Оксана Октябрьская
Академия «Кристалл». Семейные тайны
Часть 4
Библиотека академии представляла собой трёхэтажное здание, с обширным чердаком и подвалом. Внутри было мрачновато и тихо, обшитые деревянными панелями стены, стеллажи книг от пола до потолка, старинные лестницы-стремянки со скрипучими ступенями… Библиотекарь, пожилой хлипкий очкарик, чванливый и неприятный, только и делал, что бухтел, как ему не повезло с работой. По каким-то, одному ему известным причинам, он недолюбливал всех посетителей, при этом совершенно не обращал внимания на состояние книг, которые они сдают. Горе-работник неприязненно воззрился на Дэлка, но тот прошёл в книгохранилище, поздоровавшись и бросив, что сам найдёт нужное.
За последние несколько дней Тано уже не раз бывал тут. К общению он не стремился, да и окружающие сторонились его, психа, выбравшего бытовой факультет и собственноручно загубившего себе жизнь. Вот и оставалась ему только учёба да книги, ну, ещё прогулки по окраинам территории академии, там, где он мог побыть в одиночестве. Развесёлая студенческая жизнь остальной части академии его и вовсе не привлекала, он в любой компании чувствовал себя неловко.
А вот учиться любил! Ему было всё интересно, а уж лекции декана ждал с нетерпением, и не только по причинам романтического характера. Она оказалась не просто красивой, но ещё и умной, к тому же преподавала живо и с энтузиазмом, старалась увлечь студентов, щедро делилась своими знаниями и опытом. Декан Воярр болела душой за своё дело, и Тано было обидно, что остальные относятся к ней так же презрительно, как и ко всем преподавателям-бытовикам. Но он надеялся, что это изменится, ведь старшие курсы вели себя совсем иначе, может, и у его ровесников когда-то появятся мозги.
Тано пребывал в мыслях о своём идеале в образе декана бытовиков, когда сверху свалилась книга, едва не стукнув его по голове и весьма ощутимо задев ухо и плечо. Он дёрнулся, громко ойкнул от боли и, отскочив в сторону, посмотрел наверх. На одной из стремянок на самом верху стояла худенькая девушка с хвостиком длинных, золотистых волос. Маленькая ладошка зажала рот, а в огромных глазах застыл ужас.
Юноша вздохнул, поднял тяжеловесный фолиант и вежливо спросил:
– Простите, вы случайно уронили или вам нужна эта книга? – студентка неопределённо мотнула головой, – Если нужна, я положу её тут, на столе, а если нет, могу передать вам, мне нетрудно.
Девушка выглядела озадаченной. Любой, кого, пусть и по случайности, чуть не прибили книгой, начал бы возмущаться, проявил агрессию от испуга и боли, а этот странный студент говорит так спокойно… Она не знала, как реагировать! Многие вокруг были высокомерные, заносчивые, а этот…
– Я нечаянно уронила, книга очень тяжёлая, не удержала, простите. Мне очень жаль, что вам досталось, – виновато пробормотала она.
– Не спускайтесь, я сам к вам поднимусь, – ответил Тано и стал карабкаться по другой стремянке.
Поравнявшись, он спросил, где стояла книга, и водрузил её на место.
– Благодарю вас, – смущённо проговорила незнакомка, и её очень светлая, гладкая кожа слегка зарумянилась. Оба не знали, как себя вести дальше, но она то и дело бросала на него короткие, заинтересованные взгляды, полные недоверия и страха, девушка словно ожидала какого-то подвоха.
– Вам помочь найти книги? – спросил Тано. – Я уже неплохо тут ориентируюсь.
– Вы учитесь здесь не первый год? – тихо предположила она и бросила ещё один взгляд из-под длинных, пушистых ресниц.
– Нет, я первокурсник, просто бывал тут несколько раз за прошедшие дни, – как-то сконфуженно ответил юноша.
– Любите книги? – искренне оживилась худышка.
– Люблю, но не знаю, сами книги или то, что их читают в одиночестве, – усмехнулся Тано.
– Я тоже люблю уединение, – девушка робко улыбнулась.
– Так вам помочь с поиском?
– Да, – ответила она, понимая, что сама будет искать необходимые тома до вечера, а местный библиотекарь такой противный тип, что к нему и подходить не хотелось..
Следующие минут двадцать они искали нужные книги, всего-то несколько штук, но без помощи странного парня ей было бы сложно. Оказывается, она собиралась копаться вовсе не в тех секциях!
Тано донёс книги до стойки библиотекаря, решив, что худенькой девушке-веточке и эта помощь не будет лишней. Девчонка выглядела такой хрупкой и беззащитной, что невольно возникало желание оберегать и заботиться. Он улыбнулся и уже хотел попрощаться, когда она неожиданно спросила:
– А как вас зовут? Думаю, мы ещё не раз встретимся, раз будем учиться вместе столько лет… – студентка очень стеснялась и краснела, но всё же смотрела ему в лицо.
“В конце концов, – думала она, – парень очень помог, что плохого в обычном человеческом общении? Ничего тут такого нет!” А всё же чувство неловкости было очень острым… До этого ей приходилось общаться с молодыми людьми, поклонниками. Но те вызывали только раздражение и досаду, ведь им больше нравились деньги и положение её отца, чем сама девушка. Не надо иметь много ума, чтобы это понять! А этот рыжий совсем из другого теста, и как с ним разговаривать, не понятно.
– Я Тано Дэлк, – немного удивлённо ответил юноша и добавил: – маг-бытовик. А вы? – ей показалось, что парень насторожился, будто ожидал, что она развернётся и уйдёт, только узнав, с какого он факультета. Стало как-то обидно за него, дома отец часто говорил о том, как несправедливо обходятся с бытовыми магами, и что надо это прекратить.
– Натие Олнир, я учусь на факультете зелий и снадобий. Рада с вами познакомиться, спасибо за помощь, и простите, что едва не пришибла книжкой, – она улыбнулась, просто и мило. Бытовик покрылся красными пятнами и кивнул, но на улыбку не отважился, и девушка попрощалась, забрала книги и ушла.
Тано отправился вглубь книгохранилища, у него был весь вечер в запасе, не хотелось возвращаться в общежитие раньше комендантского часа. Образ тихой и робкой первокурсницы быстро вытеснили воспоминания о сияющих глазах и улыбке декана Воярр, и, даже читая какую-то книгу, юноша не переставал думать об их коротком разговоре.
А Натие медленно шла к своему общежитию, вспоминая нового знакомого. Какой-то он не от мира сего, но рядом с ним было так спокойно. Она никогда не отличалась говорливостью, да ещё с посторонним человеком. А с ним болтать было почти легко, у неё даже хватило храбрости познакомиться! Кто бы мог подумать, что она на такое способна…
От размышлений её отвлекли голоса студентов, кучкой стоявших у входа в общежитие. Натие внутренне напряглась, опустила глаза и хотела прошмыгнуть мимо высоких, мускулистых и наглых парней, но они её заметили.
– А кто это у нас тут такой маленький и симпатичный? – хохотнул один, явно лидер всей компании, и преградил девушке дорогу.
Наглец с самодовольной улыбкой на красивом, породистом лице рассматривал смущённую Натие, казавшуюся радом с ним совсем крошкой. По красному галстуку-банту девушка поняла, что перед ней боевик. С ними предпочитали не связываться, а она так глупо напоролась! Конечно, узнав, чья она дочь, он вряд ли захочет нажить себе проблем, но Натие скрывала своё происхождение, не хотела бравировать отцовским положением. За недолгую жизнь ей уже опротивели внимание и интерес, которые проявляли люди, едва узнав, кто она. Любой нормальной девушке хочется, чтобы любили её саму, а не родословную и связи!
На счастье первокурсницы дверь общежития распахнулась, и на дорожку выпорхнули несколько красивых, весёлых девиц. Тех, кого на факультете считали местными роковыми красотками, и заключали пари, за кого та или иная из них выйдет замуж, едва окончив академию. На каждом факультете были свои “звёзды” среди парней и девушек. И если войти в этот круг избранных, мечтали почти все, то сами лидеры стремились поднять свою популярность до уровня академии, стать её королём или королевой.
Едва красотки появились, интерес парней к перепуганной девушке моментально пропал, а внимание переключилось на более яркие игрушки, такая добыча была интереснее и престижнее.
– Прости, маленькая моя, – приторно ухмыльнулся красавчик, – в другой раз, возможно, и тебе повезёт. Сейчас меня ждут великие дела!
Он рассмеялся собственной плоской шутке и протянул руку, чтобы потрепать девушку по щеке, но та шарахнулась от него, едва не свалившись в кусты, растущие вдоль дорожки. Нахал совсем развеселился и надменно заявил:
– А ты смешная, хоть и диковатая.
Когда он пошёл догонять своих приятелей и подружек, Натие выбралась из куста и юркнула в дверь, стремясь как можно скорее оказаться в своей комнате. Она не слышала, как одна из девиц обернулась и окликнула красавчика:
– Корлин, ты идёшь? Или решил пригласить на свидание эту серую мышь Олнир? Твой вкус вызывает вопросы…
Самодовольство моментально исчезло с лица звезды факультета, он подобрался и, догнав компанию, уточнил:
– Олнир? Эта девчушка имеет какое-то отношение к Реулту Олниру?
– Кажется, – равнодушно бросила фигуристая блондинка с крупными, яркими губами. Она повисла на локте красавчика, пытаясь привлечь к себе внимание, и разговор о первокурснице удивил красотку. С чего бы этот интерес? Чем, вообще, там можно заинтересоваться?! Они с Корлином были парой с конца прошлого года, и чтобы этого добиться, ей, звезде факультета, пришлось очень постараться! Куда уж тут обычной серой тихоне? Невзрачная простушка, да и только. Девица успокоилась, отогнала неприятные мысли и, изобразив смертную скуку, протянула: – А что? Кто он такой?
– Да, никто, – деланно равнодушно ответил парень, смачно чмокнув блондинистую куклу в губы. Шумная компания обсуждала, в какую сторону направиться на прогулку, и только красавчик молчал, зарывшись носом в макушку своей подруги и делая вид, что наслаждается моментом.
“Худенькая мышка-малышка… Неужели ты дочь того самого Олнира, начальника королевской охраны, доверенного лица и друга детства Его Величества?” – думал Корлин и уже соображал, как бы влюбить в себя эту пугливую девчушку. Выпуститься из академии, заполучив такую невесту, это ли не прекрасный старт в жизни?! Фигуристая жена хороша в молодости, а жена со связями полезна всегда!
Часть 5
Чета Воярр прибыла в академию утром выходного дня, и Нэлис вышла встречать родителей за ворота. Она была в простом шерстяном платье тёмно-красного цвета, с распущенными волосами, подколотыми серебряными гребнями у висков. По очереди обняв отца и мать, Нэл повела их прогуляться. Дая сияла от радости, она обожала парк академии, ведь тут началась её страсть к садоводству, да и любовь родителей тоже зародилась здесь, когда оба ещё были студентами.
Листья уже начали потихоньку желтеть, а осенние цветы полыхали яркими красками, словно утверждая, что тёплое время года никогда не закончится. На плодовых деревьях висели не убранные фрукты и ягоды, а солнце разбрасывало блики и лучики сквозь густые кроны. Всюду царили умиротворение и лёгкая осенняя грусть, и семейство Воярр медленно прохаживалось по дорожкам, наслаждаясь красотой природы и обществом друг друга. Дая восторженно оглядывалась по сторонам, отходя, то к какой-нибудь клумбе, то к цветущему кусту или дереву, а Нэл, взяв отца под руку, делилась новостями и слушала краткие, но ироничные замечания Ливара о том, что случилось в их городке за прошедшее время.
Неожиданно идиллия была прервана самым неприятным образом. Свернув за очередное здание, семейство столкнулось с господином Дайни. Королевский сыщик медленно брёл куда-то, и на его хмуром лице явственно читалась озабоченность. Он тоже не ожидал встречи, но всё же первым проявил вежливость:
– Добрый день, – учтиво кивнул он, и когда Нэл никак не отреагировала, обратился с вопросом: – декан Воярр, вы представите меня своим спутникам? Кажется, мы уже встречались прежде? – он внимательно посмотрел на Ливара.
– День добрый, господин дознаватель, – ответил отец, давая Нэлис возможность успокоиться и взять себя в руки. – Вы правы, я сопровождал дочь, когда она была в столице по вашему приглашению. А это моя жена, госпожа Воярр.
– А вы, значит, и есть тот самый следователь, что не даёт спокойно жить нашей дочери? – Дая враждебно смерила Дайни холодным взглядом, но тому было всё нипочём. За время службы он привык к тому, что люди от него держатся подальше, и к открытой неприязни тоже привык, отрастил броню, теперь уже было не обидно.
– Я всего лишь делаю свою работу, госпожа Воярр, – спокойно ответил он, – мне жаль, что это принесло какие-то неудобства госпоже декану. Поверьте, я этого не хотел.
– Нам пора, господин следователь, прошу простить, – Нэлис понимала, что ведёт себя грубо, но взяла родителей за руки и потащила в другую сторону, подальше от этого типа.
Однако отец остановился. Он подошёл к Дайни и что-то тихо ему сказал, затем вернулся к своим женщинам и сам увёл их, а Йан смотрел вслед семейству с нескрываемым удивлением.
– А он красив, этот сыщик, – прошептала Дая, склонившись к дочери, – огонь в глазах, плечи широченные, сильный, опасный…
– Мам, я тебя умоляю! – разозлилась Нэлис. – Вот вообще не интересно! Век бы его не видела! – мать вздохнула и примирительно вскинула руки, мол, отстала, не трогаю.
– Дорогая, скажи, почему тебя вообще вызывали на допрос? – отец внимательно посмотрел на дочь и выглядел очень серьёзным. Он словно пытался что-то для себя решить. – Что у них на тебя может быть?
– Пап! Да ничего у них нет! Они меня вызвали из-за Эрсы! Этот идиот распускал язык по пьяни, кто-то услышал, написал донос, ну вот, они и отреагировали. А потом таскали на допросы тех, с кем он близок по жизни, – Нэл скривилась, тоже умники, нашли близкого человека, бывшую невесту!
– А каким образом он прицепился к тебе? Проверял, вынюхивал и узнал, какая ты особенная? – отец нахмурился. – Пусть так, но к заговору это как относится?
– У них есть какие-то подозрения насчёт академии, а я тут работаю. И он считает, что я могу быть не той, за кого себя выдаю! Что я не настоящая Нэлис Воярр. Вот он и думает, что или я и вас обманула, или вы в курсе моей аферы, ну, или вы не мои родители… – настроение совсем испортилось, и Нэл уныло шла, не замечая ничего вокруг. – Пап, что ты ему сказал там?
– Это сейчас не важно. А вот его подозрения, это очень плохо! Я навёл справки, Нэлис, ты понимаешь, что он очень умный человек, проницательный и дотошный…
– Но мне нечего скрывать! – сорвалась Нэл. – Ты что же, тоже меня подозреваешь? Отец!
– Не говори чушь! – слегка повысил голос Ливар и тут же добавил мягче: – Но он не отстанет, милая!
Они шли какое-то время молча, потом мама сказала, что не против перекусить, и семья направилась в столовую факультета. Оставив родителей за столиком, Нэл пошла к окну раздачи, на бытовом факультете магического меню не было, как не было и особых кулинарных изысков, декану пришлось дважды прогуляться с подносом, пока на столе не появилось всё, необходимое для обеда.
Всё это время она посматривала на родителей, которые о чём-то напряжённо перешёптывались между собой. Мама выглядела несчастной, отец убеждал её в чём-то, и был настроен решительно и уверенно. В конце концов, жена сдалась и печально кивнула, а он сжал её руку, то ли давая, то ли ища поддержку.
“Да что, демон подери, происходит? Что они там шушукаются?” – с тревогой гадала Нэл, и давешнее предчувствие снова сжало сердце.
Обед прошёл спокойно, Дая болтала о своём конкурсе, а отец сурово изучал содержимое столовой посуды и старательно избегал взгляда дочери. Нэлис укрепилась в мысли, что вот-вот что-то случится. Что-то очень важное, и крайне неприятное для всех.
После обеда глава семейства отправил кому-то голубя, и, взяв Нэлис за плечи, тихо и твёрдо сказал:
– Милая, мы с твоей мамой долго сомневались, стоит ли это делать, но теперь видим, что настало время. Иначе нельзя, ты должна кое-что узнать. И поговорить нам лучше у тебя дома. Это будет очень трудный и неприятный разговор, эмоций не избежать, так что лучше, чтобы нас никто не видел и не отвлекал.
Ливар порталом переправил всех в апартаменты декана, все трое были напряжены до предела. Нэл ничего не спрашивала, она была уверена, что вовсе не хочет знать то, что родители собрались ей рассказать!
Стоило им выйти из портала, как в дверь постучали. Нэл удивлённо посмотрела в сторону прихожей, она никого не ждала, но открывать пошёл отец. Дая присела в кресло, а Нэл вышагивала по комнате, не в силах усидеть на месте. В коридоре раздались тихие мужские голоса, и она оглянулась на дверь. В проёме стоял королевский дознаватель! Нэл ошарашенно уставилась на того, кого никак не ожидала увидеть в своём доме…
Йан чувствовал себя скованно, чутьё подсказывало, что разговор, при котором его попросили присутствовать, будет очень личным и непростым. Особенно он напрягся, когда мужчина взял с него слово, не распространяться о том, что он узнает и проявить максимальный такт. Дайни был удивлён таким доверием, но господин Воярр, похоже, не сомневался в его порядочности.
Ливар, видя ступор дочери и неловкость Дайни, слегка подтолкнул сыщика в спину, вынуждая пройти в комнату.
– Присядьте, господин дознаватель, – предложил он и обратился к дочери: – Милая, я понимаю, что это всё очень неожиданно, но поверь, я хочу тебе только добра и пытаюсь тебя защитить. Надеюсь, что поступаю правильно. То, что мы хотим тебе рассказать, очень болезненное и глубоко личное, но будет лучше, если и господин следователь узнает об этом вместе с тобой. Уверен, он поступит, как благородный человек, и всё сказанное останется между нами.
Нэл недоумённо смотрела на отца.
– Пап, ты нашёл какого-то родственника? Кого-то, на кого я похожа? Поэтому пригласил этого господина ко мне в дом? – Нэлис кивком указала на следователя.
Отец долго смотрел ей в глаза, тяжело вздохнул и сел на подлокотник кресла, рядом с женой. Они переглянулись, взялись за руки, но вдруг заговорила Дая.
– Мы с Ливаром были абсолютно счастливы, когда поженились, и так продолжалось довольно долго. Потом пришла пора задуматься о детях, но никакие целители с их травами и магией не помогли мне забеременеть, – голос женщины задрожал, а на глазах выступили слёзы. – Я хотела уйти от мужа, развестись, чтобы развязать ему руки, дать возможность вновь жениться и стать отцом…
– Но я никогда не отпустил бы тебя, – тихо перебил жену Ливар, и с чувством несколько раз поцеловал её руку. Он посмотрел в глаза Нэлис и продолжил рассказ: – Я увёз её в долгое путешествие, и из него мы вернулись с ребёнком, сказав всем, что, когда уезжали, Дая была беременна, и что дочь родилась на чужбине, где мы и задержались, давая возможность матери и ребёнку окрепнуть после родов. Мы удочерили прекрасную девочку, самую красивую на свете, и пообещали никому и никогда не говорить о том, что мы ей не родные…
По щекам Даи текли слёзы, голос Ливара подозрительно охрип, и они оба смотрели в пол, судорожно сжимая руки друг друга. А Нэлис стояла, как громом поражённая, не в силах поверить в эту историю, она побледнела, её била крупная дрожь, что было видно всем присутствующим.
Дайни несколько раз порывался подойти к ней, казалось, сейчас ей необходима опора, но сдерживался, понимая, что, вероятнее всего, она не примет его поддержки. Гордая женщина была оглушена новостью и наверняка испытывала жуткую неловкость от того, что при таком разговоре присутствует посторонний. А сам Дайни чувствовал себя последним мерзавцем, ведь виновником возникшей ситуации был он. Как ни крути, но именно его подозрительность и любопытство стали причиной всего, он припёр к стенке несчастных родителей, вынужденных раскрыть свою тайну, чтобы уберечь дочь от проблем. Йан поморщился, чувствовать себя подлецом было неприятно.
Нэлис бросилась к родителям и обняла обоих, она совершенно забыла о том, что в комнате есть кто-то чужой! Весь её мир сузился до двух родных лиц, расстроенных и таких виноватых, смиренно ожидающих хоть какой-то её реакции.
– Мне не важно, что вы сейчас такое тут говорили, вы мои родители! Вы! И никаких других мне не нужно! Мам, – Нэл расцеловала мокрые щёки матери, и прижалась лбом к руке отца, сжимающей руку жены, – пап! Я так вас люблю! Неважно всё это! Понимаете, не важно!
Йан осознал, что пора уйти. Он понял, почему его позвали, всё теперь стало ясно, все странности декана Воярр получили простое объяснение, и хотя он оказался прав, это не принесло удовлетворения. Что-то грызло внутри, подсказывая, что именно эту правоту она никогда ему не простит. Он причинил боль не только ей, но и тем, кого она так любит, теперь они навсегда по разные стороны…
– Вы получили ответы на свои вопросы, господин следователь? – суровый голос Воярра вывел Дайни из задумчивости. – Надеюсь, это всё не выйдет за пределы данной комнаты, а вы оставите в покое мою дочь, и не станете втягивать ни в какие расследования. Подозрения на её счёт беспочвенны, а вся вина лишь в том, что она ошиблась в выборе жениха.
– Я получил ответы, и никому об этом не скажу, можете быть уверены, – твёрдо ответил Дайни и направился к выходу, но остановился, решив отплатить откровенностью за откровенность и развеять тревоги семейства Воярров: – Что касается подозрений в заговоре, должен признаться, что их особо и не было. Я достаточно неплохо разбираюсь в людях и сразу заметил, что госпожа декан слишком прямолинейна, чтобы оказаться интриганкой и злоумышленницей. Просто её особенности вызывали вопросы, и я воспользовался ими в интересах следствия… Мы нуждались в зацепке, чтобы перенести расследование в академию, так что прошу прощения за эту вынужденную ложь. Сожалею, что заставил вас всех волноваться и стал причиной этого разговора.
Следователь понимал, что правда только увеличит пропасть между ним и деканом, но промолчать было бы жестоко. Конечно, признание не искупит его вину, но вернёт хоть каплю покоя в их души.
– Убирайтесь! – тихо прошипела Нэлис. Она резко обернулась к следователю, и в чёрных глазах не было ничего, кроме ярости и презрения. – Вон из моего дома! И никогда не попадайтесь больше мне на пути, вы… Вы… – Нэл не могла найти слово, чтобы обозвать сыщика так, как он того заслуживал. – Вы заставили моих родителей вывернуть перед вами души, унизили нас в угоду своему нездоровому любопытству! Убедились в своей правоте, великий сыщик? Довольны? Бессовестный, бесчеловечный ищейка, вот вы кто! Вон отсюда!
Нэл указала ему на дверь, внутри у неё всё кипело, ещё минута, и она бы с кулаками на него набросилась! Но Йан не дал ей такой возможности, коротко поклонился и вышел.
Он сразу направился к себе, случившееся шокировало и задело его сильнее, чем он готов был признать. На душе было мерзко, перед глазами стояло разъярённое лицо Нэлис Воярр, а в голове засела только одна мысль: “Она меня ненавидит…”
