Марта Дмитриевна Еронакова
Год Анагон
Парень задумался. Внезапно его лицо приняло крайне нахальное выражение, он поставил руки в боки, отбросил голову назад и гордо произнёс:
– Правитель Ландана! – для пущей убедительности он сплюнул и попал прямо на сапог Фелисы.
Отсмеявшись и приведя в полнейшее недоумение мальчишку, Вульгус обратился к девушке:
– Ты слышала? Сын Правителя! – Фелиса улыбалась. – Как тебя зовут, парень?
– Я – Понд, сын Правителя!
– Какого же Правителя? – продолжал допытываться воин. – Как его имя?
Глаза мальчишки забегали, и ответ прозвучал не так убедительно, как он хотел бы.
– Вы сами должны знать, какой Правитель сейчас правит!
– Мы-то знаем, поэтому склонны не верить тебе. Позволь тебе представить… – воин обернулся к девушке, которая выпрямилась и придала своему лицу самое величественное выражение, – Карисси Эрмегард, Правительница Ландана и всех Северных земель, владычица Воробьиных и Орлиных гор, покровительница Тёмного, Северного, Свирепого и Каменного морей, хозяйка лесов и полей холодного Алиота, Огонь Севера, как её называют и как она войдёт в историю! – для большего эффекта Вульгус склонился перед Карисси. Она благосклонно кивнула ему и обратилась к Понду.
Тот стоял ни жив ни мертв, с раскрытым ртом, и широко распахнутыми глазами смотрел на девушку.
– Вы… – только и выдохнул он и упал на колени, с силой прижимая лоб к земле. – Простите мне мои слова, Правительница. Я пошутил, я не сын Правителя, я Понд из деревни, тут, неподалеку. Я думал, вы грабители, и хотел вас напугать, чтобы вы не приходили к нам в поселение.
– Что ж, теперь я вижу, что врать ты начал не для развлечения, но для общего блага, похвально, – промурлыкала девушка. – Встань и поцелуй мне руку, в знак моего прощения.
Мальчишка вскочил и звонко чмокнул Правительницу в тыльную сторону ладони. На руке остались следы сажи. Девушка незаметно вытерла руку о штаны.
– Скажи, почему ты прятался… здесь? – она обвела руками мрачный пейзаж.
– Я… – мальчишка замолчал, не глядя на воинов, – поспорил с ребятами из посёлка, смогу ли я провести здесь ночь, не испугавшись Огненного Скитальца.
– Что? – внутри у Фелисы похолодело. Кровь отлила от её лица, и привычная бледность стала совсем мертвенной. Вуль незаметно приблизился к девушке и взял её за руку. Его пальцы немного засветились, но Фелиса этого не заметила. – Что за скиталец?
– Вы не знаете? – разочарованно протянул парнишка. – А зачем пришли тогда сюда? Ну да ладно. Есть предание, что это поселение сжёг пришедший сюда воин с огненным мечом. Он сказал, что он путешественник, и попросил у жителей деревни переночевать, и они пустили его, – Понд говорил с жаром, рассказ ему очень нравился, и он был рад посвятить в эту историю новых знакомых, которые, правда, отчего-то словно окаменели. – А на следующее утро поселение было сожжено дотла! Всё вспыхнуло разом, как спичечный коробок, и все погибли, кроме одного человека, одной девочки, вот. Этот воин, говорят, специально за этой девочкой и приходил, типа, только она одна могла выжить в его огне. И он забрал её с собой. Их потом ещё несколько раз видели разные лесники, но старались подальше держаться, – мальчишка рассказывал взахлёб и остановился перевести дыхание.
– Даль-ше, – тихо-тихо прошептала Фелиса непослушными губами. Она покачивалась на нетвердых ногах. Вульгус обхватил её за плечи.
– А дальше-то почти нечего рассказывать. Это давно было, лет девять назад, и с тех пор они больше не появлялись, никто их не видел, но поговаривают… – мальчишка загадочно ухмыльнулся.
– Что? – выдохнула девушка.
– Поговаривают, что этот самый Огненный Скиталец потерял тут ножны от своего клинка, и однажды он пошлёт за ними свою подружку, потому что этот свой огненный клинок он ей подарил. И ещё говорят, что, типа, когда она за ними придёт, то пламя узнает её.
– Что значит – пламя узнает её? – заговорил Вульгус, не прекращая сжимать плечи кошки.
– Чего не знаю, того не знаю, но так говорят. Но вы не бойтесь, во-первых, это всего лишь местная сказка, а во-вторых – вы со мной, а я-то уж вас теперь в обиду не дам, – мальчишка так широко улыбнулся, что глаза его превратились в две маленькие щёлочки.
Но девушке было не до смеха. Она начинала понимать, про какого Скитальца и про какую девочку говорилось в предании поселения Понда, а в наступившей тишине она услышала треск сучьев, сгорающих в огне.
– Вы слышите? – мальчишка напрягся и обернулся в сторону звука. – Мне кажется, это там, где дом этой девочки! Я покажу! Только идём вместе, я один боюсь.
На ватных, непослушных ногах Фелиса последовала за ребёнком. Она уже знала, к какому дому поведет её Понд, но не хотела в это верить. За очередным поворотом улицы она увидела столп огня, вырывающегося из чудом сохранившейся каминной кладки разрушенного практически до основания дома. Дома, из которого несколько лет назад ушла маленькая Фелиса Инугами.
Они подошли ближе, но два вырвавшихся из камина языка пламени обдали жаром Вуля и Понда, и они отступили. Фелиса сделала ещё пару шагов и наклонилась над огнём. Он как будто присел под взглядом девушки, вжался в каменную кладку, и Правительница разглядела среди полыхающих сучьев небольшие ножны, украшенные ярко-алыми рубинами.
– Может, не стоит… – Вульгус не договорил,
Правительница уже опустила руку в огонь. Пламя раздалось в стороны, не касаясь её руки. Фелиса достала предмет. Кинжал, висевший у неё за поясом в простых кожаных ножнах, внезапно начал светиться. Она достала его и вгляделась в тёмный металл. Отсветы пламени мелькали на гладкой поверхности, но внимание девушки привлекло не это. Из кинжала на неё смотрела пара серых, внимательных, немигающих глаз. Они хитро прищурились, а затем подмигнули Фелисе. Правительница резко сунула кинжал в новые ножны. Это движение будто высекло искры, медленно опавшие на посыпанную золой землю, и свечение прекратилось. Кошка обернулась на ребят. Вульгус почтительно склонил голову, но девушка успела разглядеть в его взгляде настороженность. Понд стоял с широко раскрытыми глазами и ртом и лишь прошептал:
– Вау… Вы … та самая… Огненная Девочка! Но куда делся Скиталец?
– Я не знаю. Он не сказал, – вопрос мальчишки поставил её в тупик и заставил мысленно обратиться к одному из самых болезненных воспоминаний, спрятанных в голове девушки, – ко дню, когда Динар ушёл навсегда. Но теперь это воспоминание заиграло новыми красками. Если Динар – тот, кто убил её семью, то почему он оставил в живых её и потом заботился о ней, кормил, учил и оберегал? А если она всё-таки была ему важна, то почему он ушёл, бросил её? Что случилось в тот день? Жив ли воин? И должна ли быть жива она?
Фелиса мотнула головой, словно вопросы, одолевавшие её разум, были надоедливыми мухами, и вновь повернулась к огню. В ту же секунду зрачки её расширились, тело сковало болезненной судорогой, а легкие отказались вдыхать и выдыхать воздух, и кошка просто открывала и закрывала рот. Она видела что-то в огне. Языки пламени, для постороннего взгляда просто танцующие в камине, открывали перед ней события будущего. Фелиса видела картины предстоящей войны, разрушенные города, сожжённые поселения, измученных, голодных людей и марширующие армии. Правительница стояла довольно долго, не шевелясь и не дыша, лишь завороженно следя за огнем. Вдруг она сморщилась, как от удара, и пламя исчезло. Девушка, наконец обретя способность дышать, жадно ловила ртом воздух и часто хлопала воспалёнными от яркого света глазами.
Вульгус подошёл чуть ближе и вновь мягко взял её за руку.
– Ты что-то видела? Пламя говорило с тобой? – Вульгус говорил медленно, не желая давить на девушку.
– Пламя! Пламя узнало её! Это точно Вы! – радости мальчишки не было предела.
– Да, – выдохнула кошка и заглянула в глаза Вулю. – Ты тоже это видел? Все эти города, Прант, Голисей… и Арнорх? Ты видел, как Арнорх… – парень предупреждающе поднял руку, но она не заметила этого движения и продолжала. – Он же был у этого… м-м-м…
Вульгус закрыл рот девушки ладонью и громко заговорил.
– Стой! Я ничего не видел. И он тоже, – воин кивнул головой в сторону Понда. Мальчишка согласно помотал головой. – Пламя открыло будущее тебе, и только тебе. Изначально все Правители могли говорить со своей стихией, но потом они утратили это умение. Ты – первая Правительница за последние лет двести, которая разговаривала с огнём. И ты никому не должна открывать его тайны, иначе люди захотят исправить будущее, и это приведет к хаосу.
Карисси задумалась. Будущее, которое она видела в камине, было ужасным. Ей хотелось с кем-то поделиться, рассказать, что именно она видела, но также Правительница понимала, что Вуль прав.
Она кивнула, отняла руку воина от своего лица и лишь сказала:
– Просто там всё очень плохо.
Воин ничуть не изменился в лице и чуть погодя ответил:
– Грядёт война, Карисси. Иначе и быть не может, – он помолчал ещё пару минут, а затем обернулся к Понду: – Но пока она не наступила, нам нужно найти, где бы переночевать. Твоё поселение, оно далеко отсюда?
Мальчишка замялся, будто не хотел отвечать, и чуть отступил назад, словно желая сбежать. Глаза его, ещё минуту назад горевшие от осознания, что он увидел девушку из Пророчества, потухли, и взгляд стал совсем затравленным. Наступившую паузу и перемену в настроении ребенка Правительница истолковала по-своему.
– Не волнуйся, сильно мы вас не стесним и еды много не отберём, я, например, совсем не голодна, – она обернулась к Вульгусу, и тот кивком головы присоединился к её словам. – Нам лишь бы ночь переждать, а с первыми петухами мы отправимся в обратный путь.
Мальчик всё ещё не отвечал, ковыряя пальцем гвоздь в обугленной доске. Фелиса растерялась и вопросительно посмотрела на Вульгуса. Тот задумчиво закусил губу и нахмурился.
– Ты не хочешь вести в своё поселение девушку из предания? Ты боишься её? – предположил воин.
Парень отрицательно замотал головой и опустил её ещё ниже.
– А в чём тогда дело? – Вульгусу надоело это молчаливое упрямство, и он грозно навис над мальчишкой.
– Я… – мальчишка произнёс это очень тихо, а потом замолчал, и Вульгусу даже показалось, что он ослышался, но немного погодя парень продолжил: – Я родом из поселения Мирши.
Мальчишка поднял голову и, поджав губы, смотрел на Фелису. Девушка, никогда не слышавшая об этом поселении, перевела взгляд на Вульгуса, который приподнял голову и с грустью посмотрел на мальчика.
– Ты последний?
– Да. В тот день меня сильно отругали за какую-то ерунду, я обиделся и сбежал из дома, хотел поселиться в лесу и жить один. Но вечером стало холодно, и я решил вернуться. Уже подойдя к воротам, я услышал чужие голоса. Я подслушал их разговоры и понял, что возвращаться мне уже некуда и не к кому, – мальчишка захлебнулся всхлипом и расплакался.
Он стоял перед Правительницей, всё его тщедушное тельце ходило ходуном – девушка почему-то только сейчас заметила, какой он был худой. Он размазывал грязными ладонями слёзы по щекам. Фелиса не могла вынести этого зрелища. Она встала на колени и привлекла мальчишку к себе. Девушка обхватила Понда за голову, гладила его, целовала куда-то в ухо, постоянно бормоча: «Тихо… тихо». Мальчишка ревел ей в плечо, пачкая сажей дорогую парчу.
– Меня… меня… – мальчишка пытался что-то сказать, но слезы сдавливали ему горло, и он вновь начинал реветь. Знаками, за спиной мальчика, Правительница приказала Вульгусу снять с лошади флягу с водой и подать её ей. Она напоила и умыла мальчишку. Глаза у того стали узкими щёлочками, а нос раздулся, и покраснел, и стал похож на небольшой помидор. Парень всё ещё изредка дрожал, и дыхание из него выходило судорожно, но он уже не плакал. Фелиса стояла перед ним на коленях и с нежностью поправляла волосы, спутавшиеся и налипшие на мокрое лицо.
– Вы теперь думаете, наверное, что я плакса? Я не плакса, я тогда совсем не плакал, только чуть-чуть, ночью, это я только сейчас… почему-то… – мальчишка тяжело вздохнул и успокоился окончательно. – Меня не Понд на самом деле зовут. Но мне не нравится то имя, которое у меня раньше было. Мне и Понд не нравится, я его уж просто так выбрал.
Мальчишка запнулся и продолжил тихо-тихо:
– То есть не просто так. У меня так отца звали. Пока он не ушёл на Вечную Охоту.
Фелиса испугалась, что мальчишка сейчас опять расплачется, и поспешила разговорить его.
– А Синай? Имя Синай тебе нравится? – Карисси внезапно вспомнила о брате. Тот тоже не любил, когда кто-то видел, как он плачет.
– Да, – парнишка вытер рукавом нос.
– Тогда ты будешь Синаем. Договорились? – мальчишка утвердительно кивнул. Фелиса улыбнулась и поднялась на ноги, всё ещё привлекая к себе сироту. Вульгус внимательно следил за каждым её движением, но понять настроение воина Фелиса не могла. «Надеюсь, он не припомнит слова Торрема после того, что я сейчас скажу». – А теперь вытирайся. Нам нужно найти, где переночевать. Желательно лечь спать прямо сейчас. Утром мы отправляемся рано. И да, ты пойдёшь с нами во дворец, где будешь жить и учиться.
Мальчишка замер, как испуганный кролик, затем задрал к кошке светящееся от радости лицо, и, поняв, что она не пошутила, судорожно вскрикнул, и упал к ногам девушки, обнимая и целуя её колени:
– Я… я даже не мог… – сбивался он. – Я не мог даже подумать, я не мог ожидать такой милости! – Он прижался к ногам смутившейся, но очень довольной Фелисы и замолчал.
Немного подождав, девушка приподняла его и серьезно продолжила:
– Только я надеюсь, что при дворе ты меня не опозоришь. Сейчас наступили опасные времена. Восток объявил нам войну, и я хочу, чтобы хотя бы во дворце всё было спокойно.
– Да! Да! Конечно! Я буду хорошо себя вести! Я буду примером для всех остальных! Для ваших детей! – глаза парнишки сияли, он тяжело дышал от вновь выступивших на глаза слёз и всем сердцем верил, что так оно и будет.
Фелиса не смогла сдержать улыбку.
– А теперь нам нужно где-то поспать.
Голос Вульгуса раздался чуть поодаль, в лесу.
– Предлагаю здесь, под этой елью. Здесь много хвои, а значит, будет мягко, – парень чуть попрыгал на месте, земля под ним пружинила. Воин вгляделся в чащу. – И ветви нас скроют от посторонних глаз.
– Насчёт посторонних глаз, – отозвалась девушка, – думаю, стоит дежурить. До двух часов могу подежурить я, потом ты, Вульгус, меня сменишь.
– А как же я? – удивился Синай. – Я тоже могу, я хочу дежурить! – возмущению мальчика из-за того, что его не взяли в расчёт, не было предела.
– Хорошо, твоя смена начнётся в шесть, – ответил ему Вуль и незаметно подмигнул Фелисе. Парнишка удовлетворённо кивнул. – Пойду сниму попоны с лошадей, постелем на землю.
После небольших приготовлений парни улеглись. Фелиса сидела поодаль и вглядывалась в сумрак ночного хвойного леса. Она вызвалась дежурить первой, потому что знала, что всё равно не уснёт. Внутри девушки поселились жуткие сомнения, она не знала, чему верить. Правительнице очень хотелось ещё раз посмотреть на клинок, но она боялась, что его свет разбудит ребят. Около часа она боролась сама с собой, и, в конце концов, встала, и, отойдя чуть глубже в лес, медленно вытащила из ножен клинок. Он тихо горел. Фелиса вновь не увидела своего отражения на лезвии. Из ножа на неё смотрели два серых глаза.
– Динар… Скиталец – это ты, Динар?
Человек в клинке согласно прикрыл глаза. Потом резко открыл их и посмотрел куда-то вбок. Через плечо Фелиса увидела приближающегося к ней Вульгуса, а когда снова повернулась к клинку, там уже никого не было. Девушка поспешно, чтобы предупредить все расспросы, убрала кинжал.
– Почему не на посту? – насмешливо спросил парень.
– Мне что-то показалось в кустах, – на ходу придумала Фелиса.
– Но там ничего не было? – в голосе воина появилась настороженность.
– Нет, не думаю, что там кто-то был, – как можно беззаботнее откликнулась девушка. – Думаю, мне показалось.
Они помолчали.
– Моя смена начинается, – нарушил тишину парень, – можешь идти спать.
– Это ты можешь идти спать. Твоя смена только через час.
– Я уже не усну.
– Тогда будем дежурить вместе, потому что мне тоже пока не хочется.
Они вернулись к ели и сели рядом на траву. Она была мокрой от росы, и через некоторое время Фелиса начала дрожать. Она упорно молчала, не желая признавать, что замёрзла. Вульгус хмыкнул, и, протянув руку назад, вытянул из-под Синая одну попону, и накрыл девушку.
– Спасибо, – покраснела Правительница, натягивая плотную ткань на плечи и кутаясь в неё.
– Да не за что! – Вуль чуть задумался. – Рассказать тебе что-нибудь?
Фелиса удивлённо приподняла брови:
– Откуда ты знаешь, что я люблю рассказы?
– Не знаю, – дернул плечами воин. – Догадался. Видел, как люди Торрема таскали к тебе в комнату стопки книг. Вряд ли ты ими камин топишь.
Девушка усмехнулась:
– Я предпочитаю их читать, ты прав. Так что да, рассказывай, – девушка подвернула под себя ноги и поглубже завернулась в «одеяло».
Вульгус всмотрелся в глубь леса, чуть прищурился, будто припоминая что-то, и, кивнув своим мыслям, начал.
– Я слышал эту историю от бабки. Она много их знала и часто рассказывала мне перед сном, пока мы не перебрались сюда. Так вот. Она мне как-то рассказала о Джагаре II. Он был четвертым Правителем Конора. И у него было три сына – Юн, Юл и Август. И однажды они его чем-то очень сильно разозлили…
Внезапно девушка склонила голову и опустила её на плечо парня. Тот прервался и вопросительно посмотрел на неё.
– Продолжать?
– Да, конечно, я не сплю. Мне интересно, правда, просто голова уже не держится. Продолжай.
– Хорошо. Однажды они ему сильно досадили, и Джагар отозвал их от себя и сказал, чтобы они вернулись к нему через три года, и тогда он решит, простить их или нет. И отправились они в путешествие. Три года мотало их по всему Югу. Бабка говорила, что старший, Юн, даже побывал на острове Теней. И вот вернулись они к отцу и начали хвастаться, кто чему научился и кто что получил в этом путешествии.
Юн привёл отцу войско, собранное из наёмников и преступников. Он считал, что это будет лучшим подарком, что эти воины значительно укрепят Конор. Но Джагар сказал, что человек, однажды нарушивший закон, потерявший честь, уже никогда не сможет быть кому-то верен по-настоящему.
Юл принес отцу золото. Много золота. Он с двумя своими верными воинами ездил по стране и нападал на бандитов, убивая их и отнимая награбленное. Но жажда наживы затуманила его разум, и Юл стал нападать на богатые поселения, считая, что их богатство незаслуженно, что они не платят налогов. Он считал это прямым оскорблением Правителя и его семьи. Страшно представить, сколько невинных людей он погубил… Неудивительно, что Джагар в слезах прогнал его от двора.
Остался последний сын, Август. С надеждой Правитель подозвал к себе сына, но вместе с ним к трону подошла молодая девушка. Она держалась чуть позади воина и держала на руках ребенка. Август взял у неё мальчика и молча протянул его отцу. Ребенок рассмеялся, когда старик взял его на руки, и дернул его за бороду. И Джагар улыбнулся в ответ, впервые за три года… Эй, ты чего, спишь что ли?
Карисси что-то промурчала сквозь сон и скатилась на колени Вульгуса, где тихонько засопела.
Парень аккуратно подтянул покрывало, укрывая обнажившееся плечо девушки, положил руки на неё и продолжил нести дозор в одиночестве. Он вспомнил, как несколько месяцев назад они с Луной точно так же убегали в лес и просиживали дни напролет, разговаривая о чём-то, что было ведомо только им двоим. Он вспомнил и ту самую ночь, когда ворвался в убежище Рака, и отправил вслед за Луной двух воинов этого Братства, и чуть было не отправился сам. Тогда лишь заступничество Вирала позволило ему остаться в живых и даже продолжить свою работу в Братстве Змееносца.
Он опустил глаза на Правительницу. Впервые после смерти Луны он так смотрел на девушку. Вирал был прав, она восхищала воина, и сегодня, после того как она не побоялась вернуться домой, туда, где произошли такие жуткие вещи, он начал уважать её ещё больше.
Но не только уважение испытывал Вульгус к Анагон. Внутри него зарождалось что-то ещё, что одновременно окрыляло и пугало воина. Он не хотел давать названия этому чувству и просто ждал, когда оно проявит себя в полной мере.
Фелиса во сне нахмурила лоб и поджала губы, будто ей снилось что-то страшное.
«Неудивительно, что ее мучают кошмары. Она узнала странные и пугающие подробности о своём прошлом и открыла в себе силы Смотрящего-В-Огонь. Она ещё неплохо держится. Но я же тут не зря». Парень положил обе руки на голову девушки. Ладони его засветились тихим серо-жёлтым свечением, а сам он начал напевать какую-то незамысловатую мелодию. Лоб Правительницы расправился, она глубоко вздохнула и заснула глубоким, чистым сном без сновидений.
Клир VIII
В шесть утра, как по часам, проснулся Синай. Он некоторое время ещё пролежал на попоне, видимо вспоминая, где он и что за человек сидит рядом. Вспомнив, он радостно вскочил и, громко топая, побежал к Вулю. Он уже раскрыл рот, чтобы громко поприветствовать парня, но воин резко поднял руку с вытянутым указательным пальцем наверх, призывая мальчишку к тишине. К счастью, парень понял его, и сон Фелисы остался непотревоженным.
– Здравствуйте, Вульгус. Правительница ещё спит? – мальчишка громко шептал и с интересом разглядывал девушку.
– Доброе утро, Синай. Да, она сильно утомилась вчера, пусть отоспится.
– Я бы тоже утомился, если бы узнал, что я – бывший спутник Скитальца, – не подумав, выпалил мальчишка.
– Не смей заговаривать с ней об этом, – лицо Вульгуса исказила злость, и Синай испуганно вжал голову в плечи. – И вообще заговаривать об этом хоть с кем-нибудь.
– Но ведь она действительно… – начал оправдываться мальчишка, но Вуль прервал его.
– Нет. Не надо давать ходу пустым и мерзким сплетням, у Правительницы сейчас и без того полно проблем, но она соблаговолила принять во дворец ещё одну проблему – тебя. И если я узнаю, что ты не сумел удержать язык за зубами… – Вульгус смотрел на парня исподлобья так грозно, что тому захотелось тут же вырезать себе язык, чтобы, не дай Бог, не проболтаться.
– Я… нет… я не буду болтать!
– Я тоже так думаю.
Вдруг Фелиса резко поджала под себя ноги, будто испугавшись чего-то, и учащённо задышала. Мышцы лица её мелко подёргивались, а кисти свели судорогой.
– Тише… Тише… – Вуль вновь положил ладони ей на голову и провёл ими по волосам девушки.
Фелиса дрожала, Вульгус начал тихо напевать что-то, не переставая гладить Правительницу по голове. Наконец, её дыхание выровнялось, и она вновь обмякла на коленях воина.
– Синай, подай мне флягу, пожалуйста, – протянул руку воин. – Надеюсь, Карисси не всю воду на тебя вчера израсходовала.
Мальчишка шустро принёс фляжку. Вульгус жадно, в несколько глотков, покончил с водой и откинул пустую бутыль назад.
Синай, внимательно следивший за поведением Вульгуса, осмелился задать вопрос, который немало ошарашил воина. Парнишка хитро улыбнулся и весело бросил:
– А вы ведь скоро поженитесь, да?
Вульгус, ещё не проглотивший последний глоток воды, чуть было не выплеснул его обратно, но сдержался. Он выпучил глаза и прохрипел:
– Что?
– Ну вы же поженитесь скоро, правда? – повторил мальчишка, но уже без былой уверенности.
– Да с чего ж ты это взял? – всплеснул руками Вульгус.
– Ну… Вы обращаетесь к ней на «ты», а она ведь Ваша Правительница. И спит она у Вас на коленях. И смотрите Вы на нее так…
– Никак я на неё не смотрю. Синай, не забывай, она – Правительница, а я – бывший вор, лишь заступничеством некоторых людей стоящий здесь, а не лежащий в могиле. Мы не пара, разве не видно? – прорычал парень.
Синаю стало очень неудобно, он потупил глаза и пробормотал.
– Простите, мне просто показалось…
Вульгус отвлёк от него своё внимание и обратил его на девушку. Та с усилием потянулась и открыла глаза. Первым же делом она схватилась за пояс, надеясь ничего там не найти. Но ножны были на месте. Она тяжело вздохнула и повернулась к парням.
– Доброе утро, ребята.
Ещё несколько секунд Карисси пролежала молча, осматривая лес вокруг и прислушиваясь к окружающим их запахам. Затем подтянулась и встала. Вуль с трудом встал следом и, болезненно морщась, стал разминать затёкшие за ночь ноги. Закончив с разминкой, он принялся отряхивать и собирать попоны. Когда с этим было покончено, воин спросил:
– Едем?
Громкое урчание живота Синая было ему ответом.
– Думаю, да, и побыстрее, – еле пряча улыбку, отвечала Фелиса. – Синай, ты лошадей не боишься?
– Что Вы! Я с ними всю жизнь, прям с рождения. У меня просто отец конюхом был… – мальчишка вновь помрачнел и задумался. Девушка поспешила вывести его из этого невесёлого раздумья.
– Тогда идём. Ты поедешь со мной.
Мальчишка ловко вскочил на коня Правительницы. Девушка запрыгнула следом, и Вульгус, несмотря на её шипение, закрепил ноги кошки в стременах и проверил крепость поводий. Лишь произведя все эти действия, он оседлал своего коня и поехал первым.
Фелиса двинулась следом, но не удержалась и в последний раз обернулась на свою деревню. В какую-то секунду ей показалось, что кто-то идёт вдоль домов. Она начала вглядываться в неясный силуэт и ахнула. Там шёл её брат. На повороте он встретил ещё одного мужчину, в котором Фелиса узнала своего соседа-врача. Улицы поселения начали заполняться людьми. Все они собирались на углу первого дома и поворачивались в её сторону. Она не могла разглядеть выражений их лиц, призраки молча и бесстрастно следили за уезжающей девушкой.
И тут прошла через толпу и вышла вперёд женщина, в длинной серой юбке и такого же цвета платке на плечах. Короткие чёрные волосы её были собраны на затылке, а шею украшали длинные многорядные бусы из серебристых камней. Она протянула к Фелисе руку, приглашая вернуться домой.
– М… Мама! – закричала девушка. Она попыталась спрыгнуть с лошади, но забыла о ногах, вложенных в стремена. Она неуклюже свалилась с лошади, порвав одно стремя и повиснув на другом. Лошадь испугалась и рванула вперед. Вульгус направил своего коня наперерез лошади Карисси и схватил её за ухо. Его рука вновь засветилась, и лошадь встала, смирно перебирая копытами траву.
Тем временем Синай склонился и освободил ногу девушки. Вульгус спрыгнул и подбежал к Фелисе. Та лежала без сознания. Миясс протащила её по камням, и удар по одному из них вывел девушку из строя. Всё ещё склонившись над Правительницей, Вуль обернулся на пепелище. Конечно, он никого там не увидел.
***
Карисси очнулась в своих покоях. Голова гудела, и девушка тихонько застонала, пытаясь повернуться на бок и разглядеть лицо человека, сидящего на кресле подле кровати. Мужчина положил голову на её кровать и мирно дремал. От звука он очнулся от полудремы и поднял лицо на девушку. Вульгус выглядел усталым, волосы его спутались, а на груди алело огромное кровавое пятно.
– Вульгус… что случилось? – кошка тёрла переносицу – это немного облегчало боль в затылке.
– Вы упали с лошади. Думаю, это от усталости, – парень встал. – Вам что-нибудь нужно? Позвать Сейрин?
Сейрин, воительница Козерога, теперь выполняла при дворе Правительницы роль лекаря.
– Нет, не стоит. Что с тобой случилось? – спросила девушка, взглядом указывая на кровь на груди парня.
– Испачкался, когда поднимал Вас. Не успел переодеться. Простите.
Он вспомнил, как всю обратную дорогу гнал коня, и, прижимая разбитую голову девушки к груди, молился, чтобы довести её до дома живой. Сейчас он не захотел рассказывать этого.
– Не успел переодеться? – Карисси посмотрела за него, на окно, через которое пробивались первые лучи восходящего солнца. С того момента, как она упала на камни, прошло около суток.
Парень замялся и вновь спросил, не нужно ли позвать лекаря. Снова получив отрицательный ответ, он попросил удалиться. Как только за ним закрылась дверь, девушка откинула одеяло и попыталась вскочить на ноги, но тут в глазах у неё потемнело, и она рухнула на ковёр. Дверь сию минуту распахнулась, и Вульгус усадил больную обратно на кровать.
– Куда же ты… Вы.
– Вновь на «Вы», Вульгус? – девушка всё ещё приходила в себя.
– Мы во дворце. Будет странно, если какой-то рядовой воин будет называть Правительницу на «ты».
«Итак уже разговоры ходят», – прошипел про себя Вульгус, вспомнив диалог с Синаем.
– Возможно, ты прав, – девушка оглядывалась вокруг, ища что-то глазами.
Парень вопросительно склонил голову.
– Ты не видел мой клинок? И ножны, которые я вытащила из огня? – Вуль кивнул и достал нож откуда-то из-под кровати.
Девушка положила оружие на колени, не смея вынуть его из ножен при постороннем. Вуль заметил это замешательство.
– Мне уйти?
Карисси ненадолго задумалась.
– Нет, останься. Пожалуйста, – девушка похлопала рукой по кровати рядом с ней, предлагая ему сесть. Вульгус указал рукой на свои грязные от пыли и крови штаны. – Да садись ты! Сегодня я уже всё равно не лягу, а бельё сменят.
Парень послушно присел. Девушка, не отводя глаз от клинка на её коленях, начала свой рассказ.
– Тот парень, которого Синай назвал Скитальцем, на самом деле его зовут Динар. Хотя откуда я знаю, как его на самом деле зовут. Но я его называла Динар, – немного помолчав, Карисси продолжила: – После той ночи… Я не помню, что было той ночью. Лишь треск балок, крики людей и пламя, пламя, пламя…– внезапно слёзы подступили к горлу девушки, мешая ей говорить. Вульгус положил ей руку на колено. На непонимающий взгляд Правительницы он лишь смущённо улыбнулся, но руку не убрал. Внезапно Карисси почувствовала, как по телу растеклось тепло и колючая рука слёз отпустила её горло. Кошка смогла продолжить свой рассказ. – После пожара я сидела у того камина, рыдала… Он подошёл ко мне. Я не видела его раньше, только слышала от брата, что к нам пришёл незнакомец, видимо, его приютил кто-то на другом краю селения. Он подошёл ко мне, такой… спокойный… – тут голос вновь дрогнул, а Вуль сильнее сжал колено девушки. – Он взял меня на руки и понёс куда-то в лес. Мы долго шли, но он, казалось, совсем не уставал…
Перед глазами девушки проплыла картина далёкого прошлого. Вот она прижалась щекой к плечу высокого воина и тихо плачет, чтобы тот не заметил. Она совсем не боится его, несмотря на вытянутое хмурое лицо, белёсые брови над тёмными серыми глазами, всклокоченные серые волосы, которые, видимо, стриглись как придётся и чем придётся. Неопрятная щетина подтверждала, что воин совсем не уделяет время тому, как он выглядит. В этом потом, когда начнут жить вместе, убедится девушка, и возьмёт под свой контроль заботу о внешнем облике воина. С ней он похорошеет, даже очень, настолько, что найдёт себе девушку, к которой Анагон будет безумно его ревновать. Но расстанутся они не из-за неё. Но это потом, а в то утро воин выглядел как отъявленный наёмник, но девчушка доверчиво прижималась к его плечу. Тогда она боялась лишь одного – что он оставит её там, на пепелище, и уйдёт. Потом уже, когда они нашли себе небольшую землянку и обосновались там, она поняла, что бояться не стоит, что Динар всегда уходит вечером и возвращается к утру, и это правильно, это нормально.
