Наг Стернин
Смог над Азерой. Червивое яблоко 1
7
Больничный отсек остался далеко позади. Что сейчас Рексу по-настоящему было нужно, так это забиться на сутки-другие поглубже в какую-нибудь щель и отлежаться. И все же Рекс был доволен. Пусть больной, пусть безоружный и без гроша в кармане, но он был в городе. Цель была близка.
Транспортные тоннели были мрачными, темными, пустыми. Самодвижущиеся тротуары не работали. С гидропонных установок несло кислой дрожжевой вонью. Из последних сил Рекс тащился из тоннеля в тоннель, разыскивая путь вниз. Голова у него кружилась. К горлу, выворачивая внутренности, волнами подкатывала тошнота. Он понимал, что на нижние этажи даже этого, гидропонного уровня нечего было соваться без денег. Зато в его верхних жилых этажах он мог рассчитывать на пустую ячейку и отсутствие любопытства. В трущобах не принято задавать вопросы. Во избежание.
Рекс миновал уже две межэтажные шахты, но лифты в них, как и везде, были платными, а эскалаторы не только не работали, но были еще и перекрыты запертыми металлическими решетками. В другое время это его не остановило бы, но сейчас он был способен лишь кое-как поддерживать себя в вертикальном положении.
Решетка третьей шахты на его счастье оказалась незапертой, но щель была слишком мала для него. Рекс потянул решетку на себя. Заржавевшие петли не поддавались. Он навалился всем телом, решетка с мерзким скрипом медленно поехала в сторону. Путь вниз, наконец-то, оказался свободным. И тут Рекс спиной почувствовал стремительно надвигающуюся опасность. Он плюхнулся на бок на ступеньки эскалатора, дернул к себе решетку, но теперь она не желала закрываться. Из шахты выплеснулся рев турбоциклов. По стенам, полу, потолку дико метались огни прожекторов. Патруль?
Рекс откатился под прикрытие турникета. Бежать не было ни сил, ни смысла. Проносящиеся на такой скорости турбоциклы просто сбросили бы его с лестницы вниз головой своими воздушными подушками. Костей не соберешь.
Турбоциклы с ревом проносились мимо, и, конечно же, это был не патруль. Полиция не станет крутить по сводам мертвые петли на увешенных прожекторами машинах. Это были рокеры, их было много, они резвились, но Рекса это, слава звездам, никак не касалось. И тут он услышал скрежещущий удар. Ну, вот. Один, кажется, докрутился. Остальные же и не подумали остановиться.
Проклиная все на свете, Рекс встал на ноги и пошел поглядеть, что случилось.
Турбоцикл стоял, уткнувшись разбитой фарой в решетку шахты. Рокер, худенький мальчишка в черной блестящей униформе, неподвижно сидел в седле, уронив голову на руль. На голове рокера был поляроидный шлем, не позволявший рассмотреть лицо. Что ж, это практично, отметил Рекс, если желаешь избежать тесного знакомства с санацией.
Во всей этой картине было, однако, что-то неестественное. Рекс подошел к рокеру вплотную, наклонился, вгляделся. Так и есть. Спина мальчишки была буквально утыкана иглами. Очевидно кто-то из лучших друзей полоснул его сзади очередью из игломета. Рекс схватил парнишку за запястье, пытаясь нащупать пульс. Рокер застонал и принялся отпихивать его руку. Парень был жив, очевидно иглы не смогли пробить куртку из натуральной элефантовой кожи. Впрочем, возможно, стрелявший и не хотел его смерти, иглы были парализующими.
Сквозь одуряющую боль и тошноту в голове Рекса снова настойчиво зазвучал сигнал тревоги – кому-то был очень нужен этот паренек, и совсем не нужны лишние свидетели. В той стороне, куда умчалась компания ненормальных, по тоннелю метался яркий луч света. Охотник возвращался, он был вооружен, и дожидаться его здесь не было никакого резона. Рекс ухватил рокера подмышки, вытащил из седла и – откуда только силы взялись – поволок вниз по эскалатору.
Рекс уже успел спуститься, когда в шахте над его головой раздался многократно усиленный эхом рев турбоцикла. Седок покрутился у турникета, посветил в шахту фонарем, но лезть в темноту и неизвестность не решился. Вверху вновь взревел турбоцикл и все затихло.
Рекс взвалил парнишку на плечо и, шатаясь, двинулся к выходу из шахты, страстно желая только одного – чтобы решетка и здесь была незапертой. Так оно и оказалось, причем решетка была даже приоткрытой. С той стороны почти впритык к ней стоял двухместный лайдер "Моденстар", самый вожделенный предмет плебейского шика, а сидевший за его рулем громила замахал Рексу рукой и сердито зашипел:
– Ну, наконец-то! Давай ее сюда. Да шевелись ты, ублюдок!
В этот момент глаза громилы встретились с глазами Рекса, он пискнул, лайдер сорвался с места и в мгновенье ока скрылся за поворотом тоннеля. Стало быть, это был киднэппинг. Но громила сказал – ее?.. Рекс расстегнул замок шлема. Действительно, это была девушка, и прехорошенькая. А самым удивительным было то, что на ее висках блестели контакторы. Ай-да рокеры на моей родной планете, – сказал он себе. Девушка, между тем, открыла глаза и с неожиданной силой толкнула Рекса руками в грудь.
– Чего надо? – пробормотала она. – Отвали.
– Мне-то ничего не надо, – сказал Рекс с самого себя насмешившей обидой. – А вот кое-кому другому… В Вас стреляли парализующими иглами. Вас пытались похитить.
– Защитничек? – с непонятной злобой поинтересовалась девушка. – Я сказала, отвали. Где мой турбоцикл?
– Наверху. В тоннеле.
Девушка повернулась и, пошатываясь, направилась к эскалатору.
– Куда Вы, – крикнул Рекс. – Вы не сможете вести машину.
– А пошел бы ты… – девушка выпалила грязное ругательство и тяжело загрохала сапогами по ступенькам.
Настаивать не было ни сил, ни желания. В конце концов, это была ее жизнь, а Рексу хватало и собственных забот. Так плохо ему еще никогда не было. Как это сказала медсестра? "Станет совсем невмоготу – суньте в рот таблетку"… так, кажется? В глазах двоилось, и сфокусировать их на чем бы то ни было ему не удавалось. Голова трещала. Сердце колотилось с такой силой, что его, наверное, было слышно в соседних тоннелях. Ноги подкашивались и заплетались. Ну и что, это уже невмоготу, или еще нет? Наверное, вмоготу, раз терпится. Хорошо было уже хотя бы то, что выбрался он, наконец, из транспортных штолен на жилые этажи. Теперь надо было отыскать пустую жилую ячейку, причем желательно с открытым люком. Рекс не был уверен, что ему в его теперешнем состоянии удастся открыть замок.
На счастье, возиться с замком ему не потребовалось. Проблема перенаселенности еще не коснулась Азеры, и свободных жилых ячеек было хоть отбавляй, причем тут, на верхних этажах гидропонного уровня они вообще не запирались. Переломаны были на только дверные замки, многие ячейки вообще не имели люков. В них находила для себя временное пристанище буйная братия проходчиков, горнодобытчиков, строителей и шоферов, и, по этому случаю, обстановка была более чем спартанская: лежак длиною примерно метр восемьдесят, начисто лишенный каких-либо излишеств типа постельного белья, ионный душ и стандартный видеоблок. Высота потолков была такой, что обычный человек должен был проникать в нее чуть ли не на четвереньках, что касается Рекса, то выпрямить спину он не смог бы даже в сидячем положении.
Однако этот бедлам имел и одну очень хорошую сторону. Для Рекса, разумеется, поскольку постоянные жители уровня, с ним наверняка согласились бы вряд ли. Во всей этой людской круговерти никому и в голову не приходило вести какую-нибудь регистрацию, а об идентификации личности речь не могла идти вообще.
Рекс забрался в первую же попавшуюся ячейку и первым делом ткнул пальцем в кнопку включения компьютера. Компьютер включился. Рекс со вздохом облегчения стащил с себя куртку, бросил ее на пол у изголовья лежака и уложил на нее крысенка. Потом он сунул в рот таблетку, плюхнулся на лежак и провалился в беспамятство.
Когда Рекс пришел в себя, крысенка рядом не было. Он валялся ничком на лежаке, причем его ноги, не умещавшиеся на коротком ложе, высовывались из ячейки наружу, благо люк в ячейке отсутствовал. Было темно. В коридоре светили редкие ночные синие лампы, и Рекс, хоть убей, не мог вспомнить, каким образом и когда оказался в этой дыре.
Что разбудило его чувство опасности, Рекс понял, лишь услышав дикий вопль насмерть перепуганного человека. Он попытался было вскочить, но, шарахнувшись головой о потолок ячейки, повалился обратно. На некоторое время у него пропало всякое желание интересоваться чем бы то ни было, кроме боли в затылке. Но тут в коридоре послышался грохот, топот бегущих людей, улюлюканье, вой и крики: "Держи его, братва, держи!" "Помогите!"– вопил кто-то полным ужаса голосом. Рекса явно угораздило влипнуть прямо в эпицентр местной ночной жизни. Толпа настигла беглеца возле самой его ячейки. "Попался, – с ликованьем орали добры молодцы, – ну щас мы тебя!.." Потом вопли вдруг разом утихли и чей-то блудливый голос восторженно простонал: "Гляди, братва, ноги! А ну-кося, дедка за репку…"
Рекс вылетел из ячейки как пробка из бутылки и пребольно грохнулся грудью и больной рукой о сломанные петли люка. В тот же миг ему в бок впился чей-то ботинок, и тот же блудливый голос произнес: "Ну, чего разлегся, мужик? Ты эт-та, ты вставай".
Рекс поднялся на ноги. Тотчас несколько пар рук вцепились в него и притиснули к стене. Кто-то очень ловко и даже, можно сказать, профессионально обшарил его карманы. Рекс не сопротивлялся.
– Пустой, – разочарованно прогнусил обладатель блудливого голоса, – зато какое тело, а, орлы? Где ты такое раздобыл, мужик?
– Папа сделал, – ответил Рекс рассеянно и огляделся. Слева от него, точно так же притиснутый к стенке, тихонько скулил длинноволосый бородатый тип с разбитым в кровь лицом. На расстоянии шага от них полукругом от стены до стены столпились ночные мальчики. Наширявшиеся какой-то дрянью до полной потери человеческого облика, опасные как скрыплы, они ждали только сигнала вожака, чтобы наброситься на свою жертву кучей, давить, крушить кости, рвать по живому в клочья. Они эманировали как тупое зверье, и Рекс ощущал эту эманацию даже сквозь блокаду, поставленную ядом скрыплов, уколами и чертовой таблеткой. Причем эманация от крысиной стаи, напавшей на него на склоне Ошбы, была более человеческой, ну, во всяком случае, более осмысленной.
– Дядя острит? – делано удивился блудливоголосый. – Ишь ты… А не сделать ли дяде немножко бо-бо?
– Стоп! Этот мой, – раздался вдруг негромкий холодный голос. Толпа раздалась в стороны и вперед выдвинулся некто, слепленный из совершенно другого теста. Высокий, всего лишь на голову ниже Рекса, довольно массивный и крепкий на вид, он был опаснее всей стаи и – вот странность – почему-то казался смутно знакомым.
– Мани-мани-деньги-башли, – оживился блудливоголосый. А высокий сунул руку за пазуху, извлек оттуда длинную крючковатую иглу – парализатор и все тем же негромким голосом сказал:
– Идиот, где я их тебе сейчас возьму? Все выходы на банк заблокированы, это что, новость для тебя?
Рекс со всех сил рванул на себя двух вцепившихся ему в руки балбесов, так что они с треском столкнулись лбами, и швырнул их под ноги типу с парализатором. Вся троица с грохотом врезалась в противоположную стену тоннеля. Оба балбеса остались лежать, а высокий, шатаясь, поднялся на ноги, правда, уже без оружия в руках. Рекс рванулся вперед, но тут вся банда разом навалилась на него, задав работы на добрых пятнадцать минут. Это были не какие-нибудь там хилые горожане, нет, это были азерские ребята, они принадлежали к одному с Рексом миру и, к тому же, очевидно под влиянием наркотика, были напрочь лишены инстинкта самосохранения.
Поначалу Рексу с его-то больной рукой пришлось туго. Он наносил, отражал, предупреждал удары, но парней было много, слишком много, все они были вооружены ножами и, не задумываясь, пустили их в ход. К тому же чем-то они были похожи на фантомов, или, точнее, на стаю крыс. Действовали мальчики рефлекторно, стремительно, воспринимались как коллективная распределенная угроза, и предугадать каждый отдельный выпад даже здоровому Рексу было бы практически невозможно. Но при всем этом Рекс заметил, что высокий явно не был одурманен наркотиками, и это было странно.
Рекс пустил в ход все свое уменье, и через некоторое время туго пришлось уже бандитам. Главная сложность заключалась в том, чтобы после драки не осталось трупов. Вряд ли местные власти сочли бы его такой уж желательной на Азере персоной, так что привлекать к себе излишнее внимание явно не следовало. Как бы там ни было, но когда ночные мальчики сообразили, что ухватили кусочек не по зубам, Рекс был похож на свежеободранного гамадрила, а из их на ногах оставалось меньше половины.
Рекс загнал парней в небольшой тупичок в конце коридора. В глаза они не глядели, сбились в кучу, стараясь держаться подальше от его кулаков. Высокого не было ни среди валявшихся на полу, ни среди тех, что переминались сейчас с ноги на ногу. Смылся, мерзавец. Ну да ладно. До другого раза. Рекс велел подонкам подобрать друзей-приятелей и катиться отсюда подобру-поздорову. Теперь мальчики таращились на него во все глаза, то ли боясь поверить в такой счастливый для себя исход приключения, то ли и в самом деле ничего не понимая. Рекс был, конечно, не бог весть какой специалист по наркотикам, но то, чем они наширялись, было, по всей видимости, редкостной дрянью.
Подгоняемые пинками и тычками взашей, они наконец-то уразумели, чего от них хотят, и исчезли. Только у самого входа в ячейку торчала, вжимаясь сутулой спиной в бетонную стену, дрожащая одинокая фигура. Это было уже слишком.
– А ну, брысь отсюда, – заорал Рекс в полный голос. Фигура издала сдавленный звук – то ли икнула, то ли всхлипнула – и повалилась без сознания на пол. Рекс чертыхнулся, узнав своего собрата по несчастью, подхватил его подмышки, втащил в ячейку и швырнул на лежак.
Человек валялся на ложе мертвяк мертвяком. Рекс ткнул страдальца пальцем в солнечное сплетение и отправил в него пару импульсов, чтобы привести в себя. Может быть, и даже наверное, эти импульсы были несколько жестковаты, но Рекса извиняло то, что он был болен, изрядно пострадал в драке, причем некоторые раны, нанесенные ему ножами бандитов, еще не успели затянуться, болезненно зудели и кровоточили. Бедняга открыл глаза, но, увидав склонившегося над собою Рекса, снова пискнул и отключился.
Рекс протиснулся к пульту ячейки. Как ни странно, пульт был не только исправен, но и включен. Когда он только успел? Судя по бормотанию термостата, ионный душ тоже работал. В ожидании, пока термостат разогреется, Рекс включил голографическое зеркало и опространствил свое изображение. М-да. Пожалуй, он тут же и понял своего невольного гостя. Разодранная одежда, кровавый колтун на голове, покрытое дикими шрамами лицо и руки – было от чего падать в обморок. Рекс забрался в душевую кабину и включил душ на полную мощь. Может быть, ему и следовало подождать, пока окончательно не затянутся раны и регенерирует рубцовая ткань, но скоро должен был наступить день, и он, если хотел поскорее выполнить то, чего ради проник в Город, то должен был подготовить все для отступления. Раздобыть средство передвижения особой сложности не представляло. Повсюду в транспортных тоннелях имелись стоянки скримеров и турбоциклов. Стоянки были закрыты на замок, но с этой проблемой он надеялся справиться без особого труда. Значительно сложнее было раздобыть защитный костюм спецназа, без которого в захваченные скрыплами тоннели соваться совсем не хотелось. Ему, кстати сказать, предстояло решить еще, что делать со своим собратом по ночному происшествию.
В ячейке послышался шум. Рекс осторожно выглянул из душевой. Собрат сидел на постели, упираясь головою в потолок, и пялился вокруг ничего не понимающими глазами. Вдруг у входа мелькнула тень, и прямо на грудь несчастному прыгнул крысенок с оскаленной пастью.
– Эй, тихо, тихо, порядок, я тут, – поспешно закричал Рекс, но было уже поздно. У страдальца снова закатились глаза, и он мешком свалился с лежака на пол. Рекс вздохнул. Ночная гимнастика до предела измотала его. Он был болен, зол и очень голоден. И хотя душ – как ни странно – приносил некоторое облегчение, раны, пусть даже и не слишком опасные, затягивались с трудом, а процесс регенерации всасывал из него последние силы. Черт с ним, решил Рекс, пусть пока поваляется на полу. А когда он выбрался из душа, ячейка оказалась совершенно пустой. Собрата по несчастью не было и в помине. Крысенок тоже куда-то исчез. Единственное, на что Рексу осталось уповать, так это на обыденность ночного приключения. На то, что полиция не заявится сюда выяснять причины шума, выискивать виновных и проверять документы. Ну а если и заявится… там видно будет. Он был в Городе, и, в конечном итоге, лишь это имело значение.
Попытка связаться с банком из ячейки ни к чему не привела. Рекс безуспешно пытался войти в банковский компьютер из всех близлежащих свободных ячеек пока не вспомнил слова, сказанные тем длинным типом с парализатором предводителю ночных мальчиков. Вход в банковский компьютер с периферийных устройств был блокирован. По крайней мере, на всех верхних уровнях.
Глава седьмая
1
Изнурительную, ноющую боль еще можно было к какой-то степени нейтрализовать ионным душем, но что было делать с голодом? Тело, как всегда в подобных случаях, требовало калорий и аминокислот. Особенно калорий, причем в умопомрачительных количествах. Раны и яд советовали Рексу поудобнее устроиться на лежаке, однако голод настоятельно предлагал позаботиться о хлебе насущном. После недолгого сопротивления Рекс капитулировал перед желудком, с кряхтением выбрался из ячейки и отправился на поиски этого самого насущного хлеба. Его беспокоило только отсутствие крысенка, ну-как вернется, а его, Рекса, нет? Не потерялся бы.
Положение было – хуже некуда. Зондирование цепей инфора, проведенное им просто с отчаяния, отняло остатки сил и всего лишь подтвердило вещи в принципе уже известные со слов предводителя ночных мальчиков: вплоть до особого распоряжения Совета Координаторов, все жилые ячейки Города от банковского компьютера отключены, и деловые операции проводятся только с собственно банковских терминалов и терминалов членов Совета Координаторов. Надо было пробираться вниз, а он не имел ни документов, ни даже денег на лифты.
Хотя экстрасенсорные способности Рекса оказались чуть ли не полностью заблокированы ядом, слава богу, с интуицией, вроде бы, все было в порядке. Рексу не нужно было ни у кого спрашивать дорогу. Прохожих в тоннелях было мало, все они при виде него шарахались в сторону или испуганно жались к стенам.
Ноги несли Рекса сами, и он, привычно полагаясь на чутье, был озабочен лишь одним обстоятельством: не нарваться бы ненароком на пост или патруль санаторов. Его своенравная интуиция, всегда действовавшая по методу максимальной эффективности, могла выбрать в подобной ситуации и кратчайшую дорогу к цели, наплевав на всяческие фигли-мигли человеческого общественного устройства.
Однако, судя по окружающей обстановке, для этого случая интуиция сделала исключение и все же провела некую коррекцию маршрута. И без того не слишком людные и опрятные коридоры сменились такими, какие из чувства естественной брезгливости постарались бы миновать даже скрыплы. Раны нестерпимо зудели, голова кружилась и мучительными спазмами сводило живот от аромата подгорелой протопищи, на который, как он полагал, и ориентировались его обычно сверхъестественно чувствительные, а теперь основательно отупевшие от яда рецепторы. Причем вели они его уж конечно не в ресторан отеля типа Палас или Рекомье, а в самую подозрительную из всех подозрительных жрален.
Вожделенная жральня была уже совсем рядом, когда из темного бокового ответвления тоннеля ему под ноги с жутким воем метнулась тоненькая женская фигурка. Торс ее был обнажен, блузка свисала с предплечий, разорванная юбчонка задралась выше испачканных кровью трусиков. Глаза ее были вытаращены, лицо искажено мучительной гримасой. Девушка раскинула руки, не пропуская Рекса вперед, и, уставясь напряженным взглядом куда-то в область его пупка, завопила жутким голосом:
– О-о-о, неужели вы способны пройти мимо и не съесть эти чудные, эти хрустящие, эти прожаренные протеиновые чипсы?! О-о, загляните к нам! Мы ждем вас! О-о-о!
Рекс скрипнул зубами и плюнул от злости. Перед ним был рекламный голографический фантом-иллюзор, созданный идиотом для идиотов, и потому сам по себе донельзя идиотский. Рекс прошел сквозь него, но, увы, чудо-реклама была снабжена механизмом возврата. Так что весь оставшийся путь он вынужден был проделать под аккомпанемент утробных завываний и мелькание ржавых трусиков.
Жральня оказалась именно жральней, не рестораном, не столовой, даже не забегаловкой: подиум у пересечения нескольких тоннелей, низкий бетонный потолок с торчащими прутьями арматуры, неровный бетонный пол, грязные колченогие столики и гнусно чавкающий автомат-раздатчик. Единственным сколько-нибудь освещенным местом в ней являлась стойка бара. Бар был платный, о чем и оповещал транспарант, висевший прямо под светильником: "В долг – завтра".
Рекс протиснулся к раздатчику и надолго застрял перед ним. Автомат лениво чавкал, выплевывая в пластиковые тарелки стандартный обед: пахнущую мокрыми тряпками похлебку, изображавший собою бифштекс пласт поджаренной протопищи с гарниром из гидропонных водорослей и пресловутые чипсы. На двух захваченных Рексом подносах медленно росли горы тарелок.
Не выдержав ожидания, Рекс запустил в одну из них пальцы.
– Ну, ты отойдешь когда-нибудь, или нет? – зашипел сзади чей-то злобный голос. – Или ты прямо тут жрать пристроишься?
Рекс обернулся. Дышавший ему в затылок мужик в униформе водителя грузопоезда испуганно попятился, наступая на ноги стоявших сзади людей. Очередь за Рексом и в самом деле собралась большая.
– Да нет, я ничего, просто народу много, – растерянно сказал мужик. Очередь торопливо раздалась в стороны, водитель что-то неразборчиво пискнул, бросил поднос на пол и, круто развернувшись, помчался к лестнице. Рекс подхватил подносы и, балансируя горами тарелок, медленно пошел к свободному столику возле пневматического мусоропровода, огромный зев которого строители, очевидно, просто поленились прикрыть люком. Судя по поведению водителя, нравы тут царили простые и чрезмерно безыскусные.
Рядом, сдвинув несколько столиков, торопливо насыщалась молодая и очень шумная компания. Мальчики, судя по внешнему виду, были крутые, девочки тоже отнюдь не были принцессами из сказки. Ели прямо с подносов, опустевшую посуду швыряли в мусоропровод, и если промахивались, то не удосуживались оторвать зад от стула. Время от времени молодые люди поодиночке или группами навещали бар. Компания была абсолютно аналогична ночной шайке, и не случайно, при всей переполненности жральни, по соседству с ними были исключительно свободные столики.
Рекс быстро расправился с содержимым первого подноса и сгреб на него опустошенную посуду. Компания следила за ним с видимым интересом, и интерес этот был нехороший. Их вожак, тощий лохматый малый, явно нацелился заняться Рексом лично, и только дожидался момента, когда тот направится мимо него к мусоропроводу. Кое-кто из шайки даже прекратил есть, а все сидевшие спиной развернулись, чтобы насладиться предстоявшим зрелищем.
– Гля, чуваки, во здоров жрать, к-козел! – восторженно пропищала анемичная девица, старательно демонстрировавшая всем окружающим свои более чем скромные прелести. – Куда в него только лезет?
– Ща поглядим, – лениво процедил сквозь зубы вожак под восторженный рогот окружающих.
Рекс начал закипать. Ребятки хотели развлечься? Почему бы и нет. Он был готов поучаствовать в представлении в меру своих скромных сил. Конечно, драки, подобной ночной, допускать было нельзя. Рекс и так достаточно наследил, и ему, вероятно, следовало бы на всякий случай убраться отсюда подобру-поздорову. Рекс оглядел потолок и наметил крюк, на котором предстояло повиснуть незадачливому вожаку. Вдруг, как по команде, весельчаки отвернулись от него, и в неестественной тишине жральни Рекс услышал тяжкий грохот шагов Командора. К нему приближался биоп.
Это был молоденький парнишка в форме рядового санационной службы, и с ним все было ясно с первого взгляда – рожденный в трущобах, воспитанный телетаксером и абсолютно не представляющий себе, какой ценой еще предстоит расплатиться за силу и власть. Стероидные уколы, трехмесячное обучение, полугодовая накачка мышц и – вперед, на охрану столбовой дороги прогресса. Впрочем, у этого на рукаве красовалась жирная литера "К", курсант, щенок и сосунок, но как он шел! Одна рука кулаком в бедро как у Макса Гронкса в телесериале Пауки Вселенной, плечи ссутулены как бы под грузом мышц, глаза вприщур и нижняя челюсть выдвинута так далеко вперед, что не понятно, каким образом умещается во рту язык. Что за дурак выпустил его одного в патруль? Впрочем, нет, он был не один. Поодаль, по ту сторону подиума, отрезая Рексу дорогу к лестницам, удобно привалилась к колонне еще одна огромная фигура.
Биоп с грохотом придвинул ногой стул к столику, плюхнулся на него и уставился на Рекса строгим немигающим взглядом. Рекс, игнорируя, продолжал неторопливо есть. Биоп нахмурился.
– Кто такой! – рявкнул он натужным басом. – Почему не пропускаешь водителей к раздаче? Документ!
– Пошел вон, – негромко сказал Рекс.
– Что? – взвизгнул биоп своим естественным, увы, жидковатым голоском. – Что ты сказал?!
Стул отлетел в сторону. Биоп вскочил и широко размахнулся. Рекс нырнул ему под руку, уперся ладонью в курсантский подбородок и слегка толкнул. Опрокидывая столики, биоп вылетел с подиума прямо на движущуюся дорожку и мгновенно исчез в тоннеле. Рекс сел на место и снова принялся за еду.
Естественно, с его стороны это была всего лишь демонстрация, поскольку уже через несколько секунд перед ним выросла фигура напарника незадачливого курсанта. Точнее, напарницы, ибо это была женщина. И какая женщина! Рекс взглянул ей в лицо, да так и замер с ложкой у рта.
Валькирия, Брунгильда, она была поразительно красива. И в то же время, без сомнения, эта красавица была биопшей. Контраст между ожидаемым уродством и реальной красотой действовал ошеломляюще, и в голове у Рекса проскочила дикая мысль о том, какой же уродиной она должна была быть в добиопские времена, чтобы все те деформации, которые делают из нормальных людей уродов, смогли произвести с нею столь удивительную метаморфозу?
Двигалась биопша стремительно, с грацией пантеры, а сжатые кулаки и свирепая физиономия не оставляли сомнений в целях этого передвижения.
– Эй, эй, полегче, я не дерусь с женщинами, – сказал Рекс, и тут же стремительно присел, уворачиваясь от нацеленного в лицо кулака.
Несколько минут посетители жральни не по телетаксеру, а въявь наблюдали захватывающую картину рукопашной схватки, в которой нападавшая сторона била, ломала и сокрушала все, что угодно, кроме своей цели. Цель эта, хоть и огромная как элефант, в своей верткости и ловкости оказалась для биопши абсолютно недоступной. Наконец, тяжело дышащая биопша остановилась, рука ее скользнула в карман и выскочила оттуда вооруженная лучевым нейронным ножом. Рекс присвистнул. При всем своем опыте эту штуку он видел впервые. Нейронные ножи были оружием абсолютно запрещенным. Это был именно нож – его луч действовал на расстоянии не более тридцати сантиметров, однако малейший укол, по слухам, вызывал столь сильные мышечные судороги, что даже у биопов от них ломались кости. Причем чем сильнее и физически развитее был человек, тем эффективнее действовало это оружие. Если болевой шок не убивал человека на месте, то он превращался в мешок переломанных костей. За одно хранение нейронного ножа рядовой гражданин мог быть сгноен в санатории. Но, как известно, властям закон не писан, и вопрос лишь в том, кто именно находится у власти.
Пригнувшись и перебрасывая нож из одной руки в другую, биопша скользящими шагами медленно надвигалась на Рекса.
Посетители жральни, опрокинув и отбросив в сторону ту малость мебели, что еще умудрялась оставаться на своих местах, сгрудились на противоположной стороне подиума у бара.
Передвигалась биопша крайне рационально, движения ее были выверены и очень точны. Возможности избежать схватки у Рекса не было ни малейшей. За спиной его был зев мусоросборника, из которого доносилось надсадное чавканье перегруженного пневмотранспортера, а попытка прыгнуть в любую из сторон неизбежно привела бы его прямо на нож. Рекс схватил стул, и в это время биопша метнулась вперед.
Эманация ненависти, исходившая от нее, была так сильна, что пробивала блокаду, поставленную в организме Рекса ядом скрыплов. Все ее намерения были ясны ему прежде, чем воплотились в этом прыжке. Спинкой стула Рекс зацепил руку биопши, отводя в сторону лучевое лезвие. Выставив вперед правое плечо, он нырнул вниз, охватил руками ее колени и резко выпрямился. Биопша, издав сдавленный вопль, взлетела в воздух и исчезла в зеве мусоропровода. Мусоропровод удовлетворенно чавкнул.
Как ни в чем ни бывало, пострадавшие от столкновения поставили на место опрокинутые столики и, не заботясь о судьбе упавшей пищи, выстроились в очередь у автомата. Веселая компания глядела на Рекса во все глаза. Рекс покосился на бармена. Нет, он оказался человеком разумным, торчал на виду, попыток вызвать патруль не делал.
Рекс шагнул к своему столику, рассеянно удивившись, что тот стоит на месте со всем своим содержимым. Вдруг из-под его ноги выскочил и завертелся прямо перед столиком веселой компании лучевой нож. Один из парней стремительно нырнул вниз, схватил его и сунул в карман. Рекс шагнул к нему и молча протянул руку ладонью вверх. Парень побледнел и нерешительно оглянулся на друзей.
– Ну! – сказал Рекс. Компания сидела смирно, в глаза Рексу никто не смотрел. Сзади кто-то из друзей сильно толкнул парня в шею. Тот вынул нож и кинул его Рексу. Рекс поймал нож на лету и засунул его в один из потайных карманов куртки. После этого он уселся за стол и принялся методично поглощать еду.
Веселая компания некоторое время оживленно совещалась. Наконец, лохматый предводитель поднялся с места, подошел к стойке, пошептался с барменом и направился к Рексу, сжимая в руках два хайбола.
– Разрешите присесть? – спросил он, неожиданно демонстрируя знакомство с правилами этикета. Рекс пожал плечами. Лохматый утвердился на стуле, придвинул к Рексу хайбол и сказал, с места в карьер переходя на ты:
– Угощайся.
