Михаил Багряный
Инсталляция.
Приподнялся держась руками за кресло, закричал и не красиво скривил лицо. Шансов на другой исход такого щепетильного, по мнению Бытовалова дела, не оставил, уничтожив последнюю надежду громким возгласом, проникшим в голову художника и еще долго отдавалось эхом в больном мозгу.
2.
Утро у Аркадия Семеновича всегда начинается с чашки кофе и бутерброда с сыром. Супруга уважает своего мужа, не пренебрегает своими обязанностями, поддерживает многолетнюю привычку. Начищенные ботинки, свежая, безупречно отглаженная рубашка ежедневно ожидали на привычных местах. Аркадий Семенович, последний раз перед зеркалом окинул свое свежевыбритое лицо и вышел из квартиры. Когда осталась последняя дверь в подъезде перед выходом на улицу, неожиданно откуда-то сбоку стремительно вынырнула темная фигура и сильно ткнула в живот, почти достав кулаком до позвонков. Аркадий Семенович, приоткрыл рот от неожиданности, сильная боль сложила пополам, дыхание перехватило, в глазах потемнело, звон в ушах стал медленно нарастать. Человек подхватил под руку тело Аркадия Семеновича и выволок на улицу, прямо перед подъездом стояла грузовая «Газель». Другой сильной рукой распахнул дверь машины и загрузил туда обмякшую массу, заскочил следом, закрыл дверь, вытащил наручники и застегнул сзади руки. Ноги перевязал резиновым жгутом.
– Если хочешь остаться живым, то заткнись, я только довезу тебя на встречу с одним человеком, а потом отпущу, – быстро проговорил, сильно понизив голос человек.
Он не стал дожидаться ответа, перевернул беспомощное тело на живот и притянул к ногам руки, привязал их друг к другу, на рот налепил кусок скотча.
– Сиди тихо и не дергайся, иначе захлебнешься в собственных соплях, – захлопнул за собой дверь, оставил Аркадия Семеновича в полной темноте.
Машина поехала, дергаясь, периодически останавливаясь. Аркадий Семенович, лежал не шевелясь, дыхание его почти пришло в норму, нос исправно дышал. Он хорошо понял предупреждения человека и старался доехать живым. После получасового пути, так показалось Аркадию Семеновичу, руки и ноги стали отекать и болеть, щеку он периодически менял, но холодный пол газели не давал долго задерживаться на одной стороне. Животный страх и бессилие овладели им, руки стали дрожать, но он старался не зайтись в рыдании, чтобы не задохнутся, разум и страх пытался контролировать раскисшее от жалости к самому себе тело. Наконец газель замерла, двигатель выключили. Человек вышел из машины и открыл дверь к пленнику. Аркадий Семенович приподнял голову пытаясь разглядеть детали, но тот ускользал от взгляда и демонстрировал только темный силуэт и сильные руки. Он натянул на голову Аркадия Семёновича черный мешок, вытащил тело из машины, развязал ноги и отстегнул от них руки, повел по ступенькам вниз. Завел в помещение, похожее на подвал гаража, зажег тусклый свет, пристегнул к цепям в стене руки и ноги, снял мешок с головы и отлепил скотч. Аркадий Семенович увидел перед собой фигуру человека с темным мешком на голове.
– К тебе сейчас зайдет гость и объяснит цель твоего путешествия, не пытайся кричать, если я услышу твой голос, то изобью и сломаю руку на первый раз – захлопнул за собой дверь, оставив после себя покорного и готового ко всему чиновника районной управы.
Через совсем короткий промежуток времени перед дверью в подвале зашуршали.
– Аркадий Семенович, дорогой, вы меня слышите? – заговорил какой-то странный голос за дверью, как будто его пометили внутрь стеклянной банки.
– Слышу, что здесь происходит, объясните, почему со мной так обращаются…, – голос дрогнул, и чуть было не перешел в рыдание, но он овладел собой, прикусил губу, ожидая ответа.
– Потерпите, это вынужденная мера, скоро все закончится, обещаю, что через два дня вы вернетесь к жене и опять сможете гулять по воскресеньям со своей любимой внучкой, – продолжил голос из банки, – вам только надо себя вести тихо, слушаться наших указаний, не шуметь и не заставлять моего помощника прибегать к крайним мерам и тогда не пострадает Сонечка, да и жена сможет обнять любимого мужа, вам понятно?
