Николай Игоревич Епифанов
Огни сумеречного города
2. Странный сон
Когда Марку исполнилось шестнадцать, он впервые почувствовал, что за рутиной и обыденностью дней, заполненных делами и обязанностями, скрывается что-то ещё, но ответ или хотя бы примерное понимание всё время ускользали от него, возвращая в реальность. Время шло, и странное чувство нарастало. Юноша всё чаще ловил себя на беззвучной мысли, пытаясь её разобрать. Всё изменилось этой ночью, когда он увидел сон, который не был похож ни на один из тех, что приходили к нему прежде.
Марк стоял посреди пустой улицы города. Слева и справа ввысь стремились высокие дома, в окнах которых не горел свет, если, конечно, не считать несколько едва уловимых отблесков. Лампы фонарей, обычно служившие ориентиром, были разбиты, и их острые осколки усыпали асфальт. Марк не сразу понял, где именно находится, но, взглянув вперёд, узнал эту длинную улицу. Она стремилась вниз с холма на окраину Фалько, где упиралась в высокий кованый забор, ограждавший опасную территорию. Чтобы попасть туда, нужно было преодолеть ворота, на которых висела цепь с тяжёлым замком. Считалось, что это место заброшено, и потому расположенное там здание из-за своей ветхости может представлять опасность для жителей и уж тем более для детей. Когда-то давно Марк бывал здесь вместе с родителями и видел, что вдалеке за забором стоит очень странное здание, не похожее ни на одно другое в городе. Оно напоминало трубу, сужающуюся кверху, а на последнем застеклённом этаже располагалось нечто вроде огромной лампы. Ко всему прочему, здание было раскрашено в странные горизонтальные полосы. Хоть краска со временем и поблёкла, но всё ещё можно было понять, что это были красные и белые полосы.
– Пап, что это? – будучи ещё совсем ребёнком, спросил Марк.
– Что? – не понял отец.
– Вот! – и мальчик указал на неизвестное сооружение.
– А, это. Неважно, – отмахнулся Эдгар.
И вот он снова здесь. Марк прошёл вниз по улице, приближаясь к кованому забору, и сразу заметил, что краска на здании совсем новая. Яркий красный цвет теперь отчётливо выделялся на фоне бетонного Фалько, укрытого плотными облаками. Марк подумал, что не сможет пройти внутрь из-за замка́, но, к своему удивлению, обнаружил настежь открытые ворота. Что-то звало его туда, тянуло со страшной силой, и ему очень хотелось узнать, в чём дело.
– Щёлк, щёлк, щёлк, – издалека раздавался странный ритмичный звук, напоминавший о чём-то.
Юноша подошёл к тяжёлой деревянной двери и поднял голову. Отсюда здание казалось ещё выше – оно словно доставало до небес.
Во снах людям порой открываются вещи, которые, как им казалось, они забыли. Вот и сейчас, глядя на этого исполина, Марк вспомнил непонятное слово, которое однажды встретил в какой-то книге – «маяк». Такое короткое, такое красивое. Кажется, в тексте было какое-то описание, напоминавшее здание, возле которого стоял юноша.
– Маяк, – шёпотом произнёс Марк и отворил дверь.
Если не считать винтовой лестницы, то внутри оказалось совершенно пусто. Ни единого напоминания о мебели или хотя бы о каких-нибудь вещах. Оставалось только двигаться наверх. Марк уверенно взялся за перила и шаг за шагом начал подниматься. Казалось, что он идёт целую вечность. Лестница никак не желала заканчиваться, а вот первый этаж продолжал удаляться. С каждым шагом мысли, долгое время преследовавшие Марка, звучали всё громче и отчётливее, но он всё ещё не мог их разобрать.
– Щёлк, щёлк, щёлк, – едва уловимый звук метался по пространству.
Хоть лестница и не заканчивалась, юноша не думал сворачивать назад. Он твёрдо решил идти к цели подобно тому, как всегда учили его родители. Усталость и сомнения накатывали со всех сторон, пытаясь убедить Марка остановиться.
– Нет, – громко сказал он, и голос эхом разнёсся по пустому зданию.
Шаг, ещё шаг, ещё шаг. И вот наконец Марк увидел последнюю ступеньку. Это придало сил, и он тут же ускорился. Лестница осталась позади и взирала снизу из темноты на незваного гостя. На самом верху действительно располагалась огромная лампа, спрятанная в странное стеклянное подобие изогнутой чаши или вазы. Юноша не знал, какое слово будет более уместно применить, ведь впервые в жизни видел нечто подобное.
Марку захотелось как можно скорее включить лампу, чтобы вернуть к жизни забытое всеми здание. Он искал кнопку или механизм повсюду и вдруг резко остановился.
– Что это со мной? – спросил Марк, удивляясь столь неожиданному порыву.
Конечно, у него иногда возникали вопросы о том, как работает та или иная вещь, почему в школу нужно ходить именно одиннадцать лет, почему люди живут только двести лет, но все эти вопросы были чем-то простым и важным для текущей жизни. Марк задавал их для того, чтобы получить информацию и не более того. Чувство, которое овладело им сейчас, в корне отличалось – он хотел знать, хотел понять и не мог остановиться, пока не получит ответ.
Заветный рычаг оказался на одной из колонн прямо над головой юноши. Не раздумывая больше ни секунды, Марк потянул его. Что-то в старом механизме загрохотало, заскрипело, и поначалу казалось, словно ничего так и не произойдёт, но маяку нужно было немного времени, чтобы пробудиться от долгого сна. Юноша увидел, как лампа начала медленно вращаться, а затем в ней разгорелся слабый огонь, каждую секунду увеличивающийся в размерах. Яркий поток света вспыхнул так неожиданно, что Марк поспешил отвернуться, чтобы не ослепнуть. Когда наконец глаза привыкли к невиданному прежде пламени, юноша осмелился выглянуть наружу, чтобы увидеть, куда струится свет.
С одной стороны маяка луч прожектора устремился в океан, отчего по тёмной глади воды побежали блестящие искры. Марк всегда считал, что океан – это нечто страшное и мрачное, ведь именно так твердили взрослые и дома, и в школе.
«Океан представляет собой очень опасное место. Он жесток, не прощает ошибок. Вы не представляете, как много людей сгинуло в нём в былые времена. Но, к счастью, теперь мы надёжно защищены и нет никакой необходимости рисковать собой и соваться в эту негостеприимную среду», – именно так говорил преподаватель, но сейчас Марк усомнился в его словах.
Луч проскользнул дальше по воде и коснулся города, что прежде обитал в вечном сумраке. Юноша не мог отвести взгляд: знакомые улицы наполнялись светом и, словно делая глубокий вдох, менялись на глазах. Они были по-настоящему прекрасны. Всё те же, но совершенно другие. Такая, казалось бы, незначительная деталь меняла абсолютно всё.
Наконец Марк услышал, что же говорил голос, преследовавший его всё это время. Он снова и снова повторял всё тот же вопрос: «Почему?»
Такое короткое и простое слово таило в себе бесконечное множество смыслов, и они вырвались наружу, превращаясь в неумолкаемый гомон. Почему в городе так темно? Почему мы никогда не покидаем остров? Почему мы едим одно и то же? Почему люди так редко улыбаются? Почему мы прячем сердца под одеждой? И ещё множество других «почему» кружили в воздухе, желая получить ответы. Но в то же время Марк понимал, что если спросит обо всём этом отца или мать, то вряд ли они ответят. Они пожмут плечами и скажут: «Неважно».
Позади послышался протяжный гул, чем-то отдалённо напоминавший автомобильный гудок, и Марк сразу повернулся к океану. Далеко-далеко, на горизонте, он смог различить корабль, подобный которому видел только в учебниках истории. Улыбка сама собой появилась на лице юноши, ведь он понял, что свет маяка помог заблудившимся морякам найти дорогу к городу.
Но увидеть, как приплывёт корабль, Марку было не суждено: сон начал развеиваться, заставляя вернуться в реальность.
3. И приходит новый день
Марк открыл глаза под назойливый звон будильника. Он снова был в своей комнате, где всё знакомо и привычно. Кровать, стол и шкаф стояли каждый в своём углу возле тёмно-серых стен, а окна плотно закрывали шторы. Прошедший сон казался чем-то невообразимым, скорее, даже невозможным, но при этом он и не думал растворяться в памяти, а, наоборот, ощущался настолько реальным и осязаемым, что можно было поспорить, какая из двух реальностей более правдива.
Добравшись до кухни, Марк увидел знакомую картину. Мама сидела с документами и пила чай, а отец уже успел убежать на работу.
– Доброе утро, – сказала мама.
– Доброе, – ответил Марк, а сам задумался о том, что это фраза для людей стала не более чем формальным звуком.
Гораздо более уместным было бы говорить: «Нормальное утро». Нечто нейтральное, отчасти пустое, но при этом совершенно ничем не отягчающее.
– Я приготовила чай, садись завтракать, – жители города упорно называли чаем напиток, который заваривался на основе добавок, производимых на тех же заводах, что и брик.
Позавтракав, Марк оделся и поспешил на улицу, чтобы не опоздать в школу. Когда он пересёк порог дома, им овладело ещё одно странное чувство. Ему казалось, будто бы он выходит в новый и неизведанный мир. В каком-то смысле это было чистой правдой, ведь теперь юноша был готов взглянуть на Фалько под другим углом.
Где-то в небе, задевая шпили самых высоких зданий, висели тяжёлые облака. Они казались неподвижными и монолитными, словно непреодолимая стена, заслонившая город от солнечного света. За всю свою жизнь Марк ни разу не видел ни одного просвета на небе – это чёрное полотно всегда было там. Два или три раза в неделю шёл проливной дождь, после которого часть улиц начинала напоминать реки, зато температура никогда не падала ниже двадцати. Цикл повторялся снова и снова.
Этим утром Марк смотрел на Фалько словно через кривое зеркало. Прежде ему было абсолютно безразлично, как выглядят дома, что происходит на улицах, он не замечал лиц прохожих, не слышал звуки этого гиганта, но теперь пелена спала. Его окружали всевозможные оттенки серого цвета. Возле подъезда стояла старая лавочка, едва ли уже способная исполнять свою задачу, поскольку материал крошился, превращаясь в пыль. А рядом с ней у покорёженной урны валялись бумажки, обёртки и бутылки – мусора в городе хватает с излишком.
Юноша шёл по улице, окружённой одинаковыми бетонными домами, которые раз в год красили серой краской, чтобы защитить от негативного воздействия дождей. И, наверное, в какой-то степени фраза «красили серое серым цветом» была ещё одним принципом жизни Фалько. По пути встречалось множество самых разных прохожих. Их грустные, задумчивые лица идеально вписывались в общую атмосферу. И несмотря на то, что каждый одевался на свой манер, люди всё равно почему-то напоминали безликих клонов друг друга. Глядя на них, Марк представлял, что у каждого в голове звучат примерно одни и те же слова: «Идти на работу. Вперёд. Надо сделать дела. Надо одеться теплее. Не забыть поесть. Вечером возвращаться назад. Идти по знакомому маршруту, чтобы не заблудиться. Вначале левой ногой, потом правой. Купить еды. Поужинать. Прочитать новости. Прочитать материалы к работе. Важно вовремя лечь. Да, и не забыть завести будильник. Завтра на работу».
В воображении юноши голоса стали очень громкими и заполонили собой каждую улочку Фалько. Они разлетались повсюду, отскакивая от стен и запрыгивая в открытые окна.
От подобной картины Марку стало тяжело дышать, у него закружилась голова. Он остановился и прислонился к стене, закрыв глаза и пытаясь прийти в себя.
– Почему? – спросил неизвестно кого Марк. – Почему всё так?
– Парню плохо. Вызовите скорую, – закричал кто-то рядом.
– Нет, всё в порядке, – поспешил ответить юноша.
– Ты побледнел. Я же вижу. Нужно вызвать врача.
Не прошло и минуты, как Марка окружила толпа зевак, которая и не думала о том, что нужно помочь, а желала узнать, что будет дальше. Странная привычка людей устраивать из всего цирк не миновала и Фалько. И самое странное заключалось в том, что они так делали, не отдавая себе отчёт, их буквально тянуло к подобным вещам от нехватки впечатлений. Марк ещё не понимал этого, и ему только предстояло открыть для себя столь неприятную правду.
– Серьёзно, всё хорошо, – юноша всеми силами пытался доказать, что ему не нужна помощь.
– Точно? Парень, точно? – мужчина не унимался.
– Да, точно. Спасибо.
– Хорошо, но если что, сразу зови врача. С этим шутки плохи. У меня бабка так шла-шла и умерла, – незнакомец зачем-то поделился подробностями своей жизни.
Осознав, что спектакль окончен, толпа исчезла так же быстро, как и появилась. Марк остался стоять совершенно один, глядя вслед единственному странному человеку, пришедшему на помощь. Город, который прежде он считал своим домом, вмиг стал чужим. Стоило подумать об этом, как голова снова закружилась, но юноша смог взять себя в руки и продолжил путь в школу.
Двухэтажное здание учебного заведения притаилось между четырьмя высотными жилыми домами, взирающими на учеников с негодованием. Слишком много всего свалилось на голову Марка за это утро. Конечно, к подобному он не был готов. Хотелось бежать прочь, закрыться в своей комнате и спрятаться под одеялом, чтобы безумный безликий мир исчез, а ему на смену пришёл… Но Марк не смог сформулировать своё пожелание до конца, потому что не знал, как вообще может быть по-другому. Ему стоило больших усилий подавить желание сбежать и переступить порог школы.
