Ника Энкин
Из жизни молодой одинокой женщины
Спустя четыре месяца после защиты диплома, Лера уехала в Москву. Вот тут и посыпались проблемы.
В сентябре начался новый учебный год и Олег, восстановившись в институте, стал каждый день, после работы, посещать лекции. Лера пообещала свекрови ( которая сетовала, что женившись, ее сын бросит учиться) что муж получит высшее образование. Олег приходил поздно вечером. На звонок первыми выскакивали «старики», не понимая, что надо дать возможность встретить мужа молодой жене, обменяться поцелуями, а потом, всего через несколько минут, уже можно и самим выйти поприветствовать сына. После первого же звонка с грохотом распахивалась дверь: Мария Анатольевна встречала любимого сына. Наверное так, как привыкла, как это было до его женитьбы. О том, что все изменилось она даже не хотела задумываться. Лера ютилась тут же, в коридоре, у своей двери, выжидая пока новые родственники, наконец, подпустят Олега к ней – не будет же она на глазах у всего честного семейства предаваться ласкам.
–
Ну как дела? – интересовалась свекровь у Олега. – Кушать хочешь? Там я котлетки пожарила. Компот отец только что принес из погреба, твой любимый, клубничный.
–
У меня же ужин готов, Мария Анатольевна, – Лера не понимала, неужели она не помнит себя, эти важные моменты – когда ты встречаешь мужа… У тебя же под боком свой – занимайся им. Зачем лезть? Только хуже делаешь.
–
Мам, мы разберемся, идите спать, – говорил Олег. Мария Анатольевна обиженно поджимала губы и закрывала дверь в свою комнату.
Поначалу Лера пыталась бороться за Олега. Вечером после ужина, она, вперемежку со слезами, жаловалась ему, как устала от докучливой свекрови, которая изводит ее разговорами. Он, в знак утешения, страстно любил ее: что он мог сказать? Зная крутой нрав своей матушки.
Дальше-больше. Свекровь, не задумываясь о том, что молодые могут не только книжки читать в постели, ногой открывала дверь. Несколько раз застав пару во время самых интимных моментов. Постучать… А зачем?
–
П
оставь задвижку какую на дверь, что ли, – просила Лера
мужа.
В конечном итоге, после длительных безуспешных просьб, крючок, приделанный ею собственноручно, был выбит «легким движением руки» ( или ноги) свекрови, открывшей в очередной раз дверь без стука. На робкое замечание сына, что надо хотя бы создать видимость стука, она беспардонно ответила:
–
Я у себя дома…
Исчерпывающий ответ. С сыном, Мишкой, Олег почти не общался. Уходил утром – ребенок еще спал, приходил вечером – уже спал. В выходные дни родители полностью перехватывали инициативу и тоже освобождали его от обязанностей отца. А он и рад был. Кино, пиво – больше ему ничего не нужно: уставал!
На ноябрьские праздники свекровь устроила молодым поездку в Ленинград, забронировав гостиницу на краю города, относящуюся к их предприятию. Лера была счастлива – они вместе и не ездили еще никуда. Свадьба, беременность, институт. Наконец-то вдвоем вырваться – да еще в Ленинград! Днем бродили по городу, а вечером Олег искал где бы выпить. Леру, бокал никогда не держащую в руках, не волновали злачные места. Более того, она пыталась призвать мужа к разуму: дорого в рестораны ходить, на одну зарплату живем, да еще и маленький ребенок. Но Олег набычился и обиделся. В гостинице, продолжая дуться, не отвечал на ласки молодой женщины, для которой эта поездка явилась своего рода свадебным путешествием. Все чаще и чаще ловила себя на мысли Лера, что тот Олег, которого она знала до свадьбы ( а знала ли?) и тот, которого видит сейчас – два разных человека.
Лера все чаще чувствовала от мужа запах алкоголя. Откуда? Из института? Отговорки находились постоянно: день рождения отмечали, друга провожали… Олег приходил уставший, раздраженный, ужинал и шел спать. В один прекрасный день он сказал, что бросил институт. Свекровь заламывала руки и приговаривала, обращаясь к Лере:
–
Я знала, что так и будет! Помнишь, ты мне обещала, что он получит высшее образование! Я так и знала! Ты-то сама закончила, не смотря ни на что!
–
Мария Анатольевна! При чем тут я? Я хотела и закончила, что ему мешает? Нет желания у человека. И брак здесь ни при чем. Он и до этого учился через пень колоду с академическими отпусками.
Но свекровь затаила на невестку еще одну обиду.
Лера очень быстро поняла, что Олег отнюдь не тот человек, с кем она хотела бы пройти до конца жизни рука об руку. Никаких целей, ни к чему не стремящийся, ленивый, привыкший, что мама с папой все сделают за него. С неоправданно завышенным самомнением. Ко всему прочему, он все чаще и чаще стал приходить с работы сильно выпившим. В выходные вырисовывалась одна и та же картинка: Олег на диване у включенного телевизора с пивными бутылками на табуретке. Периодически выходящий на кухню в поисках еды. Лера, до замужества ведущая активный образ жизни, как могла пыталась призвать супруга к уму-разуму. Тщетно!
Первая искорка разлада проскочила между ними после празднования Лериного двадцатипятилетия. Собралась молодежь, и после тоста за именинницу, свекры, забрав годовалого Мишку, гордо восседающего в черных брючках и белой рубашке с бабочкой, предоставили квартиру в распоряжение молодых. Народ с бокалами разбрелся по квартире, кто-то курил на лестничной площадке. Когда начались танцы, бывший армейский товарищ Олега пригласил Леру. Свет в комнате был погашен и так получилось, что он не отпустил ее и во время следующего танца. Игорь, как звали приятеля, был женат и у него росла маленькая дочка, чуть старше Мишки. Но это не помешало ему нежно шептать Лере на ушко приятные слова ( женщина ведь любит ушами). Она даже не успела понять, как его рот страстно припал к ее губам. Отшатнулась:
–
Игорь, ты что? Олег ведь твой лучший друг! Да и народ вокруг…
–
Леруся, я с ума схожу по тебе. С первого момента, как увидел на свадьбе. Стараюсь инициировать наши совместные встречи – ведь до этого мы с Олегом-то и не встречались практически после армии.
Лера не знала, что и сказать. Игорь нравился ей тоже, что скрывать. Интересный, всегда веселый, энергичный, в отличие от ее, как она уже поняла, молчаливого и угрюмого Олега, у которого язык развязывался только после изрядной порции выпитого.
Инцидент был замят, но ненадолго. В Москву пришла весна, а с ней желание любить и быть любимой. Совсем не так представляла себе любовь Лера. Безусловно, она любила Олега и не собиралась с ним расставаться. Как же, Мишка ведь растет! И Олег любил ее, но по-своему. Как? Не лелея это чувство, а относясь к жене как к своей собственности, данной ему навсегда. Не боясь потерять, зная, что никуда не денется. А зря. Ведь большинство браков распадается именно по этой причине.
А молодой женщине ведь что нужно? Внимание, ласка, теплые слова, огонь в глазах. Но отнюдь не заплывшее (после энного количества выпитого пива) лицо, вонючие носки под диваном, которые супруг забывал ( или просто не удосуживался) отнести в грязное белье и все более редкое желание любить свою молодую жену. Именно это и явилось основным поводом для начала разлада: нежелание быть интересным, поддерживать огонь постоянно, как в первый раз, когда он приехал ( не поленился, ведь) завоевывать Леру в маленький городок, где она жила до этого.
А Игорь, почувствовав с Лериной стороны слабый, но интерес, напротив активизировался. Звонил, шутил, интересовался и, наконец, пригласил ее… Прогуляться по лесу, ландышей пособирать. Они ехали в электричке, он держал ее руки в своих. В лесу он бросил на землю предусмотрительно захваченное покрывало. Но идея не была хорошей – люди ходят, да и земля еще недостаточно прогрелась… Однако огонь разгорелся и Игорь продолжал его поддерживать. Им инициировались встречи на территории квартиры его родителей, в сауне, на предприятии, где он работал и имел доступ во время выходных. Но никак не получалось у него овладеть желаемой женщиной. Наверное, сказывался страх быть застигнутым врасплох…
–
Ничего не понимаю, – оправдывался молодой здоровый парень перед возбужденной Лерой, – дома стоит как солдат по стойке смирно, а здесь… Наверное, жена что-то сделала, а теперь сидит себе и посмеивается.
Но Лере было не до смеха. Каждый раз ей приходилось придумывать какие-то истории, чтобы отлучиться из дома. Благо, Мишка был на даче со свекрами. А Олег… Один раз, придя с очередного свидания вечером, она застала его в привычном окружении: телевизор, много бутылок из-под пива и друг, Леха. Судя по лицам, Лера поняла, что разговор шел о ней. Неужели он догадался? – размышляла она. Ей налили белого вина, и так хорошо пилось холодненькое в жаркий летний день, что Лера не заметила, как опустошила бутылку. Сказалось еще и глубокое чувство вины. Проснулась от необычного ощущения сухости во рту. На часах четыре утра. В квартире никого, кроме батареи пустых бутылок… Мужа не было.
После этого дня Олег, и до этого нечасто баловавший жену страстными сближениями тел, совсем прекратил инициацию исполнения супружеского долга.
Лера по темпераменту относилась к южным женщинам – ей нужен был секс. Рядом храпел молодой муж, а толку никакого: устал, завтра, дай поспать и все в таком духе. Странно, казалось бы, обычно эти отговорки свойственны женщинам. Но увы… Сначала Олег «баловал» чрезвычайно быстрыми сближениями Леру раз в две недели, затем в три, а затем… Она уже и не помнила, как часто, вернее редко.
Начались недомолвки и скандалы по пустякам. Муж и отец был из Олега никудышный. Денег не хватало, часть отдавали свекрам на питание, часть Олег брал себе на мелкие расходы, на остальное он мог пригласить друзей «пивка попить». Лера, неплохо зарабатывавшая до брака и немало путешествующая, не имела ни копейки. Смешно сказать, не на что было колготки теплые купить ( Москва, ведь, не юг…) Сделав несколько попыток «челночить» в Польшу, Чехословакию, она поняла, что много не заработать.
Никогда не забудет она ее первую и последнюю попытку вывезти Олега за границу – в Варшаву. Поезд отходил вечером с Белорусского вокзала. Олег в тот день работал. В коридоре стояли наготове два неподъемных баула с товаром. Лера нервничала: все было рассчитано до минуты, электрички от дома до вокзала вечером ходят нечасто… Олега не было. В последний момент в дверь позвонили и Олег нарисовался пьяный в драбадан:
–
Леруся, – язык у него заплетался, – красавица моя, едем!
–
Олег, ты что? Как ты мог? Зачем ты все испортил? Господи! – заламывала руки Лера. – Впервые в жизни собрался за границу и надо так напиться. Ну что за человек?
–
Выпили немного, да, не отрицаю, проводили меня, ну и что? – Олег схватился за ручку одного из баулов, но оторвать от пола неподъемную сумку не смог.
–
Я с тобой не поеду. Позориться?
–
Лерусь, поехали! – лицо Олега стало красным и набычившимся.
Картина маслом на всю жизнь останется перед глазами Леры: Олег волочет баулы к железнодорожной платформе, низко пригнувшись к земле. Такое чувство, что баулы волокут его. Но тем не менее. Еще один рывок уже по платформе Белорусского вокзала к поезду Москва-Варшава, и Лера выдохнула спокойно. Она уже не обращала внимания на заигрывания его с проводницей и постоянные выходы покурить. Сколько же ей нервов стоил этот бросок!
1991 год. В Варшаве русские разбили своеобразный рынок прямо рядом с вокзалом. Чего и кого здесь только не было! Лера выхватывала из толпы интеллигентные лица явно не работяг и торгашей ( до чего же довели людей!) Она расстелила на земле заранее принесенные листы бумаги и аккуратно разложила товар: что-то из электроники, детские игрушки и всякую разную дребедень. Она не впервые занималась этим, да и чего стесняться: не ворованное ведь! Олег, напротив, изменился в лице:
–
Я не буду торговать! Я не умею! Пойду похожу, а ты постой!
–
А что тут нужно уметь? – удивилась Лера. – Стой себе и отвечай на вопросы, деньги считай и смотри, чтобы не украли ничего…
–
Ну не умею я, что я скажу: « Мужик, купи кирпич!» ?– и он развеселился. Глаза его, как у всех неуравновешенных и нервных людей, немного навыкате, стали вообще вылезать из орбит, отсутствующий подбородок совсем ушел в шею. И так он стал противен Лере в этот момент.
На самом деле сыграло роль его завышенное самомнение, которое прививалось Марией Анатольевной единственному сыну.
–
Мы его не учили торговать, – обиженно говорила она. – Мы воспитывали его честным и справедливым человеком.
–
Меня тоже никто не учил, – парировала Лера, – жизнь заставила.
Но вот товар продан, правдами-неправдами выручено семьдесят долларов ( громадная сумма!) Вот тут-то Олег активизировался: надо отцу купить подарок, матери… Деньги потратили быстро: тратить – не зарабатывать.
Лера сделала еще несколько попыток заработать: хотелось модное что-то надеть на себя, Олегу купить джинсы-футболки, Мишке какую курточку необычную – в магазинах, ведь, пусто! Тяжелый труд, неподъемные баулы, бессонные ночи в автобусах и страх, что отнимут то немногое, что везешь на таможне…
И Лера поняла: надо искать работу. Мишке на тот момент не было еще двух лет. Насущный вопрос: с кем оставить? У Олега были две бабушки, которые поначалу охотно менялись друг с другом: ребенок не проблемный. До поры-до времени.
****
Они познакомились в весьма необычном месте. Валерия, периодически просматривая любимую газету “Московский комсомолец”, как-то наткнулась на объявление: “Проводится отбор девушек до 25 лет, желающих стать фотомоделями, для поездки в Париж”. Адрес, время. На тот момент Лере было двадцать четыре и она, всю жизнь мечтавшая стать моделью, решила попробовать. Реально оценивая свои шансы, вернее их полное отсутствие, она пошла на эту авантюру скорее ради того, чтобы хоть как-то встряхнуться. Приключение, небольшой всплеск адреналина… Беременность, роды, маленький ребенок, отсутствие новых лиц и мало-мальского разнообразия в ее жизни. Засиделась!
Необходимо было иметь при себе цельный купальник и туфли на высоком каблуке. У нее даже купальника приличного не было. Но надо знать Леру. Прихватив с собой югославский цельный, когда-то мамин, немного растянутый на животе, в сиренево-голубых разводах, и туфли московской обувной фабрики, купленные в салоне для новобрачных до свадьбы, она помчалась в ДК «Горбунова», на просмотр.
Вот именно там и состоялось ее знакомство с Катей, хорошенькой девушкой восемнадцати лет. Большие зеленые, немного навыкате, глаза, пышный рот, тонкий, чуть длинноватый носик… Невысокого роста, обычная фигурка – ничего сногсшибательного.
–
Ведь фотомодели не обязательно должны быть длинноногими, – как бы в свое оправдание объяснила Катя, когда девушки переодевались в гардеробе после просмотра. – Модель – это лицо. Крем, духи, да все что угодно… Я считаю, у меня лицо подходящее.
Катя мечтала поехать в Париж: она закончила школу с углубленным изучением французского языка и считала, что знание его является большим плюсом для поездки.
Она станет лучшей подругой нашей героини на долгие годы…
А тогда… Лера отстояла длинный хвост очереди. Чего она только не услышала здесь: и что все куплено, и что кандидаты ( модели) для Парижа уже отобраны, и что вообще все по блату. Но тем не менее все готовые для подиума девушки ( красивые и не очень, худые и в теле, пятнадцатилетние подростки с наивными испуганными глазами оленят и двадцатипятилетние созревшие женщины, уже познавшие что-то в жизни ) добровольно и без принуждения, выстояли свою очередь и продефилировали перед заседавшей в большой комнате комиссией взад-вперед. В купальниках и на каблуках. И все, без исключения, получили направление на фотосъемку, для базы данных: ведь надо же дать заработать фотографу!
И действительно, у Леры было время убедиться, что периодически кого-то вызывали без очереди, к кому-то из девушек подходили члены комиссии и, доверительно взяв под ручку, отводили в сторону, шептав на ушко заветные слова, которые каждая из присутствующих здесь мечтала услышать. Одним словом, шла своя игра, – скопление остальных девушек для которой явилось просто фоном. Безусловно, Лера сразу заметила настоящих красоток с роскошными фигурами фотомоделей. Куда уж там остальным?
Но тем не менее, она явилась на съемку, прихватив с собой открытый купальник, купленный еще до свадьбы. Желтый, в маленькое черное сердечко. До рождения Мишки она была в нем очень даже ничего. Сейчас же, рассматривая свои полученные через неделю фотографии, она констатировала: купальник этот очень невыгодно подчеркивает утратившую былую упругость, после кормления ребенка, грудь. Не нужно было его надевать… А что нужно?
На всю жизнь останутся в альбоме несколько черно-белых фотографий: молодая женщина с красивыми глазами и копной непокорных волос. И чуть отвисающей грудью, так некстати выглядывающей из-под купальника с сердечками.
Но вернемся к Кате, коренной москвичке, со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами. Жила она с мамой, в роскошной двухкомнатной квартире, расположенной в писательском доме. Бабушка с дедушкой проживали отдельно. На лето все выезжали на дачу, находящуюся не так далеко от Москвы. Катя закончила престижную школу на Проспекте Мира и сейчас училась на экономиста, заочно.
Впервые попав в ее квартиру, Лера утратила дар речи. Буквально. Что она видела до этого? Однообразные ремонты, одинаковую везде мебель, хрущевки…
Этот дом был построен не для простого люда. И об этом гордо заявлял любопытный консьерж в застекленной будке на первом этаже. Лифт с зеркалом не радовал глаз словами из трех букв. Этажи, на которых вольготно, не теснясь, размещались всего две двери. Ну и сама квартира, прямо скажем, впечатляла. Просторный квадратный коридор со встроенными шкафами. Большая уютная кухня с красивой мебелью и полками, на которых покоилась коллекция изделий из гжели. Темная плита иностранного производства и такая же вытяжка отличали ее от таких привычных нам белых раковин и газовых плит. Сантехника в ванной и туалете тоже была какого-то необычного теплого кофейного оттенка. Не говоря уже о кафеле – синие узоры в виде геометрических цветов на бежевом фоне. Ну и стеклянно-зеркальные полочки с огромным количеством французских кремов, духов и всяких женских штучек. Лера никогда такого не видела, да и сравнивать было не с чем. У подружек, оставшихся в далеком маленьком городке, были такие же хрущевки, как и у ее родителей. А квартира в сталинском доме, где она проживала сейчас с мужем, была большой, но такой неухоженной… Не говоря уже об убогой кухне с ободранными шкафами и ванной, которая не знала ремонта, наверное, с момента постройки дома. Какие уж там полочки с кремами…
В одной из комнат располагалась спальня мамы. Здесь стоял добротный, красного дерева, спальный гарнитур. В гостиной, где жила Катя, витал особый дух. Романтики и старины. Горка, комод и стол, выполненные в старинном стиле, были ажурны и изящны, мягкая мебель укутаны в чехлы пастельных тонов с рассыпанными по ним розами. Не мещанский уют, а особый стиль завершали занавески и цветы в горшках на специальных подставках. Даже обои в этой комнате были поклеены необычные: шелковые. Из этой комнаты не хотелось уходить.
–
Мама развелась с отцом давно, – рассказывала Катя. – потом у нее был мужчина, мне – как отец. Они не расписывались, жили гражданским браком. Он работал в строительной компании. Он же и купил эту квартиру, сделал ремонт, обставил… Они были вместе лет шесть, я училась в школе рядом с домом дедушки и бабушки, поэтому и оставалась всю неделю с ними. Так было удобно всем.
–
Я обожала этого человека, – продолжала Катя, вздохнув. – Он дал маме все. На руках носил. Цветы – ведрами… Я до сих пор помню, как приезжала на выходные, а в ведрах – розы. Из «Березки» шмотки постоянно маме покупал, да не просто туфельки, а сразу набор: туфли, перчатки, сумочка. И не иначе. А ко всему прочему, как готовил! Такие котлеты, как он жарил, я в жизни больше нигде не пробовала. Он стал моим идеалом мужчины.
–
И куда же он делся? – поинтересовалась Лера.
–
Даже не знаю, как у них все разладилось. У мамы очень сложный характер. Сбегались-разбегались, потом у него начались проблемы со здоровьем, мама в больницу к нему ходила, а потом его не стало. Говорят, сильно нервничал из-за мамы. Кто знает сейчас… Мама локти кусала, что не удержала его – мы жили как у бога за пазухой, ни в чем не нуждались. А что сейчас? Мама работает у подруги в комиссионке, продавцом, я без работы. А мы обе такие «кутихи». Есть деньги – моментально шмотки покупаем, крема разные. Мама постоянно ходит к косметичкам, на массаж – привыкла уже, не может без этого.
Увидела Лера как-то и маму. Полная ухоженная женщина со светло-голубыми «выцветшими» глазами и легким светлым пушком на голове, который с помощью химической завивки представлял подобие короткой стрижки. Шикарно одета, красивые украшения, начальственные нотки хорошо поставленного голоса. Катя явно старалась обходить стороной крутой нрав своей матери.
–
У девочки-косметички руки золотые, пальчики так и бегают по лицу, – все, что услышала в тот вечер Лера от мамы, пришедшей из косметического салона.
Так они и общались наездами друг к другу, периодическими прогулками возле Лериного дома с Мишкой. До тех пор, пока не встал вопрос о работе.
–
У мамы знакомый один фирму открывает свою, ему нужны сотрудники, – сообщила как-то Катя в телефонном разговоре.– Меня берут, хочешь, могу поговорить на счет тебя?
–
Я бы с удовольствием, – обрадовалась Лера, – а что делать нужно?
–
Да ничего особенного.
В те времена, 91-92 годов фирмы и фирмочки появлялись как грибы после дождя. С такой же частотой и закрывались. Или переименовывались. А как только не «обзывали» себя: и Закрытое Акционерное Общество, и Общество с Ограниченной Ответственностью, и Акционерное Общество Закрытого Типа ( всех не перечислишь). Периодически название фирмы оставалось, а АОЗТ или ООО менялось. Дабы запудрить всем мозги, в том числе налоговой и остальным инспекциям. Сколько махинаций продумывалось и воплощалось в жизнь. Времена были суровые и безбашенные. И те, у кого были связи, мозги и немного капитала, можно сказать, попали в нужное место и жили в нужном времени. Ну, а остальным значит не повезло.
В это время не только москвичи пытались раскрутить бизнес на щедро принимающей и дающей хорошие всходы земле московской. Одним из таких бизнесменов оказался Леонид, приехавший с юга России. В фирме у которого и стали работать Катя с Лерой. Работа – не бей лежачего. Приходили к одиннадцати-двенадцати, уходили в четыре-пять. До сих пор для Леры осталось загадкой, для чего Леонид выплачивал зарплату ей и еще нескольким сотрудникам, ежедневно появляющимся в офисе, недалеко от Театра Советской Армии. Небольшую, но все же деньги…
Не успев появиться в офисе, часам к двенадцати, Катя с Лерой, разложив судочки с едой, принесенные из дома, приступали к трапезе. Поточили лясы, посидели за компьютером, в отчаянии, до зайчиков в глазах, пытаясь попасть по кружочкам в небезызвестном Тэтрис. Вот и время домой отчаливаливать. Проходя пешком до метро Новослободская, заскакивали во встречающиеся по пути магазины. Как-то, зайдя в один из них, они с удивлением обнаружили, что на полках за стеклом разложены необычные предметы. Вернее, самые обычные, носителями которых является половина населения нашего земного шара: мужские члены. Здесь же девушки впервые для себя увидели фалоимитаторы различных размеров и исполнения. Секс-шоп – вот как назывался этот один из первых открывшихся в Москве магазинов. Катя, по натуре смешливая, прыснула и выскочила на улицу. Лера – за ней следом. До метро у них был повод похохотать. А в этом им не было равных. Лера, не смотря на тяготы семейной жизни, была оптимисткой и обладала прекрасным чувством юмора, который ее и спасал. В лице Кати она нашла достойную соратницу.
Приближался день первой зарплаты. Лера носила сапоги, купленные ею еще до свадьбы, во времена безбедные. Не нужно обладать богатым воображением, чтобы представить, во что они превратились, учитывая московскую зиму. Ей не терпелось поехать на рынок и купить себе новые итальянские сапоги ( она даже успела присмотреть их ).
Настало время рынков. Купить уже можно было почти все. С рук, у продавцов, которые выстроились вокруг Детского Мира на Лубянке ( странное месторасположение, не правда ли?) Наверное, важные люди с Лубянки занимались более интересными делами – старались оказаться в нужном месте. В нужное время они уже жили. Такие же рынки возникали по всей Москве и области. Народ знал, где что нужно искать и где что можно приобрести.
И тут, внезапно, радужные планы Леры были искромсаны не щадящими острыми ножницами Марии Анатольевны.
–
Я считаю, что на твою первую зарплату вы должны купить с Олегом по паре валенок, – утвердительно выложила она за ужином свое единственное и неоспоримое мнение. – Как хорошо: на дачку зимой приехать, валенки надеть и по снежку. Надо покупать белые. Я даже знаю где, присмотрела уже.
Не спросив: какие у вас планы? Зная, что молодая женщина уже почти три года не имела заработка ( беременность, учеба, неоплачиваемый декрет). Зная своего сына, у которого особо не разживешься рублем. Мало ли что нужно купить женщине… Да хотя бы новое красивое белье – побаловать себя. Да и вообще: какое ты имеешь право планировать расходы молодой семьи. Валенки! Лера чуть не поперхнулась чаем:
–
Мы ведь на дачу зимой и не ездим, – мягко попыталась возразить она.
–
Вот и будете, как валенки появятся, – сказала свекровь, как припечатала.
Лера не могла понять: как человек, доживший до этого возраста, сам того не подозревая, рушит своему сыну жизнь. Порой у нее создавалось ощущение, что свекровь это делает целенаправленно. Вот и сейчас: какая дача? Лесную дорогу, по которой надо было ехать минут пятнадцать, зимой никто не чистит от снега. Как и садовое товарищество, где у свекров стоял хозяйственный блок и начавший строиться дом. О чем она говорит? Какие валенки?
А что Олег? Он ведь мог заступиться, сказать: «сами разберемся». Но Олег не хотел вмешиваться и портить отношения с матерью. Сами разберутся, – принял он удобную позицию.
Конечно, надо было знать Леру. Свои кровные и на валенки? Да не в жизнь! В первый же выходной она поехала на рынок и, добавив сэкономленные из челночных поездок доллары, купила итальянские ботфорты.
Приблизительно в это же время произошло еще одно событие, повлекшее за собой окончательный разлад между Лерой и Марией Анатольевной.
Тепло и ласку, которую забыла, когда получала от Олега, она пыталась компенсировать встречами с Игорем. Он к этому моменту снял квартиру, а может просто брал ключи у друга. Но были еще несколько попыток сближения, закончившиеся крахом, и Лера попросила оставить ее в покое, дабы не вызывать подозрения Олега и жены Игоря. На самом деле, ей было неприятно его молодое разгоряченное тело, тискающее ее и не дающее ничего взамен. Солдатик его скорее спал спокойным, мирным сном, чем стоял в полной боевой готовности. Однако Игорь затаил обиду и, по прошествии нескольких месяцев, Лера, выходя из ванной, с намотанным на голову полотенцем, увидела красную от гнева свекровь.
–
Зайди на кухню. – приказала она тоном, не терпящим возражения.
–
Что происходит? – спросила она у Леры, сверля ее глазами, когда за той закрылась дверь. – Ты должна мне все объяснить!
–
А собственно говоря, что случилось? – Лера в последнее время уже не была послушной овечкой и иногда позволяла себе за словом в карман не лезть.
–
Только что мне позвонили и сказали: «Вашей Лере мужчина снимает квартиру и они там встречаются».
–
Мария Анатольевна, – нашлась Лера, – да если бы мне снимали квартиру я бы уже давно здесь не жила…
И ушла сушить волосы. Свекровь не ожидала такого «хамства» и за снохой не побежала. Но Лера поняла, чьих это рук дело. Вот мерзавец! Не хочешь встречаться – получай?
В один из первых новогодних дней девушки совершенно случайно оказались возле красивых дверей старинного особняка на Таганке. Когда-то здесь велась светская жизнь, шуршали нарядными платьями дамы и нетерпеливо цокали копытами кони, впряжённые в кареты… Сейчас здесь тоже толпились дамы, но уже в других целях – здание было в распоряжении салона красоты. Катя хотела придать шраму от операции по удалению аппендицита более эстетичный вид, а Лера отправилась за компанию. И таким же непонятным образом она оказалась в кабинете у врача, на консультации: маленький шрамик, принятый ею за раннюю морщинку на щеке, не давал покоя.
Она попала на прием к мужчине невысокого росточка, что-то около сорока, с пышными вьющимися волосами по плечи и такой же пышной бородкой. Внимательные светлые глаза из-под русых бровей. Осмотрев пациентку и успокоив ее опасения, мужичок-лесовичок, как сразу же окрестила его Лера, перешел к более интересующим его моментам. Располагающим спокойным голосом врач-косметолог стал интересоваться: посещает ли Лера сауну, спортивный зал, замужем ли. Безусловно, на первые два вопроса ответ был «нет». Какая может быть сауна или тренажерный зал? Тогда это только стало входить в моду и стоило немалых денег.
–
У меня знакомая, – продолжал вещать
доктор, – каждую неделю посещает сауну. Ей 45, выглядит не более тридцати. Сауна очищает кожу, выводит токсины. Вам обязательно нужно попробовать.
И вот так, совершенно незаметно для себя, Лера согласилась встретиться с доктором, но уже не в стенах института красоты. Ей нужен был мужчина и Алексей ( так его звали ) оказался приемлемым вариантом. Он сразу понравился ей, да и само понятие «доктор» внушало доверие: плохого ничего не будет.
Алексей арендовал спортивный зал, раз в неделю. Для занятий карате. Тут же имелась и сауна. Встречи проводились по одной и той же схеме. Он встречал Леру на своей шестерке возле ближайшей к спорткомплексу станции метро, а потом там же и высаживал. Только секс, ничего более. Без взаимных претензий и обязательств. По обоюдному желанию.
Он никогда никуда не приглашал Леру, а ей это и не надо было. Она и так постоянно пыталась найти какие-то оправдания за свои поздние приходы с работы или отлучки в выходной день. Хотя, чего уж там, периодически маленький червячок точил ее изнутри: мог бы для приличия куда-нибудь вывести. Лера понимала, что она его полностью устраивает: моложе на двенадцать лет, замужем, тратиться не надо, претензий никаких. И еще она понимала, что у него есть и другие женщины: для выхода в свет.
Обычно их встречи предварялись телефонным звонком Алексея и кодовыми словами:
– Есть желание встретиться?
