Олег Ланхолин
Постмодернистская грамота
Здесь на подмостках проступает Квентин и врубает шарманку:
– А я говорю – немнога, это сколько именно бабуль?
– Немнога – это, на крайнях ни мало, а то и много.
Кот наплакал.
– По-другому говоря – немнога – это ни много ни мало, я правильно понимаю?
И запела:
– Только этого мало…
– Стоп, стоп, вот только этого не надо тут.
– Кого не надо?
– Всего не надо. И так уже много чего есть.
– Мал да удал ты, птенчик.
– Если дам парочку двадцать один ноль один, хватит?
– Не совсем. Слушай, ты мне на мозги не капай, голубчик, а то пожалеешь.
Бомжёвские войны: Нескрываемая угроза. Прыг-скок в ширли-мырли и через перекати-поле к премьер-министру сетовать. Шибай, Изергиль.
– Так, так, так. – возмутился. – То есть ты подошла ко мне за деньгами на синьку, я тебя сердечно слушаю и даже сопереживаю, а ты в ответ грозишься?
– Ну что ты, ненаглядный, я тебе не угрожаю. Тебе не впервой экое слыхать. Ни капельки не требую. Всего-навсего то вымолвила, что пожалеешь.
И справедливость. Казнюсь константно. Жало устремилось в жилистое желе и вскоре заржавело, а мнил, что за мной не заржавеет. Ржавчина Ржева мазками заржавелого тона.
– Ладно, ладно. – подытожил. – У меня отсутствует время на полые, постмодернистские разглашения секретов и сбивчивые разглагольствования о естестве бытия; на слежку за направлением иноземной валюты и декламацию нравственных максим; на розыск шаманов изблизи Улан-Удэ в компании с ЭД-Э. Повторюсь: я неизменно развожу тары-бары по делу. Конспективность – так кличут мою троюродную сестру, которая осталась обретаться где-то в степях Семиреченска.
– Так, ведь шаман не в Верхнеудинске водится, а где-нибудь на фабрике беспилотиков около Новой Москвы.
Старуха-приставала от приставов сбежала. Теперь стоит над душой, что я буду делать. Стоик в душé и дýше предаётся кумеканию – таким образом ведаю себя, доколе купаюсь. Расписная стоя, распинаюсь сидя.
– Всё, хватит извержений вулкана Пустословий! Сколько нужно зелёных? Дело сделаем и разбежались.
Мимика живописала Джокеровскую ухмылку и здесь затеялась опера под заглавием «Дисгармония»:
– Сто монет номиналом десять рублей. Материал: сталь с латунным гальванопокрытием. Латунина? Брр, проснись. Сбоку: пять участков по три рифа и два участка по восемь рифов, чередующихся с девятью гладкими участками. Диаметр: тридцать три миллиметра, все красавцы удалые. Салтановый Султан. Толщина: три целых тридесятых миллиметра. Масса: пять целых шестьдесят три сотых грамма. Сейчас бы хоть сколько-нибудь граммов, эх. На грудь имеется в виду. И того: миллиметров пять три пятого, восемь два, пять три где-то десятых миллиметра, монета. Не Лиза у карниза Карамзина, а обычная, на сдачу которую дают. Всем дают, но не мне. Грустный смайлик.
Фух, вот это я величаю – эпос по-русски. А вы всё – Россиада, Хрисаида, Генерация P.
