Михаил Багряный
Инсталляция.
– Да, – после паузы ответил Аркадий Семенович, – что мне надо делать?
– Завтра все узнаете, – пропел голос из банки, интонация показалась знакомой Аркадию Семеновичу, – воду и ведро для туалета найдете в углу комнаты.
Голос замолчал, за дверью зашуршали, загремели вдалеке замки, Аркадий Семенович остался наедине со своим ужасом.
3.
Время шло медленно, так казалось Аркадию Семеновичу. Он обшарил взглядом свой каземат, длина цепи позволяла отойти от стены на полтора метра. Тусклый свет от замазанной краской наполовину лампочки, позволил разглядеть детали на полу и стенах. Поблагодарил мысленно своих мучителей, что ему вообще оставили освещение. Он был раздавлен, первый час заточения сидел не шелохнувшись, прислушиваясь к любому шуршанию. Страх и ужас сковали все его движения, такая ситуация постигла его впервые, кто-то решил расправится с ним таким жестоким способом. Кто бы это мог быть? И что его ожидает? О смерти не хотелось думать. Он стал вспоминать всех с кем не справедливо обошелся, кого обобрал и обманул, запутал, закормил обещаниями. Множество раз создавал проблемы местным бизнесменам, а за тем его помощник выходил с предложением уладить дела за определенное вознаграждение и жертва как правило, облегченно вздохнув, соглашалась. Он знал всегда меру, не забирал последнее и не разорял бизнесменов. Другое дело когда они сами позже попадали в финансовые тиски и сети расставленные банкирами, да мало ли вообще кем. Таких было не мало, он всех и не помнил, они шли потоком через него. Привычно оценивал каждого, и всегда удавалось получить желаемое. Но чтобы так мог насолить кому-то и представить не мог, что найдется такой недруг у него. Предположил, что это хозяин строительного холдинга, застраивающего город безвкусными «многоэтажками». С ним больше всего пришлось повозиться. Мзду за подписи на инвестиционных контрактах получил сполна, но он не один был, префект получил в три раза больше. Аркадий Семенович, периодически срывался на плачь, горе его не знало границ. Бормотал и пускал слюни, прощался с женой, сыном и внучкой. Пробовал молится, но в Бога он не верил, и поэтому просьба к создателю прозвучала как не внятное: «спаси если ты есть». Он ложился на бок на тряпку, постеленную на цементном полу, свернулся калачиком, дрожал, всхлипывал, бормотал в слух слова и пускал слюни. Спал провалами, а может и вообще не спал, ворочался и кряхтел, иногда вставая размять ноги. Так прошло достаточно времени, может сутки, а может и больше, счет времени давно ускользнул от Аркадия Семеновича.
За дверью зашуршали и загремели ключами и замком. В подвал вошел его мучитель с темным мешком на голове.
– Встань и отвернись к стене, – Аркадий Семенович молча исполнил, – твое заточение подходит концу, осталось последнее дело и может валить на все четыре стороны.
Он натянул мешок на голову Аркадию Семеновичу, ноги и руки отстегнул от стены и сковал сзади наручниками. Повел впереди себя, держа за наручники на руках. Поднялись по ступенькам вверх. Он посадил пленника на стул. Заговорил голос из банки, но теперь он звучал, как будто в рот что-то набрали, так человек пытался остаться неузнанным.
– Аркадий Семенович, дорогой, остался последний акт этой пьесы. Если хотите и дальше радовать родных своим присутствием, а не заставлять жену ходить по воскресеньям на кладбище, необходимо немного посидеть смирно в одном месте. Это не больно и не страшно, важно не шевелится и сидеть тихо. Согласитесь совсем не большая просьба, чтобы остаться в живых. Предупреждаю, что мой помощник будет всегда рядом, он сможет быстро закончить ваши дни, поверьте опыт у него большой. Сейчас вы оденете памперс, вас напоят, немного покормят, в положении без движения придется находиться около двенадцати часов. Вам понятно?
– Да, я понял, вы не могли бы пояснить, что меня ждет? Я не понимаю, зачем это надо?
