Мигель Аррива
Ничего личного. Книга 1
Однако Кристоф не питал иллюзий насчет Лукаса, поэтому притянул Амадео к себе.
– Что бы он ни сказал о тебе плохого, не слушай. Помни, что это я виноват в его воспитании, а не он.
– Да, отец. – Амадео выпрямился, затем последовал вслед за Лукасом обратно в столовую.
Ксавьер вышел из машины и, приказав водителю возвращаться за ним через час, поднялся на крыльцо. От взгляда не ускользнула ни видеокамера, ни десяток охранников, ведущих себя, словно ни в чем не бывало, но готовых в любой момент вытащить пушки. Бедняга Кристоф не подозревает, что опасность может прийти оттуда, откуда не ждешь. Человек старой закалки, слишком привязанный к семье, имеет определенные слабости.
Один из охранников открыл перед ним дверь, и Ксавьер ступил в прохладную прихожую. Горничная взяла плащ, но он не удостоил ее даже кивка, цепким взглядом осматривая помещение. Эта привычка сохранилась еще с юношеских лет – отовсюду ждать подвоха, быть готовым к любым непредвиденным обстоятельствам.
Охранник сделал знак следовать за ним.
– Прошу сюда.
– Я просил позаботиться о том, чтобы на переговорах присутствовали и оба сына господина Солитарио, – негромко сказал Ксавьер.
– Разумеется, без соблюдения ваших условий переговоры не начнутся.
– Очень хорошо. – Внезапно он остановился, вслушиваясь, затем с улыбкой поинтересовался. – Как я понимаю, туалет в этой стороне? Скажите своему господину, что я сейчас буду, и извинитесь за ожидание.
– Так что ты хотел, Лука…
Брат схватил его и, заломив руки за спину, ткнул носом в стену. Амадео едва не вскрикнул от неожиданности и резкой боли в запястье.
– Ты! – прохрипел Лукас. – Как ты посмел? Как тебе удалось заполучить этого мужика? Отвечай!
– О… о чем ты?.. – выдохнул Амадео, совершенно сбитый с толку неожиданными нападками. – Я просто… вел переговоры…
– Просто вел переговоры, а на самом деле обрабатывал его своим лживым ртом? – Каждое слово сочилось ядом. Лукас развернул Амадео к себе и схватил его за подбородок. – Видать, Санторо очень понравилось, раз он согласился на контракт. И сколько же раз ты его ублажил?
– Нисколько, – злобно зашипел Амадео, дернувшись, но брат держал крепко. – Отпусти меня!
– Ты готов стелиться перед каким-то важным надутым индюком ради контракта? Да тебя с твоим бабским личиком в эскорт-услуги надо перевести! Тебе там самое место! Такой шлюхе, как ты, нет никакой разницы, кого ублажать!
Пуговицы весело заскакали по полу, а швы рубашки затрещали, когда Амадео попытался вырваться. Сопротивление еще больше разозлило Лукаса. Он намотал волосы Амадео на руку и сильно дернул вверх. От боли на глазах выступили слезы, в голове помутилось, но Амадео все еще пытался оттолкнуть брата, чувствуя, как ладонь обхватывает его шею, сдавливая сильнее с каждой секундой.
– Лукас, что ты… делаешь… – хрипел он. – Отпусти меня сейчас же!!
Однако тот давил сильнее, не замечая ничего и никого в залившей сознание ярко-красной ярости. Из горла Амадео уже не вырывалось ни звука, кроме сдавленного хрипа, перед глазами вовсю плясали красные круги, когда хватка чуть ослабла.
– Я сначала сделаю дыру в твоем черепе, а потом отрежу язык и отдам на съедение бродячим псам, – тихо, но угрожающе проговорил Ксавьер, приставив к затылку Лукаса пистолет. – И это произойдет, если ты не отпустишь его сейчас же.
Лукас на мгновение замер, осознавая опасность, затем медленно отодвинулся от Амадео, отпустив его волосы и шею. Тот рванулся прочь, хватая ртом воздух и сипло кашляя.
– Какого черта ты лезешь в дела, которые тебя абсолютно не касаются, Санторо? – Лукас повернулся к нему, держа руки на виду.
– Ненавижу таких людей, – отрезал Ксавьер. – Я убиваю таких людей, но лишь из уважения к твоему отцу придется оставить тебя в живых хотя бы на этот раз. Однако если подобное повторится, если ты хоть на шаг подойдешь к Амадео, я найду способ тебя укротить. – Он снова ткнул дулом ему в голову, на этот раз в лоб. – Как ты там говорил? Какая разница, кого ублажать? В таком случае, почему бы тебе самому не испробовать этот метод заключения соглашений?
– Ты… – Лукас заскрежетал зубами, осознавая свою беспомощность. Пусть Санторо и не рискнет убивать его, однако страх все же не давал Лукасу позвать охрану. – А не слишком ли много ты о себе возомнил, Санторо? Ты находишься в моем доме и обязан подчиняться моим правилам!
– А ты обязан уважать свою семью и брата, – голос Ксавьера хлестал, как плетка. – И не сметь обращаться с ним, как с животным. Надеюсь, ты меня понял, иначе придется объяснить более доходчиво, что я имею в виду.
Спрятав пистолет, он открыл дверь столовой и похлопал Амадео по плечу, от чего тот шарахнулся в сторону, как собака, которую пнули. Ксавьер разочарованно цыкнул.
– Утро явно не задалось. Иди к себе и отдохни, заключение контракта, ради которого ты так старался, вполне может пройти и без тебя. А ты, – Лукас съежился от внезапно нахлынувшего страха, – ты пойдешь со мной как гарантия того, что тебе не взбредет в голову продолжить прерванное развлечение.
Лукас раздраженно мерил шагами комнату. Заключение соглашения прошло быстро, стороны лишь поставили подписи, а затем Ксавьер недвусмысленными намеками выгнал его из гостиной, дав понять, что хочет поговорить с Кристофом наедине. Но почему отец не возразил? Не попытался защитить? Неужели этот скользкий тип собирается рассказать, что сделал Лукас?
Он сам не знал, что на него нашло. Накинулся на брата, как дикий зверь, не понимая, что делает. Всего лишь хотел доказать, что Амадео ничего не стоит, что добивается успеха исключительно своей внешностью, а вышло так кошмарно, что аж самому противно стало. Он ведь мог убить его прямо там, если бы не появился Санторо.
Лукас скрежетнул зубами. Ну и что? Подумаешь, перепугал маленькую принцессу. Это не повод тыкать пистолетом в его голову и угрожать расправой!
Он сел на кровать и в раздражении схватил зазвонивший мобильник. Чего ей неймется, обязательно звонить прямо сейчас?
– Чего тебе еще, Виктория?! – рявкнул он.
– О, ничего, – раздался ехидный голос жены. – Хотела напомнить, что не забрала у тебя кое-какие вещи.
– Издеваешься?! – прорычал он. – Ты забрала у меня все! И даже больше того, что должна была!
– Да неужели? – количеству яда в голосе могла бы позавидовать гадюка. – Напомнить тебе условия нашего брачного контракта? Я заеду в пять. Будь, пожалуйста, дома, у меня нет никакого желания общаться с вашей домохозяйкой.
– У меня дела.
– Что ж, тогда оставь Амадео. Он гораздо приятней тебя в общении. – Она выдержала драматичную паузу. – Во всех видах общения.
– Тварь! – рявкнул Лукас, швырнув телефон в стену.
Стерва, да как она смеет?! Звонит ему, дразнит, несмотря на то, что сама же и ушла от него! Да еще и позволяет себе говорить такие вольности! До официального развода дело так и не дошло, Сезар запретил даже думать о подобном скандале, и Виктория прекрасно это знала, заимев новую привычку названивать мужу и доводить до белого каления.
И снова Амадео, снова этот чертов отброс! Лукас в ярости ударил руками по кровати. Слишком правильный мальчик, чтобы спать с его женой, что стерве не мешает каждый раз на это намекать.
– Да чтоб ты сдох, Амадео, – прошипел он. Теперь он уже жалел, что не довел дело до конца и не задушил гаденыша.
Внизу хлопнула входная дверь. Наверняка Санторо наконец наговорился с отцом и свалил. Туда ему и дорога, слишком близкие отношения между партнерами всегда все только портят, стоит одной из сторон допустить промах. Лукас, отодвинув штору, выглянул в окно. Амадео садился в припаркованный у дома джип.
– Даже водителя не взял, – хмыкнул Лукас. – Надеюсь, ты разобьешься по пути, мразь.
Бармен поставил перед ним стакан виски без льда, и Амадео в несколько глотков осушил его, морщась от боли в горле. В голове царил полный хаос, мысли путались, прыгали, наскакивали одна на другую и не желали упорядочиваться. То, что сегодня сделал Лукас, никак не хотело облекаться в ясную картину, но и обрывков было достаточно, чтобы Амадео вздрагивал от отвращения всякий раз, вспоминая обжигающе горячую ладонь брата, сдавливающую его шею.
Как он мог позволить Лукасу так поступить с собой? Раньше брат никогда не опускался до подобного. Да, он злился из-за успехов Амадео, это случалось частенько, иногда хватал его за волосы и тихо, чтобы отец не услышал, шептал всякую ерунду, угрожал, бросал на него завистливые взгляды, но Амадео, черт побери, никогда не воспринимал это всерьез! Кто же мог знать…
Его снова затрясло, и Амадео знаком попросил налить еще.
Жуткая сцена, за которую он испытывал нечеловеческий стыд, разыгралась еще и при будущем компаньоне отца! Такого унижения Амадео в жизни своей не знал, поэтому не смог найти в себе смелость спуститься в гостиную и присутствовать на переговорах, боясь увидеть насмешливый или, того хуже, сочувствующий взгляд. С него достаточно.
Поэтому он, почти весь день бесцельно проколесив по городу в попытке успокоиться, сейчас сидел за стойкой бара, куда изредка заходил, и глушил один стакан виски за другим, надеясь, что опьянение поможет прогнать постыдные воспоминания.
– Виски со льдом, – прозвучал рядом знакомый голос.
Амадео вздрогнул и, убрав волосы с лица, мрачно покосился на севшего рядом Ксавьера.
– Как прошли переговоры? – как можно равнодушнее спросил он, плотнее обхватив стакан, чтобы унять дрожь в руках. Голос звучал хрипло, на коже наверняка остались синяки от пальцев брата.
– Замечательно. Мы обсудили все необходимые аспекты и пришли к согласию, что, впрочем, неудивительно, ведь решение я принял заранее. А потом говорили о тебе. – Амадео снова вздрогнул, что не укрылось от внимания Ксавьера. – Твой отец очень тебя любит. Даже немного завидую его детям.
Амадео прислонил прохладный стакан к виску.
– Да. Любит. Иногда мне кажется, что даже слишком, совершенно забывает о втором сыне.
– Потому что он бесполезен. – Ксавьер отпил немного и поставил стакан на салфетку. – Не сказал бы, что Кристоф не любит его, но тебя он превозносит до святых небес. Не понимаю, как можно убиваться из-за никчемного брата, когда есть настолько потрясающий отец.
Амадео промолчал. Ксавьер попивал свою порцию, поглядывая на него. Зачем он вообще пришел? Лишний раз напомнить о том, что видел? Сделать еще хуже?
Видимо, эти вопросы он задал вслух, потому что Ксавьер, чуть сдвинув брови, изучающе уставился на него.
– И сколько же алкоголя ты успел прикончить до моего прихода?
– Какая разница. – Амадео прикрыл глаза. – Все равно это не решит проблему, но хотя бы даст на время забыть о ней. – Он залпом допил виски и со стуком поставил стакан на стойку.
– Значит, ты не обладаешь удивительным даром пить и не напиваться? Жаль. – Подставив руку, Ксавьер поймал его. – И что прикажешь с тобой делать? Не думаю, что ты можешь идти сам.
Амадео вяло дернулся в безуспешной попытке освободиться.
– Я… Я могу… Со мной все в полном порядке.
– Я вижу. – Ксавьер закинул его руку себе на плечо. – Пожалуй, все же стоит тебя проводить.
Лукас что-то вопил, обвинял, кидался на него с ножом, затем вдруг ударил о стену так сильно, что у Амадео перехватило дыхание.
– Ты, красивая шлюха, – прошептал брат, обдав горячим и тянущим спиртом дыханием его лицо. – Больше ни на что не годен.
Схватив его за волосы, Лукас занес нож.
Амадео проснулся, тяжело дыша. Тело ломило, била крупная дрожь. Не открывая глаз, он потянулся рукой вправо, где обычно стоял стакан с водой, но нащупал лишь голую тумбочку.
Он удивленно уставился на резную, с темной окантовкой мебель, совсем не похожую на ту, что составляла интерьер его спальни, и никак не мог сообразить, где находится. Последнее, что помнил – вкус виски во рту, затем – темнота.
– Я думал, ты бредишь, а ты всего лишь разговаривал во сне? – раздался вдруг насмешливый голос.
Амадео резко повернулся, и в голове все поплыло. Зажмурившись, чтобы остановить карусель, он полежал так какое-то время и только потом рискнул предпринять вторую попытку.
Ксавьер сидел в кресле и листал газету, изредка бросая на него оценивающие взгляды. Пиджак висел на спинке, узел галстука ослаблен. За окном было темно.
– Брежу? – Амадео осторожно, чтобы не спровоцировать очередной приступ головокружения, сел на кровати, пытаясь выпутаться из своих же волос. – О чем ты?
– Когда мы ехали сюда, ты постоянно повторял, чтобы я тебя не трогал. – Ксавьер аккуратно сложил газету и отложил в сторону. – Плохой сон или ты просто недотрога, как настоящий принц?
Амадео наконец удалось убрать волосы с лица.
– Это же…
Ксавьер кивнул.
– Гостиница «Азарино». Твое имя обладает истинной магией – стоило мне его назвать, как нас пропустили без проблем.
– Конечно, – проворчал Амадео. – Это же комплекс моего отца. Почему мы здесь?
И тут он вспомнил. Ксавьер нашел его в баре, где Амадео безуспешно пытался залить плохие воспоминания лошадиными дозами виски. Но, так как пить он никогда не умел, то ему потребовалось совсем немного, чтобы изрядно опьянеть. Ксавьер притащил его в «Азарино», снял номер, но все это Амадео помнил, как в тумане. И моментально заснул, едва улегся на кровать.
– Я не счел нужным везти тебя в таком состоянии домой, – ответил Ксавьер. – Мы ведь только-только восстановили перед твоим братцем доброе имя Амадео Солитарио, не стоит так сразу дискредитировать тебя.
Амадео застыл, сжимая пальцами одеяло. Упоминание Лукаса подействовало, как холодный душ.
– Ты… Ты что, говорил с ним? После этого?
– Конечно. – Ксавьер скрестил руки на груди. – Но не я был зачинщиком, не смотри так. Твой брат пытался выяснить, почему я согласился заключить контракт, что же ты такого со мной сделал. Я ответил, что не хотел слушать человека с таким противным голосом, как у него, и если бы ты вел все переговоры, компаньонов у вас было бы намного больше. – Усмешка слегка искривила губы.
Амадео спустил ноги с кровати. В голове тоненько стучал молоточек, с каждым ударом увеличиваясь в размерах.
– Вот еще… У Лукаса вечно одно на уме. Почему он так обо мне думает? Неужели считает настолько не способным что-либо сделать без помощи моей внешности… – Он поднял голову и вперил сосредоточенный взгляд в Ксавьера. – Ты ведь тоже видишь лишь ее, да?
– Не буду врать, красивая внешность притягивает. – Ксавьер играл сигаретной пачкой. – И это первое, на что обращают внимание ваши компаньоны. Вижу, я оказался прав, когда позволил себе слегка поиздеваться над тобой. Извини, но я должен был выяснить, насколько ты хорош. Поначалу ты старался не поддаваться на мои провокации, но, в конце концов, я все же тебя добил. – Он достал сигарету и сунул руку в карман за зажигалкой.
– Но зачем это все? – Амадео снова начал злиться. Этот тип вел себя чересчур самоуверенно, но раздражало отнюдь не это. Он повторил слова Кристофа, которые тот произнес на праздновании двадцатилетия Амадео. Красивая внешность – первое, что видят люди при знакомстве. И это жутко выводило из себя, несмотря на то, что Амадео, как никто другой, понимал всю правдивость этого утверждения.
– Можешь считать это проверкой. – Зажигалка чиркнула. – Мне стало любопытно, стоишь ли ты чего-то на самом деле или всего-навсего являешься рекламным лицом компании «Азар», которое побежит плакаться папочке после неудавшихся переговоров. Ты этого не сделал, чем изрядно меня удивил.
Амадео слушал с нарастающим изумлением. Проверка? Этот человек проверял, насколько он надежен? Тест на избалованного сынка? Что за бред?
– Но как ты узнал, – осторожно спросил он, – что я не жаловался на тебя отцу?
– У меня свои источники информации. – Ксавьер выпустил дым вверх. – Взяв вину за неудавшиеся переговоры на себя, ты доказал, что тоже не лыком шит, и поэтому я отправил твоего брата подальше, когда он явился ко мне с тем же предложением. Я решил, что стоит довериться твоему отцу, но Лукас едва все не испортил. Ненавижу подобный тип людей, знаешь ли. – Он с едва слышным шипением загасил сигарету в пепельнице.
– Но почему… Иных условий он бы не предложил… – Амадео все еще не мог взять в толк, почему Ксавьер настоял именно на его кандидатуре в качестве посредника.
– Потому что, Амадео, красивая внешность – это еще не все, чем надо обладать, чтобы добиться успеха. Может, так думает твой брат, но не я. Да, внешность притягивает внимание, но задерживает то, что здесь. – Ксавьер коснулся своего виска. – И здесь. – Ладонь переместилась на левую сторону груди. – Как бы ни был красив твой брат, я все равно прострелил бы ему голову, позволь он себе еще раз ту вольность.
Амадео сидел, опустив голову. Слова Ксавьера звучали искренне, но какой смысл защищать его? Насколько он был наслышан о Ксавьере, этот беспощадный делец одной левой расправлялся с конкурентами и столь же умело управлял торговыми путями, не щадя никого, кто попадался на пути. Почему он вступился за Амадео, ведь семейные дела ни в коей мере его не касались?
– Спасибо, – наконец сказал он. – Спасибо за то, что помог утром, а потом привел меня сюда. Но… я не уверен, что заслуживаю такого отношения.
Ксавьер хмыкнул.
– А чего заслуживаешь? Я должен был оставить тебя там, в баре? Чтобы твой брат явился туда? С пьяным человеком можно делать что угодно, сам понимаешь. Хотя, мне кажется, он просто сорвался, и вряд ли повторит подобное. В конце концов, для убийства у него кишка тонка.
Амадео вновь содрогнулся от отвращения. Ксавьер не знал об истинной ненависти Лукаса, а также не подозревал о ее причинах, поэтому его слова вовсе не успокоили.
– Сейчас на улице глубокая ночь, и я отправлю тебя домой, как только проспишься, – продолжал компаньон. – А пока прими холодный душ, чтобы быстрее протрезветь.
Амадео поднялся, но слишком резко – изображение перед глазами покачнулось, и он упал бы, не подхвати его Ксавьер.
– Да, все же пить тебе стоит поменьше. Не дергайся, что с тобой такое?
– Ничего, все в порядке, – скороговоркой выпалил Амадео, тщетно пытаясь устоять на ногах. – Извини, что доставляю неудобства… Отпусти, я сам могу…
– Если боишься показаться беспомощным, то сейчас не тот случай. – Амадео замер, пораженный тем, что Ксавьер так легко отгадал его мысли. – Я просто отведу тебя в ванную. Никто не заметит твоей слабости, принц, даю слово.
Амадео слегка расслабился. Ксавьер просто хочет помочь, тем более ноги его и правда не держат.
– Чтоб я еще раз так напился, – пробормотал он, чем вызвал у компаньона подобие улыбки.
– Иногда это бывает необходимо. – Ксавьер поудобнее перехватил его руку. – Кстати, у тебя такая холодная кожа. Ты чем-то болен?
– Ничего особенного. Наверное, слишком переутомляюсь, вот и все. Отец сейчас не может уследить за всем, поэтому приходится мне.
Ксавьер усадил его на край ванны и наклонился, внимательно вглядываясь в его лицо.
– Как бы ни было важно дело отца, не забывай о себе. Полуживым ты точно ничем не поможешь.
– Я знаю, – отмахнулся Амадео. – Знаю.
Амадео сидел на кровати и тщательно вытирал волосы полотенцем. Поганое чувство, будто он испачкался в чем-то, прошло только после того, как он битый час тер тело мочалкой, едва не сдирая кожу. Зато сейчас ощущение чистоты вернулось, и вместе с ним пришло облегчение. Лукас больше не повторит этой отвратительной выходки. Никогда.
Ксавьер занял все то же место в кресле, раскрыв ноутбук. Тишину нарушало только тихое щелканье клавиш. Амадео задумался было над мотивами, двигавшими этим бизнесменом, однако голова немедленно отозвалась бурным протестом на подобные размышления.
Ксавьер сказал, что отец в курсе, где он, и администратор гостиницы наверняка известил Кристофа о том, что сын снял номер. В голову закралась мысль, которая с каждой секундой становилась все навязчивее. И наконец, отложив полотенце, Амадео несмело спросил:
– Ксавьер. Что говорил отец обо мне?
– Говорил, что ты не очень дружен со своим братом, и это причиняет ему боль, – ответил тот, продолжая печатать. – Что вы слишком разные, но любить по-разному он не может, вы оба его дети. А что касается именно тебя, – улыбка слегка тронула уголок губ, однако взгляд не оторвался от монитора, – то Кристоф назвал тебя своим маленьким ангелом. И ни разу не пожалел о решении принять тебя в семью. Все хорошее, что не воспиталось в родном сыне, ушло в тебя. Ты умен, обладаешь стратегическим умом, на многое готов ради дела, но никогда не переступишь черту дозволенного, чтобы получить что-то. Вот так он тебя расписал.
Амадео выслушал, опустив голову так низко, что мокрые волосы скрыли лицо. Отец рассказал компаньону о том, что Амадео – не его сын, однако при этом слишком идеализировал его. Не такой уж он и хороший. Сколько раз огорчал Кристофа, не перечесть. И уж тем более ему многое не удавалось с первого раза, как Лукасу.
– Я очень благодарен отцу за то, что он взял меня к себе. – Амадео задумчиво водил рукой по подушке. – Я не понимал, зачем, я же был просто уличным оборванцем… А он мало того, что не побоялся впускать в дом незнакомого мальчишку, который мог попросту обокрасть и сбежать, он дал мне то, чего у меня никогда не было – любящего родителя. И я стараюсь быть хорошим сыном. Стараюсь не ссориться с Лукасом, – тихо прибавил он.
– Трудно не ссориться с человеком, который в конце концов так грязно поступил с тобой, пусть и в порыве гнева. – Ксавьер закрыл ноутбук и убрал в чехол. – Не думай о нем, тебе надо отдохнуть. Я снял номер рядом.
– Зачем? – Амадео удивленно воззрился на него.
– Я же обещал отправить тебя утром домой, – ответил он. – Ксавьер Санторо всегда держит слово.
Ксавьер вышел из душа и бросил мокрое полотенце на кровать. В окно ярко светило солнце, и он чуть опустил жалюзи. Ночь прошла без происшествий, из номера напротив не доносилось ни звука. Значит, паренек преспокойно спал, отдыхая от вчерашнего дня.
Он раскрыл ноутбук и поджег сигарету. Поставки из Марокко могут подождать, сейчас приоритетней дождаться ответа от компаньона из Боливии. Сроки поджимают, а от него все еще ни ответа, ни привета. Надо поручить Серджио разобраться. Отправив сообщение подручному, Ксавьер затушил сигарету и накинул халат.
На мобильнике светилось несколько пропущенных вызовов, большинство от Ребекки, но Ксавьер не стал перезванивать. Если этой даме что-то нужно, она и из-под земли достанет. Тем более, это ведь ее проблемы, не так ли?
На дисплее высветилось имя засланного казачка. Ксавьер коснулся кнопки и поднес телефон к уху.
– Ньюман. Я тебя слушаю.
– Как прошли переговоры, господин Санторо? – раздался в трубке подобострастный голос.
– Отлично. Ты хорошо поработал в хранилище «Азарино». Твою сестру прооперируют на следующей неделе, как и договаривались.
– Спасибо! – радостно воскликнул собеседник. – Благодарю вас, господин Санторо, я всегда к вашим услугам!
– Если мне что-нибудь понадобится, я с тобой свяжусь. – Он отключился.
Благодаря небольшой проверке казино в цоколе гостиницы Ксавьер узнал о бизнесе Кристофа Солитарио куда больше, чем тот рассказал. И, что еще важнее – выяснил, чего стоят его сыновья. Ксавьер не ожидал, что Амадео так легко поддастся на провокации, но, опираясь на отчет Ньюмана, решил дать парню еще один шанс. И тот проверку прошел, равно как и его отец.
Ксавьер никогда не заключал договоров с теми, кто был бесперспективен. Какой смысл восстанавливать дышащий на ладан бизнес, если он все равно рухнет в пропасть? Тратить время, силы и немалые капиталовложения в чей-то труп нерентабельно. Но Кристоф Солитарио оказался крепким мужчиной, готовым биться за дело своей жизни. Он не собирался складывать руки и ждать, когда придет спаситель, наоборот, всеми силами стремился помочь Ксавьеру. Большинство предпринимателей начинало юлить в попытках скрыть информацию о незаконной деятельности, будто бы Ксавьер мог настучать на них в полицию. Кристоф же откровенно сообщил ему о нескольких нелегальных букмекерских точках, игровых залах и покерных клубах, приносящих немалый доход. А также рассказал о том, что Амадео – не его родной сын. Подобной откровенности можно было лишь удивляться.
Родной или нет, парень был далеко не глуп. Разумеется, молодость играла свою роль, ему недоставало опыта, но это поправимо. По просьбе Кристофа Ксавьер согласился взять шефство над ним и подготовить к более серьезной должности, нежели штатный юрист-посредник.
– Апчхи!
Ксавьер недоуменно обернулся. Надо бы сказать Кристофу, что шумоизоляция в номерах ни к черту, раз так ясно слышно каждый…
– Апчхи!
Ксавьер приоткрыл дверь в коридор. Все было тихо. Дождавшись очередного чиха, он в удивлении поднял брови. Дверь номера напротив была приоткрыта, и чихание доносилось именно оттуда.
– Только не говори, что ты простудился, Амадео. – Он пересек коридор и, толкнув дверь, вошел.
Огромная полосатая кошка важно восседала на груди Амадео и мяла одеяло лапами, слегка выпуская когти. Паренек еще не совсем проснулся и явно не понимал, что происходит. Кошка повернула сначала уши с кисточками, а затем и голову на звук открывшейся двери и довольно мяукнула.
– Ты еще тут откуда, пушистая красавица? – Ксавьер подошел и взял ее на руки. Та незамедлительно ткнулась мокрым носом ему в щеку.
Амадео приоткрыл глаза и в ужасе уставился на животное. Хотел что-то сказать, но не смог.
Очередной чих сотряс стены номера, и Ксавьер нахмурился.
– У тебя что, аллергия? – Опустив кошку на пол, он снял трубку висевшего на стене телефона. – Врача в номер четыреста пять, живее. – Затем сел на кровать и приподнял начавшего задыхаться Амадео. – Чем ты еще болен? Ты весь покраснел, что с тобой?
Тот с трудом дышал, со свистом втягивая в себя воздух, будто горло вдруг уменьшилось до размеров иголки. Пальцы судорожно цеплялись за халат Ксавьера, ткань затрещала.
– Потерпи, сейчас придет врач, – спокойным голосом увещевал Ксавьер. – Не смей тут умирать, иначе я тебе это припомню.
Кошка, обвив хвост вокруг себя, невозмутимо смотрела на разыгравшуюся сцену, затем грациозно подняла лапку и начала умываться.
В номер быстрым шагом вошел пожилой человек в белом халате и поставил на тумбочку небольшой чемоданчик.
– В чем проблема? – деловито осведомился он.
– У господина Солитарио что-то похожее на астму. – Ксавьер крепко держал натужно дышащего Амадео.
Врач скользнул взглядом по чинно сидящей на полу и невозмутимо приводящей себя в порядок кошке.
– Если это аллергическая астма, – сказал он, доставая ингалятор, – вам лучше убрать отсюда животное. Опустите господина Солитарио на подушку.
Ксавьер так и поступил. Поднявшись, взял кошку и понес к выходу. Та уютно свернулась на руках и громко замурчала.
– Откуда ты вообще тут взялась? – Он подозрительно прищурился.
Животное ответило звуком небольшого трактора и довольно зажмурилось.
– Не смей урчать, из-за тебя… – Ксавьер оглянулся через плечо на Амадео с маской на лице, который уже приходил в себя, и вздохнул. – Ну ладно, ладно.
От почесывания за ушком кошка окончательно разомлела. Ксавьер вынес ее из номера и усадил на банкетку в коридоре.
Когда он вернулся, врач уже закрывал чемоданчик.
– Это, скорее всего, аллергия, – констатировал он. – Причем в довольно запущенной форме. Похоже, ее никогда и не пытались лечить. Но для точного диагноза необходимо обратиться в больницу.
– Понял, – кивнул Ксавьер. – Кажется, пришла пора сказать пару ласковых их семейному врачу. Благодарю вас.
Когда доктор ушел, Ксавьер присел на кровать. Амадео выглядел гораздо лучше, пугающая краснота ушла, но из носа лило. Подав салфетку, Ксавьер поинтересовался:
– Если ты хотел умереть, то прости, что сломал твои планы. Почему твою астму до сих пор не вылечили?
Тот шумно высморкался.
– Она уже долгое время не давала о себе знать. Я просто держался подальше от животных, но эта кошка, – голос все еще был сиплым, но, по крайней мере, с самим дыханием проблем не возникало, – подобралась ко мне слишком близко.
– Так говоришь, будто ее подослали недоброжелатели, – усмехнулся Ксавьер. – Но, похоже, кто-то просто не запер дверь. Чем ты еще болен, хрупкий принц?
Амадео устало откинулся на подушку.
– Разве тебе интересно? Мои болезни – это лишь мои пробле…
Глаза Ксавьера сузились совсем чуть-чуть, но у Амадео мороз прошел по коже. Теперь он понял, почему большинство дельцов его попросту боятся – этот человек добьется своего любыми способами, даже если надо будет кого-то убить.
– Дорогой мой Амадео, – голос замораживал не меньше взгляда. – Если ты считаешь, что всем вокруг наплевать на тебя и твое здоровье, то глубоко заблуждаешься. И если тебе нравится себя убивать – пожалуйста, валяй. Но прежде чем это делать, подумай о человеке, которому твоя жизнь дороже собственной – об отце.
Амадео сглотнул. Ксавьер загнал его в угол.
– Я… Я стараюсь не доставлять ему проблем, – наконец выдавил он. – И…
– В таком случае, не стоит в качестве решения себя убивать. – Ксавьер поднялся. – Я поговорил с врачом. Твоя холодная кожа – результат плохого кровоснабжения. Помимо аллергии и астмы у тебя еще и проблемы с сосудами, так?
Амадео угрюмо молчал.
– Если не хочешь, чтобы я рассказал обо всем Кристофу, и он окончательно не отстранил тебя от дел, начинай следить за своим здоровьем. Я обещал отвезти тебя домой, поэтому одевайся. У тебя есть пять минут.
Дверь номера хлопнула. Амадео какое-то время хмуро смотрел на нее, затем потянулся за рубашкой.
