Михаил Уханов
Война за Пустоши
Эльфы с их врождённой склонностью к языкам всеобщим овладевают вообще с лёту. Но говорить как раз предпочитают на своём, даже если потом приходится тратить время и переводить сказанное. Перворождённые утверждают, что делают это для того, чтобы лишний раз позволить ничтожным собеседникам насладиться красотой истинной речи. А как по мне, то только для того, чтобы лишний раз эту ничтожность подчеркнуть.
Эльфов на орочьем пиру по понятным причинам не наблюдалось, людей я тоже не заметил. А вот гномы были. С десяток кряжистых бородачей, увешанных оружием, сидели недалеко от меня. Как и все вокруг, они много пили, шумели и смеялись. По меркам гномьего племени такое поведение было довольно развязным, но по сравнению с пирующими орками гномы выглядели едва ли не образцом сдержанности и изящных манер. Но, похоже, окружающие этих ребят побаивались. Из-за большого количества гостей было довольно тесно, но вокруг гномов виднелась полоса пустого пространства. На прикованного к помосту соплеменника бородачи по примеру прочих пирующих не обращали не малейшего внимания.
Тем временем Ногоон протащил меня сквозь толпу. Мы остановились у одного из помостов, стоящего недалеко от пустовавшего пока трона. На помосте уже расположилась тройка каких-то изрядно пьяных степняков, но стоило только грозно засопевшему Ногоону зарычать, как они вскочили и убрались искать себе другое место. Сановник ещё малость злобно посопел им вслед и первым плюхнулся на отвоёванное сидение, покрытом пёстрым вышитым покрывалом. Приглашающе похлопал по покрывалу широкой ладонью. Садись, мол, посол, в ногах правды нет. Я не видел причины отказываться и присел рядом с орком.
Зеленокожий тем временем наклонился, вгляделся в закуски на стоящем перед нами столике. Цапнул с ближайшего блюда жаренный кусок мяса, брезгливо осмотрел трофей и, обнаружив надкусанный край, засопел ещё яростнее. После чего снова громко заорал. Из толпы выскочил низенький орк в полосатом халате, поклонился нам. Ногоон швырнул ему в голову надкусанный кусок мяса и ударом ноги пнул столик. Покатились в разные стороны миски и блюда, щедро рассыпая по земле содержимое. Звонко хрустнул расписной глиняный кувшин, разлетаясь на осколки. Орк в полосатом халате уклонился от полетевшего в него мяса с небрежной лёгкостью мастера, выдававшей немалый опыт в подобного рода происшествиях. Он и глазом не моргнул, лишь продолжил безостановочно кланяться разбушевавшемуся Ногоону. По взмаху руки «полосатого» двое слуг утащили в темноту злосчастный столик, подобрали раскатившуюся посуду. Двое других тут же притащили и поставили перед нами новый столик со свежим угощением. Кто-то сзади сунул мне в руку широкую чашу, в которую тут же полилось широкой струёй ароматное густое вино.
– Твоё здоровье, посол!– рявкнул мне в ухо Ногоон-аб-Илтгэгч. В его руке тоже объявился вместительный кубок и орк, не медля, выплеснул его содержимое себе в глотку. Я последовал его примеру и отхлебнул из чаши.
Ого, а недурное у них тут вино, очень недурное! Всякое пивали, да и погреба Чёрного замка не из последних в этом мире, но, повторюсь, очень даже недурно!
В степи считалось неприличным затевать разговор, пока гость не насытится. Я, в свою очередь, не желая показаться невежливым торопыгой, тоже не спешил начинать беседу. Хотя вопросы жгли мне язык, мы с орком не торопясь выпили, закусили копчёным мясом и снова выпили. На всякий случай я старался не пить много, стремясь сохранить относительно ясную голову, а вот мой сотрапезник себя явно решил не ограничивать. Слуга то и дело подливал ему в кубок из здоровенного кувшина. Наконец толстяк удовлетворённо рыгнул и откинулся на подушки, наваленные горкой на помосте. Я последовал его примеру. Теперь можно было и поговорить. Верховного вождя всё ещё не было видно, но Ногоон-аб-Илтгэгч, не дожидаясь моих вопросов, сам объяснил, что Великий Глуум скоро прибудет.
– А пока ешь и пей, гость Великого Глуума,– заявил орк важно и подал пример, снова отхлебнув из своего кубка.– Мы показали этим бородатым недомеркам, что значит не слушать Великого вождя Глуума. Теперь празднуем большую победу! И не последнюю!
– Большая победа, согласен. – осторожно согласился я. – Горожане, наверное, сильно обидели Великого Глуума, раз он собрал сюда все силы Великой Степи?
– Ха, это ещё не все силы! – дыхнул мне в лицо винным перегаром орк. Он с подозрением осмотрелся вокруг, но, видимо, решил, что всего какая-то пара сотен зеленокожих, веселящихся рядом, совершенно не помешает нашей доверительной беседе и снова наклонился ко мне.
– Само Небо явило милость своим детям, послав Орде такого вождя, как Глуум. Он – великий вождь, такого Степь не видела с начала времён. А великому вождю нужно войско, достойное такого вождя. Большое войско, с хорошим оружием. Жадные бородатые недомерки не хотели продавать нам оружие. Великий вождь Глуум дал им слово, что заплатит за всё сполна из первой же большой добычи, но эти глупцы требовали сначала заплатить, а лишь потом соглашались отдать нам оружие. Эти худал-даачид не хотели отдать то, что предназначалось нам! А сами всегда жировали, пользуясь добротой Великого вождя, вся степь истоптана их вонючими караванами. Но бородатые недомерки не помнят добро. Решили, что если они купаются в золоте, то вся степь принадлежит им. Ха, глупцы забыли, что золото хорошо, но железо лучше. Теперь у дураков нет ни железа, ни золота, ни города.
Ногоон-аб-Илтгэгч с шумом приложился к кубку, сделал несколько больших глотков. Рукавом своего дорогого халата вытер потекшие по подбородку винные струйки, отдышался и продолжил.
– Глупцы думали отсидеться за каменной стеной. Они думали, орки глупые. Думали, что мы полезем на их стены прямо на лошадях и разобьём себе лбы об их камни. Ха, они не знали, что Великий Глуум – мудрый вождь. Повелитель нанял отряды их же бородатых сородичей. Вон они сидят, видишь?
Пальцем Ногоон ткнул в сторону замеченных мною гномов. Вот это значит кто. Наёмники, точнее, командиры наёмных гномьих отрядов. Пополняли их ряды в основном гномы, изгнанные из родных кланов за какие-то нарушения мудрённых гномьих законов и традиций. Поэтому обычные гномы плевались при одном упоминании сородичей-наёмников. Что, впрочем, никогда не мешало различным владыкам с охотой пользоваться услугами таких отрядов. Если хватало денег, конечно. Даже попав в наёмники, гномы оставались гномами. И цены за свои услуги бородачи заламывали такие, что нанять их было по карману лишь очень и очень состоятельным особам. Хотя воинами эти коротышки всегда считались превосходными, этого у них не отнимешь.
– Тоже жадные, но воины хорошие,– подтвердил мои мысли Ногоон.– Я чуть не лопнул со смеху, глядя, как они режут друг друга в воротах. Город бородатых глупцов для нас взяли такие же бородатые, только умнее. А теперь на золото глупцов мы наймём ещё больше умных. Таких, кто понимает, что не стоит спорить с Повелителем Глуумом!
– Вот ты это понимаешь, посол? – рявкнул мне прямо в лицо орк.– И своему Владыке скажи, что с Повелителем Глуумом лучше не спорить. Иначе тоже пожалеете, но поздно будет.
Я поспешил заверить Ногоона, что прекрасно всё понимаю и непременно передам его слова Повелителю Чёрного замка, как только туда вернусь.
– Это хорошо,– уже более миролюбиво пропыхтел толстый орк, снова откидываясь на подушки. – Хорошо, если понял. Скоро ты увидишь Великого Глуума, не разочаруй его. Это хороший совет, Тень Чёрного, Ногоон-аб-Илтгэгч плохих советов не даёт. За это Повелитель Глуум Ногоона-аб-Илтгэгча ценит и любит, вот!
Он внезапно вскочил на ноги и заорал во всю глотку:
– Слава победителю Глууму! Пусть и дальше ведёт нас от победы к победе!
Несмотря на царящий вокруг шум, его услышали, сидящие вокруг тоже повскакивали со своих мест и дружно заорали, на разные голоса выкрикивая похвалы своему вождю. Довольный Ногоон плюхнулся обратно на подушки и пустился в бесконечно длинный рассказ о том, как именно Орда взяла штурмом город Барк. Среди прочего выяснилось, что за гном прикован к помосту с Глуумовым троном. Моё предположение оказалось правильным, лишённый бороды гном был в городе персоной важной и влиятельной- наместником и главой местной торговой гильдии. Брызгая слюной от удовольствия, Ногоон рассказал, как орки перед штурмом предложили жителям города выкупить свои жизни. Но гномы, заправлявшие в Барке, отказались платить, сочтя цену слишком высокой. Они надеялись на высоту и прочность городских стен. Здешние стены гномьи мастера и возводили и от набега одного-двух племенных отрядов в несколько сотен орков местные могли бы отбиться. Но когда под стенами встало объединённое войско всей Орды, исход был очевиден. Жадность городской верхушки стоила жизни большинству жителей и страдания наместника или кто он там меня не сильно тронули. К тому же у гнома ещё оставался шанс сохранить свою жизнь, если сородичи успеют собрать и прислать за него выкуп до того, как Орда тронется дальше.
Продолжая отхлёбывать вино, орк с удовольствием перечислял мельчайшие подробности прошедшего штурма и особенно последовавшего за ним грабежа, но я слушал уже вполуха. Значит, захват Барка – только начало, война продолжится. Глуум копит силы, вооружается, набирает новых наёмников. И это степных орков совершенно не смущает. А ещё совсем недавно они бы даже не поняли, как это можно – воевать не своими руками. Меняется Орда, сильно меняется. И мне эти изменения почему-то совсем не нравятся.
Мои размышления прервал рёв труб, раздавшийся на площади. Орки дружно повскакивали со своих мест и заорали так, что звуки труб на несколько мгновений утонули в их радостных воплях.
–Глуум! Глуум! Глуум! – ревели зеленокожие.
На площадку въехала орочья боевая колесница. Более лёгкая и маневренная, чем её грубоватые северные собратья, оббитая по бортам листами начищенной меди с чеканными изображениями дракона. Вдоль борта скалились черепа орков, людей и гномов, подвешенные на специальных крюках. Вместо лошадей колесницу тянули десяток гномов и двое людей. По бокам от них шли двое стражников-орков, время от времени подгонявших прикованных к дышлу пленников плетёнными бичами. Страшная вещь в умелых руках. Удар такого бича способен рассечь тело до кости не хуже, чем иной клинок. Но погонщики, хоть и не слишком скупились на удары, били явно вполсилы. Впрочем, тянувшим колесницу от этого если и было легче, то ненамного. На их телах в изобилии виднелись багровеющие кровоточащие рубцы, а некогда богатая одежда превратилась в сплошные лоскуты. Было непонятно, как эти окровавленные и изорванные в клочья тряпки вообще держатся на плечах своих обладателей.
А на колеснице стоял во весь рост нынешний Великий вождь и Повелитель Степи Глуум. Сейчас он ничем не напоминал того неподвижного молчаливого правителя, которого я видел днём. Глуум радостно ревел вместе с толпой, скаля клыки и потрясая в воздухе здоровенным луком. Свободной лапой орк придерживался за торчащий из борта колесницы шест, увенчанный вместо обычного для степного вождя племенного бунчука литым драконом. Судя по мягкому блеску металла, золотым. Сам вождь тоже сиял золотом браслетов, к которым он добавил многочисленные цепи и ожерелья, свисающие с толстой шеи. Колесницу окружала стража – крупные орки в тяжёлых боевых доспехах. Щиты стражников украшало изображение такого же дракона, что и на колеснице их вождя. А за колесницей шествовали приближенные, среди которых я увидел Богдо-аб-Учеха и, к некоторому удивлению, своего дорожного знакомого, одноглазого Хурца-аб-Балуу. А вот советников, которые меня встречали вместе с ним, я в толпе придворных так и не увидел. Похоже, их на пир вообще не позвали. Вот тебе и советники. Интересно получается, значит главным в отряде, который меня встречал был именно Хурц, а не эти шуты. Но зачем такой маскарад?
Под непрекращающиеся крики степняков пленники дотащили колесницу до помоста с троном. Глуум кинул лук в налуч на борту колесницы, слез с неё и прихрамывая, поднялся на помост. Пнул не успевшего вовремя убраться с дороги бывшего наместника города. Тот взвизгнул и отлетел на всю длину цепи, которой был прикован к помосту. Глуум, не обращая больше на гнома внимания, уселся на троне, вокруг расположилась пришедшая с ним свита. Уже виденный мною орк в полосатом халате почтительно подал Глууму чашу и сам наполнил её вином, предварительно отхлебнув из кувшина. Тоже новость. Орки презирали яд, считая его оружием слабых и недостойных. А менять правителей на троне предпочитали с помощью доброго удара клинка, но никак не отравленного вина. Да, меняется Орда, сильно меняется. Цивилизуется, как сказали бы в людских королевствах Запада.
Тем временем колесницу вождя развернули и утащили обратно в темноту. По сигналу орка в полосатом халате вокруг вождя и его приближенных засновала вереница слуг, расставляя столики с явствами. Пир продолжился. Ногоон-аб-Илтгэгч , вдоволь наоравшись, приветствую вождя, теперь спокойно спал с чувством выполненного долга. Храпел он при этом так, что посуда на стоящем перед нами столике отзывалась металлическим дребезгом. Жаль, я только собрался узнать у него имя того орка в полосатом халате, что распоряжался на пиру. Мне его не представляли, ничего не говорилось о нём и в тех донесениях, что я просматривал в Чёрном замке перед отъездом. А ведь, судя по всему, это один из доверенных лиц нынешнего Повелителя Орды. Таких надо знать. Да и про Хурца стоило бы расспросить поподробнее.
К помосту Глуума одного за другим начали подводить орков, насколько я понял, племенных вождей. Хромой предводитель удостаивал каждого из них недолгой беседы, после чего снимал с шеи цепь или ожерелье и надевал на своего собеседника. Затем довольного орка отводили обратно к его сидению, а на помост уже вели следующего претендента на внимание Повелителя Степи.
Один раз в отлаженной церемонии произошла заминка. Когда на помост Глуума поднялся очередной зеленокожий, какой-то орк, спокойно сидевший до этого на своём месте, внезапно выхватил клинок и кинулся к трону, что-то истошно крича. Лязгнули, смыкаясь щиты стражи, но Глуум поднял ладонь и стражники окаменели. Стоявший перед Повелителем орк развернулся и прыгнул вниз, навстречу нарушителю спокойствия. Оба степняка, рыча, сошлись шагах в шести от помоста, лязгнули столкнувшиеся клинки. Затем ещё раз и ещё. Бойцы оказались примерно равны по силе, к тому же оба были достаточно пьяны и схватка затянулась. Наконец один из них, тот, который и начал ссору, промахнулся и вогнал своё оружие в землю, разрубив дорогой ковёр. Второй орк воспользовался ошибкой своего противника и с размаху рубанул того прямо по голове. Наблюдающие за схваткой зеленокожие одобрительно заорали. Голова у орков крепкая, но таким ударом легко разрубить самый толстый череп. К счастью, собираясь на пир, зеленокожий забияка напялил себе на голову серебряный венец, дорогой и достаточно толстый. Драгоценная безделушка и приняла на себя основной удар, спасая жизнь своему нынешнему хозяину. Завязнув в серебре, степной клинок остановил своё смертоносное движение. Впрочем, и оставшейся силы удара хватило на то, чтобы орк рухнул на прорубленный ковёр, заливая его своей кровью из рассечёного черепа. Похоже, он был ещё жив и даже попытался привстать. Но противник пнул его ногой, орк упал и замер уже окончательно. Победитель же подобрал откатившийся в сторону венец, брезгливо оттер кровь и преспокойно водрузил его на свою собственную голову.
Затем он под приветственные крики вернулся к трону Глуума. Верховный вождь громко что-то сказал, сидевшие вокруг него разразились почтительным хохотом. Глуум отхлебнул из своей чаши и протянул её стоящему перед ним орку. Тот с удовольствием допил вино и забрал чашу себе. Затем шею победителю украсила толстая золотая цепь и он гордо прошествовал на своё место. Его поверженного противника уже утащили прочь, торчавший в земле кривой меч вытащили и лишь пятно тёмной орочей крови да прореха в ковре напоминали о случившимся. А к трону Глуума уже вели следующего зеленокожего героя. Затем ещё одного и так далее. Наконец поток орков иссяк, а шея Повелителя Степи полностью освободилась от груза золотых побрякушек. Орк с видимым удовольствием помотал головой, выпил вина из чаши, поданной взамен подаренной и громко хлопнул в ладоши. По этому сигналу в круг вошло четверо орков, тащивших два сундучка из тёмного дерева, окованного толстыми полосами металла. Сундучки были среднего размера, но даже на вид изрядного веса. Пыхтя, носильщики дотащили их до стола, за которым пировали гномы, с видимым облегчением опустили на землю и откинули крышки. В свете факелов снова мягко заиграло золото, заблестело серебро. В сундуках оказались монеты и слитки. И довольно много. Драгоценных камней в сундуках не было видно, но среди пирующих всё равно послышался восхищённый гул.
– Это награда вам, моим доблестным союзникам, что сражались вместе с Ордой,– громко заявил Глуум, обращаясь к низкорослым наёмникам. Те в ответ встали, гордо распушив бороды. Некоторые сподобились даже слегка наклонить головы в знак благодарности. По гномьим меркам верх вежливости, особенно от наёмников. С другой стороны, плата была действительно щедрой, даже по гномьим меркам.
Пока под завистливые возгласы зеленокожих спешно вызванные предводителями бородатых коротышек рядовые гномы оттаскивали сундуки в лагерь наёмников, рядом со мной возник низенький орк-распорядитель.
– Повелитель Великой Степи Глуум приглашает Тень Повелителя Тьмы и Голос Владыки Чёрного замка, посла своего друга Повелителя Тьмы, разделить с ним скромную еду, недостойную столь высокого гостя!– произнёс он негромко. Ногоон-аб-Илтгэгч при этих словах одобрительно всхрапнул, впрочем, так и не просыпаясь.
Я встал из-за стола и в сопровождении обладателя полосатого халата двинулся к помосту Глуума. Гномы тем временем унесли сундуки и на освободившееся пространство выбежало десятка два молодых орчанок.
Из одежды на степнячках были лишь тоненькие пояски, зато на запястьях рук и щиколотках босых ног в изобилии звенели чеканные браслеты, увешанные мелкими колокольчиками и бубенцами. Густые чёрные волосы девушек были собраны в пышные хвосты, напоминающие конские. Крепкие ягодицы прикрывали уже настоящие конские хвосты, подвешенные сзади к пояскам. В руках орчанки сжимали ещё по паре конских хвостов, закреплённых в короткие деревянные рукоятки. Под одобрительный рёв собравшихся девушки выстроились в два ряда в центре площадки. За внешним кругом костров ударили невидимые отсюда барабаны. Их поддержали звуки орочьих свистков или дуделок. Орки выдалбливали их из длинных костей и очень ценили за красивый, по мнению зеленокожих, звук. С эльфийской флейтой, конечно, не сравнишь, но получившаяся мелодия была вполне приятна даже для моего уха. В такт музыке девушки двинулись навстречу друг другу, гордо подняв головы и встряхивая гривами волос. В этот момент громыхнули гонги и затрубили уже знакомые мне трубы. Медленный шаг танцовщиц сменился высокими прыжками. Орчанки попарно стремительно взмывали вверх и летели навстречу друг другу, взмахивая конскими хвостами. Затем девушки заскакали в буйном хороводе, вскоре разделившимся на два, мчащихся навстречу друг другу. Блестели от пота обнажённые тела, сверкали глаза, взлетали в воздух пучки конских волос. Громко, дико, но была в этом своя своеобразная красота. Мне уже приходилось видеть танец ночных кобылиц, любимое развлечение степняков и должен признаться, что смотреть на него очень приятно. Если вы не эльф, конечно. Впрочем, Перворождённые на таком пиру могли появиться лишь в двух видах – либо пленниками, предназначенными для пыток и последующей казни, либо в качестве главного блюда для победителей. Бывало и такое в бесконечной истории орочье-эльфийский столкновений. И уж точно никого из эльфийских лордов не развлекали плясками степные красавицы. Как и вожди орков никогда не видели завораживающего своей невероятной плавностью эльфийского танца. Эльфийка, даже если и попадёт в плен к зеленокожим, скорее умрёт, чем начнёт танцевать или петь перед орками. Даже если от этого будет зависеть её жизнь. Эльфам же и в голову не могло прийти, что орчанки тоже могут танцевать и даже красиво. Как по мне, то и эльфы, и орки много потеряли. Вон, даже гномов проняло. Они вином перестали накачиваться, что для наёмника неслыханное дело. Про орков и говорить было нечего. Вокруг стоял такой восхищённый рёв, что в нём тонули все остальные звуки, включая музыку.
Пока собравшиеся глазели на прелести орчанок, мы с моим провожатым дошли до помоста вождя. Я поднялся к трону и склонил голову в коротком приветственном поклоне.
Глуум в ответ широко улыбнулся, блеснув внушительным набором зубов. Внимательно оглядел меня своими жёлтыми глазищами, задержал взгляд на кольце, переданном мне гонцом в качестве подарка от его имени. Одобрительно кивнул. По знаку вождя рядом с троном возникло сидение с низкой спинкой. Орк небрежным жестом указал мне на него, я присел. Столь же небрежным жестом Глуум отправил свою свиту наслаждаться продолжавшимися танцами и угощением. Стража вокруг нас, естественно, осталась, но, если не орать во весь голос, наш разговор они услышать не должны. А то, что меня позвали именно для разговора, сомневаться не приходилось. Я не танцующая орчанка, чтобы на меня просто так любоваться. Что ж, для этого разговора я и проделал весь этот путь.
– Я, Тень Повелителя Тьмы и Голос Владыки Чёрного замка, от имени своего Повелителя приветствую тебя, Великий вождь и Повелитель Степи Глуум.
Орк молча кивнул, мол продолжай, слушаю.
– Недавно в Чёрный замок прибыло посольство, возглавляемое Гуурвагом- аб- Нууром из племени Багровой Луны. С ним были два шамана, чьи имена нам не известны. Скажи, отправлял ли ты это посольство или они подло прикрылись твоим именем, известным далеко за пределами Великой Степи?
– Да, отправлял,– спокойно ответил Глуум. Орк по-прежнему широко улыбался, так что со стороны могло показаться, что мы беседуем о пустяках.– Молодой Гуурваг вернулся и передал мне слова твоего Повелителя. Меня огорчили эти слова. Очень огорчили. Скажи, Тень, твой Повелитель не передумал?
– Мой Повелитель не любит отказываться от своих слов. Его тоже огорчили слова, которые привёз Гуурваг -аб- Нуур. А ещё больше его огорчило то, что твои шаманы напали на моего Повелителя и попытались его убить невиданным до того дня колдовством. Мой Повелитель хочет знать, почему послы Великой Степи превратились в подлых убийц? Если после стольких веков союза мы стали врагам, почему Великий Глуум не сказал об этом открыто, как подобает великому вождю?
– Зачем ты приехал, посол? – вопросом на вопрос ответил орк.-Только не ври, я почувствую ложь.
Правды хочешь, Великий Вождь? Ну что же, я тоже правды хочу. За этим и приехал.
– Мой Повелитель не хочет войны с Ордой, такая война обрадует лишь наших врагов. Наших общих врагов. Поэтому я здесь, чтобы говорить с тобой. Но если ты решил воевать с Чёрным замком – скажи это прямо.
Глуум надолго замолчал. Степной вождь сидел, задумчиво рассматривая зеленокожих красоток, по-прежнему пляшущих посреди пирующих. Тянулось время. Орчанки, подустав от бешенной пляски, начали новый танец, уже не такой быстрый и буйный.
– Красивые кобылки, да? – неожиданно спросил орк.– И пляшут тоже красиво.
Я кивнул, делая вид, что увлечен танцем. Впрочем, не особенно и притворяясь. Пляшут в Орде красиво, да. Вот только я здесь не за этим.
– Ваши на Севере так не умеют. Живут в пещерах, ходят в шкурах. Если бы не твой Повелитель, так бы и бегали с каменными копьями и дубинами.
– Может быть. Но сейчас они союзники моего Повелителя. Поэтому оружие у них не хуже, чем у твоих воинов. И своих женщин они кобылами не называют.
Это, кстати, действительно так. Не называют. Потому что иная красавица Пустошей за такие слова голову своему зеленокожему кавалеру может легко оторвать. Случалось, отрывали. И не только головы.
–Ха, так это и есть кобылы, просто двуногие! Оставим их для этих жеребцов.– Глуум с брезгливой ухмылкой кивнул на пирующих внизу.– У нас есть дела поважнее. Все эти кобылицы от нас никуда не ускачут. Как и остальные, двуногие или четвероногие. А теперь слушай меня, Тень Тёмного и слушай внимательно.
Я принял тебя с почётом, Голос Владыки Чёрного замка потому, что я хочу дружбы с твоим Повелителем! Истинной дружбы, как равного с равным. Вместе мы легко осуществим то, что никогда не сможем по одиночке. Соединив силы, мы можем положить себе под ноги весь этот мир. Достойная награда для таких, как мы? Что скажет на это твой Повелитель, Тень?
– Ты говоришь о дружбе, Великий Глуум, но разве не твои посланники хотели убить моего Повелителя?
– Не убили же,– без малейшего смущения пожал плечами орк.– Зато я убедился, что с Владыкой Чёрного замка стоит разговаривать. Давай забудем всё, что было до этого и начнём разговор с начала. Поговорим, Тень Тёмного?
– Ты всегда сначала посылаешь вместо послов убийц, а лишь потом начинаешь разговаривать?
– Почти всегда!– отрезал Глуум. Его глаза вновь полыхнули жёлтым огнём. – Твой повелитель обиделся, что его пытались убить? И решил, что мы с ним теперь враги? Ха! Меня за этот год пытались убить уже трижды. И все три раза те, кого я называл друзьями и сородичами. Последний раз уже здесь, под стенами этого паршивого городишки. Убийца мёртв, те, кто послал его, желая моей смерти – тоже! А я не в обиде на них. Выживет только сильный, это закон Великой Степи. Те, кто хотел моей смерти, думали, что они сильные! Ха, жалкие глупцы! Я оказался сильнее их всех, всей их вонючей стаи! Поэтому шакалы сейчас воют над их могилами, а я сижу на пиру. Твой Повелитель не дал себя убить и поэтому я говорю сейчас с тобой. Запомни, Тень, сильный говорит только с сильным. Со слабым не говорят, слабому приказывают. Потому что слабый для сильного либо слуга, либо добыча.
– И кто для тебя мой Повелитель?
– Не играй словами, посол.– зло оскалился орк.– Я не люблю, когда произносят пустые слова без смысла. Или ты оглох? Я сказал, твой Повелитель – сильный, а с сильным я согласен договариваться. И думаю, что Владыка Чёрного замка хочет того же. Если бы он считал меня врагом, то не стал бы присылать ко мне тебя, свою Тень и Голос, а сразу двинул бы войско. И всех моих посланцев вырезал бы, а не отпустил бы уцелевших с миром. Зачем дарить жизнь сотне воинов своего врага? Чтобы в следующей битве они снова встали против него? Настоящий Повелитель так не поступит, если не хочет договориться.
– Это же твои воины. Тебе их не жалко?
– Кого жалеть? Щенка, считающего себя вождём, и его пустоголовое стадо? У меня таких много. Посмотри вокруг. Видишь, сколько их тут? Все едят и пьют из моих рук. Все называют меня своим вождём, клянутся в верности. Слышишь, как кричат моё имя? Думаешь, они мне верны? Ха! Это Орда, здесь никому нельзя верить. Половина из тех, кто пирует за моим столом, готова прямо сейчас воткнуть мне нож в спину. Но это стадо, а стадом легко управлять. Смотри, Тень Тёмного!
Повелитель Орды встал и звучно хлопнул в ладоши. Орчанки прекратили свой танец и убежали, сопровождаемые разочарованными возгласами. Не обращая на возникший гул никакого внимания, Глуум прихватил со стола стоящую перед ним золотую чашу. Орк в полосатом халате еле успел наполнить чашу вином из большого кувшина, оттолкнув замешкавшегося слугу. Затем степной вождь, прихрамывая, двинулся к оркам, сидящим у входа. Махнул мне свободной рукой, показывая, чтобы я шёл за ним. Увидев своего Повелителя, зеленокожие вояки почтительно притихли. Ну, почти притихли.
– Мои воины, мы одержали великую победу! Мы сражались, победили и взяли богатую добычу! Но скоро мы пойдём дальше на закат, туда, где добычи хватит на всех. А пока я дарю вам эту чашу из моей доли добычи. Вы все великие герои и я знаю, что это награда для вас не последняя! Пью за вас!
Глуум осушил чашу двумя могучими глотками и бросил её оркам на середину стола. Степняки радостно заорали с удвоенной силой и начали вырывать посудину друг у друга. Глуум повернулся и отошёл от них.
– Видел?– степной повелитель презрительно усмехнулся.– Одна подачка и большинство из них готово идти за мной, куда скажу. И убивать по одному моему слову. А ведь это воины не из моего племени. Их вождям это не понравится, но если они сейчас скажут хоть слово против меня, их собственные воины поднимут этих глупцов на копья. Потому что я сейчас могу дать им больше, чем их собственный вождь. И я дам! Но настоящие награды получат только достойные этого. Вот об этом я и хочу говорить. Но не здесь. Пойдём, тут слишком шумно для серьёзного разговора.
Глава 4.
Мы вышли из круга пирующих и вдоль шатров двинулись куда-то вглубь лагеря. Спереди и сзади тяжело топала личная стража Глуума. Сам Великий вождь и Повелитель Степи молчал, не торопясь приступать к обещанному разговору. Лишь шумно сопел носом и всё заметнее прихрамывал на одну ногу.
Шли мы недолго. Вскоре наша процессия уткнулась в круглый орочий шатёр. Самый обычный с виду, с деревянным каркасом, стенами и крышей из толстого войлока, сверху накрытой промасленными кожами от дождя.
Пара охранников заглянула в шатёр, но внутрь зашли только мы с Глумом. Там никого не было. Очаг в центре шатра, широкое ложе напротив входа, застеленное мехами и покрывалами из привозных тканей. Вместо лавок и стульев здесь вдоль стен стояли сундуки, накрытые коврами. Ковры размерами побольше лежали на полу. Свободным от них оставалось лишь ограждённое камням пространство очага. Низкие столики, за которыми степняки едят, сидя на тех же сундуках или просто на полу. В общем, ничего необычного или подозрительного. От большинства орочьих жилищ этот шатёр отличала разве что относительная чистота. Да ещё нигде не висело на стенах столь обычное в жилищах степняков оружие.
Глуум , стоящий у входа, ещё раз обвёл замершую в отдалении стражу, повернулся и задернул за собой тяжёлый полог. Затем плюхнулся на один из сундуков и поднял взгляд на меня. Весь его вид сейчас выражал плохо скрываемое нетерпение. Он явно ждал чего-то важного от этой беседы. Я вопросительно посмотрел на него, ожидая, пока Глуум не заговорит. Зачем-то он ведь увёл меня с пира.
– На пиру я говорил с послом. Здесь хочу говорить с тобой. Я знаю, кто ты! – заявил Глуум наконец.– Нет никакого Голоса Владыки, нет никакой Тени. Если у Чёрного замка и есть Повелитель, то он передо мною. Ты проделал долгий путь, чтобы увидеть меня. Я рад этому. Садись, Владыка Тьмы, поговорим,– предложил орк, ухмыляясь.