Никита Дмитричев
Хроники Транквила: Артефакт
– За это? Меня кромсали на части, у меня всё тело…
Он закатал рукава спальной рубашки и приподнял её, чтобы показать все свои порезы, синяки и переломы, однако жена, улыбаясь, смотрела на него с очевидным непониманием, наклонив голову.
– А что с твоим телом не так?
– В смысле?
Он опустил голову и посмотрел на свой живот, на свои руки. Ни шрамика, ни даже синячка. Его кожа была совершенно чистой, обновлённой. Он осознал, что ни одна его конечность не отдаёт ноющей болью.
– Быть того не может, – парень был в замешательстве, – но ведь не приснилось же мне это.
– Нет, не приснилось. Ты и правда был на пороге смерти и истекал кровью, но сейчас это всё позади. Благодаря ей.
Из-за занавесок выглянула та самая женщина. Было сложно определить её возраст, к тому же, зная, что она ведьма, сейчас ей могло быть уже больше тридцати лет, хотя на вид она была его одногодкой.
– Здравствуй. Лукреций, верно?
– Да.
– Мой милый мальчик, всё произошедшее с тобой не было сном или бредом. Это я исцелила твои ранения. Я ведьма.
Некоторое время он не понимал смысла сказанных слов, для него всё вокруг ещё казалось иллюзорным.
– Выходит… ваши руки…
– Да, их тоже я.
– Но как? Разве такое возможно?
– Конечно. Нужно лишь верить и знать, что делать. И мне стоит извиниться. Твоё колено, – она потрогала его по ноге, – я вылечить не смогла. Хворь слишком давняя, а мои силы не безграничны. Боюсь, хромота останется с тобой на всю жизнь.
Лукреций обречённо вздохнул.
– Я всё равно благодарен вам и обязан жизнью. О чём вы хотите просить?
– Ничего не нужно. Я жрица Идей, и мне достаточно их благословения. Спасать людей – это мой долг, я живу ради этого.
– Откуда вы взялись здесь? Вы прибыли с Аделаидой?
После слов благоговения этот вопрос осадил женщину.
– Да, да. Я прибыла сюда с ней, была полевым врачом, спасала пострадавших во время разрыва.
– И многим вы помогли?
– Всем, кому смогла, на кого хватило сил. Безусловно, жертв было всё равно непростительно много.
– Ваш народ захватил наш город и напал на нашу столицу.
– Я была солдатом в армии и выполняла приказ моей королевы. Ты же не осудишь картрадских солдат за убийство анспрандцев?
– Тогда почему вы всё ещё здесь и помогаете мне?
– Не только тебе. Твоя жена попросила меня спасти город от Фарида Рада, и до того, как я покину это место, я сдержу своё обещание.
Леди Дивус всё это время смотрела на них, бегая глазами от мужа к ведьме, но сама в разговоре не участвовала.
– Фероксиния, как вы познакомились?
– Я хотела сбежать из города, прошмыгнув в Иолус вперемешку с рупидцами, но меня задело волной разрыва. Я не была в эпицентре, но остаточная энергия обожгла почти всё моё тело, я не могла пошевелиться. Она спасла меня одной из первых. Ей было всё равно, что мы враги, она святой человек. Я жива только благодаря ей.
Она говорила это с таким придыханием и восторгом, что, казалось, сердце её прямо сейчас выскочит из груди.
– Вы спасли жизнь не только мне, но и моей супруге, но я до сих пор не знаю вашего имени. Как вас зовут? – обратился он к ведьме.
– Фицилия Гил.
– Очень приятно, Фицилия. И спасибо вам ещё раз за всё.
Он пожал ей руку.
– Скоро Фарид поймёт, что к чему, и отправится на штурм этого дома, а моряки подустали от вчерашней битвы. Нам нужно действовать стремительно.
Лукреций, всё ещё сидя в кровати в наряде для сна, не мог сконцентрироваться на деле.
– Вы что, собираетесь свергнуть его?
– Фероксиния рассказывала мне, насколько ужасен этот человек и как он обращался с ней. Лично я собираюсь убить его.
Эти слова раздались словно гром для парня, а вот его жена ничуть им не удивилась.
– Как? Вы же жрица, благодетель. Вы должны нести жизнь, а не убивать.
– По нашим верованиям Смерть – второе лицо Жизни, она великая Двуликая. Одно не может без другого.
– Мы должны судить его за измену.
– И кто будет делать это? – вмешалась его жена, – Его подкупленные чиновники? Или, может, сам Карниф Юдус прискачет сюда из столицы? Мы остались здесь совсем одни, отрезанные от остального мира, и разбираться со своими проблемами тоже должны сами.
Лукреций не узнавал свою жену. В первый раз она поменялась, когда они поженились. Но это было ожидаемо, ведь она начала чувствовать себя частью семейства Дивус, однако сейчас из тихой учительницы она превратилась в палача на самосуде.
– Чрезвычайные ситуации требуют чрезвычайных мер, – вторила ей Фицилия, – Рад получит ровно то, что заслужил. Твоё колено не вернуть, но ты можешь отомстить за него. И за тех, кто сложил свою голову, пытаясь тебя спасти.
Фероксиния протянула ему руку. На его плечи лёг тяжёлый выбор. В любую секунду сюда могли ворваться люди управителя и перебить их всех. Даже если он и хочет для него законного возмездия, для начала было необходимо остановить Фарида, а уже потом спорить о его судьбе.
Он взял руку своей жены и крепко сжал её, соглашаясь на новую битву.
– Как бы то ни было, одно я знаю точно – Фарид слишком опасен и неуправляем, чтобы оставаться за управительским столом. Мы прекратим это так или иначе.
Ведьма только и ждала этих слов.
– Отлично. Нам нужно перегруппироваться в другом месте, чтобы я смогла восстановить свои силы и взбодрить наших воинов. Возможно, когда весь город узнает, что господин Лукреций на свободе, к нам примкнут новые люди.
– Оставь это мне, Фицилия, – нежно сказала Дивус, – я знаю многих горожан, они разнесут эту весть в каждый дом.
* * *
– Господин управитель, к вам можно? – раздался ритмичный стук в дверь.
Инулит Калат, первый помощник Фарида Рада, стоявший за его спиной ещё со времён Совета, уже несколько минут пытался добиться аудиенции старика.
– Это срочно, я прошу принять меня!
Но тишина так и оставалась тишиной. Никто не звал его в кабинет. Наконец, набравшись смелости, он распахнул дверь.
– Вы где?
В кабинете не горело ни одной свечи, а сам мужчина стоял на балконе и пил вино. Это был не первый его бокал, но алкоголь никак не влиял ни на его речь, ни на способность здраво рассуждать.
Мужчина вышел к нему и встал рядом.
– Спешу вам сообщить, что…
– Я стою на этом балконе, и вы думаете, что я не знаю, что произошло прямо под ним?
– Выяснилось, что за организацией побега стояла ваша помощница, Фероксиния Дивус.
Инулит сказал это с особой радостью, ведь давно точил зуб на ту, что метила на его должность.
– И этим вы меня не удивили. Я знал, что так произойдёт. В конце концов, она его жена, какими бы непростыми ни были их взаимоотношения. Я позволил этому случиться лишь для того, чтобы «Холодный ветер» и Дивусы сделали первый шаг к прямой конфронтации.
Он сделал несколько глотков, посмотрел туда, где этим вечером истязали Лукреция, и продолжил.
– Будем честны друг с другом, после высадки Рупида меня многие в городе невзлюбили. А то, что не я первым начну эту войну, пойдёт мне на пользу. Они станут мятежниками и бунтовщиками, и я смогу совершенно правомочно стереть с лица земли их проклятую торговую компанию.
Помощник хотел возразить, но Фарид быстро смекнул, что тот собирался сказать.
– Несмотря на доходы казны с их налогов, «Холодный ветер» должен быть уничтожен. Мы распределим их корабли между другими компаниями и не уйдём в убыток. Вот увидишь, когда в Адриано… когда в моём городе не останется ни одного Дивуса, я возрожу это место. Да, мне уже никогда не видать своих позиций при царском дворе, я знаю. Всё, что мне остаётся – это построить здесь свой идеальный мир. Руками моих людей, для которых я в конце концов стану богом.
– Какими будут наши дальнейшие действия?
– Сегодняшней ночью ничего. Пускай стражники отдохнут и выспятся. Искать заговорщиков тоже не нужно. Известно, где они сейчас. Зализывают раны в «Доме морей». А вот с завтрашнего утра нужно патрулировать все улицы и вылавливать всех их сторонников, но только в ответ на насилие или какие-то призывы, первыми не нападать.
– Хорошо, я передам все ваши распоряжения и буду недалеко, если вспомните что-то ещё. К слову, у меня для вас есть ещё одно важное сообщение, последнее.
– Что такое?
– Ваш запрос в столицу.
– Наёмные убийцы? Сколько откликнулось?
– Ни одного, господин.
Фарид выронил из рук бокал, и он разбился о брусчатку под балконом. Красное вино разлилось рядом с красной кровью.
– Не может такого быть.
– У каждого из тех, к кому мы обратились, был активный заказ, к которому он готовился. Причём, никакие суммы не смогли их переубедить, говорят, что запросы идут от советников и ключевых государственных лиц. Все мастера убийств заняты и не смогут помочь вам здесь.
Рад был взбешён, но почему-то коварно улыбался.
– Это подставные лица, чтобы не раскрывать общего истинного заказчика. А заставить половину Совета обратиться к наёмникам может только он.
Подняв с пола бутылку, он выпил оставшееся с горла и устремил взгляд в сторону ховерстадской дороги.
– Галактион, что же ты замышляешь? И против кого?
Глава III. Искусство быстрой смерти
– Скажи-ка мне, болезный, ты меня слышишь? Ты понимаешь, о чём я говорю?
Корин держал Кунцита Мазуса за челюсть и слегка мотал его голову. Мужчина, которому благодаря заботе Виралия с каждым днём становилось всё лучше, реагировал на дискомфорт.
– Хватит! Прекратите! Я управитель Пурпура!
– Начнём с того, что ты давно им не являешься. И ты здесь в моём плену, так что делаю я с тобой всё, что мне вздумается.
– Что вам от меня надо?
Виралий не встревал в беседу и сидел в стороне, прикованный к старому держателю для факела. Он лишь изредка смотрел в их сторону, когда слышал, как сбивается дыхание его подопечного.
– Ответишь на несколько моих вопросов, и с тобой всё будет хорошо.
– И с Виралием.
– Мне на него абсолютно всё равно. Он здесь, и он жив лишь для того, чтобы обеспечивать тебя лечением, достаточным для того, чтобы поговорить со мной.
Ярл довольно улыбнулся и поудобнее уселся в старом деревянном кресле, которое скрипело подобно столетнему древу на сильном ветру.
– Битва за Пурпур. Ты помнишь её?
– Я не видел её лично, но я знаю, что тогда произошло.
– Благодаря Тафеиту Крекусу я взял город. Он дал своим людям приказ отступить, после чего великодушно проводил меня и моих воинов в твои покои. Туда, судя по его словам, бежал и царь с гвардейцем. Вы все зарылись в одном месте.
– Да, это так.
– Но когда мы наконец выломали эту проклятую толстую дверь, внутри оказался только твой слуга.
– Верно, он прекрасный человек.
– Как это вышло? Спрыгнуть с балкона в том месте и остаться в живых нереально. Других дверей и коридоров оттуда нет. Куда вы делись в ту ночь? Как вы смогли испариться прямо из-под носа?
Бывший управитель ухмыльнулся с чувством превосходства. Он впервые за долгое время находился в полном сознании и мог разговаривать, ещё и о том, как смог обыграть глупого анспрандца.
– Известно ли вам моё родовое имя?
– Оно для меня абсолютно не важно. Но да, я знаю, что ты Мазус.
– Я из великой династии Мазусов, вековых хранителей родной земли. Мы из поколения в поколение обживали и развивали эти земли.
– Полно врать, отвечай на вопрос.
– Я не буду этого делать, пока не узнаю, что именно получу за это. «Всё будет хорошо» – это не гарантии.
– Когда мой вопрос разрешится…
Кунцит сильно закашлялся и начал давиться воздухом. Виралий не на шутку перепугался, но не мог быстро к нему подскочить, из-за чего перекинул это бремя на своего пленителя.
– Быстро! Ему нужна настойка! Заливай одну ложку по дальней стороне глотки!
Кирслав смутился от того, как обратился к нему какой-то пленный лекарь, но тут же повиновался, ведь в жизни допрашиваемого он и сам был заинтересован. Быстро налив в ложку через края необходимое средство, он вылил его в горло Кунцита.
Мужчина снова закашлял, но более мягко и не так пугающе. Отдышавшись, он успокоился и вернулся к беседе.
– Извиняюсь за это. Я ещё в процессе выздоровления. Так о чём мы?
– Когда мой вопрос разрешится, – уже более мягко продолжал ярл, – я отпущу и тебя, и врача. Если я абсолютно честно отпустил царя, то, ясное дело, вы мне тем более больше не понадобитесь.
– И что нужно сделать, чтобы разрешить ваш вопрос?
– Для начала ответить на тот, что я уже задал. И побыстрее. Я и так сильно отстал от своего войска.
– Были бы вы подданным великого Картрада и не менее значимого города Пурпур, вам бы было известно, что Мазусы – те ещё любители тайных механизмов. Предатель Крекус что, не рассказал вам этого? – ехидно прищурился он, – Видать, приберёг его для себя.
– Выходит, оттуда вёл потайной ход?
– Верно.
– Я так и думал. Конечно, я видел многое в этой жизни, но я чувствовал, что в этом случае всё дело в простой механике.
Он на некоторое время задумался.
– Кто-то из вас делал его для подобных случаев?
– Да. Глупый управитель станет править, не думая о возможности побега.
– Что ж… выходит, я глуп в твоих глазах.
– Разумеется. Вы же анспрандец.
– Вот как? А знаешь, что делают тупицы, когда им об этом говорят?
– Применяют грубую силу.
– Верно. Но я тебя, как видишь, не ударил. Однако, если ты того желаешь, я могу избить тебя до такого состояния, что твой целитель будет собирать тебя по кусочкам ещё не один месяц. Или просто убью его, и вскоре ты захлебнёшься здесь в своей собственной крови. Если я глуп, выбирай.
– Ладно-ладно. Я понял. И всё же, я ответил на вопрос. Я могу быть свободен?
– Ещё нет. Тот ход… Что за мастер его делал?
Кунцит и Виралий одновременно подняли головы на мужчину. Они были удивлены, что он оставил их здесь именно из-за этого.
– Так вот оно что! А я гадал, что да зачем. Может, захватчика интересуют фамильные богатства? А всё дело в обычной трусости!
В этот раз Корин не вытерпел и вспылил, всё-таки ударив тощего мужичка по лицу.
– Не в грудь, чтобы ты опять не закашлялся. Цени.
– Да уж, – сказал он, двигая челюстью, – спасибо.
– Ты называешь меня трусом, хотя сам-то не лучше! Ведь это у тебя тайный проход из спальни.
– Так я и не скрываю, что боюсь за свою жизнь. Это значит, что я ценю её. Но я не ждал подобного от такого сурового воина. Вы боитесь собственного народа? Захватить город вам по силам, а для защиты себя вам нужен не верный меч, а жалкий подкоп под троном? Извините, возможно, я сейчас снова получу по лицу, но как вы вообще смогли нас захватить?
* * *
– Все те, кто будут замечены в содействии или сочувствии преступной организации, действующей на территории Пурпура и прилегающих земель, согласно новому постановлению наместника, будут признаны их соучастниками и наказаны в соответствии с установленными законами.
Глашатай рвал горло с самого утра. К полудню он даже не опускал глаза в текст, так как зазубрил его лучше, чем собственное имя.
Довольный и счастливый Тафеит Крекус, слушающий его вопли уже в пятнадцатый раз, стоял на площади недалеко от торговых рядов. Оглядев продавцов, которых сам не так давно обобрал новым налогом, он впервые за долгое время улыбнулся.
– Не время для отдыха, наместник, – раздалось за его спиной.
Этот противный грубый голос он ни с кем не перепутает. Когда Корин покинул Пурпур, он оставил Тафеита управителем, как это было в картрадские времена, а затем же, подумав получше после мира с Эмилиусом, он упразднил эту должность и назначил бывшего купца анспрандским наместником. В помощь ему и был прислан хозяин угнетающего голоса.
Им был некто Ингилейв Глаз Ярла – лицо, подконтрольное только Корину и следящее за соответствием анспрандским интересам всего, что происходит на захваченной территории. По сути, он был приставлен за одним только Крекусом ради того, чтобы тот не забывал, благодаря кому тот живёт в главном доме города.
– Что случилось? – недоумевающе спросил он, развернувшись.
– Не случилось, а случается, и уже долгое время. Твои надзорники не справляются с расследованием.
– А, вы про Монарду? Мы боремся с бунтовщиками, но это не может пройти в один миг.
– И тем не менее, они не продвинулись ни на шаг. Вы знаете, где располагается их база?
– Нет.
– Быть может, известны имена хотя бы незначительных участников?
– Некоторые всё же нам известны.
– Мёртвых! Их трупы опознаны их же родственниками! И мало того, что этого добились не вы сами, так такая ценная информация даже ни к чему не привела, вы не работали с ней!
– Моя оплошность, прошу простить. Сейчас же я отправлюсь в надзорный корпус и распоряжусь о привлечении дополнительных сил. Однако, – он взглянул на анспрандца более хитро, – новые ресурсы требуют новых вложений.
– Не в этот раз, наместник, – он любил выделять это слово, постоянно напоминая своему собеседнику о том, кто здесь действительно главный, – сегодня мы с тобой сами во всём разберёмся. Твои ищейки, что достались в наследство от подыхающего Картрада, показали свою неэффективность.
– Но что мы будем делать? – испуганно бормотал купец, – Я же не умею драться и совсем не гожусь для этой работы.
– Просто ходи рядом и подсказывай, если я о чём-нибудь спрошу. Как-никак ты знаешь этот город лучше… пока что, – с издёвкой добавил он.
– Ваши унижения не к месту, для меня будет честью сформировать новый, анспрандский Пурпур. Вместе мы создадим для нашего ярла прекрасный город.
– И первое препятствие – проклятые мятежники.
– Сколько помню, вы ни разу не называли их Монардой.
– Да название у них такое идиотское, язык сломаешь. Да и честь им делать не хочу. В сути они все поганые бунтовщики.
– Не могу не согласиться. Наверное, это что-то для них значит.
– Послушай, Крекус, я же сказал, мне наплевать. Давай к делу.
Высокий мужчина с грубым ирокезом и двумя глубокими шрамами на лице развернулся и стремительно пошёл в другой район города.
– Куда мы направляемся?
– Пурпурский сад, – сухо проинформировал он.
– Мне ещё не докладывали. Что там случилось?
– Как всегда. Мёртвый анспрандец. В этот раз поганые змеи совсем обнаглели.
Пройдя ещё пару улиц, они встали у самого входа в сад. Один из проходящих мимо горожан снял шляпу, приветствуя Тафеита.
– Сегодня день прекрасен, господин наместник.
Тот нехотя кивнул ему и вернулся к преступлению.
– Смотри, – Глаз Ярла указал тяжёлой рукой на одну из резных арок.
На ней болталось тело толкователя законов – чиновника, отправленного для переустройства правовой системы города под нового хозяина.
– Это уже…
– …третий, да. Каждый раз нам присылают нового законника, и каждый раз они его убивают.
Это было правдой. Мятежники всегда били точно в цель. Все богатства, которые Ингилейв пытался вывезти в столицу, загадочным образом исчезали, а на следующий день у Монарды было новое снаряжение. Они грабили и убивали всё, что имело хоть сколько-то анспрандский оттенок.
Подул лёгкий ветерок, пригнанный из-за стен города. Толкователь закачался, сильно напугав купца.
– И никто его даже не спустил? Стража! Снимите тело!
– Они ждали нас, чтобы мы увидели всё так, как было изначально.
– Какой ужас! Ингилейв, позвольте мне не смотреть на мертвеца вблизи. Это очень плохая примета!
– Для тебя плохой приметой будет, если ты не справишься со своими обязанностями по предотвращению восстания.
Низенький мужичок округлил глаза и стал испуганно разглядывать убитого.
– Очевидно, он умер от удушения.
– Правда? А мне отсюда казалось, ему голову отрубили. Есть что-то ещё? О, гляди! Я и без тебя справился, – анспрандец вынул из кармана жертвы бумажку, которая выглядывала до половины.
– Это я и искал.
– Снова шестиугольник?
– Да. Некое послание от Монарды. Но пока что я не знаю, что это значит. Я думал, что убийства закончатся на шести – по числу вершин. Эта теория разрушилась на седьмом трупе, а сейчас уже одиннадцатый. Дело явно не в этом. Что-то здесь явно есть, но пока мы не в силах это понять.
– Ничего страшного. Есть шифр – есть и разгадка. Но как это сделать?
– Я же сказал, потом разберёмся, – рявкнул солдат, – сейчас время допросов.
Надзорники, дежурившие здесь со времени обнаружения тела, подозвали к наместнику и его надзирателю всех очевидцев. Большинство из них оказались там только после совершённого преступления и были бесполезны, но вот один из них заинтересовал Ингилейва.
– Так где, говоришь, ты был?
– В саду, господин.
– И что ты там делал?
– Гулял.
– И ты хочешь сказать, что они, идиоты, не заметили тебя и продолжили свои дела?
– Всё так. Но не они. Это был один человек.
– А не ты ли это был? По-моему, всё сходится. Ты повесил беднягу, пока тут никого не было, а потом сам же позвал на помощь, чтобы на тебя не подумали.
Бедняга занервничал, начал прятать руки, но это заметил Глаз.
– А ну-ка, ладони сюда.
– Господин…
– Живо!
– Прошу вас, не надо.
– Сейчас ты останешься без них! – воевода на половину обнажил свой меч.
Тот запаниковал ещё сильнее и высунул свои руки, подняв ладонями кверху.
– Земля? Я думал, ты прячешь кровь.
Руки действительно были испачканы землёй, а под ногтями всюду была почва, словно он рыл ими что-то.
– Куда мне, я простой человек с низменными желаниями.
– И что тогда ты здесь делал?
– Я… я… простите. Мне приглянулся один цветок из городского сада. Я подгадал время, пока здесь никого не будет, чтобы выкопать его и посадить у себя в доме. Я хотел обрадовать свою жену.
Ингилейв повёл бровью и переглянулся с Тафеитом. С одной стороны, у него было алиби, он не являлся членом Монарды, или, по крайней мере, искусно об этом лгал. А с другой же, он сам признался в своём мелком преступлении для того, чтобы его не обвинили в более крупном.
– Итак, значит, ты вор. Идея мести всегда требует платы. По закону я должен лишить тебя рук. Приговор я вынесу на месте.
– Постойте, но как же так? – обречённо закричал мужичок, но, недолго подумав, принял наказание.
– Ты хочешь опротестовать моё слово?
Тот молчал и уже тянул руки на забор, где было бы легче это сделать.
– Я хочу, – вдруг шагнул вперёд Крекус.
– Ты слишком дерзок для того, чья должность висит на волоске и зависит от моей рекомендации.
– Дерзость тут не причём. Пока не завершён процесс замещения законодательства, на территории Пурпура действуют старые законы, и лишь один человек, толкователь законов, может наложить вето на это право и применить анспрандское наказание. А он сейчас совсем не у дел.
Глаз Ярла зарычал от злости. Он понимал, что бывший купец прав, и тот не мог ничего с этим сделать.
– Как прикажешь, наместник. И чего требуют поганые законы Картрада?
– Сад является государственной землёй. Всё, что построено или выращено на ней – тоже. За кражу царского или городского имущества у нас предусмотрено тюремное заключение, но никак не членовредительство. Надзор, как только мы закончим с ним, отведите этого человека в отделение и распорядитесь о его судьбе.
Надзиратель отвёл в сторону Крекуса на пару слов.
– Я закрою на это глаза, наместник, – чуть ли не плюясь, сказал Ингилейв, – но лишь в этот раз. Больше от меня поблажек не жди. Если ещё хоть раз позволишь себе издеваться надо мной прилюдно, я лично распоряжусь о твоей казни. Будешь болтаться рядом с полным отрядом Монарды.
– Мне бы лучше увидеть их такими будучи живым. Не вините меня в том, что я делаю всё по закону. Мы же не варвары какие-то, верно?
Вернувшись к допросу, Глаз Ярла вновь обратился к единственному свидетелю.
– Итак, вор, ты видел одного человека. Куда, закончив повешение, он отправился?
– Я сидел здесь и прятался за оградой, но я знаю, что этот человек повернул направо, в сторону низов.
Низами в Пурпуре называли полунежилой район, где в основном размещались склады, мануфактуры, убежища самых бедных, практически нищих горожан. Сюда не забредали случайно, ведь весь район был строго поделён между торговцами на зоны влияния.
Если взять город с его площадями и улицами за нулевую высоту, то низы имели отрицательное значение, отчего так и назывались. Надстроенные над оврагом, они уходили далеко в глубь стоков и подземных ходов. Идеальное место, чтобы организовать преступную группу.
Стражи взяли под руки трясущегося мужичка, который в мыслях уже расстался со своими конечностями, и повели прочь.
– Наместник, отправь туда свободных надзорников. Пускай проведут осмотр и, при необходимости, обыск подозрительных помещений.
– Не прикажете ли отправить с ними несколько анспрандских солдат? Чтобы привыкали к городу.
– Хорошо, это добавит делу объективности. И быстрее, мы теряем здесь время.
Солдаты ринулись в обозначенную сторону, гремя своими тяжёлыми доспехами. Наместник со своим надзирателем недолго покружили на месте преступления, ожидая чего-то ещё, но вскоре присоединились к поискам в промышленной зоне.
Ищейки слонялись тут и там около часа, пока наконец не обратились к своим начальникам.
– Господин управитель, что-то есть.
Втроём они спустились по скрипучей деревянной лестнице в самый низ города. Здесь, на неровном дощатом полу, валялась выбитая дверь.
– Мы обнаружили метку шестиугольника рядом с этой дверью.
– Отличная работа. Вы двое, – Тафеит указал на анспрандских воинов, – пойдёте с нами. Нам нужна надёжная защита внутри.
Вчетвером они вошли в загадочное помещение. Это был старый склад, который уже давно не использовался по назначению.
– Мне кажется, я знаю, кому он принадлежит.
– Кому же?
– Мне в том числе. Это коллективная собственность моей гильдии.
– Выходит, один из твоих заправляет этим всем?
– Не факт. Мы давно не храним ничего здесь, слишком влажно, – он указал на многочисленную плесень по углам, – Замок могли взломать, а пустующее и никому ненужное помещение использовать для своих встреч.
Они огляделись по сторонам. Там, где камень ещё не покрылся дурнопахнущей растительностью или грибком, стоял большой старый стол. Над ним висело пурпурное полотнище с вышитым гербом Рэгемов. Вернее, нитки, образующие треугольники, были убраны, и на ткани оставался только один элемент.
– Шестиугольник. Так вот что означали эти бумажки. Это просто их поганая эмблема.
Тафеит с недовольством взглянул на него.
– Вас что не спросишь, всё кругом поганое. Разве это так?
– Да, – грубо ответил он, не аргументируя свою позицию.
Крекус не стал спорить и просто промолчал.
– И ни одной бумаги, даже самого жалкого клочка! – негодовал надзиратель.
– Возможно, они не ведут дел на бумаге, чтобы подобные казусы их не выдали. Или же нас опередили.
– Надо обыскать округу. Вдруг они спрятались где-то неподалёку. Мало что ли тут заброшенных складов.
– Хорошая мысль, Ингилейв. Я пошлю своих людей на поиски.
– Не утруждайся, дружище. Надзорники и так хорошо показали себя сегодня. Пускай и мои ребята не уступают.
Он похлопал низенького мужичка по плечу и добродушно рассмеялся, хоть в смехе его и не было ни капли добродушия.
– Тогда по домам?
– По домам. Я кликну, если будет что-то важное.
Тафеит по-купечески откланялся и потопал домой, где его уже, наверное, ждали тёплые ванночки для уставших ног. Ситуация с сегодняшним расследованием изрядно вымотала его, но он не унывал. В конце концов, власть сменилась, а он всё ещё у руля. Это не может не радовать.
Где-то в противоположной стороне зазвенел тревожный колокол, раздались крики: «Караульных убили!»
«Это южные ворота? Кто там сегодня?» – задумался Крекус и ответил сам себе: «Анспрандцы вроде».
Махнув рукой, он зевнул и продолжил идти домой. Если это что-то серьёзное, его позовут. А то, что силы оккупантов в городе подвергаются постоянным нападкам, уже давно не было новостью.
Специальные камешки, подогретые прислугой, бултыхнулись в небольшое ведёрко. Это была завершающая вечерняя процедура. Вода зашипела и покрылась ароматной пенкой. Наместник расслаблялся уже около часа. Он чуть ли не растаял, когда служанка стала массировать ему пятки заморскими камнями. Это было абсолютно новое, ранее не виданное наслаждение. Он буквально чувствовал, как его грубая и засохшая кожа освежалась и наливалась кровью.
По слухам, этот диковинный камень анспрандцы возят из-за дальних берегов, оттуда, где не был ни один картрадский корабль. Изначально её закупали для строительства, но затем предприимчивые люди нашли ей куда более дорогостоящее применение и стали продавать как уникальное средство для обновления кожи. И это работало. Пурпур заказал себе пробную партию из Анспранда, которая разошлась за несколько дней. Разумеется, и у захвата города были свои плюсы. Местным купцам открывались новые торговые пути и десятки экзотических товаров, о которых даже не слышали их прошлые хозяева.
Но какими бы нежными и распаренными ни стали ноги Тафеита, сегодняшней ночью им всё же предстояло снова вести своего хозяина на встречу с Глазом Ярла. Он вызвал его на встречу под светом луны.
– Не сочтите за грубость, но я думал, та наша встреча была последней на сегодня.
– Я тоже хотел, чтобы это было так, но дела вынуждают нас вылазить из постелей.
– Вы уже легли?
– Нет. Я думал, что это ты спал.
– Ещё нет.
– Тем же лучше, будешь шустрее соображать.
– Это по поводу убийств у городских ворот?
– Нет, нет. Тебе известно о них?
– Да.
– Это странное дело. Первый случай, когда не было оставлено меток. Завтра будем разбираться, слишком сложно.
– Хорошо, тогда для чего я вам сейчас?
– Видишь ли, с тех пор как я покинул родной город… ни с кем не общался по душам. Всё война, война, война. А потом вместо безбедной жизни мы получили… ну, ты сам знаешь.
– Не понаслышке.
– А сегодняшний день был таким продуктивным, что ты даже не раздражал меня. Ты же знаешь, моя работа – найти то, за что тебя можно повесить, но сейчас я впервые чувствую, что ты действительно на своём месте. Ты заслужил этот титул.
– Вы хотите вернуть мне управительство?
Мужчина расхохотался.
– Ну, ты так лошадей не гони. Ты пока наместник. Но, скажу тебе по большущему секрету, я собираюсь писать ярлу хорошую о тебе характеристику. Впервые за всё то время, что я нахожусь здесь.
Бывалый солдат похлопал бывалого торгаша по плечу. В его лице не было ни нотки злобы или агрессии. Тогда почему Тафеиту было не по себе? Что может быть припрятано в арсенале у этого человека? Нет-нет, это уже слишком. Даже подозрительности Крекуса должна быть мера. Ему льстят, и очень кособоко, но в этом совершенно необязательно должен быть злой умысел.
– Ты о чём-то задумался, наместник?
– Да, да, – очнулся тот, – просто воспоминал, как мы грызлись поначалу.
Незаметно для самих себя они болтались по городу, делая немыслимые крюки и плутая несколько раз по одной улице.
– Помню, как рассмеялся, когда узнал ваше родовое имя. Глаз Ярла! Подумать только!
– Помню. Мои молодцы тогда тебе ясно дали понять, что оно значит для меня.
– Да. Печёнка до сих пор ноет. Зато я теперь на всю жизнь запомню, что ты отказался от своего прошлого, чтобы помогать Корину в особых делах и быть его глазами.
– До сих пор вспоминаю тот день, когда я назвался Глазом Ярла. Моя семья рыдала и просила вернуться. А я знал, что на службе своему правителю принесу куда больше пользы. И вот я здесь. Надзираю за пурпурским наместником. А где бы я был, останься я тогда с ними?
