открытие оказалось весьма необычным, так как львет вырос на юге и до прилета в этот посёлок никогда не видел сугробов. В прошлый раз ему везло с погодой, и таких метелей не было, но в прочем, сейчас она была только на руку.
По пути к консервному заводу льветам не встретилось ни одного местного жителя, и Хеалс подозревал, что они покинут свои дома только утром, когда шторм утихнет. Пока они шли, хранитель спросил у рыбака, как много местных видело прилетевший транспорт, а кот сообщил, что корабль видел только он и то потому, что дежурил у локатора. Вот рыбак и побежал посмотреть, кто прибыл в такую метель, явно не ожидая встретить в темноте хранителя. После этого, он попытался убедить Хеалса, что ничего не знает о пропавших рыцарях. Севену даже пришлось легонько ткнуть кота саблей, чтобы оборвать льющийся поток слов. Львет замолчал и дальнейший путь до входа на завод не проронил ни слова.
Остановившись возле неприметной двери запасного входа, над которой горел фонарь, рыбак постучал по ней кулаком. Через пару минут с другой стороны спросили пароль, а кот сказал что-то про запеченную в луке курицу. Внутри раздался смешок, и послышалась возня отодвигаемого запора. Дверь начала открываться и Хеалс решил немного помочь львету, со всей силы ударив по ней ногой.
От пинка кот на другой стороне отлетел назад и упал, споткнувшись об ящики. Охранник не успел ничего понять, как хранитель ударил его по шее и охранник затих, потеряв сознание. Хеалс не знал, насколько рыбаки погрязли в делах клана и не хотел убивать невинных.
Севен повернулся к выходу, собираясь загнать внутрь своего провожатого, только тот не тратил времени даром и уже скрылся в бушующей метели, бросив свой фонарь возле входа. Хранитель выругался, но решил не догонять сбежавшего рыбака и, заперев дверь на засов, осмотрелся.
Запасной вход привел рыцаря в небольшой закуток, заставленный ящиками и разным хламом, а из него к конвейерам шел коридор, в котором стоял узкий стол с горящим на нем светильником и тарелкой с супом. Хеалс решил, что на этом месте как раз и сидел рыбак, открывший ему двери.
Осмотрев стол с пустыми ящиками, и не обнаружив ничего полезного, рыцарь уверенно пошел по коридору и, остановившись перед освещенным проходом, выглянул в конвейерный цех, где располагался спуск под землю.
Судьба улыбалась Хеалсу, и он оказался открыт. Вокруг сновало всего несколько рыбаков, которых гонял наёмник в черной куртке, поэтому хранитель вышел в помещение, не таясь, и быстрыми шагами направился к предводителю.
Наёмник слишком поздно обратил внимание на удивленные возгласы рыбаков и Хеалс, не используя ускорение, смог с легкостью оглушить кота ударом гарды. Рыбаки несколько секунд смотрели на него, хлопая глазами, а потом как по команде выхватили метатели. Только ни один из них не смог попасть в ускорившегося рыцаря, а Хеалсу хватило всего минуты, чтобы быстро вывести стрелков из боя.
Осмотревшись в поисках спрятавшихся бандитов или рыбаков и не обнаружив таких, хранитель быстрыми шагами спустился на подземный склад и, пропетляв между груд из ящиков, уткнулся в толстую металлическую дверь. Она оказалась закрыта. Попытавшись наугад ввести код, и потерпев неудачу, хранитель ударил по металлу кулаком, зарычав от досады. Ему была дорога каждая секунда, и ждать, пока кто-то надумает подняться из подземелья, было невыносимо.
Собираясь вернуться наверх и привести наёмника в чувство, Хеалс случайно заметил движение в дальнем углу склада и, ускорившись, быстро обогнул ящики. За ними прятался львет в фартуке и обрадовавшийся хранитель поначалу решил, что поймал Пузырька. Но развернув ученого, Хеалс увидел совершенно незнакомого и сильно напуганного львета.
Немного расстроенный промашкой, он бесцеремонно выволок упирающегося кота к двери.
– Открывай, – рявкнул на него рыцарь, выхватывая саблю.
Ученый трясущимися руками ввел необходимый пароль и дверь начала плавно открываться.
Собираясь броситься в открывшийся проход, Хеалс на секунду замешкался, вспоминая про большое количество ждущих впереди перекрестков. Ему был нужен проводник и поэтому Севен снова ухватил пойманного львета за шиворот и толкнул впереди себя.
– Прошу вас господин, я всего лишь простой техник, не нужно меня убивать, – заскулил кот, спускаясь по коридору, перед рыцарем.
– Не ной! Ты ставишь опыты на рыбаках, и получишь по заслугам.
Львет затрясся еще сильнее и следующие слова Хеалс услышал от него, только когда они дошли до первого перекрестка.
– Я никогда никого не мучал, господин рыцарь. Мне велено исследовать эти руины и расшифровывать надписи. Льветов мучает только Пузырёк…
Ученый не успел договорить, как Хеалс ухватил того за фартук и развернул к себе.
– Ты знаешь, где найти этого алхимика? – прорычал Севен и кот закивал головой.
– Да, он всегда в своей лаборатории, но с ним клан-лидер и вам нужно опасаться его способностей. Техники вживили в него один из разработанных устройств ускорения.
Наполненный ненавистью на своих мучителей он не сразу понял смысл слов ученого. Этот кот предупреждал его об аристократе, и неуместное проявление доброты, разозлило Севена еще больше.
– Ты решил меня разжалобить, грязный комок шерсти?! Веди к лаборатории и молись Судьбе, чтобы плененные рыцари оказались живы.
Львет отчаянно закивал и пошёл в один из проходов, послушно провожая хранителя. Правда, по его отчаянным взглядам, Хеалс вскоре понял, что парень желает еще что-то сказать и после следующего перекрестка спросил, что тому надо.
– Господин рыцарь, вы можете меня тоже забрать? – на ходу задал он необычный вопрос.
– В каком смысле забрать? Надоело сидеть в подземельях? – проскрипел в ответ рыцарь, озираясь по сторонам.
Ему не хотелось попадаться в очередную ловушку, а в этом месте подобное могло легко случиться.
– Меня держат тут против воли и заставляют изучать древние письмена. Знаете, как тяжело сидеть в этом городе, без возможности увидеть небо, на протяжении пяти циклов?
Хеалс невольно усмехнулся просьбе львета. Он ведь пробыл в подземельях не меньше ученого, только в отличие от него, над парнем не проводили опытов и хорошо кормили. Хранитель собирался приказать коту замолкнуть, но не вовремя вспомнил сидевших с ним в клетке рыбаков.
Всколыхнувшаяся внутри жалость не позволила отвернуться от, возможно, действительно не в чем неповинного львета.
– Хорошо. Держись возле меня и тогда сможешь покинуть это место, – ответил хранитель, и ученый радостно встрепенулся. – Тихо, не радуйся преждевременно. Мне еще предстоит справиться с вашим главарем. Лучше расскажи все, что тебе известно про это место и назови имя, чтобы было сподручнее общаться.
– Я Дайсин, был технологом в столице, перед тем как попал сюда. Та-ак, с чего бы начать… – парень представился и принялся выдавливать из памяти все сведенья, которые у него скопились за проведенное в подземельях время.
Оказалось, что город еще не до конца исследован и раскопки продолжаются. Несколько обнаруженных залов приспособили под общежития наёмников и ученых, но Дайсин никогда не считал, сколько их было. Так же парень поведал о других лабораториях, где изучают древние находки, а так же, тренировочных площадках, на которых бандиты учатся управлять дисками ускорения. С его слов устройство удалось создать нескольким ученым после исследования одного из древних механизмов.
Продолжая открывать тайны города, Дайсин вывел Хеалса в большое помещение с двумя статуями в броне и указал на дверь между ними. Хранитель вспомнил, то именно так выглядел вход в лабораторию Пузырька, когда он в прошлый раз спустился сюда в компании аристократа и алхимика. Севен по-прежнему не доверял Дайсину, но пока что тот действовал в интересах рыцаря и был весьма полезен. Хранитель даже не хотел представлять, сколько бы ему пришлось бродить по этому лабиринту в поисках одной злополучной комнаты без помощи этого паренька.
– Стой здесь и не пытайся улизнуть, если не хочешь собирать свои кишки с пола, – предупредил ученого хранитель.
Посоветовав парню притаиться за одной из статуй, Хеалс приготовил саблю и толкнул древнюю дверь. Она оказалась не заперта и медленно отъехала в сторону, открывая вид на слишком знакомую лабораторию.
Помещение не изменилось и оставалось таким же, как запомнил хранитель. Зала с алхимическими столами, стеклянными ящиками и креслом в котором сидел читающий книгу аристократ. Но Хеалс смотрел не на него. Взглядом рыцаря всецело завладел Пузырёк, прыгающий возле хирургического стола и даже не повернувшийся на звук открывшейся двери. Аристократ бегло взглянул на хранителя, и удивленно поднял бровь, привычно загибая уголок потертой книги.
Зарычав от ярости, Севен сорвался с места, используя ускорение, и почти мгновенно пресек комнату. Он схватил алхимика за шкирку, и с силой отшвырнул на стеклянные шкафы, подальше от колб и реагентов.
Послышался звон бьющегося стекла, но Хеалсу было плевать на судьбу Пузырька и артефактов. Он сдернул простыню с лежащего на столе тела и тяжело выдохнул. Опасения оказались преждевременными, и перед ним лежал незнакомый львет, который не подавал признаков жизни.
Одновременно радуясь, что это не Эйлис и испытывая чувство ненависти к алхимику, рыцарь до боли в кисти стиснул рукоять сабли. Он собирался силой выяснить, что сделали с его избранницей.
В этот момент Севен ощутил движение, и резко развернулся.
Аристократ, переместившись к шкафу с оружием, уже успел выхватить саблю и теперь с сосредоточенным лицом следил за хранителем.
– Не знаю, откуда у тебя диск ускорения, но я не позволю безнаказанно врываться сюда всякому желающему, – уверенно произнес здоровяк, пытаясь заглянуть под опущенный капюшон. – Но мне уже доводилось побеждать рыцарей.
– Где хранители, которых вы пленили пару дней назад? – требовательно спросил Хеалс, не сдвинувшись с места, а аристократ нервно дернулся, услышав скрипучий голос рыцаря.
– Знаешь, однажды я знавал хранителя с таким же ужасным произношением. Мы выжгли ему горло эликсирами и превратили в безвольную куклу с обезображенным лицом. Неужели Аскан смог вернуть тебе личность? Интересно, даже удивительно. Приятно встретить знакомое лицо, и я с удовольствием сделаю тебя подопытным заново. Материала постоянно не хватает, а из пойманной троицы уже осталось только двое. Парень позади тебя помер сегодня, не выдержав действия нового эликсира Пузырька.
– Где хранительница?! – проскрипел Севен, пользуясь болтливостью аристократа и перебарывая не вовремя появившийся в душе страх.
Здоровяк пользовался ускорением намного больше рыцаря и являлся очень опасным противником. В прошлый раз Хеалсу не помогли все его уловки, и аристократ с легкостью смог одержать победу. Правда, теперь у рыцаря было преимущество, но избавиться от сомнений оказалось не просто.
– Хранительница? Кошка-рыцарь которая возглавляла группу? Ха-а-х, значит, ты пришел сюда только ради нее?! Как же это мило и смело с твоей стороны! Страдаешь от неразделенной любви или просто дорожишь девчонкой? Хотя какая разница, я ее не отдам даже ради прежней дружбы. Сейчас она самая выносливая из пленников и должным образом сможет послужить науке, как и ты.
Ненависть и жажда мести захлестнули Хеалса. Рыцарь отбросил капюшон, позволяя аристократу увидеть обезображенное шрамом и механическим протезом лицо и удовлетворенно зарычал, прочитав всколыхнувшее в глазах здоровяка удивление, сменившееся страхом. Он дрогнул, а Севен налетел на предводителя бандитов, используя ускорение механизма.
Увеличивая скорость и восприятие, Хеалс обрушил на аристократа первый из ударов, и тот в последний момент смог парировать его собственным клинком. Со стороны они выглядели как два размытых пятна, которые кружились по комнате, круша колбы, пробирки и прочую алхимическую утварь, но для обоих, эта была смертельно опасная схватка.
Выкладываясь на полную, они выдавали друг другу свои лучшие удары и ругались, когда не удавалось достать противника. Льветы отчаянно сражались, пытаясь провести обманные финты, хитрости и не жалея силу, но способности противников оказались примерно равными.
Хеалс не понимал, где аристократ мог так много узнать о сражении с рыцарями, и никак не мог пробиться через его оборону, не нарушив своей. Только равновесие не могло сохраняться долго и вскоре, когда лаборатория была жутко разгромлена, клинок Шрайса больно кольнул ногу хранителя, на секунду лишая его подвижности. Воспользовавшись замедлением противника, аристократ ловко перехватил руку Хеалса и, выхватив у него саблю, отшвырнул ее прочь.
Обезоруженный хранитель, больше не представлял опасности в его глазах и, обрадовавшись, здоровяк размахнулся, собираясь ударить рыцаря по голове. Он и в прошлый раз так сделал, отправив львета в бессознательное состояние, только в этот раз преимущество было на стороне Севена.
Специально подставившись под удар аристократа, и прикинувшись слабым, Хеалс добился того, что громила на мгновение раскрылся. Технологи Аскана предупреждали, что объединённое действие устройств может оказаться нестабильным при продолжительном использовании и посоветовали приберечь такой ход на крайний случай. Он сам убедился в этом на тренировках, и теперь решил использовать свой козырь, собираясь нанести всего один точный удар.
Продолжая использовать способности глазного протеза, Хеалс мысленно потянулся к диску на спине и включил механизм, позволяя сжигать резервы собственного организма в два раза быстрее. Рука аристократа замедлилась, приближаясь к лицу рыцаря и хранитель, выхватив из-за пояса кинжал, резко провел лезвием по животу Шрайса.
Немного сместившись в сторону, Хеалс сразу отключил устройство на спине, чувствуя, как он успел нагреться за пролетевшие мгновения и мысленно поблагодарил Аскана за механизмы.
Аристократ все же опустил руку на рыцаря, и только когда сабля чиркнула о пол, понял, что Хеалс смог избежать удара. Повернувшись к Севену и собираясь повторить попытку, он заметил расползающееся кровавое пятно у себя на животе, а когда ткань рубашки и кожа начала расходиться в стороны, с ужасом вскрикнул и отпустил ускорение.
Хеалс видел, как медленно аристократ падал на каменный пол, пытаясь удержать в руках собственные потроха, и впервые в жизни не чувствовал сожаления. Этот львет заслужил смерть, как никто другой, и следить за его замедленными страданиями показалось хранителю приятным.
Испугавшись собственных мыслей, Севен отпустил скорость, и мир вокруг начал двигаться в привычном ритме. Перед ним стонал львет, мучивший его пять долгих циклов, и отчаянно пытался закрыть руками рану. По самым смелым прикидкам, Шрайс должен был промучиться не менее часа, но Хеалс не хотел становиться чудовищем и, наклонившись к умирающему коту, перерезал ему горло.
Не дожидаясь, пока конвульсии аристократа прекратятся, хранитель поднялся на ноги, и уверенно приблизившись к камере, заглянул внутрь.
На прелой соломе, прижавшись друг к другу, лежали львет и льветесса, лицо которой Хеалс сразу узнал. Запор клетки полетел в сторону, отбрасываемый с нескрываемой ненавистью и, ворвавшись внутрь, хранитель склонился над Эйлис, проверяя ее дыхание. Девушка оказалась жива, но судя по разорванной во многих местах одежде, льветессу уже подвергали опытам и накачали эликсирами.
Хеалс яростно зарычал, снимая свой плащ, и заворачивая в него Эйлис. На лежащего рядом с ней полуголого рыцаря он даже не посмотрел.
Подняв льветессу на руки, Севен вернулся в лабораторию и крикнул ученого. Нужно было привести ее в чувство, а парень явно должен знать об том, как это сделать лучше рыцаря.
Львет прибежал на второй окрик, и пораженно раскрыл рот, увидев учиненный погром. Хеалсу пришлось грозно на него зарычать, чтобы привлечь к себе внимание.
– Можешь привести льветессу в сознание? – спросил Севен, и парень закивал головой.
– Да, конечно, она вроде бы спит. У меня есть одно средство, которым иногда приходиться приводить в чувство моих коллег, надышавшихся газом у генератора, – затараторил Дайсин, копясь в маленькой поясной сумке укрытой за фартуком.
Вскоре он вытащил оттуда маленький тюбик с прозрачной жидкостью и, откупорив крышку, поднес горлышко к носу девушки. От едкого запаха, вырвавшегося в воздух, даже у Хеалса заслезился глаз, а льветесса пронзительно закашлялась. Дайсин тут же закрыл пузырёк, а Эйлис начала приходить в себя.
Оттолкнув от нее парня, Севен велел ему проделать такой же фокус с лежащим в камере рыцарем, а сам прижал девушку к себе. Хранительница открыла слипшиеся глаза и, увидев перед собой лицо Хеалса, крепко обняла его за шею и зарыдала.
Севен гладил ее по спине и успокаивающе мурлыкал, убеждая, что все плохое позади, а Эйлис рассказывала ему о своей глупости, по которой решила разобраться с поступившим доносом на рыбака, убивающего местных жителей и попала в ловушку.
Девушка говорила, всхлипывая через каждое слово, и когда дошла до пробуждения на операционном столе, со связанными руками и ногами, Хеалс мягко прервал ее слова поцелуем. Он знал, что могла испытать льветесса за эти несколько дней плена, и хотел, чтобы Эйлис поскорее забыла о случившемся. Его рука сама собой коснулась ее живота, когда рыцарь вспомнил про котёнка, и льветесса закивала головой, отрицая ужасные опасения. С малышом все было хорошо.
Севен прижал избранницу к себе еще сильнее, стараясь не думать про эликсиры, которыми опоил хранительницу алхимик. Главное выбраться отсюда, а в столице Эйлис можно поместить в лучшую лечебницу.
Закончив плакать и немного успокоившись, девушка поднялась на ноги, поддерживаемая Севеном и осмотрела разгромленную лабораторию, остановившись взглядом на мертвом Шрайсе.
– Где рыцари, которые отправились со мной на это задание? – отстраненно поинтересовалась льветесса и вскрикнула, уставившись в сторону камеры для пленников.
Хеалс мгновенно повернул голову туда же, и ненависть вновь вскипела в его крови.
По полу медленно полз истекающий кровью Пузырёк, весь утыканный битым стеклом и сжимающий в руках кинжал. Севен собирался попросить девушку немного подождать, и разобраться с алхимиком, но в этот момент из камеры появился ученый, который помогал идти обессиленному рыцарю.
Пузырёк, встретившись с ним взглядом, потянул к парню руку, и Дайсин вздрогнул, увидев ползущего к себе безумца. Он поспешно отпустил хранителя, прислонив его к решетке, и подскочив к Пузырьку, вырвал оружие из его окровавленных рук. Парень на секунду замер разглядывая лицо алхимика, а потом резко ударил ножом по его горлу.
Дайсин некоторое время смотрел, как безумец извивается на полу, размазывая кровь вокруг себя, а потом резко согнулся пополам, изрыгая содержимое желудка.
Девушка смотрела на смерть алхимика с нездоровым огоньком в глазах и глупой улыбкой, поэтому Севену пришлось ее немного встряхнуть, чтобы привести в чувство. Нужно было как можно быстрее убираться отсюда, пока бандиты не переполошились. Парень показал, на чьей он стороне и заслужил право пойти с ними.
Хеалс помог девушке подняться на ноги и накинул ей на плечи свой плащ. Ученый и спасенный хранитель тоже принарядились висевшей в шкафу одеждой аристократа, а Севен забрал принадлежащее ему снаряжение накидку одного из убитых рыцарей.
Перед уходом он вспомнил про поручение Аскана, забрать артефакты из города и спросил на их счёт присоединившегося к ним парня. Но Дайсин сообщил, что на самом деле находок гораздо больше, чем представляет себе Хеалс, а в подземельях осталась лишь малая часть, которая изучается в лабораториях. По его сведеньям, в течение последней недели Шрайс переправлял артефакты в столицу. Только куда именно, не знал никто кроме главаря, которого Хеалс выпотрошил некоторое время назад.
Аскан будет не очень доволен, но Севену не было до этого никакого дела.
– Дайсин, а какие из этих артефактов ты можешь забрать прямо сейчас, и будут ли они иметь ценность? – уточнил хранитель, уже собираясь отказаться от идеи выполнить поручение.
– Ну, в этой лаборатории как раз должны находиться несколько самых лучших образцов, – радостно сообщил парень и, продолжая что-то бубнить себе под нос, направился к разбитым витринам.
Там он остановился и, покопавшись носком сапога в стекляшках, резко нагнулся, подхватив с пола непонятную безделушку.
– Что там у тебя? – нервно спросил Хеалс, понимая, что они теряют время.
– Амулет! Он считается самой загадочной и важной находкой в городе! Я даже не знал, что ученые отдали такой артефакт Пузырьку…
Севен велел парню подойти и, рассмотрев пульсирующую красным светом жемчужину, сразу узнал украшение с наброска, который ему дал Аскан.
– Отлично. Ты молодец, – похвалил хранитель Дайсина. – Убери к себе в сумку и постарайся не потерять эту вещицу. Мне она понадобится.
Хеалсу было безразлично назначение амулета, хотя с этим артефактом можно считать, что задание гранд-мастера выполнено. Главное что Эйлис жива, а все остальное было уже не так важно для хранителя. Теперь оставалось выбраться наружу.
Покидать лабораторию решили по четко организованному плану. Впереди шел сам Хеалс, удерживая наготове ускорение, за ним девушка с Дайсином, а замыкал процессию спасенный хранитель, которому досталось не так сильно как Эйлис. Его задачей было прикрывать тыл и сообщать Севену о любом подозрительном движении, даже если покажется, что это было всего лишь наваждение.
