Наталья Антарес
Берега мечты. Том I
–Нужно обсудить программу на завтра, – проявил инициативу Родрик, – я подумываю вывезти тебя в Понсе или в Сан-Херман. Помнишь, я говорил про церемониальный парк таино? Тибс находится недалеко от Понсе, для общей эрудиции туда можно заглянуть. А можно проехать на машине через всю Рута Панорамика – это двухсоткилометровый узел из сорока дорог, пролегающий через гористую местность, и по пути остановится в Гуавате, где готовят всемирно знаменитую свинину «лечон». Но имей в виду, что на весь маршрут нам понадобится пара дней. Если не боишься провести столько времени на колесах, то я могу кое-кому позвонить и решить проблему с ночлегом. Или нет, постой, у меня идея! Я не прощу себя, если не покажу тебе мыс Кабо-Рохо и Фосфоресцент-Бей! Невероятное место, Рода, единственное на планете! Любое движение на поверхности вызывает бурный фейерверк из миллионов живых огоньков, и ночью кажется, что весь залив светится! Мы арендуем лодку, и ты увидишь эту красоту на расстоянии вытянутой руки! Ну, что скажешь?
–У меня даже слов не осталось! – выразительно развела руками я, – конечно, я хочу на это посмотреть! Я даже вообразить не могу, что такое вообще бывает!
–Остров Боринкен полон чудес, Рода, и ты видела лишь малую часть, – со знанием дела поведал британец, – но у нас еще много времени! После Кабо-Рохо мы поедем на Кулебру, и я покажу тебе морских черепах! Или даже не так, я организую нам пропуск на Мону, и мы побываем в уголке нетронутой природы! А потом на Вьекесе искупаемся в бухте Медиа-Луна – ты бы только видела, какие там заросли миндаля…
–Зачем ты всё это для меня делаешь? – с оскорбительным скепсисом осведомилась я, будучи всё еще не в силах поверить, что Родрик действительно получает удовольствие, путешествуя в моей компании, – ты ведь уже был в этих местах прежде, что заставляет тебя посещать их по второму кругу?
– Ты, Рода, -не стал юлить и изворачиваться мой спутник, – это так здорово наблюдать, как ты радуешься каждой мелочи, как ты вскрикиваешь от восторга, как сияет твой взгляд! Да, ты права, когда-то я изъездил Пуэрто-Рико вдоль и поперек, но это было в другой жизни, с тобой всё кажется иным, я словно сам вижу мир твоими глазами, и это потрясающее чувство. Запомни, ты ничего мне не должна, просто я счастлив, если счастлива ты, понимаешь?
–Не очень, – беспомощно улыбнулась я и приглушенным голосом добавила, – всё чересчур хорошо, чтобы быть правдой. Ты носишься со мной, как с ребенком, возишь меня на экскурсии, проводишь со мной всё свободное время, но уверяешь, что никогда и ничего не потребуешь взамен. Разве так может быть?
–Какие еще доказательства моих бескорыстных намерений тебе нужны? – усмехнулся британец, – написать тебе расписку с официальным отказом от любых претензий? Рода, я всего лишь хочу, чтобы отпуск в Пуэрто-Рико тебе запомнился, и даже если ты считаешь меня старым маразматиком, давно выжившим из ума, я говорю чистую правду. Другой вопрос, если тебе неприятно мое общество. Скажи мне, и я тут же уйду в сторону.
–Я на это даже не намекала, – подалась навстречу Родрику я, – наоборот, иногда мне кажется, что эти два дня были лучшими в моей жизни. Ты прав, к дьяволу эту рефлексию, поедем, куда ты захочешь!
–Сразу бы так! –хмыкнул британец, – значит, договорились, завтра мы начинаем большой вояж! «Пина Колада»?
–Последняя на сегодня! – решительно воскликнула я, – только, чтобы отпраздновать наше взаимопонимание!
Родрик жестом подозвал официантку, но не успела та принять заказ, как в зал ввалилась шумная толпа нетрезвой молодежи. Я бы и не обратила на этих людей внимания, но мой взор неотрывно приковало развевающееся белое платье на загорелой девушке, а затем до меня донеслись обрывки громких разговоров, ведущихся на моем родном русском языке.
ГЛАВА XVII
Буквально пару минут назад всё было прекрасно: мы четко обозначили перечень обязательных к посещению мест и пришли к полному консенсусу относительно истинной природы наших причудливых отношений, а завтрашний день представлялся нам обоим началом большого пути к незабываемым открытиям, уготованных для пытливых умов уникальным в своем роде островом Пуэрто-Рико. Я уже радостно предвкушала, как мы с Родриком будем колесить по окруженным стеной джунглей дорогам, периодически останавливаясь для легкого перекуса и осмотра очередных достопримечательностей, а потом оставим машину на парковке и босиком пойдем по белому песку у самой кромки теплого, ласкового моря. Будущее казалось мне светлым и безоблачным, однако, мой иллюзорный мир, где не было ни тупой, изматывающей боли, ни целого сонма преследующих меня воспоминаний, внезапно рухнул, словно карточный домик, и любовно сотканные из эфемерной материи надежды хищно поглотил безжалостный мрак.
Я неотрывно смотрела на беспрестанно целующуюся парочку молодоженов, жадно вслушивалась в поздравительные тосты, в сопровождении которых друзья и родственники новоиспеченной ячейки общества то и дело поднимали бокал за бокалом, и постепенно восстанавливала ход событий, приведший этих удивительно счастливых людей на другой конец земного шара. Невесту звали Леной, а жениха – Сашей, и, насколько я поняла из застольных разговоров, в Пуэрто-Рико они приехали из Северной столицы моей родины специально для того, чтобы бросить вызов стандартной схеме типового бракосочетания и под волнующий звук прибоя пожениться не в душном ЗАГСе с хамовитыми сотрудницами, по сорок раз на дню устало зачитывающими монотонный текст, а в невероятно романтичной обстановке на берегу Атлантического океана. Лена и Саша взяли с собой только самых близких людей и тем самым избавили себя от общества троюродных тетушек и внучатых племянников, обладающих животным чутьем на подобного рода мероприятия и дружно слетающихся как на свадьбы, так и на похороны, в независимости от наличия приглашения в свой адрес. Лена и Саша устроили себя церемонию мечты, и у меня внутри всё переворачивалось от горького осознания того, что я никогда не смогу ощутить такого явственного, неукротимого счастья, отчаянно требующего выхода наружу и безудержно рвущегося из груди. Эти двое были молоды и влюблены, их обращенные друг на друга взгляды лучились эйфорией, а данный сегодня старт совместной жизни невольно заставлял поверить, что этим вечером в Сан-Хуане была создана крепкая и нерушимая семья. Я пыталась оторвать взгляд от празднующей компании, но, скованная неведомыми чарами, не могла даже толком повернуть затекшую от долгого нахождения в одном положении шею, бесконтрольно продолжая взирать на эту одновременно восхитительную и душераздирающую картину.
До определенного момента Родрик хранил деликатное молчание и старательно делал вид, что не замечает охватившего меня ступора, но, когда у меня из глаз неуправляемо покатились слезы, британец не выдержал и осторожно дотронулся до моего сведенного судорогой плеча.
–Рода, что происходит? –ненавязчиво потребовал объяснений он, – ты их знаешь?
Я вздрогнула, передернулась всем телом и, немного придя в себя, отрицательно помотала головой:
–Тогда что случилось? – британец перегнулся через столик и аккуратно смахнул стекающую по моей щеке слезинку, – Рода, пожалуйста, скажи мне!
Я сглотнула тугой комок, безнадежно перекрывший мне кислород, инстинктивно спрятала лицо в ладонях и снова едва не подавилась рыданиями.
–Они из моей страны и… И они только что поженились здесь, в Пуэрто-Рико! Прости, я ....
–Рода, посмотри на меня! Всё хорошо! – Родрик порывисто встал на ноги, вплотную приблизился ко мне и поочередно отнял мои трясущиеся руки от заплаканного лица. От стыда и унижения я сразу закрыла глаза, однако, даже сквозь смеженные веки почувствовала устремленный на меня взгляд британца.
–Рода, ты не должна принимать всё так близко к сердцу, – умоляюще попросил Родрик, – у этих людей своя жизнь, а у тебя – своя. Однажды ты тоже найдешь своё счастье, просто нужно подождать!
–Не утешай меня! – взвилась я, – довольно лжи! К чему эти пустые надежды, если давно ясно, что со мной всё кончено? Ален был моим единственным шансом выйти замуж, это же очевидно! Мне бы цепляться за него изо всех сил, но вместо этого я сама всё испортила.
–Извини, если я чего-то недопонял, но я ослышался, или ты действительно винишь себя в срыве свадьбы? – хмуро уточнил британец, – разве это ты изменила Алану с его лучшим другом, а не наоборот?
–Нужно было простить его, Род! – всхлипнула я, уже не только не стесняясь демонстрировать свой эмоциональный всплеск десяткам собравшихся в кафе посетителей, но и благополучно забывая исправлять Родрика, так и не научившегося правильно произносить имя моего экс-жениха, – почему я этого не сделала? Я всегда знала, что буду раскаиваться, но не сумела перебороть свою чертову гордость, хотя уязвленное самолюбие надо было засунуть куда подальше! Кого я из себя возомнила, чтобы так себя вести? Это Кара может позволить себе изображать принцессу, но я ведь не Кара!
–Да, ты не Кара, – подтвердил британец, – если для Кары предательство, измена и ложь – это нормальные явления, то я могу ее только пожалеть. Подумай, Рода, стоит ли Алан и это твое замужество того, чтобы переступать через себя? А если Кара – лишь начало, и после свадьбы он будет регулярно увлекаться другими женщинами? Ты и это готова терпеть, только бы он с тобой не развелся? Чего ради ты собираешься жертвовать собой? Ты умная, самодостаточная девушка, что тобой движет? Неужели ты так сильно боишься остаться одна?
Я снова прижала ладони к лицу, в просвет между дрожащими пальцами взглянула на раскрасневшегося от возмущения Родрика и едва различимо прошептала:
– Да, наверное, я не знаю… Меня так воспитали, Род! Мама с детства настраивала меня на брак, а потом, когда стало понятно, что я выросла, а парни мной особо не интересуются, она постоянно пыталась мне с кем-то познакомить. Но всё как-то не срасталось, и мне казалось, что я разочаровываю родителей, не выполняю свое предназначение. Мы все смирились, на меня даже дома больше не давили, но тут вдруг я встретила Алена. Род, когда он сделал мне предложение, я была на седьмом небе, а как радовалась моя семья, это словами не описать! Я будто вытянула счастливый билет, выиграла в лотерею миллион долларов, вот как я себя тогда ощущала! Мы готовились к свадьбе, тщательно продумывали каждую мелочь, потому что всё должно было быть идеально. Ты не представляешь, как это было здорово, чувствовать себя нужной, любимой, желанной! Коллеги, соседи, знакомые – все меня поздравляли, говорили, что я расцвела от счастья. Если бы я не забыла в пакете у Кары тот чертов пакет с косметикой, мы с Аленом уже были бы женаты, и я бы никогда не узнала, что он мне изменил. Сам дьявол заставил меня поехать домой к Каре!
–Ты кое-что путаешь, Рода, – отчетливо произнес британец, по-прежнему неподвижно стоя около моего стула, – это был вовсе не дьявол, а твой ангел хранитель, который отвел от тебя беду и предостерег от величайшей ошибки.
–Нет! – в голос зарыдала я, и теперь на меня уже начали неодобрительно коситься даже самые устойчивые к внешним раздражителям посетители кафе. Даже всецело поглощенные своей любовью молодожены заметно напряглись и, по-моему, собрались покинуть зал, дабы не омрачать чудесный вечер в преддверии первой брачной ночи, но Родрик тонко прочувствовал обстановку и решительно принял превентивные меры.
–Мы уходим! – скомандовал он, – тебе нужно на свежий воздух. Можно нам счет?
На улицу британец выводил меня практически на себе – ватные ноги отказывались повиноваться и подкашивались так сильно, словно я выпила не два бокала слабоалкогольного коктейля, а натощак влила в себя полную бутылку рома «Бакарди». Когда мы проходили мимо оккупированного моими соотечественниками стола, мне стало совсем плохо, и я безвольно повисла на шее у Родрика. Британец поспешно вытащил меня из зоны прямой видимости и практически вытолкнул в дверь. Я ртом хватанула остывающий воздух и вопреки яростно предпринимаемым попыткам сдержать слезы, опять заплакала, теперь уже от ненависти к своему малодушному поведению. В мгновение ока я превратилась в психически неуравновешенную истеричку, на ровном месте устроившую публичную сцену и поставившую своего спутника в крайне щекотливое положение. А между тем самообладанию Родрика можно было только позавидовать – он ни на миг не уронил достоинства, расплатился по счету, извинился за мой «концерт» и даже оказавшись на улице, не оставил меня без точки опоры. Британец за руку подвел меня к скамейке, заботливо усадил и лишь потом ненавязчиво опустился рядом. Слезы застилали мне глаза, но я слышала, как он щелкает зажигалкой и торопливо прикуривает. Терпкий аромат густого табачного дыма пощекотал мне ноздри, я громко чихнула и полезла в сумку за носовым платком.
–Мне нужно выпить, – сказала я, ожесточенно вытирая мокрые дорожки на щеках, – отведи меня обратно в отель!
–Помнишь, недавно мы говорили о том, какая взаимосвязь существует между проблемами и алкоголем? – нервно сбил пепел Родрик, -выходит, я зря надеялся, что ты приняла мои слова к сведению?
–Да плевать мне, на что ты там надеялся! – я злилась прежде всего на собственную слабохарактерность, но, как это нередко бывает, срывалась на попавшем под горячую руку собеседнике, и от осознания этого нелицеприятного факта меня еще больше влекла мысль о мини-баре и его содержимом, – я с ума сойду, если буду и дальше сидеть на лавочке! Мне жаль, Род, но похоже, я хороша только в качестве собутыльника. Не хочешь присоединиться, просто оставь меня в покое!
–А что будет с нашими планами на завтра? – британец метко зашвырнул окурок в урну и машинально поджег следующую сигарету, – как насчет обсерватории в Аресибо? Посмотришь на самый большой в мире радиотелескоп! Наверняка ты его уже видела в «Секретных материалах» или в одной из серий бондианы. Интересно пересматривать кино после того, как вживую увидел «натуру» …
–Мне ничего не интересно! – окончательно слетела с катушек я, задохнувшись от презрения к самой себе, – может, я неясно выразилась, но я хочу выпить и всё.
–А на самом деле? – с неизменным хладнокровием в упор взглянул на меня Родрик, – попробуй честно ответить на мой вопрос? Ты – не алкоголичка с физической тягой к выпивке, ты всего лишь пытаешься обмануть себя, хотя заранее знаешь, что алкоголь не поможет. Так чего же ты хочешь, Рода? Позвонить Алану? Сказать, что прощаешь его? Ну давай, позвони, у тебя есть еще неделя отдыха, он вполне успеет прилететь в Пуэрто-Рико, и вы поженитесь, как та пара, а потом легализуете брак у себя на родине. Это проще простого, Рода, зачем ждать? Бери мой телефон, и набирай номер Алана, уверен, ты давно вызубрила его наизусть! Звони, Рода, черт бы тебя побрал, звони ему прямо сейчас и говори, как ты его любишь, как не можешь жить без него… Давай же!
–Но я не люблю его! – непроизвольно вырвалось у меня, и я сама испугалась своего возгласа, однако, внезапно поняла, что готова повторить каждое слово. Я не любила Алена, ни капли, ни малой толики… Я любила собирательный образ будущего мужа и отца моих детей, но на его месте с легкостью мог бы оказаться любой другой человек. Ален безукоризненно вписался в мой вымечтанный мир, где невеста в кружевной фате и жених в костюме с бабочкой одним ножом на двоих разрезают свадебный торт под аплодисменты многочисленных гостей. На секунду я представила, что и вправду звоню Алену, зову его сюда и выхожу замуж на песчаном пляже элитного района Кондадо, и меня заколотило от отвращения.
–Тогда чего ты хочешь? – не унимался Родрик, – загляни в себя и скажи правду!
–Ты будешь смеяться, -после бурного натиска обуявших меня страстей я опять расклеилась, и к горлу снова подступили временно прекратившиеся рыдания.
–Не буду, – одними губами пообещал британец, и я вдруг обнаружила, что он пристально смотрит мне в глаза, а с недокуренной сигаретой серыми хлопьями падает на брусчатку пепел, – говори!
–Я знаю, как глупо это прозвучит, – превозмогая слезы выдохнула я, – но я хочу свадьбу! Хочу белое платье, кольцо на безымянном пальце, дурацкий торт и море шампанского! Хочу примерять подвенечный наряд, составлять меню, бросать букет невесты! Эта пара в кафе, они были так счастливы! Даже если утром они переругаются и разбегутся, у них всё равно останутся потрясающие воспоминания, а у меня нет и этого! Ален не оставил мне ничего, кроме боли и безысходности, мои мечты никогда не сбудутся, и знаешь, почему? Возможно, кто-нибудь и предложит мне руку и сердце, но я больше никому не дам согласия! У меня никогда не будет такой свадьбы, как у Лены и Саши, у меня вообще никакой свадьбы не будет, а я вроде бы уже взрослая девочка, но до сих пор не могу с этим смириться. Я не уверена, что алкоголь мне поможет, но, если существует хоть малейшая надежда заглушить эту адскую боль, я готова ею воспользоваться.
–У меня есть идея получше, Рода! – мимолетно прикоснулся к моей руке британец, – я могу осуществить твою заветную мечту. Раз для тебя имеет значение именно свадебная церемония, а не тот человек, который будет стоять рядом с тобой у алтаря, мы поженимся по законам Пуэрто-Рико, но не станем проводить процедуру легализации, и наш брак не будет иметь юридической силы. Зато ты получишь платье, фату и букет, а самое главное, у тебя останутся воспоминания!
ГЛАВА XVIII
Бывают в жизни такие моменты, когда ты при всем желании не можешь поверить своим ушам, и сколько ни стараешься осмыслить сказанное и переварить услышанное, только что прозвучавшая фраза по-прежнему кажется лишь порождением воспаленного рассудка, причем, как правило, сразу не известно, кто из вас, ты или твой собеседник, испытывает ощутимые проблемы в сфере психического здоровья. Слова Родрика произвели на меня эффект разорвавшейся в непосредственной близости бомбы: я чувствовала себя жертвой тяжелой контузии, безнадежно оглушенной мощной взрывной волной, и несколько минут молча раскрывала рот, отчаянно пытаясь выровнять давление. Вероятно, вид у меня в это время бы соответствующий, потому что британец искренне обеспокоился моим состоянием и осторожно прикоснулся тыльной стороной ладони к моей влажной от недавних слез щеке.
–Хорошая была шутка, – наконец, отмерла я, и с бледной улыбкой на искусанных губах добавила, – но несколько жестокая, не находишь? В любом случае, больше так делать не стоит.
–Я и не думал шутить, – окончательно добил меня неестественно серьезным выражением лица Родрик, – я предложил решить твою проблему, именно решить в корне, а не загнать в подсознание, где она будет мучить тебя остаток дней. Понимаю, способ весьма нетривиальный, и на первый взгляд могло показаться, что я сошел с ума, но, уверяю тебя, это не так.
И вот тут я совсем растерялась, вследствие чего даже позабыла изумленно хлопать слипшимися ресницами, и лишь запоздало сообразила подобрать бесконтрольно отвисшую челюсть.
–Это какой-то несусветный бред, – резюмировала я, демонстративно отодвигаясь от британца на другую половину скамьи, – хотя ты вроде ничего толком и не пил сегодня…
–Рода, послушай! – к чести Родрика, он не стал нарушать четко обозначенную мною дистанцию, и дальнейший разговор со мной строил исключительно на расстоянии, что, впрочем, не помешало ему красноречиво протянуть мне навстречу обе руки, -я не хотел тебя напугать и тем более обидеть. Невзирая на определенную неожиданность, мое предложение было продиктовано здравым смыслом, и, если ты позволишь мне кое-что объяснить, вполне возможно, что вскоре твое категоричное мнение изменится. Пройдемся?
–С удовольствием, – с усмешкой кивнула я, поднимаясь на ноги, – может быть, по пути ветер выдует у тебя из головы всю эту чушь.
Ночью Вьехо Сан-Хуан выглядел не менее удивительно, чем днем, а выплывающие из тьмы фасады старинных зданий и освещающие узкие улочки кованые фонари невольно погружали в колониальную эпоху, когда испанские завоеватели активно обустраивались на райском острове, привнося в его самобытную культуру явственные европейские нотки. В этот поздний час по улицам Старого города бродили в основном туристы, шумно перемещающиеся от ресторанчика к ресторанчику и даже в потемках не перестающие безостановочно щелкать затворами фотоаппаратов, но мы с Родриком разительно отличались от наслаждающихся тропическим отдыхом людей уже только одной своей молчаливой задумчивостью, откровенно не вписывающейся в курортную атмосферу Пуэрто-Рико.
– Я куплю тебе белое платье, – первым заговорил британец, и я еще сильнее опешила от его непостижимой решимости, – легкое и невесомое, как крылья бабочки. У тебя будет не просто букет невесты, а целый ворох самых красивых цветов Боринкена, чтобы ты могла усыпать ими всё побережье Кондадо-Бич. Нет, к черту Кондадо, это слишком пошло и скучно! Мы отправимся на Вьекес, и с наступлением заката поженимся в неоновых отблесках залива Москито-Бей, а после церемонии будем купаться в теплой голубой лагуне и пить шампанское на борту лодки, проплывая по реке среди мангровых зарослей. Ночь мы проведем в лучшем отеле Эсперансы, а с утра поедем смотреть окрестности. Ты увидишься, сколько интересного можно найти на этом маленьком островке. Я покажу тебе скалистые берега Атлантики и песчаные пляжи Карибского моря, тихий городок Исабель-Сегунда и пятикилометровую дугу кремового песка в Сомби, а потом…
–Род! – крайне невежливо оборвала британца я, – что ты вообще такое несешь? Я не могу выйти за тебя замуж!
–Почему? – резко остановился Родрик, и я вынуждена была последовать его примеру, – лично я не вижу для этого равным счетом никаких препятствий. Завтра я уточню насчет требований к заключению брака между иностранными гражданами, и мы немедленно приступим к организации свадьбы. Сшить тебе платье на заказ мы уже всё равно не успеем, но я не сомневаюсь, что в торговом центре тоже можно подобрать что-нибудь подходящее. И не волнуйся по поводу обуви, здесь абсолютно не считается дурным тоном идти под венец босиком, оставляя дорожку следов на песке.
–Род! – впала в бешенство я, – я уже сказала тебе, я не могу!
–Назови мне хотя бы одну причину, заставляющую тебя отказываться от свадьбы мечты, и я обещаю больше не на чем не настаивать, – не сдался без боя британец, – итак, в чем же дело? Чего ты боишься?
–Кто сказал, что я боюсь? – вскинула голову я, – но с какой стороны не посмотри, это чистое безумие. Ты и я…Мы… Короче говоря, мы не можем пожениться просто для того, чтобы претворить в реальность мои детские надежды. Для вступления в брак необходимо нечто иное…
–Для вступления в настоящий брак, безусловно, – охотно подтвердил Родрик, похлопал себя по карманам и разочарованно вздохнул, – сигареты кончились… Это такая неудачная попытка бросить курить – я всегда беру с собой полупустую пачку, и обещаю себе, что это-последняя. Ладно, речь сейчас о другом… Рода, ты напрасно опасаешься, что символическая церемония, провести которую я тебе фактически предлагаю, в будущем выйдет тебе боком. Если ты так волнуешься о последствиях, давай сделаем еще проще: не станем подавать никаких документов в госорганы Пуэрто-Рико, а просто наймем человека, чтобы он сыграл роль сотрудника Судебного центра. В этом случае наш брак будет изначально недействителен, и между нами не возникнет никаких обязательств, но сама свадьба от этого ничего не потеряет. Хочешь, мы устроим тебе фотосессию в свадебном платье на фоне Вьехо Сан-Хуан? Или снова поедем в Эль-Морро, оттуда получатся прекрасные кадры…
–Либо ты совсем свихнулся, либо у тебя есть свои тайные мотивы, – я со стоном стиснула разламывающиеся от переизбытка эмоций виски и, уже и не стараясь скрывать нарастающего раздражения, выпалила, – если тебе так нравится изображать из себя доброго волшебника, сотвори маленькое чудо и купи мне выпить.
–Ты явно недооцениваешь мои магические способности, – многозначительно фыркнул британец, – даже жалко разменивать талант по таким мелочам. Я могу сделать для тебя гораздо больше, Рода! Я подарю тебе незабываемые впечатления, воспоминания о нашей свадьбе останутся с тобой навеки, и когда очередной доброжелатель скажет тебе, что ты никому не нужна и надо было держаться за этого гнусного предателя Алана, ты закроешь глаза и снова увидишь перед собой тропические пейзажи Пуэрто-Рико, услышишь шепот прибоя и ощутишь, как оседают на коже влажные испарения леса Эль-Юнке. И никто, слышишь, никто, не отнимет у тебя этих воспоминаний, сколько бы лет не прошло!
–Ты хочешь устроить всю эту бутафорию, потому что жалеешь меня! – вытащила из обоймы самый главный аргумент я, – это еще унизительнее, чем измена моего жениха. Я знаю, что меня ужасно развезло в кафе, и представляю, как стыдно было тебе выводить меня на улицу в слезах и соплях, но клянусь тебе, я не нуждаюсь в твоем сочувствии. Со временем я приду в себя и уже не буду так остро реагировать, но пока мои раны еще слишком свежи, и порой я веду себя неадекватно. Спасибо тебе за попытку меня утешить, но лучше уж пусть меня предают накануне свадьбы, чем женятся на мне из жалости!
–Это не жалость, Рода! – яростно опроверг мои выводы Родрик, – если кого-то и стоит пожалеть в этой ситуации, так это твоего глупого жениха. Твой Алан так и будет теперь всю жизнь бегать от одной «Кары» к другой и, может быть, в итоге женится на той, кто отдаленно напоминает тебя. В каждой он будет искать тебя и всех своих последующих женщин будем сравнивать с тобой. Это он потерял всё, а не ты, как тебе сейчас ошибочно кажется. Я прожил долгую жизнь, Рода, и я, черт побери, знаю, о чем говорю. Думаешь, в молодости я был святошей? Я вытворял такое, что даже вспоминать противно, и в тот момент все эти вещи казались мне если не нормальными, но вполне допустимыми. Я не понимал, что значит щадить чувства других людей, я был самовлюбленным гедонистом, живущим в угоду только своим потребностям, я разрушал чужие судьбы и не замечал за собой вины. Я был эгоистичным и порочным, как и все, кто окружал меня тогда, и взгляни на меня теперь? Я доживаю свои дни, с утра до вечера накачиваясь алкоголем, и с нетерпением ожидая, когда уже создатель приберет меня к себе. А всё оттого, что в свое время я не осознавал истинных ценностей и предпочитал сиюминутные удовольствия чему-то действительно важному. И да, я хочу, чтобы ты была счастлива! Счастлива назло Алану, назло своим завистникам, назло обстоятельствам, и я знаю, что эта свадьба, пусть даже имитация свадьбы, сделает тебя счастливой.
–И тебя тоже, – внезапно осенило меня, и я мгновенно взглянула на абсурдную до безобразия ситуацию под совершенно иным углом, – ты видишь во мне какую-то женщину из своего прошлого, с которой ты плохо обошелся в юности, и пытаешься хотя бы таким образом исправить свою ошибку. Хотя ты убеждаешь меня, что носишься со мной из альтруистичных побуждений, это не так. Ты день за днем доказываешь себе, что можешь не только рушить, но и созидать. Я права? Род, не молчи! Я ведь права?
–Отчасти, – после продолжительного молчания признался британец, впервые за сегодняшний вечер не выдержавший моего обличительного взгляда и машинально опустивший глаза, – ты очень похожа на одного человека. Нет, внешнего сходства между вами практически нет, но ты такая же тонко чувствующая, ранимая, погруженная в себя, но при в тебе есть внутренний стержень и доля безрассудства. Тебя легко обидеть, но тебя нельзя сломать, а когда тебе плохо, ты отгораживаешься от мира и не приемлешь жалости, даже если всё в тебе жаждет сострадания.
–Что с ней случилось? – шепотом спросила я, но Родрик жестом пресек дальнейшие вопросы.
–Она умерла, давно умерла, когда ты еще даже не родилась на свет, почти тридцать лет назад. Пожалуйста, не спрашивай, как это произошло. Я ни с кем об этом не разговариваю, но тут как-то сорвалось с языка… Я не должен был настаивать на свадьбе, это и в самом деле смешно.
–Не вижу здесь ничего смешного, – возразила я, – что бы тобой не двигало, ты поступил благородно, предложив мне эту авантюру со свадьбой. Я понимаю, что ты изо всех сил стараешься помочь, но излечить меня в состоянии лишь время.
–Время – плохой лекарь, Рода, – скривился британец, – оно притупляет боль, но не устраняет ее источник. Я предлагаю тебе вылечить подобное подобным – наша свадьба будет ничуть не хуже сорвавшейся, и ты увезешь с собой великолепные фотографии и насыщенные воспоминания, но формально мы по-прежнему останемся друг-другу никем. Разве это не то, о чем ты мечтаешь?
–А ты? Что это даст тебе? – прищурилась я, – я не хочу быть для тебя суррогатным воплощением этой женщины из прошлого, я – не она!
–Я знаю, – поднял глаза Родрик, – но в тебе есть нечто особенное, и я не могу позволить, чтобы ты страдала. А что до меня…Видимо, мне тоже иногда хочется почувствовать себя кому-то нужным. Нет, я всё же отвратительно смешон, и мне это не нравится. Да и сама идея со свадьбой была страшно глупой. Какие фотографии ты сможешь показать у себя на родине, если жениху пора в могилу, а не под венец! Тебе просто никто не поверит, а если и поверят, то ты надолго превратишься в предмет для насмешек. По-моему, нам вообще не стоит продолжать общение! Я и так слишком много на себя беру!
–Да плевать я хотела, кто там и во что поверит! – взмахнула руками я, невольно испугавшись, что по собственной глупости останусь без единственного компаньона в своем невеселом отпуске, и перспектива лишиться дружбы с Родриком вдруг заставила мое сердце болезненно сжаться. И дело здесь обстояло вовсе не в том, что в отсутствие британца мне будет даже не с кем пропустить стаканчик «Бакарди», – и на фотографии мне тоже плевать, я не собираюсь ни перед кем отчитываться! Я вообще никому не расскажу о том, чем я занималась в Пуэрто-Рико, поэтому что это моя жизнь и только моя. Если ты и вправду делаешь это не из жалости, я согласна на свадебную церемонию!
–Теперь ты меня жалеешь, да? – грустно улыбнулся британец, – а вот это уже неприятно.
–Это не так, но я не буду и пытаться тебя переубедить. То, что мы планируем сделать, уже выходит за рамки нормального, так сколько можно копаться в себе, если безумство от этого не перестанет быть безумством? – воскликнула я, – вдруг мы оба станем счастливее, совершив этот поступок? И не надо никаких фотосессий, мне, как и тебе, достаточно просто почувствовать себя кому-то нужной!
ГЛАВА XIX
–Пару-тройку ближайших дней я буду плотно занят, – предупредил меня Родрик перед тем, как проводить до порога номера, – мне надо уладить кое-какие вопросы относительно нашей поездки на Вьекес и лично проконтролировать, чтобы всё прошло гладко и в срок. У латиноамериканцев в целом и у пуэрториканцев в частности есть одно общее качество – они крайне вольготно трактуют понятие «пунктуальность». Могут долго клясться и божиться, но в итоге их «обязательно сделаю быстро и в лучшем виде» обычно значит «на досуге я непременно этим займусь, но одного господу ведомо, когда у меня выдастся на вас свободное время». Иногда мне кажется, что сутки здесь состоят не из стандартных двадцати четырех часов, а длятся минимум вдвое больше, и поэтому местное население в общей массе живет расслабленно и неторопливо. Во многом я им даже по-хорошему завидую, но не могу допустить, чтобы у тебя сорвалась вторая свадьба подряд. Не теряй меня, я постараюсь обернуться как можно скорей!