Маша Моран
Лекарь-возлюбленный 1
Дайске дергался и стонал. Весь покрылся потом, а крови вытекло столько, что она уже непрерывной струйкой капала на пол.
За окнами совсем стемнело, и лекарь хрипло приказал Ясуо:
– Неси фонарь. Мне нужен свет.
От его голоса кожа покрылась мурашками. Помимо воли я снова посмотрел на него. Его кожа покрылась испариной и сейчас напоминала жемчуг – таинственно мерцала перламутром. По вискам скатывались бисеринки пота. Пряди волос упали влажными линиями на лоб, а по скулам разлился алый румянец.
Он выглядел так, словно его только что вытащили из постели какой-нибудь девицы, где он занимался всеми бесстыдствами, какие только можно было вообразить.
Боги!.. Да о чем я вообще думаю?
Я заставил себя смотреть на Дайске. Только на него. Не на проклятого лекаря, выглядевшего, как самые грязные и сладкие грехи.
Сейчас важен лишь Дайске. Сколько еще будут длиться его мучения? С каждой минутой алхимик становился все бледнее, его кожа приобретала жутковатый серый оттенок.
Лекарь вскинул голову и взглянул на меня. В его глазах отражался свет фонарей.
– Надеюсь, твой меч наготове?
Я не мог отвести глаз от крошечных трещинок на его губах.
Не понимая, о чем он, глупо переспросил:
– Зачем?
– Чтобы убить его, если я не успею. Заражение уже началось. А оскверненная плоть проникла очень глубоко. – Он поднял брови: – И не смотри на меня так. Уж лучше он примет смерть от того, кто умеет убивать быстро, чем превратится в одного из них.
Я не собирался убивать своего единственного союзника. Друга.
Сквозь зубы я через силу проскрежетал:
– Лучше тебе его спасти.
Лекарь пренебрежительно ухмыльнулся и сдул упавшую на глаза челку:
– Лучше тебе не угрожать мне.
Он снова склонился над Дайске, сжав будто бы немного обветренные губы и сдвинув золотистые брови.
Не знаю, сколько времени так прошло. Раз за разом лекарь вытаскивал все новые кусочки, и каждый раз они не были последними.
Ясуо, то меняющий свечи в фонаре, то заново кипятящий воду, все время был рядом. Ни на секунду не прерываясь, он тихо шептал молитву какой-то богине, а мальчишка, которого мы спасли на поле, дремал, усевшись прямо на пол в одном из пыльных углов.
– Все! Это последний! – Лекарь разогнулся и выбросил в плошку особенно крупную щепку.
Ясуо опасливо взглянул на развороченную грудь Дайске:
– Точно? Ночью он не обернется черным монахом?
– Нет. Теперь мне нужно заняться его раной. – Лекарь поморщился и прогнулся назад, видимо, от боли в затекшей пояснице.
Что-то было в каждом его движении, что притягивало взгляд. На меня действительно будто навели морок. На краткие мгновения я забывал даже о Дайске, лежащем рядом.
Куда-то исчезал запах горящей плоти. Все тускнело и серело. Оставалась лишь неестественно изящная кукольная фигура лекаря.
Чудовищным усилием воли, я заставил себя посмотреть на Дайске. Посеревшее лицо алхимика осунулось.
Я сжал его безжизненные пальцы:
– Он выживет.
Лекарь пожал худыми плечами:
– Как повезет.
Я покачал головой:
– Я не спрашивал.
Он хмыкнул и опустил ладони в таз с водой. Она тут же окрасилась алым.
Время замерло.
Лекарь долго очищал рану, потом мазал ее какими-то снадобьями и снова очищал. Когда он начал сшивать разорванную плоть, Дайске даже не вздрогнул.
Не терпящим возражений тоном, лекарь снова приказал мне:
– Помоги!
Я хотел возмутиться, но вовремя прикусил язык. Его манера общения была настолько мне непривычной, что внутри все кипело от возмущения. Все, кого мы повстречали за этот лунный цикл, будто бы чувствовали во мне своего господина и обращались почтительно и вежливо. Все, кроме НЕГО – выскочки-лекаря.
Я знал, что не имею никаких оснований считать его таковым, но почему-то твердо был уверен, что он не более, чем показушник. Нутро шептало, что от таких, как он, стоит ждать беды.
Но сейчас спорить с ним бессмысленно. Каким бы отвратительным и самовлюбленным он мне ни казался, он – единственная надежда Дайске. И лучше бы этому дамскому угоднику оказаться умелым. Потому что иначе ничто меня не остановит от того, чтобы снести его белокурую голову с шеи.
Я осторожно приподнял безвольное тело Дайске. Лекарь быстро наложил на рану пахнущую горькой сладостью мазь и перебинтовал рану.
– Нужно отнести его в кровать. – Он указал на жалкий топчан, огороженный старой ширмой. – Чтобы отдохнул.
Вместе с Ясуо мы аккуратно подняли Дайске и уложили его на тощий тюфяк.
Проснулся мальчишка, которого мы подобрали в поле.
Пока лекарь чистил инструменты и наводил порядок на столе, а Ясуо мыл пол от крови, мальчонка подошел ко мне и уселся рядом. Я смотрел на Дайске, который едва дышал. Но то, что его грудь поднималась, а веки подрагивали, показалось мне хорошим знаком.
Малец тронул меня за плечо:
– Я помолюсь Белоликой госпоже о спасении твоего друга. Она обязательно поможет.
Я без сил кивнул:
– Спасибо.
Если кто ему и мог помочь, так это действительно боги. Но проблема была в том, что они давно покинули наш мир.
Глава 5. Дух Ширм и тайный колодец
Я и не заметил, что остался один. Ясуо увел мальчика, а лекарь бесшумно растворился в темноте. Странно. Дощатый пол нещадно скрипел, но я не слышал, как передвигался этот самоуверенный наглец. Ни единого звука. Может, он действительно призрак? Или опасный колдун? Как иначе объяснить то, что я о нем думаю даже сейчас?
Позади раздались шаги, и я резко обернулся. Но это оказался не лекарь, и я вдруг ощутил… разочарование. Нет! Это не разочарование. Это гнев от того, что он оставил раненого воина без присмотра. А что если Дайске станет плохо? Где тогда искать этого проклятого лекаря? Где он вообще шляется?! Побежал к своей любовнице?
Наверное, что-то такое отразилось на моем лице, потому что Ясуо сжался, будто ожидал удара.
– Я натаскал воды, господин. Можете искупаться. Купальня прямо здесь, в башне.
Я кивнул и еще раз взглянул на Дайске. Только выживи, друг. Пожалуйста.
Купальня оказалась крошечной и темной. На подставке стоял один-единственный фонарь, который создавал больше теней, чем света.
Наверное еще никогда я так не радовался возможности смыть с себя пыль и грязь. А еще кровавую корку, которая намертво присохла к моей коже и ранам, полученным в пути.
И хоть бадья, в которой я скрючился в три погибели, оказалась крошечной, а вода успела остыть, это было лучшее купание в моей жизни.
– Должно быть, после роскоши столицы, наши условия кажутся вам убогими.
Я вздрогнул и обернулся. На пороге стоял лекарь. Как ему удалось открыть дверь совершенно бесшумно? Я привык всегда ждать нападения и даже во сне чувствовал опасность. А теперь не расслышал скрип ржавых петель?
Наши взгляды встретились. Сейчас бледный лекарь казался еще более измученным. Под глазами цвета сумерек залегли серые тени. А еще он выглядел настолько хрупким, что мог сломаться даже от дуновения сквозняка. Тонкий и хрупкий.
Откуда только такой взялся?
На мой взгляд от ответил вскинутыми бровями.
Я вдруг осознал, что обнажен. А он полностью одет. Не знаю почему, но меня бросило в жар. Какого демона?!
Я привык, что мне помогали принимать ванну многочисленные слуги, но при нем почему-то чувствовал себя ужасно неловко. Мы десятки раз купались в реках и озерах с Дайске и Ясуо, и это было обыденностью! Но сейчас… Вода будто вскипела, обжигая до волдырей.
С трудом я заставил себя выдохнуть:
– Откуда вы знаете, что я из столицы?
Он изогнул губы в презрительной ухмылке и вошел в купальню, плотно прикрыв за собой дверь. Я снова ощутил себя, запертым в ловушке. Пойман в капкан.
– Ясуо отправлялся к королю просить помощи для Ëру и привез вас. Откуда вы еще можете быть?
Ни капли не смущаясь, но и не глядя на меня, лекарь протиснулся мимо бадьи. Меня обдало сладким цветочным запахом. Так могли пахнуть только женщины. Боги, неужели он уже успел сбегать к какой-то девице?
Чувствуя, как начинаю разъяряться, я отрывисто бросил:
– Я служу королю, но мне необязательно жить в столице.
Подол старенького халата обернулся вокруг его ног, когда он повернулся ко мне:
– Верно. Но я встречал много людей. И жители столицы всегда ото всех отличались. Ваша речь, ваши одежды, ваши манеры. Вы даже двигаетесь иначе. Где еще могут жить такие изысканные господа?
И это меня он считает изысканным? Грязного, покрытого пылью и кровью, пропахшего потом? И почему мне так важно то, каким он меня видит? Потому что он сам похож на того, кто только что покинул Дом Услады? Всегда идеальный безупречный аристократ с кожей белее снега и нежнее шелка. Вот только аристократы не становятся лекарями. Да и что могло заставить иноземца, да еще настолько красивого, заняться лекарским ремеслом?
Нет, он не красавец! Просто смазливый.
Как ни в чем не бывало, лекарь зашел за ширму. Оттуда тут же выскочила полупрозрачная тень в блеклом синем халате. Я выпрямился во весь рост, хватаясь за оружие. Но когда в ладонь легла рукоять меча, никого в купальне не оказалось.
Галлюцинации? Я потряс головой. Должно быть от усталости и недосыпания. Последние дни пути мы почти не отдыхали и мало ели. Неудивительно, что мне мерещится всякое.
Из-за ширмы выглянул лекарь. Челка упала ему на глаза, придавая вид городского модника. На несколько секунд его взгляд задержался на моей груди, и меня окатило новой волной жара. Как будто я слишком близко подошел к пылающему огню. Да что такое?!
– Это наш местный призрак. Меч вам ни к чему. – Он кивнул на мою руку, и только сейчас я осознал, что до сих пор сжимаю меч в руке.
– Призрак? – Я давно уже не ощущал себя таким глупцом, как за последние часы общения с этим провинциальным остряком.
– Да, мы зовем его Духом Ширм. Раньше он жил в Доме Услады и подсматривал за девушками и их клиентами. Но как только Дом закрылся, перебрался в крепость. Прячется в ширмах и шпионит за тем, как господа и госпожи раздеваются. Обычно, его сразу прогоняют. Но вы человек здесь новый и не могли знать о нем.
Хоть он и пытался обращаться ко мне вежливо, я все равно чувствовал насмешку в его голосе. Даже его губы едва заметно подрагивали. Уж не ему надо мной смеяться! Мужчине не пристало иметь такой рот. Эти губы больше подошли бы женщине, работнице Дома Услады. Для того, чтобы обслуживать клиентов, а не насмехаться над людьми.
Не смотря на то, что спас Дайске, он казался мерзким типом. Слишком наглый для лекаря. Да и вообще не похож ни на одного знакомого мне целителя. Хотя действовал он искусно и умело. Кто же он? Он таил в себе тысячу загадок – я чувствовал это. И по какой-то неведомой причине мне хотелось разгадать каждую.
Под его внимательным взглядом я вернул меч в ножны и снова откинулся на борт бадьи:
– А вы, значит, пришли спасти меня от него?
Он ухмыльнулся, подняв один уголок рта:
– Даже не думал об этом. Меня послали сюда передать вам одежду. – Он указал на ворох ткани у себя в руках. Встав на цыпочки, одним грациозным движением закинул все это на ширму.
Грациозным? Мужчина не может быть грациозным. Но этот сопляк выглядел именно так.
– Должно быть совсем не то, к чему вы привыкли в столице. – Он как бы невзначай разгладил складки на сером халате.
К чему этот допрос? Пытается выпытать, кто я? А что если, он видел меня? Нет, не может быть. Тот, кто допущен во дворец, очень редко покидает его. А к членам королевской семьи подпускают лишь проверенных.
– А откуда вам известно, кто и к чему привык в столице?
Лекарь пожал плечами:
– Мне рассказывали.
Я кивнул:
– Надо же… А я уж подумал, что вы частый гость там.
Его глаза забавно расширились:
– С чего вы взяли?
– Вы на похожи на крестьянина.
– Я и не крестьянин. Я – лекарь. – Он выгнул золотисто-серебряные брови и направился к выходу.
Сбегает? Нет, я еще не готов его отпустить!
Сам не знаю почему, но хотел, чтобы он задержался. Побыл тут еще минуту. Или две.
Да зачем мне это надо?! Внутренний голос издевательски шепнул: чтобы узнать, что он скрывает… Вот только мне не должно быть никакого дела до него.
И все же я отчаянно искал предлог остановить его.
Когда он уже протягивал руку к двери, я едва ли не выкрикнул:
– Спасибо за одежду.
Он обернулся, насмешливо глядя на меня:
– Это не меня стоит благодарить. Госпожа Айми передала их. – На мой вопросительный взгляд он пояснил: – Вы спасли ее сына – Джуна. Он уже всем рассказал, как благородный господин бросился к нему через все поле и изрубил десяток монстров одним движением меча. Вы теперь герой. – Судя по его усмешке, он считал меня кем угодно, но только не героем. – Айми так впечатлена вашим подвигом, что пожелала сама отнести вам одежду, услужить при купании, помочь расчесать и высушить волосы. Но все сочли, что это слишком даже для бывшей служительницы Дома Услады. Потому решили возложить эту почетную обязанность на меня. – Судя по кислому выражению лица, он совсем этому не обрадовался.
Он открыл дверь, впуская в купальню прохладный воздух, но я снова его остановил:
– Как вас звать?
– Рэйден. – Он выгнул брови. – После купания вас ждут в Павильоне Семи Колодцев. На ужин. – Он отвернулся, демонстрируя аристократично прямую спину, и вышел.
Я осознал, что пялюсь в дверь, только когда начал покрываться гусиной кожей. Перед глазами стояла узкая спина, обтянутая выцветшей тканью, и растрепанный вихрь волос на затылке, будто кто-то запускал пальцы в его пряди. В воздухе до сих пор стоял отчетливый аромат сладости. Сластолюбец. Сейчас он тоже отправился к женщине?
Впрочем, меня это не должно волновать. Лишь бы он помог вылечить Дайске.
***
Мне снились длинные изящные пальцы, зарывающиеся в мои волосы. Белоснежные ладони мучительно медленно скользили по коже, обжигая белым пламенем. После каждого прикосновения оставалась алая полоса ожога. Я чувствовал себя заклейменным.
От этих незамысловатых ласк хотелось сорвать с себя одежду. Обхватить тонкие запястья и водить чужими ладонями по всему телу. По груди, животу, бедрам.
Я не видел ни лица, ни тела своей искушающей возлюбленной. Она вся была окружена молочно-белым туманом. Лишь отчетливо выделялись линии ключиц на алебастровой коже. Я хотел коснуться их губами, а потом обвести языком.
– Господин! Господин Ван!
Из забытья меня вырвал встревоженный голос Ясуо.
Я с трудом открыл глаза и тут же встретился с его испуганным взглядом:
– Вам снился кошмар? О нападении черных монахов? Вы стонали…
Проклятье!.. Я заставил себя сесть, надеясь, что в сизом сумраке не будет заметно, как кровь прилила к лицу. Нет, мне снился вовсе не кошмар. Мне снился самый прекрасный и одновременно мучительный сон за всю жизнь.
– Вы так и не поели… – Ясуо покачал головой.
В памяти всплыли все события вчерашнего дня.
Кажется, я уснул на полу, возле низкой грубой кровати на которой лежал Дайске. Я дернулся к нему. Он был все таким же бледным и осунувшимся. Грудь не двигалась…
– Он дышит? – Я поднес ладонь к его губам, ощущая слабую ниточку воздуха.
– Дышит, конечно. Господин лекарь не оставил бы его так, если б не дышал.
Лекарь… Вчера я его больше не видел. Он исчез, словно никогда и не существовал. Ясуо приходил звать меня на ужин, но я не пошел, оставшись сторожить Дайске. Потом крестьянин принес мне еды, но аппетита не было. А потом я, видимо, уснул.
Я стянул с себя старое тонкое одеяло. Странно, вчера его не было.
– Откуда это? – Я отбросил видавшее виды покрывало.
Ясуо нахмурился:
– Так господин лекарь, наверное, укрыл вас. По ночам-то в башне страсть, как холодно. В ледышку превратиться можно.
Лекарь. Лекарь. Лекарь! Я вскочил на ноги.
– Где он?!
Как он посмел?! А что если Дайске станет плохо? Что если он будет умирать, а я даже не пойму этого?! Это лекарь должен дежурить у постели больного, ловя каждый его вздох! Если бы мы были во дворце, проклятый наглец был бы уже казнен! Я бы лично отрубил его белокурую голову, забитую лишь развлечениями и плотскими утехами.
Я схватил Ясуо за грудки и встряхнул, тихо рыча:
– Где-е-е?! Он?!
Ясуо побледнел:
– Г-господин лекарь, что ли?
– Д-да…
– Так в оранжерее своей… Он там с самого утра возится…
Я отшвырнул от себя крестьянина и приказал:
– Веди!
При свете дня башня выглядела ничуть не лучше, чем в закатном сумраке. Везде пыль, паутина и запустение. Для лекаря это недопустимо. Он обычный колдун! Хитрый гаденыш, который притворяется целителем ради одному ему известных целей. И его внешность – не иначе как морок. Способ получить желаемое. Деньги, власть, женщин.
Я был так уверен, что увижу его в объятиях какой-нибудь околдованной глупышки или даже двух, что слегка удивился, когда понял, что Ясуо ведет меня… это строение походило на сарай. Крестьянская хижина без одной стены, полностью открытая ветрам и непогоде. Она притулилась сразу за башней и была не видна с другой стороны. Рядом разросся буйный сад из растений, которых я в жизни не встречал. Что-то похожее на плющ тянулось вверх по каменной стене. Несколько огромных валунов были покрыты мхом и лишайником – все разных цветов. Создавалось впечатление, что кто-то выращивает их специально, прямо на камнях. Которые, скорее всего, тоже оказались тут не случайно.
За выцветшей холстиной, которую трепал ветер, кто-то стоял. Но вопреки моим ожиданиям это оказался не лекарь.
Ясуо бодро пробежал вперед и отдернул жалкую занавесь.
– Госпожа Лу? Приветствую! А где господин лекарь?
За небольшим столом стояла молодая девушка в ярком голубом платье, расшитом цветами. Черные волосы были уложены в сложную прическу, не уступающую дворцовым модницам. С ушей свешивались массивные золотые серьги со множеством подвесок. Она была очень юна. Лет двадцать. Так вот с кем развлекался лекарь? Девушка выглядела, как знатная. Провинциалка, но знатная. Не удивлюсь, если хитрый мерзавец задурил ей голову и соблазнил.
Девушка улыбнулась:
– Господин Рэйден собирает травы. Он за оранжереей.
На меня она даже не взглянула. Зато когда произносила его имя, покраснела и опустила взгляд. Она влюблена в него. Без памяти.
Значит, за оранжереей… Не дожидаясь Ясуо, я обогнул жалкое строение.
Я ожидал увидеть все, что угодно, но не то, что открылось моим глазам.
Лекарь, покрытый грязью с головы до пят, сидел на коленях, прямо на земле, и что-то выкапывал. Не знаю, чем он занимался ночью, но точно не спал. Под глазами у него залегли такие тени, что занимали половину лица. Он весь… просвечивал. Как бесплотный дух. У него был такой вид, словно сейчас он свалится в обморок. Помощь нужна ему самому.
Заметив меня, он выпрямился и сдул грязную прядь, упавшую на лоб.
– Чем обязан? – Высокомерие из его голоса никуда не делось.
Все сочувствие, которое во мне появилось от его измученного вида, тут же испарилось. Ах да, мы с Дайске наверняка помешали его развлечениям с какой-нибудь сароен.
Я накрыл рукоять меча. Все, что угодно, лишь бы не схватить его за шиворот и не притащить обратно в башню.
– Почему вы ушли? В любой момент Дайске может понадобиться помощь, а вы… ковыряетесь в грязи.
Его глаза вспыхнули так, словно внутри были заточены маленькие молнии.
Он медленно поднялся на ноги, демонстрируя пропитавшийся грязью подол вытертого халата.
– Больше я ничем помочь вашему другу не смогу. – Он говорил четко, практически выплевывая каждое слово мне в лицо. – От того, что я буду сидеть рядом с ним, ничего не изменится. Вместо этого я пытаюсь сделать хоть что-то… – К концу его голос превратился в разъяренное шипение. Как будто капли холодной воды капали на горящие угли.
– Сделать хоть что-то? – Я окинул его презрительным взглядом. – Вы должны лечить его, а не… – Я даже не знал, как назвать его занятие.
– Ну? – Он издевательски вскинул золотистые брови, с насмешкой скользя по мне оценивающим взглядом. – И чем же я занят, по-вашему? А?
– Не знаю. Я же не лекарь. Просветите меня.
– Вот именно! Вы – не лекарь! – Он сделал шаг ко мне и указал пальцем на мою грудь. – Вы и понятия не имеете, что нужно делать с раненым. А тем более, с раненым черным монахом. Зато пытаетесь меня учить!
Он снова шагнул вперед, но вдруг покачнулся. Сначала я подумал, что он запутался ногами в тяжелом от влаги и комьев земли подоле, но его глаза закатились, а голова безвольно откинулась к плечу.
Лекарь потерял сознание! Я бросился к нему, подхватывая на руки, когда он уже почти упал на землю. Его голова оказалась у меня на коленях – я едва успел перетянуть его на себя. Еще чуть-чуть, и он бы ударился затылком прямо о камни, разбросанные тут повсюду.
На шум тут же прибежали Ясуо и молодая черноволосая госпожа.
Она упала на колени рядом со мной и бережно обхватила ладонями лицо лекаря, стирая с бледной кожи грязь.
– О, боги… что случилось? – В ее глазах стояли слезы, а в голове слышалась подступающая истерика.
– Я не знаю. Он просто… упал…
– Вы обидели его! Кричали!
Не знаю, как она услышала, мы даже не повышали голосов, но юная девица, похоже, обладала хорошим слухом.
– Он не спал всю ночь, дежурил рядом с вашим другом. Искал способ ему помочь. Еще не рассвело, а он уже принялся за работу. Со вчерашнего дня ничего не ел! А вы посмели кричать на него! – Ее голос сорвался. Нежным движением она убрала с его лица волосы, пропуская золотистые пряди через пальцы. – Он очень ранимый.
Ранимый? Уж каким-каким, но ранимым он точно не был. Я даже не знал, что ответить на эту отповедь. Похоже, она была не просто влюблена в лекаря. Она его… боготворила.
Откуда ей вообще известно, что он не спал ночью, а с рассветом отправился сюда? Не потому ли, что была рядом с ним все это время? Я почти уверился в том, что именно из ее постели мы вчера выдернули лекаря. А теперь она просто злилась, что пришлось с утра торчать в «оранжерее», а не в объятиях самовлюбленного развратника.
Рядом возник Ясуо, исчезновения которого я даже не заметил, погрузившись в свои мысли. Он нервно прыгал возле нас, держа в руках деревянный черпак.
– Я тут! Тут! Сейчас мы его мигом на ноги поднимем.
Он набрал полный рот воды и дунул. Брызги полетели во все стороны. Большая часть, кажется, попала на меня, а не на лекаря.
По его мертвенно-бледной коже побежали грязные струйки.
Госпожа Лу тут же принялась вытирать его лицо. Ресницы лекаря задрожали. Только сейчас я заметил, что они были невероятного бронзового цвета. Сейчас, от воды, они потемнели, и была видна их истинная длина и загнутые кончики.
Неожиданно его глаза распахнулись и безошибочно нашли мой взгляд.
Несколько мгновений он потерянно рассматривал меня, а потом вздрогнул и резко сел. Его пальцы стиснули и так наглухо запахнутые полы халата и стянули их еще сильнее.
– Господин!.. Господин Рэйден! – Девица безостановочно гладила его лицо. – Я не отпущу вас, пока вы не поедите. Вы совсем за собой не следите!
Лекарь попытался убрать ее руки, отстранился и ударился спиной о мою грудь. Меня словно ударило разрядом молнии. По всему телу прошла странная непонятная дрожь, от которой меня бросило в жар, не смотря на осеннюю зябкость и холодную воду.
Лекарь отскочил от меня, как от чумного.
– Да! – Ясуо вытащил откуда-то замызганный платок и принялся оттирать лицо лекаря от грязных разводов. – Вам нужно поесть. Да и господин Ван ни крошечки во рту не держал.
Девица бросила на меня такой же презрительный взгляд, каким награждал Рэйден. Я тут же одернул себя. Когда он успел стать для меня просто Рэйденом?!
– Я… да, ступайте. – Он бросил на меня нервный взгляд, словно… умолял уйти. – Я присоединюсь чуть позже… Нужно кое-что доделать…
Он отступал назад, и только сейчас я заметил дрожащий от ветра лист бумаги. Придавленный камнем, он лежал среди грязи и буйных зарослей трав. Кажется, лекарь пытался скрыть его от посторонних глаз.
Я прищурился. Что за секреты ты скрываешь?
– Нет! Я не оставлю вас здесь… С ним! – Юная госпожа бросила на меня гневный взгляд.
Боги, это просто смешно. Она готова на меня наброситься за то, что… предмет ее обожания грохнулся в обморок? Как женщина.
Неожиданно я испытал укол совести. Он действительно выглядел болезненно. Бледный чахнущий призрак. Может, он сам болен?
– Я обязательно приду, госпожа Лу. – Рэйден поклонился. – Ваше предложение – честь для меня. Но сначала я должен закончить…
– Вот и чудесно! Пойду скажу остальным, что господин лекарь к нам присоединится! И вы, господин Ван. – Ясуо строго глянул на меня: – А то вчерашний ужин пропустили. А я ведь помню, что свою часть еды вы отдали той голодной девчушке в деревне.
Девица отчетливо хмыкнула, а лекарь отвернулся, возвращаясь обратно в грязь.
– Вы же точно придете? – Девица все никак не унималась.
Лекарь рассеянно кивнул:
– Конечно.
Она еще хотела что-то сказать, но Ясуо увлек ее обратно.
Лекарь бросил на меня раздраженный взгляд:
– А вы чего стоите? Вас еще со вчерашнего вечера ждут.
Я приблизился к Рэйдену:
– Видимо, я не оценил всю степень вашего благородства и теперь должен загладить вину. – Как ни старался, я не мог убрать из голоса иронию.
Все еще пошатываясь, Рэйден снова опустился на колени, пытаясь незаметно убрать таинственную страницу.
– Что это? – Я подошел ближе и сел на землю рядом с ним.
Как ни в чем не бывало, он вернулся к своему занятию.
– Травы для целительства.
Я потянулся вперед и вытащил страницу, прижатую его коленями к земле. Рэйден дернулся вперед, пытаясь отобрать ее обратно.
Я поднял руку вверх, пытаясь разглядеть, что там написано. Это было что-то вроде карты… Башня, сарай-оранжерея, участок земли и крепостная стена.
Сквозь зубы Рэйден прошипел:
– Верните немедленно…
– Это не план крепости… Это что? Колодец?
Я вопросительно посмотрел на него, ожидая, что лекарь бросится на меня с дракой, но он не предпринимал никаких попыток отобрать карту. Либо понимал, что не выдержит схватки со мной, либо… действительно был слишком слаб.
– Вас не касается, что это.
Я подался к нему:
– Вместо того, чтобы заниматься тем, что должны, вы валяетесь в грязи. Либо вы говорите, что это. Либо я разорву ее на мелкие кусочки.
Рэйден сжал челюсти и снова сверкнул глазами. Он повторил мое движение, нагнувшись и приблизив ко мне испачканное лицо. Меня снова обдало уже знакомым цветочным ароматом. Я не удержался и вдохнул сладкий запах глубоко в легкие.
Раздувая ноздри, Рэйден рассерженно сопел. Не контролируя себя, я протянул руку и стер грязь с высокой скулы.
О, боги… Прикасаться к его коже было огромнейшей ошибкой. Она действительно оказалась нежной и гладкой. Прохладной и мягкой. Самые прекрасные королевские наложницы могли позавидовать красоте его кожи. Я уже хотел, чтобы он скорее умылся, и грязь больше не смела скрывать перламутровое сияние.
О ЧЕМ. Я. ДУМАЮ?!
Очнувшись, я осторожно убрал руку.
Губы лекаря удивленно приоткрылись, и теплое, преступно влажное дыхание коснулось моей ладони, когда он тихо проговорил:
– Это записи прежнего лекаря… Указания, где искать его тайник… В его запасах были указания… Какие отвары могут излечить вашего друга. Больше… я не знаю, как ему помочь. Он… он умирает.
Рот наполнила горечь:
– Давайте найдем этот тайник.
Рэйден прошептал, наклонившись еще ниже:
– Вы никому не должны говорить об этом. Лекаря, который здесь был до меня, судили на королевском суде. Его обвинили в колдовстве и казнили. Если кто-то узнает, что я использую его записи, меня ждет тоже самое. – Он сглотнул, и я, как одержимый дурак, не смог отвести глаз от движения его шеи. В этом было что-то до боли соблазнительное. Нет, не прежний лекарь был колдуном, а нынешний. Словно оплетает меня своей душистой, жемчужно-серой паутиной. – К тому же, если вы расскажете, ваш друг останется без отвара и тогда точно умрет. Потому что на много миль вокруг вы не найдете ни одного лекаря, алхимика или даже колдуна. – Теперь его пухлые губы были крепко сжаты, а брови подняты – ждал, хитрец, как я отреагирую на его шантаж.
– Так мы будем копать или нет?
Он ничего не ответил и взялся за небольшую лопатку.
Я отобрал у него инструмент:
– Показывайте где.
Стоило мне приблизиться, как он снова отдернулся от меня, глядя с подозрением и испугом:
– Здесь. – Он указал ладонью на небольшую ямку. – Тут должен быть старый колодец. Но давным-давно его засыпали.
– Колодец?
– Да. Если я правильно расшифровал записи, то тайник в нем. В кирпичной кладке.
Лекарь пододвинулся, освобождая мне место, а я принялся копать. Это заняло не так много времени. Под слоем земли ладони в две толщиной действительно нашелся старый, рассыпавшийся колодец. Точнее, его часть.
Рэйден сдвинул старую деревянную доску и нырнул вглубь.
– Осторожнее! – Я едва успел схватить его за широкий пояс. Он наклонялся так низко, что в любой момент мог свалиться туда.
А если от голода снова потеряет сознание?
Я вытащил лекаря обратно, и заслужил еще один гневный взгляд:
– Вы что творите?!
– Хотите нырнуть в колодец? В таком состоянии? – Он действительно выглядел еще бледнее, и, кажется, в самом деле просвечивал. – Торопитесь составить компанию вашему Духу Ширм? Будете Призраком Лекаря-любовника?
Румянец на его белоснежных щеках был подобен распустившимся бутонам роз.
– Он не мой! И какой еще лекарь-любовник? Вы в своем уме?!
Действительно, что я несу?! Я не собирался признавать это, но в глубине души… хотел знать, с кем он проводит свои ночи. Зачем мне это нужно? Наверное, недосыпание и голод рождают в голове странные мысли. Но я ничего не мог с собой поделать. Не успокоюсь, пока не разгадаю первую загадку лекаря: кто его любовница? Или любовницы.
– Госпожа Лу в вас влюблена.
Румянец на его щеках стал ярче. Вот как? Похоже, он в курсе. Конечно, в курсе. Наверняка, специально влюбил ее в себя.
– Госпожа Лу – благородная и достойная девушка. А вы…
Я его перебил:
– Так где тайник?
Еще несколько мгновений он обиженно сопел, но потом все же прошипел:
– Там должен быть камень с изображением полумесяца и знаком смерти. – А потом неуверенно добавил: – Я так думаю.
Что ж… Посмотрим…
Я уже собирался заглянуть внутрь, как вновь из ниоткуда появился Ясуо.
– Так и знал, что вы оба до сих пор тут! Все уже собираются на завтрак, и я обещал, что приведу вас! – Смотрел он при этом, на лекаря. – Никаких возражений! Я уже натаскал вам воды. Смоете грязь, переоденетесь и придете в павильон.
Похоже, Ясуо считал себя ответственным за лекаря.
– И вам тоже не мешало бы… искупаться. – Он окинул меня недовольным взглядом. – Извалялись в грязи, как дети малые. Но сначала господин лекарь. Идемте-идемте, я вас не оставлю!
Он уже двинулся вперед, но Рэйден подскочил, как ошпаренный, и загородил колодец собой.
– Да! Да, я уже иду.
Ясуо удовлетворенно кивнул, а лекарь обернулся и быстро шепнул мне:
– Найдите шкатулку и приведите здесь все в порядок. Оставите ее на моем столе в лазарете.
– Господин лекарь! – Ясуо снова посмотрел на него. – Я же сказал, что не уйду без вас.
