Николай Воронов
Игры Проклятых
– Илькар, ты о чем задумался? – Лауриетта положила руку мне на плечо, выводя из омута размышлений.
– Прости, общался только что с одним знакомым, который у вас тут работает. Очень странный, скажу тебе честно, человек.
– Забудь. Это библиотека – тут странных личностей пруд пруди. Я проработала тут лишь один деть, но уже успела насмотреться. Чего стоил один лишь псих, перепутавший центральную городскую библиотеку с публичным домом.
– Ты серьезно?
– Ага. Правда, он был изрядно пьян. Скорее даже в усмерть пьян. Пришлось даже звать на помощь городскую стражу, чтобы его усмирили. Он, когда узнал, что это не публичный дом, жутко взбесился и стал громить книжные шкафы.
– Представляю себе. Помню, к школе приходилось в девстве добираться, проходя мимо одного паба. С самого утра там было множество подобных личностей, уже находившихся под градусом.
– Ладно, давай забудем об этом. Я принесла карту, как ты и просил. Это самая точная карта нашей страны с обозначениями провинций и крупных городов. Если тебе будет нужна отдельная карта какой-либо провинции, позови меня – я принесу.
– Спасибо, Лара. – Я поцеловал девушку. И она направилась обратно в служебную комнату готовиться к рабочему дню.
Я же расстелил на столе карту. Нужно было спешить – занятия в школе скоро должны были начаться. И опаздывать на них было категорически противопоказано.
Достав из кармашка сумки дневник погибшего мага и положив его поверх карты, я стал определять примерное место расположения лаборатории. Для начала, найдя провинцию Инзангор и самый крупный город Вательск. Если верить указаниям мага, от города нужно было проложить прямую линию на четыреста восемьдесят километров в сторону великой пустыни.
Приложив корешок дневника в качестве линейки, я обнаружил примерное место предгорья ястребиных гор, тянущихся из самой восточной провинции к нашим западным границам. Сразу за ними начиналась великая пустыня – конец Плато или, как говорят современные исследователи, граница цивилизации. Разумеется, вычислить местонахождения точно, возможности не было. И даже сам маг не мог точно указать местонахождения лаборатории. Судя по его записям, помещения лаборатории были законсервированы еще до начала великой войны. И если бы ее обнаружили, как и другие подобные места, то об этом бы стало известно. Это именно та причина, которая заставила мага двинуться в путь. Стать единственным обладателем древних знаний и артефактов то же прельщало и меня.
Передо мной вновь в полный рост стала дилемма. С одной стороны, слишком уж заманчивыми были перспективы, если все же удалось бы обнаружить искомое. С другой – даже простое путешествие по стране в одиночку было делом весьма рискованным. А если брать в расчет нахождение лаборатории в буквально пограничной черте, за которой во всю ширь раскинулась, кишащая огромными стадами живых трупов и демонических тварей пустыня, то подобное путешествие становилось откровенно самоубийственным. Да и смогу ли я найти эту лабораторию? Проникнуть внутрь, избежав при этом смертоносных ловушек, которыми так любили древние защищать свои армейские сооружения?
Я решительно захлопнул дневник. Не сейчас. Время еще придет. В первую очередь для того, чтобы получить что-то, нужно стать кем-то. И уж тогда ты можешь претендовать на подобный дар богов. В моем случае нужно было стать магом. И этой цели я добьюсь! Тогда и придет время потешить свое любопытство рискнув головой.
Глава 5. И снова война. Мирная жизнь – это мечта каждого человека. Что может быть лучше, чем мир и спокойствие? Но за всю историю человечества еще не было периода, когда война отворачивала свой взгляд от людей.
Буря неистовствовала. Тяжелые черные тучи закрывали собой все небо. Ливень, пеленой дождя, накрывший весь окружающий мир, казалось, хотел похоронить случайных прохожих под тяжелыми каплями, падающими с темного неба.
– Проклятый дождь. Второй день льет без перерыва. Еще немного и я сам, словно бумага расползусь на части.
– Замолчи, Бренс. Дождь – наше спасение. Не будь его, нас бы уже догнали и вырезали всех под чистую.
Но человек в солдатской форме со стальным нагрудником, на котором был выбит щит с двумя якорями, молчать явно не собирался. Поправив перевязь с бьющим по ногам клинком в ножнах, и поправив пояс, он продолжил.
– Брось, Алексо, мы уже почти мертвецы. Даже если и выберемся из этой передряги и умудримся уйти от преследующего нас авангарда – стоит нам только добраться до своих, как нас тут же вздернут за дезертирство.
– Дезертирство? Ты с ума сошел, сержант? Мы исполнили приказ командования. И не наша вина, что нам пришлось оставить занимаемые позиции. Врагов было в четыре раза больше, да еще и основные силы их четвертой армии на нас поворачивали.
– Это нам придется объяснять дознавателям. А уж они зверюги те еще. Им вообще плевать – виновен ты или нет. Факт остается фактом – приказ не выполнен. Полк оставил свои позиции. Если ты еще не заметил, наши армии отступают. Мы терпим одно поражение за другим. И за это кто-то должен нести ответственность. И этим кем-то будет вовсе не наше командование.
– Пооооолк! Ровнее шаг. – Всадник с нашивками старшего сержанта появился из-под завесы дождя, осматривая ровные ряды колон марширующих солдат.
– Это Ульрих, адъютант нашего капитана.
– Я помню его, Бренс. Мерзкий тип. Близкий друг, зам по тылу. Ходили слухи, что они вместе распиливают деньги с продажи на черном рынке новенькой солдатской униформы.
– Эх, лейтенант! Звание у вас слишком уж высокое, чтобы распространять солдатские байки. Будете так языком болтать, до капитана не дослужитесь.
– Боюсь, мой друг, что мы оба уже не дослужимся. Романская фаланга нам на пятки наступает. Догонят нас – свяжут боем до подхода основных сил. А там уж все останемся на этой проклятой дороге.
– Думаю, нужно остановиться на привал. Уже восьмой час непрерывно идем. Солдаты валятся с ног от усталости. Еще немного и люди начнут умирать.
– Уже умирают. Но разве ты не слышал, что я сказал на счет погони?
– Слышал. Да и сам это прекрасно понимаю. Но они тоже люди и им необходимо отдыхать. С тем темпом, что задал капитан, у нас есть небольшая фора.
Нас прервал всадник. Тот самый сержант объезжающий строй, подъехал прямо к нам.
– Лейтенант Алексо Грен? – Уточнил он. – Вас немедленно вызывает капитан. Он в начале колоны.
Сообщив информацию, сержант сильнее натянул капюшон на голову и, пришпорив коня, раскидывая комья грязи, унесся в начало колонны. Я же повернулся к стоящему рядом со мной сержанту Бренсу.
– Считаешь, что капитан все же принял решение дать бой?
– Если так, то это явное самоубийство. Врага в два раза больше, да и не нужно им с нами сражаться. Уверен, их фаланга, догнав нас, просто займет позиции недалеко от нас и дождутся подхода основных сил. Их лучники не дадут нам и носа высунуть из укрытия, не говоря уже о том, чтобы организованно отойти.
Я хлопнул его по плечу и, покинув строй, зашагал в начало колоны, вглядываясь в суровые лица бойцов, мимо которых проходил и размышлял над событиями последних дней.
Пятый полк северной ударной армии, оборонявшей рубежи республики, был поднят по тревоге. До их подразделений уже дошли слухи о начале войны между республикой и союзом Разманского королевства с Мальтийским княжеством. И даже успела дойти информация о разгроме и окружении пограничной армии, отдельные части которой быстро отступали под натиском врага вглубь страны.
На совещании капитану пятого полка была поставлена задача – форсировать реку Большой розлив и усилить гарнизон крепости Камыш, прикрывающей единственный на десятки километров мост, ведущий через крутую реку в центральные провинции республики.
Солдаты ликовали. Офицеры вздохнули с облегчением. Их отправляли в относительно безопасное место. Самый запад Мальтийской провинции в свое время отбитой у мальтийского княжества. Земли на десятки километров представляли из себя бескрайние степи, в которых почти не было поселений, не считая конечно отдельные хутора. Крепость была единственным опорным пунктом в тех краях. Что там было делать врагам: людей нет, поживится нечем, а единственная крепость, защищавшая мост, была довольно таки мощной. Построенная из барвальийского камня, на совесть зачарованного магами, да с не малым гарнизоном в пятьсот солдат, она могла продержаться несколько лет в осаде.
Однако по прибытию в крепость, реальность их сильно озадачила. Видимо генералы союза, не желали оставлять не поверженным, столь опасное осиное гнездо у себя за спиной. И в их сторону повернули силы целой армии.
– Господа офицеры, ситуация складывается критическая. – Полковник Дехель, комендант крепости Камыш, собрал всех командиров частей в своем рабочем кабинете, больше напоминающем обеденный зал. – Пару часов назад из штаба северной армии прибыл гонец с докладом. Если данные разведки верны, к нам движется четвертая армия союза общей численностью более девятнадцати тысяч солдат.
Это заявление вызвало переполох. Офицеры загалдели, точно базарные бабы, громко обсуждая новость. Лишь полковник сохранял молчание, внимательно наблюдая за командирами. И когда начавшиеся сыпаться предложения дошли до предложения оставить крепость и отступить на соединение с основной армией, резко ударил по столу кулаком.
– Прекратить галдеж. Отступления без приказа не будет. Под трибунал захотели?
Встав из-за стола, полковник самолично достал карту окрестных земель и, развернув ее на столе мешочками с песком, придавил ее края.
– У нас достаточно провизии, чтобы продержатся в осаде до года. С водой проблем не будет, река рядом. Да и в подвалах прорублен колодец. На данный момент единственной серьезной проблемой являются толпы беженцев, ежедневно проходящие через нашу крепость к мосту. Не пускать мы их не можем. Не хватало только, чтобы у нас под стенами собралась орава голодных ртов, которых в случае осады придется пустить внутрь.
– Тогда в чем проблема? Люди как шли, так и идут. Если мы их будем и дальше пропускать, то ситуация и не изменится. – Спросил капитан нашего полка, на мой субъективный взгляд, не отличающийся выдающимся интеллектом или даже познаниями в военном деле.
– Проблема в том, что беженцы растянулись по всей дороге от самого Изянска. – Ответил полковник. – Нельзя позволить застать нас врасплох. По этой причине я принял решение. Пятый полк займет позиции на небольшом холме в десяти километрах от крепости. Там хорошее место, чтобы встретить врага. Если их передовые отряды начнут терроризировать беженцев, ваша задача уничтожать такие отряды.
– Метр полковник. – Обратился к нему один из лейтенантов нашего полка. – Какие задачи ставятся перед подразделением, в случае подхода основных сил?
– По нашим сведениям, основные силы четвертой армии союза подойдут к крепости лишь через пять – шесть дней. К тому времени мы заранее дадим вам команду на отход и вы вернетесь в крепость. Командиру следопытов я уже поставил задачу. Его разведчики предупредят вас в случае подхода основных сил.
Более четырех с половиной сотен бойцов: четыре сотни копейщиков и пять десятков арбалетчиков, шесть полковых магов и офицеры. Весь пятый полк покинул крепость и занял оборонительный рубеж. Восемь дней мы занимали позиции, выстроив укрепленный лагерь на небольшой возвышенности. Мы перехватывали разъезды и передовые отряды врага, терроризирующих беженцев, не способных дать отпор агрессору.
Однако время шло, а приказа о возвращении в крепость не поступало. Солдаты нервничали, а офицерам ничего не оставалось, как поднимать боевой дух своих бойцов лозунгами и призывать их к воинской дисциплине. Полк занимал позиции. Он стоял до тех пор, пока не стало слишком поздно.
– Донесение капитану Триенту. – Посыльный вбежал на командирскую возвышенность, немного поднимающуюся над защитными укреплениями. Оттуда открывался замечательный вид на все окрестные земли.
– Говори. – Раздался полузадушенный шепот командира полка.
– Армия союза приближается, наши разведчики были перехвачены и убиты. Приказ «немедленно сворачивать лагерь и возвращается в крепость».
– Приказ немного запоздал. – Усмехнувшись, произнес один из лейтенантов.
На гонца он совершенно не обращал внимания. Его взгляд, как и всех присутствующих на командирской вышке, был прикован к разворачивающей свои боевые порядки армии союза буквально в семистах метрах от лагеря.
– Командир, они прорвали внешние укрепления в трех местах. – Кричал мне сержант Бренс.
– Думаешь, я ослеп? Бери свой десяток и задержи их прорыв к внутреннему периметру.
Я стоял на парапете внешней стены, наблюдая за боем моей сотни. Мы отразили уже два штурма. Однако враги все лезли и лезли. При последнем штурме в стене, собранной из нескольких рядов мешков с песком, образовалось несколько брешей. Чем и пользовались в данный момент нападающие.
Один из разманских солдат, здоровенный детина, с капральскими нашивкам, в цельнометаллическом нагруднике с огромным молотом ворвался в ряды наших защитников. Уклонившись от первого копья и приняв удар второго на древко, он крутанувшись, нанес сокрушительный удар в грудь ближайшего солдата. С жутким криком и звуком ломающихся костей, солдат упал потянув за собой стоящего за ним товарища.
В образовавшуюся брешь, в след за здоровяком потянулись вражеские солдаты. Они бы прорвали нашу оборону, ведь резерва больше не было. Даже арбалетчики, истратив все болты, уже сошлись в рукопашной на стенах. Положение спас один из полковых магов. С руки стоящего на парапете мага сорвалась ветвистая молния и врезалась в любителя сражаться молотом. Его дымящееся тело в тот же миг упало на землю. Однако маг на этом не остановился. И спустя пару секунд огненная воронка накрыла сразу пятерых солдат, протиснувшихся в проход. Другие разманские солдаты по ту сторону стены остановились. Лезть под свирепую боевую магию никому не хотелось. И они уже стали пятиться от пролома. Магу стоило лишь швырнуть в них со стены еще одно-два заклинания и они побегут.
Однако в дело вступили вражеские маги. Огромный огненный вал, отдаленно напоминающий таран, врезался в стену в том месте, где стоял наш маг. На несколько секунд, все объяло пламя. Часть стены разворотило, оставив огромную брешь. Я сильно сомневался, что в том огненном аду моно выжить. Однако наш полковой маг, меня удивил. Он все еще стоял на ногах уже на земле и его покрывала тончайшая пленка магической защиты.
– Хрена себе, живучие эти маги. Будь на его месте мы, от нас и пепла бы не осталось. – Потрясенно произнес один из солдат, стоящих рядом со мной.
Я не верил в приметы, но… Саван побери, если он не накаркал. В ту же секунду, прилетели семь заклинаний, похожих на метательные диски, состоящих из плотного воздуха диаметром примерно в один метр. И этого защита мага уже не пережила. Первый диск она поглотила, заметно утончившись. Второй пробил защиту исчезнув вместе с ней. Однако все остальные с удивительной точностью попали прямиком в мага, буквально разорвав его на куски.
– Саваааан. – Только и смог выдавить из себя пораженный солдат.
– Лейтенант. – На стену взбирался капитан Триент. С окровавленным клинком в руке и насквозь промокшей от крови повязке на голове. – Доложите обстановку.
– Три штурма отбили. – Отсалютовав рукой командиру, ответил я. – Из моей сотни в живых осталось шестьдесят три бойца. Восемь – тяжелораненых. Легкораненых я не считаю, ранения получили все.
– Повезло тебе, лейтенант. – Капитан смотрел в след отступающим врагам. – Твое направление было наименее актуальным. Они бросили основные силы на юг. Там занимала позиции третья сотня. Живых почти не осталось. Если бы не полковые маги, они бы ударили нам в спину.
– Значит внешние стены оставляем?
– Да, больше нет возможности удерживать их. В живых осталось меньше двух сотен и четыре из шести магов. Да и те уже на пределе истощения. Придется отступать в лагерь. Сейчас враги перегруппируются и пойдут на последний штурм.
Все, кто в этот момент стоял на стене, не сговариваясь, бросили взгляд на позиции вражеской армии. Там снова начиналось шевеление. Солдаты перестраивались в боевые порядки, готовясь к очередному штурму. Каждый из нас знал, что этого штурма мы уже не выдержим.
– Капитан. – К нам на стену поднялся старший полковой маг с серебряным значком с цифрой три и четырьмя кольцами ее опоясывающими. – Собирайте уцелевших бойцов и уходите из лагеря. Вы с льером Китаром подготовили заклинание всеобъемлющего тумана.
– Мы не сможем отступить, льер, враги нас накроют, как только мы попытаемся покинуть, льер. И никакой туман нас не спасет.
– Делайте, так как я сказал. У них мало магов, то ли пятнадцать то ли семнадцать и они особой силой не блещут. Похоже, серьезными магами укомплектовали другие армии, а на этом направлении, похоже решили, что и обычных солдат хватит. В этом ваше спасение. Туман, который мы создадим отравлен, они не сунутся сквозь завесу, пока их маги не развеют ее. Мы продержимся десять-пятнадцать минут.
В этот момент со стороны противника прогремели горны. И ровные ряды атакующих, прикрываясь ростовыми прямоугольными щитами, двинулись в нашу сторону.
– Хорошо, что у них не артиллерии. – Пробормотал я – Иначе бы нас снесли без всякого штурма.
– Думаю, баллисты и скорпионы едут в обозе и он просто еще не успел подойти. – Сказал Триент. – Думаю, они надеялись раздавить нас с наскока.
– Зачем терять солдат, если есть артиллерия?
– Они едут в обозе, в разобранном состоянии. На их сборку потребуется несколько дней. А их главная цель не мы, а Камыш. Собирать машины здесь, а потом тащить к крепости? Нет, нас скормят простым псам войны.
Нас прервал сержант Ульрих, указавший нам на махавшего с противоположного участка стены мага.
– Все. Пора уходить. Лейтенант, собирай своих бойцов. Уходить будем быстро. Вещи придется бросить вместе с лагерем. Набирайте из телег еды столько, сколько сможете унести с собой, не стесняя движения. Времени больше нет.
Дальнейшие события запомнились мне лишь отдельными отрывками. За то время, что мы провели в осаде, отражая один штурм за другим, союзные войска успели перебросить часть своих сил под крепость, взяв ее в осаду. Надежды прорваться, когда у нас за спиной маячили основные силы, не было. Капитан принял единственно верное в этой ситуации решение – уходить в степь. Благо, вдоль реки шла старая караванная дорога, которую в прошлом использовали купцы, чтобы сократить путь до города Рубежного, столицы Валкинской провинции.
Так мы и шли по дороге, проваливаясь по колено в размокшую от беспрерывного ливня. Казалось, весь мир превратился в одно сплошное грязное пятно. Солдаты то и дело спотыкались на перетоптанной впереди идущими товарищами жиже. И приходилось прилагать просто нечеловеческие усилия, чтобы вытащить очередного несчастного, скатившегося по склону к берегу реки.
Наше и так незавидное положение осложнялось почти полным отсутствием еды и беспрерывными жалящими ударами легкой конницы преследующего нас противника. Небольшие отряды в десять – пятнадцать всадников то и дело появлялись из-под пелены дождя, осыпали колону стрелами и, пришпорив коней, скрывались. После каждого такого обстрела нам приходилось оставлять на обочине дороги погибших бойцов, поймавших свой смертельный подарок.
В такие моменты я вспоминал свою семью. Молодую жену, мать, отца и свой, пусть и не большой, но уютный домик в предместьях северной столицы. Каждую ночь, ложась под кое-как сколоченным навесом у едва тлеющего костра, почти не дающего тепло, я закрывал глаза, и вновь меня накрывало беспокойство, на которое просто не хватало сил во время дневного изматывающего марша.
– Лейтенант Алексо прибыл, метр капитан. – Погрузившись в размышления и собственные переживания, я не заметил, как успел подойти к идущим впереди колоны офицерам. В себя меня привел лишь голос штабного сержанта.
Капитан Триент сильно сдал за последние дни. Черные круги под глазами, осунувшееся лицо, медленные через силу движения. На голове вместо положенного шлема, напоминающая чалму, повязка. Ни одного хирурга или хотя бы санитара в полку не осталось. За ранеными следили сами солдаты, пытаясь их латать насколько хватало знаний и умений.
– Наконец все офицеры в сборе. – Мы не останавливались, совещание проводилось на ходу. – В строю осталось сто восемьдесят два солдата и два мага. И в наших с вами руках их жизни. От наших с вами решений зависит наша дальнейшая судьба.
– Судя по тому, что вы говорите. – Встрял в разговор лейтенант первой сотни. – Враги нас уже нагоняют.
– Да. Вчера я отправил разведчиков. Полчаса назад они вернулись. Им удалось взять языка. Сюда они его не смогли потащить, но на месте успели расспросить в общих чертах. Судя по всему, на тот берег реки переправляться они не намерены. Думаю, союз решил захватить наши северные провинции, не углубляясь вглубь страны. Используя реку Быструю, как естественное оборонительное укрепление.
– В степях почти нет поселений. И только один мост на всю провинцию. Мост да крепость Камыш. Если армия возьмет крепость, выбивать с того берега реки придется с большой кровью. – Сказал лейтенант четвертой сотни.
– Нас сейчас это волновать не должно. Если не считать осажденный гарнизон крепости, мы единственное боеспособное подразделение республики, оставшееся в этой провинции. Похоже, их генерал решил полностью зачастить угрозу. За нами выдвинули более восьми сотен бойцов. Они понимают, что, успей мы добраться до городка Станксис, мы объединимся с тамошним гарнизоном и выковырять нас оттуда можно будет только штурмом и не с теми силами, что располагает преследующий нас отряд.
– Мы успеем дойти до города? – Спросил я.
Вместо ответа капитан махнул рукой и сержант Ульрих подвел к нам человека. Это был мужчина в кожаной куртке охотника с кинжалом с костяной рукоятью на поясе и с колчаном стрел за спиной. Длинная борода, заплетенная в два хвоста, и бритая голова выдавали в нем местного жителя. Только в северных провинциях была подобная мода.
– Местный охотник. Наши разведчики поймали его в лесу. – И увидев наши удивленные взгляды, объяснил. – Там за холмом начинаются небольшие лесные проселки, тянущиеся вдоль реки до самого города.
– Так точненько, пане капитане. – С жутким акцентом начал охотник. – Леси, тянутся до самого Станксиса. Тамочки нашо село. Люды ушли к городу, как весть о воне пришла. Я тута остался, батько говорил запасай мясо и приходи в город, деньгу возьмем за мясо за шкуры.
– Как далеко до города? – Потеряв терпение, перебил я охотника.
– Так дня полутора успеете. Как по дороге идти, дак може и быстрее.
– Не успеем. – Перебил охотника капитан. – Разведчики сообщили, что командиры гонят своих солдат без устали. Ночной сон четыре часа, еще на четыре часа привал днем. Их солдаты вымотаны до предела, но догнать нас успеют. Еще два – три часа и нас нагонят прямо на марше.
– Тогда выберем хорошую позицию, закрепимся на ней и дадим бой. – Вставил предложение лейтенант первой сотни.
– Не пойдет. У них трехкратное превосходство в солдатах. Про мощь их магов мы вообще ничего не знаем. У них почти сотня лучников против оставшихся у нас семерых арбалетчиков. – Капитан на секунду замолчал. Обведя взглядом офицеров с мрачными лицами ждавших решение командира. – Нужно оставить заслон.
Это предложение было встречено гробовым молчанием. Каждый понимал, что те, кто останется в заслоне, обречены.
– В четырех часах есть брод через реку. Проводник покажет его нам. Но нам нужно выиграть время. Город Стинксис – единственное крупное поселение, оставшееся под нашим контролем на северо-востоке. Однако гарнизон там не более, чем в сто бойцов. Мы обязаны удержать этот город до подхода наших войск. Там есть стены, пусть и не сильно высокие и крепкие, однако держать осаду там можно. Мы переправимся на тот берег и вдоль реки доберемся до города.
– А там как на тот берег переправится?
– Тамошки есть паромная переправа, пане офицери. – Вставил слово проводник. – Нет переживаний, вы переправитесь.
Капитан остановился и, осмотрев своих офицеров, произнес:
– Лейтенант четвертой сотни принимает командование полком. Я же возьму три десятка бойцов и постараюсь задержать противника, выиграв вам столько времени, сколько смогу.
Начавшиеся после этого жаркие споры и уговоры, капитан проигнорировал. Он твердо решил остаться со своими солдатами. И никакие аргументы против этого решения его не убедили.
Не знаю как другие, но мое мнение о командире в этот момент изменилось. Раз и навсегда. Я не любил этого человека и он отвечал мне взаимностью. В повседневной жизни он слишком погряз в коррупции, приторговывая через своего заместителя солдатскими пайками и новеньким обмундированием. Однако война расставила все по своим местам. Именно перед лицом опасности раскрывается истинная суть людей.
Отряд занимал позицию на повороте дороги. Именно тут, по словам сопровождавшего их охотника, было самое идеальное место для засады. В этом месте река сильно разливалась, создав что-то вроде тихой заводи. Деревья тут сильно разрослись и легкий прохладный ветерок трепал кроны, заставляя капли росы водопадом падать на пышный ковер травы. Разросшиеся кустарники, переплетенные ветвями с огромными листьями, росшие по обе стороны дороги, прекрасно перекрывали обзор. Это место было идеально для художников, любящих рисовать пейзажи, поэтов, пишущих о великолепии отдаленных мест, где так приятно придаваться философским раздумьям.
Но сейчас покой рощи потревожили совершенно другие люди. И не было в их мыслях места прекрасней. Иной человек, наблюдавший за их суетой со стороны, решил бы, что именно так выглядит обреченность, помноженная на решимость.
– Капитан, солдаты обустроили позиции. Сейчас связывают из заостренных кольев ежи. – Подойдя к, сидящему под деревом и наблюдающему за играющими солнечными лучами на каплях росы в кроне деревьев, командиру, сержант молча встал рядом.
– Как настроение людей, Ульрих? Ты все им объяснил?
– Разумеется, командир. Все понимают ситуацию и с нами остались только добровольцы. Три десятка отчаянных парней, которые готовы отдать свою жизнь ради своей страны и товарищей.
Тяжелое молчание опустилось на поляну. Каждый думал о своем. Тяжелые свинцовые тучи постепенно расходились и небосвод окрашивался в радующие глаз синие тона. Первые лучики солнца, пробившиеся сквозь пелену грозовых туч, осветили лес, вызывая в обреченных на смерть солдатах, проблески надежды. А вдруг. Вдруг случится чудо и я смогу увидеть завтрашней день. Каждый приободрял себя этой мыслью и раздававшиеся стуки топоров, зазвучали активнее.
На другом краю поляны из кустов выбрался один из полковых магов, оставшийся с группой для обеспечения магической поддержкой. Поправив зацепившуюся за ветку мантию и отряхнувшись от пыли, он зашагал к ожидающему его капитану.
– Я установил три ловушки на дороге. Будем надеяться, что с передовым отрядом не будет мага. Если так, то фейерверк обеспечен.
– Хорошо рванет? – Спросил сержант.
– Я там три огненных волны в ловушки закольцевал. Активирую их вручную, как только в зоне поражения окажется как можно больше солдат.
– Это дело хорошее. – Не поднимая головы и глядя себе под ноги, сказал капитан. – У тебя хватит сил после этих ловушек поддержать нас магией?
– Ловушки я создал с помощью накопителя. Так что сейчас я полон сил. Не уверен, что смогу долго продержатся против магов противника, но кое-какую фору во времени я для вас выиграю.
Их прервал выскочивший из кустов арбалетчик, до этого седевший на самом краю пролеска в секрете, следя за дорогой. Перекинув арбалет за спину, он подбежал, и, отдав честь командиру, отрапортовал.
– На повороте показался передовой отряд. За ними начали выходить основные колонны. Много их, командир. Я аж со счета сбился.
Капитан Триент встал с земли, поправив перевязь с мечем, и, хлопнув сержанта по плечу, сказал:
– Пора начинать. Помните, каждая минута, которую мы с вами выиграем в этом лесу, это гарантия того, что наши товарищи успеют переправиться на тот берег. Не щадите себя и помните, это наша земля, не мы пришли к ним. Они ворвались в наш дом. И наша задача – его защитить, даже ценой своих жизней!
– Я горд, что мне довелось служить под вашим началом. – Сержант Ульрих, смахнул скупую мужскую слезу и, развернувшись, ушел на ту сторону дороги к ожидающим его бойцам.
Капитан же повернулся к магу, у которого лихорадочным огнем предстоящего сражения горели глаза.
– Льер, на том конце поляны вас ждет оседланная лошадь. Когда станет совсем жарко, запрыгивайте в седло и скачите к городу. Верхом вы быстро до него доберетесь.
– Случаем это не лошадь сержанта Ульриха?
– Его. Он единственный сохранил своего коня. Но мы пришли к выводу, что шанс спастись нужно дать именно вам. Поймите, мы не можем оставить полк всего на одного мага. Ваша жизнь сейчас гораздо важнее наших. И не спорьте! Решение уже принято.
Развернувшись, капитан оставил пораженно смотрящего ему в след мага.
– Если бы каждый в нашей армии, имел столько мужества и силы воли как этот офицер, мы бы разгромили врага еще на границе. – Покачав головой, сказал маг. Чувствуя, как по сердцу разливается чувство невероятного уважения к командиру полка.
Три десятка легких всадников под флагом Мальтийского княжества подошли по дороге вплотную к лесу и остановились, не решаясь двинуться дальше. В восьмистах метрах позади них нарастал гул, издаваемый идущими ровными рядами разманских пехотинцев.
Со стороны это даже выглядело красиво. Стройные ряды, ощетинившиеся копьями, чьи наконечники смотрели в голубое небо. Прямоугольные щиты, с изображенными на них гербом в виде щита с двумя параллельными клинками, смотрящими в разные стороны. В центре колонны шла сотня лучников с закинутыми за спины луками с несколькими колчанами со стрелами, прикрепленными к поясу. В отличии от копейщиков одетых в плетеные кольчуги, лучники были одеты лишь в стеганные кожаные куртки с нашитыми на них металлическими пластинами.
– Всадники не сунутся дальше, пока не подойдет пехота. – С ненавистью глядя на Мальтийских конников, сказал солдат, засевший в укрытии рядом с Ульрихом.
На него тут же цыкнули. Эффект неожиданности – это единственный их козырь. И терять его из-за не вовремя открывшего рот солдата, никто не планировал. Ульрих посмотрел по сторонам, заглядывая в лица сидящих рядом бойцов. Гнев и ненависть испытывали бойцы, глядя на этих всадников. Скольких их товарищей убили эти конные лучники, внезапно обстреливая колону и так же внезапно скрываясь, уходя от возмездия.
