Натан Романов
Мавка
– Жалко лодку, мня! – чтобы заполнить молчание вставил Ерема.
– Да похрен, слышь там бабы! – не меняя курса бросил Митрофан.
На берегу горел большой костёр, вокруг которого танцевали семь или восемь девушек в белых платьях.
– Можно к вам, мня, на огонёк? – сказал Ерема, почесав козлиную бородку.
Меня, опьяневшего подростка, усадили на мягкую траву подле костра, где, согревшись я постепенно задремал, глядя то на костёр, то на танцующих женщин. Они все были очень красивы. Знаю, что вы скажете, мол у пьяного мужика любая станет красивее, но я тогда не был ещё мужиком. Когда я их увидел, я подумал, что они настолько красивые, даже красивее мамы!
– Мавка, проводи мальчика до деревни.
Я приоткрыл глаза и увидел её. Ту самую девочку.
–Мавкааа…– протянул я на удивление пьяным голосом. Мавка была столь же красива, сколько и взрослые девушки.
Она сказала: «Можно он останется?»
Девушка, которая как мне подумалось её сестра, так как они были очень похожи, нахмурилась, и сказала: «Мавка! Говорю отведи. Его бабка житья нам не даст. Ну его!»
Я с трудом встал, не без помощи девочки, и мы двинулись в сторону леса. Когда я оглянулся, то увидел Митрофана и Ерему. Один спал на земле, а второй сидел на поваленном дереве, в окружении девиц в белых сарафанах. Они смеялись и вместе пели какую-то то незатейливою песенку, больше похожую на считалочку. Ерема довольно хохотал и пил из поданной ему чарки.
Мы шли с Мавкой по лесной тропе, и я держал её за руку. Это было так чудесно! Я был на седьмом небе, но мой язык не смог воспроизвести ничего из моих умных фраз.
– Иди туда, прямо. – Мавка была такой красивой в том колдовском лунном свете!
– А ты? – когда она отпустила меня, я почувствовал небольшое пошатывание.
– Иди, а то чего доброго бабушка заметит, тогда всем несдобровать.
Она убежала обратно в лес, а я пошёл куда послали. Спотыкаясь об коряги сбил все ноги, но ни разу не упал. От прохлады приходило отрезвление, а с ним и тошнота. Наконец дошёл и влез в окно. Тихо влез, как только это возможно, даже про вазу не забыл. Окошко закрыл, повернулся, и в лунном свете из окна увидел злое лицо бабушки. Я так испугался, что, хватая воздух сел на пол.
– Ничего, ничего, – приговаривала бабушка – завтра проспишься и поговорим. Главное живой здоровый.
У вас было ощущение, будто вы падаете с огромной высоты, вращаясь во всех направлениях? Я лежал на кровати, которая летела в пропасть вместе с ураганом, вращающим её во все стороны. Бабушка зашла в комнату с кружкой чая. Ну или не чая, а скорее отвара из трав. Очень вкусно, с привкусом смородины. Разум сразу прояснился, а голова встала на место и перестала болеть.
– Рассказывай, где ночью шлындал? – тон бабушки не терпел возражений.
– Я.…гулял. – поиск идей стоял на месте.
– На озере был?!– мне стало понятно, что она в курсе.
– Ну был – я решил не пытаться юлить.
– Один? – глаза бабушки смотрели прямо в глубину моего сознания, казалось видя все мои мысли.
– Нет…с этими…ну, Митрофан и Ерема которые.
–С алкашами связался! – всплеснула бабушка руками.
– Там ещё девушки были и девочка, красивая, Мавка зовут!
– У нас отродясь в деревне никаких Мавок не водилось! Врун.
– Да не вру я! – мне стало очень обидно – они вокруг костра танцевали, и песни пели!
– Какие песни? – лицо бабушки стало очень серьезным.
– Не помню, там про озеро, про купания в холодной воде. Я не помню точно. – и я заплакал.
