Ирина Риман
Посольская школа. Невеста Сокола
Отказаться я не могла. Такие просьбы всегда имели статус приказов.
– Понимаю, лина Хельда. Да, я приму их.
– Замечательно, – она встала с дивана. – Заранее благодарю вас. Дант – очень старательный и прилежный юноша. Он будет хорошим помощником. Всё, больше не смеем вас задерживать. Кеннет, сними купола, пожалуйста. Я до сих пор боюсь через них проходить. Кажется, что кожу колят мелкие иголки.
– Тебе кажется, – расцвёл ароматом нежности глава клана и снял защиту.
Разговор был окончен.
Глава 15. Хитрый староста
Работа охраны на праздниках только казалась скучной. Качаются себе чёрные тени взад-вперёд и лениво яйца чешут.
“Да, конечно”, – хотелось рассмеяться.
Сокол не выпускал зеркало из рук. Пятнадцать бойцов контролировали полторы сотни гостей, а глава охраны контролировал их. Из зажатого в кулаке куска стекла то и дело раздавалось ворчание:
– Лин Делири в банкетном зале.
– Ещё две семьи вышли из стационарного портала.
– За детьми кто-нибудь следит? Двое мальчишек подозрительно трутся возле забора.
– Сейчас дойду до них.
– Отбой тревоги, цветы рвут.
– В смысле отбой? – вмешался в переговоры Сокол. – Там ничего ядовитого не растёт?
– Я с артефактом вчера всё обошёл, – ответил Нест. – Безопасно.
– Хорошо.
Держать мысленную связь сразу со всем отрядом было утомительно. Иногда двор плыл перед глазами, пропадали звуки и запахи. В клане мало кто так умел. Между собой воины соединялись максимум по четыре. Именно командир собирал их воедино и мог передавать реплики.
“Ты просто сильный, – объяснял Этан. – вот у тебя и получается”. А Шеар шутил, что в противном случае никто “дерзкого соколёнка” офицером не поставил бы. Смешно. Будто все его заслуги – возможность слышать через клановую сеть пятнадцать человек одновременно.
– Лина Амелия во двор вышла, – шепотом подсказал Нест.
Сокол почувствовал, как дрожь пробежала по позвоночнику.
Дочь Витта хмурила брови и кусала губы, обеспокоенно оглядываясь по сторонам. Белоснежное платье обнимало тонкий стан, ткань юбки играла волнами при каждом движении. Соколу вспомнился свадебный наряд лины Делири. Как и надлежит, она сменила его на чёрное одеяние, признавая себя частью Клана Смерти. Но Амелия родилась в клане и намеренно игнорировала его традиции. Поэтому оставалась свободной от уз брака.
“И слава предкам,” – подумал он, не отводя взгляда от оголённой шеи девушки.
Амелия редко делала высокие причёски, предпочитая распускать волосы. По случаю праздника начала учёбы позволила себе изменить давней привычке. И к удовольствию главы охраны его тело сегодня не реагировало так остро. Занятая службой голова не позволяла.
Директриса посольской школы обменивалась любезностями с гостями. Обнимала знакомых женщин из клана, сдержанно кивала ведьмам. Родительский комитет пришёл в полном составе: посол, консул, проконсул и секретарь. Удивительно, но оделись дипломаты сегодня скромно. Бессалийская мода не приветствовала юбок выше колен, по-фитоллийски вольно уже не погуляешь.
“А Ведане всё нипочём”, – подумал Сокол и словно накаркал.
– Внимание-внимание, – затараторил воин охраны, – Первая вышла из портала. Повторяю, Первая вышла из портала.
– Прямо во двор, – подхватил Нест.
Вот уж кто намеренно ставил себя выше любых правил. Смеялся над законами и при любом удобном случае оголял грудь.
“Мужика ей не хватает”, – смеялись в клане.
И мало кто подозревал, насколько он близок к истине. Ведана своим мерзким характером отпугивала достойных кандидатов. А на тех, кто ниже её статусом, даже не смотрела. Исключением был Пруст. Глава разведки временно отвечал за охрану дворца Верховной. Полгода назад его внедрили следить за четой Аринских, да так и оставили там. “Стана в ссоре с мужем, – приходили однотипные доклады. – Королевская власть хрупка и ненадёжна”. По идее, Прусту было не до внимания к нему пылкой рыжей ведьмы. А она упрямо не понимала, почему не может получить то, что хочет. И уже традиционно срывалась на всех подряд.
“На Амелию”, – вспыхнула догадка, и Сокол пошёл через двор к ступеням школы.
***
Наверное, глупо было надеяться, что лина Ведана не явится на праздник. Но разве можно винить меня за надежду? Вдруг предки услышали бы мои мольбы и послали вредной ведьме пару дней несварения желудка? Ну или нового любовника, чтобы не пустил её в Бессалию!
– Светлых дней, – вежливо улыбнулась я министру иностранных дел. – Рада видеть вас в добром здравии.
Мне показалось, ехидство прорезалось сквозь сдержанное приветствие. Но стыдно не было. Прошлая встреча с Первой закончилась полноценной ссорой, и я понимала, что она жаждет продолжить конфликт. Я должна была сгладить острые углы, да. Однако не стала даже пытаться.
– Вы решили разорить казну Фитоллии? – практически закричала ведьма. – Намерено покупаете молоко по цене пятидесятилетнего вина, а разницу в карман складываете? О, стоило ожидать чего-то подобного. Уж слишком радовалась жена вашего главы, что Стана первый год работы школы полностью её финансирует. Клан Смерти никак не откажется от удовольствия по локоть запускать руки в чужое золото? Новое платье вы уже на ворованные средства купили?
Вокруг нас повисла напряжённая тишина. Лара побледнела и замерла. Я видела, как она инстинктивно прижала дочь к себе. Дипломаты ещё не привыкли к истерикам своей начальницы?
– Прекратите этот балаган, – холодно ответила я. – Если желаете обсудить цены на бессалийское молоко, то нам придётся уединиться в моём кабинете.
Меня начинало раздражать стремление ведьмы унизить то моих воспитанников, то родной клан.
– Поздно переживать за репутацию, лина Амелия, – прошипела она. – Я подам на вас в суд за мошенничество! Перспектива вылететь с должности – самоё лучшее, что вас ждёт. Готовьтесь отвечать за свои слова и поступки!
– Уверена, что лин Саливан что-нибудь придумает, – продолжила храбриться я. – Интересно, есть закон, запрещающий клевету? Лину Саливану понравится возможность засудить вас за прилюдные оскорбления.
Я хотела сказать “беспочвенные обвинения”, но осеклась. Пыталась вспомнить цену на демоново молоко и терпела неудачу. Стоимость всех продуктов точно была прописана в договоре!
Я в отчаянии отвела взгляд от разгневанного министра и увидела Сокола. Он шёл к нам, метафорически вынимая остро отточенное обаяние, как меч из ножен.
– Тёмных ночей, о жемчужина моего сердца. Не успела выпорхнуть из портала, как уже вся в делах. А поздороваться?
Он бесцеремонно обнял её со спины и прижал губы к раковине уха. Шептал что-то и одновременно гладил по бедру. Лара закрыла дочери глаза, консул отвернулась, а бессалийские дети прыснули в кулачок, не зная, как реагировать на ситуацию.
“Клянусь, я опозорю тебя”, – уловила я последнюю фразу Сокола, намеренно сказанную чуть громче, чем другие.
Воин отпустил ведьму и отступил на шаг. Я знала, что вся драма разыграется сейчас в эмоциях. Наплевала на то, что работу моего дара могут заметить и с наслаждением втянула носом воздух.
Облако перца мешалось с жжёным сахаром, перетекало в испуг, озадаченность и обратно уходило в гнев. Ведана ненавидела Сокола так, что её трясло. Желание убить я чувствовала редко, но аромат древесной смолы ни с чем не спутала бы. Душный, тягучий. Окунёшься в него и увязнешь по уши.
– Ты не заслужил приветствий, – выцедила ведьма сквозь зубы. – Лина Амелия, я жду вас в кабинете.
Она шагнула вперёд, будто скала с места тронулась. Все эмоции выродились в жгучую боль. Перезрелую сливу и гранат. Облако тянулось за Веданой шлейфом, гремело на её ногах кандалами. Как бы высоко она себя не ставила, возразить Соколу не могла. Что-то он знал о ней дико постыдное и пригрозил озвучить во всеуслышание.
– Вы не возражаете против моего присутствия на переговорах? – спросил охранник и подал мне руку.
Ведьма запнулась и втянула голову в плечи. Аромат смолы стал угрожающе густым.
– Буду только рада, – искренне заверила я.
Никогда не думала, что буду рада заступничеству Сокола. Но и ссор с сестрой Верховной у меня раньше не случалось.
*разрыв
Что же такого деревенский староста мог написать в договоре на поставку продуктов? Я не знала досконально бессалийских цен, но они показались мне не слишком высокими. Что хотела Ведана? Чтобы я конкурс проводила, месяц дегустировала молоко из соседних деревень, переживая за соотношение цена/качество, пока детям нечего на стол поставить? Тиас Альтар и так нас почти подвёл с мясом, потому что скотину вовремя забить не успели. Но он долго извинялся и прислал две корзины фруктов в подарок. У меня не было ни одной причины подозревать его в нечестности. Сара не жаловалась на продукты. И тут Ведана со своим мошенничеством и разворовыванием казны. Какая муха её укусила?
– Вот, полюбуйтесь, – она хлопнула стопкой листов по моему столу. – Приложение к договору, подписанному вами. Вместо цен за килограмм указаны порции. Сколько это? Горсть, щепотка, два глотка?
Сокол зашёл в кабинет последним и закрыл дверь. Эмоции ведьмы реагировали на его присутствие волнами граната и смолы. Чётко соответствуя тому, смотрела Ведана на охранника или нет.
– Я позову лина Альтара, – пообещала ей. – Он как раз сейчас на кухне разгружает повозку. Мы во всём разберёмся.
– Уж пожалуйста, – ядовито улыбнулась ведьма.
Я отправила за деревенским старостой Мису и заодно попросила сделать нам лимонад. Кое-кому не мешало остудить свой пыл, а у меня просто в горле пересохло. Как можно было не увидеть мифические порции? Я пролистала весь договор, но нигде не нашла, чему они соответствуют. Тиас имел полное право привести нам за одинаковую цену и две корзины, и два кулька.
Бездна! Какая же я дура! Больше ни один договор без одобрения Артура Саливана не подпишу! И наплевать, чем он занят. Лучше переплатить своему законнику, чем чужому лгуну. А каков Альтар? Надо же было так меня вокруг пальца обвести. И ни капли стыда, ни оттенка страха быть пойманным. Он будто знал, что сумеет меня облапошить. Конечно. Не велика наука.
“Сопливая девчонка,” – прозвучало у меня в голове голосом Гордея.
Может быть, он прав? Все они, кричавшие о моей глупости. Ох, да помогут мне предки!
Миса вернулась со старостой и подносом. Аккуратно поставила на стол полный кувшин и четыре стакана из нашего “нарядного” сервиза. Праздник всё-таки. Пусть и испорченный безобразным скандалом.
– Ясного неба, – поклонился толстяк. Маленькие глазки забегали. – Вы всё ещё злитесь из-за задержки с поставкой мяса? Тысяча извинений! Клянусь своим садом, больше такое безобразие не повторится!
– Я злюсь, – не стала хитрить я. – Но по другому поводу. Чем вы поклянётесь, что не желали оставить пятьдесят детей и десяток воинов из нашей охраны голодными?
– Если бы вы объяснили, – дрожащим голосом начал предприимчивый сельчанин, но я перебила его.
– Вы “забыли” указать в договоре размеры порций, лин Альтар. Я очень надеюсь, что дело в плохой памяти, а не злом умысле, – я говорила с нажимом.
Надеялась, что староста впечатлиться устрашающим видом Сокола. Высокий воин в чёрном стоял, высоко подняв голову. Его свирепый взгляд подтверждался красноречивым жестом. Ладонью на рукояти меча.
– Это недоразумение! – горячо заверил меня толстяк. – Клянусь, я не мог предположить, что вы не в крусе. Цены в наших краях всегда указывают за одинаковые порции. Вы ведь не предупредили, что хотите прописать другие условия, а я не умею читать мысли, лина Амелия.
А я умею. Почти. Втянула носом воздух и едва не чихнула. Чёрным перцем пахло от Сокола, а от Альтара воняло аммиаком. Боялся староста, но продолжал гнуть свою линию. Не виноват он. Мои проблемы, что не уточнила размер порций.
Я забыла, что за сценой наблюдала Первая Ведана. Сосредоточилась на проблеме с поставками и перестала обращать внимание на высокопоставленную гостью.
– Вы сейчас возьмёте листок бумаги, – медленно проговорила я. – И напишите дополнительное соглашение. Укажите, что по нашей договорённости порция равна килограмму или литру. Как принято в Клане Смерти.
– Но лина Амелия, – затрясся он, – тогда придётся менять все цены. Я понесу серьёзные убытки!
Никто не успел заметить, что произошло. Сокол молча стоял у стены, а потом за мгновение солнце отразилось бликом на лезвии кинжала и со звуком, подобным грому, он вонзился в крышку стола аккурат между растопыренными пальцами старосты.
– А-а-а-а-а-а, – закричал Таис, отдёргивая руку. Затряс её и подул на пальцы. – Псих! Конченный, невменяемый псих! А если бы ты не промахнулся?
– Я попал в цель, – ровным тоном ответил Сокол. – Пиши допсоглашение, слизняк. Иначе в следующий раз останешься без пальцев.
Испугался не только староста. Я сглотнула и перевела взгляд с кинжала на безмятежного воина. С таким же ледяным спокойствием он мог бы перерезать несчастному дельцу горло. Повернулся бы ко мне и вежливо попросил прощения за то, что испачкал кровью ковёр.
– Это давление! – возмутился непонятливый Альтар. – Не будет допсоглашения! И продуктов не будет! Я разрываю договор!
Староста потянулся за документами, а я зажмурилась, ощутив новую вспышку злости. В десятки раз сильнее предыдущей. Глаза заслезились, будто в меня швырнули горстью треклятого чёрного перца.
Сокол вонзил кинжал в ладонь старосты. Одним точным движением отрубил ему безымянный палец. От шока Таис не сразу закричал. Мгновение, длящееся не дольше удара сердца, смотрел, как кровь стекает на стол тонкой струйкой, а потом вздохнул и завизжал.
– И-и-и-и-изверг! И-и-и-и-изверг!
– Я предупреждал, – тихо ответил лучший убийца клана.
Я схватилась за голову. Бездна, бездна, бездна! Задери меня демоны!
– Лин Сокол, – взвыла, будто палец отрубили мне. – Ну зачем так сразу?
Теперь мне ни за что не договориться о поставках! Если только убить старосту, а потом вести дела с его супругой. Главное – не сболтнуть такое вслух. С белокурого воина станется исполнить моё желание в ту же секунду. Убьёт. И даже золота не попросит за работу.
– Это дипломатический скандал! – взвилась ведьма под грохот ударившейся о стену двери. Лин Тиас Альтар сбежал, оставив после себя дорожку из капель крови. – Преступление в стенах посольства!
– Мы не в стенах посольства, – раздражённо отмахнулась я. – У лина Сокола есть полномочия поступать подобным образом. Договора, разоряющего казну, больше нет. Вы должны быть довольны.
Я покосилась на бумаги, залитые кровью. Голова закружилась, а к горлу подкатила тошнота. В академии отца приходилось наблюдать тяжёлые ранения, но студенты всегда сожалели о том, что не рассчитали силу и навредили одногруппникам. А Сокол… Ему было всё равно. Он и впрямь мог убить Тиаса за попытку облапошить меня.
Самое страшное, что во всей этой ситуации меня отталкивала только бездна в эмоциях охранника. Не то, что он способен причинить увечья человеку из-за сущего пустяка, нет. На долю секунды я даже позволила себе подумать, будто это приятно. Мужчина, на которого заглядываются самые знатные дамы Фитоллии, не просто признался в симпатии, но и был готов защищать меня.
Я представила на своём месте лину Хельду, а на месте Сокола главу клана. Будь я наблюдателем, как оценила бы отрубленный палец Альтара? Сочла бы знаком любви? Боги, какая чепуха лезла в голову из-за нервного напряжения!
– Я буду довольна, – продолжила кричать Ведана, – когда вы напишите Кеннету, что Сокол опасен! Его нужно немедленно убрать из школы. Слышите? Прямо сейчас!
– Я должна отказаться от лучшего воина клана в охране из-за вашей истерики? – я прямо посмотрела на рыжую стерву. – Может, мне ещё кого-то прогнать, чтобы не расстраивать ваши нежные чувства? Стряпуха вас устраивает? Преподаватель теории магии не кажется слишком хмурым? Слава предкам! Знаете что, лина Ведана? Если вам не нравится вид отрубленных пальцев, не злите моих соклановцев.
Я начала задыхаться от концентрации эмоций. Ведьма пылала ненавистью. Желание убить уже вылилось в спонтанные выбросы магии. Синие искры вспыхивали над рыжими локонами сестры Верховной. А что её удивляло? Она не хуже меня знала, кто такой Сокол.
– Пожри вас Пекло, – наконец, выдохнула ведьма. – Я устала от вашей наглости, лина Амелия. Собирайте вещи. Я освобождаю вас от занимаемой должности. Приказ получите завтра.
– Не спеши, родная, – обволакивающе мягко ответил охранник. – Кеннет Делири вместе с супругой присутствует на празднике начала занятий. До утра он в клан не вернётся, а, значит, никакого приказа завтра не будет. И не говори мне, что запуталась в полномочиях. Строить из себя дуру Первой ведьме не идёт. Не ты назначала директрису школы, построенной на земле Хельды Делири, не тебе её увольнять. Стана может поперхнуться желчью, а всё равно не дотянется до Амелии. Руки коротки. Проблема с поставкой решена? Посчитай перерасход бюджета и пришли цифры, мы учтём их. Иск хочешь подать в суд по факту мошенничества? Амелию признают потерпевшей до делу наравне с тобой. А с недовольством пострадавшего старосты я сам разберусь. Разговор окончен. Свободна.
Мне столило огромных усилий не вытаращиться на убийцу. Я знала, что уволить меня Ведана не сможет, но пожелать Верховной залебнуться желчью… Бездна, да ведьмы долгом чести сделают испортить обнаглевшему воину жизнь. Чего бы стоило смягчить свой ответ? Но нет, Сокол не подбирал слова. Говорил всё, что приходило в голову и не заботился о последствиях. Или был настолько уверен в своём мастерстве и неуязвимости, что не боялся даже Верховной Станы?
Я выдохнула, прикрыв глаза.
– Ты покрасоваться перед очередной девицей решил? – Ведана снова попыталась меня унизить и обесценить всё, что было сказано. – Не старайся, она тебе не даст. Кому нужен потрёпанный кобель? Старый и больной. К заданиям стал непригоден, вот Кеннет и сослал тебя в Бессалию детские горшки охранять? Что ж, достойная награда для тупой посредственности, так и не добившейся ничего в этой жизни. Ты списан и почти забыт. Свободен.
Она гордо вздёрнула нос и прошла мимо воина. Почти прошла. В последнее мгновение он протянул к ней руку, и Ведана в ужасе отшатнулась. Боялась. Лаяла, как злая собака, ненавидела, но боялась до дрожи. Выскочила в коридор и захлопнула за собой дверь.
Глава 16. Хранительница
Слова Веданы так сильно злили, потому что были правдой. Лекарь не отстранил Сокола от службы, но в личном разговоре прозрачно намекнул, что с тяжёлыми ранениями пора завязывать. Его тело уже напоминало лоскутное одеяло, все резервы на восстановление были исчерпаны. А ведь лучшему убийце клана каких-то двадцать семь лет. Десять из них он был хуже любого демоны из бездны, и вот все говорят, что пора на покой.
– Я не согласна с ней, – тихо сказала Амелия. – Большая честь для посольства… И для меня, что именно вы возглавляете охрану. Я бесконечно благодарна лину Делири за такое решение. Конечно же, оно показывает клану, как сильно он ценит наших детей.
Она осеклась на полуслове и замерла, а Сокол взгляд поднять не мог. “Последнее, что тебе останется перед смертью, – обещал ему главарь мародёров, – жалость. Я порежу тебя на куски. Сложу их, как мне понравится, и отпущу. Можешь представить себе плетёное кресло на веранде. Плед, закрывающий худые ноги, руки с грязными и обломанными ногтями. Свою рожу изуродованную. Представил? И вот ты сидишь, смотришь на солнце и молишь богов, чтобы они прекратили твои страдания. А какая-нибудь девчушка с улыбкой проскачет мимо, взглянет на тебя, замрёт от ужаса или отвращения и прошепчет: “Бедненький. Угораздило же его”.
– Лин Делири мыслит стратегически, – холодно ответил Сокол. – Посольская школа стоит рядом с сильнейшим источником магии. На него претендуют сразу три правителя: король Дартмунд, Верховная ведьма и Тёмный император. И раз уж детей решено оставить здесь ради развития их дара, той подпитки, что даёт источник, то и охрана должна соответствовать уровню опасности.
Амелия торопливо подошла и остановилась в полушаге от него.
– Я знаю, что решение нашего главы политически оправданно, – пробормотала она. – Но вы могли бы позволить мне думать, будто я и мои воспитанники настолько важны, что охранять нас отправили лучшего убийцу клана. Иногда вы слишком честны. Наверное, за это вас так не любят ведьмы.
Дочь Витта протянула руку и коснулась его плеча. Осторожно, словно боялась, что её отругают за дерзость. Неприлично стоять так близко к мужчине. Неприлично оставаться наедине с тем, кого считают бабником и повесой. Но она осталась. И тянулась к нему. Сама.
Холод из прошлого отступал, сердце билось быстрее и шептало: “Ты живой, живой, поверь в это”. Он был жив и он был нужен. Ей.
Убийца накрыл ладонью тонкие девичьи пальцы. Такие хрупкие и трепетные, что им страшно позволять касаться его шрамов. Не надо. Не время ещё. Хватит короткого порыва. Желания узнать больше, чем видели другие, чем видела она сама до этого. Нежность разливалась теплом в груди. Сердце стучало: “Ты нужен, нужен”. И собственный порыв защитить Амелию от всего мира комом стоял в горле.
Убил бы всех, кто посмеет её обидеть. Одного за другим. Как повезло старосте, что он ушёл всего лишь без пальца… Иначе крови в кабинете директрисы было бы больше.
– Простите, лина Амелия. Иногда я действительно перегибаю палку. Ведана не любит, когда ей говорят правду в лицо. Звереет и несёт чушь. Постараюсь впредь осаживать рыжую ведьму до того, как она переступит порог вашего кабинета.
– Вы не обязаны терпеть её скверный характер в одиночку, – возразила она в ответ, поглаживая его огрубевшие пальцы. – Я сама виновата. Лина Ведана не устроила бы скандал, если бы староста не обманул меня. Я сглупила с договором. Ума не приложу, как теперь всё исправить. Можно попробовать договориться с поставщиком трактира, но завтра начинается учёба.... Боги! Я на части разорвусь, пока налажу работу школы.
– Вы и не должны заниматься всем подряд, – ответил Сокол, беззастенчиво наслаждаясь целомудренной лаской. – Когда лина Хельда управляла бессалийским приютом, у неё была Доминика Каро. Воспитательница. Её место заняли вы, а жена главы клана забеременела и отошла от дел. Теперь вам нужна другая лина Хельда. Женщина с деловой хваткой, умеющая видеть таких прохвостов, как деревенский староста, насквозь. Я ведь прав, что вы не любите торговаться? И бухгалтерией занимаетесь, потому что больше некому?
Амелия кивнула, стыдливо опустив глаза.
Прекрасно. Теперь можно продолжать. А то его безумная идея без такого молчаливого согласия могла бы показаться совсем уж невменяемой. Но что поделать? Развитая интуиция позволяла смотреть на проблемы с неожиданных ракурсов.
– Я понимаю, что бюджет школы ограничен и вам не позволят устроить конкурс на лучшего специалиста и платить ему то жалованье, которое он попросит. Но можно обойтись внутренними ресурсами. Вы знали, что Сирая, дух-хранитель источника, когда была жива, вела бухгалтерию бывшей Верховной ведьмы? Ядвиги.
– Я думала, она всегда занималась наукой, – ответила Амелия. – Лина Хельда говорила, что хранительница просила предоставить ей бумагу и перья. Она пишет ночами. Бездна, а ведь Сирая была бы идеальным бухгалтером. С её возможностями призрака и неограниченным доступом к магии источника ни один староста больше ущерб бюджету не нанесёт. И самой ей воровать смысла нет. Мёртвым деньги ни к чему. Лин Сокол, вы – гений, клянусь!
Вот теперь стало окончательно и бесповоротно приятно. Убийца не скрывал улыбку и очень нехотя отпустил ладонь Амелии. Перед тем, как вызывать на переговоры Сираю, стоило убрать проклятый отрубленный палец со стола. Мёртвую ведьму он, конечно, не смутит, но демонстрация причины, по которой понадобилась её помощь, всё равно не самая лучшая.
***
У меня щёки пылали, а сердце колотилось так громко, что Сокол должен был услышать. Голова кружилась от собственной наглости. Боги, я держала его за руку, гладила пальцы. А он не стал насмешничать, как делал обычно. Нет, лучший убийца клана ласково улыбался, даже не думая отталкивать или, наоборот, давить на меня, ускоряя события. Чувствовал, что я с трудом набралась смелости?
Я посмотрела на командира охраны, деловито заворачивающего отрубленный палец в платочек и вздрогнула. Слишком большой контраст между нежностью, с которой он смотрел на меня мгновение назад, и холодным безразличием к изувеченному старосте.
– Лина Сирая, – позвала я вслух. – Вы нам нужны.
Ведьма вплыла в кабинет через закрытую дверь, а мне снова стало интересно, как много она слышала и видела. Конечно, мы говорили на эту тему. Хранительница гарантировала, что использует свои способности только из соображений безопасности, но она ведь женщина. Хоть и неживая. Я бы не устояла перед соблазном подглядывать за всеми подряд. Да, это невежливо, но какое значение имеют правила хорошего тона для призраков?
– Вызывали? – спросила она, кокетливо стреляя глазами в Сокола.
Бездна! Его обаяние даже на мёртвых ведьм действует?
– Да, – кивнула я. – Лин Сокол обмолвился о вашем прошлом. Говорят, во времена тринадцати Верховных, вы вели бухгалтерию одной из них?
– Грешна, – притворно вздохнула Сирая. – Почти пятнадцать лет занималась всеми доходами и расходами Ядвиги и её семьи. Закупала продукты, содержала дом и следила, чтобы ученицы школы ведьм ни в чём не нуждались. Если позволите, я могу занятся и посольской школой. Её бюджетом, разумеется.
Угу, как теперь избавиться от ощущения, что за мной постоянно следят?
– Я буду вам очень благодарна, – ответила я, пребывая в смешанных чувствах. – Начнёте с вопроса поставок продуктов? Договор со старостой Белых Сорок пришлось разорвать.
– Да, конечно. Только нам бы сначала обсудить моё жалованье.
Вот тебе и бесплатная рабочая сила! Не предусмотрено в бюджете статьи для зарплаты бухгалтера-снабженца! Откуда я деньги возьму? Из своей скромной зарплаты?
– Конечно, – кисло согласилась я. – Сколько вы рассчитываете получать?
– О, не беспокойтесь, – отмахнулась ведьма. – Мне нужен допуск в лаборатории по ночам и разрешение там работать. Только и всего.
Я думала, после детства в клане меня сложно удивить, но я ошибалась.
– Зачем вам лаборатория? Простите, если это прозвучит бестактно, но вы ведь не сможете варить зелья.
– Писать ведь могу, – фыркнула она. – У меня нет плоти, вы правы. Но есть бесконечный источник магии, откуда я черпаю силу. Вы владеете заклинанием левитации? Чтобы заставлять перо скользить по бумаге его более чем достаточно. С зельями потребуется большая осторожность.
Я почувствовала себя дурой. Ведь всё просто. Всесильный дух может использовать любые заклинания, не заботясь о выгорании. Да, это кропотливая работа, но единственная отдушина для той, кто вместо перерождения вынуждена охранять источник.
– Прошу прощения, не подумала о такой возможности, – покаялась я. – Если вы обещаете, что ничего опасного и противозаконного создавать не собираетесь, то я согласна на ваше условие.
– Я слишком стара, чтобы нарушать закон, – рассмеялась Сирая, а потом резко стала серьёзной, будто что-то почувствовала.
– Всё хорошо? – уточнила я.
Не хватало только неприятностей на празднике. Бесо с ребятами снова напились? Ведана устроила ещё одну сцену? Или Староста успел нажаловаться на нас кому-то?
– Вернулся ваш странный бессалиец, – ответила ведьма. – Не нравится он мне. И отлучки его мне не нравятся.
– Что за отлучки? – уточнил глава охраны, впервые за разговор Сираи вообще обозначив своё присутствие в комнате. – Речь о Марко Ведари, правильно?
– Да, о нём, – хранительница сморщила призрачный нос. Жаль, я не чувствовала её эмоций. Никак не могла понять, пугает ли её посланник короля или просто раздражает? – Престранный тип. Спит, не снимая камзола. Штаны меняет на холщовое исподнее, перчатки и плащ в шкаф убирает, а камзол – словно вторая кожа. И не умывается совсем. Вообще к лицу не прикасается. Нормальные люди глаза трут, нос чешут, подбородок скребут. Кстати! Бреются. А у Марко Ведари щетина не растёт.
Кажется, я слышала о зельях, останавливающих рост волос. Но зачем его пить студенту, когда все ровесники едва ли не гордятся растительностью на лице? Я помнила, как ученики отца бунтовали против запрета отпускать бороды и усы. Не полагалось воинам. А им нравилось.
Но даже если списать бритьё на вкусы Марко, странностей оставалось много. Почему он не снимал камзол? Хранил что-то важное в карманах и боялся даже на мгновение оставить своё сокровище без присмотра?
– А в душ он тоже в камзоле ходит? – спросила я.
– Он в душ не ходит, – хмыкнула ведьма. – И не воняет при этом за версту. Говорю же – человек-загадка.
– Маскировка на нём, – отрезал Сокол. – Скорее всего такая, что при соприкосновении с водой исчезает.
– Вряд ли, – покачала головой ведьма-призрак. – Я по-прежнему не чувствую на нём ни артефактов, ни посторонних заклинаний. Когда он портальную арку рисует, сила так и льётся. А от тела его даже слабого фона нет. Кого вы пустили в трактир?
– Как минимум искусного мага, – задумался убийца. – Что не выходит за рамки его легенды. Абы кому Дартмунд доверять исследование источника не стал бы. На умертвие у нас сигнальные артефакты поставлены. На оборотней тоже…
– Лин Делири отправил лина Пруста в Бессалию, чтобы выяснить, не подменили ли настоящего Марко Ведари кем-то ещё, – вспомнила я.
– Пруста? – переспросил Сокол с таким удивлением, будто я упомянула имя одного из богов. – Снял главу разведки с задания контролировать дворец и страдающую на грани развода Верховную ведьму? Снял его, зная, что со дня на день ждут возвращение Дамиана Аринского и грандиозных разборок между супругами? Да полковена ведьм шепчется, что лучшего момента для свержения Станы не найти. Заговор диких до сих пор не раскрыли. А Пруста выслали из Фитоллии, чтобы следить за мальчишкой-студентом?
В интригах ведьм и семейных делах нашей правительницы я ничего не смыслила, но на слово бывшему командира личной охраны лина Делири верила. Если во дворце всё так плохо, то отпускать Пруста было нельзя. Да, Верховная наверняка под круглосуточной защитой наших воинов и своих ведьм, но все они – не Пруст! Насколько же опасного человека подозревают на месте Марко, что его разоблачение сейчас важнее безопасности фитоллийской короны?
У меня холодок прошёл по спине. Если подозрения нашего главы не беспочвенны, то я получила букет белых роз от настоящего монстра. И дар снова меня подвёл. Ведь человек, скрывающийся под чужим именем, должен всё время бояться, что его поймают. А тот, кто задумал нечто плохое? Предвкушением, нетерпением, злобой. Чувств много, ароматы бы наполнили комнату. И никакие розы бы их не спрятали.
– Мне не положено знать подробности, – пробормотала я. – Я не понимаю, почему лин Делири принял такое решение. Наверное, у него есть причины. Лин Пруст приедет к нам через пару дней вместе со студенческим другом Марко. Будет выводить посланника короля на чистую воду. А сегодня лина Хельда хотела посмотреть на Марко поближе. Я должна написать приглашение на вечерний банкет и передать ему.
