Натали Альбертовна Якобсон
Империя дракона
У меня не было времени, чтобы восстановить в памяти события последних дней и найти между ними роковую связь. Я не хотел оставаться в замке, где за любым углом может притаиться нежелательный наблюдатель. Лучше было взять с собой запас провизии и совершить небольшое путешествие по землям, принадлежавшем короне. Может быть, я даже смогу переночевать в избушке лесничего. Конечно, в зимнюю пору там очень холодно, но лучше примериться с временным неудобством, чем распрощаться с жизнью. Флориан и Клод всегда поддерживали друг друга и, в крайнем случае, смогли бы сами защитить себя. Я тоже смог урезонить советников и министров, но долго ли смогут они молчать. Может быть уже завтра на мою голову посыплются новые обвинения.
Я взял с собой арбалет и колчан стрел, положил в походную сумку кремень и огниво, чтобы спастись от холода, если придется заночевать в пустой избушке. Кошель с деньгами, которые казначей каждый месяц выдавал принцам, как должное содержание, тоже был при мне. Я решил отправиться пешком, чтобы не возникло проблем со стойлом для коня во время ночного отдыха. Из стен замка мне пришлось, как и полагалось принцу, выехать в сопровождение оруженосцев, но уже на полпути к городу, я отправил их назад, приказав также отвести назад в замок своего коня.
Под защитой городских стен любой чувствовал себя спокойнее. Днем на широких улицах, как всегда было множество прохожих, торговцев и даже бродячих музыкантов. В толпе было так легко затеряться и уйти от любого преследования. Украшенные лепниной фасады домом и витые балкончики выглядели приветливо и даже жизнерадостно по сравнению с неприступной королевской крепостью. Я купил в пекарне хлеб, потом к моим запасам прибавились сыр и фляга с вином. Теперь можно было отправляться в поход. Конечно, я мог бы снять апартаменты в городской гостинице, но мысль о том, что меня могут узнать и сочинить множество сплетен не давала мне остаться в столице.
Разноцветная толпа заполняла каменные улочки. Здесь можно было встретить кого угодно от бедного шарманщика или ремесленника до богатого заезжего купца. Горожанки хоть и не были столь элегантны, как придворные дамы, но тоже казались чаровницами. Хотя вместо дорогих украшений их волосы были обвиты простыми лентами, а заманчиво сверкавшие бусы и серьги, скорее всего, были сделаны из обычного крашеного стекла. Рядом с кузницей стояла одна-единственная горделивая дама. Манерами и осанкой она резко выделялась на фоне толпы. Возле нее стоял низкорослой карлик и выслушивал какие-то приказания. Мне захотелось ущипнуть себя, чтобы проверить, не сон ли это. На городской улице редко встретишь такую сказочную картинку. Элегантная дама и малютка-гном о чем-то договаривались. Пользуясь стечением народа, я подобрался поближе к ним так, что они меня не заметили. Капюшон соскользнул с головы дамы. Теперь я мог видеть точеный профиль и копну рыжих кудрей. Можно ли было в это поверить. Сильвия снова здесь, у окна той же кузницы, у которой я застал ее в прошлый раз. Сильвия, которая, по словам советника, должна была разбиться вместе со своей каретой.
Только когда коротышка откланялся и скрылся в дверях кузницы, Сильвия осмотрелась по сторонам, будто ища кого-то. Ее взгляд безошибочно отыскал меня среди пестрой толпы, как будто кроме нас двоих во всем городе никого не было или же наоборот только мы двое среди всех этих людей были сверхъестественными существами, которые чуют присутствие друг друга на расстоянии. Она постояла минуту, словно объясняя таким образом, что я должен следовать за ней, а потом заскользила меж прохожими. Я пошел за ней и вскоре увидел, как Сильвия выбежала из городских ворот, легкая и быстрая, как пушинка. Ее темная накидка развивалась на бегу, как крылья мотылька.
До сих пор я не мог соединить между собой части головоломки. Ведь обломки разбитой кареты все еще лежат у обрыва. Как же Сильвия избежала участи своего несчастного кучера. Судя по всему, она даже не ушиблась. Я едва поспевал за фигуркой, резво бегущей вперед, преодолевая все препятствия.
Вот и городские ворота остались далеко позади. Сильвия убегала от стен города так быстро, будто на ногах у нее были надеты крылатые сандалии. Я сам не знал, зачем гонюсь за ней. Наверное, нужно было поблагодарить ее за своевременное предупреждение о заговоре. Хотя откуда она сама могла узнать о сговоре министров. Конечно, мне хотелось задать ей множество вопросов. Вдруг она знает о страхе моих братьев, о проклятом ущелье и о загадочном господине, который прибыл на тайную встречу с королем.
Я бежал вслед за удаляющейся фигурой, не разбирая дороги, и стал оглядываться по сторонам только, когда Сильвия скрылась из виду. Оказывается, я ушел слишком далеко от намеченного пути. Как только за такой короткий срок, я сумел пройти столько миль по заснеженной дороге. Теперь нужно было возвращаться назад, ведь вместо того, чтобы прийти к избушке лесника, я очутился вблизи королевских рудников. Недалеко отсюда находились золотые прииски. Старатели работали там целыми днями, даже в зимний холод. Шахтеры добывали изумруды, которые отходили королевской казне. Иногда работа шла так быстро и удачно, что суеверные работники поговаривали о цвергах. Кто-то из шахтеров якобы даже видел гнома. Я не хотел, чтобы кто-то из работников обратил внимание на аристократа, праздно околачивающегося возле рудников, и поэтому повернул обратно. Чтобы выбраться на расчищенную дорогу, надо было пройти по висячему мостику, перекинутому через обрыв. Я уже направился к шаткому мосту, как вдруг услышал грохот падающих камней. У самого обрыва валялся маленький суконный мешочек, перевязанный пурпурной лентой. Он больше был похож на детскую игрушку, чем на мешок шахтера. Я подошел поближе и только теперь заметил ребенка, пытавшегося выбраться из обрыва. Скорее всего, он поскользнулся и упал. Что за родители могут оставить свое чадо без присмотра? К тому же мальчишка был нарядно одет в алый сюртучок и детский плащик. Я бросил свою сумку на землю и в следующий миг уже подхватил малыша за шиворот. Он оказался куда тяжелее, чем я предполагал, к тому уже очень энергично размахивал руками, тем самым замедляя свое спасение. Мелкие камушки сыпались в обрыв и исчезали в темной пустоте. Мне удалось крепко ухватить беспокойного ребенка и вытянуть его на землю. Он тут же поднялся на ноги и начал отряхивать свою яркую одежонку от снега и земляных комьев. Красный колпачок, как влитой сидел на его головке и мешал рассмотреть лицо. Вот только серые морщинистые ручки были совсем не детскими, а неразборчивое ворчание почти хрипловатым. Я все-таки изловчился и откинул кончик колпака с его лба. То, что я увидел, потрясло меня до глубины души.
– Стой, да ты совсем не ребенок! – воскликнул я, но проворный гном уже подхватил с земли свой мешочек и удирал от меня с такой невероятной скоростью, что человек не смог бы его догнать. Даже спасибо не сказал. Разве можно ждать благодарности от гнома? Подумать только, я может быть только, что спас настоящего цверга. А сам еще не верил сказочникам. Я нашел в снегу свои вещи, стараясь не думать о том, что в недоступной для людей части рудников вполне могут обитать такие вот маленькие, шустрые работники. Что ж, если верить рассказчикам, так было заведено с самого начала, луга, поля и водоемы принадлежат феям, рудники – цвергам, поднебесья – драконам, а людям все, что они сумеют отвоевать. Интересно, что нес этот гном в своем мешке. Правда, размышлять над этим у меня не было времени, надо было подстрелить куропатку или фазана на ужин. Хорошо, что как член королевской семьи я еще имел право охотиться в лесах, принадлежавших короне.
В лесу я тут же заметил одну птицу и, хотя она пролетала слишком далеко от меня, сумел сбить ее одним выстрелом. За моей спиной кто-то восхищенно ахнул, будто никогда раньше не наблюдал за метким стрелком. Я обернулся. Никого, только ветки ели чуть подрагивают, как если бы кто-то ударил по ним и снежинки сыплются на тропинку.
Чтобы добраться до избушки, мне надо было обогнуть густые заросли елей и пройти мимо зловещих руин. Я предпочел идти по колено в снегу, но держаться подальше от моста. Неожиданно кто-то вцепился мне в плечо. Я обернулся. Опять Сильвия. Только теперь она была напугана. Исчезло холодное равнодушие. В ее глазах поселился страх.
– Вы должны были предупредить меня о том, что эти крестьяне так темпераментны. Чуть, что и хватаются за вилы и факелы, – с упреком вымолвила она. – Вы ведь поняли, я боюсь огня.
– Вы ходили в деревню? – поинтересовался я, стараясь не замечать ее укоров и того, что ее рука с далеко не женской силой вцепилась в мое плечо.
– Мне нужно было зайти в деревню, посмотреть, как сейчас живут землепашцы. На меня все там уставились с таким подозрением, даже дети провожали меня враждебными взглядами, а потом послышались крики: « в огонь ее», – в голосе Сильвии опять зазвенел страх, будто призыв набата.
– Во-первых, не удивительно, что в вашем наряде и с такой светящейся кожей вы вызвали подозрение, – начал я. – А потом, может быть, вы допустили какую-то ошибку и они приняли вас за …– я не успел договорить, вдали действительно раздался звон колокола. К звукам присоединились громкие крики. Если в такой час звонят на церковной колокольне, значит, в деревне произошло что-то из ряда вон выходящее и священнослужители созывают народ.
– Что вы наделали, Сильвия?
– Я всего лишь подлетела ночью к окну избушки, чтобы посмотреть, как спят дети и позвать их к нам, в наш город, – Сильвия говорила быстро и сбивчиво, ее язык заплетался. – А сегодня я оступилась при виде огня и вынуждена была чуть взлететь над землей, чтобы не упасть.
– Кажется, в деревне восстание, – я заметил факелы, мелькающие в чаще леса, холодный блеск серпов. Сюда шла целая толпа. В другой раз я подумал бы, что люди собрались на какой-то праздник, но для праздника народ был слишком агрессивно настроен, слышались злобные крики.
– Я должна уйти, попросить приюта в городе, – запричитала Сильвия.
– До города слишком далеко. Они не дадут вам уйти.
– Я говорю не о столице, а о том городе, что стоит за рекой.
– Но ведь там одни руины, – начал я и осекся. Я совсем забыл о мираже, который увидел, ступив на мост. И самое главное, был ли это мираж?
– Не давайте им приблизиться к руинам, иначе многие погибнут, – Сильвия стремительно сорвалась с места и помчалась к мосту. Едва она прошла полпути, как ее фигура растворилась в прозрачном воздухе.
Между тем толпа приближалась. Крестьяне были вооружены, кто чем. Поскольку, настоящего оружия простолюдины иметь не могли, в толпе мелькали лишь вилы, серпы, тяжелые лопаты, даже грабли и множество пылающих факелов.
– Туда, истребим духов города, – самый смелый из толпы указал концом кирки на пустынные развалины. Остальные поддержали его дружными криками.
– Куда направляются столь трудолюбивые особы в будний день? – я вышел из-за деревьев и преградил толпе доступ к мосту. – Неужели в руинах поселились разбойники, которые воруют в деревне скот?
Мое появление многих сильно удивило и лишь некоторые узнали во мне королевского сына. После бурных криков и угроз, вдруг наступила гнетущая тишина.
– На наш скот обрушиваются всякие болезни от одного лишь приближения этих …существ, ваше высочество, – наконец обрел дар речи один из наиболее отважных. – А недавно появилась она, стоило ей приблизиться к окну какого-то ребенка, как тот умирал от лихорадки или даже исчезал.
– Но ведь вы живете в стране, где существует закон, где королевские рыцари защищают, как горожан, так и деревенских жителей, – возразил я. – Если у вас что-то украли, если в деревню пришел отравитель, то надо было немедленно сообщить об этом начальнику гвардии, и я бы первым примчался к вам на помощь. Неужели вы считаете, что похитителя или злого духа можно одолеть этим?
Я указал на поблескивающие на фоне снежного леса орудия труда в их руках.
– Если проблема столь серьезна, как вы утверждаете, то сюда надо прислать рыцарей с настоящими, крестообразными мечами и в латах. А вы, как я посмотрю ничем не защищены от внезапного нападения духов.
Конечно, с таким-то боевым настроем они могли смести со своей дороги и правого и виноватого, но я преувеличивал ради их же блага. Ведь Сильвия никогда не рассыпала угрозы зря. Я был уверен, что по ту стороны реки у нее гораздо больше сил, чем здесь.
Видимо, я привел достаточно веские доводы. Было видно, что в толпе начали раздумывать над моими словами. Они, действительно, засомневались в своих силах. Что могут сделать вилы или серпы, против колдовства?
– А если они вернутся? – выкрикнул кто-то из толпы.
– Вы думаете, королевские рыцари позволят им вернуться, – я скрестил руки на груди и бесстрашным взглядом окинул враждебно настроенных людей. Интересно, что имеет в виду этот боевой духом народ под словом « они». Кто такие эти существа, которым нельзя дать названия? А если те, кто живут за мостом и носят какое-либо имя, то крестьяне боятся произносить его вслух.
– К тому же король, если доложить ему о столь чрезвычайных обстоятельствах может послать сюда одного из собственных звездочетов, которые тоже далеко не бессильны, – ровным голосом продолжил я, и слушатели еще больше притихли. Уже не слышалось злобных выкриков в сторону моста, лишь гробовое молчание.
– Но кто сообщит об этом королю? – робко спросил кто-то.
– Ведь не всем так легко войти в ворота королевского замка без надлежащей грамоты, а плаща – невидимки ни у кого из нас не водится, – поддержал его какой-то шутник.
Им и не нужно было становиться невидимыми, чтобы взять штурмом мелкий феодальный замок, но только не королевский, – подумал я, а вслух произнес:
– При первой же данной мне аудиенции, а это будет довольно скоро, я доложу обо всем его величеству. Король добр и справедлив, он готов защищать всех жителей своей страны, не зависимо от титула и положения. И ваша деревня так же будет защищена от любых посторонних вторжений. Хотя не думаю, что духи этих руин потревожат вас слишком скоро. Лучше охраняйте свои дома, а этот мост давно пора снести и тогда им не будет хода в наши земли, – добавил я уже тише, но те, что стояли ближе все расслышали и поддержали мои слова радостными восклицаниями. Кажется, на первое время мне удалось успокоить взбесившуюся толпу. И угрозы Сильвии уже не имели значения. Конечно, кто-то из крестьян мог вернуться сюда завтра, но скорее всего если послать на пост у моста нескольких гвардейцев, то люди успокоятся и будут больше заинтересованы в охране собственного крова, чем в походе к руинам. Как только я вернусь в замок, обязательно пошлю солдат следить за мостом. Если на этом берегу будут стоять часовые, то они тут же доложат мне обо всем необычном и фантастическом, что только может произойти в таком месте. Только надо найти верных людей, которые не всполошат криками и выстрелами всех окрестных жителей при виде первого же браконьера на лесной опушке. Может быть, даже я сам встану здесь на часах вместе с ними, чтобы снова увидеть стража моста или белое лицо Сильвии.
Я постоял на опушке леса еще немного, чтобы убедиться, что никто из крестьян не вернется назад. Должно быть, все разошлись по домам или по тавернам. А я отправился на поиски избушки лесника. Мне пришлось побродить в зарослях деревьев, прежде чем я нашел нужную тропу. Маленький домик все еще пустовал и как будто ждал меня. Дверь была прикрыта, но не заперта. Засов заржавел, но его все еще можно было починить, а в потухшем очаге еще можно развести приветливый огонек и тогда эта старая хижина не будет выглядеть такой убогой. Я расстелил свой плащ на узкой скамье, которая некоторое время будет служить мне ложем, а потом расчистил небольшой дворик, где удалось найти топор и поленницу. Значит, я смогу нарубить дров и не умру от холода в этом затерянном среди чащоб жилище.
Как только свечерело, я развел огонь и запер дверь на засов, который к тому времени уже сумел отчистить от ржавчины. Теперь, когда в печи плясали язычки оранжевого пламени, в избе стало гораздо теплее и уютнее. За окном выл ветер, кружились снежинки, как серебристая пыльца. Где-то завыл волк, возможно почуявший человека в до этого необитаемой избе, а может быть хищника привлек неожиданный свет в чаще. Но если он только попробует приблизиться к светящемуся окну, то его будет ждать далеко не гостеприимный хозяин. Любой егерь не любит волков, а я не собирался пускать к себе ни лесных хищников, ни тех таинственных гостей, что приходят из-за моста и стучатся в дверь первого встречного домика с просьбой, чтобы им разрешили переступить порог. Я слышал много таких историй о незваных посетителях, но до сих пор не верил им. Может быть, именно такие гости как раз выжили егеря из его избы. Кто знает? А вдруг в мою дверь тоже постучится ночной проситель, вняв мольбам, я открою дверь и разгляжу под темным капюшоном паломника лицо эльфа.
Замечтавшись, я опрокинул свою сумку, и вещи из нее посыпались на пол. Мне на колени упало что-то тяжелое. Я разглядел предмет. Да, это же та самая книга, которую подарил мне купец. Странно, я, кажется, не собирался брать ее с собой и уж тем более не укладывал в дорожную сумку. Я вновь раскрыл тяжелый фолиант и стал присматриваться к ажурному переплетению знаков. Как таинственно выглядят буквы чужого языка, если ты не можешь прочесть их. Не даром в былые времена грамоту считали чародейством. Я провел пальцами по алой строчке вверху абзаца. Почему некоторые строки написаны алыми чернилами, а другие черными? В этом должен быть какой-то смысл, может быть, для хорошо образованного человека здесь бы и нашелся намек, но я, увы, прочесть ничего не смог. Отец всегда говорил, что я слишком юн, чтобы обучаться грамоте, но ведь мои братья уже давно научились читать и могли записывать королевские указы не хуже любых писарей или секретарей.
Кончилось тем, что я сунул книгу под голову и заснул. В избе было тепло и спокойно. Огонь слабо полыхал в печи, и его колеблющихся отблесков было достаточно, чтобы темнота не заволокла помещение. В отдалении иногда раздавался протяжный волчий вой, но приблизиться к избе никто из хищников так и не решился. В полусонном состояние я вспомнил слова оруженосца на совете. Он, ведь, был прав. Однажды на охоте стая волков чуть не устроила нам засаду. Мы остались без коней, стрелы кончились. Кто-то был поранен, и хищники подбирались к нам, привлеченные запахом крови. Однако, когда я выступил вперед волки как-то испуганно заскулили и попятились от меня, будто я один без стрел и арбалета, только с коротким кинжалом мог представлять для целой стаи серьезную опасность. Хищник бежит в страхе только при виде более сильного и опасного зверя. Может быть, их испугал не я, а кто-то, кто незримо присутствовал за моей спиной и представлял для них настоящую угрозу.
Когда я проснулся, часть избы была уже погружена в бархатистую тьму, а рядом с огнем в слабом колеблющимся отблеске пламени промелькнул чей-то силуэт. Как кто-то мог проникнуть сюда, ведь дверь заперта, а ставни окна заржавели и не откроются без скрипа. Я встал и огляделся по сторонам, но больше не заметил никакого движения. Только тихий стук в дверь и шепот, будто в трубе поют голоса сирен. Потом все стихло. Может быть, ветка дерева случайно царапнула по двери. Никто в такой час не забредет в лес. Даже днем никто не придет сюда. Со мной только испытанное оружие и книга, положенная в изголовье наспех приготовленной постели. Надо отдохнуть, пока есть время. А потом король прибудет обратно в замок и мне придется снова вернуться ко двору, может быть, даже выслушать строгий выговор за свой побег. Братья никогда бы не отпустили меня по доброй воле, но и защитить от врагов они бы меня тоже не смогли. Такой юный наследник престола, как Флориан, несомненно, попал бы под влияние более хитрых и изворотливых умов, а в этом случае возможен любой поворот событий.
Только ближе к утру меня снова разбудили странные звуки. Я услышал свист в трубе и тихий, проникновенный голос. Даже ни один, а несколько голосов, на все лады шепчущих о какой-то тайне.
– Ты прав, волки и другие лесные хищники, действительно опасаются тебя, – шепнул мне на ухо один из голосов.
– Одни звери чувствуют, исходящую от тебя опасность, другие стремятся под твою защиту, – вторил ему другой голос. – Попробуй подозвать к себе маленьких птиц, куниц, зайцев или белок. Только намекни и все эти зверушки будут служить тебе.
– Но чтобы они исправно несли службу, ты должен прочесть нужные семь алых строк из нашей книги, – зашептал уже кто-то третий. Его речь было уже далеко не игривой, а коварной и обольстительной. Этот третий голос готов был толкнуть в самый ад того, кто прислушается к его советам.
– Алые строки! – я вскочил с ложа и случайно сбросил книгу на пол. Переплет стукнулся о доски пола и тут же в избе со всех сторон зазвенел торжествующий и наглый, серебристый смех.
– Как я найду нужные мне строки, если половина книги написана алыми чернилами? – задал я вопрос в пустоту, надеясь, что голоса ответят мне.
Вместо ответа книга чуть сдвинулась с места, страницы зашелестели, будто кто-то невидимый перелистывал их, ища нужный абзац и наконец, остановился на самой середине. Я взглянул на страницу. Слабого утреннего света пробивавшегося в низкое оконце было достаточно, чтобы различить, что вся страница исписана черным, кроме семи алых каллиграфических строк в самом начале.
– Но ведь я не умею читать, – спохватился я в тот самый миг, когда буквы замерцали рубиновым светом. Мне даже показалось, что я могу разобрать некоторые слова, хотя буквы мне не знакомы.
– Тогда прикажи мне прочесть их за тебя, – шепнул все тот же коварный голос. – Только прикажи и все будет исполнено, хозяин.
Одними губами я прошептал приказ, но кто-то услышал меня, потому что в ответ тут же зазвучали страшные, звучные слова на незнакомом языке. А потом все тот же нагловатый многострунный смех.
– А теперь пойди наруби дров, а то совсем замерзнешь, – вмешался кто-то новый. Мне показалось, что повелительный и определенно женский голос исходит со страниц книги. Только сейчас я обратил внимание на то, как холодно стало в избе. Огонь в печи давно погас, и мои руки чуть прикрытые манжетами замерзли до красноты.
– Давай же, быстрее нам тоже холодно, – командовали совсем обнаглевшие и по-прежнему незримые постояльцы. – И подними нашу книгу с пола, прежде чем разведешь огонь!
Отлично! Значит, не только изба, но и книга уже перешла в их собственность. Несмотря на возмущение, я выполнил приказ, отпер дверь и вышел встретить морозное утро. С покатой крыши свисали сверкающие льдинки, покрытый инеем пейзаж искрился в лучах рассвета. К счастью, двор не занесло снегом и еще можно было найти там топор, а недалеко от дома лежало поваленное дерево, его как раз можно было легко разбить на поленья. Вскоре я уже усердно рубил дрова, как мне и было велено.
Интересно, когда я вернусь в избу незваные гости снова начнут осаждать меня или я просто стал жертвой галлюцинаций. Кажется, такой диагноз ставят королевские лекари тем, у кого возникли видения после чрезмерного возлияния. Однако я не пил слишком крепкого вина и призраков тоже не видел, только слышал их коварные советы. Что ж, если верить сказочникам, бывает, что эльфы решат подшутить над уставшим путником. Только вот, вряд ли у эльфов могут быть такие наглые, подстрекающие к чему-то опасному голоса.
Я взмахнул топором, расколол еще одно бревно и сложил поленья в груду рядом со стеной избы. Пока я отдыхал, из-за снежных веток выпорхнул скворец и бесстрашно опустился мне на плечо. Я уже занес руку, чтобы согнать его, но птичка так преданно смотрела на меня, словно ждала приказов. Она что-то прощебетала, клюнула меня в щеку и перелетела на ближайшую ветку.
– Эй, дровосек! – окликнул меня кто-то. Рядом с заснеженной елью стояла прелестная фея в алом платье и с рыжими кудрями, переплетенными лентами. Среди зимнего леса она выглядела, как яркое, экзотическое украшения – актриса со сцены роскошного театра, забредшая в самую чащу.
– Ты как раз ждешь свою крестную фею, прекрасный дровосек, – пошутила Сильвия, сопроводив шутку далеко не простодушной улыбкой.
– Неужели моя одежда так износилась, что я напоминаю дровосека?
– Нет, просто дровосек более легкая добыча для призраков леса, чем принц, которого министры из предосторожности готовы запереть в башне и следить за каждым его шагом.
– Так ты охотишься на дровосеков или на заблудившихся в лесу крестьян? – в свою очередь решил подшутить над ней я.
– На тех и на других, – вполне серьезно ответила она.
– А егеря отсюда тоже выжила ты?
Сильвия, смеясь, кивнула. Она напоминала мне алый факел, пылающий среди снежных вершин. А из пламенного столба выглядывает белая маска.
– Однажды мы напали на карету посла. Он был так удивлен, – продолжала хвастаться Сильвия.
– Кто это « мы»?
– Я и другие, – опять увернулась она от прямого ответа.
– Так значит, в руинах прячется еще много таких, как ты. А, что если крестьяне опять устроят на вас облаву.
– Там – наши земли. Мост – связующее звено между двумя мирами, вашим государством и нашим. Однако крестьянское восстание это худшее, что может быть как для вашего правительства, так и для нашего народа.
– А у вас есть правитель или королева?
– Было несколько, но долго они не продержались. Мы слишком требовательны к своим полководцам и заметив проявление слабости тут же свергаем их. Тот, кто лишь недавно захватил власть слишком умен, цепок и изворотлив, но со временем мы свергнем и его. Еще одна золотая корона будет валяться на дне пруда. Мы можем подчиниться лишь тому, кто будет достоин нашего уважения.
Я огляделся по сторонам. Что может подумать о нас случайный прохожий. Элегантная фея разговаривает с дровосеком, а рядом валяется расшитый жемчугом камзол, который я сбросил на землю, пока рубил дрова.
– Я бы пригласила тебя в наш город, но боюсь пока еще слишком рано, – извинилась Сильвия. Она окинула меня оценивающим взглядом, будто заранее примеряла на мою голову еще один обреченный на свержение венец.
– Сколько есть затонувших корон, столько и было у нас правителей, – рассмеялась она. Несмотря на разговор, я продолжал работать топором, разрубая каждый чурбан ровно по середине, и в моем скудном запасе заметно прибавилось поленьев. Теперь можно было возвращаться в избу и развести огонь.
– Его величество вернется завтра, на несколько дней раньше, чем собирался, – доложила Сильвия. – В одном ты прав, если в твою дверь постучится ночной гость и попросит разрешения переступить порог, то ты должен молчать в ответ. Иначе впустишь в свой дом неземное создание. Они живут совсем рядом с людьми и остаются невидимыми, но не могут войти в твое жилье, пока ты сам не разрешишь им.
Я разрубил надвое последние полено и обернулся к Сильвии, но она уже стояла далеко от меня у отдаленной сосны. Ее белая рука прикоснулась к шероховатой коре, подол платье выглядывал из-за ствола. Она по-прежнему лукаво улыбалась. Как ей только не холодно стоять на морозе в таком легком, праздничном наряде. Но, если судить по ее медленным движениям и гладкой, не тронутой краснотой коже, то холода она совсем не испытывает.
Я отнес часть поленьев в дом и свалил возле печи, а когда вышел за оставшимися, Сильвия все еще стояла у сосны и следила за мной, будто притаившийся в засаде хищник. Казалось, что она собирается охотиться, как хитрая огненная лиса, которая почувствовала легкую добычу.
Она прижималась к дереву, будто факел, пылающий прямо на снегу, верная своему долгу следить за мной. Только вот, кто ей это приказал и зачем?
Через мгновение снова зазвенел в лесу ее смех, но самой Сильвии видно уже не было, либо она спряталась за другое дерево, либо просто растворилась в пустоте.
Мне предстояло провести еще одну ночь в избушке, а завтра придется с рассветом незаметно проникнуть в замок. Если я сумею обогнать короля и прибуду на место раньше него, то смогу избежать строгого допроса.
Незваные гости притихли, хотя я был уверен, что они по-прежнему находились где-то рядом. Иногда из-за печи доносился приглушенный шепот и мерзкое хихиканье, будто там готовился вражеский заговор.
– Вам бы стать при дворе шутами, – рассердившись, крикнул я в пустоту.
– Лучше мы будем твоими слугами, хозяин, – пискнул кто-то в ответ и после этого шушуканье смолкло. Наконец-то наступила тишина, нарушаемая лишь вполне обычным треском горящих поленьев.
От таких слуг одни неприятности, подумал я про себя, но вслух произносить этого не стал, а то, чего добро снова втяну невидимок в разговор. Тогда от их новых советов просто не будет отбоя. Моих запасов провизии и дров как раз хватило бы на одни сутки, так, что возвращение короля было очень своевременным. Я был уверен, что и на этот раз Сильвия не ошиблась со своими предсказаниями.
Когда ночью меня разбудил странный шепот, я просто хотел отвернуться к стенке и не отвечать, но тонкий голосок показался мне незнакомым. Значит, это уже не мои слишком вольные в общение гости, а кто-то другой зовет к себе и его голос проникает сквозь дымку сна.
– Господин Эдвин, – снова шепнул кто-то.
– Откуда вы знаете мое имя? – я тут же проснулся и сел на постели.
– Все знают, что самого красивого принца назвали Эдвином, так захотела королева, – откликнулся кто-то на мой вопрос.
Я огляделся по сторонам. В избе пусто, только в печи слабо теплиться огонек.
– Простите, я забыл, что вы плохо видите в темноте, – извинился все тот же голос, тот час чиркнуло огниво, высекая искры и на столе вспыхнула свеча в глубокой плошке. Хотя до этого ни свечи, ни подставки для нее у меня не было. Только теперь я заметил, что возле свечи прямо на грубо отесанной столешнице стоит маленький человечек. Было не трудно признать в нем того самого гнома, которого я вытащил из обрыва. Однако на этот раз он вел себя более галантно. Раньше ему определенно не хватало светских манер, хотя его пышный наряд мог бы подойти для дворцового приема. Зачем он вернулся и как вошел ко мне? Ведь я же помню, что перед тем, как лечь спать накрепко запер входную дверь.
– Прежде всего хотелось бы вас отблагодарить, – торжественным тоном начал он, но его речь прервало звериное рычание по другую сторону оконца. Кто-то скребся когтями по бревенчатой стене избы. Мелкие стружки отлетали в сторону, даже на деревянной створке окна я заметил след от острого когтя.
– Там волк, – испуганно пискнул гном. – Пожалуйста, прогоните его!