Майя Рэд
Одержимость
Я молчала, смотрела куда-то вдаль, пока он это говорил. Эта ситуация была последним толчком, чтобы вырвать из меня всю мою злость, жестокость и эгоизм по отношению к людям. Именно тогда я стала тем, кем являюсь сейчас. От былой наивности, дружелюбия и доброты не осталось ничего. Теперь мною двигали циничность, манипулирование и достижение своих целей любой ценой.
– Киара… ау… ты меня слышишь? – вырвала меня из моих размышлений гадалка. – Я говорю, что в будущем тебя ждут успех и богатство. Но также и то, чем тебе придется пожертвовать ради этого, – сказала она.
Молодчина, прослушала все самое важное!
– Четвертая и пятая карты – это Туз жезлов и пятерка жезлов. Туз означает, что ты хочешь перемены, получение знаний, новые начинания и хорошие возможности. А Пятерка означает, что тебе придется столкнуться с борьбой, спорами, испытанием. Но будет благоприятный исход. Переворачивай дальше, – сказала она.
На шестой карте была изображена падающая Башня. Она настолько меня испугала, что по моему телу прошлась дрожь.
Заметив мой испуг, гадалка накрыла мою ладонь своей и спокойно произнесла: – Эта карта олицетворяет очищение, катастрофу, ограничение свободы, возможность оказаться на дне колодца. Символами перевернутой Башни являются боль, унижение, насилие и стыд. Она так же указывает на личность, пребывающую в состоянии потрясения, переживающую кризис, не умеющую слушать и не желающую понимать окружающих.
Стандартным представителем перевернутой Башни в Таро является – тиран, преступник и хулиган.
Что бы это могло означать для меня? Что все мои близкие люди правы и мне стоит остаться тут? Разве она не говорила, что меня ждут успех, новые начинания и сбышаяся мечта. Может, все это не так страшно, как выглядит, и стоит попробовать? К тому же картам нельзя верить, это же своего рода развлекательная игра, нежели что-то более важное.
Когда я потянулась к последней карте, женщина меня остановила и сказала, что сама откроет.
– Чувствую, что-то должно произойти масштабное, что в корень поменяет твое мировоззрение. Ты потеряешь ту личность, которую имеешь сейчас. Станешь не тем, кем была раньше, но именно тем, кем должна быть по судьбе. И чтобы ни случилось, не спорь со своей судьбой. Если человек является вором и убийцей, значит, такова его жизнь. Мы не выбираем, кем родимся, но выбираем кем становится.
На седьмой карте был изображен человек, хотя точнее будет сказать, что от человека оставался лишь торс, голова, часть туловища и нижние конечности напоминали козла, а когтистые руки какую-то птицу. Над огромными рогами красовалась перевернутая звезда, а внизу этого монстра стояли два человека разного пола. Мужчина и женщина были нагими, на шее у обоих висела большая цепь. Над их головой монстр держал факел.
– Значение Дьявола: маниакальное стремление получить желаемые блага, одержимость, неконтролируемая ситуация. Человек настолько жестокий, холодный, будто бы не живой. Опасный, страшный, что можно назвать его сыном дьявола, – почти шепотом произнесла она.
– Хотите сказать я встречу-…мм-… дьявола? – подняв брови, спросила я.
Эта женщина явно придумывала на ходу. Неужели кто-то верит во все эти небылицы?
– Ты не веришь картам, верно? – подняв на меня взгляд, произнесла она. – То, к чему ты так стремишься, лежит по ту сторону леса. У тебя есть выбор, ты должна решить, нужно ли тебе это. Готова ли ты пожертвовать всем, что у тебя есть, ради заветной мечты?
Я молчала. В голове не было ни одной мысли. Единственное, что мне хотелось, это уйти отсюда. Зачем она задает мне такие вопросы? Специально пугает? Ну уж нет. Никому не напугать меня.
– Благодарю вас, мне пора идти,-
Встав со стула и развернувшись к выходу, я вновь слышу ее голос; – остановившись, я вслушиваюсь в слова:
– Тебя будут ждать искушения, темная сила, предательство Иуды, вальпургиева ночь. Карта олицетворяет похоть, злость, азарт, месть, пороки.
Попадание под влияние плохой компании, что в конце концов разрушит жизнь человека или приведет к гибели. Все начнется с…
– Итог какой? – перебив ее, обернулась я.
– Набраться терпения и отступиться от желаемого.
Наигранно рассмеявшись, я похлопала в ладоши. Отступиться? Ещё чего.
– Пусть карты не переживают. Я не собираюсь отступать. К тому же человек сам строит своё будущее, – произнесла я и вышла из лавки.
– Киара! – окликнув меня, гадалка кричит в след. – Я знаю, что ты поступаешь всегда иначе, нежели как нужно. Но прошу тебя, услышь меня и карты. Ни в коем случае не борись со своей судьбой. Не вызывай ее на дуэль. Это приведет к необратимым последствиям.
Да-да. Чушь все это! Естественно, у меня будет все хорошо, ведь новая жизнь ждет меня, и я готова к ней.
1 марта 2019 года. Буэнос-Айрес, Аргентина
Проснувшись в середине дня, я потянулась и зевнула. Сегодня было немного пасмурно, по телевизору обещали дождь. Прошло два дня с тех пор, как я прилетела. Перелет оказался тяжелее, чем я думала. Посадку задержали на целую ночь из-за непогоды. И мне пришлось ночевать в капсуле ожидания. Из-за малого количества места в капсуле я спала, свернувшись калачиком, теперь же у меня болело все тело. И я не знала, как поднять себя с кровати. А надо было уже вставать и собирать сумку на завтра. Мне нужно было как можно скорее начать заниматься, так как, не считая перелета, я пропустила несколько дней и не занималась дома сама. А явиться на просмотр в новый театр без формы означал огромный провал и потраченные мною впустую усилия для того, чтобы оказаться там, где я сейчас нахожусь.
Еще находясь дома, я забронировала номер в хостеле и указала, что прилечу ночью. Прилетев и вызвав такси, я подъехала к хостелу. Меня встретила семейная пара и показала мне мою комнату. А также сказала, что завтрак, обед и ужин будет в определенное время. С распорядком хостела я ознакомилась уже в комнате, на столе которой находился бланк для всех посетителей.
За все дни моего прилета я не выходила на улицу. Хотела оставить все будущие впечатления города на свой первый поход в театр. И завтра я планировала выйти в город и сходить на урок. Классику для желающих начали давать два дня назад, так что я, можно сказать, ничего еще не пропустила.
Встав с кровати, в которой все это время лежала и мечтала, я отправилась в ванную комнату. Зайдя, посмотрелась в зеркало и увидела круги под глазами. Со мной такое часто бывает, потому что на ночь много выпиваю чая. Или лишний раз могу что-то съесть. А в общем-то, мне кажется, с каждым человеком такое случалось. Особенно если знаешь, что на следующий день тебе никуда не нужно идти, то засиживаешься в телефоне допоздна. Найдешь в Интернете что-то интересное и увлекаешься им, что в конечном итоге ты начинаешь хотеть чего-то вкусненького, и как себе отказать в этом случае? Никак.
Умывшись, почистив зубы и ополоснувшись, я взяла резинку и сделала высокий конский хвост. Посмотрев на свое отражение, улыбнулась. Мне безумно нравилась моя внешность. При среднем росте в сто шестьдесят шесть сантиметров у меня были длинные ноги. И если я надевала лодочки или туфли на каблуке, то ни дня не проходило, как кто-нибудь из прохожих людей не засматривался. Я имела стройную фигуру. Помимо ног, длинными и изящными также были руки и пальцы. А любовь к острым ноготкам делала из меня нечто божественное.
В отличие от других людей и их стандартов внешности и красоты у артистов ценились стройность и хрупкость. Например, в жизни все хотят иметь красивый и роскошный бюст, размер так третий, а также круглую бразильскую попку, но при этом важна осиная талия. У нас же все обстоит иначе. Девочкам категорически запрещено качаться, так что ни о какой бразильской фигуре не может быть и речи. Чем больше твоя попа, тем меньше нога будет подниматься назад. А если нога не поднимается, значит, ты не сможешь делать движения, такие как «арабеск» и «аттитюд», а раз не сможешь этого, тогда что делаешь в балете? После такой ситуации артиста увольняют, и в итоге ты остаешься без работы, но с крутой фигурой, как тебе это кажется. Большой бюст также проблема для балета, из-за него будет тяжело выполнять прыжковые движения, и я думаю, вы поняли, что станет с артистом, у которого большой бюст. Да, его также уволят.
В моем случае я никогда не волновалась за свою фигуру, задняя часть тела была плоской. А бюст был между первым и вторым размером. Моя фигура считалась одной из лучших в нашей профессии. Огромное значение имели также и природные данные. Но согласитесь, не бывает идеальных людей. У всех найдется какой-нибудь изъян. И пока мы не примем самих себя такими, какими мы являемся, мы не сможем и не будем любить себя и ценить. Будем ходить злиться, завидовать и ныть.
Если брать мои физические данные, то проще будет сказать, я истинная балерина. У меня достаточно большой подъем, имеется икс в коленях (т. е. проваленные ноги, надеюсь вы поняли, о чем я), хорошая растяжка, высокий прыжок и среднее вращение. Чисто два пируэта я делаю, иногда получается и три, но не более.
И вот сейчас, все еще смотрясь в зеркало, я приглядывалась к лицу. Изменилось ли хоть что-то? Ничего. По ту сторону своего отражения на меня смотрела девушка со смуглой кожей, с длинными черно-красными мелированными волосами, светло-коричневыми бровями и черными глазами. К сожалению, на носу была небольшая горбинка, доставшаяся мне после случайного удара реквизита на спектакле «Спартак» в постановке Якобсона.
Выйдя из ванной комнаты, я посмотрела на часы. Обеденное время. Но есть почему-то не хотелось, и я решила пропустить обед. Во всяком случае, будет еще ужин, и от него я точно не откажусь.
В комнате напротив кровати стояла небольшая тумба, на которой был расположен телевизор. Подойдя к ней, я взяла пульт и, сев обратно в кровать, нажала на кнопку.
Листая каналы, я неожиданно наткнулась на рекламу моего нового места работы, театра Паситано Лирика. Реклама длилась пятнадцать – двадцать секунд, показывали небольшую подборку сцен из балета «Лебединое озеро» Петра Чайковского. Мелькали образы героев спектакля. Вот появилась Одетта, как мне показалось, девушка, исполнявшая ее, была достаточно крупной, а вот в роли Одиллии была стройная балерина. Я так удивилась, что в Буэнос-Айресе, можно сказать, в единственном театре мира все еще идет казенный вариант постановки спектакля, где главная героиня не только меняет свой образ, но и меняется с другой балериной. Принц Зигфрид, как мне показалось, был немного староват, но, может, это просто запись давнейшая. И такое тоже бывает. Каждому из героев выделили по три секунды, не успели они еще встать в позу, как заставка экрана менялась. Последним и достаточно долгим кадром показали Ротбарта, злого гения, который и превратил бедную девушку в лебедя. Мой взгляд задержался на нем. Артист был высок, на лице был нанесен устрашающий грим, что даже через экран мне стало не по себе. Его движения в замедленной съемке казались нереально завораживающими, но взгляд при этом, смотрящий прямо в камеру, был настолько таинственным и в то же время угрожающим, что любой бы на моем месте сразу же переключил канал. Когда реклама закончилась, начался прогноз погоды. А я тем временем задумалась о том, какая тут труппа и как мне следовало бы себя вести.
Мир балета устроен так, что выживает сильнейший, как в дикой природе. Либо ты съешь, либо тебя съедят. Если тебя устраивает положение артистки(та) балета, т. е. ты с удовольствием готов работать в кордебалете, тебе будет немного проще, чем тем, кто желает достичь большего. Ты смело можешь заводить друзей в театре, можешь чуть раньше освобождаться от работы, и тебе не нужно заводить полезные связи. Но, с другой стороны, кордебалет является самым тяжелым танцем в спектакле, порой репетиции бывают до ночи, а то и вовсе артистов могут вызвать перед спектаклем, и тогда все, что тебя остается, это лишь терпеть и надеяться, что у тебя сильная воля.
Часто артисты, проработав определенный срок в массе, хотят подняться дальше, у кого-то это получается, а кто-то так и остается сидеть на своем месте.
Как то меня спросили, что же нужно делать, чтобы тебя заметили и дали сольные партии. И я всегда отвечала, что в нашем, балетном мире самое главное – это удача и везение. Как игра, повезет или не повезет. Умение оказаться в нужном месте и в нужное время.
Но так же все зависит от характера артиста и уровня желания того, чего он хочет добиться.
Заскучав от неинтересных телепрограмм, я выключила телевизор. Взяв телефон в руки, принялась изучать сайт театра. Первым делом я всегда осматривала раздел артистов труппы, а потом уже репертуар и прочие новости. Открыв нужную вкладку, я зашла на администрацию и руководство.
Ну вот, снова руководитель труппы – мужчина. Некий Альваро Мигелес Гарсия. Посмотрев на его фотографию, я не увидела ничего необычного. Хотя лицо руководителя сурово смотрело на меня. Хм… может, его просто неудачно сфотографировали?
Открыв следующую вкладку с названием «Лица театра», я принялась изучать артистов балетной труппы.
Сначала красовались примы и премьеры, затем первые и вторые солисты, дальше солисты характерных партий, следом корифеи и в завершение артисты кордебалета. Я особо не всматривалась в лица, листая вниз.
Как и везде, по правилам нашего театрального мира резюме и фотографии были на сайте у всех, за исключением кордебалета. На сайте о них говорили лишь их имена, написанные списком под номерами. В труппе насчитывалось около ста двадцати артистов, включая вспомогательный состав, то есть миманс[1].
Прима-балерина была одна и, видно, уже взрослая, звали ее Кармен Санабрия Перес. А вот премьеров двое. У одного из них не было фотографии, и я перелистнула дальше.
Мое внимание привлекла небольшая коробочка, подаренная Габи в день моего отъезда. Встав с кровати, я подошла к столу и принялась открывать ее. Сняв подарочную упаковку и открыв картонную коробку, я достала оттуда бумажный сверток. К моему большому удивлению, там лежало нижнее белье. Хотя бельем его вовсе нельзя было назвать. Это было что-то между портупеей и веревками из кожи, они были достаточно длинными и заканчивались в районе голени. Вместе с ними еще лежали подвязки и кожаный ремень.
Нет, меня это ни капельки не смутило, но такие вещи я не носила. Предпочитала отдавать свой выбор в сторону корсетов, комплектов нижнего белья с гипюром, чулкам и подвязкам в виде короткой юбочки.
Тем не менее выкидывать я его не собиралась, лишь думала, куда бы спрятать с глаз долой. Да и к тому же куда бы я смогла их надеть и под что?
Сложив все обратно в коробку, я подошла к чемодану и закинула подарок вовнутрь. Затем, взяв снова в руки телефон, начала набирать Габи. Послышались гудки, но ответа не последовало. Может, она была занята на спектакле или наслаждалась очередным свиданием с Начо? Хотя разница во времени тоже могла играть ключевую роль, ведь Валенсия опережала Буэнос-Айрес на шесть часов вперед.
После достаточно плотного ужина в виде жаркого с деревенской картошкой и тушеной свининой я выпила горячего чая и поспешила быстрее в кровать. Нужно было как следует выспаться перед завтрашним первым походом в театр. Так что как только моя голова коснулась подушки, я сразу же провалилась в глубокий сон.
«My perfume… covers my sins,
It's the oxygen that I'm breathing in.
My perfume… on my skin,
It's poisoning… but I'm giving in».
Протянув руку к прикроватному столу, я нащупала лежащий телефон и провела пальцем по экрану. Музыка стихла, будильник отключился. Вставать так рано не хотелось. Но это было необходимо. Поднявшись на локтях и прижавшись спиной к кроватной стенке, я оглядела свою комнату. Взяв телефон в руки, я посмотрела на время. 8:30.
Вздохнув, я медленно встала и пошла в ванную. Ничего так не отрезвляло с утра, как принятие душа. Включив горячую воду, я залезла в душевую кабинку. Мысленно я готовилась к сегодняшнему дню, волновалась. Еще бы не волноваться. Я одна в большом городе, никого не знаю. Конечно, мне хотелось сразу найти общий язык с артистами, подружится с руководством. Заявить на место в категории солистов. А не остаться снова в кордебалете. Но я не знала, с чего начать. До просмотра в труппу оставалось три дня. Три! До того как моя жизнь изменится к лучшему! Да, именно так я себя настраивала.
Завернувшись в полотенце, я подошла к зеркалу. Открыв маленькую косметичку и вынув оттуда коробочку с зубной щеткой, почистила зубы. Затем, достав коричневый карандаш для бровей и черную тушь, принялась подкрашиваться. Не то что бы я совсем не любила краситься, но иногда мне хотелось выглядеть более естественно. В Валенсии я часто приходила на работу без макияжа на лице. И меня это нисколько не смущало. Все всегда зависело от моего настроения. Оно, бывало, менялось каждую секунду.
Сегодня же я была в чудесном настроении. Я хотела выглядеть милой, ведь первое впечатление о человеке самое важное. Выделенные слегка брови и яркие глаза придавали отчетливость и, возможно, смягчали мое немного грубое выражение лица. Острые скулы на моем лице порой казались окружающим устрашающими. Не редко коллеги думали, что я смотрю на них свысока. Слишком надменно и презренно. Но это было не так. Те, кого я действительно не любила и презирала, довольствовались моим игнорированием в их сторону. Если я была в плохом настроении, то не спасался никто, прилетало даже моим друзьям, которые ни в чем не были виноваты. Сгоряча я могла наломать дров. И так, что иногда было страшно появляться в театре. Но я не пряталась, а с гордым лицом приходила вновь и вновь.
Закончив макияж, я вышла из ванной и подошла к чемодану. Достала из него легкий сарафан полностью желтого цвета и солнечные очки. Затем подошла к кровати, на которой лежал телефон, и снова посмотрела на время: 9:00. До урока оставалось два часа. Класс должен был начаться в одиннадцать часов. Помимо этого нужно было еще заранее прийти в театр, зайти к администратору, сказать ему о своем приезде и найти раздевалку, в которой можно будет переодеться в балетную форму. И конечно же разогреть свое тело перед началом.
Бросив телефон на кровать, я медленно начала одеваться. Неожиданно раздался звонок. На экране высветилось «Мама». Я быстро нажала принятие вызова и включила на громкую связь
– Киара, привет! – радостно сказала она. – Как у тебя дела? Чем сегодня займешься?
– Мама, привет! Я так рада слышать твой голос, – ответила я. – Сегодня я пойду на урок для желающих. К тому же я еще не видела город. Поскорее хочу окунуться в свою новую жизнь.
– О, дорогая моя. Это замечательно. Я помолюсь за тебя, чтобы все было хорошо. А когда у тебя просмотр в труппу? – спросила она.
– Шестого марта. В этот день у артистов официальный выход на работу. А значит, соберутся все педагоги и директор. Также придет руководитель балетной труппы и даст свой вердикт после урока.
– Будь осторожна. Следи за языком! – причитая, произнесла она.
– Мам, мне нужно уже выходить из отеля. Я, конечно, выбрала самое близкое жилье к театру, но мне еще нужно заглянуть в административную часть. А время идет, – спокойно ответила я.
– Хорошо. Удачи, – произнесла она и отключилась первой.
Положив телефон в маленький рюкзак, я подошла к стулу, находившемуся рядом с чемоданом, и взяла спортивную сумку с балетными вещами и прочими атрибутами. Из сумки вытащила свои наушники и надела на голову, затем поправила солнечные очки на глазах и, улыбнувшись, вышла из комнаты.
Глава 2. Балянсе
Театр Паситано Лирика находился на улице Церрито, сорок два. От хостела до театра я шла примерно двадцать пять минут. Это был главный оперный театр Аргентины и входил в десятку лучших оперных театров мира. Театр был построен в тысяча девятьсот восьмом году, и премьерной постановкой стала опера «Аида». Здание было построено в классическом стиле. И имело шесть этажей и два подземных этажа. Главный зрительский зал вмещал две с половиной тысячи зрителей, и это было уникально. Мне быстрее хотелось увидеть его своими глазами.
Я обошла главный вход театра. Слева от него находились крыльцо и дверь. Служебный вход. Он мне и нужен был.
Подойдя к двери, я открыла ее и вошла в служебное помещение. Там стояло двое охранников в форме.
Один из них повернулся ко мне и спросил:
– Здравствуйте. Вы к кому?
– Здравствуйте, я новый работник. Скажите, пожалуйста, где мне искать административный кабинет?
Охранник жестом руки указал мне пройти через металлодетектор.
– Назовите пожалуйста свою фамилию и имя, – сказал мужчина.
– Киара Герреро, – ответила я.
Он достал какой-то журнал и положил перед собой, затем сел и начал заносить мое имя в список.
– Вам нужно будет сейчас пойти по правой стороне к лестнице и подняться на первый этаж, дойти до кабинета сто восемь. Там сидит главный администратор по подбору работников театра.
– Хорошо, спасибо вам, – ответила я и двинулась вперед, завернув за угол.
– Удачи вам выдержать все, что тут творится, – вслед сказал он мне.
Какой-то странный, подумала я. Небось насмотрелся всяких фильмов и придумал себе всякого, а теперь решил вводить в заблуждения других. Не оглядываясь назад, я пошла к лестнице.
Поднявшись на первый этаж, я шла по коридору и изучала надписи на дверях: «Гардеробная», «Отдел кадров», «Бухгалтерия», «Пресс-служба», «Администрация».
Наконец наткнувшись на нужную дверь, я постучала.
– Входите, – ответил мне женский голос.
Повернув ручку, я открыла дверь. Перед моим взором предстала маленькая комната, в центре которой стоял компьютерный стол, за которым сидела женщина. На вид ей было в районе пятидесяти. На лице виднелись морщины, но косметики на лице было слишком много. Видимо, она хотела как можно больше выглядеть моложе своих лет. Она не посмотрела в мою сторону и продолжила дальше что-то печатать на компьютере. Ее каштановые волосы были сплетены в одну косу. На лице надеты большие очки.
– Здравствуйте, я вам писала заявление на почту о приеме на работу в качестве артиста балета. Скажите, что мне нужно сделать?
– Здравствуйте, – ответила женщина, все так же занятая своей работой.
Прошло минуты три, как она закончила печатать. Подняла на меня свой взгляд и сняла очки.
– Вам нужно не ко мне, а в отдел кадров. Он находится справа от моего кабинета, – ответила она.
Черт, раньше не смогла сказать? Заставила меня потратить время!
– Поняла, спасибо, – ответила я и вышла из кабинета.
Дойдя до отдела кадров, я вновь постучалась и, не услышав ответ, вошла. Здешний кабинет выглядел просторнее прошлого. В кабинете находилось трое людей. Рабочие столы стояли полукругом. Слева сидел мужчина в очках и читал какие-то бумаги, по центру сидела женщина с косынкой на голове и держала в руках кружку, по правую сторону стояла другая женщина и что-то искала в шкафу.
Не успела я поздороваться, как меня опередили.
– Вы новый работник? Артистка балета, верно? – спросила женщина, сидевшая по центру.
– Да, здравствуйте.
– Я вам сейчас выдам документы, которые нужно будет вам подписать и сдать в день просмотра, если вас возьмут. А также распределю на вас гримерную комнату, в которой вы будете сидеть. Пожалуйста, дайте мне свой паспорт, это займет пять минут.
– Конечно, – ответила я.
Открыв свой маленький рюкзак и достав оттуда паспорт, я подошла к столу, за которым сидела женщина, и протянула руку. Она взяла паспорт, открыла нужную страницу и начала печатать. Пока она была занята моими документами, я огляделась. Мой взгляд невольно упал на висевшие на стене часы, и я с ужасом увидела время: 10:45. Блин, я опаздываю! Через пятнадцать минут начнется урок, а я еще не одета и даже не знаю, где моя гримерная комната. Ох, как нехорошо было бы опоздать.
По балетным правилам опаздывать на уроки или репетиции категорически запрещалось. И пресекалось выговором, частичным урезанием зарплаты и даже увольнением.
– Прошу прощения, что отвлекаю вас. Но, кажется, я опаздываю на урок, могу ли я зайти к вам позже и забрать документы? – торопливо спросила я.
– Да, конечно, – ответила женщина. – Мы работаем с девяти утра до восьми вечера, с часу до двух у нас перерыв. Вы можете зайти к нам до обеда или после, как сможете. Номер вашей гримерной комнаты триста пятьдесят девять, находится на третьем этаже. Вам нужно будет сейчас спуститься обратно на нулевой этаж, пройти мимо охраны в левую сторону. Там будет лифт. Всего у нас шесть этажей. Балетные залы находятся на пятом этаже. Сцена расположена на третьем рядом с женскими гримерными.
– Все, поняла, – ответила я и буквально вылетела из кабинета.
Спустившись обратно вниз, я побежала к лифту. Он быстро открыл свои двери, и, зайдя в него, я нажала цифру три, но не успели двери закрыться, как кто-то крикнул:
– Стойте!!!
У меня была доля секунды, прежде чем решить, нажать ли на открытие дверей или притвориться, что не услышала. Я понимала, что до урока оставались считаные минуты. И я ни в коем случае не собиралась опаздывать. Но что-то внутри меня подсказывало, что стоит остановить лифт. И, сдавшись, я нажала на открытие дверей.
Передо мной стояла девушка, запыхавшаяся оттого, что явно долго бежала. Как только двери полностью открылись, она влетела и быстро нажала снова на третий этаж. Когда лифт двинулся, она посмотрела на меня и вскинула брови:
– Не думала, что ты остановишь лифт. Но спасибо. А ты кто? – немного грубо спросила она.
– Новенькая. Недавно приехала, решила сходить на класс пораньше. Но получилось так, что в итоге я опаздываю. Хотя встала сегодня достаточно рано, – протараторив в спешке, ответила я.
В ответ девушка хмыкнула. Засунула руку в карман и вытащила оттуда связку ключей. В эту минуту я вспомнила, что даже не спросила женщину в отделе кадров о ключах от гримерной.
– Господи! – громко сказала я и закрыла лицо руками.
Девушка опешила, но задавать вопросов не стала. А я надеялась, что в моей гримерной найдутся люди, которые так же, как и я, опаздывали сегодня.
Лифт остановился, и двери открылись. Девушка, выскочив из него, побежала вперед, и я последовала также за ней. К моему счастью, она остановилась напротив гримерной, в которую меня и назначили. Вставив ключ в замок и повернув, она распахнула дверь и зашла. Следом забежала я.
– Эй, ты куда? – яростно спросила она.
– В отделе кадров сказали, что я буду сидеть в этой гримерной, – ответила я. – К сожалению, из-за волнения и нежелания опоздать в первый день я совершенно забыла спросить про ключи, поэтому у меня их нет.
– Значит, ты будешь сидеть с нами, – ответила девушка.
– Угу, – кивнула я.
– Это не было вопросом, – с сарказмом ответила она. И, не продолжая диалог, подошла к своему столу и начала переодеваться.
Я же не знала, куда мне приткнуться. В комнате было четыре стола, два из них были явно заняты. На одном из них валялась куча вещей, на другом же лежали на столе лишь пуанты.
– Чего стоишь? – бросила она мне. – Садись рядом, вот этот свободен, – уточнила она и показала на соседний стол.
Я быстро подошла к нему, положила свою сумку на стол и открыла. Достала оттуда белое длинное трико, синие штаны для разогрева и белый купальник на бретелях. Затем достала расческу, резинку для волос и шпильки.
Управившись за три минуты, я посмотрела на девушку. Она явно не торопилась. Я думала, стоит ли ее и в этот раз подождать.
– Ты меня ждешь? Думаешь, я буду показывать тебе, куда идти? Сама разобраться не сможешь? – дерзко спросила она.
– Ты можешь со мной нормально разговаривать, черт возьми! – не удержалась я и ответила ей в том же духе.
В этот момент она остановилась, убрала руки с головы, так и не доделав шишку, встала и повернулась ко мне.
Молодец Киара, только пришла и уже успела с кем-то поругаться. Умница. Но вместо ругательств, как я думала, которые могли сейчас начаться, девушка вдруг подошла близко ко мне и обняла. Я стояла в ступоре. Оторвавшись от меня, она заговорила:
– Ты определенно мне нравишься. Сначала я подумала, что ты такая тихоня и строишь из себя правильную девочку. Таких, поверь мне, хватает в нашей труппе. А мне так нужна нормальная подруга! С которой можно поговорить о чем угодно и не бояться, что тебя как-то не так поймут. Теперь-то я уверена, что мы подружимся, – сказала она.
– С чего ты это взяла? – спросила я в недоумении, все еще не понимая ее реакции.
Она лишь улыбнулась и ничего не ответила. Тем временем я взяла телефон в руки и увидела, что осталось две минуты. С громким вздохом я отодвинула свой стул от стола и села. Сгорбатившись в очередной раз, подняла руки и закрыла ими лицо.
– Ты чего? – спросила девушка.
– Я опоздала, – еле слышно сказала я.
– Куда? – не отставая от меня, спросила она.
Я подняла нее взгляд, развела руки в стороны и произнесла:
– Издеваешься? По-твоему, куда я могла опоздать? Твою мать, на классику, естественно, – раздраженно ответила я.
Девушка рассмеялась. В эту секунду мне хотелось ее убить. Неужели это так смешно?
– Ты чудо! – ответила она. – Знаешь ли ты, что классы для желающих начинаются в одиннадцать тридцать, а не в одиннадцать?
– Что? – спросила я.
– Красотка, ты никуда не опаздываешь, успокойся. В твоем распоряжении еще полчаса.
– Ты не шутишь? – с недоверием спросила я.
Она подошла к своему столу, взяла телефон и принялась что-то искать. Найдя, подошла ко мне и показала на экран телефона, в котором отчетливо виднелись фотография расписания и жирным цветом выделенное время начала урока: «11:30, большой балетный зал».
Моему восторгу не было предела. Я посмотрела на нее и улыбнулась
– Видишь! Я не шутила, – весело ответила она.
Опустив глаза на нее я кивнула.
– Кстати, как тебя зовут-то? – спросила она.
– Киара Герреро, – ответила я.
– А я Эва Батиста Веласка. Приятно с тобой познакомиться.
– Взаимно, – ответила я.
Присев обратно за свой стол, я принялась рассматривать ее. Теперь времени хватало, чтобы узнать, с кем я буду сидеть весь год.
Эва была довольно симпатичной, даже больше. Золотисто-карие глаза, темно-русые волосы до плеч, спортивная фигура, слегка светлая кожа, маленький нос. Она была не выше меня ростом, примерно сто шестьдесят шесть сантиметров. Явно была капризной, но при этом, судя по всему, очень ценила дружбу.
Я была не против подружиться с ней. Она была не из робких и могла за себя постоять, а я не дружила со слабыми людьми. Мне нужны были достойные меня. Такие же честные, дерзкие и упрямые. Люди, которым не страшна прямолинейность и которые за словом в карман не полезут.
– Ой, так у тебя цветные волосы, – вскрикнула она, прервав мои мысли.
Затем подошла ко мне и стала рассматривать мою шишку на голове, из которой выпирались красные прядки.