Оксана Тарасовна Малинская
Мерцающие
Глава 7
Заснув, Локи спал совсем недолго прежде, чем проснуться. Кровать казалась слишком большой для него одного, он то и дело водил рукой по простыне, словно пытаясь что-нибудь нащупать, но она была гладкой и плоской. Постельное белье еще хранило запах Кендис. На улице уже было светло, но тусклое серое небо не пропускало лучи Барни через густой слой облаков.
В конце концов, Локи сел. Почему все получилось так? Он, конечно, знал, что их отношения начали разваливаться еще до турне, но был уверен, что после столь долгой разлуки она по нему соскучится, и все снова будет, как прежде. Но Кендис лишь больше отдалилась.
Он не ожидал никого встретить на кухне в такую рань, однако с удивлением обнаружил Формадору. Доранка с красными белками глаз и завязанными в пучок волосами что-то хлебала из тарелки. Когда Локи зашел и откашлялся, она даже не подняла головы, лишь сухо произнесла:
– Кендис с Эриком понеслись прыгать со скал, так что завтрак сегодня все делаем сами.
– Чего? – опешил Локи. – Каких еще скал? На Марене нет гор.
– Это метафора, – доранка закатила глаза. – Знаешь, что такое метафора? Это употребление слова или выражения в пере…
– Я знаю, что такое метафора, – оборвал ее Локи, приземляясь на стул. – Честное слово, Форми, ты хоть когда-нибудь бываешь вежливой?
Девушка фыркнула и элегантно подцепила ложкой жидкость из тарелки. Положив порцию в рот и не пролив ни капли, она протянула:
– Много чести быть вежливой с кучкой недоделок.
– Если ты нас так не любишь, то почему живешь с нами? – проворчал Локи, смотря на ее тарелку и понимая, что не хочет есть.
– Сама не знаю, – девушка равнодушно пожала плечами.
Какое-то время они сидели в тишине, нарушаемой только стуком ложки об тарелку и завываниями ветра на улице. Несмотря на то, что окна были задвинуты, а в доме работал терморегулятор, Локи стало холодно. Впереди был длинный и бессмысленный день, который он хотел провести со своей девушкой, вот только у нее, похоже, были другие планы.
– Слушай, Форми, – неожиданно подал голос он. – Ты же психотерапевт?
– Блестящее наблюдение, – доранка закончила свой завтрак и лениво откинулась на спинку стула.
– Я к тому, – неуверенно продолжил Локи. – Ну, что Кендис ведет себя как-то странно. Я знаю, что наши отношения уже не такие, как в первые месяцы, но, все же, возвращаясь из турне после шестимесячной разлуки, ожидаешь какого-то другого приема. Ты можешь мне объяснить, что происходит?
Он начал нервно стучать пальцами по поверхности стола, в то время как Формадора наблюдала за ним, слегка склонив голову на бок. Локи почувствовал себя подопытной крысой, за которой присматривает ученый и гадает, сможет ли он пройти лабиринт, или нет.
Синие пальцы сложились в замок:
– Ты уверен, что хочешь это знать? Боюсь, ответ тебе не понравится.
– Уверен, – поспешно выпалил Локи.
Губы Формадоры растянулись в улыбке, как будто он затронул ее любимую тему.
– Ты знаешь, почему она влюбилась в тебя тогда, на Доре? – спросила Формадора у Локи.
Тот пожал плечами и ответил:
– Потому что ей было больно без Криса. А я ей его напомнил.
– Вот именно, – выразительно сказала Формадора. – Не понравился сам по себе, потому что ты вот такой, а не какой-то еще. А потому, что ты похож на Криса. Был.
– Что ты хочешь этим сказать? – нахмурился Локи.
– Я хочу сказать, Локи… знаю, это прозвучит жестоко… что она никогда тебя не любила. Прости. Все это время она продолжала любить Криса. Его рядом не было, а тут ты, обезумевший от боли парень, несущийся навстречу опасности, который так сильно нуждается в ее спасении. Ничего не напоминает, а? Но проблема в том, что ты стал таким в определенный период жизни. Вы сошлись, потом ты понял, что счастлив с ней, плюс еще с братом помирился. В общем, жизнь удалась. И вы засели на одном месте. Ты перестал нестись навстречу опасности, зажил нормальной жизнью, и она поняла, что ты не Крис. А к тебе чувств у нее никогда и не было. Ну, может, она жалела тебя за то, что произошло с тобой в прошлом, но не более того. Мне кажется, она не хочет тебя бросать, ведь тогда ты останешься совсем один (придурочный Эрик не в счет), но и быть с тобой вместе она не может. Она скучает по Крису, которого до сих пор любит, а ваши отношения медленно катятся по наклонной плоскости.
Формадора замолчала и оценивающе посмотрела на Локи. Он перестал отстукивать ритм на столе, осознав, что это выдает его нервозность, и опустил глаза.
– Я и сам что-то такое подозревал, – грустно заключил он. – Но это не объясняет, почему она понеслась не пойми куда вместе с Эриком.
– Ну как же, тут ответ очевиден, – девушка говорила лениво, как будто объясняла новичку, что крайты не питаются мясом. – Приближается очередной конец света, а твой братец влип в неприятности.
– Это факт, а не объяснение.
– Хочешь объяснения? Ты хоть понимаешь, что сделал Эрик? Он по уши влип в неприятности, помогая Йохану скрыть смерть его сестры. Знаешь, чем это грозит ему, если все вскроется? Тут уж общественными работами не отделаешься. В общем, у Эрика как минимум проблемы с законом, а как максимум еще есть и угроза жизни, если то существо не плод воображения Йохана, так что этот парень определенно нуждается в спасении. Чем Кендис и занималась все время, пока общалась с Крисом, как мне рассказывала Лора.
– Проклятье, – Локи стукнул кулаком по столу и зашипел от боли. – Ты думаешь, она влюбилась в Эрика?
– Да, Локи, я так думаю, – совершенно спокойно произнесла Формадора. – Он ей напоминает Криса сейчас гораздо больше, чем ты, и она будет спасать его с таким воодушевлением, что бедный мальчик, потерявший в детстве мать, запросто может влюбиться в нее ответ, если уже не влюбился. Так что ждут тебя большие страдания, – она слегка усмехнулась.
– Черт, черт, черт! – Локи принялся долбить кулаком стол до тех пор, пока не разбил костяшки. Формадора даже не пыталась его остановить, с интересом наблюдая за каждым его движением.
– Если тебя это успокоит, то я не думаю, что она с ним надолго задержится, – примирительно сказала Формадора. – В конце концов, она поймет, что он тоже не Крис, и уйдет от него.
– И что, она никогда никого кроме Криса не полюбит?
– Этого я не знаю, – Формадора пожала плечами. – Знаешь, как отличить любовь от влюбленности? Влюбленность проходит, а любовь нет. Сколько она уже любит Криса, лет пять? Чем больше времени проходит, тем больше вероятность, что это навсегда.
Локи был готов разрыдаться от отчаяния, и он бы так и сделал, если бы Форми не сделала нечто странное. Обычно по доранам редко можно прочитать их эмоции, если только они сами не захотят их вам показать, но теперь он прямо видел, как все мышцы на ее теле напряглись. И самое интересное, что его сердце тоже быстро заколотилось, как будто испугалось чего-то, что его мозг не успел зарегистрировать.
– Форми, что…
– Тсс, – девушка приложила палец к губам.
Потом она встала и, ступая осторожно, подошла к окну. Перепуганный Локи поспешил за ней. На улице было пустынно. Песок стал непривычно темным. Ни одно живое существо не проходило по дороге, даже аэрокары не перевозили пассажиров. Парень вцепился руками в подоконник. Вдруг он что-то заметил. Он попробовал сфокусировать зрение, но что-то ему мешало.
– Ты это видишь? – прошептала Формадора, которая тоже отчаянно пыталась посмотреть в нужную точку.
– Это невозможно увидеть, – выдохнул Локи. – Но мне почему-то очень и очень страшно, когда я на это смотрю.
Формадора кивнула:
– Получается, Эрик с Кендис были правы, и это существо реально.
И тут, хотя никто из них не мог как следует разглядеть расплывчатое пятно, они поняли, что оно движется. Чувствуя необъяснимое желание уйти, Локи отвернулся от окна, но Формадора схватила его за руку:
– Стой, – тихо сказала она. – По-моему, оно движется не к нам.
Лоб и ладони Локи вспотели, и проверять это он не хотел, однако хватка доранки оказалась достаточно крепкой. Постаравшись успокоиться, он снова повернулся к окну. Пятно никуда не исчезло, но на этот раз ему вдруг показалось, что он видит что-то, помимо нерегистрируемых его мозгом сигналов. Ему вдруг на ум пришла тоненькая блондинка, чьи голубые глаза были как-то растерянны и пусты. Он не понимал, откуда он взял этот образ, но Формадора тоже заметила это:
– Это девушка… и не девушка одновременно. Не знаю, как это объяснить. По-моему, это существо пытается трансформироваться в девушку, картинка скачет. Одну секунду – существо, другую – девушка. Что-то странное.
– Формадора, пожалуйста, давай уйдем, – умоляюще протянул Локи. – Я не хочу на это смотреть.
Но доранка не собиралась отказываться от возможности понаблюдать за чем-то странным. Она толком не могла ничего разглядеть, однако ее мозг каким-то образом умудрялся вычислить какие-то факты по неловким движениям существа.
– Оно что-то ищет, Локи. Что-то ищет…
Подходила к дому Йохана я с опаской. Эрик больше склонялся к выводу, что это неведомое существо убило сестру его приятеля, но вот мой магнур не был в этом уверен, поэтому я на всякий случай решила не доверять этому типу. Отсутствие народа на улице казалось мне дурным знаком, а еще как будто кто-то убрал яркость. Дома, растения, песок – все стало на несколько тонов темнее, и мне это не нравилось.
Вот мы пришли. Эрик неуверенно на меня посмотрел, а потом вдруг крепко сжал мою ладонь. Я несколько смутилась от этого, но мои мысли сейчас были заняты другим, так что я не потеряла рассудок. Теки тоже взял мою руку с другой стороны, и я уже почувствовала себя более уверенно. Что бы ни происходило, я не одна.
Эрик позвонил Йохану по кибернету. Тот долго не отвечал, но, в конце концов, согласился впустить нас в дом. Едва двери сдвинулись, я храбро шагнула вперед, и оказалась в кромешной темноте. На секунду вступили страхи из детства, и я не решилась шагнуть дальше. Система жизнеобеспечения почему-то не работала. Я бы еще долго так стояла, если бы в холл не шагнул Эрик.
– Здесь такое бывает, – услышала я его голос. – Я тоже вечно, как не зайду, оказываюсь в кромешной тьме. Систему жизнеобеспечения давно пора ремонтировать, но этим никто не занимается.
Я кивнула, хотя, конечно, Эрик не мог этого увидеть. Наконец, я услышала легкую поступь Теки, тоже зашедшего в дом, и присутствие трех живых существ, видимо, оказалось для дома весомым аргументом, чтобы включить свет. Я заморгала и не сразу разглядела прихожую, но, когда глаза привыкли, оказалось, что и смотреть там особо не на что. Здесь было две двери, и одна из них уже была гостеприимно задвинута, так что туда мы и направились.
Мы очутились в чем-то типа гостиной. Мебели здесь было немного: большой диван и монитор в стене. Исландец сидел на диване вразвалку, сжимая в руке бутылку с каким-то напитком, скорее всего, алкогольным. Щетина на лице увеличилась и уже приближалась к статусу бороды, а взгляд был безразличным. Он не обращал на нас внимания, пока Эрик не поздоровался.
Услышав голос приятеля, Йохан повернулся к нам и уставился на меня. Я видела, как он жадно пялится на мою грудь, которая из-за лифчика и платья, которые я так и не переодела, казалась больше, чем есть на самом деле, потом по моим длинным и стройным ногам. Его лицо исказила довольная усмешка, и я вздрогнула, как будто он прикоснулся ко мне своими руками, и невольно сделала шаг ближе к Эрику.
Тот, казалось, не замечал всей отвратительности своего друга, и заговорил:
– Йохан, я привел Кендис и Теки потому, что мне кажется, нам необходимо разобраться в том, что произошло с твоей сестрой. Не знаю, в курсе ты или нет, но внутри них есть энергетические существа, и они могут оказаться нам полезными.
Йохан кивнул и показал рукой на диван, мол, присаживайтесь. Теки выглядел испуганным, так что я крепко взяла его за руку и устроилась на самом дальнем конце дивана. Не то, чтобы я думала, что этот парень прямо сейчас нападет на нас, но лучше все-таки держаться от потенциального преступника подальше. Эрик собирался сесть рядом со своим приятелем, но я схватила его за куртку и сердито мотнула головой. Честно говоря, Эрик был очень своенравным человеком, и я не ожидала, что он меня послушается, однако тот тоже сел рядом со мной, причем так близко, что даже касался меня плечом.
Кажется, Йохана позабавили наши опасения, и он громко рассмеялся, причем этот смех звучал неприятно. Нахмурившись, я решительно сказала:
– Итак, Йохан, почему бы тебе не рассказать, что произошло с твоей сестрой?
– Ты думаешь, что это я ее убил? – хриплым голосом спросил он.
– Я пока ничего не думаю. Я знаю только то, что мне рассказал Эрик. Но хотелось бы услышать твою версию.
Йохан пожал плечами.
– Да что рассказывать-то? – голос звучал резко и надрывисто. – Говорю же, пришел домой, увидел, что сестра борется с чем-то, что я не смог разглядеть. Отправился на помощь, упал, отключился. Проснулся – она мертва. Существо исчезло. Вот и весь рассказ.
– И это все, что ты можешь сказать? – недовольно спросила я.
– Я же объяснил – не мог я это существо разглядеть, расплывалось оно! – прямо-таки взвизгнул Йохан, и я ощутила, как Теки сжал мою руку. – Может, это потому, что я пьяный был, не знаю.
– Как Пала боролась с ним? Ее-то ты мог разглядеть? – строго спросила я.
В ответ Йохан недовольно зарычал. Возможно, мне следовало бы сбавить обороты, но я почти ощущала фальш. Впрочем, нужно признать, что в данном случае невозможность описать произошедшее еще не доказывает, что он врет. Я и сама сталкивалась с этим существом, и совершенно не представляла, ни как оно выглядит, ни как двигается или ведет себя. Мысленно я застонала. Слишком запутанное дело, здесь ничего нельзя знать наверняка.
– Слушай, чего ты ко мне прицепилась? – перешел Йохан в нападение. – Ты полицейская, что ли? Нет, ну так и вали отсюда.
– Нет, я не полицейская, – спокойно сказала я. – Кстати, об этом: если ты так уверен, что это то существо убило твою сестру, то почему не обратился в правоохранительные органы?
– Потому что у меня нет доказательств, – пробурчал он. – Они обвинят меня, и посадят в тюрягу.
– Кендис, полегче, пожалуйста, – Эрик осторожно взял меня за руку. – Я знаю, что в это трудно поверить, но нет никаких гарантий, что убийца Йохан.
Разумеется, нет. Нет никаких гарантий. Помотав головой, я сказала своим спутникам:
– Давайте выйдем, нам нужно посовещаться.
Пока мы покидали пропахшую перегаром гостиную, Йохан провожал нас нервным взглядом. Наверное, он боялся, что мы пойдем в полицию. Но это пока в мои планы не входило.
– Теки, ты что-нибудь чувствуешь? – спросила я у мальчика-дорана, который вел себя непривычно тихо.
– Мне страшно, – сказал он, и мне до жути захотелось обнять его и увести отсюда, но я должна была довести дело до конца.
– Я знаю, что страшно. Твой магнур ничего не говорит?
– Я как-то к нему не прислушивался, – пожал он плечами.
– Зачем тебе к нему прислушиваться? – нахмурилась я. – Если он захочет тебе что-то сказать, он скажет. Даже если ты не слушаешь.
Но Теки лишь еще раз пожал плечами. Я обессиленно откинулась на стену холла, заправив волосы за уши. А что мой магнур говорил? Я его почти не ощущала.
– Эрик, – начала я. – Я знаю, что тебе не хочется думать, что твой друг убийца. Но… не знаю, как объяснить, но мне почему-то кажется, что этому существу незачем убивать его сестру. Возможно, оно и вправду приходило сюда. Я не знаю, зачем, но точно не для того, чтобы убить Палу. Даже если оно хочет захватить мир или что-то типа того, начинать с убийства простой девчонки – бессмыслица какая-то.
Вид у Эрика был усталый и обреченный, и мне вдруг до жути захотелось его обнять, но я сдержалась.
– Отведи нас к телу Палы, – вместо этого сказала я. – Может, хоть это что-то прояснит.
Узнав от Рина о том, что Марен отрезан от остального мира, Фроуд провел весь день и всю ночь, бродя по институту и обсуждая со всеми учеными произошедшее. Разумеется, хоть большинство сотрудников и не было виталами, они слышали о том, что в атмосфере что-то неладное, да и у многих имелись родственники или друзья на других планетах, и они обратили внимание на то, что не могут с ними связаться. В пределах планеты сеть пока работала нормально, но были существа, которые утверждали, что их нанопейджеры тоже барахлят. Этот соцопрос занял так много времени, что Фроуд заметил, что уже утро следующего дня, только когда за окнами лабораторий загулял такой ветер, что те, кто собирались пойти домой после ночной смены, передумали и отправились пить кофе.
Фроуд в этот момент был в рекреации, он стоял, совершенно потерянный, и наблюдал за тем, как светлые тона пола и стен темнеют, и подумал, что, наверное, именно так себя чувствовали жители Гармонии, когда начал гаснуть свет.
– Эй, ты в порядке? – раздался голос Маривонн.
Он вздрогнул, так как успел совершенно забыть о ней. Все это время девушка в обличье дорана тенью ходила за ним, прислушиваясь к разговорам ученых, но оставляя свои замечания, если, конечно, они были, при себе. Ей уделяли не больше внимания, чем роботу-уборщику, снующему между ногами и тихо жужжащему. Даже для Фроуда оказалось сложным удерживать на ней внимание, когда мир вокруг разваливался на части.
– Нет, – выдохнул он. – Я устал. Давай присядем.
Они отправились к группе диванчиков в окружении горшков с растениями. Фроуд опустился на один, откинувшись на спинку и протирая глаза. Маривонн села рядом с ним и грустно вздохнула:
– Я не знаю, о чем предупреждали мои сны. Но почему-то теперь, когда кажется, что нас всех вот-вот подхватит ураганом, я ощущаю… умиротворенность. Словно, что бы ни происходило, это правильно.
– Правильно? – усмехнулся Фроуд. – Маривонн, я не думаю, что ледниковый период – это нечто правильное.
Он ощущал беспокойство, но, глядя на Маривонн, он вдруг почувствовал небывалую мудрость этой девушки. Фроуд наблюдал за ней, а она смотрела на него.
Все вокруг замерло. Во взгляде девушки, сидевшей перед ним, был целый мир, которого он не знал, и который, вероятно, никогда не узнает. Ее руки мягко обвились вокруг его шеи, и он почувствовал, что его обдает жаром. Для него перестало существовать все остальное. Конец света, смена климата, вторжение черных точек, существа, готовящиеся напасть на этот мир – все это было забыто, как совершенно неважное и незначительное. Единственное, что было сейчас важно – это Маривонн, которая крепко прижимала его к себе и смотрела ему прямо в глаза, как будто желая заглянуть в душу.
Он обомлел в ее объятиях, осознав, что он мечтал об этом с первого дня их знакомства. Все это время, что он приходил по ночам на пляж, он желал только одного – коснуться этой грустной девушки, у которой за плечами была целая жизнь, полная боли и разрушений. И не просто мимолетно коснуться, а так, чтобы почувствовать ее рядом с собой по-настоящему, и понять, что она, хоть и почти не принадлежит этому миру, все же здесь. Маривонн казалась ему умной, сильной и при этом беззащитной. Он тоже обнял ее в ответ, и они сидели, глядя друг другу в глаза, пока страх, бушевавший в нем и твердивший о том, что скоро им всем придет конец, не успокоился.
Едва это произошло, Маривонн отпустила его. Они не поцеловались и не признались друг другу в любви, однако Фроуду показалось, что теперь в их отношениях что-то изменилось. Что-то неуловимое и эфемерное промелькнуло перед глазами. Что-то…
Сколько они просидели так, обнявшись? Фроуд неожиданно осознал, что он на самом деле видит чужеродные куски не то материи, не то непонятно чего еще, висящие в воздухе. Отстранившись от Маривонн, он смотрел на то, как мир вокруг него не просто потемнел – он покрылся пятнами. Наблюдая за элементом серого вещества, висевшего прямо у него перед носом, Фроуд осторожно протянул руку и коснулся его. Эта странная субстанция не была твердой, его ладонь с легкостью прошла сквозь нее, и на ней остались серые капли. Оно было мокрым.
– Что происходит? – он повернулся к Маривонн.
Девушка произнесла:
– Тебе не кажется, что стало как-то тихо?
Фроуд поспешно оглянулся. Все разговоры действительно затихли, так что теперь не было слышно ничего, кроме ветра снаружи здания. Существа двигались, но что-то с их движением было не так. То ли Фроуд устал сильнее, чем думает, и у него начались галлюцинации, то ли они и в самом деле двигались чуть ли не со скоростью звука. Он не мог уловить момент их перемещения, и даже понять, человек перед ним или кто-то еще. Наверное, это должно было его напугать, но Маривонн была такой же четкой, как и растения за окном и пятна, висящие в воздухе.
Девушка улыбнулась:
– Тут совершенно нечего бояться, Фроуд. Мы наконец-то синхронизировались.
