Наталья Курдыбаха
Космическая станция «Подорожник»
Глава 5
Ник стоял перед дверью и не решался нажать кнопку звонка. Одно дело – ты заходишь к кому-то в гости за компанию, а другое – тебе надо идти самому. Да, вроде бы и повод есть, и «по делу», как говорится, а рука всё равно не поднимается нажать кнопку звонка. И почему? Непонятно…
Вот казалось бы: что в этом такого? Столько раз он ходил сам в гости и к друзьям, и тётям-дядям, и к бабушкам-дедушкам, да и перед дверью кабинета завуча и директора школы никогда не дрейфил! А тут… уже минуту топчется на месте, а дверь всё сама почему-то не открывается, сколько бы телепатических сигналов он ей не слал.
«В чём же всё-таки разница? – думал Ник. – Обычная знакомая девчонка, вполне обычные у неё родители, да ещё и мой (мой!) велосипед за этой дверью, и чего я струсил вдруг?..»
А тем временем внутренний голос тихо-тихо нашёптывал Нику на ухо: «А разница в том, что это для тебя важно: важно забрать велосипед; важно, что о тебе подумают, важно и не совсем понятно, как себя вести в новом доме, где не знаешь обычаев, важно…»
За спиной зашуршали двери открывающегося лифта, и Ник быстро нажал кнопку звонка, чтобы никто не подумал, что он тут стоит и малодушничает.
За дверью послышались шаги. Мигнул глазок. Залязгали замки. Ник посторонился, давая место открыть дверь наружу, и увидел на пороге Веру в джинсах, футболке и домашних тапочках.
– Привет! – поздоровался Ник. – Я за великом.
– Привет! Заходи быстрее, у нас там сражение в разгаре! Велик потом.
Вера нырнула обратно в квартиру и скрылась за поворотом коридора, на ходу бросая: «Разувайся и проходи!»
Ник ничего не понял, но зашёл и закрыл за собой дверь на замок. Его велосипед стоял на том же месте, где он его и оставил. Даже педальки были повернуты под тем же углом – значит, его никто и не трогал.
Ник разулся и прошёл в гостиную, не зная, куда идти дальше: то ли искать Веру, то ли подождать её тут. Но Вера первой развеяла его сомнения, помахав ему рукой из проёма соседней комнаты, приглашая внутрь.
Судя по двуспальной кровати посреди комнаты, это оказалась комната её родителей. Вера уже сидела спиной к двери на табуретке у компьютерного стола, а за столом сидел её отец и играл в какую-то компьютерную игру.
Ник подошёл к столу и молча стал за спиной Веры – на экране происходило что-то непонятное, но судя по молниеносному движению мышки и быстрым пробежкам папиных пальцев по клавиатуре, происходило что-то напряженное.
«По-хорошему, надо бы поздороваться и представиться, – думал Ник, – но как-то совсем не хочется отвлекать человека».
Ник так и продолжал молча стоять за Вериной спиной, вслушиваясь в разговоры Веры с папой, и потихоньку начал понимать, что происходит на экране.
Штука посреди экрана вполне была похожа на космический корабль: что-то среднее между самолётом, вертолётом и дирижаблем. А если к ней приглядеться, что было довольно сложно из-за клубов дыма и летающих огненных бумерангов, то можно было разглядеть много прорисованных деталей, что делали её очень похожей на настоящий космический корабль, хоть всё и происходило в изометрии.
Весь экран пестрел разноцветными точками, тире и полосками (видимо, следами от выстрелов) на фоне огромных планет и всяких металлических конструкций: иногда летающих, иногда вращающихся, иногда исчезающих в разноцветных клубах дыма…
Видя такой накал страстей, спокойно стоять и наблюдать за происходящим не получалось даже у Ника, и он сам и не заметил, как начал наперебой с Верой комментировать происходящее и подсказывать её папе, откуда прибывают новые вражины.
И лишь когда бой был окончен и их маленький кораблик был спасён от невероятно огромной и злобной космической станции, Верин папа обернулся к Нику и с улыбкой сказал:
– Ну, здоров!
– Здравствуйте, я – Никита, – ответил Ник.
– Ага, Вера мне про тебя рассказывала. А я – Григорий Алексеевич. Зови просто дядей Гришей.
– Приятно познакомиться. А что это была за игра?
– Джетс энд ганз, – ответил Верин папа.
– Классная. Вера, а ты тоже в неё играешь?
– Не, это у меня было «полевое исследование»!
Не успел Ник спросить, что за исследование, как Вера схватила его за руку и потащила из комнаты.
– Поможешь мне с моей историей? Ну, если время есть? – спросила Вера, заходя в свою комнату.
Вера побежала рыться в ящике своего письменного стола, а Ник наконец нашёл на что присесть – на край застеленного дивана.
– Время есть. А что за история?
– Помнишь, когда ты в меня врезался на велике, я сидела и рассматривала цветки подорожника.
– Так, не надо! Не врезался я в тебя!
Вера обернулась, сдвинула брови к переносице и нарочито строго посмотрела на Ника.
Нику даже показалось, что в это мгновение он научился читать мысли, и потому быстро добавил:
– Ладно! Ладно! Твоя взяла! – Ник увидел, как показная хмурость сползает с лица и Веры, и не смог удержаться, чтобы не добавить: – А то ещё заберешь велосипед как «вещдок», – за что пришлось уворачиваться от летящей в него тетрадки.
Судя по развороту, упавшая на пол тетрадка оказалась по географии, и Ник подумал, что хорошо хоть не энциклопедией она в него зашвырнула, но на этот раз промолчал и просто улыбнулся.
– Так что за история? Про цветочки? Я тут вряд ли чем помогу.
– Не, про космическую станцию. Я уже даже кусочек написала: там про луг с цветами, похожими на космические станции. К ним летают пчёлы на дозаправку пыльцой. На самих станциях живут маленькие биороботы, т.е. бактерии всякие, или кто там ещё в растениях живёт, которые обслуживают станции и делают их автономными. В общем, мир готов… Но сюжет… Что же это за история без приключений?! Вот!
Вера наконец нашла, что искала, и достала из стола новенькую тетрадку на 12 листов с зелёным спортивным мотоциклом на глянцевой обложке. Вера протянула тетрадку Нику.
Первый лист был пуст, а второй был исписан от руки чёрной ручкой. Ник провёл пальцем по предложениям и… Оказался посреди бескрайнего луга в солнечный день.
Куда ни глянь, на длинных и тонких ножках на ветру раскачивались причудливые цветы, смутно напоминающие те, что он видел у них в парке. Эти цветы были огромны: сами бутоны были размером с его голову, и болтались они на тонких и длинных стеблях над густой и ярко-зеленой травой.
Палец Ника перескочил на следующий абзац, и один из цветков приблизился к нему. Теперь уже можно было разглядеть девочек-пчёл в жёлто-чёрных платьицах с большими плетёными корзинами-рюкзаками за плечами. Пчёлки медленно опускались задними лапками-ножками на лепесток цветка, снимали с плеч корзины и двумя парами свободных лапок-ручек начинали стряхивать в них пыльцу.
А всю эту идиллию охраняли их боевые подруги в чёрно-жёлтых скафандрах, с чем-то похожим на бластеры в руках.
Палец Ника соскользнул на пустую строку, и видение исчезло.
– А чего… Классно! – сказал он Вере, протягивая тетрадку обратно. – Прям пчёлы-амазонки! – усмехнулся он.
Вера тут же засияла от похвалы, но потом грустно вздохнула:
– Вот только я не знаю, что писать дальше… Мы долго обсуждали с папой, какой сюжет можно придумать про космическую станцию, и сошлись на том, что в моём случае, раз пчёлы не могут залететь в неё внутрь, остаётся только несколько вариантов: приключения по ходу поиска новой загадочной станции с особой пыльцой или защита любимой станции от вредителей. Что думаешь?
Ник опёрся локтями на колени и задумался.
Вера уселась на стул около стола и стала молча ждать. Несколько раз она уж было открывала рот, чтобы что-то добавить к уже сказанному, но каждый раз решала ещё немного подождать.
Наконец Ник перестал смотреть в пол, распрямился на диване, посмотрел на Веру и начал рассуждать вслух:
– Так, я думаю нам нужен какой-то злодей. Ведь во всех приключениях и сказках всегда есть злодеи. Что скажешь?
– Ммм… Ну да, – ответила Вера, – злодеи будут атаковать станцию или мешать героям в путешествиях.
– Вот только мне сложно представить с кем могут драться пчёлы за пыльцу, – продолжал Ник. – Они ж мирные, вроде… Может, злодей будет атаковать пчёл, а не станцию?
– Осы! – воскликнула Вера.
– Ага! – подхватил Ник. – Я где-то читал, что осы могут охотиться на пчёл и даже их есть.
– Кошмар… Никогда не любила ос. Тогда точно должны быть осы.
«Бом!» – послышалось из соседней комнаты.
Ник вздрогнул от неожиданности.
«Бом! Бом! Бом!».
Тишина.
«А, это часы», – подумал Ник, а вслух сказал:
– Я думал те часы не работают. Прошлый раз их не было слышно.
– Да, они всё время ломаются. Папа их сегодня утром опять чинил. Два часа прилаживал то ли пружинку, то ли пластинку… В общем, победил их!
– А можно посмотреть?
– Идём.
Старинные часы из тёмного дерева висели на самом видном месте гостиной – на стене над тумбочкой с телевизором.
Со всеми своими резными листиками и завитушками они выглядели довольно большими, и если бы стояли на полу, то доходили бы Нику до пояса, а то и выше. Потемневшие от времени бронзовые стрелки прерывисто двигались по циферблату, медленно передвигая гирьки в виде шишек на длинных тёмных цепочках. Ник так и не нашёл на часах окошка для кукушки (которой он, впрочем, и не слышал), зато увидел замочную скважину на циферблате под стрелками.
– А вы их ключом заводите? – спросил он Веру, которая всё это время стояла рядом и тоже разглядывала часы.
– Ага, сейчас ключ покажу.
Небольшой бронзовый ключик легко поместился у Ника на ладони. Ключик был тяжёленький. Орнамент на головке ключа повторял орнамент на концах стрелок, а ходовая его часть была немного светлее всего остального ключа и блестела – было видно, что ключом пользуются.
Ник смотрел на ключ и начинал чувствовать себя героем приключенческого фильма: ведь именно таким ключом обычно открывают потайные двери подземелий за́мков и сундуки с сокровищами.
– Красивые, – сказал Ник, оторвавшись от разглядывания ключа и снова посмотрев на часы.
– И громкие, – вздохнула Вера. – Они-то ночью тоже звенят, попробуй тут не просыпаться с непривычки… Но! Мне с ними всё равно нравится – намного уютнее, что ли.
– В наследство достались?
– Ага, от прадеда! Он был, как папа говорит, «часовых дел мастер».
«Действительно, так лучше звучит, – подумал Ник, – чем просто „часовщик”».
В прихожей зазвонил телефон, и Ник вдруг вспомнил, что обещал быть дома до четырёх.
Вера взяла трубку, и, как Ник и подумал, оказалось, что звонила его мама и уже его разыскивала. Маму пришлось заверить, что он уже стоит в дверях и быстро собирается в путь. Ведь обещал же! А обманывать Ник не любил, пусть и задержался он не специально, а просто не заметил, как время пролетело.
– Слуш, – начала Вера, пока Ник завязывал шнурки, – приходи как-нибудь ещё, историю допишем… Про ос. Ну, если тебе интересно.
– Спасибо, приду! Мне интересно!
Вера открыла дверь и вышла на лестничную площадку, чтобы придержать её, пока Ник выкатывал велосипед.
– Пока, – попрощалась Вера.
– Пока! Я на днях позвоню – договоримся. Спасибо за велосипед!
Глава 6
На улице опять шёл дождь. Ник с Верой сидели за столом в гостиной в окружении сушек, чашек чая и вырванных листов из тетради в клеточку.
Чай по какой-то непонятной причине всегда заканчивался раньше сушек, и не обращая внимания уже ни на остатки чая в чашках, ни на ещё не опустевшую корзинку с сушками, Ник с Верой что-то рисовали и чертили на листках, попеременно подталкивая их друг к другу.
– …Мне нравится этот эскиз скафандра, только вот сюда бы я юбочку пририсовала, – продолжала Вера, дорисовывая простым карандашом к их совместному эскизу короткую юбку пчёлке-девочке в лёгком обтягивающем скафандре с каким-то самострелом в руках.
– Да ну! Непрактично же! – возражал Ник.
– Но красиво же, по-девичьи!
– Ладно, – вздохнул Ник. Он уже был готов согласиться на что угодно, лишь бы они уже перестали рисовать, а всё-таки начали сочинять саму историю.
– Готово! – воскликнула Вера, разукрашивая юбку в тёплый жёлто-оранжевый цвет.
– Отлично! Теперь у нас есть все герои: и пчёлы, и осы, и шмели! Будем писать дальше?
– Ага.
Вера убежала в свою комнату за ручкой и тетрадкой, а Ник унёс грязные чашки на кухню и разложил все эскизы героев аккуратно на столе, чтобы Вере легче было удерживать образ в голове. Ведь писать придётся ей одной, чтобы мир истории всегда выглядел одинаково.
Вера вернулась с тетрадкой и ручкой.
– Слушь, раз у нас скафандры, наверно надо переписать начало и поместить твой цветочный луг в космос? – предложил Ник.
– Да ну, – не согласилась Вера. – В скафандрах же только воины. И вообще – как цветы будут расти в открытом космосе? И пыльцу с них как собирать тогда?
Ник ненадолго задумался и вскоре ответил:
– Можно каждый цветок накрыть силовым полем: каждая пчёлка будет залетать под поле, собирать пыльцу в герметичный контейнер и вылетать обратно. А то какая ж это космическая станция, если вокруг космоса нет?
Вера нахмурилась и скосила взгляд в сторону, напряженно о чём-то думая…
– А что если… – продолжила думать она вслух, – мы весь луг спрячем под купол? Не, не то… – сама себя перебила она.
– Ну почему же? Это идея! Пусть каждый луг будет отдельной космической зелёной фермой под большим полукруглым куполом. Я такие в фильме видел. Тогда обычные пчёлы-собирательницы будут там летать без скафандров, а воины будут в скафандрах. Ведь им надо перелетать между разными фермами.
– А осы будут космическими пиратами! – подхватила Вера.
– А шмели – защитниками куполов от пиратов, – предложил Ник.
– То есть пчёлы-воины будут защищать пчёл собирательниц под куполом, а шмели – над? – уточнила Вера.
– Ага, – согласился Ник и добавил: – Но все они могут находиться и под куполом, и вне, ну и осы тоже.
– Пойдет. Остался только вопрос с оружием… Я не хочу, чтобы в нашей истории кого-то убивали, а тем более ели, – при этом слове Вера вздрогнула, брезгливо скривилась и замотала головой, будто отгоняя видение.
Ник тоже скривился, представив, что ему надо съесть пчелу. Пусть даже и самую обычную, а не такую, какую они нарисовали.
– Давай у них будут самострелы, – предложил Ник, – у всех: и у ос, и у пчёл, и шмелей. С ядовитыми жалами. Если жало попадает в открытые части тела, ну, без скафандра, то жертва обездвиживается на… пусть будет – полчаса.
– Подходит, – согласилась Вера. – А зачем тогда осам нападать вообще?
– Они могут пыльцу отбирать или… Нет, пусть лучше просто пыльцу отбирают, – предложил Ник.
– Так… – задумалась Вера, – вроде бы всё обсудили. Я тогда пошла записывать до того места, как напали осы?
– Давай! А я пока буду описывать атаку ос обычной ручкой.
Ник с Верой расселись по противоположным концам стола и пододвинули к себе нужные эскизы. Наступила тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов и шуршанием ручек по бумаге.
Ник закончил писать свою часть и скучал, подперев голову рукой, а другой раскручивая сушку по столу: то как монету, то как обруч.
Наконец Вера положила ручку и откинулась на спинку стула, потирая пальцы правой руки:
– Что-то я уже писать устала – пальцы занемели. А ты?
– Я тоже дальше писать не хочу, пока ты не прочитаешь и не скажешь, подходит ли, – ответил Ник, а про себя добавил: «Не люблю делать что-то зря».
– Ну… Тогда пошли гулять!
– Под дождём, что ли? – удивился Ник. – Я думал, ты дождь не любишь.
– Я не люблю мокнуть. А гулять под дождем я очень люблю!
– В смысле, под зонтиком, – съязвил Ник, но Вера этого не заметила и лишь радостно крикнула:
– Ага!
На улице оказалось как-то по-летнему тепло. Яркие лучи солнца пробивались сквозь тучи, и если бы не барабанящий по зонтикам дождь, то вполне можно было подумать, что сегодня обычный погожий день.
– Как думаешь, под нашими куполами идут дожди? – мечтательно спросила Вера, протягивая ладошку под дождь и пытаясь наловить крупных капель.
– Это… Как напишем. Мы же сами мир придумываем – значит и его законы… – ответил Ник, ненадолго откидывая зонтик назад и подставляя лицо под прохладные капли.
– А я уже представила, – перебила Вера: – сначала под купол заползает туман и заполоняет всё вокруг, потом он поднимается вверх под самую границу купола, сгущается в тучи и… Проливается дождём!
– Это ты чайником вдохновилась?! – усмехнулся Ник, закрываясь обратно зонтиком от дождя.
– И им тоже, – улыбнулась Вера и глянула на Ника из-под своего зонтика: – Помнишь, если открыть крышку, то на ней такие капельки? Чем не дождь?
– Капельки – это хорошо, – возразил Ник, – но пчёлы в дождь вроде не летают.
– Тогда… Оставим дождь для второй части! – не сдавалась Вера.
Нику совсем расхотелось спорить, и он просто шёл, разглядывая лужи под ногами. Ведь он тоже любил гулять под дождём, даже никогда не боялся намокнуть! А таранить на велосипеде огромные лужи? Это же так весело! Правда порой холодно… Но это всё пустяки!
– Слушь, – после долгого молчания первой заговорила Вера, – давай, я сама перепишу в тетрадку твою часть истории и тебе позвоню, когда закончу? Мы вместе почитаем и решим, что писать дальше.
– Давай, – согласился Ник и, немного подумав, добавил: – Я тогда домой пошёл?
– Хорошо. А я ещё погуляю. Пока!
Ник попрощался с Верой, свернул на следующем перекрёстке направо и скрылся за домами. Дом был совершенно в другой стороне, но ему вдруг захотелось погулять самому под дождём и не отвечать больше ни на какие вопросы. Он сложил зонтик, натянул на голову капюшон куртки и неспешно побрёл по улице, снова подставляя лицо падающим с неба одиноким каплям. Он любил гулять под дождём.
