Наталия Журавликова
Забытая душа
Глава 19. Алёна. Исчезновение
– Все ли у вас хорошо? – сидевший напротив Алёны жрец, естественно, с закрытым лицом, говорил вкрадчиво и вроде бы как доброжелательно.
– Да, вполне, – ей не особенно интересен был этот разговор, поскольку начало истории она помнила уже не очень хорошо. – Вы хотите, чтобы я снова приняла участие в одном из ваших ритуалов? Меня они тревожат.
– Отчего же?
Интересно, он правда не понимает, или прикидывается?
– Я после каждого из них словно теряю часть жизни. Перестаю что-то помнить, остаются только какие-то отголоски событий. И потом, я даже не знаю, как оказываюсь дома. А вдруг со мной что-то по дороге происходит?
– Насчет этого можете не беспокоиться, – собеседник мягко рассмеялся. Хотя, что могло быть в словах Алёны смешного? Вот же весельчак какой.
– Да, под воздействием наших техник сознание изменяется, на время человек выпадает из реальности и не помнит пару часов. Но при этом вы прекрасно возвращаетесь домой. Сами, никто не довозит ваше бездыханное тело и не грузит его в квартиру. Но признаюсь, наши сопровождающие находятся неподалеку.
– Для чего?
– Для вашей же безопасности, конечно. Мы должны быть уверены, что вы добрались домой, не упали в колодец, допустим. Или что на вас не напали злоумышленники. Но с вами даже в контакт никто не вступает, послушники держатся на расстоянии.
– Если это так, то мне гораздо легче, – Алёна и правда почувствовала себя лучше. – Так что насчет обрядов?
– А вам нужно еще от чего-то избавиться в своей жизни? – в голосе жреца чувствовалась улыбка. – Возможно, от своих деструктивных отношений?
– А о них-то вы откуда знаете? – Алёна даже не поинтересовалась, о чем говорит «мантия». И так же понятно, что о ней и Совкове.
– Мы всегда неравнодушны к тем, кому нам удалось помочь. И нет, никто не принуждает вас принимать участие в каких-то наших мероприятиях. Если есть желание, приходите в ближайший Самхейн. Раскрутим колесо года заново.
– Это ведь суббота? – уточнила Алёна. – По субботам я занята обычно. Своими деструктивными отношениями как раз.
– Мы вас ни в коем случае не осуждаем, – заверил ее инкогнито. Эх, открывай они хоть иногда перед ней лица, может и дело веселей пошло бы. Глядишь, она с ними заодно бы уже была. Весну встречала, осень провожала, или что они там делают.
Алёна так и не поняла, зачем ее просили прийти. Но очень обрадовалась, что от нее ничего больше не требуется. И правда, субботний вечер ей хотелось провести с Ильей, а не в компании жаждущих ее крови (в буквальном смысле, причем) жрецов. Придя своему кавалеру в пятницу, она даже не вспомнила о своих странных «друзьях». И все было хорошо, пока Илья опять не завел свою песню о том, что завтра у него «междусобойчик», пригласили на день рождения, отказаться нельзя пойти, запятую сама знаешь куда правильно поставить… Поэтому ночь проведем вместе, а завтра расстанемся. На время, конечно же. Если хочешь, до воскресенья. Или уж до следующих выходных, как обычно. Это ведь ерунда, правда?
Конечно, ерунда. Как и их отношения. Алёна вдруг поняла это со всей определенностью. Ей уже жрецы какого-то культа об этом даже сказали. Может даже деструктивного, хотя это не точно. Вреда от них, похоже нет никому. Вот тогда она ему и сказала:
– Может, эти отношения – плод твоего воображения. Потому что настоящие тебе и не нужны.
И вдруг подумала, что лучше бы это было правдой. Алёне захотелось, чтобы этого всего не было никогда. Потому что по своей воле порвать с Ильей ей отчего-то казалось сложным. Выходные без него она уже не могла себе представить. Чем она будет заниматься? На велосипеде сейчас, почти в ноябре, не покатаешься. Каким-то другим спортом она не увлекалась. Что раньше, спрашивается, делала, до Совкова? Книжки читала, сериалы смотрела. Вот к этому всему и вернется. Но сначала как-то с ним надо порвать. Алёна прекрасно понимала, что если это сделает, то на месте этого разрыва образуется пустота, которую так сразу мороженым под хорошее кинишко не заполнишь. Не полезет просто ни то, ни другое. А страдать ей не хотелось. Что такое боль, она помнила. Правда не помнила, по какому поводу ее испытывала. Но она точно была. Черная, тягучая и всепоглощающая. Та, что заставляла ее писать те стихи. Тетрадку с ними она нашла недавно в одной из коробок с вещами. Долго их читала и не вполне помнила, какие же переживания вылились в эти строчки.
Скомкала постель черная тревога.
Бывшие друзья слишком далеки.
Пьяная луна, мятая дорога.
Только тупики. Только тупики.
Я иду вперед, я бегу от боли.
И в душе моей крепко стянут крик.
Я не знаю: цель близко, далеко ли…
Но опять тупик, вот опять тупик.
Поверну назад, снова жду просвета,
Что расслабит цепь сжатых кулаков.
Знаю я, что жизнь – поиски ответа:
Как найти свой путь в мире тупиков…
На самом деле, Алёна – вполне позитивный человек. И пошутить любит куда больше, чем предаваться меланхолии. Но у каждого под кроватью лежит мешочек со старой болью. Мда, мысль слишком слащавая, аж скулы сводит. Хотя нет, это от кислого.
– О чем задумалась? – поинтересовался Илья, наблюдая, как девушка буравит невидящим взглядом экран телевизора.
– О тебе, естественно, – хмыкнула она. – о чем еще думать приличной девице в присутствии симпатичного молодого человека.
Он заулыбался, решил, раз она шутит, значит размолвки позади. Ох, что ты за человек, Туманова? Вместо того, чтобы резко и однозначно сказать, что тебя не устраивает, стендап-шоу вечно устраиваешь?
Ночью она почти не спала. Лежала рядом с сопящим Ильей и обдумывала дальнейшие действия. А вдруг он поймет, что поступает с ней неправильно. Впрочем, точно ли это неправильно?
Он ничего ей не обещал, на колено не становился, руки не просил. Просто встречаются по выходным, да и все. Это она придумала себе отношения. Возможно, лишь в ней и вся проблема. А значит, ей самой и выпутываться.
Интересно, если она просто исчезнет из жизни Совкова, как скоро он это заметит? К следующим выходным? Да и то, если его опять куда-нибудь не позовут. Вот-вот уже 1 ноября, вот так и Новый год не за горами. Интересно, как они его будут встречать, вместе или по отдельности? Наверняка у него друзья и родственники. А если он именно тогда планирует ее всем представить.
Вот же дурная, а? Совсем самоуважения нет у человека. Алёна проваливалась в дрему под эти невеселые мысли. В ее спящем сознании елки расцветали шарами и гирляндами. Под ногами хрустел снег. И симпатичный молодой человек с небольшой бородкой бережно накрывал ей голову капюшоном, спасая от тающих на лету белых хлопьев. Память услужливо подсказала имя: Леонид. И девушка провалилась в сон, не успев осознать, что увидела.
– Так что, встретимся в воскресенье? – спросил Илья уже на платформе, перекрикивая прибывающую электричку.
– Нет, хочу нормально перед работой выспаться, – ей тоже пришлось повысить голос, даже охрипла слегка. Нет, чтобы по пути поговорить. Шли, молчали, каждый о своем думал. Алёна вспоминала странный сон, такой уютный и праздничный. Она отмечала Новый год в компании того самого парня, что окликнул ее в тот раз, летом, когда она на велосипеде каталась. Лёня его зовут. А ведь точно они знакомы были, не зря он ей снится.
Илья же, пока ее провожал, думал о предстоящей встрече с друзьями. И возможно с Надей. Как там у них все повернется?
Вот так и пришлось свои ближайшие совместные планы сверять под грохот железной дороги.
Алёна провалилась в вагон, нашла по счастью свободное место, доехала до нужной станции. И даже не дойдя до метро, приняла окончательное решение закончить эту историю. Слабость характера не позволит ей порвать с Ильей? Что ж, есть у кого попросить помощи. Она раскрутит Колесо Года сегодня ночью и тяга к этому нелепому, ущербному роману, возможно исчезнет. Потеряется еще один кусок ее жизни, прибавится еще одна коробка хорошо упакованных воспоминаний с наклейкой «не открывать». Хорошо хоть об этих отношениях она стихов не писала. Разучилась, наверное. А может знание как складывать слова в красивый столбик далось ей бонусом к тем трагическим событиям, о которых она благополучно не помнит сейчас. И с Совковым так же будет. И даже уезжать никуда не придется. Сменит номер телефона. Адреса ее он не знает, места работы тоже. Аккаунты в соцсетях она сто лет уже не навещала, да и она везде там под псевдонимом, попробуй ее найди еще. Так что решено. Включаем гордость, Туманова. Жаль, сила воли не активируется, но что ж, пойдем более легким путем, раз он есть.
Но глупые женские надежды ее все же не отпускали до конца. Девушка загадала, если Илья позвонит ей до того, как она отправится к жрецам Огня и Крови, скажет, что без нее ему не весело, тогда никаких ритуалов по стиранию памяти.
Алёна решила о себе не напоминать, даже не отправила как обычно сообщение о том, что добралась до дома и скучает. Да, скучает. Но может быть это ненадолго. Дурацкие мысли, и день тоже дурацкий. Она уже не знала, чем себя занять. Вот что бывает, когда забываешь о своей жизни и растворяешься в ком-то другом. Кому это даже и не нужно. Алёна сидела в интернете, пыталась смотреть что-то, но видела свое. Кучкой подруг в столице она так и не обзавелась. Имелись знакомые, хорошие коллеги, но чтобы вот так вырвать кого-то в выходной вместе потусить, не было.
Она чуть ли не каждую минуту брала в руки молчавший смартфон, проверяла, нет ли пропущенных звонков или сообщений. Их не было. Что ж, все к лучшему, без сожалений. В восемь вечера она зашла в метро и выключила звук на телефоне. Решение принято. Через час уже была в условленном месте где ее, как оказалось, ждали. Все-таки есть в этих людях нечто непостижимое. Или она просто наживку заглотила вместе со всей удочкой?
Зал ей показался особенно торжественным. Стены были на этот раз были обтянуты бархатом насыщенного алого цвета. Да и на жрецах такие же кроваво-красные мантии.
– Свой первый ритуал ты получила, когда Солнечный Бог родился. А сегодня он умирает.
Алёна даже не поняла, кто из собравшихся это произнес.
– Вы знали, что я приду? – спросила она.
– Мы ждали душу, которая мятется в поисках покоя. И понимали, что сегодня это будешь ты.
Мороз по коже. В кармане завибрировал телефон. Надо было совсем его вырубить, а не в беззвучный перевести. Кто это, интересно? Может, Илья все же вспомнил о ней и хочет сказать, что она ему небезразлична. Имеет ли это значение, или уже нет?
– Ты приняла решение, – сказал внушительный голос. – Оставь сомнения. Что ты хочешь?
– Хочу стереть все без остатка, – вдруг ответила она, чувствуя, что эта формула сорвалась с ее губ практически бесконтрольно.
Присутствующие начали петь. В центр зала вышел мужчина в белоснежной мантии и (внезапно) в черном капюшоне.
– У нас есть три часа до полуночи. Мы подготовим тебя и помещение для обряда. Это особая дата. Солнечный Бог умирает, чтобы возродиться. Не каждый год у нас есть душа, готовая его проводить. А сегодня это случилось.
Проводить? Это что-то не то, кажется. Алёна никого провожать не собиралась. Только избавиться от зависимости, которая ее разрушает. Но скорее всего, это такая же аллегория, как и рождение, умирание и так далее. Девушка решила плыть по течению.
Огонь, кровь и зеркало вновь стали главными составляющими. Много свечей, на этот раз только черных, красивое пение, большое идеально чистое стекло (как они этого добиваются, вот бы спросить, да ведь опять после этой странной вечеринки придет в себя уже дома).
На голове у нее венок из красных цветов, она даже не поняла, каких. На плечи накинута такая же алая мантия, как и у большинства присутствующих. Свечи ароматические, их запах одурманивает.
Главный жрец читает какой-то длинный текст, Алёна прислушивается. Это, оказывается предание, на котором и основан обряд.
Слова плавятся у нее в голове, и это не образ, она так чувствует.
Отражение оживает. И она вспоминает всё.
Венечку, который был влюблен в нее и погиб, потому что увидел с другим и побежал прямо под колеса, не разбирая дороги.
Верку с проклятиями.
Кошмары, которые снятся ей каждую ночь. Да ведь они никуда не делись, просто она их больше не помнила.
Жизнь ее… какая-то ненастоящая. И она сама в ней будто отсутствовала. Сбегала каждый раз, когда нужно быть собой, проявлять характер. Просто пряталась.
Любовь, от которой она отказалась. Даже не попыталась бороться, испугалась, что злой рок теперь преследует всех, кто ей дорог. Действительно, своего Совкова она заслужила полностью.
Вот бы все изменить.
Воспоминания заполнили зеркальную гладь, а потом скрутились в воронку. В центре отражения словно бушевал небольшой смерч. Алёна думала, что он ее затянет, готова была уже лететь вместе с этим вихрем памяти, унестись прочь. Жаль, этим зрелищем нельзя поделиться. Она бы хотела рассказать, что это не ее выдумки, это правда!
Жизнь протерев до дыр,
Я, наконец, улетаю.
Расколотый надвое мир
На память (кому?) оставляю…
Но вдруг всё прекратилось. Вообще всё. Даже пение вокруг неё. Наступила полночь. Алёна увидела яркий свет, который надвигался на нее из зеркала. Страшно не было. Зрачки ее расширились до предела, впуская эти пронзительные лучи. Последнее, что она осознала – невыносимую, ослепляющую вспышку в сознании. Внутри. Это был огонь, только не красно-желтый, а белый. Сжигающий всё: желания, воспоминания и привязанности. Оставляющий только чистую энергию, которую можно использовать. Если знаешь, как именно.
Глава 20. То самое письмо
Поздним вечером 31 октября по улице шел молодой человек. Обычный парень с музыкой, бьющейся в наушниках. Слегка навеселе после глупой хэллоуинской вечеринки с приятелями. Почему глупой? Да что это за праздник, собственно?
Конечно, глубокие корни и все такое. Но уходят они не в нашу землю, корни эти, значит не нам это растение и поливать. Не то можно такое вырастить, что мало не покажется. Леонид в отношении культурных общественных традиций был консерватором, хоть у него в юности и царило в комнате многобожие. Свою коллекцию он, страшно подумать, расшвырял, частично разбив и сломав иноземных идолов и элегантных вседержителей. А потом смел в совок и ссыпал в коробку от пылесоса. Случилось это, когда он читал прощальное письмо от любимой девушки. Что это такое было, он не понял совершенно.
Алёна с чего-то решила взять ответственность за то, что с ним произошло, как будто не было реальных виновников нападения. Которых, кстати, все же нашли и взяли.
С тех пор прошли годы, а он так ее и не забыл. Как-то раз, пару лет назад, даже встретил на улице или ее, или кого-то очень похожего… скорее всего, второй вариант, потому что девушка его, кажется, действительно не узнала. Или он переоценил свою роль в ее жизни и она просто забыла? Бывает такое вообще? Не так уж он и изменился, надо сказать. Да, повзрослел, имидж сменил. Но он же представился, тут-то можно уж догадаться было.
Леонид размышлял, мог бы он пригласить куда-нибудь девушку, похожую на Алёну, но не ее. Пришел к выводу, что нет. Слишком болезненные воспоминания о том, как он ее пытался отыскать, но она, вероятно, сама очень хотела спрятаться.
Что он ей сделал, почему она так с ним поступила? Кто-то наверняка заморочил ей голову до такой степени, что ей вдруг приспичило все бросить, и его тоже. Сама бы она такое не придумала. По крайней мере, хотелось в это верить. Все эти годы он хотел найти ее, чтобы спросить, что, собственно, произошло. Так что перепутал похожую девушку с ней, неудивительно, да?
Несмотря на то, что очевидные факты твердили: это не она, Леонид почему-то думал о той девчонке как о бывшей любви. Вспоминал, как выглядела. Похорошела с возрастом, определенно. Что-то не то было в ее реакции все равно. Зачем было убегать, если даже не в курсе, от кого? Напугал странный незнакомец? Может и так. В том, что он сейчас ее вспомнил, не было ничего удивительного. К Алёне, как неразгаданной и горькой тайне прошлого он мысленно возвращался довольно часто.
Леонид давно уже уехал из родного города и жил в столице, почти сразу как универ свой закончил. Так что и сейчас шел по одной из центральных московских улиц, наблюдая, как подпившая молодежь косплеит монстров. В основном, западного образца. Собственно, у самого в кармане пальто лежали вампирские челюсти. Друзья попросили на вечеринку хоть что-то взять для «поддержания всеобщего веселья». Со вставными зубами говорить было неудобно, да и посторонний предмет во рту весьма его выбешивал. Хорошо хоть, вся эта пати планировалась не на всю ночь, закончили они еще до полуночи, что нелогично. Ведь сам праздник-то позже.
Кто-то решил продолжать в другом месте, а Лене вдруг захотелось домой. Хотя он изначально и сам собирался тусить до утра. Но почему-то настроения совсем не было. Поэтому он и брел сейчас, понимая, что возможно не успеет к закрытию метро. Посмотрел на часы – почти двенадцать. Во сколько закрывается ближайшая станция, интересно? Возможно, он еще успеет уехать, не хочется на такси тратиться.
Цифры 23:59 на электронных часах сменились четырьмя нулями. И тут беспроводные наушники начали глючить. Композиция прервалась на середине, и вместо благородного рока раздался пронзительный писк. Настолько невыносимый, что Леня буквально вырвал крохотные капельки из ушей. Внезапно лоб его покрылся крупными каплями пота, хотя на улице было совсем не жарко, а он был вдобавок без шапки и нараспашку. Руки и ноги затряслись и мужчина почувствовал, что сейчас упадет. Хорошо, мимо столба проходил, прислонился.
Стайка молодых вампирчиков, пробегающая стороной, решила, что парень перебрал со спиртным, что ж, бывает. Хотя они и сами явно не ангелы и не только внешне. Интересно, а настоящая нежить сейчас тоже выходит спокойно на улицы под таким прикрытием? Может, один из этих милашек не прочь и на самом деле запустить клыки в горло товарищу… что-то не туда его понесло, кажется. Бредит.
Во рту у Леонида пересохло, он не понимал, что с ним происходит. Не настолько уж он много и выпил, вообще не любитель наливаться под завязку. Может, напитки некачественные попались? Это исключено. Наверное, усталость за неделю сказывается. Хоть ветра и не было, Леня готов был поклясться, что почувствовал рядом с собой какое-то дуновение. Даже приятное.
Постояв в такой позе минут десять, Леонид тронулся дальше, уже не надеясь успеть на метро. Но шаг все же постарался ускорить. В его памяти почему-то вновь возникла Алёна. Интересно, где она? Сожалеет ли о том, что сбежала от него в прошлом? Встречается ли с кем-нибудь, а может уже вышла замуж и водит в детский сад карапуза? Или двоих даже.
Впрочем, это все уже в прошлом. Леня увидел людей, забегающих в двери метро и обрадованно пошел следом. Образ юношеской любви остался прозябать на улице, а потом и вовсе растворился в ноябрьской ночи.
С той ночи он начал вспоминать о ней всё чаще, хотя до этого пытался гнать от себя эти мысли. Она сбежала от него по невыясненной причине, оставив какие-то путанные объяснения, которые сводились к банальному «дело не в тебе, а во мне». Стандартная отмазка, заменяющая слова «я не хочу быть с тобой».
Утром первого ноября он проснулся с ее именем на губах, буквально. Произносил его вслух, звал. Она, кажется, опять уходила, но на этот раз он ее видел и пытался остановить. Кричал ей: «Алёна, постой! Объясни мне, что происходит? Что ты делаешь, Алёна!»
И вот на второй «Алёне» Леонид открыл глаза. Конечно, никого не увидел, кроме своего кота Ньютона. Тот смотрел на хозяина так, словно только что заново открыл закон всемирного тяготения.
Мужчина и его пушистый напарник жили сейчас вдвоем. До этого у них (да, именно у них) была девушка, с которой они встречались и привечали в гости. Но долго этот роман Леонида не продлился. У него вообще ни с кем не складывалось, начиная с той же Алёны. Долгих отношений после нее и не было. Так, временные варианты. Он даже не был уверен, что это именно из-за Алёнки. В конце концов, шесть лет прошло, глупо винить первую любовь в последующих личных неудачах. Давно пора бы забыть и не думать, все ли с ней в порядке, как минимум. Но именно сегодня он не мог отвлечься от этих мыслей.
Примерно к обеду в воскресенье Леонид вдруг решил, что пришло время прояснить прошлое, чтобы уже спокойно смотреть в будущее. Да, звучит как фраза с тренинга по саморазвитию. Но действительно лучше разрешить свои сомнения. Вот только как? Он и тогда быстро потерял следы девушки. Что же сейчас можно найти? Причем в его распоряжении лишь та встреча двухлетней давности, он даже не мог сказать, с кем точно!
В наше время найти человека можно в интернете, это знают все. И Леня тоже не раз пытался. После исчезновения Алена удалила свои профили. Возможно, завела какие-то другие, под псевдонимами, например.
А вдруг все же потом расслабилась, решила, что никто не будет ее искать, да и открыла где-то профиль со своим лицом и именем? Почему он раньше не догадался ее найти?
Хотя… это только сказать просто, сделать не очень. Леонид подумал, что пока стоит повременить. Это сегодня ему в голову не пойми что ударило, просто сон впечатлил. Нечего на таком настрое добиваться контакта с человеком, который не желает его видеть. Он пообещал себе, что если скажем через две недели идея найти Алёну и спросить, как она поживает, будет казаться ему все такой же привлекательной, он это сделает.
Может, немного странное решение, но с некоторых пор Леня полюбил поступать взвешенно. И всем своим горячим порывам давать выстояться какое-то время.
Поставив себе срок, он постарался отвлечься от мыслей об Алёне. Но они, кажется, становились навязчивыми.
Он думал о ней каждый день, так, словно они только что расстались. И нашел то ее письмо. Странно, что он его хранил, но как есть. Старомодное письмо, от руки. Как ему показалось, чернила со временем очень потускнели, словно на солнце выцвели. Хотя письмо это он последние года три не доставал из конверта. А тот лежал в коробке, куда он почти и не залезал. Выбросить его надо было, по-хорошему. Но что-то мешало это сделать.
«Пожалуйста, искать меня не нужно, я поступаю так, как должна. У меня нет другого выхода. Рядом со мной ты всегда будешь находиться в опасности и может, даже не выживешь. Хорошо, что сейчас жив остался. Прости меня и забудь. Ты самый лучший человек на свете и я всегда буду о тебе помнить».
– Прости и забудь, – Леонид покачал головой, перечитав строчки, которые показались ему такими детскими. – Никогда я о тебе не забуду, дурочка.
Через полмесяца он так и не смог отвлечься от своих мыслей. Несколько раз доставал тот конверт, перечитывал странное прощание, отмечая, что чернила кажутся все более тусклыми. Жаль, фотографий у него нет, те, что остались, находятся дома у родителей, в Иркутске. Сейчас ему очень захотелось посмотреть ей в глаза, хотя бы на снимке. А собственно, почему бы и нет?
Илья позвонил маме, и о разнице в пять часов вспомнил, только когда та ему ответила сонным голосом.
– Извини, мамуль, – смущенно пробасил Илья. – Разбудил?
– Ничего страшного, – успокоила она его. – У тебя все хорошо?
– Да, неплохо. Мам, я хотел попросить тебя найти фото, где я и Алена. Где-то четырнадцатого года. Можешь его снять на телефон, и мне прислать?
– Извини, сынок, какое фото? – голос женщины звучал озадаченно.
– Мое и Алёны. Девушки, с которой я тогда встречался.
Почему-то говорить это было больно до сих пор. Надо же, какими живыми могут быть непонятно от чего проснувшиеся давние воспоминания.
– Лёнчик, я не помню, о ком ты говоришь, – мама была обескуражена. – Да, вроде как была у тебя девочка в четырнадцатом. Но я совсем не могу ее вспомнить. Наверное, что-то мимолетное.
– Да как же мимолетное, мам! Я жениться на ней собирался. А потом тот несчастный случай, помнишь? Я в больницу попал, а она уехала.
– Нет, не помню, – после паузы ответила мать. – Как ты в больнице лежал, этого, конечно, я не забуду никогда. Но вот никакой девочки рядом не припоминаю.
– Ладно. А фото можешь все равно поискать? Вот найдешь и тогда узнаешь ее?
Мама пообещала завтра этим заняться, но голос звучал неуверенно.
Лёня был удивлен. Как ему казалось, родители к Алёне негатива после ее бегства не испытывали, решили что девочка молодая, глупенькая, распереживалась, испугалась. Может того, что он инвалидом останется. Или поняла, что поспешила с согласием и не хочет себя с ним связывать. Вот и сбежала, понять и простить. Но вот так, чтобы вычеркнуть ее из истории жизни Леонида… не похоже на его добрую и редко когда кого-либо осуждающую маму.
Парень пожал плечами отправился за компьютер, исполнять данное себе обещание, найти возможные следы Алёны в интернете. И ему неожиданно повезло уже на третьей соцсети! Вот же она, Алёнушка его. Или не его уже давно, если быть точным. Имя, фамилия, фото.
Не заходила в сеть всего лишь три часа, но обязательно появится. И тут точно без ошибки, она это. Илья написал сообщение, оставил свой номер телефона. Постарался объяснить, что ему ничего от нее не надо, он просто хочет поговорить и узнать, как она живет. Вот и все. Оставалось лишь ответа дождаться. Если она, конечно, не решит его проигнорировать.
