bannerbannerbanner
Скелеты в шкафу

Дженни Ниммо
Скелеты в шкафу

Полная версия

– А что случилось потом? – отважно спросил Чарли.

Ему показалось, что в голове у бабушки Вон щелкнуло. Она мигом отвлеклась от воспоминаний.

– А потом, Чарлз, он нарушил правила. Вот что было потом. Смотри, как бы с тобой такого не случилось!

Она удалилась, а Чарли вдруг почувствовал, что спать ему резко расхотелось. За какие-нибудь полчаса он так хорошо выучил ноты, что даже смог сыграть простенькую мелодию.

С того вечера, как коварные тетушки подстроили ему ловушку, Чарли старался не смотреть на журнальные и газетные фотоснимки. Он не хотел слышать голоса. И тем более не хотел подслушивать частные разговоры и чужие секреты. Стоило маме развернуть газету, Чарли тотчас отворачивался. Но Мейзи настойчиво советовала внуку все-таки пользоваться своим даром – хотя бы для забавы. В конце концов она уговорила Чарли послушать, о чем беседуют на фотографии ее любимые кинозвезды – Грегори Мортон и Лидия Чикс.

На фото оба позировали на фоне бассейна, и поначалу Чарли разобрал только тихий плеск воды. Он уже хотел отложить журнал и даже понадеялся, что несчастный дар пропал, но тут раздался чей-то голос:

Тебе следует сбросить вес, дорогуша. А то ты выпираешь из купальника.

Наверно, этот голос принадлежал фотографу, потому что Грегори Мортон разразился грубыми ругательствами и рявкнул:

Оставь мою цыпочку в покое, ты, поганец! Мне она нравится пухленькой! Ясно тебе?!

А Лидия Чикс забранилась еще хуже, чем Генри, а потом взвизгнула:

Отстаньте от меня оба! Какой хочу, такой и буду! Не вашего ума дело!

Чарли пришлось повторить их речи маме с Мейзи. Обе хохотали до слез, а Чарли подумал было: ничего смешного не вижу, но Мейзи смеялась так заразительно, что он тоже захихикал – за компанию.

– Ах, Чарли, пожалуйста, давай еще! – упрашивала его Мейзи. – Вот послушай-ка, а тут что происходит? – И она подтолкнула журнал обратно к Чарли, тыча в снимок премьер-министра со всем семейством.

Чарли не успел даже толком взглянуть на фото, как дверь распахнулась и в кухню влетела бабушка Бон. Она мигом смекнула, что тут происходит, кинулась к столу, вырвала у Чарли журнал и шваркнула его на пол.

– Да как вы могли? – прогремела она, переводя уничтожающий взор с Мейзи на маму и обратно. – Мальчик одарен свыше! – Она постучала Чарли по темени железным пальцем. – А вы подбиваете его злоупотреблять даром!

– Я же просто… – робко начал Чарли.

– Знаю я, что ты тут вытворял, – оборвала его бабушка Бон. – Торчать в кухне и профанировать свой магический дар – слыханное ли дело? Это же кощунство. Глупый мальчишка, ты просто не заслуживаешь своего дара. Но раз уж он у тебя обнаружился, отныне ты несешь личную ответственность за то, чтобы его оттачивать. Оттачивать, тренировать, относиться к нему с подобающим уважением, ибо это наследие твоих предков, рода Юбимов. А не транжирить на всякую чепуху и гиль! Прибереги свой дар для важных дел.

Чарли хотел было возразить, что премьер-министр вообще-то и есть важная персона, но вовремя смолчал. У него оставалось всего два дня – и двести вопросов из черной папки. Так что рисковать свободными выходными он не решился.

– Не понимаю, почему ребенок не имеет права позабавиться, хотя бы иногда? – негодующе вопросила Мейзи. – Между прочим, он и мой внук тоже.

– Тем хуже для него, – отрезала бабушка Бон. – Чарлз, ну-ка бегом за работу.

Чарли обреченно поплелся к себе наверх. А бабушки в кухне вступили в яростную перепалку. Чарли раскрыл было папку, но тут завидел в окно Бенджамина, переходившего улицу. Недолго думая, он помахал другу и распахнул окно.

– Что у тебя стряслось? – крикнул Бенджи. – Тебя сто лет не видно. Я тебе в дверь звонил, звонил, а никто так и не открыл.

Чарли показал ему черную папку.

– Мне надо сделать пятьсот заданий! – пожаловался он. – Осталось двести, и тогда на выходные я свободен. Как там… ну, Та Штука?

– Плохо. – Бенджамин нервно оглянулся через плечо. – Она… все еще шумит. Опять приходила одна из твоих жутких теток. Изображала, что собирает деньги на благотворительность, но я ее узнал. Похожа на ту, первую, только старше.

– Ты не впускал ее в дом? – встревожился Чарли.

– Нет. Спринтер-Боб спугнул ее фирменным рыком. Она ретировалась.

– Ай да пес! – Чарли глубоко вздохнул. – Ладно, Бен, мне пора работать. В пятницу закончу, тогда увидимся.

– Ага… – Бенджамин грустно помахал на прощание. – Странная какая-то четверть. Никого не видать. Пойду-ка я свожу Спринтера в кино.

– Кстати, в «Мираже» идет «Кошки против собак», – сообщил Чарли. – Спринтеру-Бобу точно понравится. – Он запер окно и уныло засел за черную папку. Но сосредоточиться не удавалось. Мысли Чарли крутились вокруг серебристого ящика. Что же в нем такое? И почему Юбимы из кожи вон лезут, чтобы его заполучить?

Глава 7
ВО ВЛАСТИ ЧАР

Пришла пятница, наступил вечер, и бабушка Бон уселась читать последнюю сотню заданий из черной папки. Чарли накануне тщательно проверил все ответы вместе с дядей Патоном и теперь был уверен, что ошибок в них нет. Но бабушка Бон вникала в неразборчивый почерк Чарли с таким мрачным выражением на лице, что сердце у мальчика ушло в пятки. В комнате у бабушки было жарко и душно. А Чарли к тому же пришлось стоять прямо подле обогревателя. Бабушка Бон восседала прямо перед внуком за столиком, вытянув тощие ноги к обогревателю, и Чарли бросилось в глаза, что на толстых шерстяных носках у бабушки Бон дырки, а из них торчат большие пальцы. Его замутило.

Наконец бабушка Бон скрепя сердце поставила крошечную галочку возле последнего ответа на последней странице, взглянула на Чарли и вынесла приговор:

– У тебя отвратительный почерк.

– Но все ответы правильные? – с надеждой спросил Чарли.

– Да. – Бабушка чихнула и громогласно высморкалась. – Ты что, списывал?

– Списывал? – Чарли оторопел. – Н-нет.

– Так да или нет?

– Ничего я не списывал, – насупился Чарли. – Ну вы же мне сказали, что задания можно на компьютере делать или по книжкам? Вот я и делал.

– Вот тебе еще десять вопросов. – Бабушка Бон протянула Чарли лист бумаги. – Садись вот сюда, за стол, и пиши ответы прямо здесь, у меня на глазах. Вопросы легкие, справишься без компьютера.

– Но мы так не договаривались! – взвыл Чарли. – Это нечестно!

– Такова жизнь, – отрезала бабушка Бон. Она прошествовала к своей бескрайней кровати и устроилась на подушках. – Ну же, начинай. Раньше сядешь – раньше закончишь.

Чарли молча скрипнул зубами. Все десять вопросов оказались задачками по математике. Он приглушенно застонал и взялся за дело. На первые две задачки у него ушла целая вечность, но, приступив к третьей, Чарли услышал за спиной храп.

Бабушка Бон уснула! Чарли опасливо обернулся. Из приоткрытого бабушкиного рта вырывался мощный рокочущий храп. Чарли на цыпочках выскользнул за дверь, прикрыл ее и крадучись двинулся по коридору. Дверь, правда, тихонько щелкнула, но, по счастью, старуху это не разбудило.

Чарли украдкой шмыгнул на улицу, даже не накинув куртку, и помчался к дому Бенджамина. Еще на крыльце он услышал лай Спринтера-Боба, а затем – три коротких пронзительных вскрика. Чарли поспешно позвонил.

В дверном глазке появился чей-то глаз. Дверь отворилась.

К изумлению Чарли, на пороге стоял не Бенджамин, а… мистер Комшарр.

– Тебя-то нам и надо! – Мышелов даже подпрыгнул. – Мы тебя заждались. Проходи скорее.

В глубине дома яростно гавкнул пес.

– Успокойся, Фасоль! – крикнул псу мистер Комшарр. – Веди себя прилично. Мои Огнецы не выносят невоспитанных собак. – И он мягкими прыжками понесся к подвалу. На пороге подвала Чарли увидел Бенджамина; тот из последних сил удерживал за ошейник рвущегося Спринтера-Боба. Рычание пса перешло в гневный вой.

Чарли подошел поближе и понял, в чем дело. Три огненных кота ходили вокруг металлического ящика. Внезапно Феникс испустил зловещее урчание и взлетел на крышку ящика. Везувий, хлеща себя хвостом по бокам, стал драть когтями замок, а Саламандр вцепился зубами в одну из застежек.

– Давайте, Огнецы! – поощрял их мистер Комшарр. – Я знаю, это еще цветочки. Покажите, на что вы способны!

Коты сверкнули на него глазами – и странные же у них были глаза! – а потом началось самое интересное. Все три кота принялись кружить вокруг ящика, друг за другом, и они кружили все быстрее и быстрее, пока не слились в одно яркое кольцо, сиявшее нестерпимым светом. Быстрее, еще быстрее мчались коты по кругу, и вот уже не стало котов, а на их месте мчались и трещали язычки пламени. Они подбирались к ящику все ближе и ближе, жадно лизали металл, жгли его изо всех сил. В подвале резко запахло гарью, Чарли с Беном закашлялись, а Спринтер-Боб взвыл и в страхе рванулся прочь.

Но Огнецы старались зря. Когда пламя улеглось и вместо него опять возникли три огненных кота, все увидели, что ящик по-прежнему цел, невредим и заперт на замок.

– Тебе нужно найти ключ, Чарли, – сказал мистер Комшарр. – Доктор Толли запер ящик надежно. Может быть, он хотел закрыть ящик на веки вечные.

Кошачья троица легко взлетела по шатким ступенькам из подвала наверх. Когда коты поравнялись с Чарли, он ощутил, что их огненные шубки еще потрескивают от жара.

– В холодную ночь с ними очень уютно, – сообщил мистер Комшарр. – А кофе в этом доме наливают?

Прихлебывая крепкий кофе, приготовленный Бенджи, мистер Комшарр признался Чарли, что ящик перепрятал в подвал он.

– Я заглянул сюда на минутку, пока юный Бенджамин гостил у тебя, – поведал мистер Комшарр. – Как я понимаю, то был его день рождения. Но праздничного пирога почему-то совсем не осталось – я не нашел.

– А как вы попали в дом? – подозрительно поинтересовался Чарли.

– Меня впустила матушка Бенджамина, – объяснил мистер Комшарр. – Видишь ли, мы – Огнецы и я – повстречали на улице такую приметную даму, всю в черном, но при красных ботинках. Она собирала обноски с благотворительными целями. И мы догадались, что она очень скоро доберется до дома номер двенадцать и спросит, мол, не найдется ли какой старой одежды. А матушка Бенджамина отопрет чулан, а там, гляньте-ка, этот ящик, и черная дама увидит ящик, а матушка Бенджамина скажет: «Ах, да забирайте его на здоровье, там всякий хлам». А если черная дама заполучит ящик, тут всем нам и конец, верно? Но мы – Огнецы и я – успели в чуланчик первыми. Как ты понимаешь, матушка Бенджамина пустила нас якобы выловить мышей, и, пока она угощала меня кофейком, Огнецы предложили мне идею: перепрятать ящик в подвал. Понимаешь?

 

– А как коты могут что-нибудь предложить? – вытаращил глаза Бенджамин.

– Взглядами, юный Бенджамин, – сказал мистер Комшарр. – И настойчивым мяуканьем, и распушенными хвостами, и проворными когтями. – Мышелов поднялся и, вытерев мохнатые ручки о шерстистое пальто, торжественно продолжал: – Чарли, я от всей души желаю тебе удачи. Не так-то просто переходить в новую школу в середине года. Да и академия Блура – место не из легких. Тебе предстоит преодолеть трудности и опасности, но помни: ты избран, чтобы спасти жизнь украденного ребенка. Что за блистательное начало для карьеры! – Он протянул Чарли руку, и тот пожал ее.

– Избран – кем? – с любопытством уточнил Бенджамин.

Чарли опередил мистера Комшарра:

– Это как-то связано с Алым королем?

– Всецело, – веско отвечал мышелов. Не промолвив больше ни слова, мистер Комшарр быстро порскнул к двери – и вот он уже спешит прочь по улице.

Мальчики провожали глазами его юркую фигурку, пока мышелов не скрылся за поворотом, а за ним – неизменный огненный шлейф из трех котов.

– Ой, мы даже не спросили его, как он прознал про ящик! – спохватился Бенджамин.

– Да я много о чем его так и не спросил. Не успел, – вздохнул Чарли. – В жизни не встречал таких шустрых типов.

А сам подумал: ну хорошо, пока что ящик доктора Толли в безопасности, но ведь рано или поздно тетки до него доберутся. Только вот когда? Нужно срочно перепрятать ящик в надежное место. В такое, где им и в голову не придет искать. И тут Чарли осенило,

– Фиделио Дореми! – воскликнул он.

– Кто? Что? – Бенджамин подпрыгнул.

– Один мальчишка, – объяснил Чарли. – Он со мной музыкой занимается. Приходи в воскресенье – познакомлю. Он-то нам и поможет. Я точно знаю!

Бенджамин в сомнении заерзал.

– Нам же сначала ключ надо найти.

– Вот завтра и займемся, – согласился Чарли.

Когда Чарли вернулся домой, то обнаружил, что бабушка Бон отправилась с визитом к сестрицам. Возвратилась она поздно, так что неприятный вопрос про десять задачек как-то рассосался.

Наутро Чарли поднялся пораньше и крадучись прошмыгнул в кухню. Там никого не было, кроме Мейзи.

– Иди развлекайся, Чарли. Иди-иди, отдыхай, пока есть возможность. На вот тебе. – С этими словами Мейзи сунула ему в карман шоколадку.

То, что мне предстоит сегодня, отдыхом не больно-то назовешь, подумал Чарли. Дело серьезное. Но Мейзи он ничего не сказал.

Бенджамин уже ждал его на крыльце своего дома. Пса он оставил сторожить ящик, и горестный вой еще долго провожал их.

– Мы ведь быстро управимся? – Бенджи, чувствуя себя жестокосердным негодяем, оглянулся, а потом расстроенно заглянул в глаза другу.

Чарли заколебался.

День снова выдался холодный и пасмурный. Ветер то и дело швырял в лицо мальчикам пригоршни ледяной колючей крупки, так что им все время приходилось пригибать голову.

Прохожих попадалось мало, а в районе собора улицы вообще были безлюдны. Однако на подходе к книжному магазину Инглдью из-за снежной завесы возникли фигуры двух парней лет шестнадцати-семнадцати. Завидев Чарли с Бенджамином, парни остановились и преградили мальчикам дорогу. Чарли шагнул с тротуара на мостовую, и тут один из парней осведомился:

– Ты Чарли Бон?

Чарли вздрогнул. Он уже слышал этот голос! Подняв голову, он тотчас узнал героя репортажа – того самого, который смотрел на него с газетной страницы. Манфред Блур!

– И куда же ты направляешься, Чарли Бон? – спросил Манфред.

– Не твое дело. – Чарли старался говорить как можно храбрее и развернул плечи пошире.

– Да ну? – Второй парень пронзительно захихикал.

– Очень даже мое, – процедил Манфред. – Но я и так знаю. Ты направляешься в так называемый книжный магазин Инглдью, чтобы выпросить у хозяйки ключ – ключ от некоего ящика, который тебе, как, впрочем, и ей, не принадлежит.

Не отвечая ни слова, Чарли попытался обогнуть Манфреда по мостовой, но тот выбросил вперед руку и цепко схватил мальчика за плечо. Его спутник, рыжий проныра, вцепился в Бенджамина.

– У меня для тебя скверные новости, – холодным, ровным голосом сообщил Манфред. – Ни в какой книжный магазин ты не пойдешь. И никакого ключа не получишь. И ящик этот ни одна живая душа не откроет, пока он не попадет ко мне в руки.

– Понятия не имею, о чем это ты. – Чарли извивался, пытаясь вырваться из хватки Манфреда.

– Мы просто идем купить книжку, – вставил Бенджамин.

– У Инглдью детских книг не держат, – вмешался рыжий.

– А ну пусти! – завопил Чарли. – Куда хочу, туда и иду! Не имеешь права мне мешать! – Он размахнулся свободной рукой и как следует заехал Манфреду в ухо, но тот был выше и сильнее; он вывернул Чарли обе руки и принялся сжимать их все больнее и больнее, пока Чарли не опустился на мокрую мостовую.

– Ну-ка погляди на меня! – скомандовал Манфред.

Чарли повиновался. Ослушаться не получалось.

– Смотри мне в глаза! Я сказал – в глаза! – зловеще прошипел Манфред.

Глаза у него были как холодные блестящие угольки, черные и бездонные. Чарли завороженно смотрел в эти глаза, не в силах отвести взгляд. Он чувствовал, как погружается во тьму, все глубже и глубже. Да что там! Он тонет! Он не может сделать ни единого вдоха! Весь мир за пределами угольно-черных глаз Манфреда расплылся и исчез, и Чарли очутился в каком-то совсем ином мире. В автомобиле.

Автомобиль на бешеной скорости мчался по лесу, и Чарли обнаружил, что сидит за рулем. Теперь угольно-черные глаза были рядом и вновь раздалось зловещее шипение: «Смотри мне в глаза!»

Автомобиль резко тряхнуло, а потом Чарли выволокли наружу. Он упал на колени на краю глубокого карьера и краем глаза видел, как автомобиль – синий автомобиль – рухнул в эту пропасть. Тишину леса взорвал птичий грай, а потом откуда-то из глубины карьера донесся гулкий всплеск.

– Чарли! Да Чарли же!

Чарли с трудом поднял веки и обнаружил, что сидит на тротуаре, привалившись спиной к фонарному столбу. А взъерошенный Бенджамин заглядывает ему в лицо.

– Что с тобой? – Голос у Бенджи дрожал от страха.

– Не знаю, – выдавил Чарли.

– Ты вроде как уснул, – пролепетал его друг. – Я тебя трясу, трясу, а ты все не просыпаешься!

– Почему это я уснул? – Чарли чувствовал себя довольно глупо.

– Как посмотрел в лицо этому парню, так и выключился, – объяснил Бенджамин. – По-моему, он тебя загипнотизировал.

– Кто? Когда? – Чарли силился вспомнить, но ничего не выходило. – Что я вообще тут делаю?

– Ой, Чарли! – Бенджамин всплеснул руками. – Да ты все забыл! Мы с тобой пошли к мисс Инглдью за ключом, а тут откуда ни возьмись эти два парня, и тот, который с длинными волосами, заставил тебя глядеть ему в глаза, и с тобой стало твориться что-то странное, а потом ты взял и заснул.

– Та-а-ак… – К Чарли постепенно возвращалась память. Его пробрала дрожь. Воздух был обжигающе-ледяной, но воспоминание о пронзительном взгляде Манфреда жгло еще больнее.

– Ну что, пойдем в магазин? Или нет? – робко спросил Бенджамин.

– Мне что-то нехорошо… – промямлил Чарли, с трудом поднимаясь на ноги.

Бенджамин никогда ничего подобного от него не слышал. Чарли всегда прекрасно себя чувствовал. И Бенджамин испугался не на шутку.

Они двинулись домой по мокрым обледенелым улицам, и Чарли все бормотал про гонку по лесу и про синий автомобиль, рухнувший с обрыва. Может, это у него лунатизм, подумал Бенджамин. Ой, а вдруг Чарли вообще спятил? Несет какую-то околесицу…

И вдруг Чарли остановился, схватил Бенджи за руку и воскликнул:

– Понял! Я видел то, что случилось с папой! Он вместе с машиной упал в карьер!

– Что, правда? – удивился Бенджамин. – А я-то гадал, куда он делся. Вообще-то я всегда думал, что он просто сбежал.

– Ничего он не сбежал, – сумрачно ответил Чарли. – Его убили.

Бенджамин не нашелся что сказать. Ну и жизнь у Чарли пошла, подумал он. Сплошные сложности и опасности.

Мальчики наконец добрались до дома номер девять, и Бенджамин решил, что его другу самое время отдохнуть. К тому же он издалека заслышал обиженный лай Спринтера-Боба. Неужели он целый час подряд лает?

– Знаешь что, давай про ящик поговорим завтра, – предложил Бенджамин. – Я приду как раз к твоему уроку музыки.

– К-к-какой еще музыки? – озадаченно спросил Чарли.

– Фиделио Дореми, – терпеливо напомнил Бенджи.

– Ага. Угу. – Бледность постепенно сползла с лица Чарли. – А, конечно. Тогда до завтра, Бен.

Чарли с трудом поднялся на крыльцо номера девять. В доме было тихо. В прихожую из кухни струились ароматы Мейзиной стряпни, но Чарли даже не почувствовал голода, – напротив, у него заболел живот.

Он еле доплелся до своей комнаты и рухнул в кровать. Наверно, вот так себя чувствуют пациенты после операции, проползло у него в голове. Вроде бы ты не совсем в этом мире, то есть не целиком, а только частично.

Этот Манфред Блур знал, кто он, Чарли, такой. Но откуда, как? Чарли вспомнил фотографию. Я смотрел на снимок доктора Толли с младенцем и слышал голоса, и оттуда выглянул кот, Феникс, и увидел меня, соображал Чарли. Значит, несмотря на то, что прошло восемь лет, какая-то ниточка все-таки осталась, связь не прервалась. Так, может, когда я увидел Манфреда в газете, он тоже меня увидел и узнал, кто я?

Проведу-ка я эксперимент, решился Чарли. Он помнил, что где-то у него завалялся снимок Бенджамина, сделанный в тот же день, что и злополучная фотография Спринтера-Боба. Чарли порылся в комоде и вытащил карточку, с которой таращился ошарашенный Бенджи. Вспышка застала его врасплох.

Чарли пристально смотрел на лицо приятеля. Некоторое время ничего не происходило – Бенджи просто смотрел с фотографии. А потом раздался тоненький голос:

Чарли, ну не надо меня фотографировать.

Где-то вдалеке залаял пес, а потом Чарли услышал свой собственный голос:

Улыбнись, Бен! Ну давай же! Ты отлично выглядишь. Правда же!

И все. На этом голоса умолкли. Слышалось только тяжелое дыхание пса, а потом последовал длинный, с подвыванием зевок.

А в это время в доме номер двенадцать Бенджамин как раз открыл большую упаковку земляничного йогурта. И только он занес над йогуртом ложку, как в розовой массе возникло лицо Чарли. У Бенджамина екнуло в животе. Он поспешно сунул йогурт обратно в холодильник.

– Скис, – сообщил он псу. – Съедим-ка мы лучше сыру.

Спринтер-Боб возликовал и радостно заколотил хвостом.

Что касается Чарли, мама разбудила его к ланчу, но потом он опять уснул. Вечером Мейзи спросила:

– Ты не захворал?

Вид у Чарли был странный, и к своей порции рыбы он даже не притронулся.

– Я не болен, – ответил Чарли. – Это на меня гипноз навели.

Мейзи с мамой рассмеялись.

– Бабушка Бон вышла на тропу войны, – объявила Мейзи. – Она хотела помучить тебя какими-то вопросами, но потом ей кто-то позвонил и она умчалась к своим дорогим сестрицам.

После чая Чарли опять задремал и проспал до самой полуночи. Разбудил его скрип ступенек: это дядя Патон отправлялся на ночной променад.

Чарли на цыпочках прокрался вниз, в кухню. Теперь голова у него была ясная и к тому же зверски хотелось есть.

В кухне Чарли обнаружил дядю Патона. Тот угощался холодной курицей, креветками и салатом. Еще на столе перед ним стояли булочки и бутылка вина. Большой бокал, из которого всегда пил дядя, был наполовину опустошен.

Кухню едва освещала одна-единственная свечка в причудливом серебряном подсвечнике посреди стола.

Дядя Патон прищурился и разглядел Чарли, который топтался на пороге в полутьме.

– Входи, входи, мой мальчик, – пригласил дядя. – Как ты относишься к курице?

– Я-то? – Чарли поспешно придвинул себе стул. – Сейчас я готов съесть что угодно.

Дядя протянул ему тарелку с куриной ножкой.

– Как прошел день?

– Хуже некуда. – И Чарли рассказал дяде про ключи мисс Инглдью, Манфреда Блура и про то, как противно, когда тебя гипнотизируют.

Дядя со звоном выронил вилку.

– Не хочешь ли ты сказать, что эти мальчишки пытались помешать тебе добраться до магазина?

 

– Именно, – сказал Чарли и вгрызся в куриную ножку. – М-м-ф… Манфред хочет перехватить ключ у мисс Инглдью и опередить меня. А потом явится за ящиком. По-моему, все только и делают, что охотятся за этим ящиком.

– Этой очаровательной даме необходим защитник, – промурлыкал дядя Патон. – Но скажи мне, друг мой, а почему, собственно, ты так непоколебим в решении оставить ящик у себя? От него ведь одни неприятности.

– То, что там лежит, обменяли на ребенка. Что бы там ни лежало, – ответил Чарли, с трудом отрываясь от курицы. – А я хочу поменять ящик обратно, чтобы мисс Инглдью нашла свою племянницу. Куда это годится – у девчонки никого нет, кроме тети, и та не может с ней повидаться!

– Интересно, неужели этой прелестной даме не приходило в голову проделать подобный обмен? – задумчиво сказал Патон.

– Она только-только получила ящик, – напомнил Чарли. – А до этого ей дурили голову и врали напропалую. К тому времени, как прислали ящик, она уже и искать бросила.

– А ты, оказывается, неплохо осведомлен. – Дядя Патон встал и понес пустую тарелку к раковине. – Поскольку на следующей неделе ты некоторым образом выбываешь из игры, ключи мисс Инглдью вместо тебя доставлю я. Если она отыщет нужный, я тебе его отдам, когда ты приедешь на выходные. Но, полагаю, тебе стоит показать мне пресловутый ящик. И я хотел бы присутствовать, когда ты будешь его открывать. Для безопасности.

– Безопасности? – Чарли чуть не подавился курицей.

– Кто знает, что в нем такое хранится? – покачал головой дядя. – Лучше, чтобы поблизости был кто-то взрослый. Ты согласен?

– В общем, да… – У Чарли опять заныло в животе. На этот раз потому, что дядя обмолвился о его, Чарли, отъезде. Целая неделя тюремного заключения в академии Блура! Ужас.

– Дядя, а почему мне обязательно учиться в академии из-за того, что я этот… одаренный? – жалобно спросил Чарли.

– Чтобы за тобой присматривали. Они не хотят, чтобы ты ходил в другую школу, потому что боятся, как бы ты не стал применять свой дар без их ведома. Любят держать все под контролем.

– А вы тоже в академии учились, да?

– Разумеется, – отозвался дядя.

– Ну и как, нравилось вам?

– Нравилось – не совсем подходящее слово. Я притерпелся, скажем так. Я не высовывался, вел себя тихо, и меня более-менее оставили в покое. – Дядя вздохнул. – Полагаю, в этом всегда заключались все мои сложности. Я вел себя тихо даже тогда, когда явно надо было поднимать шум. М-да. Ну что ж, кто знает, возможно, еще не все потеряно.

Пол заскрипел под чьими-то шагами. Бах! Дверь распахнулась, вспыхнул свет.

На пороге кухни возвышалась бабушка Бон.

– Эт-то что еще за новости? – Она свирепо воззрилась на Чарли. – Что за пиршество вы тут устроили? Ночь на дворе! А ну марш в постель, Чарлз Бон. Завтра утром чтоб все вопросы закончил. Тебе в понедельник в школу. Ты что, собираешься клевать носом на уроках?

– Спокойной ночи, бабушка, спокойной ночи, дядя Патон, – пулеметом протараторил Чарли и поспешно просочился мимо бабушки Бон. Взбегая по лестнице, он слышал, как старуха обрушилась на дядю:

– Что здесь происходит, Патон? Тебе что, уже нельзя доверять? На чьей ты стороне, хотела бы я знать! А? Отвечай!

Рейтинг@Mail.ru