Мелисса Юрьевна Алькова
Профессор на Луне
Клариса приоткрыла один глаз.
– А вас много? – она недоверчиво посмотрела на Майкла.
Тот пожал плечами.
– Нас девять, – просто ответил он.
Клариса закрыла глаз и открыла другой.
– Чем клянёшься?
Майкл задумался.
– Клянусь всеми пальцами правой руки.
Клариса снова недоверчиво сощурилась.
– А вы мне ничего плохого сделать не собираетесь?
– Клянусь всеми пальцами левой руки, – Майкл уверенно закачал головой.
– А среди вас есть взрослые? – на этот раз Клариса смотрела во все глаза.
– Нет. Клянусь всеми пальцами.… Слушай, у меня так и пальцев-то не останется…
– Лааадно… – протянула Клариса, и встала с каменного пола.
Они вместе шли вдоль живой изгороди. В голове у Кларисы, несмотря на клятву Майкла на пальцах, дребезжало волнение. Она перебирала все приёмы самообороны и на всякий случай набрала номер папы на своём телефоне. Он среагирует раньше, чем мама.
– А разве стена не охраняется? – Клариса впервые, на самом деле, задумалась об этом. А вдруг все уже в курсе, где она бывает?
Майкл коротко кивнул.
– Да, но мы их почти не видим, – прошептал Майкл.
Кларисе тут же стало намного легче, но осадок тревожности всё же остался. Она в любой момент готова была бежать, если что-то вдруг пойдёт не так.
Вдруг Майкл остановился, поглядел вправо-влево и нырнул прямо в заросли. Кларисе было жутко любопытно, как же так случилось, что девять человек умещаются на таком узком участке, как живая изгородь. Поэтому ей ничего не оставалось, кроме как нырнуть за Майклом.
Это была любовь с первого взгляда. Кусочек рая, который перенесли прямо сюда, на такую ненавистную ей Луну. Лучи солнца едва пробивались тут через широкие и густые кроны деревьев. Пахло листьями и корой, слышалось журчание ручейка и пение птиц. Клариса в тот же самый миг захотела остаться там. Она была готова пожертвовать даже друзьями на Земле. Она поняла, по чему так скучала – по ощущению чего-то настоящего, а не вылизанных газонов и пестреющих на каждом шагу цветов.
Привыкнув к полумраку, Клариса вдруг осознала, что она нигде не видит Майкла. А ещё она заметила, что за деревьями происходит какое-то шевеление. Ей стало не по себе, и каждый её мускул готов был к тому, чтобы сорваться с места и бежать так быстро, как только Клариса сможет.
Тем временем, из-за деревьев начали постепенно показываться лица – смуглые и бледные, разрисованные и не очень, но все, как один – детские и напуганные. За ними постепенно, совсем бесшумно появились тела, облаченные в рваные майки и не менее рваные штаны или даже джинсы. Мальчишки были вооружены копьями и стрелами, но как будто бы и не собирались ими пользоваться, просто держа на всякий случай возле себя. Это заставило Кларису тревожиться чуть меньше и немного расслабиться.
– Что вам от меня нужно? – спросила вдруг она, начав постепенно подозревать, что она тут не просто так.
– Это Джон, Эдвард, Стив, Кайл и Дейв, Соло, Митти и Рон, – Майкл снова подкрался сзади. На этот раз Клариса подпрыгнула от неожиданности, чем, в свою очередь, напугала всех остальных мальчишек, которые тут же отпрянули назад, за деревья, из-за которых вышли.
– Вы кто такие? – Клариса считала свой вопрос чрезвычайно глупым в этой ситуации, но обязана была спросить, чтобы разобраться в ситуации чуть больше.
– Считай, что мы – потерянные мальчишки, – ответил Майкл даже как-то слегка торжественно.
Глава 3. Сделка
Вскоре все уже сидели около вечернего костра. Кларису не волновало, что её будут искать, а завтра в школу. Она убедилась, что здесь, среди потерянных мальчиков – безопасно. Майкл рассказал о том, как они с ней познакомились, остальным, и теперь пришла пора остальных рассказывать о том, что вообще произошло и при чём тут Клариса.
– Мы все с Земли, не инопланетяне какие-то, – начал Митти. – Однажды мы собрались и решили, что хотим на Луну. Что нам тут будет интереснее. Приключений хотели, вот. Пробрались в шаттлы к богатеньким… – тут он запнулся и посмотрел на Кларису, которую это нисколько, похоже, не оскорбило, – …и проехали на них «зайцем». Плана-то у нас не было.
– Да, нам показалось, что здесь будет что-то интересное, – заметил Стив, который в это время грыз какую-то палочку. – На деле же, богатенькие, навроде тебя, живут, как жили, а мы тут.… Эх, сами виноваты – надо было план продумать, а мы просто так.… Эх… – он снова вздохнул и перестал грызть палочку, грустно опустив голову.
Он явно хотел пожаловаться на жизнь, а выслушать все боли потерянных мальчишек было некому – кроме Кларисы.
– Нет, тут тоже, конечно, интересно, – добавил Дейв. – Но мы же не можем в этих зарослях жить вечно. Когда-нибудь у нас закончатся запасы воды и еды, придётся искать убежище.
Кайл, который был его братом и внимательно его слушал (как и все остальные), продолжил:
– Мы не хотим становиться ворами и преступниками. С нас достаточно того, что мы живём тут.
Все эти намёки, вероятно, должны были что-то значить и к чему-то вести. Клариса подняла одну бровь вверх и оглядела мальчишек. Грязные, оборванные, потные, они предстали перед ней людьми. Реальными людьми, у которых есть проблемы. Она вдруг поняла, как соскучилась по этому. Все люди, которые окружали её, были искусственными: с ненастоящими частями тела, ненастоящими проблемами и ненастоящими методами общения. Клариса вдруг осознала, что не просто может сдружиться с этими мальчишками, они могут быть друг другу полезны.
– Так вы хотите остаться здесь, учиться в школе, есть и пить, ходить в магазины, как я?
Мальчишки завороженно смотрели на неё. Их глаза вспыхнули озорным огоньком надежды.
– А как же Земля?
– Ну, мы не можем вернуться. Нас уже ищут повсюду. Если они узнают, где мы, наших родителей накажут. Пусть думают, что мы мертвы или типа того, – ответил Соло. У него был низкий, сиплый голос. Если бы не Майкл, Клариса бы подумала, что Соло и есть их "вожак".
Клариса кивнула и нервно облизнула губы.
– Вот что, – сказала она. – Я не знаю, смогу ли вам помочь. Но мне кажется, что мы сможем помочь друг другу. Слушайте… – и она рассказала о том, чего больше всего хотела и чем не смогла бы ни с кем поделиться.
В тот же вечер она сидела в гостиной вместе с папой и мамой и делала вид, что читала книгу. На самом деле, бабочки в животе порхали, а слабый огонёк надежды перерастал в костёр с планами и целями. С одной стороны, радостное ожидание, а с другой – страх, что она ничего не сможет придумать, и что-то пойдёт не так. Да и вообще – что предпринять? Потерянные мальчишки задали ей задачку не из лёгких.
Её размышления прервала мама:
– Дорогая, ты пойдёшь со мной завтра по магазинам?
Клариса, которая сначала вообще не поняла, кого и что спрашивают, закатила глаза. Она не любила ходить по магазинам. Она не знала брендов (хотя мама упорно ей их навязывала) и не хотела в них разбираться, считая это полной ерундой. Слушать от мамы очередную восторженную лекцию о том, как и за что она любит Диор, она не собиралась. Папа в это время предусмотрительно вышел из комнаты. Он не любил, когда кто-то ссорится.
– Ну, маааам, – попыталась она взять мать нытьём.
– Никаких "ну мам", – отрезала та. – Завтра же идём по магазинам, иначе домашний арест на неделю тебе обеспечен.
Тяжело вздохнув, Клариса замолчала. Придётся слушать лекцию о Диорах, всё-таки.
И тут её осенило.
Её глаза ярко вспыхнули, и она, очнувшись, оглянулась на мать. Та отвернулась, листая новый выпуск Vogue. Кларису обычно это раздражало, но сейчас ей это помогло, и она выдохнула с облегчением. Вернувшись в свою комнату, она начала обдумывать свой незатейливый, но очень опасный план. Как ей тогда казалось, ничто не могло пойти не так. Бабочки в животе снова начали порхать. С ними она и уснула.
Глава 4. Диоры и прочие туфли
Когда Клариса проснулась, ей показалось, что она всё выдумала. И вчерашний день, и самих потерянных мальчишек, и даже живую изгородь и стену.
В это время в тёмной прохладе живой изгороди шептались мальчишки. Клариса оставила их в полном замешательстве, и им нужно было срочно придумать, как именно отправить её на Землю. Кроме того, им было вовсе непонятно, что Клариса собирается делать, вернувшись. Об этом они тоже тихонько переговаривались.
– Сумасшедшая! – выдохнул Соло. – Какой нормальный человек согласится лететь обратно, если знает, что никто и ничего его там не ждёт?
– А я её понимаю, – отозвался Майкл. – Наверное, тут её ждёт ещё меньше.
Они замолчали.
– Можно ли использовать для этого старые капсулы, на которых мы и они прилетели? – тихо спросил Рон.
Ответом ему было гробовое молчание. Они не знали ровным счётом ничего. Они вообще не знали, как работают эти капсулы и где они сейчас находятся. Все их зацепки были основаны на том, что они знали, когда прилетели на Луну. А знали они, признаться, очень мало. Все капсулы, в которые они забрались, да и вообще все остальные куда-то делись. Не было их на посадочной площадке, да и посадочной площадки тоже не было – по крайней мере, там, где она была раньше. Поначалу потерянным мальчишкам и дела до неё не было, а теперь даже следы, если когда-нибудь они и были, потерялись.
– Ладно, – сказал Соло. – Видимо, сидеть нам тут до скончания веков.
С этими словами он встал и ушёл к стене. Он часто так делал, когда общество мальчишек переставало быть ему интересным. Он не хотел участвовать в разговорах, которые ничем не кончаются и вечно возвращаются лишь к тому, что они ничего не знают.
И вдруг лёгкий ветерок тронул его щёку. Соло удивился. «Откуда здесь ветер?» – подумал он, и посмотрел вверх. С тихим жужжанием над стеной поднималась какая-то ракета.
Он наблюдал за ней, кажется, целую вечность. Заворожённый, он не мог оторвать глаз. Не было даже страха, что кто-то может его заметить, что его сейчас поймают. Он был как будто под гипнозом.
Ракета, постепенно превращающаяся в точку, а затем и вовсе исчезающая, приковала всё внимание Соло. Но в ту секунду, когда она исчезла совсем, он обнаружил себя стоящим с открытым ртом с высоко запрокинутой головой. Ещё один миг он раздумывал над тем, что только что сейчас увидел, и в следующий он уже бежал. Бежал по каменному полу стены, а затем – по зарослям изгороди. Бежал, чтобы сообщить новость.
Он нашёл мальчишек спящими. Решил их не тревожить, ведь они очень устали за сегодня. Что принесёт завтрашний день? Он ещё раз посмотрел наверх, как будто ожидал там увидеть ещё одну ракету, но, убедившись, что, как и раньше, небо абсолютно чистое, а листья на изгороди не шевелятся, он успокоился.
Соло пробрался через мальчишек и улёгся, укутавшись в одеяло, прямо на землю. Мысленно поблагодарив создателя искусственной атмосферы за то, что даже ночью на Луне было жарко, он закрыл глаза и тут же погрузился в мягкий, спокойный сон.
В это время в трёх километрах от этого места уже просыпалась Клариса. Она проснулась так рано для того, чтобы осуществить свой коварный план. Она и сама не верила, что когда-либо может сделать что-то подобное, но она делала. За окном ещё было совсем темно. Кларисе стало холодно. Она накинула тёплую кофту и надела носки. Приготовив большую шерстяную сумку, она стала тихонько спускаться по лестнице.
Клариса молилась, чтобы ни одна деревяшка на полу не скрипнула. Она прошла мимо спальни отца. В приоткрытую дверь она увидела, как папа читает книжку. У него уже слипались глаза, и он клевал носом, так что Кларису он даже не заметил. Она выдохнула, и тут же снова задержала дыхание. Теперь самое сложное.
Дверь в спальню была закрыта. Каждый шаг к этой двери давался Кларисе всё сложнее и сложнее, всё больше концентрации внимания требовали эти шаги. Затаив дыхание, Клариса схватила ручку и осторожно повернула её. Замок предательски щёлкнул.
Кларисе не хотелось отступать. «Будь что будет» – подумала она, и открыла дверь. Как ни странно, та открылась совершенно бесшумно.
В комнате было совершенно темно. Постояв секунд пять на пороге, Клариса сделала шаг вперёд. С этим шагом она, казалось, больше привыкла к темноте. Мама абсолютно точно спала, иначе бы спросила Кларису что-то вроде: «Тебе что-нибудь нужно?». Привыкнув к темноте ещё немного, она увидела её нечёткий силуэт на подушке и услышала тихое посапывание.
Клариса точно знала, что она ищет в этой комнате. Но, во-первых, она не знала, где это находится, а во-вторых, в темноте искать было в разы сложнее. Мимо кровати идти было легче, ведь её ноги коснулись мягкого, пушистого ковра. Она чувствовала себя настоящим шпионом или каким-нибудь вором в законе.
В гардеробную попасть было несложно. Туда вели двери-купе, которые открылись тихо и мягко. Мама, видимо, что-то почувствовав во сне, и перевернулась на другой бок. Клариса замерла на пару секунд, затаив дыхание. Но её мама уснула сладким сном, и ей просто теперь снится что-то другое («Наверное, Дольче и Габбанна» – ехидно подумала Клариса). Убедившись в этом, она продолжила свой путь, прошмыгнула в гардеробную и задумалась: включать ли свет?
С одной стороны, дверь в гардеробную была стеклянная, и свет пропускала прекрасно. Если мама проснётся, она может увидеть Кларису. С другой стороны, в темноте, скорее всего, она ничего не найдёт. Две секунды она раздумывала и затем шагнула вперёд. Этот шаг был роковым. Послышался громкий треск разломившегося дерева. «Вешалка» – подумала Клариса, и затаила дыхание.
Трагедия не заставила себя долго ждать. Послышался скрип кровати.
– Дэвид? – спросила мама. Послышались шаги по направлению к гардеробу.
Клариса в панике схватила первые попавшиеся туфли как раз в тот момент, когда в гардеробной вспыхнул яркий свет.
Случай спас её. Лицо матери вытянулось от удивления.
– Клариса?
Клариса моментально представила, как она выглядит. Безумные от страха глаза, туфли в руках и растерянное выражение лица. Вспомнив про туфли, она негромко, но чётко сказала:
– Я разломаю эти туфли, если ты мне не поможешь.
Мать замерла в состоянии негодования. Её голубые глаза широко распахнулись в удивлении, и она медленно ответила:
– Что… что тебе нужно? Почему ты так ведёшь себя, Клариса?
Второй вопрос заставил Кларису промешкаться. Мать подалась вперёд, чтобы схватить туфлю, но Клариса успела отклониться назад и спрятать её за спиной.
Тут же в дверях гардеробной появился папа.
– Что тут происходит? – спросил он сонным голосом.
– Вот и я бы хотела знать! – мать с неким упрёком посмотрела на папу.
Клариса прокручивала в голове мысли, которые роились и жужжали, словно пчёлы. Она хотела поймать одну и произнести её вслух, но, как только она почти ловила эту мысль, все они разлетались в разные стороны снова. В горле пересохло, а колени готовы были поджаться. И всё же она решила говорить, во что бы то ни стало.
– А она! Она! – вдруг выкрикнула мать. – Знаешь, какие она журналы читает? Вовсе не для детишек!
– Знаю, – спокойно сказал папа. – Она мне рассказывала. Она и сама не ребёнок, Елена, если ты не заметила.
Елена выпучила глаза на папу. У неё, кажется, случился шок, и в любой момент могли лопнуть сосуды в голове. Она и представить себе такой сцены не могла даже в самом страшном сне.
– Да что вы все, с ума что ли посходили? – воскликнула она.
– Я хочу, чтобы вы приняли в нашу семью ещё десять детей, – спокойно ответила Клариса.
В этот момент Елена упала в обморок.
Глава 5. Революция
Когда Клариса была совсем ещё маленькой девочкой, её настоящая мать, о которой она ничегошеньки не знает, умерла от рака кожи. Умерла внезапно, буквально за пару месяцев. Отец Кларисы, не совсем успешный писатель, остался один – с годовалой дочкой и без денег. Годовалую Кларису надо было на что-то кормить, одевать и обучать, поэтому отец её принял тяжёлое для себя решение.
Дело в том, что ещё в колледже на него заглядывалась богатенькая девчонка. Особо она ничего не умела, но семья её гребла деньги лопатой. Не знаю уж, что Елена в нём нашла, но что поделать – любовь. Он её разыскал, начал ходить с ней на свидания и вскоре сделал предложение. Родители Елены были категорически против, так как Дэвид был беден, как последняя крыса в городской канаве, и её отец отказал Елене в наследстве.
Не успев переписать завещание, вскоре отец Елены умер от инфаркта, и Елена получила ровно треть его наследства, что помогло им впоследствии перебраться на Луну – за лучшей жизнью. Для Елены это означало спокойствие и свободу от матери, которая винила дочь в смерти мужа, хотя в большей степени в этом были повинны коньяк и пристрастие к сигарам. Для Дэвида переезд на Луну был чем-то вроде переезда в деревню – к тишине и спокойствию.
Правда, в последнее время, по мере нарастающих ссор между Кларисой и Еленой, отец стал сомневаться в том, что эта идея с женитьбой вообще была удачной, хотя тогда был твёрдо в этом уверен.
– Так что ты хочешь? – спросил он, сидя на диване рядом в Кларисой. Та всё ещё крепко сжимала в своих руках туфлю, и при любой попытке её отнять, казалось, готова была откусить палец. На диван падал мягкий свет ночника. На диване напротив лежала Елена. Она уже очнулась, но в упор ни с кем не хотела разговаривать, а только стонала и поправляла мокрую тряпочку у себя на лбу.
– Я же уже объяснила сто раз, – Кларису уже начал раздражать этот диалог. – Я хочу, чтобы вы взяли потерянных мальчишек и приняли их как своих сыновей.
Елена застонала так громко, как только смогла.
– Я же уже объяснял тебе, что это невозможно… – начал было Дэвид, и запнулся. – Но это должна решать Елена. В конце концов, это её туфли ты взяла в заложники.
Про себя Дэвид хмыкнул.
Клариса вопросительно посмотрела на свою мать. Она порой была рада, что у неё есть отец, но была не рада, что он никогда не мог принять самостоятельного, отдельного от Елены решения. Она иногда вообще не понимала, как они могут уживаться вместе и почему отец просто не стукнет по столу кулаком и не скажет твёрдое «нет» на порой сомнительные выходки Елены. Почему она всё решает?
Елена застонала. На самом деле, такие решения она не любила. Она любила выбирать, какое платье купит в эту секунду и с какими туфлями их наденет, но никак не между туфлями, которыми она дорожила, как своими детьми, и реальными детьми, которых она мало того, что вообще не любила, но и никогда и в глаза не видела. Её так и подмывало броситься на Кларису, но она знала, что Дэвид будет защищать именно свою дочь, несмотря на то, что та не права. Кроме того, Клариса походила сейчас на загнанного в угол зверя. А от такого никогда не знаешь, чего ожидать.
Ситуация полностью зашла в тупик. Свои туфли она хотела вернуть в целости и сохранности. Но и свою жизнь в спокойствии она хотела сохранить не меньше. И тут Елена вспомнила о старом друге, который тоже был здесь, на Луне и который мог ей помочь разрулить эту ситуацию с выгодой для них обеих. В конце концов, это незаконное проникновение к святая святых богатой Америки – на колонизированную сторону Луны!
– Ладно, я согласна, – ответила она. – Только при условии, что я их вообще не буду видеть. Мы выделим им отдельную комнату с ванной и туалетом, а заниматься ими будет Клариса и Дэвид, если захочет. Замечу хоть одного – вышвырну тут же, без разговоров.
Клариса была довольна таким раскладом. Она считала себя в выигрыше, ведь ей и самой не очень-то хотелось сталкивать свою мать и потерянных мальчишек.
Довольная, она пошла в свою комнату, взяв туфлю в качестве залога и пообещав вернуть её после того, как мальчишки заселятся. Обняв её, она уснула крепким сном в рассвете субботнего утра.
В это время Профессор ходил в своём кабинете из стороны в сторону. Он не находил себе места. Летти, Артур, Майкл и Катрин стояли в кабинете и наблюдали за Профессором. Они даже не знали, чего ради их вызвали, но были крайне удивлены, что стоят в кабинете начальника в субботнее утро, в свой законный выходной.
– Нет, так определённо нельзя! – воскликнул профессор.
Летти затрясла головой, и её рыжие локоны упали назад. Она тихонько подошла к Профессору и положила руку ему на плечо.
– Что-то случилось? – спросила она.
Профессор остановился и на мгновение задумался.
– Случилось, дорогая моя Летти! – сокрушённо обратился он почему-то ко всем присутствующим. – Случилось то, что мы на Луне!
– Но ведь мы и были на ней, Профессор, – заметила Катрин, сделав беспристрастное выражение лица.
Профессор сверкнул на неё глазами.
– Скажи мне, Катрин, ты родилась на Луне?
Катрин удивлённо замотала головой.
– Конечно, нет, Профессор!
– А почему, спрошу я тебя, Катрин, ничего тогда не изменилось? Вот ты на Земле, а вот ты на Луне, что изменилось?
Катрин задумалась.
– Погода? – подсказал ей Майкл.
Профессор фыркнул.
– В том то и дело! – воскликнул он. – Ничегошеньки не меняется!
Все четверо непонимающе посмотрели на Профессора.
– Ну как же! – казалось, он объяснил, что два плюс два равно четыре, а всё равно никто не понял. – Образование! Оно должно идти вперёд, развиваться! А у нас как были звонки, парты и классы двести лет назад, так и остались! А ведь мы на Луну, подумать только, принесли этот мусор!
Артур покачал головой.
– С каких пор, Профессор, вы начали интересоваться образованием? – сказал он с каким-то даже упрёком.
Профессор готов был взорваться негодованием прямо на глазах у четверых преподавателей.
– Я всегда! Всегда! Интересовался образованием, – величественно проговорил он, подняв указательный палец вверх. Затем он сел в кресло.
– Итак, что у нас есть? – Профессор окинул всех присутствующих взглядом.
– Индивидуальные планы работы, – тут же отозвалась Летти.
На этот раз качать головой пришла очередь Катрин.
– Может быть, тебе они и помогают, а вот мне – нет! – заявила она.
Взгляд Профессора моментально зацепился за Катрин. Его глаза озорно блеснули, как будто он придумал хитрую игру, где только он знал правила.
– А что бы тебе помогло, Катрин?
Та задумалась.
– Вот что, – Профессор потёр руки. – Каждый из вас к понедельнику подготовит мне список того, что бы ему помогло в его работе, чтобы обучать учеников более качественно. Считайте, что мы играем в Санту, которому вы пишите письмо, а он исполняет ваши желания. А теперь можете идти.
Все четверо вышли из кабинета в гробовом молчании и направились в сторону кофейни, где они часто собирались на обед. В полном молчании они зашли туда. Летти заказала сок, остальные просто сели на удобные диванчики. Первым подал голос Майкл.
– Я никогда особо не доверял ему, потому что у него всегда ветер в голове, – сказал он. – Кроме того, он всё время сидит в своём кабинете и только одни боги знают, что он там делает. Но, должен признать, сейчас он выглядел обеспокоенным другими людьми больше, чем своими подопытными.
– Я даже его в какой-то степени понимаю, – закивала Катрин. – Он всегда был одиночкой, сколько мы его с вами знаем. Хорошо, что под старость лет ему пришло в голову начать налаживать связи с внешним миром.
Летти принесли сок. Он молча взяла его, но не сделала ни глотка, а только смотрела в бокал.
– Но что произошло? – спросила она.
Ей никто не ответил, потому что никто этого достоверно не знал. Вопрос Летти, такой неловкий, повис в воздухе и упал в бокал с соком, из которого учительница тут же сделала глоток.
– У меня есть предположение, – сказал Артур. – Что его эксперименты не принесли ему того результата, на который он рассчитывал, и теперь он хочет взяться за образование молодых умов, которые продолжат его дело.
Летти сделала ещё глоток. Катрин заказала кофе.
– Может быть и так, – Майкл пожал плечами. – А может, у него просто крыша едет под старость лет.
– А кстати, сколько ему лет? – спросила Летти.
И снова она задала вопрос, на который достоверно никто не знал ответа. Летти вообще часто задавала такие вопросы. Не из глупости, вовсе нет – но из любопытства. Хотя её друзья уже давно к этому привыкли, даже они не знали, что у себя в голове она задаёт в сотни раз больше очевидных вопросов, на которые даже иногда находит ответ. Как бы там ни было, Летти казалась её друзьям даже ещё милее от этой привычки.
– Наверное, лет двести, – Артур хмыкнул.
– Здесь, на Луне, он, наверное, надеется встретить достойную старость в тишине и спокойствии, – предположила Катрин.
– Думаю, спокойная старость – это не для него, – ответил Майкл и тоже заказал себе кофе. – Думаю, он сам никогда спокойной старости не хотел и достичь спокойствия в жизни никогда не сможет.
С одной стороны, они, конечно, шутили. С другой стороны, доля правды в этом всём была.
Когда преподаватели вышли из кабинета, Профессор набрал номер телефона Елены, который та любезно оставила у него на случай, если что-то понадобится. После бессонной ночи Елена, проснувшись от звонка, не сразу поняла, что происходит.
– Да? – сонно ответила она.
– Алло, здравствуйте, это Елена Кармайкл?
Она кивнула, и, тут же сообразив, что разговаривает по телефону, поспешно ответила:
– Да.
– В таком случае, я прошу у вас разрешения сегодня же поговорить с вашей дочерью насчёт её дальнейшей программы обучения. Думаю, нас всех волнует этот вопрос, и мы все хотим, чтобы обучение на Луне было не просто качественным, но и качественно новым.
Елена затрясла головой и зажмурила глаза, чтобы понять хотя бы часть того, что услышала.
– Хорошо, во сколько?
– Сегодня в 15:00, устроит?
На этот раз Елена ответила коротко:
– Да, хорошо. До свидания.
Она снова легла спать, неустанно вспоминая про туфли, которые Клариса сейчас держала в руках. Предварительно она завела будильник на 14:00, надеясь, что она успеет собраться и доехать с Кларисой до школы. Всё-таки поспать хотелось подольше.
Клариса же в своей комнате проснулась от звонка и обнаружила, что во сне каким-то образом сломала каблук туфли Елены. Сначала она ничего не поняла, а потом волосы её встали дыбом от ужаса.
«Она точно меня за это убьёт» – промелькнуло у неё в голове.
Глава 6. Лес
В это самое время в живую изгородь, походившую больше на дикий, густой лес проникли первые лучи солнца. Свет проник между причудливых и кривых стволов и веток кустов, между их крон, и хотели было дотянуться до земли, но не смогли. Зато смогли дотянуться до птицы, сидевшей на ветке и мирно посапывающей. Она тут же открыла глаза, отряхнулась и пропела первую за этот день трель. Затем она расправила крылья и перелетела на другую ветку, от чего проснулась уже другая птица, и ответила ей трелью, которая отличилась от прошлой всего на пару нот.
Рон открыл глаза. Он сперва подумал, что находится на Земле, в деревне. Когда он был чуть помладше, мама отвозила его в деревню к бабушке. Рон был не очень послушным мальчишкой, и часто убегал в местный лес, задерживаясь там до самого вечера, измазавшись в грязи и соке ягод. Желая отсрочить наказание, он оставался ночевать прямо в лесу, и возвращался домой только с рассветом или и вовсе – к обеду. Бабушка его потом ругала ещё сильнее, но никакие крики и наказания не способствовали тому, чтобы он перестал так делать. Может быть, поэтому он всё-таки оказался на Луне?
