Наталья Антарес
Предначертание. Том I
ГЛАВА V
Мощнейший снегопад, обрушившийся на город на прошлых выходных, превратил нечищенные тротуары в сплошные заносы, и, выйдя из автобуса, мы с Симкой кое-как перебрались через преграждающие путь сугробы. К счастью, после нескольких дней непрерывной метели погода сегодня стояла сухая и безветренная, и, хотя я бы не отказалась от встречи с Эйнаром даже в лютый мороз, удовольствие от двухчасовой прогулки на свежем воздухе было бы изрядно подпорчено, да и от одного взгляда на чересчур легко одетого парня у меня по обыкновение начинало болезненно сжиматься сердце, и я в красках представляла, какого ему сейчас приходится в осенней обуви. Мы познакомились зимой, и наша укутанная снежным покрывалом любовь расцветала под завывание пронизывающего ветра, но я никогда не роптала на судьбу –близость Эйнара согревала меня изнутри, я льнула к нему всем телом, а он крепко обнимал меня за плечи и не выпускал из объятий до неизбежного момента прощания. Каждый раз мы словно расставались навсегда, так невыносимо тяжело нам было находиться в разлуке, и на меня накатывало жуткое ощущение панического ужаса, когда я вдруг вспоминала, что Эйнара скоро заберут в армию. В подобные мгновения я страстно ненавидела свой юный возраст – несовершеннолетие юридически делала меня собственностью родителей и тем самым ставило жирный крест на самостоятельном принятии решений, первым из каковых непременно стала бы поездка в часть, обязательно состоявшаяся бы даже в случае, если бы парня отправили служить на другой конец нашей необъятной родины. Эйнару исполнялось восемнадцать уже в апреле, он был почти на год старше своих одноклассников, и я не совсем понимала, почему так вышло. На второгодника Эйнар, однозначно, не походил, и я предполагала, что образовавшаяся ситуация связана с частыми переездами его семьи с места на место, о которых парень однажды вскользь упомянул в разговоре. Так или иначе избежать весеннего призыва Эйнару было не суждено, притом, что он к этому и не стремился, а наоборот так отчаянно рвался вступить в ряды вооруженных сил, будто армия символизировала для него первый шаг на пути к новой жизни. Естественно, я всеми фибрами души противилась грядущим событиям, но в то же время я остро чувствовала, как важна для Эйнара моя поддержка, и я не имела права предать его доверия. Я прекрасно догадывалась, что парня обуревали сомнения в моей готовности хранить ему верность на протяжении полутора лет, довольствуясь лишь письмами и редкими телефонными звонками, но у меня не возникало даже мысли нарушить свою клятву. Я не видела своего будущего без Эйнара, все мои дальнейшие планы отныне были связаны только с ним, и я какие бы испытания не подстерегали нас впереди, я была настроена выдержать их с честью. Но пока еще у нас оставались почти два месяца, и я не могла тратить драгоценное время на заведомо безрезультатные перепалки с родителями, поэтому в ход, как на войне, шли любые средства вроде нынешней фикции с языковыми курсами, призванной обеспечить меня уважительным предлогом для вечерних отлучек из дома.
Я заранее поставила Эйнара в известность, что в свете неблагоприятно сложившихся обстоятельств приду на свидание с подругой, выполняющей роль страховки от форс-мажоров, и, хотя моя затея по-прежнему внушала парню существенные опасения, я не оставила ему выбора. Ровно в шесть Эйнар ждал меня под главными городскими часами, по негласной традиции считавшимися общепринятой точки сбора. Можно сказать, испокон веков под часами назначались свидания и «забивались стрелки», а для нас с Эйнаром район набережной и вовсе стал практически родным. Здесь, на фоне скованной толстым слоем льда реки состоялся наш первый поцелуй, и до сих пор, стоило мне только закрыть глаза, как я вновь ощущала робкое прикосновение его губ к моим призывно открытым губам. В тот вечер было так чертовски холодно, что наши брови и ресницы были белыми от выступившего инея, но внутренний жар не позволял нам замерзнуть. Озаренное серебристым лунным сиянием лицо Эйнара с тонкими, изящными, почти аристократическими чертами вдруг показалось мне ангельским ликом с чудотворных икон, а в глубоких зеленых глазах мне почудилось нечто потустороннее и непостижимое, как если бы обнимающий меня человек пришел из другого измерения и принадлежал к иной, высшей расе. И тем заметнее и резче выглядел ярко выраженный контраст с заношенной одеждой и старой вязаной шапочкой, однако, даже эта кричащая нищета не в силах была скрыть удивительную красоту Эйнара, такую вызывающе чужеродную в сером убожестве «Живых и мертвых». Изрядно продрогнув на открытом ветру, мы зашли в кафетерий и взяли по чашке безвкусного растворимого кофе. В теплом помещении парень избавился от шапочки, его светлые волосы беспорядочно рассыпались по плечам, и меня опять невольно посетило ощущение, что Эйнара занесло в наш мир лишь по чьей-то роковой ошибке. Он не должен был жить в лачуге, ходить в обносках и нервно курить дешевые сигареты из мятой пачки, он был создан для роскоши королевских чертогов в окружении несметных богатств и выполняющих любое желание слуг, но в реальности ежедневно возвращался в древнюю развалюху с видом на кладбище и отрывал от сердца последние деньги, чтобы вопреки моему сопротивлению все-таки купить любимой девушке десерт. Впоследствии, когда Эйнар рассказал мне о своих непростых взаимоотношениях с участковым, я еще более явственно осознала, какой ценой давалось ему выживание в аду «Живых и мертвых» – будучи многократно наслышана о тамошних обитателях, я с легкостью допускала, что парня могли убить или покалечить только за не вписывающую в типичные для криминального района каноны внешность.
На моей памяти Эйнар никогда не опаздывал на встречу, а чаще всего и вовсе приходил раньше меня. Обычно я с разбега взлетала к нему на шею, и висела так, пока парень осторожно не опускал меня на землю, но в присутствии Симки я почему-то не сумела переступить через неуместную зажатость даже после того, как мы поравнялись с Эйнаром. Парень сразу почувствовал мое напряжение и замер в полушаге от нас с Симкой, также не предпринимая никаких активных действий. Неизвестно сколько бы мы играли в молчанку, если бы инициативу не взяла на себя отродясь не лезущая за словом в карман Симка.
– Привет, я Сима! – широко улыбнулась моя подруга и уверенно протянула парню руку. Здороваться по-мужски она научилась в Германии, куда ездила в гости к родственникам на летних каникулах. По словам Симки, в Европе рукопожатие в одинаковой степени использовалось для приветствия как мужчинами, так и женщинами, однако у нас в стране данная норма еще не распространилась, и многие до сих пор косились на Симку с недоумением. Вот и Эйнар с прогрессивными тенденциями, судя по всему, знаком не был, и потому Симкин жест поверг его в некоторое изумление, но после недолгих колебаний руку он всё же пожал.
– Эйнар, – лаконично представился парень, и я в бесчисленный по счету раз подумала, какой красивый у него голос, – очень приятно.
– Проводим Симу до торгового центра, – стиснула ладонь Эйнара я, наконец, совладав с оцепенением, – первые дни нам будет лучше возвращаться домой вместе, чтобы родители ничего не заподозрили.
– Ринка тут такую многоходовку намутила, кино снимать можно, – Симка продолжала пожирать парня глазами, но я слишком давно знала свою подругу, чтобы не заметить разочарования в ее взгляде. Похоже, она в упор не понимала, благодаря каким качествам Эйнар умудрился пленить мое сердце, и мне даже стало чуточку обидно. По моему мнению, с Эйнара можно было писать гравюры и ваять скульптуры, а Симка видела в нем лишь бедно одетого парня, заслужившего повышенное внимание только благодаря моим восторженными отзывам.
– Спасибо тебе за помощь, Сима, но лично я считаю, что Рина напрасно всё это затеяла, – не стал скрывать своего отношения к происходящему Эйнар, – я не делаю ничего противозаконного, чтобы прятаться, как преступник… Рина, может быть, мы сейчас развернемся и поедем к тебе? Я сам виноват, что у меня не сложилось общение с твоей мамой, но я должен хотя бы попытаться все исправить.
– Эйнар, нет! –испугалась я, – пожалуйста, не надо! Ты с моими родителями все равно ни о чем не договоришься, а меня тогда точно под три замка посадят и в школу будут под конвоем водить!
–Т ы преувеличиваешь! – убеждённо воскликнул Эйнар, – не понимаю, зачем ты выставляешь родителей какими-то монстрами. Я пока ничего не могу сказать о твоем отце, но твоя мама показалась мне вполне адекватным человеком. Другое дело, что я сам повел себя с ней по-дурацки, но это уже моя вина. А если мы так и будем встречаться тайком, ко мне уже никогда не будет доверия, вот о чем я говорю!
– Я этой упертой уже сколько раз тоже самое талдычу, ноль эффекта! –всецело разделила точку зрения Эйнара Симка, – мы с ней скоро десять лет, как дружим, так я тебе скажу, спорить с ней бесполезно!
– Я это вижу, – невесело усмехнулся парень, – Рина, долго так продолжаться не может. Я не хочу, чтобы твоя семья плохо обо мне подумала, а именно это и произойдет, если мы по уши погрязнем во вранье.
– Не произойдет, – до хруста сжала пальцы Эйнара я, – прошу тебя, давай не будем никуда торопиться…
– Рина, ты заблуждаешься…, – начал было парень, но я мягко закрыла ему рот ладонью. Разумом я отлично понимала, что Эйнар абсолютно прав, но признание его правоты было чревато фатальными последствиями, и я изо всех сил цеплялась за иллюзию хрупкого равновесия.
– Подождем немного, а потом посмотрим, ладно? – скрепя сердце предложила компромиссный вариант я, тайно подразумевая, что нет ничего более постоянного, чем временное.
– Не дольше пары дней, – неохотно кивнул Эйнар, – я обещаю, что больше не заставлю тебя за меня краснеть.
– Это мне пришлось краснеть за маму, – я остановилась у входа в торговый центр и полушепотом обратилась к подруге, – Сим, ну, извини, мы же договаривались, да?
– Без проблем! – откликнулась Симка, – желаю вам приятно провести вечер вдвоем, встречаемся под часами, а я пошла по бутикам прошвырнусь…
– Здорово иметь такую подругу, которая за тебя в огонь и воду пойдет! –не без восхищения заметил Эйнар, – только неудобно как-то тебя одну оставлять…
– А ты завтра своих друзей с собой бери! – предложила Симка, поправляя за спиной рюкзак, – тогда и я не заскучаю.
– Не уверен, что тебе будет интересно с моими друзьями, – сходу остудил Симкин пыл парень, да и друзьями этих людей назвать сложно, потому что…
– Эльф! – не дал закончить фразу, внезапно раздавшийся позади нас женский голос, – пацаны, смотрите, это же Эльф!
Мы синхронно обернулись, как по команде, и перед нашими глазами предстала разношерстная компания, состоящая из молоденькой девушки, по виду моей ровесницы, и двоих парней постарше. От парней в практически одинаковых черных пуховиках и низко надвинутых на лоб шапках буквально веяло агрессией, а девушка была одета так, будто недавно ограбила секонд-хенд и напялила на себя всё, что более или менее подошло по размеру, напрочь позабыв о сочетаемости фасонов, цветов и фактур.
– В натуре, Эльф! – хрипло подтвердил плотный, невысокий парень бандитской наружности, и на меня пахнуло свежим алкогольным амбре, – оба-ёба, братан, а чё у тебя тут за движуха намечается? Ну ты, вообще молоток! Зырь, Калаш, какие чиксы с ним клевые!
– Остынь, Филин, такие телочки с тобой даже на одном поле срать не сядут, – невзирая на то, что незавидные шансы своего приятеля Калаш охарактеризовал с использованием художественных приемов, симпатии он у меня тоже не вызвал – долговязый, нескладный, с острым небритым подбородком и тяжелым взглядом глубоко посаженных глаз, парень непроизвольно внушал подспудный страх. Такие личности никогда не лезли в драку и не вступали в открытую конфронтацию, но запросто могли либо крупно подставить противника, либо подкараулить его в темной подворотне и под покровом ночи нанести дюжину вероломных ударов. Исходящий от Калаша запах свидетельствовал, что он, как и Филин, успел принять на грудь, и, хотя мы столкнулись на оживленной площадке возле торгового центра, я никак не могла избавиться от нарастающего чувства дискомфорта.
ГЛАВА VI
–А это мы сейчас у них и поинтересуемся! – пьяно гоготнул Филин, решительно отделился от своих приятелей и сделал недвусмысленный шаг в нашу сторону. Судя по тому, как одеревенели по-прежнему сжимающие мою ладонь пальцы Эйнара, ничего хорошего непредвиденная встреча с «честной компанией» нам, однозначно, не сулила, и у меня ощутимо похолодело на сердце, когда маленькие, бегающие глазки Филина внезапно уставились на меня в упор. Что касается Симки, то она, по-моему, еще не до конца осознала масштаб и воспринимала возникшую ситуацию исключительно в качестве яркого приключенческого элемента, поэтому ничто не омрачало ее покрытого мелкой россыпью круглогодичных веснушек лица, а во взгляде светилось лишь искреннее любопытство.
– Ну, что девчонки, как насчет по пивку? Я угощаю! – щедро предложил Филин и, словно намеренно игнорируя присутствие бледного, как полотно, Эйнара, вплотную подошел к Симке, – рыженькая, тебя как звать?
– Сима, – в лучших европейских традициях протянула руку моя подруга, чем вызвала у непривычного к подобному обхождению Филина очередную порцию гыгыканий, к которым тут же хором присоединились внимательно наблюдающие за разворачивающейся сценой товарищи.
– Сим-сим откройся, сим-сим, отдайся! –нараспев выдал Филин, и сам же в голос заржал над собственным остроумием, но проявлявший до сего момента феноменальное терпение Эйнар не позволил ему продолжить поток сальностей.
– Ты сам от нее отвалишь или тебе помочь? – с ледяными интонациями спросил парень, и в его зеленых глазах на мгновение вспыхнули и тут же погасли устрашающие огоньки злого пламени. Я никогда не видела Эйнара таким: сейчас он напоминал хищника, принявшего боевую стойку и находящегося наизготове для смертельного прыжка, его стройное, гибкое тело подобралось и сгруппировалось, безупречные черты ожесточились, а руки машинально сжались в кулаки.
– Эльф, ты чё, нарываешься? – ехидно уточнил Филин, явно питающий к Эйнару подогретую алкогольными парами неприязнь и потому активно провоцирующий обострение конфликта, – борзый стал, да?
– Филин, остынь, на кой он тебе вперся? – своевременно вмешался молчавший доселе Калаш.
– А че он такой голимый рамсит тут вообще? – в ответной фразе Филина я поняла только местоимения и предлоги, но интуиция подсказывала мне, что из его уст в адрес Эйнара прозвучал вовсе не комплимент, – короче, так, телочки идут щас с нами в «Гамбринус», а тебе, терпила, в натуре повезло, что я сегодня добрый и мне об тебя мараться западло. Значит, рыженькая у нас Сим-сим, а черненькая кто? Черненькая, ау, как тебя зовут, красавица? Да ты не шкни, мы с Калашом пацаны правильные, не обидим, вон, Стешка подтвердит! Стешка, скажи, Серегу Филина на районе каждая собака знает!
– Слышь, Филин, а черненькая – это ведь по ходу Эльфа бикса, – безошибочно разобралась в существующем раскладе проницательная Стешка, и не успела я сообразить, чем это в итоге может обернуться, как девушка впилась в меня преисполненным ненависти взглядом, – ну, привет, овца пуховая, вот и познакомились.
– О, щас твоя сеструха ей покажет, где раки зимуют! – неподдельно обрадовался бесплатному развлечению Филин, – давай, Стеша, жги!
–Вадик, уведи отсюда их обоих, – тихо, но отчетливо обратился к Калашу Эйнар, настойчиво оттесняя от меня нетрезвую Стешу, – здесь повсюду ментов, как грязи, если мы с Филином зацепимся, нас сразу всех повяжут. Не знаю, как тебе, а мне проблемы не нужны.
– А у тебя уже проблемы, Эльф, и у овцы твоей тоже, – злобно прошипела Стеша, – я так и знала, что ты себе кого-то нашел, когда ты от меня морозиться начал. И чем она лучше меня? Крутыми шмотками? Со мной теперь даже покурить на перемене впадлу, а эту Клаву ты по набережке выгуливаешь? И давно ты с ней мутишь? Думаешь, наверное, она тебя ждать будет? Да я отвечаю, у нее таких, как ты, хоть жопой ешь, а ты еще надеешься на что-то, дебил! У нее же на роже написано, что она тебя скоро пошлет, потому что у тебя ни тачки нет, ни хаты своей…
– Уведи свою сестру, Вадик, – холодно повторил Эйнар и всем телом загородил меня от изрыгающей пламя Стеши, – сколько она сегодня уже выпила?
– Ну, накидалась девка слегонца, с кем не бывает? – ухмыльнулся Калаш, – сам же сеструхе голову морочил, а потом соскочить решил, вот она и бесится. Не, ну бикса у тебя мастевая, не вопрос, но малую ты все равно прокинул жестко, чё уж говорить.
– Ты ко мне еще на коленях приползешь, козёл! – пообещала Стеша, отчаянно вырываясь из мертвой хватки удерживающего ее Вадика, – а ты, сучка, губозакатывательную машинку купи, у тебя ж бабла немеряно.
–Стешка, а махач с ней тебе слабо устроить? – подначил девушку Филин, но Калаш неожиданно проявил похвальное благоразумие, и не позволил разразиться полноценной буре.
– Филин, ты чё, погнал совсем? – раздраженно возмутился Вадик, – не видишь, бухая она, еще в ментовку заметут, а, как поймут, что малолетка, опять к нам домой комиссию отправят… Только этой шняги и не хватало…
– Не, ну я так, думал, по приколу будет, -пошел на попятную Филин.
– По приколу ему…, – желчно передразнил приятеля Калаш и сквозь зубы осведомился, – ты, может, сеструху мою не уважаешь?
– Э, чё за наезды, братан? – уставился на Вадика Филин, – да я за Стешку любого порву, ты меня знаешь?
–А зачем на махач тогда ее разводишь? Еще и до Эльфа докопался…, – не оценил рвения Филина Калаш.
– А рожа у него не треснет с двумя телками зависать? – аргументировал свое далекое от джентльменского поведение Филин, – я же не беспредельщик ни разу, в натуре, мне и рыженькой хватит!
– Ты, блин, шары разуй, и посмотри, как эта рыженькая упакована, – посоветовала Филину Стеша, с неприкрытой завистью взглянув на брендовую Симкину куртку, – у нее прикид дороже твоего моцика стоит… Если она родакам про твои подкаты настучит, они тебя в асфальт закатают!
– Вон Эльфа же не закатали, -осклабился в щербатой ухмылке Филин, однако, на Стешу его сомнительный довод впечатления не произвел.
– Еще не вечер, Филин, – прищурила густо подведенные черным карандашом глаза девушка, – я вангую, они не просто так на набережке с этой рыжей овцой гасятся, видать, боятся, что родаки по щам надают.
– А сеструха твоя фишку сечет, – не без восхищения поведал Вадику Филин, – ну, Сим-селявим, ты с нами или с ними? Имей в виду, Серега Филин дважды не предлагает! Чё молчишь, язык в задницу засунула?
– Я с ними, – тоненько мяукнула Симка, по всем признакам, совершенно иначе воображавшая себе знакомство с друзьями Эйнара и в данный момент пребывающая в полуживом состоянии от ужаса.
– Сама же потом жалеть будешь! – предупредил мою подругу Филин, – попили бы пивка в «Гамбринусе», за жизнь побазарили, пятое-десятое… Одно слово, дура, а чё с дуры возьмешь? Пошли, народ, здесь ваще не то…
– Еще увидимся, Эльф, – через плечо бросила на прощание Стеша, – я не гордая, утрусь, а ты за своей девкой получше приглядывай, а то у тебя еще до армии оленьи рога вырастут.
– Стешка, забей ты уже на них, – одернул сестру Калаш, – четкие пацаны нормальных девчонок не сливают, вот что я тебе скажу.
– Слушай братана, малая, – горячо поддержал Вадика Филин, несколько разочарованный мирным исходом и, похоже, все еще не теряющий надежды выпустить пар, -Стешка, ты только скажи, я за тебя Эльфу все зубы повыбиваю, а чем меньше зубов, тем проще базар фильтровать.
– Не надо, Филин, ему скоро и так прилетит, – вполоборота смерила Эйнара уничижительным взглядом девушка, – Вадик, курить есть?
Мы с Симкой немного пришли в себя лишь после того, как вся троица растворилась в толпе, но и сейчас слова по-прежнему застревали у меня в горле, а Симку продолжало мелко поколачивать.
– Это кто такие были? – шепотом спросила у Эйнара моя подруга, настороженно озираясь вокруг, – что это за уроды?
– А ты как считаешь? – искривил губы в злой усмешке парень, – еще не догадалась? Это, Симочка, мои дружки, Серега Филин и Вадик Калаш с «Живых и мертвых». Между прочим, самые крутые парни на районе!
– Кошмар какой-то! – шумно выдохнула Симка, – гопари, что ли?
– Ух, какие ты слова знаешь! – невесело хохотнул Эйнар, – ну, можно, в принципе, и так сказать. Рина говорила, ты хотела организовать свидание вчетвером? Что, кого выбираешь? Филина или Калаша?
–Т ы издеваешься? – Симкины губы наконец-то перестали бесконтрольно трястись, но вид у нее по-прежнему был до жути напуганный. Бойкая, уверенная в себе и порой даже склонная к откровенному безрассудству Симка не ожидала, что ей однажды доведется так близко столкнуться с изнанкой той рафинированной жизни, которую она привыкла вести. Моя подруга славилась бунтарским характером, но ее демонстративный протест против системы заключался главным образом в отказе принимать участие в школьном субботнике, а сегодня она впервые осознала, что окружающий мир может быть жестоким и враждебным.
– Ни в коем случае, – напустил на лицо донельзя серьезное выражение парень, – Филин был хоть сейчас готов, да и Калаша бы долго убалтывать не пришлось…
– Ну, знаешь ли! – не нашлась с зеркальным выпадом острая на язык Симка, – в гробу я такие свидания видала. Или у вас в «Живых и мертвых» именно так и принято с девушками обращаться?
– Примерно так и принято, – мрачно кивнул Эйнар, – понравилось?
– Прекрати уже ерничать! – потребовала окончательно справившаяся с мандражом Симка и даже честно попыталась вымученно пошутить, – не зря говорят, бойся исполнения своих желаний. Еще и Стешка эта чокнутая, или как там её…Неужели твоя бывшая?
– Стефания ее зовут, – сказал Эйнар, и не подтвердив, но и не опровергнув Симкин вывод, добавил – и не надо так о ней, в «Живых и мертвых» любой чокнется…Я закурю? Рина?
– Да, кури, конечно, – я настолько глубоко погрузилась в свои мысли, что не сразу уловила, о чем спрашивал меня парень, – ты в порядке?
– Я и не знал, что на набережной тоже «Гамбринус» открылся, – невпопад произнес Эйнар, как будто и не расслышавший моей обеспокоенной реплики, – придется нам менять маршрут прогулок…
– Что за «Гамбринус»? – я осторожно взяла парня за руку, но на это раз он никак не отреагировал на мое прикосновение.
– Сеть дешевых кабаков, в «Живых и мертвых» это очень популярное место, -объяснил Эйнар, – по вечерам яблоку негде упасть, столько народу там собирается. Но Филина туда охрана перестала пускать за постоянные драки с другими посетителями, вот они с Калашом в центр и переметнулись. Нам лучше у них на пути на попадаться, себе только хуже сделаем.
– Да уж ясный перец, – понимающе фыркнула Симка, – меня теперь на набережную никакими коврижками до лета не заманишь, везде будут эти твои Филин с Калашом мерещиться. Кстати, а почему они тебя Эльфом называют?
– Еще с младших классов ко мне это погоняло приклеилось, – вынужденно признался Эйнар, – у нас на районе без кликух никто не ходит, такие порядки. Мне еще повезло, что не матерное прозвище дали… Кому-то показалось, что я на эльфа похож, а, может, из-за имени так прозвали, никто уже сейчас и не вспомнит.
Я заглянула в зеленые глаза парня, густо обрамленные длинными темными ресницами, и меня запоздало осенило, что во внешности Эйнара и вправду чувствовалось истинно эльфийское изящество, и меня еще острее пронзило странное ощущение его необъяснимой чужеродности для нашего мира.