Марта Дмитриевна Еронакова
Год Анагон
– Как ты себе представляешь наши переговоры? Никто не знает, где живут Слуги.
– Но есть место, куда они обязательно придут в первый день зимы на свой шабаш. Именно там мы можем с ними встретиться.
– Захотят ли они с нами разговаривать? Это же очень скрытный клан.
– Если мы не попробуем, то не узнаем.
– Это опасно. Они странные, и у них странная мораль, – Анагон помнила, с каким упорством Вирал старался прекратить с ними все отношения. Тан был не из пугливых, а значит, его опасения были не напрасны.
– Первый день зимы для них священен, – настаивал Вирал. – Они не станут проливать кровь без особых причин.
– Покажи, где мы можем их встретить.
Воин указал пальцем на небольшую пустошь далеко на северо-востоке от Столицы, окружённую невысокими горами, кольцо которых разрывал лишь узкий проход, идущий со стороны моря.
– Долго до туда добираться?
– Если мы пойдём напрямик, через горы, то неделю. А если пройдём вдоль хребта, через проход, то все две.
– Какое сегодня число? – нахмурившись, спросила Карисси.
– Двадцать первое Месяца Переменчивого Ветра.
– У нас нет двух недель. Нужно отправляться через горы, – она распахнула шкаф и начала выкидывать оттуда вещи, будто собиралась уходить прямо сейчас.
Вирал подобрал с пола упавший с тихим звяканьем ремень и спросил:
– Так Вы решили, что мы отправляемся в путь?
– Да. Мы должны попытаться.
Весь следующий день прошёл в суматошных хлопотах. Перековывали лошадей, готовили непортящуюся провизию, шили дорожные плащи. Анагон сидела одна в Зале Советов и упорно переделывала списки отправляющихся в поход.
– Сейрин… – вслух задумалась она над очередным именем. – Она может быть нам полезна, особенно, если кто-то заболеет или будет ранен, но она такая хрупкая. Не знаю, выдержит ли она такое путешествие.
– Выдержит, – вошел в комнату Вульгус. Он встал позади трона и наклонился над девушкой. – Козероги нашли её семилетней в бродячей собачьей стае. Она смогла выжить там, не думаю, что горы её испугают.
Карисси усмехнулась.
– Да, ну и история. Хорошо, её берём. Ты, кстати, тоже едешь, это не обсуждается.
Воин покорно склонил голову, стараясь скрыть улыбку. Девушка вновь оторвалась от листка и, развернувшись к Вульгусу, спросила:
– А как ты попал к Змееносцам? Я так понимаю, тут у каждого есть интересная история о том, как он присоединился к своему Братству.
Парень внезапно помрачнел.
Анагон растерялась и попыталась замять разговор:
– Впрочем, это неважно, и если ты не хочешь, то можешь не рассказывать.
– Почему бы и не рассказать? Ты – моя Правительница, с чего мне что-то скрывать? Тем более не такая уж это и тайна, – воин отодвинул соседний стул и сел напротив девушки. – Вирал и Суло залезли в мой дом несколько лет назад. Хотели поживиться на кухне. Но мой отец услышал их, поднял шум, они с матерью выбежали им навстречу, стали звать стражу… Вирал и Суло прирезали их, пока на их крики не сбежался весь Ландан. И хотели уже уходить, как вдруг на кухню пришёл семилетний я. Не знаю, о чём думал Вирал, почему он не отправил меня вслед за родителями, а потащил в Убежище. Он вообще странный. Ладно, не будем о нём.
Девушка молчала, поджав губы и опустив вниз голову.
– Ну, чего ты? Расстроилась? – Вульгус приподнял её лицо за подбородок. – Не стоит. Лучше закончим пересматривать список.
Без особого энтузиазма, Анагон дочитала список до конца, изредка вычеркивая или наоборот, вписывая кого-нибудь. Потом отдала лист Вульгусу, попросив его обойти всех значащихся в списке, и отправилась к себе в комнату, где долго думала, стоя на балконе и вглядываясь в хмурое осеннее небо.
***
С утра пошёл снег, первый снег. Он заметал попоны лениво фыркающих лошадей, нервно кружащих на месте людей и площадь, на которой эти люди и лошади ждали Правительницу, с утра отправившуюся в главный храм Ландана.
Девушка встала с колен и, еще раз поклонившись, вышла из небольшого склепа. Ледяной ветер тут же рванул с неё лёгкую накидку, но воительница, казалось, не почувствовала холода. Она подошла к небольшой группе людей и быстро пересчитала их. Девятнадцать, вместе с ней двадцать, всё верно. Ей подвели красивого золотистого коня, нервно прядущего ушами – Миясс она решила не брать в горы. Вскочив на лошадь, она ещё раз обвела воинов взглядом и чуть заметно кивнула. Тут же два всадника на длинноногих лошадях сорвались с места и помчались вперед, через восточные ворота города на окружавший Ландан пустырь. Луки за спинами выдавали в них воинов Братства Стрельца. Это были два разведчика, которых правительница приказала отправить вперёд отряда. Остальные воины, чуть медленнее, двинулись следом.
С конем Карисси поравнялась гнедая лошадь со звездочкой во лбу, и на плечи девушки опустился тёплый полушубок.
– Спасибо, – не отрываясь от красной книжечки, в которую она что-то писала, ответила Анагон. Вульгус кивнул и, пришпорив коня, двинулся в начало отряда.
Первые три дня прошли без особых происшествий. Днём отряд ехал, вечером останавливался на стоянку, кормил и поил лошадей, ужинал сам и ложился спать, выставив на дежурство двух часовых. С рассветом просыпался, завтракал и ехал дальше. Говорили мало и только по делу.
Утром четвёртого дня прилетел сокол с вестями от Вирала, который остался во дворце.
– Мы потеряли Норд-Ар и Селену, – возвестила Правительница и, с силой ударив коня по бокам, заставила отряд ускорить темп.
Ещё два дня прошли в полном молчании. К обеду двадцать восьмого числа воины добрались до подножия гор. Узкая, но пригодная для лошадей тропа вела по пологому склону горы наверх и скрывалась где-то в тумане.
– Сегодня переночуем здесь, а завтра начнём восхождение, – громко объявила Анагон, и воины стали разбивать лагерь. Несколько человек отправились на охоту, потому как запасы провизии, взятой с собой, сильно иссякли. Кошка тоже хотела отправиться с ними, но, спрыгнув с лошади, поняла, что в кровь сбила ноги в неудобных стременах. Сейрин тут же обработала её раны, но ноги нещадно ныли, поэтому об охоте пришлось забыть. Вульгус тоже ушёл с охотниками, и девушка, скучая без собеседников, уснула около разведённого костра и проснулась лишь глубокой ночью от того, что кто-то тронул её за плечо.
– Прости, что разбудил, – кошка протирала глаза. – Но я хочу тебе кое-что показать. Идём?
Вульгус помог девушке встать, и та, прихрамывая, отправилась за ним куда-то, за каменную насыпь, ссыпавшуюся с горы во время очередного землетрясения, а затем сквозь узкую расщелину в самой горе. Идя всё дальше и дальше вслед за воином по узкому проходу, кошка уже начала сомневаться в рациональности этой затеи, но потом тёплый поток воздуха, вырвавшийся откуда-то из глубины скалы, разжёг в ней любопытство, и она, поторапливая Вульгуса, двинулась дальше. Наконец, перед ними открылась небольшая пещера, освещаемая большими, размером со стул, жёлтыми грибами, источавшими сладковатый аромат и испускавшими приглушённый оранжевый свет. Стены пещеры были сплошь увиты плющом, а на полу чуть дымилось маленькое озеро, с водой зеленоватой, но абсолютно прозрачной. Камни на дне озера покрыл мох, чуть колышущийся от движения воды.
– Подземная пещера. Насколько я знаю, вода здесь полезнее той, что мы набираем из рек или колодцев, – Вульгус обвел руками помещение.
Анагон, не слушая его, уже скинула осточертевшие сапоги и с тихим стоном вошла по колено в тёплую, чуть щиплющуюся воду, которая, казалось, тут же начала вытягивать усталость из измученных ног девушки.
Кошка обернулась к воину и звонко крикнула:
– А ты чего стоишь? Ныряй!
– Я уже искупался, – соврал Вульгус, с улыбкой наблюдая, как Правительница носится по озеру, поднимая брызги.
– Это великолепно! – тяжело дыша произнесла девушка, выбравшись, наконец, на сухой камень и сев рядом с Вульгусом. Она широко болтала ногами, чтобы быстрее их высушить. – Как же хорошо, что ты меня сюда привёл. А то мне уже снилось, что я еду и еду, и этой дороге конца нет.
Она откинулась на спину и уставилась в низкий потолок пещеры.
– Мы уже у подножия гор, – подал голос Вульгус. – Этот перевал и всё, мы у цели.
Девушка тяжело вздохнула.
– Так говоришь, как будто там всё будет легко.
– Нет, там будет очень сложно. Слуги крайне своенравные и свободолюбивые. С ними невозможно нормально разговаривать. Они такие… холодные, бр-р, – усмехнулся воин. – Но у нас-то в переговорщиках не абы кто, а Огонь Севера! Кто знает, может, тебе удастся растопить этих ледышек.
Девушка улыбнулась.
– Знаешь, что я тут подумала? Вот эта гора. Снаружи вся такая неприступная, ледяная, снегами покрытая, вокруг ветры злющие летают. А внутри у неё – пещера. Маленькая, уютная и тёплая. Может, эти Слуги – они как эта пещера? Просто нужно найти этот узкий проход к ним внутрь, как тот, через который мы сюда попали.
Вульгус не ответил. Кошка подтянулась, натянула сапоги и пошла к выходу из пещеры. У самого начала прохода воин обогнал её и пошёл первым, несмотря на обиженное мяуканье Правительницы. Внезапно у самого выхода, когда у девушки уже начало щипать щёки от залетающего внутрь ветра, парень резко остановился. Карисси со всего размаху влетела в него и больно ударилась носом, однако воин замер и не шевелился.
– Ау! Ты чего? Мог бы и предупредить! – кошка тёрла ушибленный нос. Вульгус поднял руку с вытянутым указательным пальцем, призывая девушку к тишине.
– Волки. Стая. У входа.
– Дай мне пройти, я смогу их отогнать! Тогда остальные проснутся и помогут нам.
– Нет. Пойду я. А ты не высовывайся.
Не обращая внимания на возмущённое шипение девушки, воин рывком выпрыгнул из пещеры и его силуэт тут же исчез. Правительница видела нескольких волков, внезапно присевших на задние лапы и непонимающе скулящих, а потом один из них завыл и взлетел. Все четыре лапы животного оторвались от земли, и он исчез из поля зрения девушки. Та, совершенно обескураженная, осторожно высунула голову и ахнула. Над землей, лирах в пяти, парил, изредка взмахивая огромными серыми крыльями, Вульгус. Руками он балансировал в воздухе, а в ногах у него, превратившихся в крючковатые птичьи лапы, болтался, рыча и извиваясь, волк.
Тут один из оставшихся псов заметил кошку и, взвыв, побежал на неё. Еще два волка, стоящие чуть ближе, увидели девушку и стали медленно подползать к ней. Вульгус размахнулся и бросил волка, которого держал в лапах, на пса, изготовившегося к прыжку. Испуганные животные вцепились друг в друга, не понимая, что произошло.
– Осторожно! – крикнул воин, увидев ещё одного готового к нападению волка и понимая, что не успеет ничего сделать. Но Анагон тоже видела его, и как только животное прыгнуло, она выбросила руку вперёд и шепнула:
– Элементаль-вира!
Дракон пригвоздил волка мощной лапой к земле и грозным рыком распугал остальных животных, которые бросились прочь по полю. Волк под лапой дракона жалобно заскулил, и девушка приказала выпустить его. Дракон нехотя повиновался, и пес, постоянно оглядываясь и сильно припадая на заднюю лапу, бросился догонять своих.
Вульгус опустился рядом с Анагон и сложил крылья, которые тут же исчезли. Когти на ногах тоже втянулись.
– И кто же ты? – склонила голову набок кошка.
Воин скривился и театрально представился:
– Ваш покорный слуга, Вульгус Гранд.
– У моего покорного слуги секунду назад были огромные крылья и птичьи ноги.
Вульгус усмехнулся.
– Я из Крылатых. Тех, что вы называете крайзами. Но только мы умеем разговаривать и не потеряли крылья.
– Неплохо, – ухмыльнулась Анагон. – Впечатляет.
– Он тоже, – парень указал подбородком на дракона, свирепо чесавшего себя за ухом.
– Рубин! – дракон встрепенулся и внимательно следил за Правительницей. Он сильно подрос с того момента, когда девушка вызывала его в проходе под Ланданом. Тогда зверь был размером с пони, теперь же Карисси была чуть больше его ноги. – Надеюсь, ты больше не будешь расти. Элементаль-петро! – и дракон скрылся в кольце.
Воин посмотрел на небо, которое начало окрашиваться в розовые и жёлтые тона встающим из-за гор солнцем.
– Светает. Пойдём, попугаем Увару и Чена? Они сегодня дежурные.
– Идём, – улыбнулась девушка.
Лагерь уже начал просыпаться, но на появление ребят никто не обратил внимания. Все внимательно вглядывались в горный подъём, изредка вздыхая и медленно собирая вещи. Карисси тоже вгляделась в туман, и события ночи показались ей очень далёкими и несущественными. Казалось, гора стояла не перед кошкой, а у неё на плечах – так тяжело было девушке стоять перед ней. Она боялась горы, но ещё больше боялась того, что ждет за ней.
Через полчаса отряд был готов отправляться дальше. Вновь вперёд поехали два воина Стрельца, а остальные отправились следом, шеренгой.
Они ехали уже полдня, поднимаясь всё выше и выше. Дышать стало тяжелее. Анагон ехала где-то в середине шеренги и клевала носом. Пейзаж был серым и однообразным, а утренние события всё же взволновали её, и теперь организм решил воспользоваться возможностью и отдохнуть. Иногда Карисси чуть исправляла направление движения коня и тут же вновь проваливалась в полудрёму.
Крик разрезал гнетущую тишину гор. Правительница вскинулась. Конь захрапел и встал. Привстав в стременах и обернувшись, девушка заметила какое-то движение в конце шеренги. Два воина пытались зарубить мечами что-то, извивающееся между их лошадьми на земле. Потом это что-то прыгнуло, сильно испугав лошадь одного из воинов, и начало отчаянно карабкаться по отвесной стене. Как ни странно, ему это удалось, и животное побежало вперёд, по уступу чуть выше воинов.
– Горный лев, или пума, как его ещё называют, – раздался за спиной голос Вульгуса. – Никто не пострадал.
Девушка села обратно и приказала двигаться дальше. Тучи над путниками с каждым часом становились всё тяжелее и тяжелее.
– Будет снег, – сказала Анагон, глядя в небо.
По всей длине пути воинам попадались небольшие углубления в скале, где, как думала Правительница, можно было укрыться на ночь. Поэтому, как только начало смеркаться, она отдала приказ искать места для ночлега.
– Не рановато ли?
– В горах темнеет внезапно.
Для Анагон нашли небольшую пещеру, где она расположилась вместе с Вульгусом, Сейрин, Ксаном и Варосом, воином Рыб.
Стемнело, действительно, внезапно. Большими пушистыми хлопьями повалил снег. Воины сидели у костра, завернувшись в попоны, и лениво беседовали. Лошади, привязанные у входа и защищающие своими широкими спинами путешественников от свирепствующего ветра, тихо храпели.
Хмурый мигалец Варос достал из кармана небольшую раздвоенную на конце дудочку и заиграл. Анагон показалось, что огонь от костра стал ещё ярче и теплее. Ей вдруг жутко захотелось выпустить Рубина, чтобы тот тоже посидел здесь, рядом с ней, такой большой и тёплый. «Но, наверное, не стоит этого делать».
Сейрин что-то тихо запела на незнакомом языке. Мигалец пытался ей подыграть. Девушка хихикнула, подмигнула мигальцу и хотела начать следующий куплет, но Ксан, недовольный тем, что Варос проявил внимание к целительнице, предложил:
– А давайте рассказывать истории?
– Вот ты и начинай, – лениво откликнулся Варос, недовольный тем, что его прервали.
– Да без проблем! – сверкнул на него глазами Рак, подобрал под себя ноги и сел по-турецки. – Слушайте.
Воины уселись поудобнее и приготовились слушать.
– Я ведь не здешний, не северный. Я родился в Тьяго.
Анагон удивленно приподняла бровь.
– Да, представляете? Вот как бывает… так вот, родился я и вырос в Тьяго.
– Ага, вырос, – усмехнулась Сейрин. – Как был маленьким дурачком, так и остался.
Автор иллюстрации: Киселёва Мила Владиславовна
– Эй! – наигранно обиделся Ксан и легонько толкнул девушку плечом. Та рассмеялась и, припав к руке воина, замерла, закрыв глаза. Карисси и не замечала, как сдружились эти двое, Рак и Козерог, и незаметно улыбнулась. Но при виде них что-то кольнуло внутри у кошки. Она отвлеклась от рассказа Ксана и не слушала его. Она вспомнила, как несколько месяцев назад, узнав, что её дракон – Жестокость, пошла бродить по лесу, а Рей увязался за ней. Он ей тогда тоже что-то рассказывал, вроде про то, как он получил коготь. «Стоп. Ксан же что-то говорит». Девушка вернулась мыслями в пещеру.
– …И они пошли по ложному следу, а я – сытый и живой – вернулся домой! – сверкая зубами, закончил воин.
– Замечательная история, Ксан, – насмешливо восхитилась Сейрин. – Варос аж уснул, как интересно!
Смуглый воин действительно спал, уронив голову на грудь.
– Расскажи что-нибудь получше, раз такая умная! – воскликнул Ксан, но было видно, что он ничуть не обиделся.
Сейрин открыла было рот, но лошади вдруг захрапели, будто чего-то испугавшись.
– Только проверю лошадей, – девушка сидела ближе всех к выходу и встала, натягивая попону на плечи.
– Я с тобой, – Ксан взял целительницу за руку, и они вышли из пещеры.
Тут же Вульгус достал что-то из кармана и, ловко наклонившись, прицепил это к волосам Анагон. Та удивленно распахнула глаза и сняла с головы маленькую медную заколочку с красным переливающимся цветочком посередине.
– Вульгус, что… – улыбаясь, начала девушка, вертя в руках крошечное, но очень милое украшение.
– С днем рождения, Карисси. Я ведь правильно запомнил? – склонил голову воин.
Девушка хотела возразить, но внезапно осознала, что воин прав. За суматохой дней она и забыла о празднике.
– Да, – кошка приладила цветочек обратно к волосам. – Спасибо.
Анагон хотела взять парня за руку, но звериный рёв и лошадиной ржание со стороны выхода прервали её. Вульгус вскочил и, протиснувшись между беснующимися лошадьми, исчез на улице. Варос проснулся и стал бешено вращать непонимающими глазами, но девушка, ничего ему не объяснив, выпрыгнула вслед за Вульгусом. И тут же отпрянула обратно к скале. Слишком узким казался уступ, на котором стояла девушка. А на самом краю этого уступа, сцепившись, катались Ксан и пума.
– Анагон! – раздался сзади крик Вульгуса.
Девушка обернулась и увидела крадущегося к ней второго льва. Вульгус стоял чуть позади, прикрывая крыльями скорчившуюся на земле Сейрин.
– Элементаль-вира!
Дракон сцепился с ничуть не испугавшейся пумой, которая тут же с силой ударила его задними лапами в живот так, что дракон едва не свалился в пропасть, но в последний момент зацепился когтями за еле видный выступ и, подтянувшись, смахнул мощным хвостом дикую кошку в бездну. Воины обернулись вперёд, туда, где сражался Ксан… но никого не увидели. Анагон бросилась вперёд, но на месте нашла лишь обрывок плаща, зацепившегося за острый край скалы, а яркий шар огня, выпущенный девушкой, выхватил из темноты неестественно вывернутые силуэты двух львов и воина Братства Рака.
Клир XII
Воины в гробовом молчании преодолевали последние лиры спуска. Тут дорога немного расширялась, и можно было ехать по двое в ряд. Рядом с Правительницей ехал Вульгус. Кошка же напряжённо следила за выражением лица Сейрин, которую везли чуть впереди. Девушка так и не приходила в себя со вчерашнего вечера, мертвой хваткой вцепившись себе в разодранный живот. Теперь жизнь целительницы зависела только от милости Слуг.
Вчера ночью Карисси остановила Вульгуса, который хотел слетать вниз и поднять тело Ксана.
– Ты не знаешь, какой там ветер, – тихо шепча и стараясь не расплакаться, возразила кошка. Но сдержаться не удалось.
Когда над телом было отчитаны все молитвы и закончены сборы, на девушку навалилась невероятная усталость, и она полчаса проплакала в плечо Вульгусу, сидя в пещере. Тот приобнял её, но не стал пускать в ход свои умения. «Нельзя постоянно заглушать боль. Иногда стоит пропустить её через себя, прочувствовать её полностью, насладиться ей, чтобы стать сильнее. Всё же верно – всё, что нас не убивает, делает нас сильнее», – подумал воин и ещё крепче прижал к себе вздрагивающее от рыданий тельце.
Теперь он ехал рядом, изредка посматривая на девушку и удивляясь бесстрастности её лица.
Ветер подул сильнее, когда за очередным поворотом путешественники увидели разведчиков.
– Мы пришли на пустошь, – возвестил один из них, Крок.
Кошка вгляделась вдаль, но не увидела ничего, кроме бесконечного белого полотна.
– Теперь, главное, не свернуть в сторону, а двигаться только прямо и прямо. Тогда мы обязательно натолкнёмся на них.
***
Последняя ночь была особенно лютой. Путешественники разбили лагерь посреди пустоши и оказались обдуваемы всеми ветрами. Огонь зажигать не стали, чтобы не привлечь диких зверей. Лошадей поставили кругом, а сами легли в центре, чтобы хоть как-то согреться, но всё равно мёрзли. Лошади храпели от мороза и перебирали копытами, мешая спать. Вульгус расправил крылья и обнял ими Правительницу, и та, согретая и убаюканная его мерным дыханием, уснула.
Около трёх ночи все внезапно проснулись, будто услышали сквозь сон какой-то резкий звук. Воины вставали и недоуменно оглядывались, невольно обнажая оружие. Карисси отошла чуть в сторону и вгляделась в горизонт.
– Убрать оружие, – приказала она. – Сворачивайте лагерь, – тише добавила Анагон, – нас заметили.
Из темноты стали появляться белые колышущиеся силуэты и окружать путников. Их было много, около пятидесяти, в основном мужчины, но Правительница увидела и женщин, и даже двух детей, стоящих чуть позади остальных. Её воины убрали оружие, но было видно, что они готовы были выхватить его вновь в любую секунду. Вульгус отошёл от неё и взял за локоть Алека, воина Козерога, так и не убравшего руку от ножен. Тот дёрнулся и медленно, крайне неохотно оторвался от оружия. Вульгус удовлетворенно кивнул и встал рядом, напряжённо глядя на Слуг.
Наконец, собравшись с духом, Карисси выступила чуть вперёд и, стараясь ни на кого не смотреть и говорить как можно твёрже, произнесла:
– Приветствую вас, Слуги Зимы. Я – Правительница Ландана и Северных земель, Карисси Эрмегард. И я пришла просить вашей помощи.
Ряды Слуг чуть расступились, и к девушке вышел невысокий мужчина, лет сорока на вид, с короткими, стоящими дыбом волосами. Он медленно моргал, и когда глаза его оказывались закрыты, Анагон казалось, что перед ней стоит труп – так неестественно выглядела его отливающая синевой кожа и черты лица, гладкие, будто отлитые из воска. Он сложил руки в тяжёлых, с когтями на концах, железных перчатках на длинном, изогнутом на конце, посохе и, чуть склонив голову набок, заговорил тихим, но отчётливым шипящим голосом.
– Я – Предводитель Слуг. С чем ты пришла к нам? У тебя должен быть довольно веский повод заявиться на эту равнину в Первый День Зимы.
– Разумеется. Вы, безусловно, знаете, что Правитель Тьяго объявил нам войну. Мы не справляемся. Мы потеряли множество городов – Либр, Астаг, Авнаст…
Предводитель прикрыл глаза, и девушка замолчала.
– Я впервые слышу об этих городах. Почему весть об их падении должна шокировать меня?
– Но гибнут люди! – Правительница была совершенно ошарашена. – Я прошу вашей помощи. Нам нужно, чтобы вы вступили в войну на нашей стороне, иначе весь север будет порабощён.
Казалось, снежный воин совсем не понимал Карисси. Он всё также безучастно смотрел сквозь неё и молчал. Внезапно ноги девушки подогнулись, и она упала на колени, уронив голову на грудь.
– Прошу. Вы нужны нам. Иначе Север обречён.
Просьба прозвучала почти плаксиво. Предводитель Слуг поджал свои и без того узкие губы и пошёл прочь от стоящей на коленях девушки. Шагах в двадцати он остановился и жестом позвал к себе нескольких воинов. К большому удивлению северян к совету подошёл один из детей – щуплый мальчик с длинными серебристыми волосами. Однако он молчал, не вступая в разговор, и лишь изредка поглядывал на не смеющую поднять взгляд Карисси.
Разговор Слуг был короток, казалось, они были едины в своём решении. Предводитель вернулся к девушке.
– Встань, – ледяным тоном приказал он. Медленно Правительница встала и подняла голову, избегая взгляда Слуги. – Мы приняли решение. Мы не собираемся вступать в войну. Нам в этом нет никакой выгоды. А если вы переубиваете друг друга, то нам это на руку.
Девушка резко выдохнула и не смогла найти слов, чтобы возразить. Наконец, она вскинулась, в упор глядя в синие глаза Предводителя, и прошипела:
– Но Даоран убьёт вас, как только доберётся сюда!
В рядах Слуг послышались единичные смешки.
– Даже если великий Даоран найдёт нас, ему никогда не удастся даже пальцем тронуть никого из Слуг. Кажется, вы услышали наш ответ. Больше вам делать здесь нечего, – и Слуги стали сжимать кольцо, отталкивая путников назад. Алек выхватил оружие, но Вульгус загородил его собой.
Кошка всё ещё стояла напротив воина, смотрела ему прямо в глаза. По волосам её бегали искры, а из груди вырывалось тихое досадное рычание.
– По пути к вам, – слова давались ей с трудом, – мы потеряли прекрасного воина и на обратном пути потеряем ещё одну воительницу. И ещё тысячи людей мы потеряем в этой войне. И кровь каждого из них будет на твоих руках. И я клянусь: если случится чудо, и Даоран всё же не доберётся и не убьёт тебя… клянусь, это сделаю я.
– Прости, но я не верю, когда такие страшные слова говорит воин, несколько минут назад стоявший на коленях, – насмешливо проскрипел Слуга.
Казалось, ещё секунда, и кошка вцепится ему в лицо, но тихий голос Вульгуса остановил её.
– Ты просто не знаешь, как это, когда внутри такая боль, что ты даже дышать не можешь оттого, что не можешь защитить людей, которые верят в тебя.
Слуги отступили от северянина и ждали реакции предводителя. Тот внимательно разглядывал парня льдянисто-голубыми глазами, будто впервые видел тёплого человека. Движением руки слуга подозвал воина к себе.
– Подойди.
Вульгус обернулся на Правительницу и после её утвердительного кивка подошёл к мужчине. Последний несколько секунд продолжал рассматривать лицо парня вблизи и вдруг, сильно размахнувшись, ударил того по лицу тяжёлыми железными когтями. Вульгус не удержал равновесия и рухнул к его ногам. Снег тут же окрасился в красный.
– Что ты себе позволяешь? – кошка взмахнула рукой, собираясь выпустить дракона, но воин, рывком поднявшись, удержал её.
– Нет, не надо.
Кровь лилась и лилась по лицу парня, закрывая глаз и заливаясь тому в рот, и девушка в ужасе отвернулась.
– Больно? – с неподдельным интересом спросил Предводитель.
– Терпимо, – затыкая рану рукой, ответил воин и отплюнул кровь.
– Я спрашивал не тебя.
Анагон с удивлением подняла голову. Вопрошающий взгляд мужчины был обращён на неё.
– Твой воин сказал, что это очень больно – не иметь сил защитить тех, кто в тебя верит.
«Проверку мне устроил, ледышка. Это была твоя фатальная ошибка».
– Да. Это очень больно, – отрывисто сказал кошка. Лицо её приняло самое бесстрастное выражение, а голос в холодности мог посоревноваться с голосом Слуги. – Но вместе с этой болью возникает ещё одно чувство, – она отступила назад и поманила за собой Вульгуса. – Тебе, конечно, этого не понять.
Она развернулась и зашагала к своим воинам. Алек подвёл девушке коня. Та вскочила на него и, не оборачиваясь, помчала к краю долины, запустив напоследок в небо большого огненного льва, который с ревом бросился на Предводителя Слуг и осыпался снежинками на землю в нескольких лирах от него.
– Жалкое зрелище, – процедил воин. Что-то потянуло его за рукав. Он опустил глаза и увидел ребёнка, девочку. Белые волнистые волосы её были собраны в две косички, как у совершенно обычного ребенка, но голубые глаза на абсолютно белом лице смотрели не по годам взросло. – Что такое, Вьюжная?
– Белоснег. Он видел.
Воин изменился в лице и со страхом посмотрел на маленького мальчишку, брата Вьюжной. Тот стоял, не шевелясь, смотря невидящими белыми глазами туда, куда ускакал отряд Карисси.
Воин подошёл к мальчишке и, присев, осторожно спросил:
– Белоснег, что ты видел?
Мальчишка приподнял белёсые брови и громко ответил:
– Огонь. Он вернётся и сожжёт всех нас.
Клир XIII
Отряд до самого дома сделал лишь одну остановку на привал. Карисси гнала воинов без передышки около суток и приказала остановиться лагерем, лишь когда была полностью уверена, что их не преследуют. К этому времени воины успели перейти горы и переночевали у их подножия, практически в том же месте, что и по дороге сюда. И затем Правительница вновь погнала их домой, не останавливаясь. Из-за такого бешеного темпа отряд растянулся по равнине на несколько лиг. Карисси, Вульгус, Алек и ещё пара воинов были во дворце уже через три дня, остальные приехали в течение недели.
Приказав Алеку отчитаться перед Виралом, она закрылась в комнате. Гнев бушевал в её душе.
– Да как они посмели! Отказать мне, Правительнице! – кошка от досады царапнула прикроватный столик, оставив на нём длинные тонкие полосы. – Я их всех растоплю, как только разделаюсь с этим выскочкой Даораном!
Её внимание привлекла карта, которую внесли в комнату. Девушке показалось, что флажки, обозначающие военные силы Севера и Востока, теперь стоят иначе. Подойдя ближе, кошка увидела, что так оно и есть. Север потерял ещё несколько городов, и полки отступили дальше, вглубь территории. Осознав это, Карисси вдруг почувствовала невозможное отчаяние. Она села на пол рядом с картой и, закусив кулак, чтобы не взвыть, начала раскачиваться из стороны в сторону. Она ничуть не преувеличивала, когда говорила, что без помощи Слуг Север обречен. То воодушевление, которое царило в рядах воинов первое время, было полностью уничтожено серией поражений. Северяне устали, они теряли надежду на благополучный исход войны.
Усталость бессонных ночей с новой силой навалилась на девушку, но та никак не могла себя заставить лечь в кровать. «Вульгус, как же мне сейчас нужен твой дар». И вспомнив воина и их последний разговор на привале, Правительница заскрежетала зубами.
…
– Как ты? – кошка кивнула на рану на лице воина, всё ещё сочившуюся кровью.
Отряд нашёл у подножия гор большую и очень разветвлённую пещеру. В одной из боковых пещер и расположились Вульгус и Анагон.
– Могло быть и лучше, – парень попытался рукой заткнуть ранку, но девушка отдёрнула его руку.
– Ну куда ты пальцы грязные суёшь! Начнётся заражение и тогда – всё. Говоришь, сумка Сейрин улетела в пропасть?
– При ней её не было.
Правительница разочарованно вздохнула.
– Надо же её как-то обработать.
Парень устало нахмурился, и, закрыв глаза, съехал по стене пещеры на пол, и сложил руки на груди.
– Да брось ты! Само заживёт. Животные же как-то живут, обходясь безо всяких примочек, не обрабатывая раны. Вылизали – вот и вся их дезинфекция. Ложись спать лучше. Это будет важнее Ландану, – и он тут же провалился в сон.
«Животные. Точно».
Сквозь сон воин ощутил, как что-то мерно, раз за разом касается его раны. Окончательно проснувшись, но не открывая глаз, Вульгус почувствовал, что в грудь ему упираются две маленькие лапки, периодически коловшие его коготками. То, что вылизывало ему рану длинным и шершавым языком, замерло на мгновение, но затем вновь вернулось к своему занятию. Вульгус чувствовал, как к лицу вновь возвращалась чувствительность, исчезала стянутость, и кровь перестала течь. Наконец, кошка закончила своё дело. Воин всё ещё чувствовал, как её усы касаются его лица. Внезапно лапы превратились в руки, и Вульгус распахнул глаза. Анагон склонилась над ним и внимательно рассматривала рану. Её лицо было совсем близко, и тёплое дыхание, вырывавшееся из приоткрытого от сосредоточенности рта, щекотало брови воина.
