Наталья Корепанова
По следу Жезла. Хранящая тайны

– Вот, собственно, и всё, что я хотела вам сказать, – закончила я своё повествование. – А теперь предоставляю слово Вере Дмитриевне. Она вас подробнее познакомит с методами магического поиска. А мне, к сожалению, пора. До свидания.

Мило улыбнувшись, в сопровождении Игоря пошла к выходу. Студенты встали, провожая меня, и я вновь встретила внимательный взгляд Николая Скворцова.

Мы спустились на второй этаж, снова прошли по длинному коридору. Я искоса поглядывала на молча шагающего полковника, который всю дорогу о чём-то сосредоточенно думал. И понимала, что сейчас мне устроят допрос с пристрастием. Игорь – не дурак, анализировать умеет.

Когда мы подходили к кабинету, спросила:

– Игорь, ты меня чаем напоишь? Давно столько не говорила, в горле пересохло.

– Напою, – кивнул тот. – В обмен на информацию.

Усмехнулась: что ж, вполне ожидаемое условие.

– Только так?

– А ты думала, – усмехнулся Игорь и отдал распоряжение вскочившему при его приближении секретарю: – Чаю нам, пожалуйста.

И открыл передо мной дверь кабинета:

– Заходи.

Я прошла внутрь и села за длинный стол. Игорь уселся напротив и скомандовал:

– А теперь – рассказывай.

– Что рассказывать? – прикинулась я наивной глупышкой.

– Не притворяйся, – поморщился друг. – Рассказывай, зачем ты Николаю всю эту информацию слила.

– Кроме него там ещё человек десять сидело, – продолжала я валять дурака.

– Селена! – рыкнул полковник, и я улыбнулась:

– Ничего-то от тебя не утаишь. Да, я действительно пришла сюда с одной целью: рассказать Николаю о проведённой операции по спасению Стэнна.

– А ты не могла об этом ему наедине поведать?

– Нет. Он сказал, что услышал этот рассказ именно на лекции. А я не могу менять прошлое. Иначе и будущее может измениться.

– Кто сказал?

– Николай.

– И когда он это тебе сказал?

– Несколько дней назад, – снова улыбнулась я. – В Феллии. Когда я Стэнна искала.

– Елена Викторовна, – сурово нахмурил брови полковник. – Пытки, конечно, запрещены, но для вас я, пожалуй, сделаю исключение.

Иронично фыркнула, продолжая поддразнивать друга:

– Не стоит. Думаю, детектора лжи будет достаточно. А если ты меня чаем напоишь, так и без детектора обойдёмся.

В этот момент открылась дверь, и секретарь занёс поднос с двумя чашками, сахарницей и блюдечком с нарезанным лимоном. Поставил перед нами и бесшумно исчез. Я взяла чашку, вдохнула аромат свежезаваренного чая, сделала небольшой глоток и повернулась к терпеливо ждущему Игорю:

– Сейчас я тебе сообщу информацию не просто секретную, а сверхсекретную, которую знать никто не должен. Хотя, вышестоящему начальству, наверное, сказать придётся, иначе как ты объяснишь исчезновение лейтенанта Скворцова?

– Исчезновение? – приподнял бровь полковник.

– Да. И извини, от тебя здесь ничего не зависит. Как и от меня. Всё дело в том, что Великий Шаман, о котором я сейчас рассказывала на лекции, и который так помог нам в поисках Стэнна, это – Николай.

– Что? – изумился Игорь.

– И я пришла сюда, чтобы отправить его в прошлое Сэлларии. Ведь именно он много лет прятал Жезл от Гэттора.

– А Гэттор-то здесь при чём? – простонал начальник отдела, лично участвовавший в аресте колдуна. – Его же давно поймали.

– О! Ради Гэттора всё и затевается! – рассмеялась я, глядя на нахмурившегося друга. – Всё, больше не буду тебя мучить. Слушай.

И рассказала полковнику, уже без сокращений и приукрашиваний, всю историю об исчезновении Стэнна, наших поисках, эльфе и земном маге-менталисте, и, конечно же, Великом Шамане Николае Скворцове и его роли в сокрытии Жезла.

Игорь слушал поначалу с искренним интересом, а потом почему-то напрягся. И, хотя внешне он оставался сосредоточенно-внимательным, я видела, как нарастает тревога в его глазах.

Когда я закончила, он помолчал, чиркая ручкой по краю исписанного заметками листа, потом сухо спросил:

– Значит, не отпустить я его не могу?

– Не можешь, – согласилась я. – Изменится история. Гэттор найдёт Жезл, станет Властелином мира, и больше мы с тобой никогда не встретимся. Потому что нас просто уже не будет.

– Но это – большой риск. Экспериментов на людях ещё не проводилось.

– Риска нет, Игорь. Раз я с ним разговаривала, значит, всё пройдёт хорошо.

Полковник нахмурился, сжав губы, и мне показалось, что он ищет причины, благодаря которым сумеет запретить путешествие Николая. И досадует, что не может их найти. Да что с ним такое? Не замечала я раньше за ним такой нерешительности.

– А если он не согласится?

Игорь схватился за пришедший в голову вопрос, как утопающий за соломинку.

– Он не может не согласиться, раз я его там встретила. Ты, главное, дай нам возможность увидеться и поговорить.

– Хорошо, – неохотно согласился начальник и сосредоточенно помолчал несколько секунд, видимо, разговаривая либо с Николаем, либо с преподавателем на мыслеречи, потом продолжил: – Он сейчас подойдёт.

И, явно пытаясь отвлечься от каких-то мучающих его мыслей, продолжил:

– А теперь поподробнее, пожалуйста, о менталисте с Земли.

– Подробнее не могу. Сама ничего не знаю, – пожала я плечами. – Вообще-то, о нём я тебя спрашивать должна. Земные маги – твоя юрисдикция.

– Вот я и думаю: как мы такого сильного колдуна прохлопали? Ведь он жил среди людей, общался. Неужели никто ничего не заметил?

– Может, и замечали какие-то странности. Но простые граждане о вас не знают, поэтому сообщить вам о нём не могли. А магам на глаза он, наверное, сам старался не попадать.

– Зато на глаза эльфу попасть сумел, – проворчал начальник отдела по борьбе с магическими преступлениями.

– Значит, эльфу о нём кто-то рассказал, – предположила я. – Вряд ли тот бегал по Земле с криками: хочу завербовать хорошего менталиста!

– Будем разбираться, – подвёл итог разговору Игорь. – А сейчас держи своего Шамана. Пришёл уже.

И в этот момент в дверь постучали, и на пороге появился Николай. Всё с тем же любопытством во взоре окинул взглядом помещение и вытянулся перед полковником:

– Лейтенант Скворцов по вашему приказанию явился!

– Заходи, Коля, – Игорь подошёл к молодому колдуну, обняв за плечи, подвёл ко мне: – Знакомься: Елена Викторовна.

– Можно просто – леди Селена, – усмехнулась я, глядя на опешившего парня.

– Леди Селена раньше жила в России, – пояснил полковник. – А потом вышла замуж за лорда Стэнна и уехала в Кэтанг.

– А как вы с ним познакомились? – сразу заинтересовался Николай, но тут же притормозил: – Или это – тайна?

– У нас было очень оригинальное знакомство, – неопределённо ответила я. – Если время будет – расскажу. А сейчас – давай о делах. Но сначала ты должен дать обещание, что о нашем разговоре никогда и никому не расскажешь.

И жестом фокусника вытащила прямо из воздуха магический договор.

– Согласен? Иначе никакого разговора не состоится.

У лейтенанта загорелись глаза. Он не думал ни секунды:

– Согласен! Где подписать надо?

– Не надо подписывать. Просто прочитай и приложи ладонь.

Быстро пробежав глазами по тексту договора, Николай недоумённо взглянул на меня:

– Тут написано, что я должен буду рассказать о нашей встрече Селене Фарроас, когда она меня о ней спросит.

– Да, – невозмутимо подтвердила я. – А что тебя смущает?

– Но вы же сами о ней знаете.

– Ну, мало ли… Вдруг я про неё забуду? А ты мне напомнишь, – улыбнулась я и поторопила: – Всё прочитал?

Парень кивнул и решительно приложил руку к листу. Я спрятала договор в карман:

– Вот теперь можно и поговорить. Мне тут сообщили, что ты машину времени изобрёл? Могу я на неё взглянуть?

Лейтенант вопросительно посмотрел на своего начальника. Игорь кивнул:

– Проводи Елену Викторовну в лабораторию и покажи ей всё, что она попросит. И ещё: у неё к тебе важное дело. Я думаю, ты сможешь принять правильное решение.

Подтолкнул Николая к выходу:

– Идите.

И продолжил на мыслеречи:

«Селена, я с вами не пойду, чтобы не давить на него авторитетом. Пусть сам думает, без оглядки на начальство. Но, если ты не возражаешь, я послежу за вашей встречей отсюда».

«Хорошо», – согласилась я и вышла следом за Николаем.

На сей раз мы поехали на лифте. И не вверх, а вниз. Лаборатория находилась так же глубоко, как зал для занятий в Тайной полиции. Выйдя из лифта, я увидела длинный коридор, освещаемый неярким светом вмонтированных в потолок ламп. Лейтенант подвёл меня к одной из десятка бронированных дверей, расположенных по обе стороны коридора, приложил ладонь к вделанной в стену пластине. Раздалось едва слышное гудение, и дверь распахнулась.

– Заходите.

Шагнув за порог, я оказалась в сверкающей пластиком и металлом идеально чистой комнате. В её центре стояла небольшая кабинка, а вдоль торцовой стены расположился пульт управления с кучей лампочек, кнопок и переключателей.

– Вот она, – Николай ласково провёл рукой по панели.

– И на какой ты сейчас стадии? Мышки уже на сколько дней в прошлое возвращаются?

– На пять, – с оправданной гордостью улыбнулся изобретатель. – В понедельник вернулась та, которую я сегодня утром в прошлое отослал. Живая и здоровая. А на той неделе обезьянку на три дня отсылал – тоже всё в порядке с ней было. Она, кстати, скоро вернуться должна, я её позавчера на сорок часов в будущее отправил.

– А когда на людях будешь эксперименты проводить?

Парень погрустнел:

– Не знаю. Игорь Николаевич разрешения не даёт.

С интересом разглядывая кабинку, в которой с минуты на минуту должна была появиться путешественница во времени, я тихо, скорее для себя, пробормотала:

– Считай, что уже дал.

Но Николай услышал и обрадовано переспросил:

– Правда?

И хотел сказать ещё что-то, но я его перебила:

– Ты мне вот что скажи: можно ли твою машину в Кэтанг переправить? Или её разбирать нельзя?

– В Кэтанг? – удивился лейтенант. – Можно. Только… это же секретная разработка. Не разрешат, наверное.

– Разрешат. Выхода не остаётся.

– Вы меня в Кэтанг взять хотите? – обрадовался парень. – Вместе с машиной? Там кого-то переправить надо будет? Кого-то из Тайной полиции? А куда – в прошлое или в будущее?

– Стоп! – замахала руками, пытаясь прервать поток его вопросов. – Сейчас всё расскажу. Только давай присядем. Разговор долгий будет.

– Да, конечно. Садитесь, пожалуйста!

Николай подвинул мне стул, уселся сам и выжидательно уставился на меня. Я помолчала ещё немного, думая, с чего начать, и спросила:

– Ты помнишь Гэттора?

– Да. Я участвовал в операции по его поимке.

– А знаешь, почему Гэттор не стал Властелином Мира?

– Он не смог найти Жезл. Все артефакты нашёл, а Жезл Тайные полицейские укрыли, и он его добыть не смог. Так?

– Нет. Тайные полицейские отыскали Жезл уже перед самым концом истории. А до этого Жезл прятал от Гэттора Великий Шаман.

– Тот, о котором вы сегодня рассказывали на лекции?

– Да. Если бы не он, Гэттор давно раздобыл бы Жезл, и после этого мы бы вряд ли с тобой сейчас разговаривали.

– Так вы… – я увидела знакомый огонёк в глазах парня. – Вы хотите послать в прошлое Великого Шамана? Чтобы он спрятал Жезл?

Надо же, какой догадливый! Впрочем, ничего удивительного. Только умный и сообразительный человек мог не только выжить в прошлом чужой планеты, но и стать значимой личностью в том мире.

– Ты угадал. Мы хотим послать в прошлое замечательного, умного и смелого человека, который много лет будет играть с Гэттором в прятки, пока, наконец, не выполнит свою миссию и не передаст Жезл Тайным полицейским.

– И кто это? – с любопытством спросил Николай. – Я его знаю? Он в той операции участвовал?

– Ты его очень хорошо знаешь. Лучше всех на свете. Потому что Великий Шаман – это ты.

– Что? – растерянно переспросил парень.

– Великий Шаман – это ты, – повторила я.

– Вы шутите? – недоверчиво улыбнулся Николай.

– Мне не до шуток. Я пришла сюда специально для того, чтобы послать тебя в прошлое. Только ты можешь защитить Жезл от Гэттора и не дать этому амбициозному колдуну стать Властелином Миров.

– Но… почему я?

– Потому что ты – могущественный колдун с огромным потенциалом, потому что ты любишь учиться, много знаешь и умеешь и не пропадёшь даже там, где не будет магии. И ещё потому, что ты до сих пор любишь сказки и очень хочешь познакомиться с эльфами и полетать на драконах.

– А это здесь при чём? – покраснел любитель фэнтези.

– При том, что на Сэлларии у тебя будет возможность исполнить свои мечты. Ты проживёшь интересную жизнь, полную тех приключений, о которых грезил с детства. Будешь летать на драконах, плавать с русалками, учиться врачеванию у эльфов, работать у гномов. Кстати, гномы научат тебя ковать замечательное оружие, ты в этом деле станешь большим мастером. И там, в горах у гномов, ты найдёшь Жезл и сможешь укрыть его от Гэттора.

Николай помолчал, глядя в пол, потом тихо спросил:

– Это всё… то, что вы сказали… это правда? Это действительно будет?

– Будет, – твёрдо ответила я. – Ты мне сам об этом рассказывал.

– В Феллии? Когда лорда Стэнна спасали?

– Да. Ты был уже солидным мужчиной ста двадцати пяти лет, правителем Феллии, всеми уважаемым Великим Шаманом. И производил впечатление вполне довольного жизнью человека. По-крайней мере, когда я предложила тебе вернуться на Землю, ты не захотел.

Лейтенант поднял голову и решительно посмотрел на меня:

– Отправляться надо прямо сейчас?

– Так ты согласен?

– Да.

– Но это опасно…

Николай улыбнулся:

– Сейчас вы начнёте меня отговаривать?

– И рада бы, да не могу, – тоже улыбнулась я. – Но знать о предстоящих сложностях ты должен.

– Жизнь вообще опасная штука, – пожал плечами парень, и я вспомнила, как совсем недавно услышала эти слова из уст Великого Шамана. – Сосулька может на голову свалиться. Или машина наедет. Мало ли случайностей на улице подстерегает. А тут – даже риска никакого нет. Раз вы со мной разговаривали, значит, как минимум до ста двадцати пяти лет я доживу.

– Ты проживёшь гораздо больше, – пообещала я. – Но в свою длительную командировку ты поедешь не сейчас. Тебе ещё многое надо запомнить, прежде чем отправляться в такое опасное путешествие.

Я достала из кармана стопку зачарованных тетрадей, данную мне Великим Шаманом. Они были настолько маленькие, что спокойно помещались у меня на ладони. Но возвращать им реальный размер я пока не спешила.

– Здесь написано то, что ты должен знать. С собой я тебе их дать не могу, всё это написал Великий Шаман специально для Николая Скворцова. Значит, и ты их должен будешь писать сам. А сейчас ты должен выучить все написанные в них сведения практически наизусть. Здесь – твоя «легенда» для любознательных жителей Сэлларии, твои первые действия. Словом, то, что поможет тебе освоиться в новом мире.

Николай потянулся за тетрадями, но я отвела руку, не давая ему до них дотронуться, и положила пачку обратно в карман:

– Ты их получишь послезавтра, в воскресенье. Сегодня заканчивай здесь все свои дела, дожидайся обезьянку и готовь машину к транспортировке. Завтра у тебя выходной, который ты должен провести с мамой. Погуляйте с ней, пообщайтесь. Проведите день вместе. Потому что больше ты её никогда не увидишь.

– Никогда? – помрачнел лейтенант.

– Никогда, – подтвердила я. – Твоя командировка продлится всю твою жизнь. Поэтому проведите этот день так, чтобы потом вспоминать его с радостью. В воскресенье приходи в кабинет полковника к десяти часам. Игорь Николаевич отдаст тебе все материалы. И после этого ты будешь жить прямо здесь, возле машины. Никуда не выходя. Я пока не могу тебе рассказать, что случилось, но хочу предупредить: сведения, которые тебе передадут, настолько важны, что тебя могут похитить, чтобы завладеть ими. Поэтому, считай, что ты под арестом. Всё, что написано в тетрадях, надо выучить так, чтобы от зубов отскакивало. Там – не только правила и законы стран Сэлларии, которые понадобятся тебе для адаптации к жизни в чужом мире, но и много другой информации, касающейся конкретно тебя. Если появятся вопросы – записывай, приду – отвечу. А сейчас мне пора. Игорь Николаевич ждёт.

Я встала и протянула руку молодому герою:

– Рада была познакомиться.

– Я тоже, – рукопожатие было твёрдым и сильным.

Двинулась к выходу, провожаемая задумчивым взглядом лейтенанта. И, уже открывая дверь, услышала:

– Елена Викторовна…

Обернулась:

– Да?

– А я смогу там наукой заниматься? Машину времени дорабатывать?

Он с надеждой смотрел на меня, и я поняла, что Николай относится к славной когорте настоящих учёных, ради науки готовых на любые жертвы. Даже полёты на драконах потеряют для него всякую привлекательность, если он лишится возможности продолжать свои научные изыскания. И поспешила его успокоить:

– Сможешь. В Феллии у тебя будет прекрасная лаборатория.

И торопливо вышла, не желая больше продолжать разговор.

Когда я поднялась в кабинет полковника, Игорь, задумавшись, стоял у окна. Услышав звук закрывающейся двери, обернулся, и я успела заметить, как грустны его глаза, прежде чем он несколько раздражённо заговорил:

– Я слышал вашу беседу. Ты знала, на что его подловить.

Хмыкнула, удивившись его несообразительности:

– Конечно, знала. Он же сам мне об этом сказал.

Игорь озадаченно помолчал, потом нехотя согласился:

– Да, конечно. Об этом я не подумал.

– Ты не хочешь его отпускать? – я внимательно посмотрела на садящегося за стол друга.

– Мои желания роли не играют, – сухо ответил полковник. – Каждый должен исполнять свой долг. Его долг – спасти мир. Мой – предоставить ему эту возможность.

Игорь замолчал. Покрутил в руках ручку, потом отбросил её в сторону, встал и, собирая в стопку лежащие на столе бумаги, проговорил:

– Нас ждут у генерала. Тебе придётся рассказать всё ещё раз. Не в моей компетенции принимать решения по поводу машины времени.

– Хорошо. Пойдём.

Сделала шаг по направлению к двери и остановилась, услышав дрогнувший голос полковника:

– Лена… Ты уверена, что ему ничего не грозит?

Да что же это с Игорем творится? Никогда раньше не доводилось мне слышать такой тревоги в его голосе. Что стоит за его неуверенностью? Что-то очень личное. Неужели…

– Ему много чего грозит, – я повернулась и уверенно посмотрела в тоскующие глаза могущественного колдуна. – Но даю тебе слово, что он останется жив и здоров, проживёт интересную жизнь и будет вполне доволен выпавшей ему судьбой.

– Хорошо, – кивнул Игорь. – Я тебе верю.

А у меня язык чесался, так хотелось прояснить внезапно появившуюся у меня мысль. Я одёргивала себя, твердя, что не моё это дело, не моя тайна… но любопытство победило и вопрос вырвался сам собой, словно и без моего участия:

– Игорь… Коля – твой сын?

– С чего ты взяла? – нервно хохотнул полковник.

– Да так. Показалось, да?

– Показалось, – кивнул Игорь и быстро пошёл к дверям. Протянул руку, взялся за ручку… и глухо произнёс: – Не показалось. Только не надо об этом, ладно?

И распахнул передо мной дверь.

В молчании мы пересекли большой холл у лестницы и зашли в приёмную генерала. Нас уже ждали. Адъютант сразу провёл нас в кабинет, где сидели четыре человека. И тут я мысленно поздравила себя за дальновидность и очень порадовалась, что везде таскалась за Стэнном и принимала участие во всех заварушках, угрожавших безопасности не только Кэтанга, но и России. И была уже удостоена чести быть представленной этим людям, которые не только знали, кто я такая, но и видели меня в деле. Иначе как бы я сейчас могла просить у них то, что являлось великой государственной тайной, тщательно оберегаемой от посторонних глаз и ушей?

Вежливо поздоровалась с каждым из присутствующих, выслушала ответные приветствия и, не откладывая в долгий ящик, начала говорить. Сперва подробно изложила все детали дела Гэттора, объяснила, почему необходимо отослать в прошлое именно Николая. Затем ответила на возникшие вопросы. А в конце, чтобы рассеять последние сомнения, применила лёгкий шантаж, сообщив, что Великий Шаман оставил мне свои последние разработки принципиально новой машины времени, которые я предоставлю уважаемым коллегам сразу после отправки Николая в прошлое. Это вызвало оживление среди слушателей. Они сразу как-то подобрели и перестали недоверчиво сверлить меня глазами.

– Что ж, Елена Викторовна, – завершил разговор начальник Игоря. – Мы вас выслушали. Теперь нам надо посовещаться.

Улыбнулась, вставая:

– С удовольствием выпью чаю в обществе вашего адъютанта.

И вышла из кабинета. Моя интуиция говорила мне, что волноваться не о чём. Встреча на высшем уровне прошла великолепно.

Я едва успела допить чай, любезно приготовленный мне адъютантом генерала, как Игорь пригласил меня обратно.

– Елена Викторовна, – встал мне навстречу начальник магической полиции. – Мы согласны предоставить вам нужную технику для выполнения возложенной на нашего сотрудника миссии с условием, что данная процедура пройдёт под надзором наших наблюдателей.

Генерал говорил обтекаемыми, ничего не говорящими непосвященным фразами, и я поняла, что именно так всё будет зафиксировано в протоколе беседы и магическом соглашении, которое мне придётся с ним заключить.

– После этого вы должны будете в полном объёме выполнить свою часть договора, в чём сейчас и поклянётесь, подписав соответствующий документ.

Кивнула согласно:

– Разумеется. Я рада, что мы нашли взаимопонимание в данном вопросе. Думаю, этот шаг послужит ещё большему сближению наших стран как в политическом, так и экономическом плане.

Ох, уж эти политические игры… Не зря меня учил дипломатической риторике наш законовед Йохтра Морр. Вот и пригодилась его наука.

Я приложила ладонь к появившемуся передо мной листу зачарованной бумаги, подождала, когда то же проделают остальные, и вопросительно посмотрела на генерала. Он понял мой взгляд.

– На этом нашу встречу позвольте считать законченной. Организация процесса возлагается на полковника Васильева, так что со всеми возникающими вопросами обращайтесь к нему.

– Благодарю вас, – я вежливо раскланялась со всеми присутствующими и вышла в приёмную. Игорь задержался буквально на несколько секунд, а, выскочив следом, глубоко выдохнул:

– Фу-у-у-у.

И потащил меня за собой.

– Чего ты так нервничал? – поинтересовалась я, входя за ним в его кабинет.

– Не люблю такие встречи, – поморщился он, открывая дверцу встроенного в стену шкафа. За дверцей оказался небольшой бар с богатым выбором алкогольных напитков. – Слишком много вышестоящего начальства.

Игорь постоял, глядя на выстроившиеся в ряд бутылки:

– Это дело надо отметить. Что пить будешь?

– Давай отметим, – согласилась я, внезапно поняв, что сейчас стану свидетелем печальной исповеди полковника. Что ж, его можно понять. Он навсегда прощается с сыном. И, судя по всему, сыном любимым, хоть Игорь и скрывает это тщательно. – Вино. Белое.

– А я, пожалуй, водочки выпью, – сказал полковник, щёлкнув пальцами. Две бутылки соскользнули с полок и, оставив пробки кружиться в воздухе, одновременно склонились над подлетевшими к столу бокалами.

– Игорь, – с тревогой сказала я, глядя, как водка наполняет довольно глубокую ёмкость. – Ты же не пьёшь.

– Не пью, – согласился тот. – Совсем. И не курю. И по бабам не хожу. И работаю с утра до ночи. Такой, понимаешь, весь положительный, что самому противно.

Я взяла бокал за тонкую ножку, пригубила вино, почувствовала на языке лёгкую кислинку:

– Ты слишком строг к себе.

– Я слишком мягок, – хмуро ответил он и махом опрокинул в рот содержимое бокала. Закашлялся, сморщившись: – Я уж и запамятовал, какая это гадость.

– И зачем вспоминать? – Я поставила бокал на стол, потянулась к корзиночке с печеньем.

– Чтобы забыть. Забыть, какой я плохой отец. И какой я подлец.

– Игорь, я уверена на все сто процентов, что ты их никогда не оставлял. Что помогал, чем мог. Что следил за их жизнью. Ведь так?

– Так, – кивнул друг, щёлкнув пальцами. Бутылка снова склонилась над бокалом. Я качнула головой: только упившегося начальника мне тут не хватало! Мысленно прочитала заклинание. Стараясь, чтобы Игорь не заметил, шевельнула пальцами. Больше чем на две трети опустошенная поллитровка улетела на полку, а Игорь, крякнув, снова залпом опустошил бокал и недоумённо спросил:

– Что за… – поднял на меня глаза. – Твоих рук дело?

– А что случилось? – невинно хлопнула ресницами.

– Тебе не идёт вид наивной дурочки, – проворчал друг. – В кои-то веки решил напиться, и то не дала. Ты давно в блюстители нравственности записалась? Зачем продукт переводишь?

– Вода полезнее, – невозмутимо ответила я. – А водки тебе и так хватило. В зеркало на себя посмотри.

Двести грамм, выпитые на голодный и не привыкший к подобным жидкостям желудок, начинали действовать. Игорь раскраснелся, жесты потеряли свойственную ему уверенность. Да и речь стала не такой чёткой и внятной, как обычно. Правда, сторонний наблюдатель этого бы и не заметил, но я-то Игоря не первый день знала. Я подошла к нему, положила руку на плечо:

– Игорь, Николаю ничего не угрожает. Правда. Он проживёт жизнь, о которой грезил с детства. Это же прекрасно! Любой отец мечтает о таком везении для своего ребёнка. И ты ни в чём перед ним не виноват. Ты помог ему найти призвание, раскрыл его талант, поддержал в начинаниях.

– Я делал это, как его начальник, а не как отец, – вздохнул несбывшийся родитель. – Впрочем, ты права. Сейчас поздно сожалеть. Думать раньше надо было.

– Ты ведь не хотел ему признаваться?

– Нет. Зачем? Так он меня хотя бы уважает…

– А к его матери ты как относишься? Почему у вас так получилось?

– Почему? – задумчиво повторил Игорь. – Наверное, потому, что мы были молодые и глупые. А я ещё очень хотел сделать карьеру, и жена с ребёнком в неё как-то не вписывались.

Он поднял голову, но, казалось, что вокруг себя он ничего не видит. Взгляд стал рассеянным и мечтательным, и я поняла, что Игорь сейчас не здесь, а в далёком прошлом. На цыпочках, чтобы не потревожить его воспоминания, вернулась к стулу и приготовилась слушать.

ИГОРЬ

– Здравствуйте, ребята. Вот и настал этот торжественный день, которого вы все, без сомнения, ждали. Вы стали первоклассниками.

Голос молодой женщины звучал в меру приподнято, в меру проникновенно, но стоящий с огромным букетом Игорь внезапно понял, что учительница совсем не рада началу учебного года. Мыслями она всё ещё на курорте, откуда она вернулась всего неделю назад, а в голове её бьётся одна мысль: «Почему он не звонит?» «Он» – красавец-мужчина, с которым она познакомилась на вечерней прогулке у моря и с которым провела две незабываемые недели. Он клялся ей в любви, чуть не рыдал при расставании, обещал звонить каждый день… и не позвонил ни разу. И это наполняло душу учительницы горечью, а стоящие перед ней дети становились помехой, отвлекающей её от воспоминаний…

…Но она хотя бы была не злая, и это успокаивало.

Игорь не знал, почему он так легко догадывается, о чём думает учительница. Он давно уже не задумывался, как у него получается ощущать переживания других людей. Просто твёрдо усвоил неоднократные мамины предупреждения, что показывать своё умение нельзя, потому что люди не любят, когда читают их мысли. И сейчас, чтобы не выдать себя и не видеть тоскующие глаза женщины, стал смотреть по сторонам, разглядывая своих будущих одноклассников.

И вздохнул: надо же, как не повезло! Ни одного знакомого по детскому саду. Он тяжело сходился с детьми, поэтому это открытие его не обрадовало. Опять привыкать к новой обстановке, новым людям. Какими они ещё будут? Вспомнил мамины переживания, которыми она, думая, что он спит, делилась с отцом. «В детском саду, – говорила мама, – ребята привыкли к его странностям, а как его примут в классе? Как бы не пришлось переводить на домашнее обучение». Игорь не знал, что такое «домашнее обучение», но в мамином исполнении звучало это как-то тревожно, поэтому он твёрдо решил сделать всё от него зависящее, чтобы маму не расстраивать.

Скосил глаза на стоящую рядом девочку. Крепкая, как боровичок, круглолицая, на тоненьких косичках – огромные банты.

«Весёлая, – почему-то сразу решил мальчик. – И красивая».

И в этот момент девочка повернулась к нему и шёпотом спросила:

– Тебя как зовут?

– Игорь, – так же шёпотом ответил он.

– А я – Галка.

– Птица, что ли? – не понял мальчик.

– Сам ты птица, – фыркнула девочка. – Галя я, а папа зовёт меня Галкой. И ты так зови, разрешаю.

Игорь кивнул, и тут учительница закончила свою речь и повела ребят в класс. Он обернулся, отыскивая взглядом маму, испуганно посмотрел на неё. Мама улыбнулась сквозь слёзы, помахала рукой, и он пошёл за идущей впереди одноклассницей.

В классе Галка, увидев, что мальчик растерянно остановился у дверей, схватила его за руку и потащила за собой. Усадила на третью парту у окна, села рядом:

– Вот, будем здесь сидеть. А букет иди положи на стол. Видишь, все уже цветы учительнице отдали.

И Игорь с облегчением подчинился жизнерадостной напористости новой подруги.

Так началась школьная жизнь.

Игорь долго не мог запомнить имена одноклассников, с трудом привыкал к активному ритму уроков. Учительница сердилась, когда приходилось повторять заданный ему вопрос, жаловалась маме, что он вечно «витает в облаках», не слыша её объяснений. Мама грустно вздыхала, обещала «повлиять на ребёнка», но Игоря не ругала. А папа только посмеивался: «Сын в меня пошёл. Лизочка, не расстраивайся. У него сейчас слишком много впечатлений, которые надо систематизировать, а он пока не умеет это делать. Нам бы три года продержаться, а потом всё изменится, сама знаешь». Мама кивала и обнимала ничего не понимающего Игоря.

Зато Галке школа очень нравилась. Она быстро со всеми перезнакомилась, завела себе кучу подружек, с которыми шушукалась на переменах, да и с мальчишками была в дружеских отношениях. И в учёбе не отставала, учительница постоянно хвалила её и ставила в пример остальным детям. А над Игорем Галка взяла шефство, и это спасло его от издевательств одноклассников. Дети умеют быть жестокими к тем, кто выпадает из общего круга, но Галка так яростно защищала его от всех нападок как острым язычком, так и напрямую, кулаками, что вскоре от него все отстали.

Несмотря на рассеянность, учился Игорь хорошо. Легко считал в уме, быстро запоминал стихи, не делал ошибок в диктантах. К третьему классу он стал одним из лучших учеников, а учительница перестала обращать внимание на его «витание в облаках» и начала хвалить.

Он заканчивал третий класс, когда его жизнь вдруг изменилась волшебным образом. В апреле ему исполнилось десять лет…

Накануне дня рождения он вдруг почувствовал себя плохо. Кружилась голова, поташнивало, повысилась температура. Галка первая заметила, что с ним что-то не так. Она вообще всегда легко «считывала» его настроение. И тут, почувствовав его состояние, забеспокоилась и на перемене спросила:

– Что с тобой?

Он выдавил сквозь зубы:

– Кажется, я заболел.