Надежда Храмушина
Болотная бусинка
– Я открыл его, и оттуда вылетело что-то, напоминающее мелкую летучую мышь, да и вдобавок на шее у неё что-то бронзовое мелькнуло. Мне кажется, это и была бусинка. И это был спящий. Вот такой я дурак. Всё испортил.
– Ладно, не горюй. – Дед повертел конверт в руках – Странное место хранения. И куда, интересно знать, она улетела? – Дед увидел капли крови на пальце у Паши – Надо обработать срочно. Тома! – Закричал он Тамаре Селивёрстовне, которая вместе с Колей вырывали траву возле старого сарая. – Тащи йод, перекись, что там у тебя есть! Всё, отбой, все сюда.
После того, как ранки у Паши обработали, ребята собрались на крыльце вокруг Паши и он ещё раз рассказал, как из конверта сначала выпала засушенная плоская летучая мышь, которая прямо в воздухе разбухла и вылетела из дыры на чердаке. Артём с Колей и Олей побежали за дом, куда улетела неведомая крылатая гостья, но её, конечно, и след уже простыл.
Все расселись вокруг Валериана Петровича, он осторожно достал несколько листков из конверта и развернул их. Листков было четыре, сделаны они были из такой же грубой и серой бумаги, что и конверт, даже были видны следы мелких деревянных опилок на ней. Два листка были пустые. На третьем листке в столбик стояли даты: 14 сентября 1933 года, 5 января 1934 года, 22 мая 1934 года, 30 сентября 1935 года, 16 сентября 1937 года. И всё. Никаких событий к этим датам, никаких объяснений. На четвёртом листке, в самом углу, был поставлен отпечаток пальца, сделанный кровью. А рядом свежий мазок Пашиной крови.
– Да, ничего тут мы не поймём. – Разочарованно протянул Валерий Петрович – Но самое главное, спящий уже не спящий, и теперь он полетит к Никанору Стошнику, чтобы вернуть ему бусинку.
– Ветряки сказали, что Никанор не будет будить спящего, пока весь в одном месте не соберётся, ну, то есть, пока кости обратно не вставит! – Паша даже соскочил с места – Потому что бусина на него плохо подействует, разрушит его! А он и так уже весь разрушенный. Так может бусина сама его добьет, ещё до полуночи? И нам не придётся вести его к болоту?
– Тебе надо сделать так, как сказали ветряки, добьёт его бусина, или нет, это другой вопрос. – Дед убрал листы обратно в конверт – Ну что, поехали домой, я уж вроде и проголодался.
– Так мы не будем ловить летучую мышь? – Спросил Артём – Вдруг она ещё недалеко улетела?
– Не будем. – Твёрдо сказал Валериан Петрович – У нас есть для этого ворон. Я думаю, у него больше шансов. Если он сейчас возле логова Велифера, он сразу почует бусину, и перехватить мышку для него не будет проблемой, и он сделает это быстрее, чем вся чёртова армия Велиара. А мышка полетит к логову Никанора, не сомневайтесь.
– Тем более, ворон голодный! – Подсказал Артём – Одним выстрелом убьет двух зайцев – и поужинает, и бусину отберёт.
Оля и Артём сели на велосипеды, и наперегонки поехали по дороге. Валериан Петрович их обогнал почти сразу же после выезда с Чудино, а Милка им долго махала рукой, пока они не скрылись из вида. В деревне ребята разошлись по своим домам, чтобы отдохнуть и собраться с силами для последнего своего дела. С Пашей на кладбище собирались идти все. Он не знал, радоваться этому, или нет. С одной стороны, когда все вместе, то веселее, а с другой стороны, как ветряки посмотрят на такую многочисленную демонстрацию к ним на болото.
Глава 7. Бусинка и камыш.
Паша вышел на крыльцо после ужина, и оглядел все постройки, птицы нигде не было. Он задумался. Поймала она мышь или нет?
– Паша, иди, вздремни хоть пару часиков, я тебя разбужу часов в десять. – На крыльце появился дед – Что задумался?
– Птицы нигде не вижу.
– Она может, уже на болоте!
– Лишь бы она бусинку не проворонила, как я.
– Не переживай за неё. Где бы она ни была, она знает, что делает. Знаешь, сколько во́роны живут? Лет семьдесят. Это обыкновенные. А эта птичка не обычная, она, может, уже лет триста живёт, и ещё столько же проживёт. Опыт у неё уже солидный, не то что у тебя. Я что думаю, неужели сегодня и впрямь закончится вся эта маета с бусиной?
– Хорошо бы! Жаль только, что ветряки уйдут с болот.
– Они уйдут, другие придут. Молодец ты, Паша. Всё правильно делаешь, и не трус. Я в тебе никогда не сомневался.
– Да ладно, дед, ещё не сделано главное.
– Сделаешь, теперь сделаешь. Не зря тебе ветряки это доверили.
Паша пошёл к себе в комнату, по привычке достал телефон, но тут же его положил обратно, ему не хотелось ничего смотреть, читать. Мысли все были только о ветряках и бусине. Он так и не уснул, и когда дед заглянул к нему и сказал, что пора, он бодро встал и пошёл в большую комнату, где собралась вся их команда, даже Милка.
– Тебя что, бабушка Дуся тоже с нами отпустила? – Удивился Паша.
– Нет. – Грустно ответила Милка – Но она мне разрешила вас проводить до околицы и ждать, пока вы не вернётесь, хоть до утра. Я считаю это несправедливо, потому что это ко мне вышли ветряки. А сейчас, когда должно случиться самое важное, меня с вами не будет!
– Ты и так очень много сделала важного, для того, чтобы у нас всё получилось. Ничего страшного, что сегодня мы без тебя пойдём, ты зато самая первая узнаешь, как всё прошло. У каждого своё дело. – Успокоила её Оля.
– Дед, ты-то хоть не собираешься идти с нами? – Спросил Паша – И так нас уже целая толпа набралась.
– Нет, в этот раз я с вами не пойду. – Покачал головой Валериан Петрович – Ты и сам управишься, с такой-то командой. Помните, что я вам сказал, когда мы на болото собирались?
– Помогать друг другу! Не бросать товарищей в беде! – Дружно ответили ему ребята.
– Ну вот, самое главное вы знаете. – Дед улыбнулся – А с остальным справитесь, вон какие умные и смелые!
– Нам бабушка крестики надела! – Оля достала крестик из-под футболки и показала его.
– А я всегда с крестиком хожу. – Сказал Паша.
– А я не крещёный. – Вздохнул Артём – Меня каждый год собираются крестить, да всё откладывают, некогда им.
– Ничего, поедем в Троицу в Чудино, и окрестим тебя там! – Ободрил его Валериан Петрович – И так, фонарики я вам положил, лопата у вас с собой. Ну, с богом!
Ребята вышли из дома, Валериан Петрович с Милкой проводили их до околицы, и долго ещё смотрели им вслед, пока вся команда не скрылись в лесу.
До кладбища они дошли без приключений, кругом было тихо, светло, сумерки только ещё начинали слегка прокрадываться между высоких деревьев, неуверенно скрываясь за густыми кустами. Но на самом кладбище было уже не так весело. И даже как-то темнее сразу стало. Памятники обступали ребят со всех сторон скорбными тёмными стражами, охраняющими покой лежавших под ними мертвецов. Забор вокруг кладбища словно ощетинился редким штакетником, оскалившись на окружающий его лес. Тишина была такая, что слышно было, как стучат сердца. А луна, покровительница мёртвых, окрасила лица ребят в неживой желтоватый цвет. Они сразу сбились в плотную кучу, стараясь не отставать друг от друга. Подойдя к нужному месту, Паша скинул рюкзак, достал сапёрную лопатку и мешок, надел перчатки и стал копать. Откинув несколько лопат с землёй, Паша стал копать осторожнее, потому что показались первые кости. Они зловеще белели в темноте, и по коже Паши пробежал лёгкий озноб. Он откинул лопату в сторону, Артём присел рядом с мешком в руках, и Паша начал выбирать кости из земли, стараясь унять дрожь в руках.
– Паш, мешок дрожит. – Артём выпустил мешок из рук.
–Держи, давай, это руки у тебя дрожат. – Паша поднял мешок и протянул Артёму, но тоже почувствовал, как внутри мешка кости зашевелились – Чёрт, кости что ли шевелятся?
– А я тебе про что? – Артём раскрыл мешок и посмотрел внутрь – Нет вроде, не шевелятся.
– Не обращай внимания, всё, почти все уже нашёл.
– Паша, там кто-то стоит. – Тихо прошептала Оля и пододвинулась ближе к Артёму.
Возле калитки, со стороны леса, действительно кто-то неподвижно стоял. И этот кто-то был замотан по самую макушку в чёрный плащ. Ребята замерли.
– Ну вот, приплыли. – Тихо процедил Артём – Уже здесь.
– Спокойно. – Тихо сказал ему Паша и быстро начал собирать остатки костей в мешок, уже не разбирая, где земля, а где кости.
– Он на нас смотрит. У меня мурашки по коже бегают. – Снова сказала Оля дрожащим голосом – Давайте быстрее. Мне страшно.
Паша ещё поворошил землю, костей в ямке больше не было. Артём быстро завязал мешок и убрал в рюкзак. Паша распрямился, не сводя глаз с тёмной фигуры, снял перчатки, отбросил их, и взял в руки лопату.
– Выходить всё равно придётся. – Паша обернулся к Артёму – Крепче рюкзак держи, или отдай мне.
– Сам понесу. – Артём закинул рюкзак на плечи – Пошли, ещё подумает, что мы испугались.
«И не ошибётся» – подумал Паша, но первым пошёл к калитке.
– Доброго вечера вам, добрые люди! – Поздоровался незнакомец, когда они вышли с кладбища и поравнялись с ним.
Ребята промолчали, никто ему не ответил. Паша не замедлил шаг, ребята от него не отставали. Фигура в плаще обогнала их и преградила дорогу. Незнакомец не открывал лицо, и только тёмные его глаза хищно блестели между складками толстого плаща. Он внимательно оглядел всех и сказал:
– Неурочное время вы выбрали, чтобы посещать здешних жильцов.
Наконец Паша собрался с духом и ответил:
– Так и Вы тоже сейчас здесь в неурочное время, Никанор Вальдемарович.
– А мне здесь самое место. – Он откинул плащ, и ребята вздрогнули, увидев полусгнивший труп с лохмотьями жёлтой сухой кожи – Ну что примолкли? Страшно?
– А что тут страшного? – Ответил Паша, весь похолодев от ужаса – Что Вам в могиле-то не лежится?
– Вот, не лежится. – Он протянул к Артёму руку, показывая на рюкзак – Дай-ка сюда, парень, вот это. Это моё.
Паша встал перед Артёмом и вытянул перед собой сапёрную лопатку, словно шпагу. Никанор Вальдемарович отступил на шаг. Паша, уже немного придя в себя, сказал ему:
– Может это и Ваше, да только оно Вам сейчас без надобности. Вы ведь прячете чужую вещь, не отдаёте её настоящим хозяевам, вот и мы Вам не отдадим это. Пошли ребята, нам пора.
– Э, не спешите! – Зашипел Никанор Вальдемарович, снова закутавшись в плащ – Предлагаю обмен. Вы мне сейчас отдаёте моё. – Он замолчал.
– А Вы нам бусину? – Спросил Паша.
Никанор Вальдемарович засмеялся лающим смехом и ответил, понизив голос до зловещего шёпота:
– А я вас отпущу домой, к мамке.
– Да что это за обмен? Мы и так, когда сделаем все дела, домой вернёмся. – Паша отвечал, но в животе у него образовался неприятный холодок. Он видел, как со всех сторон к ним скользят длинные тени – Честно будет, если Вы нам бусинку отдадите.
Никанор Вальдемарович раскинул руки, и воздух задрожал от ринувшихся со всех сторон к нему тёмных пятен. Долетая до его рук, пятна растягивались и наматывались на них. Они пульсировали, словно накачивали в него воздух. Никанор Вальдемарович стал увеличиваться в объёмах во все стороны, плащ соскользнул с него, и ребята снова увидели обтянутую рваной плотью фигуру. Тело его дрожало, обрастая прямо на глазах серой шкурой, глаза вспыхнули красноватым зловещим светом, нижняя челюсть выдвинулась вперёд, шея удлинилась настолько, что он головою резко сделал выпад к Артёму, и вцепился зубами в его рюкзак. Артём от неожиданности отшатнулся, и, не удержав равновесие, повалился на спину. Но он не упал, так как Никанор Вальдемарович уже поднимал рюкзак вверх, крепко вцепившись в него своими длинными жёлтыми зубами. Он несколько раз тряхнул рюкзаком, пытаясь отцепить от него Артёма, но Артём схватился за лямки руками, не отпуская рюкзак.
Паша подскочил к Артёму и схватил рюкзак с другой стороны, почти одновременно с ним за рюкзак ухватился Коля, и они оба повисли на нём. Паша чувствовал, что рюкзак хоть и медленно, но всё равно поднимается вверх. В правой руке у него была лопата, поэтому он, размахнувшись, воткнул её острое лезвие в оскаленную пасть Никанора. Зубы у того заскрежетали, столкнувшись с металлом, и Паша ещё сильнее вдавил лопату ему в пасть. Никанор взвыл, и челюсти его разжались. Артём, с освободившимся от хватки Никанора рюкзаком, полетел вниз, Паша с Колей за ним. Почувствовав под ногами твёрдую почву, Паша крикнул ребятам:
– Бежим! Оля, не отставай!
Не медля ни минуты, ребята побежали от скрючившегося и державшегося за рот обеими руками Никанора. Часть тёмных теней отцепились от Никанора, и поползли за ними. Вся дорога перед ребятами стала чёрной от ползущих вокруг них теней. Паша сначала перепрыгивал через них, но потом бежал прямо по ним, чувствуя холод и дрожание под ногами. Он увидел, что Оля отстаёт, схватил её за руку и потащил за собой. Бегущий впереди Артём вдруг резко остановился.
– Это что там? – Закричал он и показал рукой впереди себя.
Прямо перед ними дорога, по которой они бежали, круто уходила вниз, в сияющий чёрный провал. Из глубины провала поднимался дым, едкий и густой. А позади них опять послышался сухой лающий смех Никанора. Дым из бездны клубился всё быстрее и быстрее, вырываясь с огромной скоростью из чёрного зева, становился плотным и заполнял пространство слева и справа от дороги. С обеих сторон дороги выросли серые стены, уходящие высоко в небо. Паша стукнул лопатой по одной из стен, но дым стал твёрдым, словно гранит, и лопата со звоном высекла несколько искр из камня.
– Что нам делать? – Артём смотрел на Пашу испуганными глазами – Может, вернёмся обратно на кладбище? Он туда не смог зайти. Переждём до утра.
Паша смотрел в провал. Он вспомнил слова ветряка: «Не бойся, не ты его цель, главное – не отвлекайся на его ловушки и обманы. Иди к болоту, не оборачивайся и не разговаривай с ним. Он попытается тебя сбить с пути, и от твоей стойкости будет зависеть, он одержит над тобой верх, или ты над ним».
– Идите за мной. И ничего не бойтесь. – Он помолчал и добавил – Только от нас сейчас зависит, сможет ли эта тварь запугать нас и добиться своего, или сама провалится в ту бездну, где ей и место.
Он сделал шаг вперёд, потом ещё один, и ещё. Глазами он видел, как дорога уходит вниз, в непроницаемую черноту пролома, а ногами чувствовал, что идёт по ровной дороге, и этот диссонанс немного обескураживал, но с каждым шагом он всё увереннее и увереннее шагал вперёд. Он обернулся, и увидел, как сразу за ним идёт Артём, а за Артёмом, взявшись за руки, Оля с Колей. Все они настороженно смотрели вниз, всё ещё не веря тому, что идут по поверхности земли, а не сорвались в зияющую чёрную пропасть.
Над их головами раздалось громкое карканье, и тут же послышался скрежет ломающихся камней. Стены по обеим сторонам дороги, будто в замедленной съёмке, начали валиться вниз, и, коснувшись земли, превращались снова в дым, который был разорван и унесён налетевшим со всех сторон ветром. Паша поднял голову и увидел над собой парящую чёрную птицу, медленно махавшую крыльями, и оглашавшую окрестности громким криком. Он радостно махнул ей рукой, и ему показалось, что она тоже махнула ему крылом.
Позади них раздались быстрые шаги догонявшего их Никанора. Паша замедлил шаг и поравнялся с Артёмом:
– Не обращай внимания, что бы он там ни говорил.
– Как ты понял, что провал не настоящий? – Спросил его Артём.
– Ничего я не понял, я просто вспомнил слова ветряка, и поверил ему. – Ответил Паша – Сам даже не знаю, как у меня хватило духа шагнуть туда.
Позади них раздался крик Оли. Паша с Артёмом резко обернулись. Оли и Коли на дороге не было. Фигура Никанора медленно подплыла к ним и тут же тёмные пятна снова закружились вокруг него, окутав его чёрным непроницаемым коконом. Рядом с ним из воздуха выступили ещё два кокона, внутри которых раздавались сдавленные крики.
– Отпусти их. – Сказал Паша – Твои кости у нас.
– У вас. – Кивнул Никанор – А должны быть у меня. – Он протянул обе руки к Паше и тот увидел, что на его руках нет пальцев – Я устал от боли! Как я стал от боли! Эта мерзавка обманула меня. Маленькая хитрая мерзавка, которая обманула сначала мою дочь, сказав, что никому не откроет её тайну, если та всё ей расскажет, и та ей всё рассказала! И мало, что всё рассказала, ещё и украла у меня политонит, в котором были все мои записи. Мерзавке всё было мало, она хотела богатства, хотела повелевать мной, хотела, чтобы ей служили ночницы. Она и сама не знала, что хочет, но чтобы всё у неё было. Но жадность её погубила. Жадность и глупость. Она жестоко поплатилась за всё. Она теперь ползает в холодной пещере, и питается падалью. Про́клятая и отверженная. И будет так ползать ещё тысячу лет. Вот кто главный злодей, кто истинный виновник всех несчастий вашей деревни. Она и ещё моя недостойная дочь, предавшая меня. Я в вашей деревне никого не погубил, ни единой души.
– Отпустите наших друзей. – Сказал Паша – Если вы никого не губили, то и сейчас не надо.
– Отпущу, сразу же отпущу! – Никанор затряс руками – Отдай мне мои кости, я сразу же исчезну, уйду, клянусь непреложным обетом. Зачем мои мёртвые кости ветрякам? Наказать меня? Но я уже и так наказан! Бусины у меня нет, но я скажу вам, где она. Я отпущу ваших друзей, а вы отпустите меня, и мы забудем друг о друге.
– Где бусина? – Спросил Паша.
– Она в Чудино, на чердаке дома Рушниковых, прислужников той мерзавки. Только конверт не открывайте, отдайте его ветрякам запечатанным. Видишь, я тебе всё как есть сказал!
Коконы по обеим сторонам Никанора слабо дёргались, и из них доносились всхлипы. Паша вздохнул и повернулся к Артёму.
– Артём, дай сюда мешок. – Сказал он и протянул руку.
Артём неуверенно посмотрел на него. Паша ободряюще кивнул головой. Артём сбросил рюкзак, достал из него мешок и протянул Паше. Паша показал на коконы и сказал:
– Сначала отпустите их.
Коконы тотчас упали на землю и развалились пылью. На земле остались лежать Оля с Колей. Артём кинулся к ним и помог подняться. Паша протянул мешок Никанору, и тот схватил его. Заглянув в мешок, он поднялся ещё выше над землёй и засмеялся:
– Вот видите, сразу надо было так! – Он полетел к лесу, но ещё раз обернулся и крикнул – А я ведь знаю, что спящего вы выпустили! Спасибо за помощь!
– Возвращайтесь в деревню, быстро! – Скомандовал Паша ребятам – Ничего не спрашивайте, просто бегите быстрее домой.
– А ты куда? – Спросил Артём – Тебе нельзя к ветрякам, вдруг ворон не нашёл бусину!
Но Паша уже со всех ног мчался к болоту, махнув ребятам. Он ещё раз обернулся назад, убедившись, что ребята побежали к деревне. Рядом с ним, низко опустившись к земле, пронёсся ворон. Пролетев далеко вперёд, он снова вернулся и закружил над ним. У Паши кололо в боку, но он не сбавлял темп, а потом у него, будто бы открылось второе дыхание. Он бежал сначала по дороге, потом повернул к лесу. Потихоньку он перешёл на быстрый шаг, чтобы немного выровнять дыхание. Но тут же почувствовал беспокойство и снова побежал. Он добежал уже до Волчьих скал, когда ворон тревожно закаркал. Паша не удержался и повернулся назад. Тёмная туча неслась за ним по небу, закрывая звёзды. Паша закашлялся. Вот оно болото, уже совсем близко. Он успеет! Он должен успеть.
Холодная серая лапа схватила его за плечо, он резко дёрнулся, но лапа не отцепилась, до крови впившись ему в кожу. Он попытался на ходу сбросить её, но сил у него уже не было. Над ним захлопали чёрные крылья, и с громким карканьем ворон на лету клюнул серую тварь. Она отцепилась от Паши, но тут же несколько лап схватили его за руки, за ноги, и Паша почувствовал, как падает. Ворон молотил клювом по тварям, драл их когтями, но их становилось всё больше и больше. Паша услышал, как разрывается ткань на его одежде, сделал по инерции ещё несколько больших шагов, и обессилено упал на мокрую траву. Лапы его отпустили. Он видел, как одна серая большеголовая тварь ещё тянулась к его лицу, но тут же резкий ветер откинул её от него, и она с диким визгом начала крутиться на одном месте, всё уменьшаясь и уменьшаясь в своих размерах.
Паша поднял голову. Перед ним стоял Никанор. Он трясся от злости, но смотрел не на Пашу, а на кого-то позади него. Паша обернулся и увидел, что позади него стоят ветряки. Паша засунул руку в карман и достал белую косточку. Никанор закричал, но тут же упал на колени. Паша протянул косточку ветряку.
– Вот, остальные пришлось отдать ему. – Сказал Паша – Бусина где-то летает на летучей мышке.
Ветряк взял из рук Паши косточку, двое других ветряков подхватили Никанора и подтащили его к сухой коряге.
– Велифер, за все твои мерзкие злодеяния против нашего народа и против людей, за то, что ты обратился к сатанинским силам, за то, что замыслил выпустить их на землю, мы приговариваем тебя к такой жизни, которая за тысячу лет искупит твою душу от твоих грехов. Отныне ты никогда не сможешь сказать ни одного злого слова, не сможешь пожелать никому злого, не научишь никого злому. Ты теперь станешь тем, что хотел уничтожить. Каждый год ты будешь засыпать вместе с природой, и ждать вместе с ней тепла, чтобы проснуться. Ты научишься любить жизнь, довольствуясь тем малым, что будет она тебе давать.
Ветряк топнул своей крючковатой ногой, и Паша увидел, как перед ним образовалась ямка, сразу же заполнившаяся болотной водой. Ветряк бросил туда косточку и посмотрел на Никанора. Тот поник, став меньше ростом, и склонил голову на грудь. Два больших ворона сели рядом с Никанором, и Паша видел, как в их глазах вспыхнули жёлтые искры. Никанор начал медленно рассыпаться, превращаться в прах, пока на месте него не осталась только серая пыль. Пыль поднялась в воздух, и ветер понёс её к ямке, которую создал ветряк.
Когда пыль осела в ямке, ветряк снова топнул ногой, и ямка покрылась землёй. И тут же, на этом самом месте, из земли показался росток. Он рос очень быстро, наклоняясь в стороны, и трепеща длинными листьями. Когда росток стал высоким, с крепким стеблем, на его верхушке появилось утолщение, потом оно лопнуло, и появился коричневый пушистый початок. Паша понял, что это обыкновенный камыш.
– Вот и всё. – Сказал ветряк – Дело сделано.
– А бусина? – Спросил Паша – Её ведь унесла летучая мышь.
Ветряк поднял голову и протянул вверх свою тонкую руку. На неё медленно опустился ворон, открыл клюв, откуда на ладонь ветряка медленно скатилась медная бусина.
– Вот она. – Ветряк протянул бусину Паше – Теперь она твоя.
– Моя? – Паша удивлённо смотрел на бусину – Но ведь она не для людей!
– Теперь она только память о нас, ничего больше. – Ветряк положил бусину в руку Паше – Ты помог нам. Вы все помогли нам. Наш народ вечно будет вспоминать вас с благодарностью. Иди к своим друзьям, они волнуются за тебя.
– Вы уходите?
– Да. Но мы уходим отсюда с лёгким сердцем, не отягощённым обидой. И в этом твоя заслуга.
Паша посмотрел на бусину, лежащую у него на ладони. Свет луны отражался на её блестящем круглом боку, и она приятно грела руку. Маленькая медная бусинка, будто ягодка клюквы. И столько всего из-за неё приключилось!
– Такая маленькая! – сказал Паша и понял, что сказал он это в пустоту.
Ветряков рядом не было. Они ушли. Не было и чёрных птиц. Только камыш, посаженный ветряками, склонялся от ветра, шурша листьями, и тихо жалуясь на свою судьбу. Паша встал и пошёл к деревне. Ночь ещё не кончилась, было темно, но вокруг него был его родной лес, добрый, как его семья, друзья, как все, кто жил на этой земле.
Он увидел ещё издалека, как на околице его ждали дед Валериан Петрович, Артём, Милка, Коля и Оля. Они радостно замахали руками, увидев его, и он пустился к ним бегом. Ветер слегка подталкивал его в спину, тоже торопя его, и он раскинул руки, словно это был полёт, а не бег.
– Дед, нам ветряки подарили бусинку! – Крикнул он и засмеялся, увидев, как у них вытянулись лица от изумления.
– Зачем нам она! – Опомнился дед – Выкинь ты её, проклятую.
– Она больше не волшебная, они нам её на память подарили! – Паша добежал до них, вытянул вперёд руку и разжал кулак. На его ладони заблестела маленькая бусина.
Все с интересом разглядывали её, передавая из рук в руки. Дед в руки её не стал брать, но тоже разглядывал её, только из Пашиных рук, прищуриваясь и качая головой.
– Паш, а что ветряки тебе сказали, когда ты без костей к ним пришёл? – Спросил его Артём.
– Почему без костей? – Паша хитро улыбнулся – Когда я увидел, что нас возле кладбища Никанор уже ждёт, я незаметно сунул одну косточку в карман. На всякий случай.
– И что теперь с Никанором? – Спросил Артём.
– В лунке сидит. Пейзаж болотный украшает.
Он засмеялся. И все засмеялись. Дед обнял Пашу и похлопал его по спине:
– Я родителям твоим сегодня позвоню. Скажу, что ты все свои грехи отработал. Можешь домой с чистой совестью возвращаться.
– Позвони, только я не хочу в город. До осени здесь останусь. Тебе помогать буду. А после армии, дед, я к тебе каждый год приезжать буду. Обязательно.
Паша счастливо улыбнулся, потянулся и вдохнул полной грудью предутренний прохладный воздух. Первый лучик летнего ласкового солнца скользнул по блестящей росистой траве, и где-то бойко закукарекал петух. Тут же замычала в ближайшем дворе корова, ей ответила другая. Залаял Бульба, разбуженный утренней перекличкой. Пахло свежей травой, ромашками, речкой. Просыпайся, милая моя деревня, пришёл новый день. Эх, и хорошо же здесь!
