Наталья Курдыбаха
Затмение
– Вам кого? – спросила Вера.
– Доброе утро, – ответила женщина, тяжело вздыхая. – Можно у вас попросить стакан воды? Мне так плохо от этой жары… А моих знакомых нет дома, и обратиться больше не к кому…
Вера помнила, что бабушка не любит приглашать незнакомых людей в дом, поэтому решила провести незваную гостью к беседке за домом, а потом сбегать ей за водой. А про то, что ей нельзя за порог, она и не вспомнила…
– Идёмте за мной, отдохнёте в тени нашей беседки, – сказала Вера и ступила на крыльцо.
– Спасибо, – ответила женщина и посторонилась, пропуская Веру вперёд.
С каждым шагом Вера чувствовала себя всё необычнее и необычнее: она ощущала необъяснимую лёгкость. А когда Вера спустилась к крыльца и шагнула на землю босой ногой, ей показалось, что у неё выросли крылья! От удивления она даже оглянулась – посмотреть, действительно ли у неё крылья теперь есть. Но крыльев она не заметила, а заметила хмурое и злое лицо женщины, всё еще стоявшей на крыльце.
Женщина увидела, что Вера оглянулась, тут же заулыбалась и начала спускаться по ступенькам за Верой.
Вера подумала, что ей просто показалось, и зашагала к беседке. Но с каждым шагом её не покидало ощущение, что она не касается земли, а парит над ней, над самой её кромкой. Будто идёт не по тропинке, а ступает по облаку.
Вдруг Вера вспомнила про бабушкин наказ и в душе у неё похолодело.
Она остановилась на полдороги и обернулась к женщине:
– Идите по этой тропинке и за теми кустами увидите беседку. А я сейчас – вам воды принесу.
– Спасибо, дорогая, – улыбнулась женщина и, разминувшись с Верой, пошла дальше по тропинке.
Вера со всех ног бросилась домой, на ходу снимая гребень и затыкая его за пояс за спиной.
Бабушка стояла на пороге мрачнее тучи, но увидев Веру с растрёпанными волосами, видимо, успокоилась и спросила обычным голосом:
– Кто это был?
– Какая-то женщина воды просила. Я её в беседку провела. Сейчас воды отнесу.
Вера проскользнула мимо бабушки в дом, незаметно вынимая гребень из-за спины, и, прижимая его к животу, побежала на кухню.
Вся надежда была на то, что бабушка ещё не была на кухне, и гребень можно незаметно оставить на столе.
На ходу Вера положила гребень на ближний ко входу край стола и пошла набирать воду. Когда она обернулась со стаканом в руке, ни гребня, ни бабушки на кухне не было.
Вера вышла из дома и только на середине тропинки позволила себе громко выдохнуть:
– Фух! Пронесло!
Вера не спеша шла к беседке, и теперь все её мысли были о незнакомой женщине:
«И кто в такую жару ходит в платье с длинным рукавом? Конечно перегреешься! Даже ранним утром, а сейчас так вообще…»
Но каково же было Верино удивление, когда беседка оказалась пуста, а женщины нигде не было видно.
Вера пожала плечами и пошла обратно домой. И только сейчас она поняла, что всё это время бегала босиком.
Внезапно тропинка стала пыльной, твердой, прохладной и немного колючей: из-за мелких комочков сухой земли. А на вид жёсткие и колючие пучки травы на тропинке и вдоль неё стали мягкие, немного влажные и приятно щекочущие. Оказалось, что ходить босиком так интересно и совсем не страшно!
Отобедав красным-красным борщом с белой-белой сметаной и пышным-душистым хлебом, Вера почувствовала в себе прилив сытости и смелости и решилась на далёкое-далёкое босое путешествие – до самой рощи за огородами и полями.
На удивление, бабушка оказалась не против этой затеи и лишь просила внучку взять с собой воды и в саму рощу не заходить.
Вера положила маленькую бутылочку с водой в свой рюкзачок, бросила прощальный взгляд на свои любимые кеды, которые оставались её ждать у двери, и вышла на крыльцо.
А там! Её ждал сюрприз! Целая корзина яблок! И маленькая записочка на листике в клеточку: «Благодарю за гостеприимство!»
«Ух ты! – обрадовалась Вера, – Мои любимые, с красным бочком! Наверное, их оставила та женщина в сером».
Вера подняла корзину и собралась занести её в дом, но вспомнила, что возвращаться – плохая примета, и поставила её обратно.
«Ладно, бабушка заберёт, а я себе яблочко на дорожку возьму!»
Вера выбрала самое красивое яблоко, потёрла его об сарафан и положила в рюкзачок.
Шаг, два, три – и Вера опять стоит на сырой земле. Но какая же она сырая? Она – тёплая, намного теплее, чем утром. И ветер стал теплее, и солнце стало теплее, и вообще – весь мир стал теплее, даже птицы пели как-то по-особенному тепло.
Вера обогнула дом и вдруг услышала какой-то жалобный писк, доносившийся из сарая за домом. Дверь в сарай была приоткрыта, а внутри темно. Вера отворила дверь пошире и в луче яркого света увидела маленький пушистый серо-чёрный комочек с большим жёлтым клювом. Малыш неуклюже лежал на боку на полу посреди сарая, дергал лапками и маленькими крылышками и жалобно плакал.
Вера бережно взяла его в руки и оглянулась в поисках гнезда – оно оказалось прилеплено под самым потолком, вдоль одной из балок. Так просто и не достанешь, да и лестниц в сарае не было, но был старый железный стул с ободранной клеенчатой сидушкой.
Всё ещё прижимая птенца одной рукой к груди (куда его положишь-то, а вдруг кошка!), Вера подтащила стул под гнездо – не достать. Она вышла на улицу в поисках чего-то ещё и увидела небольшую деревянную скамеечку у уличного рукомойника – то что надо!
Башня из стула и скамейки выглядела косо и ненадежно, но что было делать? Кое-как, придерживаясь свободной рукой за спинку стула, Вера забралась на эту шаткую конструкцию и вернула незадачливого путешественника домой – к таким же орущим голосистым жёлтым ротикам. Малыши тут же навалились друг на друга. Вере даже показалось, что они запищали как-то иначе: так же пронзительно, но намного радостнее.
Расставив всё по местам, Вера продолжила своё путешествие к концу огорода. Поначалу она шла медленно, осматривая каждый камешек, кустик и бугорок на тропинке – как бы не наступить. Благо хоть битых стекол у бабушке на огороде никогда не встречалось (не то что в городе).
Но эта осторожность ей быстро надоела, и вскоре она уже бегала по тропинкам, перепрыгивала узкие грядки и даже попыталась залезть на дерево. Правда, в сарафане это было не так удобно, да ещё и пояс норовил за что-то зацепиться. Пришлось оставить эту затею на завтра, когда она наденет шорты.
