Наталья Аверкиева
Босиком по лужам
– Тебе, правда, понравился концерт? – тихо спросил Клаус.
– Вы боги на сцене, – восхищенно произнесла я. – Никогда в жизни я не испытывала такого драйва, какой испытала сегодня. С первой до последней минуты мое внимание принадлежало только вам. Думаю, что в полку фанаток прибыло. А ты… Ты… У меня нет слов! Ты сердце группы! Ее мотор! Ее ритм! Ты бог ритма!
Клаус вмиг покраснел. В какой-то момент мне показалось, что даже волосы на голове у него стали приятного бордового цвета. Ан-нет, это всего лишь отблеск закатного солнца из окна. Три пары глаз недоуменно уставились на нас. Особенно моим признанием был шокирован Тиль. Видимо до этого ему никто не сообщал, что Клаус круче. Он приподнялся на локтях и склонил голову на бок, пытаясь получше разглядеть сумасшедшего, посмевшего усомниться в его гениальности. Я едва сдерживала улыбку. Какие ж они глупые! Как ведутся, как смешно реагируют на провокацию.
– Вообще-то у нас группа, – попытался исправить ситуацию Клаус, косясь на друзей.
– Да ты что? Правда? – излишне притворно и удивленно ахнула я.
– Да, – тут же закивал барабанщик. – И от вклада каждого, зависит успех общего дела.
Я не удержалась, засмеялась. Мой смех тут же был подхвачен остальными. Только Клаус насупился, сложил руки на груди и опустил голову, всем своим видом изображая презрение к окружающим. Я несильно ткнула его локтем в бок. Клаус недовольно отвернулся, но губы тронула улыбка. Я еще раз пихнула его. Парень вознамерился дать мне сдачи, но я ловко увернулась, и мы повалились на пол, истерично хохоча.
– Эй! Эй! Эй! – завозмущался Дэн.
На нас что-то плюхнулось. Подушка. Потом еще одна. Но уже не просто плюхнулась, а целенаправленно ударила сверху. Перед моим носом образовались белые кроссовки и складки широких длинных штанин. Дэн. Клаус охнул, когда это существо уселось на нашу кучу сверху. Я взвизгнула от навалившейся тяжести и судорожно застучала рукой по паркету. Они вдвоем меня раздавят!
– Хаген!!! Хаген!!! Спаси меня!!! – заверещала я сквозь хохот.
– Дэн, придурок! Совсем спятил?! – перед глазами возникли еще одни белые кроссовки и синие узкие джинсы, надорванные по шву снизу. Потом послышалось кряканье и звук падения. Дышать стало значительно легче. Мы втроем валялись на полу и захлебывались смехом. Со стороны глянуть – дурдом на каникулах. Хаген уселся рядом. Рожа такая счастливая, что любо дорого посмотреть.
– Идиоты, – покачал головой Тиль, изобразив на утомленном личике снисходительную улыбочку. – Как дети малые. Видели ли бы вас сейчас журналисты… Или папарацци.
– Это был бы очень веселый репортаж! – хихикнула я, поправляя растрепавшиеся волосы. Нет, надо еще и косметику проверить, негоже перед ребятами ходить с размазанными тенями.
Хотелось еще как-то повеселиться. И я не придумала ничего лучше, чем задать один очень щекотливый вопрос, стараясь при этом сохранить лицо максимально серьезным. Конечно же, ответ я знала. Знала и то, что этот вопрос они ненавидят. Все вопросы, касающиеся названия группы и иероглифа, они ненавидят лютой ненавистью. Хочешь достать близнецов – спроси про название группы.
– А почему ваша группа называется Absurdes Theater? – Хлоп-хлоп ресничками.
Реакция была предсказуемой. Тиль тут же шумно выдохнул, рухнул на подушку и закатил глаза с выражением: «Дура, чего с нее взять?». Хаген ухмыльнулся. Клаус сделал вид, что не расслышал вопроса и глазами указал на Дэна. Дэн… Мачо обвел всех взглядом – снова я, как что, так сразу я! – тяжелейшим образом вздохнул, скривился похуже братца – имбицилка несчастная! – и с превеликим одолжением произнес:
– Группа так называется потому, что…
Я закрыла лицо руками и заржала. Секунда и ко мне присоединился дружный хор ребячьих голосов. Это было так смешно, что мы с Клаусом опять завалились друг на друга, где-то сбоку мне по бедру стучал Хаген, приговаривая: «Я знал, что ты издеваешься!». И только облапошенный Дэн не смеялся, а недовольно косился в мою сторону, сузив красивые глаза и поджав губы.
– Издеваешься, да?
– Надо же нам над кем-то смеяться? Не все ж тебе Хагена доставать.
Дэн гаденько улыбнулся.
– Приятно, что в нашей компании появился новый клоун.
– Ну что ты, я никогда не позволю себе забрать у тебя корону, – произнесла это таким снисходительным тоном, что Дэн… опять покраснел и отвел взгляд. Как забавно – мальчик он яркий, иногда грубоват, хамоват и всегда наглый, но как только ты даешь ему чуть более наглый отпор, он тут же тушуется и становится похож на разобиженного ребенка. Наверное, все дело в том, что я с ним на равных, не заглядываю в глаза и не смотрю в рот. Сдается мне, что очень и очень давно с ними никто так не разговаривал. Привыкли звездить, а тут я – новая звезда на их чумные головы. И если Хаген и Клаус это воспринимают нормально и принимают меня, то Дэн почему-то периодически козлится. А до Тиля мне вообще нет никакого дела. Он какой-то неприятный тип, тоже мне божок на выезде. Хотя почему неприятный? Он замороченный, шуганный какой-то. Держится со мной на расстоянии. Отпускает какие-то странные шуточки. Словно между нами им собственноручно зачем-то выстроенная стена. Но с другой стороны я его понимаю: когда вокруг тебя столько народу, когда ты все время под прицелом фотокамер, когда каждый твой шаг обсуждается и тут же выносится на первые полосы сомнительных газетенок, – будешь шуганным. Я бы не просто стену возвела, я б себя на другую планету жить вывезла.
Ладно, провела хорошо день, вечер более чем удался, звезд моих в отель отвезла, на руки охране сдала, пора и честь знать. Дэн… Вот кто тебя, дурака, за язык тянул? А ведь могли шикарно провести время… Теперь останешься без вкусненького на ночь. Ты, конечно, парень классный, но себя я больше люблю. Почему-то вспомнилось старое кино, кажется, оно называлось «Девчата». Там тоже несчастную Тосю на спор разыграли. Только я тебе, Дэнни, не шапка, чтобы ты на меня спорил. Потому и подколы мои сейчас жесткие, а местами еще и жестокие. Обиделась я на тебя сильно и ничего с собой сделать не могу.
Из задумчивости меня вывел довольный голос Тиля.
– Что ж, хорошо, можно сделать пометочку, что Москву мы покорили, – вальяжно произнес он, сладко потянувшись.
– Ага, шикарный концерт, – согласился Хаген.
– Обычный, – пожал плечами Дэн, вновь обиженно покосившись на меня.
– Господа, – влезла я, – вы отдыхайте, а я поеду домой, если вам ничего больше не надо.
– А есть еще предложения? – Дэн посмотрел так, что у меня мурашки побежали по спине. Вспомнила его выходку на концерте и опять резко скрестила ноги, пытаясь удержать нахлынувшее возбуждение.
– Предложения есть всегда. Вопрос – нужны ли они.
Я смотрела на него с вызовом, но в то же время насмешливо. Шенк-старший победно сморщил носик – понял, что со мной происходит. И ему нравилось дразнить мое тело.
– Ты не откажешься с нами поужинать? – неожиданно спросил Тиль. Его длинное тощее тело во всем черном на белоснежном постельном белье смотрелось как трещина.
– Честно говоря, с удовольствием бы отказалась, но уже поздно, а есть дома нечего, – как-то излишне разоткровенничалась я, сама еще не понимая, хочу ли с ним ужинать или нет.
– Ты голодаешь? – ахнул Клаус.
– Нет, что ты, – замахала я руками. – Продукты есть. Просто вчера было лень готовить… – И добавила по-русски: – А сегодня вы на мою голову свалились.
Клаус улыбнулся. Черт! Я совершенно забыла, что он учил русский и более менее понимает мои подвякивания самой себе.
– Хорошо, что хоть кто-то тебя покормит, – по-отечески хлопнул меня по бедру Хаген и отправился в свой номер переодеваться. За ним вышел Клаус, все также интимно улыбаясь. Дэн учтиво предложил мне пересесть с пола в освободившееся кресло. Гляди-ка, какой кавалер. Ох, меня такими глупостями не очаруешь.
– Ничего, если я приму душ? – опять бросил в мою сторону игривый взгляд парень.
– Не стесняйся, – ответила я ему тем же. – В конце концов, мы же в твоем номере. Если хочешь, я тоже уйду.
– Ммм, – скривил он губы. – Интересно, куда? Точнее к кому?
– Я обязана отчитываться? – ласково и сладко, словно благодарность самому лучшему любовнику на свете.
Он пожал плечами, продолжая эротично улыбаться в ожидании ответа.
Я игриво закатила глаза, думая, как бы его «ущипнуть», а потом произнесла, томно растягивая слова и медленно массируя затекшую шею:
– К Хагену… Он такой секси…
Дэн довольно ухмыльнулся, как будто только что получил долгожданный страстный поцелуй.
– Хаген не умеет делать массаж такой, какой умею делать я.
Снял футболку, продемонстрировав мне слегка худощавое тельце, но менее дистрофичное, чем у брата, а следовательно более привлекательное, взял полотенце и исчез за дверью ванной.
Хорош, мальчишка. Ох, хорош. Хочу…
Нет, я люблю себя больше! И только так.
Дурак! Ду-рак! Я вздохнула.
В отлакированной до зеркального блеска полировке шкафа не очень четко отражался Тиль. Он лежал и смотрел на меня, думая, что я не замечаю его взгляда. Где-то тихо тикали часы: такой неприятный тык-тык-тык, сильно действующий на нервы. Наконец-то тяжелые струи воды с шипением ударили о фаянс, нарушив уже начинающую угнетать тишину. Послышались чертыхания Дэна. Похоже, ему все-таки нужен переводчик для общения с краном. Я улыбнулась этой мысли, представив, как крупные капли сползают по плечам, ниже, по животу, ниже… ниже… В памяти вспыхнула фраза: «А рот? Только представь, как она это будет делать ртом!». И его движения бедер на сцене… Хочу… Тиль поудобнее развернулся, наверное, чтобы было лучше видно. Тоже мне, нашел бесплатную передачу «Из жизни Машки обыкновенной»! Почему-то наличие фронтмена в комнате меня сильно раздражало. Даже больше, чем противное тиканье часов. Воображение разыгралось не на шутку. Я так ясно увидела, как ласкаю его в душе, как руки скользят по телу, как он отвечает – страстно, безудержно, грубо… Стоп! Спокойно! Надо на что-то переключиться. Вот почему бы младшему близнецу не пойти к себе в номер, а? Покрутила головой в поисках пульта от телевизора. Бросила досадливый взгляд на развалившуюся суперстар. Небось, он его себе заныкал. Точно! Тиль проследил за мной, ухмыльнулся противно и… спрятал пульт под подушку. Я возмущенно приоткрыла рот, собираясь стребовать волшебный «ленивчик» обратно!
– Не надо, не включай. Хочу тишины.
– Ну и сиди себе в тишине. А я хочу телевизор посмотреть.
Густо намазанные черным глаза обиженно вытаращились. Н-да, сегодня для бога всех малолетних девиц не самый лучший вечер на свете: кто бы мог подумать, что кому-то придет в голову перечить самому Тилю Шенку, фронтмену популярнейшей группы, вместо того, чтобы восхищаться его персонкой?
– Я устал. И хочу тишины, – тем не менее спокойно повторил он. В уставшем, осипшем голосе я не услышала ни капли каприза или надменности, всего лишь констатация факта. Где-то глубоко в душе поставила ему еще один плюсик – не звездит, хватит опускать и придираться.
– Я тоже устала, но не хочу сидеть в тишине. Что делать? – вредничала моя сучность.
– Давай поболтаем?
– О чем?
– О твоем городе, например. Москва красивая.
Настала моя очередь корчить рожу – вокруг меня исключительные придурки. Но разговор поддержала. Всё лучше, чем думать о голом Дэне в нескольких метрах от себя и слушать часы.
– Тебе понравилась Москва? Когда это ты ее видел? – презрительно хмыкнула я.
– Из автомобиля, когда ехали сюда. Ну и так… Пока по городу возили…
– О, тогда ты ничего не видел. Хочешь, я покажу тебе настоящую Москву?
– Не думаю, что нас отпустят телохранители.
– Ты реши для себя, хочешь ли ты увидеть мой город, а потом мы решим, как сделать так, что бы вывести тебя отсюда незаметно для фанаток и охранников.
Вот иногда я удивляю сама себя! Вот что я за человек такой дурной? Кто меня за язык тянул? Что я собралась ему показывать? Ефремова, ты однозначно спятила! Да ты ж с ним и двух часов не протянешь! Больная! Да-да-да, Мария Ефремова больная на всю голову! А как же Дэн? Бросить мальчика, по которому вся изошла слюнями, махнуться не глядя на его брата-близнеца! Откажись, Тиль, откажись, пожалуйста! Если ты откажешься, то твой брат шикарно проведет эту ночь, клянусь! Откажись!
Он мялся. Я видела, что предложение ему интересно, но что-то останавливает. Хоть бы не согласился! Господи! Хоть бы не согласился! Хотя… Стену, говоришь, возвел… Интересно, а какой он в жизни? Нет, развлекаться с этим андрогином я не хочу, но приятно провести время – почему бы нет? И Дэну нос утру.
– Не переживай, верну тебя в целости и сохранности утром. Твоя девственность не пострадает. Хочешь, давай еще и Дэна прихватим. С ним будет веселей вдвойне.
Моя дежурная фраза про девственность произвела на парня нужное впечатление. Он вспыхнул до самых ушей и, кажется, смутился. Но быстро взял себя в руки. Ни один мужчина не смог мне отказать после этой фразы. Тиль не стал исключением.
После более чем легкого ужина (а я еще днем поражалась, чего это близнецы такие тощие) в ресторане отеля, все разбрелись по номерам. Тиль с Дэном что-то тихо обсуждали, я скучала в сторонке, делая вид, что не слушаю, как один брат совещается с другим относительно того, где потом искать его хладный трупик, в какой подмосковной канаве. После долгих уговоров, Дэн великодушно разрешил Тилю свалить со мной, пообещав прикрыть перед продюсером и даже помочь с фанатками. Внутри все переворачивалось. Черт, как же меня прет от Дэна, и на кой я в итоге выбрала Тиля? Ну да, позволить мальчику выиграть спор – это, значит, проиграть самой себе. Но ведь иногда можно наступить на горло принципам? Ну совсем чуть-чуть. Если очень хочется… Эх, видели глазоньки, что брали, – теперь жрите. В конце концов, они близнецы и, если младшего умыть, то что-то общее должно быть обязательно. Придется представить себе, что Тиль – это Дэн. Дурак! Глупый, безмозглый дурак! И так бы все получил, зачем было все портить?
– Куда вы собираетесь? – спросил Шенк-старший.
Нет, все равно мне неприятно. Он так быстро отказался от ночи со мной в пользу младшего? С чего бы это? То есть, как с Хагеном обмусоливать мои таланты – это нормально, а как дело дошло до младшего – Дэн просто отошел в сторону и всё? И никакой борьбы? Никакой здоровой конкуренции? Тиль выразил желание прошвырнуться ночью в моей компании и Дэн тут же сказал: «Окей, братишка, вали отсюда!»? Это меня задело. Тем более Дэн не мужчина, если позволяет себе такое. В том, что Тиль знал о споре Дэна с Хагеном, – я не сомневаюсь ни единой секунды. Они очень близки с братом, это бросилось в глаза, когда Дэна помяли фанатки у отеля, а Тиль суетился вокруг него в машине. Меня даже улыбнула такая трогательная забота друг о друге. Наверное, если бы у меня была сестра, я бы тоже так о ней заботилась. Все равно такое поведение Дэна неприятно удивляло и напрягало. Он отказался от меня! Даже не стал настаивать, прекрасно видя, как я реагирую на все его выходки…
– Просто покатаемся по городу, может быть сходим в ночной клуб… Не знаю, я не продумывала еще развлекательную программу. Если пойдешь с нами, то мы поедем на машине, которая стоит у гостиницы, если не пойдешь – на мотоцикле, благо погода шикарная.
– Это безопасно?
Мог бы не делать такой заботливый вид, собирая младшенького в дорогу, а то прям не старший брат, а любящая мамочка, выбирающая костюм сынуле на первое свидание… Еще, черт побери, презервативов ему отсыпь из личной аптечки!
– Мотоцикл я вожу давно, не переживай, ехать буду очень осторожно. Не хочу, чтобы потом ваши фанатки вырыли мою могилу и нагадили в гроб.
Ребята улыбнулись.
– Это они могут, – сказали в один голос.
– Вот и славно. А теперь, Тиль, расчеши гриву и полностью смой грим. Не переживай, мы возьмем твой чемодан с косметичкой, и ты сможешь привести себя в порядок. А ты, Дэн, тащи сюда самую неиспользуемую бейсболку. Будем делать из «звезды» человека.
Даже умытый Тиль без черных разводов под глазами и с прилизанными волосами был похож на себя. Мы с Дэном придирчиво рассматривали парня.
– Не катит, – резюмировал Дэн. Потом посмотрел на меня и велел снять юбку.
– Спятил? – возмутились мы с Тилем в один голос.
– А как вы планируете отсюда выйти? – пожал плечами Дэн.
– Я не трансвестит! Я нормальный мужчина! – рявкнул Тиль. – Иди к черту!
Я скромно потупилась, пряча улыбку. И это говорит парень, которого все принимают за гомосексуалиста и по манере одеваться, и по разговорам, и по поведению.
– Пойми, – как последнему идиоту, терпеливо объяснял брату Дэн, – в нашу задачу входит не вывести тебя из отеля, а провести тебя мимо нашей охраны. Ты наивно полагаешь, что если сменишь одни джинсы на другие, твою тощую задницу наши ребята не признают? Даже если ты наденешь мои штаны, тебя могут принять за меня. Нам надо пройти мимо Зако. А для этого нужна маскировка. Хорошая маскировка.
– Дэн, все здорово, только одного не понимаю – я в чем пойду? В чулках?
– Оденешь джинсы Тиля, – отмахнулся он, словно от назойливой мухи.
– Да я из них вывалюсь!
– Да они на ней не сойдутся!
– Да ты сам жирный!
– Спорим?
Дэн не слушал нас, рылся в чемодане. Он откинул несколько пар джинсов, отложил в сторону спортивные голубые штаны и в итоге достал в меру простые джинсики без дыр, наворотов и металлических нашлепок.
Я, ничуть не стесняясь, стянула юбку, оставшись в чулках и черных кружевных стрингах. Да, я знаю, что подобное нижнее белье мне очень идет, и на ребят оно произвело нужное впечатление. Дэн, не скрываясь, пялился на мои голые ноги и аккуратную попку. Смотри-смотри отчего ты отказался полчаса назад, глупец! Тиль покраснел и отвернулся. Какие мы чувствительные!
Тиль смотрелся в моей юбке как дешевая проститутка с площади трех вокзалов – патлатый, бледный и стрёмный. Дэн еще раз придирчиво осмотрел меня и велел снять чулки – карандашеобразные ножки братца нуждались хоть в какой-то маскировке. Кружева чулок эротично выглядывали из-под юбки. Так он еще больше стал похож на проститутку. Н-да…
– Нужна куртка – завязать вокруг талии, так мы скроем худощавость, – предложила я. – А волосы спрятать под бейсболкой или банданой.
– Макияж? – раздумывал Дэн.
– Нет! Все привыкли, что он с черными глазами. Стоит нам сейчас хоть немного подчеркнуть глаза, и его все узнают. Надо на что-то отвлечь внимание.
– На что? Нужно что-то яркое… Пятно…
– Я в таком виде на улицу не выйду! – взвился Тиль. – Вы спятили?
– Помада! Яркая помада! – нашлась я. – Мы переместим акцент на губы, глаза закроет бейсболка. И на него никто не обратит внимание! Выйдешь ты, Дэнни, следом за тобой мы с Тилем. Ты девчонок уведешь в другую сторону от дверей (типа в баре вышел посидеть, заодно и охрану сдернешь), а мы проскочим мимо.
– Точно! – хлопнул меня по плечу Дэн.
– Вы с ума сошли?! Какая еще помада?! – возмущался Тиль.
– Что ты переживаешь? В машине переоденемся, – отозвалась я, копаясь в сумочке в поисках губной помады ярко-малинового цвета.
Дэн во всю рассматривал меня, как будто в голове зрел какой-то интересный план. Тиль стоял около окна, изучая обстановку и махая девушкам ручкой. Хорошо, что на окнах стеклопакеты. Страшно представить, какой сейчас внизу ор.
– Мария, это… – Дэн даже покраснел. – Я знаю, как сделать так, чтобы Тиля точно приняли за девушку.
– Только не говори… – до меня тоже это дошло.
– Пошли вы все к черту! – завопил Тиль на всю гостиницу, видимо догадавшись о ходе наших мыслей.
Дэн расплылся в наисчастливейшей улыбке.
– Снимай.
– Вата нужна, – я ловко расстегнула застежку за спиной.
– Носки пойдут. Надо ж ему будет твои чулки снять. Хотя… Тиль, тебе нравятся эти чулки?
У Тиля оказался очень богатый словарный запас ругательств, из которого мы с Дэном узнали кто мы, что мы и откуда, а так же, что чулки ему не нравятся, лифчик ему не нравится, и вообще мы два самых дерьмовых извращенца в его жизни. Кто бы сомневался!
Чрез десять минут мы были готовы. Тиль с красными губищами, в какой-то стремной майке с цветочками (господи, какие секреты хранит чемодан этого нетрансвестита?), с весьма премилой грудью как минимум третьего размера (Дэновой гордостью!), юбке, которая на нем висела на честном слове, в кожаной куртке, которую ему было велено держать в руках спереди, чтобы прикрыть первичные половые признаки на случай задирания подола, слишком коротких чулках сеточкой, кедах и бейсболке, под которой мы спрятали волосы. Вид такой, что до машины бы успеть дойти без приключений. Дэн покатывался от смеха, предлагал сфотографировать брата и выслать фотографию родителям. Тот едва сдерживался, чтобы не врезать ему промеж глаз. Я в футболке Дэна на двадцать размеров больше и тех самых джинсах, штанины которых пришлось подкатать чуть ли не на половину. Волосы распустила, на лице – яркий, вызывающий макияж. Главное, чтобы знакомые не увидели. Позора не оберешься.
На прощание Дэн что-то шепнул брату, шаловливо глянув в мою сторону. Я не осталась в долгу.
– Поведите эту ночь весело, – наклонился он ко мне.
– И тебе не скучать сегодня и оторваться по полной, – мурлыкнула я, касаясь невесомым поцелуем уголка губ. Его рука быстро скользнула по талии и опустилась на зад. Он расстроено вздохнул, виновато посмотрев мне в глаза. Глупый… Что же ты наделал? Тебе ведь надо было всего лишь настоять…
