Мигель Аррива
Ничего личного. Книга 1
Однако Ксавьер не зря славился самообладанием. Во всем остальном он не выказывал ни малейшего беспокойства. Но Амадео, заглянув в бумаги, которые разбирал, обнаружил пару-тройку глупых ляпов, которых не допустил бы даже зеленый клерк.
Так дальше продолжаться не могло.
– Что за важная встреча вечером? – спросил он.
Ксавьер бросил на него сердитый взгляд, но все же ответил:
– Как ты знаешь, я поставляю наркотики из других стран. Со мной работает несколько надежных поставщиков. Еще один предложил мне сотрудничать.
– Если у тебя уже есть проверенные люди, зачем еще? Это огромный риск.
– Понимаю. Но этому человеку нельзя отказать. Тебе знакомо имя Валентайна Алькараса? – Амадео покачал головой. – Он является одним из самых крупных поставщиков наркотиков в мире. Разумеется, это лишь один из его заработков, но самый доходный.
– Если так, то как тебе удалось заполучить его себе в партнеры?
– Не я. Это он. – Легкая усмешка показалась на губах Ксавьера и тут же исчезла. – Он сам связался со мной и предложил контракт. Насколько мне известно, он тщательно отбирает тех, с кем ведет дела, и оказаться в числе кандидатов – большая честь.
– Удивительно, что кто-то может диктовать тебе условия. – Амадео бросил газету на стол и скептически скрестил руки на груди. – И ты согласился? Может быть, стоит перенести встречу и обдумать все еще раз? Сейчас не самое подходящее время, чтобы заключать новые контракты.
– Эту встречу нельзя ни перенести, ни отменить. – Ксавьер поднялся и прошелся по кабинету из угла в угол. Амадео с удивлением заметил, что друг слегка нервничает. – Есть такие люди, которым не рекомендуется отказывать. Остается только гордиться тем, что они решили вести с тобой дела, хотя до этого ты думал, что твое внимание и есть самое большое сокровище для других партнеров. И Валентайн Алькарас из числа таких небожителей. Тем более, у него можно многому научиться. В отличие от тебя и Кристофа, я своей выгоды не упущу. – Он сдернул со спинки кресла галстук и протянул Амадео. – Знаешь, как справиться с этой штукой?
Амадео едва удержался от смеха. Со дня их знакомства Ксавьер задавал этот вопрос уже четырежды, и каждый раз Амадео удивлялся тому, что могущественный бизнесмен так и не овладел искусством завязывания галстука.
Справившись с возложенной на него задачей, Амадео протянул руку к раскрытой на столе папке.
– Это проект вашего с ним договора? Дашь прочесть?
– Пожалуйста. – Ксавьер подал ему папку. – Однако не думаю, что ты найдешь тут что-то необычное.
Амадео быстро пробежал глазами страницы. В самом деле, контракт был составлен предельно четко и сжато, особенно в нем подчеркивался пункт о сроках выполнения. Не допускался ни день, ни даже час просрочки. Если одна из сторон нарушит эти условия, то должна выплатить неустойку, сумма которой поражала. Амадео вспомнил презрительные слова Ксавьера о мошенниках, пытающихся содрать три шкуры с будущих партнеров, и подивился тому, как он вообще мог пойти на заключение подобного договора. Амадео пролистал контракт трижды, но так и не нашел интересующую его информацию.
– Что ж. – Он вернул папку другу. – Меня здесь ничего не настораживает, кроме одного. Где пункт об обстоятельствах форс-мажора? Этот Алькарас считает, что не может возникнуть никаких причин, которые помешают выполнению условий контракта? И почему такие жесткие сроки? Указано даже время перевода денежных средств. Он настолько опасается, что его кинут?
– В наркобизнесе такое часто случается. Либо не поставляют товар, либо поставляют, но отвратительного качества, когда было заплачено за высший сорт. – Ксавьер закрыл папку и убрал ее на край стола. – Думаю, он просто перестраховывается. Как бы там ни было, я должен дать ответ сегодня.
– Но…
Интерком на столе ожил.
– Господин Санторо, к вам Валентайн Алькарас. Впустить?
Сигарета выпала изо рта и приземлилась точно в пепельницу, которую Амадео успел подтолкнуть к хозяину кабинета. Ксавьер кашлянул пару раз, однако совладал с собой и нажал на кнопку.
– Разумеется, впусти, Серджио. – Он отодвинул пепельницу в сторону, в глазах светилось удивление. – Он сам приехал в мой офис?
– Может, мне… – начал Амадео, но тут дверь открылась, пропуская в кабинет мужчину лет пятидесяти на вид. Темно-каштановые волосы были аккуратно подстрижены и уложены волосок к волоску. Ни полоски седины не проблескивало в их ровном цвете. Вокруг глаз не виднелось морщинок, будто он не привык улыбаться и шутить. Предельно серьезный, с первого взгляда создающий впечатление сверхделового человека, он скользнул взглядом по кабинету, и глаза его на мгновение остановились на Амадео. Необычного ярко-голубого оттенка, они будто пытались заморозить. Амадео с трудом сдержался, чтобы не поежиться под леденящим взглядом.
– Добрый день, господин Санторо, – проговорил он. В словах слышался едва заметный акцент.
– Добрый день, господин Алькарас. – Ксавьер поднялся из-за стола и протянул гостю руку. – Я не ждал вас так рано, мы собирались встретиться…
– В семь, в холле «Азарино», – кивнул тот, отвечая на приветствие. – Но мне захотелось посмотреть на ваш офис. Он многое говорит о своем хозяине. Вы так не считаете?
– Не задумывался об этом, господин Алькарас. – Ксавьер указал на кресло. – Присаживайтесь, пожалуйста. Сигарету?
– Благодарю, но я не курю, – сухо отказался тот. Ледяной взгляд снова упал на Амадео, окатив его холодом с головы до ног. – С кем имею честь…
– Амадео Солитарио, – представился тот, протягивая руку. Он ожидал, что пальцы Валентайна окажутся такими же холодными, но ошибся. Сухие, теплые ладони. – Владелец «Азарино» – мой отец, Кристоф.
– Как же. Кристоф Солитарио. Единственный, кто отказался заключить со мной контракт десять лет назад. – На похожем на маску лице, однако, не скользнуло и тени досады.
– Уверен, у него были причины для такого шага. – Амадео с трудом сдерживал торжествующую улыбку, понимая, что собеседнику она не понравится.
Валентайн предпочел не отвечать. Вместо этого раскрыл небольшой дипломат, который принес с собой, и достал оттуда договор в двух экземплярах.
– Окончательный вариант. Полагаю, с предварительным соглашением вы уже ознакомились. Но все же вам лучше все внимательно прочесть, прежде чем подписывать. Мои условия не каждому по плечу, я выбираю партнеров не из слабаков и не терплю, когда идут на попятную. Если поставите свою подпись, должны будете выполнить условия любой ценой.
– Я понимаю, господин Алькарас. – Ксавьер взял предложенный документ и внимательно прочел, не упуская ни одной мелочи. – В ваших условиях нет ничего неординарного, я тоже требую от своих партнеров четкого соблюдения сроков.
Он поставил свои подписи на каждой странице договора, затем проделал то же самое со вторым экземпляром и протянул листы Валентайну.
Воспользовавшись тем, что Алькарас отвлекся, Амадео округлил глаза и одними губами произнес, глядя на Ксавьера: «Мой отец ему отказал!». Тот лишь покачал головой и устремил взгляд на занятого подписями Валентайна в ожидании, пока тот закончит.
– Могу я задать вопрос? – спросил Ксавьер, когда они с Алькарасом обменялись рукопожатием в честь успешного заключения сделки.
– Разумеется, хотя вам, наверное, следовало это сделать до того, как вы поставили свою подпись под контрактом, – без тени улыбки ответил тот.
– Он не имеет отношения к соглашению. – Ксавьер опустился обратно в кресло. – Почему именно я? Насколько мне известно, наши пути никогда не пересекались.
– Как я уже сказал, господин Санторо, – Валентайн сцепил пальцы перед собой, не сводя пронзительного взгляда с новоприобретенного партнера, – я очень тщательно подбираю компаньонов. Изучаю сотни кандидатов, не доверяя этого помощникам. Предпочитаю знать, с кем имею дело, от и до. И очень редко меня все полностью устраивает.
– Выходит, я – победитель на конкурсе талантов. – Ксавьер не удержался от усмешки. – Мне остается только расплакаться от счастья.
Амадео едва заметно покачал головой, сам с трудом сдерживая ухмылку.
– Я жду от вас четкого выполнения всех условий. – Валентайн сделал вид, что не заметил сарказма. – Ваша репутация не оставляет сомнений, что вы их выполните, но я не терплю ни дня просрочки. Вам хорошо известно, что время – деньги. Впрочем, об этом мне беспокоиться не стоит. – Он положил свой экземпляр договора в «дипломат» и с тихим щелчком закрыл замки. – Не так ли?
– Будьте уверены. Если вы хоть иногда будете вспоминать, что я ваш партнер, а не раб. – Ксавьер зажег сигарету, не обратив внимания на легкое неудовольствие, отразившееся на лице мужчины. – И от другой стороны договора требую практически того же, что и она от меня.
– Мне это прекрасно известно, – не остался в долгу Алькарас. – Всю необходимую документацию по экспорту товара оформят позже и пришлют вам. Надеюсь, наше сотрудничество будет плодотворным.
– Наверное, мои партнеры так же не любят встречи со мной, – констатировал Ксавьер, когда за Валентайном закрылась дверь. – И крестятся от счастья, когда наконец избавляются от моего присутствия.
Амадео скривился.
– Понимаю, почему отец не захотел заключать с ним соглашение, и дело вовсе не в его сфере деятельности. Чересчур самонадеянный. Может, он и умопомрачительный бизнесмен, но… Есть в нем что-то неприятное.
– Как бы там ни было, контракт заключен. – Ксавьер выглядел донельзя довольным. – И теперь никакие обвинения и глупые сплетни мне не помешают.
Следующим утром Амадео бежал по парку. В наушниках звучала любимая музыка, однако он ее не слышал. В голове роились события последних дней: прошлое Ксавьера, истерики родителей, обвинения лже-брата, Валентайн Алькарас – все смешалось в один большой ком. Еще Ксавьер рассказал ему о поступлении крупной суммы на счет, с целью выяснить, не причастен ли к этому Амадео, однако тот ответил отрицательно и высказал предположение об ошибке. Ксавьер согласился, однако что-то тут было не так. Слишком много всего произошло за последнюю неделю, и Амадео нутром чуял, что все события могут быть связаны. Вот только как?
Амадео остановился, опершись ладонями на колени, и перевел дыхание. Утро выдалось морозным, облачка пара вырывались изо рта и клубились вокруг. Ксавьер может сколько угодно делать вид, что все происходящее его мало беспокоит, однако Амадео за время их дружбы успел неплохо его изучить. Обычная холодность и равнодушие, которые отличали Ксавьера в общении с подчиненными, теперь уступили место раздражительности. Он шпынял всех по поводу и без повода, требовал большего подчинения, не желал слушать ни слова возражений, даже если замечания оказывались конструктивными. Вчера, после встречи с Алькарасом он разозлился на Серджио, чего раньше никогда не бывало. Серджио служил ему верой и правдой уже четыре года и, по его словам, Ксавьер ни разу ни в чем его не упрекнул.
Амадео выпрямился и откинул собранные в хвост волосы за спину. Мелодия, игравшая в наушниках, закончилась, и он услышал неясный гул, становившийся все ближе. Прежде чем началась следующая песня, утренний морозный воздух прорезал чей-то вопль:
– Господин Солитарио!
Амадео обернулся и моментально оказался в кольце репортеров. Они тыкали диктофонами ему в лицо, что-то вопили, глаза их жадно блестели. Кто-то дернул провод наушников, едва не оборвав его. Амадео отодвинул настырного журналиста и сам вынул «ракушки» из ушей.
– Я не разговариваю с репортерами, прошу прощения. – Он попытался выскользнуть из кольца, однако оно лишь сжалось сильнее, вызвав легкий приступ клаустрофобии. Отовсюду на него нацелились диктофоны, жадные до сенсации взгляды ощупывали его с ног до головы.
– Господин Солитарио, что вы думаете о той ситуации, в которой оказался ваш друг, Ксавьер Санторо? – выкрикнул кто-то.
– Я же сказал: без комментариев, – голос звучал ровно, однако настырные гиены уже начали раздражать.
– Он ваш приятель, так? – вторил первому другой. – Как вы можете мириться с тем, каким лицемером он оказался?
Только не нервничай, напомнил себе Амадео. Профессия этих стервятников – вывести из себя и выудить ответы на интересующие их вопросы, при этом перевернув все так, как им удобно.
– Я не желаю с вами разговаривать, – спокойно повторил он. – Дайте пройти.
Невысокий мужчина, похожий на крысу, с жесткой щеткой усов под носом, сунул диктофон к самому его лицу и пропищал:
– Он пытался убить своего брата и бросил родителей. Вы считаете, что с вами он не поступит так же?
Амадео разозлился. Кулаки сжались, и он с трудом сдержался, чтобы не ударить наглого проныру.
– Не понимаю, о чем вы говорите, – процедил он сквозь зубы. – Дайте пройти.
Он оттолкнул репортера и сделал шаг вперед. Кто-то, особо наглый, схватил его за плечо в попытке остановить, но случайно зацепил стянутые в хвост волосы. Резинка лопнула, черные волосы разлились по плечам, и их тут же взметнул ветер, швырнув Амадео в лицо.
Он в ярости обернулся и схватил наглеца за запястье.
– Никогда. Не смейте. Трогать мои волосы, – прошипел он. – А теперь пошли прочь. Все до единого, пока я не заявил на вас в полицию.
Развернувшись, он пошагал к дому. Стая стервятников осталась стоять позади, однако мгновением позже ринулась за ним, держась, однако, на почтительном расстоянии.
Амадео зашел в дом, кивнув охранникам, которые подобрались, заметив преследующую его толпу. Однако на территорию особняка ни один репортер не рискнул зайти – вид грозных здоровяков, руки которых скользнули под пальто за оружием, остановил их.
– Быстро на кухню, молодой господин, – безапелляционно заявила Роза, схватив его за руки. – Вы совершенно ледяной, совсем не думаете о своем здоровье!
– Чуть позже, Роза, я сначала переоденусь и приму душ, – скороговоркой выпалил он.
Захлопнув дверь в свою комнату, Амадео зло сдернул спортивную куртку, швырнув ее на кровать. Следом полетела футболка. Пройдя в ванную, он включил душ, затем проверил мобильник. Звонков от Ксавьера не было, зато светился пропущенный вызов от Ребекки.
– Принц не берет с собой телефон на утренние пробежки? – раздалось в трубке вместо приветствия.
– Мне некогда, Ребекка, давай по существу.
– Фредериком притворяется некто по имени Майлс Салливан. Довольно посредственный актер, иногда появляется в качестве статиста на подмостках театра в Клэнси. Несмотря на то, что до мировой известности ему далеко, как до луны, его хорошо загримировали. Когда-то он был блондином, сейчас – темный шатен, как и Ксавьер.
– Дальше, Ребекка, меня не волнует, как он выглядел раньше. Ты выяснила, кто его нанял?
– Я связалась с его агентством, но они отказываются давать информацию. Списывают на защиту персональных данных. Дай мне еще немного времени, и я все узнаю.
– Постарайся быстрее. Нужно найти заказчика, пока пресса не раздула эту историю еще сильнее. – Амадео отключил телефон и, оставив его на кровати, прошел в ванную.
На кухне его ждала большая кружка горячего шоколада, приготовленного заботливой Розой.
– Садитесь, молодой господин, – не терпящим возражений тоном приказала она. – Кажется, Стефан запретил вам заниматься спортом на улице в такую погоду. Сегодня слишком холодно.
Амадео скривился.
– Я не люблю бегать в спортзале. – Кружка приятно согревала ладони. – Тем более на беговой дорожке.
– Ваша беспечность дорого вам встанет, помяните мое слово, – сварливо проскрипела Роза. – О, господин Кристоф, какой приятный сюрприз! Неужели вы проголодались?
– Нет, Роза, благодарю, – отказался хозяин дома. – За окном толпится народ, я пришел узнать, не приманил ли их запах твоих бесподобных пирогов?
Та фыркнула, однако щеки чуть порозовели.
– Этих птиц приманивает нечто другое, господин Кристоф. Мои пироги тут ни при чем. От еды можете отказываться сколько угодно, однако шоколада выпьете.
Кристоф с благодарностью принял чашку и уселся напротив Амадео. Тот задумчиво водил по столу пальцем, следя за ним отсутствующим взглядом.
– Что тебя беспокоит, малыш? Это все из-за Ксавьера?
Амадео провел пальцем по скатерти прямую линию и взял кружку.
– Во время пробежки ко мне привязались журналисты. Хотели знать, какое отношение я имею к Ксавьеру, и не заботит ли меня, что он обойдется со мной так же, как со своими родителями. – Амадео бросил презрительный взгляд за окно, где за забором, невзирая на холод, толпились репортеры.
– И что ты ответил?
– Сказал, что не собираюсь ними разговаривать.
– Молодец, – улыбнулся Кристоф. – Этих падальщиков не стоит удостаивать даже взгляда. Как дела у Ксавьера?
– Не очень. Он, конечно, делает вид, что контролирует ситуацию, но я вижу, что ему нелегко. – Амадео подпер голову ладонью.
– Только не загоняй себя, малыш. Помощь помощью, но если с тобой что-то случится, Ксавьеру от этого легче не станет. И мне тоже.
– Я знаю, отец.
На кухне повисла тишина. С улицы доносился едва слышный гул – толпа и не думала расходиться. Амадео смотрел за окно, но ничего не видел, погрузившись в невеселые мысли. Если Ксавьер и дальше продолжит игнорировать все, что происходит, ничем хорошим это не кончится. Пресса способна раздуть все до немыслимых масштабов, и даже Ребекка не сможет этому помешать.
– Ты уже несколько дней как в воду опущенный, – снова заговорил Кристоф. – Что-то случилось?
– Ничего критичного. Думаю, кто же мог организовать такую тщательно подготовленную травлю. Рядовые конкуренты не смогли бы, у них недостаточно информации.
– В нашем городе есть торговцы.
– И все они работают на Ребекку. А она ни за что не перейдет дорогу Ксавьеру. – Он сделал глоток шоколада. – Одно меня удивляет – почему Ксавьер делает вид, что ничего не происходит? Он мог бы опровергнуть всю чушь, которую о нем пишут и говорят, однако…
– Возможно, это наилучший вариант в данной ситуации. Журналисты абсолютно не вникают в тонкости бизнеса, не утруждают себя проверкой фактов, а лишь кидаются на свежие кости, выпавшие из шкафа, и при желании Ксавьер может легко себя оправдать. Но, как я понимаю, он не обращался к Ребекке за помощью, иначе ты не просил бы ее.
Амадео кивнул.
– Именно. Он предпочитает закрывать глаза, невзирая на последствия. И это приводит меня в недоумение. Почему?
– Ксавьер Санторо относится к тому типу людей, которые никому не доверяют и не желают показывать даже малейшую слабость.
– Я думал, он доверяет мне, но…
– Да, вы с ним стали добрыми друзьями. – Кристоф погладил Амадео по плечу. – Но силу привычки не так-то легко победить. Ты можешь пытаться помочь ему, но не жди, что он так просто примет твою помощь. И потом, скорее всего, он просто не хочет впутывать тебя в этот скандал.
– Но теперь это касается и меня. – Амадео хмуро указал за окно. Один из репортеров что-то скандировал, остальные нестройным хором подхватывали. – И я разберусь, хочет Ксавьер того или нет.
– Не в моих силах запретить тебе, однако, – Кристоф сжал его плечо, – будь осторожней, малыш. Иногда пули рикошетят. И я не прощу себе, если хоть одна попадет в тебя.
– Агентство Салливана так и не предоставило мне информацию, – говорила Ребекка, потягивая кофе. – Пришлось ее выкрасть.
Амадео взял тонкую папку и внимательно просмотрел, отставив в сторону чашку. Официантка подошла спросить, не желает ли он чего-нибудь еще, однако он отрицательно покачал головой. Это кафе оказалось единственным, где удалось скрыться от назойливых репортеров. Они, будто сговорившись, оккупировали большинство ресторанов неподалеку от «Азар» и «Камальон», изучали каждого посетителя цепким взглядом и держали наготове блокноты и диктофоны.
– Его нанял некто Энтони Николс? Никогда раньше не слышал этого имени. – Амадео закрыл папку и отдал ее обратно Ребекке. – Попахивает подставой. А кто нанял этого человека?
– Я работаю в этом направлении, – недовольно поморщилась Ребекка. – Ты слишком торопишь, и…
– Секрет твоего успеха заключается в своевременной поставке информации, не так ли? – Амадео наклонился к ней. – Промедлишь хоть минуту – и упустишь выгодного клиента. Так что прекрати пудрить мне мозги, Ребекка. Ты уже знаешь, кто за этим стоит, просто не собираешься мне говорить. Так?
Ребекка швырнула сигарету в пепельницу. Этот чертов мальчишка видел ее насквозь, даже соврать по-человечески не получалось.
– Хорошо. Ксавьер запретил мне давать тебе информацию. Так понятней, прекрасный принц?
Амадео выругался про себя. Можно было догадаться, что Ребекка не станет молчать о его расследовании и немедленно доложит Ксавьеру.
– С каких пор ты выполняешь его указания, да еще бесплатно? – съехидничал он. – Если откажешься мне помогать, я начну копать самостоятельно. Считаешь, мне это не по силам? Отнюдь. У меня есть предположение, что за всем этим стоит недавно вышедший из тюрьмы Крейг Беррингтон. Бывший чиновник, работорговец, педофил и экспериментатор. Но как он связан с Ксавьером?
Ребекка порадовалась, что в полумраке кафе он вряд ли разглядел замешательство, промелькнувшее на ее лице. Откуда этот мальчишка узнал о Беррингтоне?
– Это, – осторожно произнесла она, – секретная информация, и не таким желторотым юнцам, как ты, совать туда свой клюв.
– То есть я прав. – Амадео торжествующе улыбнулся. Это был выстрел наугад, имя, выхваченное из отчета Ребекки полугодовой давности, однако он достиг цели. Прямо в яблочко. – Беррингтон вряд ли действует один. Слишком масштабная акция для одного человека. Кто еще работает с ним?
– Послушай! – рявкнула Ребекка. Посетители начали оборачиваться, и она сбавила тон. – Ты хоть представляешь себе, куда пытаешься влезть? Представляешь, какого уровня птицы там летают? Это не безобидные голуби. Это огромные, хищные ястребы, готовые в мгновение ока заклевать такого воробья, как ты, возомнившего себя…
– Ладно. – Амадео поднялся. – Не желаешь мне помогать – узнаю сам. Мне Ксавьер ничего не запрещал.
Ребекка, стиснув зубы от досады, наблюдала, как он надевает пальто. Ксавьер недвусмысленно приказал ей держать принца подальше от всего этого, однако упертый красавчик не собирался сдаваться. И без присмотра наверняка влезет туда, откуда его вынесут вперед ногами.
Ксавьер ей этого не простит.
– Подожди, – наконец произнесла она.
Амадео снова сел напротив. И сделал заказ у миловидной официантки.
Через полчаса Амадео подъехал к зданию «Камальон». Волосы были спрятаны под шапкой, воротник пальто поднят. Припарковав автомобиль за пару домов, он неспешной походкой направился к главному входу.
А там, как и несколько дней подряд до этого, толпились люди. Репортеры вперемежку с обычными людьми, которых нелегкая выгнала в морозный день из теплого дома. Мужчины, женщины, даже несколько детей – все они плотной стеной выстроились у главного входа «Камальон».
– Убийца! – выкрикнул один, и его вопль тут же подхватили остальные. В воздух взметнулось несколько плакатов. Грозно потрясая ими, люди орали, требуя Ксавьера лично выйти к ним. Амадео зло усмехнулся, представив, как Ксавьер спускается сюда, невозмутимый, как всегда, и все просто замолкают, не зная, что с ним делать. Толпа горазда только лаять, и лишь единицы способны укусить. И Амадео искренне надеялся, что среди этих громко лающих шавок не найдется ни одного добермана, который дал бы сигнал к нападению.
– Убийца!! Вон он! – заорал Амадео, перекрывая гул толпы, и указал на окна верхних этажей. Взгляды моментально метнулись вверх, и Амадео, никем не замеченный, скользнул внутрь здания. Охрана шагнула вперед с намерением преградить путь, однако, узнав его, отступила.
– Просто ужасно, – констатировал он, стягивая шапку. Волосы черным потоком скользнули на плечо. – Каждый раз таким способом проникать сюда… Неужели тебе приятно выслушивать такое дни напролет? По-моему, это отвратительно, не находишь?
– Только когда в толпе слышится твой голос, принц. – Ксавьер не отрывался от бумаг. Судя по мятой рубашке, пробившейся на щеках щетине и красным глазам, он не уезжал домой со вчерашнего вечера. – Для меня это как ножом по сердцу. Зачем ты пришел?
– Несмотря на то, что Лукас вчера клялся не переступать порог дома, сегодня он снова явился. На этот раз под ручку с Викторией, которая вела себя чрезвычайно мило. Видимо, Лукас надеялся, что отец смягчится, но он, как и я, эту женщину терпеть не может. – Амадео поставил перед Ксавьером пакет. – Это тебе от Розы, похоже, ты со вчерашнего дня ничего не ел.
– Не стоило так беспокоиться. Я в порядке.
– Если упадешь в голодный обморок, то пропустишь день расчета с Валентайном, – поддел Амадео. Ксавьер, недовольно поморщившись, взял пакет. – Сегодня Виктория просто превзошла саму себя. Строила глазки всем без исключения, начиная с Дэвида и заканчивая Кристофом. Пыталась убедить всех в том, что она – ангел небесный. Насквозь лживая змея. Ты знаешь о ее «особом» отношении ко мне, поэтому я предпочел сбежать на пару часов. Не хочу снова ругаться с братом из-за нее.
– Лукас ставит личные отношения выше бизнеса. Это неверный подход. Возможно, поэтому Кристоф и отказался отдавать компанию ему. – Ксавьер поднялся и с наслаждением потянулся. – Жена не должна ничего спрашивать, не должна встревать в бизнес. Если уж угораздило жениться, то твой брат должен был в первую очередь составить грамотный брачный контракт, чтобы держать Викторию подальше от своих денег.
– Я предлагал помощь. Он отказался. А в результате оказался виноват я, и все из-за того, что Виктория положила на меня глаз с самой первой встречи. – Амадео подошел к мини-бару и достал бутылку минеральной воды.
– Лукас слишком глуп, чтобы поставить ее на место. Жена не должна знать ничего о бизнесе, о деловых партнерах, ни о чем. Ее дело – дом и дети. Если бы Викторию изначально ориентировали на это, никаких проблем бы не возникло. – Ксавьер открыл пакет и с видимым удовольствием вдохнул запах свежеприготовленной еды. – Лукас сам виноват, что обожествил ее, поэтому сейчас и валяется в грязи у ее ног. У него даже не хватит духа развестись.
Некоторое время Амадео терпеливо ждал, пока Ксавьер расправлялся с содержимым пакета. Шум на улице то стихал, то вновь возобновлялся, когда очередной несдержанный пикетчик в порыве гнева выкрикивал оскорбления. Сидели бы они все дома, ни у кого не возникло бы желания бунтовать, невесело подумал Амадео. Этих несчастных переполняла злость на то, что приходится мерзнуть, сжимая ледяными пальцами плакаты, а вовсе не на Ксавьера Санторо. Но уйти сейчас означало расписаться в своем бессилии. Боязнь того, что их могут засмеять за проявленную слабость, заставляла их торчать на холоде, держа за руку детей, которые даже не понимали, против чего или кого они бунтуют.
– Не думаю, что Виктории нужны его деньги, – осторожно произнес Амадео, когда Ксавьер закончил с обедом. – Ее отец достаточно богат…
– Женщинам всегда нужны деньги, принц. Они – опасные и коварные существа. Доверять им нельзя ни при каких обстоятельствах.
– Даже Ребекке?
– Она мне должна. Я уверен, что она меня не предаст, но не исключаю этого. Поэтому хочу тебя предупредить – никому не доверяй. Особенно женщинам. Вести с ними дела – нет. Никогда. Они очень опасны, принц, запомни мои слова.
– Откуда у тебя такое недоверие? Неудачное партнерство?
Ксавьер внимательно посмотрел на него. Амадео придал лицу выражение легкой заинтересованности, хотя на самом деле сгорал от нетерпения и надеялся, что бессонная ночь и сытная еда притупили проницательность партнера.
– Долгая история, – наконец ответил Ксавьер, и Амадео мысленно поздравил себя с победой.
– Я никуда не тороплюсь. – Он поудобней устроился в кресле. – Не хочу появляться дома, пока Виктория там.
Друг задумался, вертя в руках сигаретную пачку.
– Что ж. Раз тебе так хочется узнать, расскажу. Но предупреждаю – история долгая, поэтому наберись терпения. Ты уже знаешь, что я ушел из дома в четырнадцать.
Амадео кивнул, на этот раз нетерпеливо, но Ксавьер этого не заметил. Мысленно он уже перенесся в прошлое.
