Маша Моран
Развратная
– До свидания, Надежа Викторовна.
– До свидания, Викусь.
Вика вышла в приемную, в которой уже было пусто. Как же она устала! А что если просто проигнорировать? Не поехать. Но и подвести Настю нельзя. Почему она не ушла раньше?.. Как будто это что-то изменило бы! Ей бы позвонили. Или вызвали завтра… Черт! Она же опоздает на встречу с Леной!
Забыв и о директрисе, и об экскурсии, Вика бегом бросилась в свой кабинет. Часы на стене равнодушно отмеряли время. У нее есть двадцать минут. Если поторопится, то успеет.
Давно она не собиралась так быстро. Наверное и пары минут не прошло, а Вика уже со всех ног спешила на встречу. Несколько раз она чуть не упала и умудрилась подвернуть ногу, но в назначенное время стояла перед кафе. Сквозь окна лился ласковый теплый свет. Вика поднялась по ступенькам. Они были выложены крошечной мозаикой. Так необычно… Почему-то начали дрожать руки. Вика предвкушала как войдет в необычное кафе, а потом сможет всем хвастаться, что бывала в "Бисере".
Несмело она открыла дверь и вошла. Внутри было… сказочно. Единственное слово, которое приходило на ум. Повсюду легкие струящиеся ткани, абажуры и свисающие с потолка блестящие ниточки. На них был нанизан бисер всевозможных цветов и форм. Приглушенный золотистый свет скользил по их стеклянным бокам. При каждом порыве воздуха "нити" колыхались в разные стороны. От этого по стенам, украшенным резными деревянными панелями, бегали разноцветные блики. Вика поняла, что несколько секунд просто глазеет по сторонам и даже не дышит. Из холодной заснеженной России она перенеслась на чудесный Восток. И пахло здесь по-восточному волшебно. По крайне мере, Вике казалось, что там, в далеких экзотических странах должно пахнуть именно так: цитрусами, кофе и корицей. К ней тут же подскочил услужливый работник и помог снять пальто.
– Что я могу вам предложить?
Вика немного растерялась от неожиданности. Она ведь понятия не имеет, как выглядит Лена. Может, позвонить ей? Вика обернулась к молодому человеку:
– Меня должны ждать…
– Да, меня предупредили! – Его улыбка сиялп не хуже солнца. – Вы – Виктория?
Вика облегченно выдохнула.
– Да…
– Идемте за мной. Уединенный столик у окна. – Еще одна улыбка, способная растопить все льды на свете.
Вика послушно шла за официантом, рассматривая убранство «Бисера». Просторные кресла в цветастых обивках, изящная посуда. Приглушенная музыка – напевные восточные мотивы. Свечи в пузатых стаканах. Все заботы моментально отступили на задний план. Чудесным образом Вика оказалась не в заснеженном городе, а в восточной сказке. И уходить отсюда ей совершенно не хотелось. Услужливый официант подвел ее к мягким диванам в укромном уголке. Они явно были рассчитаны на большую компанию, решившую уединиться. Но за красивым столом с искусной резьбой сидела лишь одна женщина. Видимо, это и была Лена. Красивая. Лет сорок, может немного меньше. Длинные светлые волосы свободно рассыпались по плечам. На лице – умелый макияж. Но вокруг глаз – морщинки. Не от смеха. От усталости. Той самой, которая теперь являлась постоянной спутницей Вики. Тонкие черты лица были смутно знакомы, но Вика никак не могла понять, где она ее видела. Рома не рассказывал о коллегах и практически не общался ни с кем с работы.
Лена смотрела в окно, но заметив, что больше не одна, повернулась и несколько растерянно улыбнулась:
– Виктория?
Вика кивнула.
– Да. А вы, наверное, Лена?
Лена радостно кивнула:
– Да. Очень приятно познакомиться лично.
Вика опустилась на стул.
– И мне. Извините, что задержалась. На работе… случилось кое-что.
– Не извиняйтесь, вы что?! Совершенно никакой задержки.
Лена нахмурилась, задумчиво глядя на Вику:
– А мы с вами нигде раньше не встречались?
Вика улыбнулась:
– Нет. Но вы кажетесь мне знакомой.
– Да! И вы мне тоже! Мы точно где-то виделись, но не могу вспомнить где…
Она неожиданно замолчала, а затем вдруг широко распахнула глаза.
– О, Боже! Вика! Вика Штормова! Шторм, неужели ты?!
Так ее не называли со времен интерната. Но…
– Неужели не помнишь? Ну, а так? – Лена собрала волосы в хвост и смешно похлопала ресницами.
– Ну?!
Словно старые фотографии перед глазами замелькали кадры. Вот учителя заставляют красивую высокую девушку собрать волосы в хвост, вот отправляют ее смывать косметику, а вот они вдвоем среди ночи пробираются в учительскую, потому что проиграли спор. Вика несколько раз моргнула, не веря своим глазам:
– Лена-модница?
Лена громко рассмеялась, переполошив половину посетителей.
– Я! – Она соскочила с диванчика и бросилась обнимать Вику.
Вика утонула в сладком аромате духов и неожиданно крепких объятиях. Она не могла понять, что чувствует. Как будто прошлое ожило и вернулось, чтобы навсегда изменить Викину жизнь.
– Ох, не верится! Ты стала совсем… Я тебя еле узнала!
Вика поправила съехавшие очки и попыталась улыбнуться:
– Ты тоже. Но все так же красива.
– Ой, скажешь тоже! Ты так молодо выглядишь. Скажи, в чем секрет?
Вика хмыкнула. Секрет! Она чувствовала себя высохшей старухой. Да и выглядела немногим лучше. Благодаря мази синяки пожелтели, и получилось замазать их тональным кремом.
– Секрет в трех слоях «тональника».
– Как была юмористкой, так и осталась! – Лена рассмеялась. – Наша штормовая девочка. Как же мы умудрились потерять связь?
Лена во все глаза рассматривала ее. Вика была уверена, что от ее цепкого взгляда не укрылась ни опухшая щека, ни старенькая блузка, ни поношенные сапоги. Лена изучала ее с головы до ног, словно рентген. Вике стало неуютно. Да, ей нечего было стыдиться. Она не добилась того же достатка, но профессия у нее хорошая и важная, а всем известно, как сейчас платят в школе, если ты рядовой учитель. К тому же, купить квартиру сейчас не просто, приходится во многом себе отказывать. Вика упрямо вздернула подбородок. В конце концов, может, она и не богата, но тоже человек.
Вика никак не могла разобраться в своих ощущениях. Она была рада вновь увидеть Лену, коснуться частички своего прошлого. Вновь почувствовать себя молодой, свободной, способной на самые сумасшедшие безрассудства. И в то же время… В душе зрело странное предчувствие. Что-то смутное, словно легкое волнение перед надвигающейся бурей.
– Ты улетела за границу. Кристина перебралась в Питер, а потом в Москву, вроде бы вышла замуж. Света перестала выходить на связь. Мы долго общались после интерната. Несколько лет, наверное. А потом я вышла замуж, и Света пропала. Переехала, перестала отвечать на звонки. До сих пор не знаю, что с ней.
– О! – Лена была заметно удивлена. – А я и не знала… Так грустно, что мы перестали дружить. У меня со времен интерната не было таких подруг. По правде, у меня их вообще не было. – Лена скривилась.
Вика повернулась к окну. Снег таинственно блестел, отражая свет десятков фонарей. Как будто кто-то по неосторожности рассыпал алмазную пыль.
– У меня тоже… Да уже, наверное и не будет…
Подошел официант, и на несколько минут воцарилась тишина. Вика с сомнением смотрела на незнакомые названия экзотических блюд и на цифры напротив. Пожалуй, она ограничится чашечкой кофе. А еще лучше стаканом воды! Есть надежда, что она здесь бесплатная?
Лена уже бойко диктовала заказ, перечислив, кажется, половину меню. Внезапно она замолчала. Вика оторвалась от изучения меню и посмотрела на Лену. Та не отводила от нее пристального взгляда, а затем резко бросила официанту.
– Подойдите к нам минут через пятнадцать. Мы еще не готовы сделать заказ.
Сохраняя непроницаемое выражение лица официант ушел. Лена поджала губы.
– Вик, ты прости, может, я лезу не в свое дело, но… Давай начистоту. Выкладывай, что происходит.
Напряжение тут же сковало все мышцы. Вика вдруг почувствовала себя голой. Не физически – морально. Ее душа была обнажена перед десятками незнакомых людей, и каждый мог видеть ее тайны, желания, страхи. Лена тоже была незнакомкой. Абсолютно чужим человеком. После интерната прошло почти семнадцать лет. Целая жизнь. Никому никогда не было дела до нее. Вика к этому привыкла. Но сейчас она не позволит лезть к ней душу. Зачем? Чтобы осудить? Или пожалеть? Не желая обидеть Лену, она осторожно начала:
– Ты хотела меня о чем-то попросить. Я пришла и готова помочь.
Лена нахмурилась. Было непохоже, что она решила сдаться и отступить от своих расспросов:
– Слушай, я ведь только сейчас поняла: ты – жена Романа.
Вика удивилась. Какое это имеет отношение к ним?
– Да. А что?
– Ты меня прости, теперь я точно уверена, что лезу, куда не надо… Но я ожидала увидеть богатую самовлюбленную стерву.
Вика невесело ухмыльнулась:
– Ты разочарована?
– Ну, допустим, что самовлюбленной ты не была никогда. Чуточка стервозности в тебе точно есть. Мне ли не знать? – Она хмыкнула. – Но вот почему ты так выглядишь..?
Вика ненавидела подобные намеки. Не все, черт возьми, ворочают миллионами.
– Что со мной не так?
– Да все! Ты обожала красивую одежду! А прически? Я не знаю, как не осталась лысой после всех наших экспериментов с волосами. И эти странные следы на щеке… Роман что, бьет тебя?
– Боже, нет! – Вика тяжело вздохнула. Ложь заученным текстом сорвалась с губ. – В пятницу меня попытались ограбить. Ну и избили.
– Охренеть! Вот же му*ак! Кто это был? Ты подала заявление в полицию? Его уже нашли? Или хотя бы ищут?
– Понятия не имею. Его машина спугнула. Мимо проезжала.
– Господи… И все у тебя приключения какие-то. Ну а что с одеждой? Я понимаю, ты учительница. Но не до такой же степени!
– У меня нормальная одежда, Лен. – Вика начинала терять терпение.
– Нормальной она была лет десять назад. Что за идейная бедность?!
– Мы с Ромой копим на квартиру. Приходится кое в чем себе отказывать. – Вика отвела взгляд и снова посмотрела в окно. Эта встреча начинала ее тяготить. Потому что слишком многое вытаскивала наружу. То, что раньше было скрыто. В том числе и от самой Вики тоже.
– Кое в чем… – Лена постучала ногтями по столу. – Кое в чем… Стой! А где вы сейчас живете?
– У Ромы. Ему от родителей квартира досталась. Однушка. Тесно очень. Хотим найти что-то просторнее. – Вика с трудом подавила нотки злости в голосе.
Купить квартиру сейчас было сложно. Даже в их городке. Но они с Ромой упорно идут к цели. Все у них обязательно получится. И с ребенком тоже.
– Вик, я чего-то не пойму… Я, конечно, в чужой карман не лезу, но учитывая Ромины заработки, вы давно должны были накопить квартиры на три! А то и больше. Это уже не говоря о машинах, отдыхах за границей и приличной одежде. Какая, на хрен, родительская однушка? А?!
От удивления Вика открыла рот.
– Он зарабатывает не так уж и много.
– Слушай, либо ты зажралась, что невозможно, потому что выглядишь так, словно сейчас в обморок свалишься, либо… Ну, я не знаю… Он работает с американцами. Один из «большого начальства». – Лена скривилась. Она явно не жаловала это самое начальство. – Как тебя вообще угораздило выйти замуж за него? Ты такая милая всегда была. И он… Ой, прости… Я не хочу тебя обидеть! Да еще и после стольких лет… Но…
Вика почувствовала, как в висках начинается дикая пульсация. Господи, как же больно! Словно кто-то на живую пытался просверлить в черепе дырки. С трудом разлепив губы, она спросила, стараясь скрыть горечь в голосе:
– Тебя удивляет, что Рома выбрал кого-то серого и невзрачного?
У Лены отвисла челюсть. Несколько секунд она смотрела на Вику, а потом покачала головой:
– Слушай, ты вроде идиоткой никогда не была. И себя ценила. Если меня не подводит память… Я Рому знаю сколько..? Лет пять точно. Так вот за эти годы он показал себя лишь с одной стороны: самодовольный хитрожопый мерзавец. Прости еще раз. Это мое мнение. Может, ты в нем разглядела что-то еще, но я увидела только эти качества. Вот и удивляюсь, как такая девушка могла клюнуть на кого-то подобного?!
Вика опешила. Она ожидала от Лены всего, чего угодно. Но не этого.
– Мы с Ромой десять лет женаты. Думаю, что знаю его лучше тебя.
Лена ни капли не смутилась:
– Не сомневаюсь. Но на мой взгляд он зарабатывает вполне достаточно, чтобы обеспечить тебя всем необходимым.
Вика все-таки не выдержала:
– Ты хочешь меня обидеть?
Лена стремительно поднялась со своего диванчика и села рядом с Викой, обняв ее за плечи:
– Вик, я безумно рада тебя видеть! Ко мне как будто молодость вернулась. Сразу столько воспоминаний, планов… Мы мир можем вдвоем вверх ногами поставить! Ты помнишь, как мы мечтали? Придумывали себе жизни… Если бы я знала, что ты замужем за Ромой, то давно бы тебя нашла. Но все пять лет, что я с ним работаю, он упорно убеждал нас, что женат на монстре. И все верят. Но я знаю тебя! Какой из тебя может быть монстр?!
Вика не знала, что сказать. Может, Лена врет? Или решила поиздеваться над ней? Она уже ничего не понимала. Снова подошел официант. Вика уже и забыла, что сидит в кафе, переполненном людьми. Сейчас она ощущала себя один на один со всем остальным миром. Лена бросила на Вику тяжелый взгляд и повернулась к официанту:
– Вы записали то, что я заказывала в прошлый раз?
– Да, конечно.
– Все то же самое, но на двоих.
Официант кивнул и быстро удалился. Вика глухо пробормотала:
– Я не голодна.
– Это я уже поняла. – Лена скрестила руки на груди. – Вика, я… Не знаю, как сказать… Прости, но я обескуражена. Честно.
Вике хотелось что-нибудь сломать. Она ощущала физическую необходимость в насилии. С ней давно уже такого не случалось. Неконтролируемый приступ гнева, черной ярости. Она не знала, на кого злится, но эмоции плескались через край. Ей стоило огромного труда подавить их.
– То, что ты сейчас говоришь… – Она в упор посмотрела на Лену. – Я не верю этому.
– Еще бы! Он ведь твой муж!
– Да, мой муж. И у нас все хорошо в семье.
– Вика… Я помню, сколько раз ты выручала меня в интернате. А я даже «спасибо» тебе не говорила. Ты почти всегда брала вину на себя. Покрывала всех нас, когда мы бегали на свидания. Давала списывать домашку…
– Я делала это не из доброты душевной. – Вика не смогла сдержать горькую ухмылку. – Мне казалось, что если учителя будут постоянно жаловаться на мое поведение, то родители заберут меня из интерната.
– О-о-о… Я не знала… Тем не менее, я рада, что они не забрали тебя. Это было самое счастливое время в моей жизни. Благодаря нашему маленькому братству. – Лена мечтательно прикрыла глаза. – Рома как-то случайно проболтался, что ты учительница. Я попросила его познакомить нас. А он ответил, что ты ненавидишь все, что связано с твоей работой. И работаешь лишь затем, чтобы досадить ему и упрекать в том, что он плохо тебя обеспечивает. И он сказал это в присутствии многих людей.
В голове все перемешалось. Вика пыталась зацепиться хотя бы за одну мысль, но они ускользали, оставляя пустоту. Как будто она стояла на краю обрыва за мгновение до прыжка. И вроде бы хочется жить. Но и бороться больше нет сил.
– Он не мог так сказать… Он знает, как сильно я люблю свою профессию…
Вика поняла, что не смогла сдержать слезу. Она вырвалась на свободу и быстро побежала по щеке. За ней устремилась следующая. Лена обняла ее за плечи.
– А знаешь что… Я ему завтра все выскажу! Прямо при начальстве.
Вика вытерла ладонью щеки. Нет-нет-нет, она не будет плакать. Больше не будет.
– Не надо ему ничего высказывать.
– Надо! Я посмотрю, что он придумает в этот раз. Прямо с утра устрою ему сюрприз.
Вика пыталась взять себя в руки. Она вдыхала ароматы кофе и корицы, заменяя ими вонь предательства. Неужели, Рома мог такое сказать о ней? Чем она заслужила подобные слова? Чем?!
– Вик, не молчи! Эй! Скажи что-нибудь! – Лена потрепала ее по плечу. – А давай ты завтра приедешь и устроишь ему разнос?!
Вика хмыкнула:
– Я завтра работаю. – Она все никак не могла поверить Лене. И все же глубоко внутри, в душе, откуда-то знала, что это правда.
– Тогда я сама!
Что-то в словах Лены царапнуло. Вика нахмурилась и по-детски шмыгнула носом:
– Не нужно ему ничего высказывать. Я сама разберусь. Да и к тому же… Он ведь в командировке.
– В какой еще командировке?! – Лена едва ли не подпрыгнула.
Вика нахмурилась. Ужасное подозрение сжало невидимым кулаком сердце:
– В Питере. Вчера с утра уехал…
Брови Лены медленно поползли вверх, застыв посередине лба двумя полумесяцами:
– Я не знаю, что он там тебе наговорил, но ни в какую командировку он не уезжал. Он вообще в них практически не ездит. Раза два в год, не больше – американцы сами к нам приезжают.
– Постой…
Вика пыталась осмыслить все сказанное. В голове никак не укладывалось. Лена что-то путает. Или врет. Господи, конечно! Не ожидала, что у такого мужчины, как Рома, может быть ничем непримечательная жена наподобие Вики. Она упрямо сжала челюсти.
– Лена, зачем ты мне это говоришь? Чего добиваешься?
– Ты о чем?! – Лена выглядела искренне удивленной.
– О том, что Рома не ездит в командировки. Зачем мне врешь?
– Вру?! Вик, я все понимаю, но… Это уже слишком! Сегодня Рома был на работе. Ушел, между прочим, раньше. У меня документы из-за него повисли. А если мне не веришь и считаешь, что я могу лгать, приходи завтра сама.
Вика в упор смотрела на Лену. Ты выглядела одновременно и возмущенной, и обиженной, и расстроенной. Неужели, это все правда? Но ведь… Да что же происходит?
– Никуда я завтра не пойду.
– Вот и зря! Приходи и убедишься сама. Последний раз он выезжал… Дай подумать… В марте. Да, точно. Между пиарщиками еще целая битва разразилась, кто поедет вместе с ним.
Вика закрыла глаза и потерла их. Пульсация в висках стала нестерпимой.
– Этого не может быть, Лена. Нет. Он ездит очень часто. Почти каждые два месяца.
– Викуль… Я не вру. И ты можешь в этом убедиться в любое время. Думаю, адрес ты знаешь.
Пальцы впились в мягкую диванную обивку. Если она сейчас же что-нибудь не сломает, то сердце просто остановится. Сквозь стиснутые зубы Вика снова выдавила:
– Никуда я не поеду.
– Ну хочешь я тебе фото пришлю?! Сфотографирую его и…
– Нет. – Вика нетерпеливо перебила Лену. – Мне нужно все обдумать.
– Да что тут обдумывать? Он тебя обманывает, а ты собралась думать?
– Лена, я разберусь. Поверь. Если ты меня не обманываешь, – на этих словах Лена закатила глаза, – если ты меня не обманываешь… Я придумаю, что делать.
– Что делать?! Набить ему морду и кастрировать.
Вика невесело улыбнулась. Это проще простого. Она знает, к кому обратиться. Мысль о Павле странным образом отрезвила и позволила собраться, взять себя в руки.
– О Роме мы поговорим потом. Расскажи, что у тебя приключилось?
Лена удивленно моргнула, как будто не понимала, о чем Вика ее спрашивает.
– И это все? Вся реакция? Роман обманывает тебя, шляется неизвестно где, а ты собираешься решать мои проблемы?
Вика старалась дышать ровно и глубоко. Руки и ноги словно окаменели от напряжения. Даже пальцы не гнулись. Сердце вроде бы и билось, исправно качая кровь, гнало ее по артериям. Но ей казалось, что внутри лишь выжженные головешки. Ее нутро медленно тлело. Органы превратились в черные угли. Они тяжелыми камнями оседали в животе и горле, вызывая тошноту. А вены вместо крови заполнил пепел. Она знала, чувствовала пресловутой женской интуицией, что Лена не обманывает. И что ей теперь остается? Делать то, что она умеет: решать проблемы других. В этом она разбирается прекрасно. Во всем, кроме своей жизни.
– Рассказывай, что произошло?
– Ох, ладно… Я уже и забыла, из-за чего позвонила. – Лена потерла лоб. – Все из головы вылетело.
Вика невольно улыбнулась. В этом вся Лена: импульсивная, взрывная и чуточку легкомысленная.
– Ты хотела что-то узнать про учебу сына, если я правильно поняла.
– Точно! Да! Сын. – Лена улыбнулась, а Вику кольнула зависть.
Чем она провинилась перед Богом? Почему судьба отобрала у нее родителей, а теперь пытается забрать мужа? Почему она наказана невозможностью иметь ребенка?! Что такого она натворила, что теперь приходится расплачиваться? Лена сунула Вике мобильный. С экрана на нее смотрел мальчишка лет тринадцати. На его шее висела медаль, а волосы были мокрыми и взъерошенными. Вика узнала его сразу же:
– Лотов Леша, восьмой «В».
По лицу. Лены расплылась довольная улыбка.
– Да-а-а. Он! Пловец! Не то чтобы мы возлагаем большие надежды на спорт, но у него получается. Почему бы и нет, верно?
Вика кивнула и через силу улыбнулась. Она бы тоже старалась дать ребенку лучшее. Превратить его жизнь в сказку. Но у нее нет ребенка. И, кажется, скоро не будет мужа. Как она умудрилась потерять все, что было так ценно и важно?
– Мы недавно переехали. Миша, мой муж, решил что ему надоело жить в квартире. Захотел дом. Мы, конечно, возили Лешу. Но бассейн в одном конце города, школа в другом. Ему, бедному и спать некогда. Ну и мы перевели его из частной. А Рома как-то проговорился, в какой школе ты работаешь. Я его пыталась уговорить познакомить нас. Но он в никакую! Дескать, ты не станешь помогать, тебе все равно. Ну и все такое. Пришлось заниматься шпионажем. – Лена хихикнула. – Как в старые добрые времена. Короче, не про это. Леша, в принципе, учится нормально. Все успевает. Я в уроки даже не лезу. Проверяю, конечно, по мере сил, но он все сам. А тут пошли «тройки» по русскому, «два» за изложение! За изложение, Вика! Да он их за пять минут пишет. Память, как у компьютера! А по литературе?! Да у него всегда «пять» было. Ну и я пошла к его классной, Анастасии Викторовне. Надо же узнать, в чем проблемы? Может, на него так переезд подействовал, смена школы, новые учителя, одноклассники. А она мне с порога: вам нужен репетитор. И намекает, что все наладится, если мы с ней заниматься будем. Нет, ты не подумай, что мне на ребенка жалко. Если бы были какие-то проблемы, я бы сама к ней обратилась. Но… она мне даже его контрольные тетради не показала! Ну и как тебе? Я просто хочу знать, что именно у него не получается. И в чем причина. Ну и… Не знаю, может, протестируешь его как-нибудь? Или с Анастасией Викторовной поговоришь? Пожалуйста, Вик… Не хочу его зря таскать к психологу. Он и так смену обстановки болезненно воспринимает. Как и неудаче в школе. Совсем замкнулся.
Мысли о Роме призраком маячили в голове. Но Вика изо всех сил пыталась прогнать из памяти его лицо. Спрятать глубже свои подозрения и страхи. Она никогда не обсуждала коллег с родителями учеников, но и не помочь Лене не могла. Если все так, как она говорит…
– Я попробую выяснить. Не знаю пока как… Кстати, он на экскурсию едет?
Лена замахала руками, став похожей на яркий вертолет.
– Да! Их в поместье везут, ты представляешь? В смысле, в наше! В интернат. – Лена светилась от счастья. Вика ее восторгов не разделяла. – Я бы и сама туда смоталась, но оно теперь в частной собственности у каких-то воротил. А так жалко… Лешка обязательно едет. Я ему уже всю подноготную рассказала. Будет там не хуже экскурсовода. – Она проказливо хихикнула и подмигнула Вике. – Даже объяснила, где нашу заветную стеночку искать.
– Я присмотрюсь к нему, как с одноклассниками общается, мало ли что.
– Ты тоже едешь?
– Да, я – сопровождающая.
– Ви-и-и-ка! Как же я рада, что мы встретились! У меня просто слов нет. А если ты еще мне с Лешкой поможешь… Но вот что с Ромой делать?..
Вика попыталась вклиниться в Ленину речь:
– С Лешей я ничего обещать не могу. Постараюсь. А с Ромой сама разберусь.
– Вик, ты всегда можешь рассчитывать на меня. Всегда!
***
Уже ночью, лежа без сна в холодной неуютной постели, Вика размышляла над тем, какая неразбериха происходит в ее жизни. Нападение в подворотне, встреча с Леной, Ромин обман. Неужели, он и вправду врет ей?! Но как такое может быть? И зачем? Вика пыталась вспомнить, когда командировки участились. Да почти сразу же после свадьбы. Да, точно. Через пару месяцев. Его послали в Америку. Рома был жутко доволен. Он говорил, что все может сорваться, ходил, как на иголках, а когда все разрешилось, они устроили маленький праздник. Вике казалось, что она сама куда-то едет. На деле же, у нее даже не было загранпаспорта. Да разве это так важно?! Рома, возможно, обманывал ее с самого начала, а она переживает о загранпаспорте. Больная на всю голову. Что же делать?.. Вика ворочалась с бока на бок, пытаясь придумать, как поступить. Последовать совету Лены и явиться на работу? Спросить в лоб? Но что если он снова соврет? Как ей понять, где правда? А вдруг это все-таки Лена решила над ней так подшутить? Или… Господи… Еще немного, и она с ума сойдет. Мысли, как оголодавшие дикие звери, раздирали Викин мозг на части. Она металась по кровати, не находя себе места. Десять лет она выстраивала по кирпичикам семью, а теперь оказывается, что это никому не нужно! Вика отшвырнула одеяло и уселась в кровати, обняв подушку. Почему она верит Лене, а не собственному мужу? Внутренний голос, хриплый и свистящий, мерзко засмеялся: «Потому что ты чувствуешь, что все закончилось.» Вика уткнулась лбом в подушку. Потому что все закончилось уже давно. А может, ничего и не было?
Выбравшись из кровати, Вика надела очки и подошла к окну. Все те же деревья, сугробы и старый покосившийся забор. Знакомый унылый пейзаж. Каждое утро она видела эти длинные скрюченные ветки. Как скрюченные пальцы их демонов из преисподней, они тянулись к Вике в попытке схватить и утащить туда, откуда уже не выбраться. Она погрязла в страшной трясине. Погрузилась в Рому, не видя и не слыша ничего вокруг. Забыла, о чем всегда мечтала, о собственных стремлениях и планах. Забыла о самой себе. Вся жизнь сосредоточилась на нем одном. А он?.. Ему было плевать на ее раны, на ее боль. Кто она для человека, которого любила больше жизни? Домработница. Служанка. Тень. Она не нужна ему. Слезы покатились по щекам, обжигая. Рома казался ей идеалом мужчины. Совершенным. Кем-то нереальным, фантастическим, пришедшим из ее воображения. А что он сделал, чтобы она так считала? Подошел к ней в парке. Подарил несколько букетов, цветы из которых она, как дура, хранила месяцами. Несколько раз сводил в кафе. Он небрежно бросал, что она симпатичная. Даже не говорил, что красивая. Симпатичная… Вика прижалась лбом к холодному стеклу. Ради него она из кожи вон лезла. Пыталась стать идеальной женой. А теперь осталась одна. Ненужная, выкинута, как старая вещь. В душе еще теплилась надежда, что Лена ее зачем-то обманула. Но разум уже давно сложил все кусочки головоломки. Рома ее обманывает. И уже давно. Нужно только выяснить, зачем. Вика отерла слезы. Десять лет она думала только о Роме, заботилась только о нем. Пора подумать и о себе. Она любила человека, который требовал ужин, когда она едва могла пошевелиться! Дура! Вика поняла, что задыхается. Она глотала ртом воздух, сердце обессиленно трепыхалось в груди. А если она окажется не права в своих подозрениях? Вика сжала кулаки. Нужно все хорошо обдумать. Роме удавалось обманывать ее десять лет. И она ничего не замечала, слепо живя в своем тесном мирке, сосредоточенном только вокруг него. Она не видела лжи, потому что не хотела видеть, поглощенная попытками стать идеальной женой. И она такой стала. Совершенная домработница. Практически машина для стирки, уборки и кухни. Рома привык к тому, что она безропотно прислуживала ему, наплевав на саму себя. Для него она – немая жена, готовая в любой момент выполнить любую прихоть. Не зря он так взбесился из-за чертовой яичницы. А значит, она должна продолжить играть роль покорной супруги, пока все не разузнает.
Вика вспомнила безумства, которые они с девчонками устраивали в интернате. Она придумывала, какую очередную глупость им провернуть, а затем, все вместе, они претворяли ее планы в жизнь. Вот и теперь ей просто нужно решить, как лучше всего выяснить, что скрывает Рома. До чего она докатилась…
Странное движение за окном привлекло внимание, заставив на минуту забыть обо всех неприятностях. Вика всмотрелась в массивные очертания стволов безобразных голых деревьев. Ей кажется, или там действительно кто-то стоит? Она близоруко щурилась, но даже очки не помогали рассмотреть, что прячется в темноте. Кажется, за деревом кто-то был. Она был почти уверена, что видит очертания рук. Тело прошиб озноб. Вика медленно сделала шаг назад, а потом еще один. Странное ощущение сковывало мышцы. Кто и зачем там скрывается? Вика прижалась к стене, спрятавшись от возможного наблюдателя, и осторожно выглянула. Улица оставалась пустой. Ветки нелепо качались из стороны в сторону под порывами ветра. Она точно свихнулась! На дворе ночь, а она решила поиграть в шпионов. Да кому надо болтаться на улице по такому морозу?
Напряжение начало потихоньку отпускать, даже дышать стало легче. Стоит тут, как идиотка, и пялится в окно. Спала бы лучше. Вика уже собралась лечь, но бросила последний взгляд на грозное дерево и окаменела. От ствола отделилась серая тень. Свет фонаря высветлил мужской силуэт. На лбу выступил холодный пот. Человек задрал голову и посмотрел вверх. Вика вжалась в стену. Она была уверена, что он не может ее видеть, но ощущение было такое, что ее насквозь пронизывает чужой взгляд. Вика закусила губу. Она силилась разглядеть его лицо, но мешала тень от широкого капюшона. Мужчина не двигался, застыв статуей. Вика перестала дышать. Неожиданно он опустил голову, сунул руки в карманы и, ссутулившись, побрел прочь. Вика заставила себе отлепиться от стены и бросилась к окну. Человек быстро шагал по снегу, стремительно удаляясь. Спустя несколько секунд он исчез из вида, оставив лишь сомнения в его существовании. Вика задумчиво отошла от окна. Ей не показалось. Ведь не показалось же?! Господи, лишь бы не сойти с ума. Она юркнула в кровать и с головой укуталась в одеяло. Она была уверена, что человек реален. А еще откуда-то знала, что он смотрел именно на ее окна. Сжавшись в комок, Вика зажмурилась. И почему-то ей казалось, что намерения у незнакомца были отнюдь не добрые.
Глава IV. Такие разные планы
Ты смотришь мне в глаза, страшись, дитя, их взгляда:
То взгляд змеи, в нем смерть невинности твоей.
(с) Адам Мицкевич
– Постройтесь парами, я же сказала!
Вика закатила глаза. Уже минут десять Настя безуспешно пыталась выстроить в одну колонну четырнадцать человек. Она все время повторяла пресловутое «Постройтесь парами», стоя почти в нескольких метрах от детей, и почему-то считала, что это как-то на них подействует. Вика вздохнула. Легко не будет. Она и не надеялась на отдых, когда несла ответственность за жизни детей, но и выполнять Настину работу тоже не собиралась. У нее просто не осталось сил. Вообще никаких. Две бессонных ночи, заполненные странными кошмарами, вымотали ее окончательно. Весь вторник она никак не могла сосредоточиться на уроках и умудрилась перепутать темы в шестом и восьмом классах. Все ее мысли были только о Роме и его предательстве. Вика тут же себя одернула: это лишь догадки. Правда, вчера Лена все-таки прислала ей фотографию Ромы. Вика убеждала себя, что фото может быть какой угодно давности, но… Ей ведь ничего не мешало приехать в офис и убедиться, что Лена не врет. Но после работы Вика заставила себя вернуться домой. Она будет полнейшей дурой, если заявится к Роме. Унизит саму себя, а правды так и не дождется. Если он обманывал ее все эти годы, то нужно действовать тонко. Подумать хоть раз о себе, а не о нем.
