Надежда Храмушина
Болотная бусинка
– Крепость какая-то! – Вздохнул Паша, когда они с Артёмом два раза безрезультатно прошли вокруг дома, так и не сумев найти хоть какую-то лазейку внутрь.
– Если только подкоп под него сделать. – Сказал Артём – Или попытаться через крышу внутрь попасть.
– Если там с чердака есть выход в дом! – Ответил Паша. – А если чердак закрыт на такой же здоровенный замок, как и входная дверь, то нам без инструмента никак не попасть внутрь. Как так, мы не догадались даже гвоздодёр с собой прихватить! Дед тоже сплоховал, он обычно более дальновидный!
– Потому что мы были твёрдо уверены, что кости в Чудино. Что, вернёмся в деревню за инструментом?
– Так, давай я всё-таки сначала на крышу залезу, посмотрю, может не всё так безнадёжно.
Артём подсадил Пашу, тот подтянулся и залез на скат крыши, осторожно перебираясь по старым искореженным доскам, и встал на узкий карниз. Он постучал по доскам фронтона.
– А они не такие уж и толстые, так, декоративные. Попробую выбить. – Сказал он Артёму, наблюдающему за ним с земли.
Паша крепко схватился за нависающие над ним доски крыши обеими руками, и с силой пнул по доске. Он поморщился от боли, но снова пнул по той же доске, только другой ногой. Доска, которая ему казалось такой тонкой и не прочной, даже не прогнулась.
– Паш, тут уголок ржавый валяется возле поленницы, я тебе его сейчас подам! – Крикнул Артём.
Он помахал ему кривым железным уголком, длиной около метра, с приваренной на одном конце пластиной. Паша лёг на карниз, а Артём подал ему уголок.
Железный крепкий уголок сразу же изменил соотношение сил между Пашей и сопротивлявшейся ему доской. Доска треснула в том месте, где он стукнул по ней уголком. После двух-трёх ударов, доска переломилась. Паша выломал обе половинки доски и бросил их вниз. Он припал к щели и стал вглядываться в полумрак чердака.
– Там есть спуск в дом. – Радостно сообщил он Артёму – Вижу более светлый квадрат почти посередине чердака. Лаз даже не прикрыт ничем, не придётся его ломать.
Две другие доски он проломил быстрее, потом помог заползти на крышу Артёму. Пришлось выломать ещё одну доску, так как образовавшегося проема из трёх узких сломанных досок не хватило, чтобы влезть внутрь дома.
Артём хотел сразу спуститься в дом, но Паша предложил сначала тщательно исследовать чердак, так как зарыть кости могли именно здесь, в толстом слое земли, которою было засыпано всё перекрытие чердака, сантиметров на двадцать. Они разбрелись по разным углам и начали тщательно перебирать в руках землю. Пыли они подняли столько, что Артём выбил ещё три доски, уже на другой стороне, чтобы сквозняком выдувало пыль, а не летала бы она перед самым носом, вызывая непрерывное чихание, тем самым поднимая ещё больше пыли. Ветер немного продул пыль, и дышать стало легче.
Они снова принялись искать, вернее, перебирать в руках землю. Что только они там не нашли! Даже пачку старых и выцветших газет, перевязанных рассыпавшейся прямо в руках верёвкой. Газеты тоже рассыпались, когда освободились от державшей их верёвки, но Паша успел прочитать на верхней газете «Труд» дату выхода – 12 октября 1932 года. Он услышал, как Артём вскрикнул.
– Паш, смотри, что я нашёл, как ты думаешь это то? – Раздался его голос.
Паша разогнулся и, больно стукнувшись головой о деревянную балку, направился к Артёму, стоявшему на коленях возле стропильной стойки.
– Не очень это похоже на человеческие кости. – Артём отодвинулся, и Паша увидел завёрнутые в бумагу мох с землёй и среди них белые мелкие кости – Тонкие они очень и короткие. – Артём дунул на кости, и с них слетела земля и мох.
– Может, это фаланги? – Паша не рискнул их взять в руки – Давай их в мешок ссыплем. Мне кажется, это именно то, что мы ищем. Может и бусина здесь где-нибудь спрятана.
И тут же Паша услышал, как ворон когтями заскользил по крыше, и начал тревожно каркать. Паша прошёл к проёму, который они выбили в противоположной от железной дороги стене, и оглядел лес. Артём тоже присел рядом с ним. Паша заметил движение в кустах, которые росли возле самого дома, и показал пальцем на них. Тёмный силуэт скользнул от кустов к стене дома, и пропал из зоны видимости. Паша кивнул Артёму на проём в противоположной стене и Артём поспешил туда. Почти под ухом Паши раздался возмущённый крик ворона. И в тот же момент прямо перед его носом возникла серая жилистая лапа и ухватилась за поперечину на карнизе. Паша в первое мгновение оторопел. Потом за балку зацепилась ещё одна лапа, и тут птица ринулась на нарушителя, и начала молотить своим крепким клювом по его лапам, потом она скользнула вниз, видимо к его голове, и начала яростно долбить по ней. Лапы отцепились, послышался грохот падающего тела, и птица с громкими криками метнулась вслед за ним. Внизу послышались разъяренные птичьи крики и то ли стон, то ли кряхтенье непонятного существа. Паша выглянул, чуть ли не по пояс, из проёма, к нему уже подбежал Артём, они оба смотрели вниз, но в высокой крапиве была видна только чёрная птица, резко взмахивающая крыльями, и не перестававшая бить по невидимому нарушителю. Потом птица взлетела и села на крышу. Как ни вглядывались Паша с Артёмом на место побоища, внизу, кроме поломанных веток и смятой травы, никого и ничего не было.
– Это кто такой был? – Тихо спросил Артём – Ты разглядел?
– Только его серые лапы. Не знаю, кто это. Но то, что мы нашли нужные кости, можно не сомневаться. И теперь они знают, что кости у нас, не надо было от земли их очищать. Собирай быстрее их в мешок.
Артём пошёл к своему рюкзаку. На улице снова раздалось грозное карканье, и в проёме промелькнул ворон, снова набросившийся на кого-то внизу. Паша выглянул в проём и крикнул:
– Артём, там снова эти твари, они со всех сторон сюда ползут. – Паша в несколько прыжков подскочил к уголку, который он бросил возле сломанных досок, и взял его в руку – Придётся отбиваться.
– А где наш ворон?
– Там он, только перья во все стороны летят. Надо помочь.
Паша перелез через проём, и встал на узкий карниз. К нему ползла большеголовая серая тварь, глядя на него белесыми круглыми глазами. Туловище у неё было вытянутое, длинное, передние лапы изогнуты, как у паука, когти на пальцах загнуты крючком. Паша размахнулся и ударил её по серой макушке. Тварь схватила его за ногу, и он в последний момент успел зацепиться за край крыши, чтобы не слететь вслед за ней на землю. Тут же, по стенке, быстро перебирая своими лапами, к нему полезла ещё одна такая же, и Паша ногой пнул её сверху. Тварь увернулась и запрыгнула на карниз рядом с ним. Паша ткнул её уголком, но не достаточно сильно размахнулся, и тварь отцепилась от крыши и схватилась за уголок с другого конца. Паша дёрнул уголок к себе и попытался лягнул тварь в живот. Она перехватилась поближе к Паше, и отцепила одну лапу от уголка, стараясь схватить Пашу за руку, но он со всей силой налёг на уголок и оттолкнул тварь, одновременно с этим пнув её в живот. Тварь отцепилась от уголка, и Паша со всей силой толкнул её с карниза. Тварь попыталась ухватиться за крышу, но Паша ещё раз размахнулся и ударил её в бок. Она полетела вниз, перевернувшись в воздухе, словно кошка. Позади Паши раздался скребущийся звук, он повернулся, и увидел, что лезет ещё одна серая тварь. В это время из проёма выглянул Артём и, выставив одну ногу на карниз, с размаху ударил острой лопатой по туловищу твари. Во все стороны брызнула чёрная кровь. В это время ворон взлетел и клюнул в голову ещё одну тварь, которая пыталась подобраться к Паше. Тварь успела сделать огромный прыжок к Паше, замахнулась на него, и острый коготь пробороздил по его щеке. Ворон снова налетел на неё, и начал бить по голове клювом, а Паша с силой стукнул её по лапам, и она тоже полетела вниз. Паша посмотрел вниз и насчитал пять серых тварей, пока они все не исчезли, словно провалившись сквозь землю. Ворон перелетел на конёк и неподвижно замер.
– Слушай, пора отсюда быстрее выбираться. – Сказал Артём, вытирая старой газетой чёрную кровь с сапёрной лопатки – Теперь они сюда ещё больше этих пауков пошлют.
– Давай быстро осмотрим дом. Бусину теперь легче будет найти, она на каком-то спящем. Может, он именно здесь спит. – Паша первым направился к лазу, и спустился по непрочной кривой лесенке в тёмную комнату на первом этаже.
Комната была заставлена промасленными коробками, в которых лежали большие болты с гайками. Возле единственного окна стоял шкаф с распахнутыми дверками. На одной его полке лежали три пачки брезентовых рукавиц, а на другой – пачка старых газет и несколько пустых стаканов в подстаканниках. Всё покрыто толстым слоем пыли. В углу стояло знамя, тоже пыльное и замасленное, и от этого походило на пиратский флаг. И ещё в углу были набросаны старые ватники. Паша и Артём проверили каждую коробку, разбросали и просмотрели все ватники, передвинули с места на место шкаф.
– Жаль, монет нет, которые Лариса у сестры своей нашла! – Вздохнул Артём – Я бы себе одну взял. Представляешь, вечеринку организовал, всех позвал, потом на стол – бах! – монету. И понеслось!
Паша ничего не ответил. Он вспомнил тех серых тварей, которые ползли к ним, и ему совсем не хотелось, чтобы такие гости пришли к нему на вечеринку. Они снова поднялись на чердак, вылезли из проёма на крышу, и спрыгнули на землю. Паша достал из рюкзака бутылку с водой, они по очереди умылись и попили.
– Сейчас на кладбище. – Сказал Паша – Пошли не напрямую, а выйдем сначала к дороге. Отнесём кости на кладбище и сразу в Чудино пойдём. Проверим, как они.
– Ну да. – Кивнул Артём – Знаешь, таких мерзких существ я вообще никогда раньше не видел. Даже в ужастиках монстры намного симпатичнее. Наверное, человеческая фантазия более щадящие картинки нам подсовывает. Не знаю, как теперь я засыпать буду. Нам очень повезло, что с нами была птица.
– А кстати, где она? – Паша начал искать глазами птицу – Неужели обратно улетела? Жалко. С ней спокойнее. Вдруг опять кто выползет!
Раздалось громкое карканье, и сверху на Пашу с Артёмом посыпались сосновые иголки. Над ними, на самой макушке высокой сосны, незаметная среди густых веток, сидела чёрная птица. Увидев, что на неё смотрят, она снова громко каркнула и полетела в противоположную от железнодорожного полотна сторону, дальше в лес.
– Куда это она? – Посмотрел вслед ей Артём и свистнул – Кладбище в другой стороне.
Птица села на ветку в зоне их видимости и защёлками клювом. Она несколько раз делала махи крыльями, словно показывая, что сейчас взлетит и им надо следовать за ней.
– Странно, зачем она нас туда зовёт? – Задумался Паша – Что, пойдём за ней? Проверим? – Он вопросительно посмотрел на Артёма.
–Да что там проверять! – Поморщился Артём – Нам надо на кладбище. Ты же сам говорил, кости должны там до полуночи пролежать! А она неизвестно куда нас собирается увести, и как далеко идти придётся! Может, она просто логово тех серых тварей нашла, и собирается их погонять!
– Логово тварей? – Паша посмотрел на птицу и сказал – А что, логично, что ворон обнаружил логово Никанора, которого эти серые твари охраняют. Он днём спит, его сейчас легко оттуда вытащить.
– Так ты собираешься его оттуда вытащить? – Испуганно вытаращил на него глаза Артём – Он же колдун! Даже если он не выходит днём, вокруг него эта серая свора!
– Ты прав. Его оттуда нам не вытащить. – Покачал головой Паша – Надо действовать по плану ветряков. Его надо привести на болото. – Он убрал остатки воды в рюкзак, забросил его на плечо и кивнул Артёму – Всё, пошли! Если ворону хочется здесь остаться, пусть остаётся. У нас с тобой другое дело.
Они пошли к железной дороге, и уже переходя её, увидели, что ворон тоже перелетел дорогу и сел на невысокую рябинку на краю леса.
– Правильное решение принял, от коллектива нельзя отрываться! – Паша помахал ворону, но тот отвернулся.
Глава 6. Спящий.
Паша и Артём, после того, как перешли вброд речку, сделали небольшой привал на поляне, перекусили, отдохнули. Паша попробовал подозвать ворона, чтобы угостить его пирогом, но тот даже не повернулся к нему.
– Если бы ты ему мышку поймал, он бы принял её от тебя! А то пирожок с капустой! – Артём засмеялся – Это, как если бы я тебя сейчас берёзовым листиком угостил.
– Он, наверное, голодный. – Ответил Паша – Даже не охотится, такой ответственный!
– Так ведь на службе! – Поддержал его Артём.
Ровно в полдень они подошли к кладбищу. Деревенские следили за ним хорошо, убирали могилки не только свои, но и всех, кто лежал здесь. Тем более, недавно был родительский день, а это – святое. Яркие бумажные цветы ещё не успели выцвести под летним солнцем, и памятники выглядели нарядно, даже радостно. Они прошли сначала по главной дороге, заглядывая на дату смерти здешних жильцов, но найти рядом две могилки с осенним захоронением и весенним у них не вышло.
– Ты не заметил, что люди больше летом и осенью умирают? – Спросил Артём – Вот мой дядя – летом умер, его отец и мать – она летом, а дед осенью. Вот Иван Семёнович Тулеев – тоже осенью. Где все весенние-то?
Они пошли по крайнему ряду. Здесь были старые могилки, лежали в них те, кто умер ещё до войны, в тридцатых – сороковых годах.
– Артём, посмотри, кто в весенней лежит. – Паша повернулся к Артёму, показывая на памятник.
Артём подошёл к ней и прочитал:
– Алла Степановна Подногина. То есть, на самом-то деле, это Анна Никаноровна в теле Али. Значит, косточки её отца рядом с ней теперь полежат. Интересно. А кто у нас летний? Нет, ты посмотри, просто мистика какая-то!
Паша заглянул в табличку и прочитал: «Иван Алексеевич Подногин», он хмыкнул и сказал:
– Все тут собрались, как по заказу! Первый участник, из-за которого всё и произошло, и последний, который заварил кашу с этой бусиной.
Он достал лопатку и вырыл в широком проходе между соседними могилками ямку, глубиной сантиметров тридцать. Достал из рюкзака мешок с костями, потом подумал-подумал, да ещё углубил ямку на столько же. Артёму пояснил:
– Надежнее будет!
Они высыпали кости в яму, потом Паша закидал кости землёй. Они потоптались на этом месте, Паша даже срезал травяной дёрн с соседней дорожки и они притопали им место захоронения. Получилось очень хорошо, незаметно. Они ещё немного посидели рядом на скамеечке, вкопанной рядом с могилкой Али, отдохнули.
– Да, днём здесь хорошо! – Паша смотрел в голубое сияющее небо без единого облачка – Ночью здесь будет не так.
– Тоже мне, Америку открыл! – Артём фыркнул – У нас из класса Венька Дорофеев на спор на Хэллоуин на кладбище пошёл в полночь. Так потом его полгода от какой-то парши на нервной почве лечили. Чесался весь.
– Так в полночь в июне не так уж и темно! Не осень ведь. – Ответил Паша – Да здесь и место не очень-то страшное.
– Ага, не очень страшное! Посмотрю, что ты в полночь будешь говорить. А ещё за нами будет тащиться этот мертвец неукомплектованный со своими серыми пауками! – Артём поёжился – Как представлю, как он сейчас выглядит, так жутко становится.
– А ты заранее не представляй!
Они вышли с кладбища, и пошли по дороге в деревню. Над ними кружила чёрная птица, но возле самой деревни она резко повернула обратно и улетела в лес. Паша позвал Артёма на обед к себе, и они, помыв руки у бочки в огороде, сели за стол, куда бабушка Нина Максимовна уже успела поставить традиционные пироги и шаньги. Они успели съесть по большой миске наваристых щей, когда за окном послышалось урчание дедова мотоцикла, и вся поисковая компания в составе Валериана Петровича, Милки, Коли и Оли заехали во двор.
Остаток обеда прошёл в несмолкаемых разговорах. Сначала Паша и Артём описали свои приключения, в красках, эмоционально, чтобы остальные тоже почувствовали жуткую атмосферу их битвы с серыми тварями.
У второй команды приключения были не такими яркими, зато они пришли с уловом, от которого не только Артём, но и все остальные были в восторге. Бусину они не отыскали, но Коля нашёл возле притвора крыльца, под толстым утрамбованным слоем опилок и земли, старую монету грешников с отверстием. Именно такую, которую и описала им бабушка Настасья – на одной стороне у неё был открытый рот с зубами, а на другой стороне наполненный чем-то мешок. Она была ржавая, и в отверстии торчал полусгнивший обрывок тесёмки.
– Господи, неужели эту монету кто-то носил? – Спросила Оля, брезгливо глядя на грязную тесёмку.
– А эта Тамара Селивёрстовна может и не такая и наивная овечка, как пытается нам это показать! – Сказал Паша, разглядывая монету – Странно всё-таки, ничего она не знает, ни о чём не догадывается, однако возле её дома убили ветряка, нашли монету грешников, у неё там где-то находится бусина. Слишком много всего в её доме сосредоточено. Что-то я перестал ей верить.
– А я сразу ей не поверил. – Поддержал его Артём – Может, она и самая бедная в деревне, но что-то в ней есть хитрое, и это настораживает.
– Да, слишком много совпадений! – Согласился с ними Валериан Петрович – Монета эта не пятак какой, который уронили и забыли. Она о себе даёт знать, её невозможно игнорировать, а Тома говорит, что ничего не слышала и не видела. И потом, её мать была подругой Сони Копытовой. Уж не вместе ли с Соней они там обряды свои проводили? Наверняка Соня поняла, что монеты не простые.
– А может это только мать её с Сонькой этим занимались, а Томка и знать ничего не знала! – Заступилась за Тамару Селивёрстовну Нина Максимовна – Я вам хочу сказать, что Тома до своего замужества была очень общительной и весёлой девушкой, голос у неё был хороший, песни она так пела, что заслушаешься! Парня она проводила в армию, да только не дождалась она его, замуж неожиданно вышла. Я помню её свадьбу. Мне-то тогда было всего лет десять. Но я хорошо запомнила, какая сидела Тома. Бледная, глаза потухшие. Ей будто на шею верёвку накинули, как телушке, и на убой повели. И после свадьбы она так быстро смирилась с тем, что Вова, её муж, пил, толком не работал, да ещё и её поколачивал. Жила и терпела. Она только и оживала на работе, всю душу в неё вкладывала, со всем справлялась. А как домой идти, будто потухнет, будто каждый день её к смерти приговаривают. И что странно, детишек долго у них не было. Сына она родила чуть ли не в сорок лет. Очень поздно. Все думали, что она бездетная. А потом на тебе – родила! А Вова её лет через пять после рождения сына помер. Когда сын родился у неё, она вроде оживилась маленько, даже, помню, как её соседка Иринка рассказывала, что Тома, после того как Вова что-то там опять из дома в очередной раз утащил и пропил, собрала вещички его и выкинула их на улицу. Он молотился домой всю ночь, а она его не пускала. Но потом всё-таки пустила, видать пожалела.
– А откуда такой пьяница Вова на её голову взялся? Разве мама Тамары Селивёрстовны не знала, что он пьёт, когда дочку свою за него выдавала? – Спросила Оля.
– Да как не знала! Все в Чудино знали этого Вову, даже у нас в Лосево про него все знали! Он родной брат Витьки Рушникова, мужа Сони. – Нина Максимовна замолчала и потом проговорила – Брат Витькин! Так вот как, получается, женили Вову! Соня постаралась. Но как мать Томки на это согласилась? Или тоже под Сонькиными чарами ходила?
– Да, точно, её подружка, Соня посодействовала в этом деле! – Ответил Валериан Петрович – Такая, видать, подружка была, что и врагу такую не пожелаешь. Не зря, видать монета во дворе у Томы появилась. Вот что, поедим сейчас, а потом поедем снова к Томе и уже конкретно про её замужество у неё спросим.
– Знаешь, надо Настасью позвать. – Встрепенулась Нина Максимовна – Помнишь, она рассказывала, как колдун хотел жениться на Тине Тулеевой, а Маня Тихонова быстро его отвадила. Может и Томе придётся помогать, вдруг эта монета много лет её здоровье подрывала! Артём, беги за бабушкой, объясни ей, что надо.
Артём без лишних слов сорвался и побежал домой. Паша снова взял монету и спросил деда:
– Вроде там говорили, что такую монету нельзя дома держать? Я пойду её положу в огороде, пока бабушка Настасья не придёт.
– Да, отнеси, положи возле бочки на лавочку. – Сказал Валериан Петрович – Настасья придёт, скажет, что с ней надо делать.
– Прямо не деревня, а Мадридский двор со страшными семейными тайнами. – Оля улыбнулась – Я никогда ещё так интересно не проводила лето! Даже когда мы в Турцию ездили.
– Да уж, куда Турции до Лосево! – Паша взял монету и пошёл с ней в огород.
Там он ещё долго разглядывал монету, ему даже казалось, что она слегка дрожит в руках. Он несколько раз, то клал её на скамейку, то снова брал в руки, монета словно притягивала его к себе. Он подобрал гвоздик с земли и попытался соскоблить ржавчину с неё, чтобы как следует рассмотреть рисунок на ней. Только он царапнул гвоздём по рыжей ржавчине, как гвоздь, обжигая его пальцы, отлетел в сторону от монеты метра на три, а Паша полетел в противоположном направлении, только не так далеко, а всего лишь до бочки, боднув её головой. Бочка загудела, Пашина голова тоже. Он с минуту посидел, не вставая, и приходя в себя. Так, значит, монете не нравится, когда к ней прикасаются чем-то острым. Ну и ладно. Хорошо, что не током ударила. Значит, она всё-таки живая.
– Ты что тут сидишь? – Спросила Милка, выглядывая из-за бочки.
– Монета меня оттолкнула, когда я пытался с неё ржавчину соскрести. – Ответил Паша, поднимаясь – Я думаю, что она живая. На самом деле, без шуток.
– Ого. – Милка подошла к монете и склонилась над ней – А она с тобой не разговаривала?
– Нет, всё молча сделала, без предупреждения. – Усмехнулся Паша – Не знаю, может сейчас, когда я головой стукнулся, она и будет со мной говорить. Но я бы не хотел этого.
– Бабушка Настасья пришла, какие-то заговоры принесла. Паша, можно я с вами пойду кости на болото относить? Пожалуйста!
– Не знаю, надо с твоей бабушкой поговорить. Я-то не против, но ведь она за тебя отвечает, а ты ещё маленькая.
– Я не маленькая, я подросток. Если уж на то пошло, так мы с бабушкой одного роста. И в огороде я с ней наравне работаю, и дома всё подбираю, даже стряпаем с ней вместе.
– Ладно, только всё равно, сначала с ней посоветуемся.
Во дворе послышались голоса и в огород пришли Валериан Петрович, бабушка Настасья, Артём, Оля и Коля. Милка сразу рассказала, что Пашу монета стукнула. Паша улыбнулся и поскрёб затылок.
– Больно? – Спросил Валериан Петрович, с сочувствием глядя на Пашу.
– Нет, нормально.
– Это ещё хорошо, что она тебя только откинула, а не закопала! Паша, ну как маленький, ей-богу! – Укоризненно глядя на него, сказала бабушка Настасья – Это ж надо, скрести её начал! Зная, что это за монета, начать её гвоздём ковырять! Где она?
Милка подбежала к лавочке и, подняв монету, протянула её бабушке Настасье. Та замахала руками и заставила положить монету обратно на лавку.
– Нет, ты посмотри, ну что за безголовые детки! Только что одному досталось, так эта теперь руками её хватает! Нельзя такие вещи даже в руки брать! Всё, идите в дом, я тут сама справлюсь.
– А что ты с ней будешь делать? – Спросил Артём.
– Пока только заверну в бересту, прочитаю над ней заговор снятия нечистого намерения, и всё пока. А потом закопаю в лесу, рядом с муравейником.
– Бедные муравьи! – Вздохнула Милка – Они умрут?
– Нет, их десятки тысяч, они затопчут её, все вместе дружно с ней справятся. Они негатив чувствуют, ослабляют его.
– Странный ритуал. – Сказал Паша.
– А с Томой что? – спросил Валериан Петрович бабушку Настасью.
– А что с Томой, столько лет под мороком жила, ещё немного поживёт. – Она пожала плечами – Пойду в воскресенье в церковь, к ней зайду, посмотрю, что к чему.
Они ушли в дом, оставив бабушку Настасью в огороде возле монеты. Стали собираться снова в Чудино. Паша с Артёмом тоже захотели поехать со всеми, поэтому Артём сходил за своим велосипедом, а Коля за своим новенький велосипедом, который им с Ольгой подарили в этом году бабушка с дедушкой.
Артём с Колей выехали первыми, а Валериан Петрович с Пашей, Олей и Милкой, выехали после них через двадцать минут, и догнали их возле самого Чудино.
– Обратно ты поедешь на велике! – Сказал запыхавшийся Коля сестре, которая ничего ему не ответила, сделав вид, что не расслышала.
Тамара Селивёрстовна открыла калитку и сказала:
– Что-то больше тут вас стало! Видать, серьёзно собрались у меня тут всё перекапывать.
– Да, ещё будем искать. – Кивнул Валериан Петрович – Тома, я хотел с тобой сначала поговорить. Пошли в дом. Тут тебе ещё моя бабка пирогов послала в гостинец. Готовь самовар.
– Знаешь, Тома, – начал Валериан Петрович, когда Тамара Селивёрстовна, вскипятив чайник, села с гостями за стол – та монета, которая у тебя перед крыльцом закопана была, всю твою жизнь с ног на голову поставила.
– Почему это? – Насторожилась Тамара Селивёрстовна.
– Да потому что эти монеты бесы притащили подружке твоей матери Соньке! И каким-то образом она умудрилась твою мать так же, как и тебя заморочить, чтобы ты вышла замуж за Вовку Рушникова. Не думаю, что о такой судьбе ты мечтала. Этого Вову, если бы его вовремя на тебе не женили, водка бы сгубила намного раньше. Да и лет ему тогда уже много было. Никто до тебя не позарился на него. Тома, скажи, как мать тебя уговорила замуж за него выйти?
– Да как уговорила, я сама захотела за него выйти. – Тамара Селивёрстовна отрешённо смотрела в окно – Он ведь раньше не такой был, хороший, работящий, ласковый такой.
– Ты что, Тома, ты сейчас про кого говоришь! – Валериан Петрович сердито посмотрел на Тамару Селивёрстовну – Да очнись ты! Он каждый день пил! Работящий он, вот насмешила! Если бы не его брат, он бы с голоду до вашей свадьбы ещё помер. Нечем бы закусывать ему было, он ведь нигде дольше недели не работал! До первой получки. Как только деньги в руках появятся, сразу бежал за водкой, и пока все деньги не пропьёт, на работу не выходил!
– Он хороший был, работящий. – Словно механическая кукла повторила Тамара Селивёрстовна, не отводя глаз от окна.
– Тьфу ты! – Сплюнул Валериан Петрович – Всё ясно. – Он повернулся к ребятам – Бесполезно её расспрашивать, ничего она не помнит и не знает. Пусть Настасья с ней сама разговаривает об этом. Всё, пошли дальше искать. Нам до вечера всё остальное надо проверить. В доме я сам буду искать. До обеда я комнату проверил, сейчас за веранду и подвал возьмусь. Коля во дворе ищет, ты Паша к нему присоединишься. Оля и Милка постройки проверяют, Артём давай с ними. Всё, не будем терять время. Как бы ни выглядел спящий, я думаю, вы сразу догадаетесь, если его найдёте.
До вечера вся компания разбирала свои участки, Тамара Селивёрстовна помогала Паше и Коле во дворе – они переложили остатки дров в поленнице, промели под ней, выгребли несколько мешков опилок и стружек, перебрали их. От их тщательных поисков рухнул небольшой курятник, много лет уже пустующий, пришлось ещё и доски перекладывать. Коля, то и дело вздыхал, и с тоской глядел на часы.
– Да бесполезно это всё! – Повторял он – Этот спящий может быть только в каком-нибудь тёмном месте, в норе.
Паша с ним был согласен, но работу они не бросали. К ним вышел из дома Валериан Петрович, в подвале и на веранде он также ничего не нашёл.
– Дед, а что мы чердак не смотрим? На чердаке надёжнее место, чем, например, подвал. Туда реже заглядывают.
– Я не полезу туда. Давай ты, раз ты у нас такой специалист по чердакам. – Кивнул он – Я что-то про чердак даже не подумал.
Паша сходил в огород за лестницей и приставил её к закрытому лазу в тёмных сенях. Толстые доски были крепко приколочены большими гвоздями. Попытка вытащить их гвоздодёром провалилась – гвозди не думали сдаваться и вылезать на свет божий. Пришлось вместе с Артёмом и Колей придумать рычаг, который усилил действие гвоздодёра. Наконец два гвоздя были вытащены с таким скрипом, что казалось, разваливается весь дом.
– Ничего там, скорее всего, нет. – Сказал Артём – Смотрите, гвозди какие старые, наверное, ещё дореволюционные! Чердак заколотили, наверно, лет сто назад.
– Какие-то они шестиугольные, наверное, раньше круглые просто не умели делать. – Коля положил гвоздь на ладонь – Ого, тяжёлый, такой ещё забить надо!
Как только Паша откинул дверку лаза, в нос ему ударил резкий запах птичьего помёта и затхлости. Подождав, когда глаза привыкнут к темноте, он на четвереньках заполз в низкое помещение между крышей и перекрытием дома. Весь пол чердака был засыпан землёй, и кругом были раскиданы пустые стеклянные бутылки, пыльные, некоторые с отломанными горлышками. Паша поднял ближайшую к нему и понюхал её. Пахло плесенью, и он её откинул в сторону. Артём был прав, сюда, наверное, уже лет сто никто не залазил, подумал он. Распрямиться в полный рост на чердаке было невозможно, из обрешётки торчали ржавые гвозди, которые он впотьмах не разглядел, поэтому сразу же царапнул голову об один из таких гвоздей. Свет пробивался только сквозь редкие узкие щели фронтона, так как небольшое слуховое окно было забито досками. Но в дальнем углу чердака, у стены, которая выходила на огород, он увидел, что пробивается в самом низу свет. Да, там была сломана одна доска подшивки карниза, и земля ссыпалась в неё. Может и птицы это раскопали. Паша, подойдя ближе и оглядев потревоженную засыпку возле пролома, увидел прикреплённый к доскам обрешётки пакет. Паша осторожно отлепил пакет и сдул с него пыль. Пакет был толстый, как бандероль, из серой плотной бумаги. Никаких пометок на нём не было, просто запечатано в нём что-то. Паша решил сразу его открыть, и посмотреть, что там находится. Он присел и опустил конверт пониже, чтобы свет от щели его освещал, потом аккуратно стал отрывать приклеенный угол, придерживая его второй рукой, чтобы содержимое не выпало. И только он до конца оторвал приклеенную сторону и засунул руку в конверт, чтобы вытащить бумаги, как что-то острое впилось ему в указательный палец, потом отцепилось и снова впилось. А потом по его руке быстро скользнуло что-то холодное и мягкое, отчего он от неожиданности отдёрнул руку. И в тот же миг из конверта вылетела серая плоская фигурка, зависла на секунду в воздухе, взмахнув какими-то куценькими крыльями, и прямо на глазах Паши приняла объёмный вид. В пыльном луче, струящимся из щели под крышей, на шее зверька блеснула красноватым цветом небольшая искра. Существо дёрнулось от Паши, моментально скользнуло в щель и пропало. Паша от неожиданности сел прямо в пыль, тупо глядя на конверт в своих руках. Ну, и что он выпустил? Это и был спящий?
Он снова закрыл конверт, хоть и понимал, что это уже без надобности, он уже упустил спящего, и бусину вместе с ним. Больше он ничего не стал искать на чердаке, а спустился по лестнице вниз и подошёл к деду, который сидел на верхней ступеньке крыльца. Он протянул деду конверт и с грустным вздохом сел рядом с ним.
