Марс Чернышевский – Бускунчак
Город, который построил Я. Сборник. Том 7
Все окружили гида в ожидании интересной информации, но она стала нам сообщать примерные даты ожидаемого извержения вулкана, которые варьировались от данного момента до трех лет. Мне было невыносимо страшно, и я опять закрыл уши руками. Когда руки уставали и, убедившись, что информация еще не полностью доведена до любопытных слушателей, я начинал ныть, чтобы внутренним голосом заглушить ее страшные предзнаменования. Вскоре у меня началось головокружение и тошнота, но я держался, стараясь не подавать виду.
Наконец, все закончилось, мы, спустившись на небесном эскалаторе вниз, попрыгали в автобус и отправились в обратный путь. Все изрядно переутомились и тут же задремали. Не спал только я один. Мне все время казалось, что вот-вот произойдет то, о чем нас предупреждала экскурсовод – лава хлынет из недр двуглавого гиганта и настигнет нас в пути.
– Только бы успеть, только бы успеть доехать хотя бы до Кисловодска, а завтра мы уже уедем домой в Горький. Должно же нам хоть когда-нибудь повезти! – молился я солнцу, траве и булыжникам. Молился бы и Богу, если бы тогда знал о его существовании. И чем дальше мы уезжали от Эльбруса, тем все реальнее перед моими глазами выплывала картина "Последний день Помпеи".
И тут меня опять жутко затошнило. Я крепился, как мог, но в какой-то момент из моих недр вырвался первый выброс магмы. Тут все разом проснулись, стали кричать шоферу, чтобы он остановил автобус. Как только открылись двери, я вихрем понесся под первый большой камень извергать все, что у меня накопилось. Казалось, что этот кошмар не прекратится никогда. Я понял, что вся лава, покоившаяся в глубинах кавказских гор, необыкновенным образом перелилась в меня, и я принял удар природы на себя, спасая тем самым всех наших симфонических туристов от катастрофы и неминуемой гибели в пеплах разбушевавшейся стихии. Все оркестранты окружили меня. Когда закончилась очередная рвотная конвульсия, я исподлобья посмотрел на музыкантов, образовавших священный круг, в центре которого я стоял на карачках. У всех было жалобное выражение лиц, кроме двух скрипачек, которые ехидно улыбались. И мне стало так обидно, что меня прорвало с новой силой. Такого мощного извержения эта земля еще не видала. Дрожал весь кавказский хребет, и люди покидали свои дома в надежде на спасение. Но как тут спасешься, когда раскаленная жидкость со скоростью звука и ветра превращала все живое в порошок.
